Александр. Великий поход - 6

Повторное поражение вызвало хмурую гримасу на лице монарха, считавшего греческую философию венцом всей культуры и которую так низко приняли эти несговорчивые мудрецы Индии. Желая добиться победы в этом споре потом, Александр предложил мудрецам присоединиться к нему и вновь получил жестокий отказ, услышав, что брахманы не теряют время даром в пустых хлопотах по насыщению своего тщеславия и гордости.

Эти слова вызвали открытый гнев у полководца, от репрессий со стороны которого, индов спасло присутствие множества любопытных, при которых Александр не рискнул высказать своих бурных эмоций. Демонстративно свернув встречу, царь ускакал во дворец, где излил все негодование Таксиле, который с пониманием выслушал своего расстроенного гостя.

Желая угодить царю, владыка сам отправился к мудрецам и после долгих разговоров уговорил одного из них, Калана, пойти вместе с Александром вглубь страны. Мудрец согласился на просьбу Таксилы, ибо знал о своей скорой смерти и пожелал продемонстрировать македонскому царю силу духа индов Пенджаба.

Единственно кто хорошо принял Александра, были жрецы бога Шивы — бога воина и разрушителя, моментально угадав в македонце страстного поклонника своего божества.

Монарха торжественно встретили на ступенях каменного храма, надев на шею царю огромную гирлянду из красных цветов, символизирующих главный цвет воинствующего божества великой троицы.

В ответ Александр преподнес македонский меч в богатых золотых ножнах. Желая показать крепость клинка, царь на глазах у всех перерубил копье своего телохранителя, продемонстрировал целость лезвия. Гул одобрения с чувством страха пронеслось по рядам людей собравшихся под кровлей храма грозного бога воителя. Довольный проведенным эффектом, монарх радостно заулыбался и прибавил жрецам в качестве подарка сто золотых монет со своим профилем.

Пока царь развлекался и знакомился с экзотическими особенностями новой страны, Эвмен вместе с Пердиккой и Нефтехом собрались в палатке царского управляющего для обсуждения текущих событий.

— Честно говоря, на меня не произвели сильного впечатления покоренные города индов. Где сказочные сокровища и роскошь способная затмить собой роскошь персов? Вместо них я видел только небольшие города и отчаянное сопротивление жалких туземцев, которое ничем не уступало сопротивлению согдов в Мараканде — возмущался Пердикка сидя на походном стуле под навесным шатром и потягивающий освежительный напиток, специально приготовленный всем участникам разговора Нефтехом.

Египтянин во всю силу своих способностей, с начала индийского похода трудился лекарем, спасая людей от укусов ядовитых змей или устраняя последствия тепловых ударов во влажном климате.

— Если дело и дальше пойдет в подобном ключе, то ничуть не удивлюсь, что предсказание нашего бритоголового друга о возможном бунте, могут свершиться.

— Я не пророчу бунт господин, — смиренно произнес жрец, снисходительно глядя на недовольного стратега, — он для меня, также как и для всех нас, крайне невыгоден, но мои глаза отчетливо видят определенные знаки, которые упорно продолжают сигнализировать мне, о возможном несогласии воинов с желанием царя покорить Индию и достигнуть Океана.

Пердикка недовольно вздохнул, но в разговор вступил Эвмен.

— Я полностью согласен с Нефтехом в вопросе возможного бунта солдат. В Согдиане предсказанные им выступления сорвались благодаря раскрытому заговору мальчишек и прибытию большого числа наемников, которых, кстати, к этому моменту именно мы и привлекли. Царь, по ходу дела снял наш урожай, не подозревая, кто его вырастил. А в отношении жалких туземцев и их бедности ты Пердикка не прав.

Инды которых мы покорили до перехода через Инд, ранее входили в число персидских данников и ежегодно выплачивали дань Персиполю триста пятьдесят талантов золотым песком. Об этом мне поведал денежный отчет главного казначея Дария, который я случайно нашел в его бумагах брошенных под Гавгамелами. Эти бедные земли, как ты их характеризуешь, были самой богатой провинцией персидского государства и ради получения денег, персы не ставили у индов своего сатрапа, оставляя всю власть в руках местных царей.

Удивленный македонец только хлопал глазами от удивления, никак не решаясь поверить в ту огромную цифру дани, которую он услышал от своего товарища.

— Эвмен прав, господин, — поддержал своего защитника египтянин. — При всей своей неказистости это очень богатые земли и правители их богатеи. Что касается ожесточенного сопротивления, то знай; много раз персы стремились продвинуться за Инд, и всегда были отбиты с большим для себя уроном из-за отчаянной храбрости индов.

Поэтому река и стала восточной границей Ахеменидов, сумевших удержать в повиновении только малую часть горных индов. Сейчас в Пенджабе нет единого государя подобно великому воину Бокасе, что в свое время разгромил войска царицы Семирамиды или Пандара который с треском выгнал вторгшихся в его владения персов царя Кира. Бессмертные боги благоволят Александру, поселив среди индов раздор и несогласие, от чего они стали легкой добычей нашему повелителю.

— Однако когда по твоему предположению может произойти несогласие воинов с царем? — осторожно спросил жреца Пердикка.

Грамотные речи его товарищей по тайному союзу всегда быстро убеждали простодушного македонца, который тем ни менее имел весьма далеко идущие цели. Прекрасно понимая, что ни один из его товарищей не может претендовать на большие роли в среде стратегов, по национальному признаку, Пердикка желал выдвинуться как можно ближе к Александру и по возможности стать его правой рукой.

Пока судьба благоволила молодому человеку, и он уже был в числе близких царю людей, но тот желал большего. Основным препятствием на пути продвижения стояли Птоломей и верный друг "Патрокл" — Гефестион. Успешным действием на Кофене, Пердикка сравнялся со своими противниками по степени доверия к нему царя и его расположению, теперь с помощью жреца македонянин желал стать самым преданным Александру человеком, который сможет разоблачить или побороть недовольных солдат. Будучи от природы далеко не глупым человеком, Пердикка высказывал свои сомнения лишь для того, чтобы его соратники вселили в него уверенность, и это ему удалось.

— Я не могу сказать тебе господин точной даты, ибо я не состою в слугах у великих Мойр, но полностью уверен, выступлении против продолжения похода произойдет в двух случаях, когда война будет длительной и кровопролитной, или если войско будет долго бездействовать. Тогда у людей появляется время размышлять и оценивать действия своего полководца в полном объеме — рассуждал бритоголовый жрец, старательно загибая пальцы перед своими слушателями.

— Пока всего из всего тобой перечисленного Нефтех я ничего не вижу, но это отнюдь не означает, что это не проявиться в будущем — согласился Эвмен.

— Наши действия? — напористо спросил македонец, свято веря, что нападение лучший способ оказаться победителем.

— Полностью повторить наши азиатские заготовки, мой господин. На этот раз будет гораздо легче. Ты командуешь самостоятельной частью войска, и тебе будет легче привести их к повиновению в случаи бунта. Эвмен всегда сможет подтянуть под видом подкрепления свежих наемников, на которых Александр сможет опереться в трудную минуту. Главное чтобы не была единства среди солдат и стратегов, тогда успех нашему делу обеспечен.

— А не будет ли подозрительным подход большого количества новых воинов?

— Нет Пердикка, — ответил стратегу Эвмен, — впереди нас ждут большие сражения с Пором и кашмирцами, и потери я тебе гарантирую.

— Еще один важный момент тревожит меня, — произнес Нефтех, и двое собеседников со вниманием посмотрели на него. — У царей Пора и Абисара есть много слонов, которых они используют против своих противников в большом числе. Наши люди и в особенности лошади мало знакомы с ними и поэтому есть опасность, что в главный момент они могут испугаться, как испугалась вида персидских верблюдов кавалерия царя Креза.

— Да трудно представить, что случиться, если во время знаменитой царской фланговой атаки лошади понесут прочь от вида ревущих зверей, а фаланга останется одна против многочисленного врага — Пердикка непроизвольно дернул щекой, моментально представив себе столь ужасающую картину и непроизвольно, сотворил пальцами отводящее от себя заклятье.

— Слоны смертны и как любое живое существо, они бояться крепких стрел и копий, — размышлял Эвмен. — Значит надо обучить наших воинов борьбе с ними. Вряд ли слоны выстоят, если на них одновременно обрушатся копья со стрелами и ударят пиками.

— Совершенно верно — поддержал его Нефтех. — Нужно обучить людей их уничтожению и приучить лошадей к виду этих животных, как пытался сделать великий царь Кир, когда совершал свой индийский поход.

— Я видел у Таксилы боевых слонов, на спине которых сидели лучники, а самим исполином управлял погонщик, — внес свою лепту Пердикка. — Если убить его, то животное перестанет быть управляемым и его легко можно будет обратить в бегство. Решено, завтра же я начну тренировать воинов по отражению нападения слонов и приучать лошадей к запаху нового противника.

— Этим ты, несомненно, усилишь, господин силу своих полков и добьешься, благосклонности нашего монарха — заверил Пердикку египтянин, видя, что зерно упало на благодатную почву.

Пока троица строила свои планы, царь тоже не дремал. Он усиленно выспрашивал у Таксилы все сведения о Поре, к которому были отправлены послы с предложением о мире, и о котором новый союзник очень сдержано, отзывался как о человеке склонного к компромиссу. Пенджабский царек был очень высокого мнения о себе, что бы в одночасье склонить гордую голову перед иноземцами. К тому же он происходил из рода великого Пандара победителя персов, и родовая честь не позволяла Пору поступиться славой своего предка.

— Расскажи мне Таксила и землях Индии, через которые мне придется пройти — попросил Александр правителя, когда тот явился к нему во дворец с радостной вестью о согласии Калана присоединиться к македонскому войску.

— Земли Пора начинаются сразу за второй рекой Пенджаба Гидаспом и простираются до Акесина притока Инда. Земля его хоть и не сильно большая, но обильно заселена людьми и многочисленными городами, которые дают царю хороший доход.

— Какая глубина Гидаспа по сравнению с Индом и нужно ли создавать судовую переправу через него подобно той, что мы возвели ранее?

— Нет, господин, река имеет несколько вполне удобных переправ, через которые твое войско свободно сможет проникнуть в земли Пора в любом месте.

— Что царь даже не охраняет их, надеясь на свою силу?

Собеседник замялся, явно что-то вспоминая не совсем приятное для себя, но ответил —

— На переправах всегда стоят сторожа, внимательно следящие за границей, и едва противник подходит к реке, как те извещают владыку об угрозе. Узнав о твоем прибытии, Пор наверняка уже собирает свои силы в надежде полностью закрыть переправу своими слонами и пехотой. Однако полностью Гидасп перекрыть невозможно и поэтому царь держит отряд боевых колесниц, который постоянно курсирует вдоль русла в поисках врага. Если удастся снять сторожей и разбить колесничных, то Пор не сможет помешать тебе, переправиться через реку.

— В чем же его основная сила?

Услышав подобный вопрос, Таксила тяжко вздохнул, с сожалением признавая военное превосходство своего соседа над ним.

— Главную силу владыки Пора составляет большое количество пехоты, которых поддерживают слоны и колесницы. Благодаря своим деньгам, Пор не испытывает особого недостатка в солдатах, в любой момент имея возможность набирать их.

— А конница? — продолжал уточнять Александр.

— Конницы у него не очень много господин. В основном это кшатрии, вооруженные мечами и закованные в малипурскую броню. Всего у царя Пора их около двух тысяч, о возможно что, узнав о твоем приходе, он увеличит их число.

— Где обычно находиться царь во время битвы?

Таксила наморщил лоб, вспоминая свою последнюю встречу с соседом, которая полностью лишила его войска.

— В центре мой повелитель, в центре. Пор обычно руководит войском со своего любимого боевого слона, обильно украшенного защитными доспехами и легкой кольчугой от стрел противника. Обоими крыльями его войска руководят сыновья Пора, царевичи Вишнах и Магур. Оба храбрые воины за плечами, у которых немало побед.

— Как обычно происходили твои сражение с Пором, почему он побеждал? — не унимался македонец, порождая в душе собеседника темные воспоминания.

— О, Александр, — горестно молвил Таксила. — Пор всегда побеждает благодаря численности своих воинов, которых он смело, бросает на тебя одним войском за другим, не считаясь с потерями. Во время нашей последней схватки, он успел подвести свою армию и атаковал с начала слонами, которые изрядно потоптали моих воинов, а затем копейщиками под прикрытием стрелков.

Мои воины храбро бились, но Пор все вводил новые и новые силы, которые сломали моих воинов. Вдобавок с фланга нас атаковали колесницы и мои сарбазы не выдержали этого и бежали обратно. Я спасся благодаря силе своего слона, который проложил дорогу среди бегущих воинов и сумел оторваться от врага.

Таксила скромно умолчал, что его слон своими действиями заставил беглецов отпрянуть назад и тем самым задержал воинов Пора вынужденных сражаться с сарбазами правителя.

— Пор преследовал тебя за рекой?

— Да его воины пытались перейти Гидасп, но здесь у меня стоял сильный отряд стрелков и кшатриев, которые сумели остановить моего врага на реке.

— А что расположено дальше за Акесиной? — поинтересовался Александр, выяснив основные сильные стороны своего будущего противника.

— За третьей рекой Пенджаба простираются земли Абисара Кашмирского со столицей Сангалой. Его царство больше земель Пора, но не настолько богаче, из-за гор, которые занимают северную часть его владений. Это не позволяет Абисару иметь больше воинов, чем Пор и в какой-то мере уравновешивает их силы за обладанием Пенджаба. У него меньше слонов и колесниц и основная сила в стрелках славящихся своей меткостью.

— Хорошо, а что дальше?

— Дальше мой господин земли малов, которые не признают ни чьей власти и живут свободными городами от Гиаротида до Гифасиса, последней реки, что омывает наши славные земли. Малам принадлежит вся территория Пенджаба, вплоть до слияния Гефасиса и Индом, там находится их главный город, благодаря которому они контролируют всю речную торговлю.

Ниже вдоль среднего течения реки расположены земли агаласов, которые находятся в полном подчинении царя Оксикана, чья столица именуется Паталла. Он крепко удерживает все земли в районе дельты Инда и имеет еще два города Мусикан и Самбу. Предок Оксикианы Бокаса, славен тем, что в стародавние времена разбил огромную армию ассирийцев царицы Семирамиды, отстояв свою независимость на долгие годы. С тех пор царство Паталена слывет главным охранителем индийских земель на Инде.

Таксила перевел дух в своем повествовании но, столкнувшись с вопрошающим взглядом царя, продолжал, кляня в душе чрезмерное любопытство своего союзника, " неужели он со всеми ими собирается воевать?" — удивлялся про себя индус.