Осень бедствий

Портье понял, что пожаловала достаточно серьезная особа, и стал еще почтительнее. Мало кто из их постояльцев хорошо разбирался в винах и кухне.

Это же с ума сойти, какой моветон!

Иногда к улиткам заказывали красное! Сладкое!

Еще бы водку заказали, вот позорище было бы! Отвратительно!

— Какого портного прикажете?

— Есть в вашем городе кто-то, работающий в лионесском стиле?

— Лионесском, тора?

— Да. Простенько, со вкусом, не слишком вычурно — у меня нет настроения для ламермурских мод. Вы же знаете, что сейчас творится в Русине...

Портье знал.

Покивал, хотя и не посочувствовал — с чего бы? Это же Русина, считай, другой конец света! Сдались ему те антиподы!

— Завтра же пришлю. А куафер?

— Пожалуй что тоже лионесский, — выбрала Нини. — Не раньше полудня. К десяти утра горячую ванную для меня... да, завтрак для меня и моего охранника. Я надеюсь, номер люкс у вас с садом?

Портье изобразил отчаяние.

— Тора, увы мне...

— Нет?

— Простите, тора.

— Возможно, я могу где-то выгулять своего охранника?

— Тора, я могу прислать слугу...

— Нет-нет. Мой охранник гуляет только со мной. Я не хочу, чтобы он покалечил вашего человека.

Портье поежился. И тут же заверил, что пришлет мальчика-посыльного. Тот покажет торе, где можно погулять с собакой, безопасно. Там весь цвет герцогства по вечерам прогуливается. По утрам, конечно, только слуги, но там все равно безопасно. И полисменов много...

Нини отдала еще несколько распоряжений, оставила крупную купюру в качестве чаевых, и отправилась в номер.

Первый шаг сделан.

* * *

Поздно вечером, вытянувшись на кровати и наслаждаясь шелковым бельем, Нини думала о дальнейшей жизни. Рядом на кровати лежал сытый и довольный Полкан.

Негигиенично?

Плевать!

Это людьми можно брезговать! И нужно! Но — не животными! К освобожденцам Нини и щипцами бы не притронулась, а собаку искренне полюбила. И не видела ничего плохого в совместном сне.

Постепенно все образуется, она уверена. Главное начать...

И Анна составила ей хорошие инструкции. Но откуда сестра могла все это знать?

Это неважно! Вот они увидятся, и Нини все узнает. А пока — нужен дом. Нужны надежные документы.

Нужно легализоваться.

И она справится!

Ради сестры, ради ее сына, ради себя самой...

Она — справится.

Яна, Русина.

Поезд — это замечательное место для тех, кто желает откровенности. А если тебе есть что скрывать?

Тогда проблемы.

Поезд — это совершенно особенное времяпрепровождение.

Неспешный стук колес, беседа за чашкой чая или игрой, наблюдение за пейзажами в окнах.

Да, беседа.

Слова — самые безжалостные предатели, по которым можно определить все. Происхождение, воспитание, убеждения, самое сущность человека.

Говорит он 'что' — или 'че', 'спасибо' или 'благодарю', вставляет в свою речь слова из других языков — или нет...

А о чем человек может проговориться?

Да обо всем!

Если бы на месте Яны была Анна, жом Тигр расколол бы ее в три минуты. Но Яна попросту рассказывала о своей жизни.

Как они с отцом ходили в лес, как охотились, как кабана свежевали, как оленя... как на браконьеров засаду устроили.

Жом тигр слушал, кое-что рассказывал о себе.

Яна не сомневалась, ей достался улучшенный и облагороженный вариант биографии. Но ведь и она не сильно откровенничала?

По некоторым оговоркам она догадывалась, что у Тигра были не лучшие отношения с семьей. Что дома он не был уже долгое время.

Что у него есть брат... умерший?

Да, возможно.

А так, жом Тигр был закрытой шкатулкой. Хотя Яна и не рвалась ее открывать. И сложись все иначе, доехали бы они спокойно до Звенигорода, и распрощались почти по-дружески — по-английски, не прощаясь, как последняя свинья.

Но...

* * *

Откуда при разных революциях и потрясениях вылезает столько гопников и бандитов? Тюрьмы, что ли, открывают?

Классик так и писал: 'темницы рухнут, и свобода...'.

Оно так, но ведь в каждую тюрьму не только за политические убеждения сажают! Там еще полно и остальной дряни!

Убийцы, грабители, разбойники, воры... кому они классово близкие, а кому — век бы не видеться и радоваться.

Яна не была уверена насчет конкретно этих разбойников, может, они активизировались, может, освобожденцы, в соответствии с названием, освободили своих братьев по разуму, спрашивать не тянуло.

Да и некогда было.

Когда поезд дернулся — и внезапно начал замедлять ход, останавливаться посреди равнины, на которой ему совершенно бы нечего делать...

Когда послышались выстрелы...

Когда за окнами закричали что-то удивительно банальное, то ли: 'Кошелек или жизнь', то ли 'Сдавайтесь без боя, а то всех убьем!!!'...

И Яна, и жом Тигр отреагировали одинаково, благо, в этот момент они играли в карты. Рявкнули 'НА ПОЛ!!!' — и нырнули под стол, крепко треснувшись плечами.

И вовремя.

В стену ударило несколько пуль.

— Это за вами? — уточнила Яна.

— Не знаю.

Яна скрипнула зубами.

Револьвер у нее с собой был, но маленький, на щиколотке. Игрушка.

Ей бы что посерьезнее....

— На мою долю ствол найдется?

Жом Тигр даже не удивился — не до того.

Молча кивнул на стену купе, на которой на крючках висело несколько револьверов.

— Заряжено.

— Благодарю! — кивнула Яна.

Перекатилась к стене, вытянула руку, не высовываясь, сбила себе один из револьверов, второй, проверила, взвела курки...

— Жом, не высовывайтесь.

— Яна, это уже наглость!

Яна фыркнула.

Тем временем пальба начала активизироваться. Девушка поползла к окну, но первым туда выглянул, хоть и со всеми предосторожностями, жом Тигр.

— С этой стороны шестеро. С той тоже человек пять-шесть, надо полагать...

— Самоубийцы, — ругнулась Яна.

— Сомневаюсь.

И верно, нападавшие кричали про динамит.

Поезд останавливался.

Как позднее узнала Яна, умники положили бревно поперек рельсов, а когда поезд начал останавливаться, один из налетчиков вскочил на подножку паровоза и навел пистолет на машиниста, приказывая остановиться.

Все остальные в это время постреливали, чтобы пассажиры не вылезали раньше времени и не создавали суматохи. И — нет.

Это был не враждебный элемент.

Просто налетчикам хотелось кушать. ДО освобождения, после освобождения... совершенно несознательные личности попались.

Может, им и повезло бы. Но Яна совершенно не собиралась терзаться сомнениями. Ей надо к сыну?

Ну так вы сами виноваты! Я к вам первая не лезла!

— Ты не попадешь, — перешел 'на ты' жом Тигр.

Яна фыркнула.

Не попадешь?

Безусловно. И точность страдает, и разброс у револьвера приличный, и Яна движется, и мишень.

И что?

Яна в лесничестве выросла. И стреляла из всего, что способно стрелять. Из берданнки, из Мосинки, из АКМ, из пистолетов и револьверов... вы знаете, что может привезти с собой пьяная братва?

Что угодно!

Один раз даже пулемет притащили....

Да, Яна и из него постреляла. Интересно же!

Отец не возражал. Ему какая разница? Есть лицензия на двух кабанов? Хорошо, стреляйте из пулемета, если из винтовки не попадете. Вот если бы речь шла о рыбе и динамите — другой вопрос. Тут Янин отец был непреклонен. И о количестве зверья...

А остальное...

Яна прищурилась, прикинула, перехватила локоть руки с револьвером другой рукой, задержала дыхание и нажала на курок.

Каково это — попасть из движущегося поезда в скачущую мишень?

Из револьвера, на приличном расстоянии...

Яна — справилась, хотя это была почти эквилибристика.

Банг.

Банг.

Банг.

Выстрелы глухо хлопнули. Освобожденцам было далеко до девушки с кордона, это уж точно. Жом Тигр только присвистнул, глядя, как валятся с коней один, два... уже три налетчика.

— Однако!

Пять пуль — три негодяя. Потом Яна потратила еще одну пулю на лошадь. Что там стало с налетчиком... может, шею свернул? Лошадь споткнулась, раненая, негодяй полетел через ее голову кувырком...

Двое оставшихся затеяли такую стрельбу по окнам купе, что высунуться стало нереально. Лежи, да посвистывай в такт пулям.

— Я поползла, — поделилась Яна идеей.

— Куда?

— Дальше. Посмотрю, кто с той стороны в гости просится, — пояснила Яна. Опомнившиеся освобожденцы поддержали ее выстрелы пусть не ураганным, но вполне приличным огнем, и налетчики заколебались.

Яна ползком выбралась в коридор.

Так же, ползком, пробралась по полу купе к угловому окну, выглянула.

И это — все!?

Она почувствовала себя, как ребенок, которому Дед Мороз вместо айпада принес пластиковую черепашку. Что за жеванные мухоморы?

Всего — двое?

Хотя кто их знает, вот, у О. Генри есть рассказ про грабителей поездов, где они вообще вдвоем-втроем работали.*

*— О. Генри. Налет на поезд, прим. авт.

Наверное, налетчики не читали рассказы, но шанс у них был и неплохой. Если бы все опешили от неожиданности. Опять же...

Между охраной вип-персоны и реальными бойцами есть некоторая разница. Как хотите — первые более аморфны. Должно быть наоборот, но реальный боевой опыт, постоянное ожидание засады, подвоха, обстрела — это серьезный камешек на весы.

Если бы налетчикам удалось захватить жома Тигра... если бы удалось.

Свистнула пуля.

Яна почувствовала боль и ругнулась. Поднесла к лицу руку и поглядела на окровавленные пальцы.

Сволочи!

Зарою заживо!!! Сгною в мухоморах!!!

Хотя чего там — меньше года осталось!

Яна выглянула в окно — и выстрелила. Полетела еще одна лошадь. В человека она все же не целилась — боялась промазать, а лошадка покрупнее будет. Прости, лошадка, ты ни в чем не виновата.

Атака захлебнулась, но...

Бандит, который держал под прицелом машиниста и его помощника — куда ему было деваться? Спрыгивать и бежать, рискуя попасть под пулю? Или захватывать заложников?

Да и тот, что с динамитом, пока еще был цел. И держался в отдалении...

Ах вы, сволочи!

Поезд дернулся и остановился.

Яна открыла дверь и вывалилась в соседнее купе.

* * *

Жом Тигр путешествовал с охраной. Сейчас эта охрана ощетинилась оружием, но к окнам особо не лезла, так постреливали в белый свет, как в копеечку. Появление Яны они восприняли... без восторга.

Не до баб!

Баба и не стала претендовать на внимание. Она увидела то, что ей было нужно.

Пока сохраняется опасность взрыва... оно ей надо?

А вот и винтовочка!

Миленькая, родная, чем-то похожая на Мосинку.

Ну, иди к мамочке, дорогуша!

Яна сдернула ее со стены купе, быстро проверила... заряжена!

Ну, коли так...

— Положи, ты чего! — подал кто-то голос.

Яна даже не обернулась — интернациональный жест 'факт' можно и так сложить, вслепую. Жаль только, что он остался непонятым. Но...

Уверенно из мосинки можно было попасть на триста метров. Так-то до трех километров, но это уже мечты. А в голову — триста метров и не крутить! Восемьсот — если оптический прицел, но вот прицела у Яны и не было.

Ничего, на зрение она и так не жаловалась. Выдохнула, слилась с винтовкой, стала ее продолжением, медленно-медленно повела за всадником, который размахивал свертком с якобы динамитом.

— Тебе, Хелла!

И — спустила курок.

Грохнуло.

Яна упала на задницу. Винтовка приземлилась рядом.

— Жеванные мухоморы!

* * *

На динамит Яна не рассчитывала. А вот на то, что выбьет сверток, что испуганные налетчики ломанутся кто куда...

Это — могло быть.

Но в свертке и правда оказался динамит! Дикие люди! Что обещают, то и кладут! Кошмар!

А как же демократические принципы?

Грохнуло.

В нескольких купе вылетели стекла. Яне повезло, рот был приоткрыт. Да, вот так... отец смеялся, что во время выстрелов у нее совершенно идиотское выражение лица, и вообще, она приклад слюнями закапает. Ну так что же!

У всех есть свои маленькие недостатки!

А там и правда оказался динамит...

Что там осталось от всадника, что от лошади — пара килограмм летящего в разные стороны фарша. Налетчикам хватило.

Заверещав, они рванули во все стороны, как тараканы из-под карающего тапка.

Яна помотала головой и выразилась трехэтажным.

И откуда-то сбоку ей ответил плачущий голос. Это хозяин винтовки крыл бешеных баб, которым в руки никакое оружие давать нельзя.

Налет сорвался наглухо.

* * *

Порядок в поезде навел лично жом Тигр, который, увидев, что налетчики разбегаются, поднялся и пошел по вагонам, вразумляя особенно трусливых. Личным благословляющим пенделем.

Яну тоже тряхнули за шкирку.

— В порядке?

— Не дождетесь.

К лицу девушки прижали белый платок.

— В купе иди!

Яна кивнула.

После взрыва еще слегка позванивало в ушах. Не контузия,, но — бедная рыбка! Наверное, так она себя и чувствовала, когда ее глушат динамитом.

Яна подумала, что мало они браконьеров гоняли, поднялась — и поплелась в купе, меланхолически подсчитывая убытки.

Тапочка — одна.

Где вторая?

Черт ее знает, куда-то она с ноги делась.

Костюмчиком ее домашним — туника и брюки приятного кремового цвета, теперь только полы мыть. И то — не всякие. Вот лично она бы не дала у себя по полу такой тряпкой возить! Фу!

И снова — фу!

На щеке царапина, на коленке синяк, на боку синяк, в ушах звенит...

Яна только надеялась, что Хелла обеспечит налетчикам приятное посмертие. С заморозкой, потрошением и прочими садо-мазо радостями! Козлы, понимаешь!

Непорядочные личности!

Редиски в полете... то есть налете!

Понимать она их понимала, лучше грабить тех, у кого деньги. Но — не ее!

Она вытащила масленку, пули, порох — и принялась чистить и перезаряжать оружие. А что?

Порох держим сухим, а револьвер наготове!

Перезарядила, переоделась — и направилась на поиски жома Тигра. Вдруг не всех налетчиков добили и распугали? Подставится этот умник под пулю — и ее поездка в Звенигород отложится, на время похорон, а там и подальше...

Ну уж — нет!

* * *

Жом Тигр как раз распекал своих людей.

В переводе на русский это звучало так: 'Вы, безответственные, непригодные к работе личности, как получилось, что девушка стреляет лучше? И почему она не растерялась, а вы струсили?'.

Конечно, неточностей хватало. К примеру, печатными в версии жома были только предлоги и союзы... некоторые.

Яна постояла несколько минут за спиной у начальства, потом поняла, что оное начальство слишком занято разносом и вежливо кашлянула.

Жом обернулся — и смерил ее злым взглядом. Яна поняла, почему его боялись люди.

Столько всего было в прищуренных зеленых глазах... разорвет и сожрет!

— Что с налетчиками, жом?

Вот уж ее взглядами было не запугать! И не таких видали...

— Жама, вернитесь в купе..

— Только с вами, жом.

— Что!?

Удивление у мужчины было искренним. Яна коснулась револьвера.

— Я не ваша любовница, я ваш телохранитель.