Тевос сосредоточился, пытаясь понять: заманивает его птица в ловушку или действительно нужна его помощь? И вдруг в сознании вспыхнула картинка: волчица в клетке, раскачивающейся в воздухе, рядом два человека. Из леса к ним приближается отряд человек в десять.
Волк зло взрыкнул: "Сказал же этой девчонке сидеть дома!" — и стремительными прыжками помчался за соколом, указывающим короткую дорогу.
Он налетел на людей как молния. С тыла воины нападения не ждали, поэтому не сразу схватились за оружие. Клетку с Ранели уже спустили на землю и продели в кольца по бокам шесты. Тевос подскочил, ударил лапой по замку. Он легко сломался — наложить на него магическую защиту не догадались. Дверца с глухим стуком распахнулась. Ранели не медлила. За мгновение до появления вожака она уже услышала его, и усиленно сдерживала себя, чтобы не выдать волнения, лишь мышцы подрагивали от напряжения. Но как только клетка открылась, она стрелой рванулась наружу. Тевос "крикнул" внутри себя: "Беги!" и одним прыжком развернулся к солдатам, злобно рыча. Воины уже пришли в себя и окружали с кашшафскими серебряными мечами в руках. От первой стрелы волк увернулся, вторая воткнулась в бок. Он бросался на людей, чтобы не дать им прицелиться. Рвал их зубами и мощными лапами. Но враги прибывали. Удары мечами сыпались со всех сторон, но, даже теряя сознание, он продолжал сжимать зубами чью-то руку.
Как только на Тевоса надели магический ошейник, он обратился в человека, хотя был в это время без сознания. В себя пришел, только когда его бросили на пол в одной из комнат замка.
— Что вы мне притащили? — услышал он над собой брезгливый голос. Сквозь пелену в глазах смог рассмотреть только густую бороду и дорогой камзол — кто-то очень знатный обратил на него внимание. Ужасно хотелось вдохнуть поглубже, но тело не слушалось — на нем не было ни одного неповрежденного участка, даже лицо изранили. — Вы что не могли захватить его целым? — продолжал возмущаться аристократ.
— Для мага вы старались лучше!
— Ваша светлость, — почтительно проговорил кто-то рядом. Судя по выговору — тоже не простой солдат. А поймали его для герцога — только к ним обращались "ваша светлость", — из четырнадцати моих людей в живых осталось пятеро. Две засады разгромлены, несмотря на то, что находились под магической защитой. Видимо, оборотни теперь не ходят поодиночке.
Это сообщение герцога почему-то озадачило. Он долго молчал, и Тевос был уверен: он всматривается в вассала.
— А что если они готовят нападение?
— Вполне возможно.
— Загфуран обещал, что этого не произойдет, — герцог отошел подальше, кажется, к окну. — Мы так доверяем этому магу, что если он вовсе не так силен и всезнающ, каким хочет показаться?
— Я тоже не уверен в его силе. Иногда он вообще уличного фокусника напоминает, — неприязненно поддержал собеседник.
— Ты такой смелый, потому что Загфурана нет, — поддел его герцог.
— Не боишься, что ему передадут твои слова?
Тевос почувствовал, что рыцарь испугался.
Шаги — герцог еще раз захотел взглянуть на пленника.
— Сделай-ка вот что, — кажется, он что-то придумал, тон голоса стал заговорщицким. — Подкинь оборотня этим тварям. Если попросят лекарств — дай. Он еще жив, может, и выходят. Тогда он нам пригодится.
— Как прикажете, ваша светлость.
Его схватили за ноги. Грубой перчаткой прямо за рану, вдавливая одежду в плоть. Тевос зашипел от боли и потерял сознание.
Очнулся от ощущения, что кто-то склонился над ним. Совсем как мама, когда он болел в детстве. С трудом приоткрыл веки: словно из тумана выплыли сначала пухлые губы, потом большие глаза. Веки у него закрывались, и Тевос никак не мог рассмотреть, к кому его принесли. Какой-нибудь "врач"? Даже возраст он не мог определить.
— Мама, он, кажется, пришел в себя.
"Ага. Девушка и, вероятно, очень молодая..."
Подошел еще кто-то, но тело по-прежнему не слушалось. Веки бессильно трепетали.
— Вы слышите меня? — Тевос шевельнул губами, но ответить не смог.
— Видишь? Как будто хочет что-то сказать.
— Осторожней, — осадили ее радость.
— Мама! — в голосе упрек.
Тевосу захотелось усмехнуться. "Мама", видимо, уже поняла, что он не человек, а вот девушку это почему-то не пугает. Почему? Он полежал еще немного, а потом все-таки открыл глаза. Быстро окинул взглядом обеих дам и снова прикрыл веки. Очень милые. Явно богатые. И девушка очень похожа на мать: у обеих светлые волосы, синие глаза. В таком обществе и умереть приятно. Он попытался пошевелить рукой, но она тоже не повиновалась. Странно, что и боль ушла: то ли повредили позвоночник, то ли он умирает от потери крови. Перед смертью Эль-Элион всегда дает облегчение.
— Что нам сделать для вас? — это все девушка беспокоится. — Как вас лечить? Мы не сталкивались с такими, как вы...
— Ойрош! — мягко упрекнули ее.
Ах, какое уютное имя. Закутаться бы в него, как в шерстяное одеяло. И чтобы никто не беспокоил. Лечить не надо. Будут лечить — снова будет боль. Он медленно погружался в беспамятство.
— Не смей! — услышал он окрик. — Ты мужчина, ты должен быть сильным. Мы еще выберемся. Не сдавайся! — вожак заставил себя посмотреть на нее: "Сколько огня в тебе!" — Мама, можешь снять ошейник? — требовательно спросила девушка. Нежные пальцы прикоснулись к шее и тут же отскочили, будто обожглись.
— Он весь изранен, я только причиню ему боль, — виновато пояснила она.
— Тогда я попробую.
Напрасно женщина боялась, ему казалось, будто его щекотали легким перышком только и всего. Лишь когда она попыталась повернуть голову, казалось, будто в голову вбили гвоздь, и он резко выпрямился.
— Простите! — испуганно вскрикнула девушка, тоже убирая руки. Затем зашептала матери. — Я не могу открыть замок руками... Что же делать? Может, хоть перевяжем?
Он чуть сдвинул брови. Если уж его хотят лечить, то перевязывать надо в последнюю очередь. У оборотней кровь не свернется, если не промыть рану от следов серебра. Но как им это объяснить? Они лечили только людей, а людям раны промывают только в крайних случаях.
— Ему не понравилась твоя идея, — женщина заметила его гримасу. — Он не человек, понимаешь? Ты только навредишь ему.
Легкие шаги. Это она ходит по комнате и думает: оставить его в покое, дав умереть, или все-таки немного помучить "лечением". "Оставила бы ты меня в покое".
— Он ведь оборотень, так? — говорит тихо, надеется, что он не услышит. — Оборотни легко залечивают раны. Но у него кровь не сворачивается. Это, наверно, потому что серебром ранили. Что тут можно сделать?
— Оставить его в покое! — женщина теряла терпение, но как будто подслушала его мысли.
— А если промыть раны водой?
— Ты в своем уме?
Тевос опять распахнул глаза. Ну как тут не увидеть руку Эль-Элиона? Как она могла догадаться иначе?
Девушка подскочила к нему:
— Я угадала, да? — тут же подошла к двери, постучала по ней ногой. — Эй, вы! Нам нужна вода и тряпки!
— Без лекарств ты ему не поможешь, — попыталась остановить ее порыв мать.
— А ты не знаешь, что ему поможет, а что повредит.
Девушка решила и эту проблему очень быстро. Подошла и спросила у Тевоса:
— Если я поднесу к вам траву или мазь, вы сможете по запаху определить, подойдет лекарство или нет? — вожак чуть улыбнулся. — Проблема решена! — торжествующе повернулась она к матери.
Когда в комнату поставили ведро воды, девушка приказала:
— Принесите лекарства, какие есть.
Слуги ушли, не промолвив ни звука. "Странные они, — думал Тевос о женщинах.
— Хозяин замка чуть не убил, а они лечат. И почему слуги им не помогают? Непонятно".
Девушка вернулась к нему.
— Я сниму с вас, то, что осталось от одежды. Я постараюсь осторожно, но, скорее всего, будет больно. Нам не дают ничего острого, разрезать не смогу.
"Они тоже пленницы", — догадался наконец вожак.
Словно сквозь пелену Тевос следил, как тонкие белые руки порхают над ним. Мать помогла приподнять мужчину. От прикосновения к ранам Тевос выгнулся дугой и застонал.
— Потерпи, — прошептала девушка. — Вода холодная, она сейчас немного уменьшит боль. Сейчас-сейчас, еще немного, — она щедро лила воду, не заботясь о том, что кровавые брызги летят на красивое платье.
Мать отошла ненадолго, а потом вернулась.
— Вот принесли, эта мазь подойдет? — поднесла к его носу небольшой глиняный сосуд.
"Не лучшее лекарство, но вполне приличное, — он прикрыл веки и с трудом разлепил их снова. — Но на открытую рану его класть нельзя".
Женщина прекрасно это знала. Завернув мазь в чистую тряпку, она приложила ее к ране. Пока мать клала лекарство на самые большие раны, девушка взялась омывать лицо. Тевос еще пытался удержать себя в сознании, но боль нарастала, и он снова погрузился во мрак.
2 юльйо 5068 года, западный Умар
— Высушим здесь или отнесем в замок? — слова звучали над Ялмари будто из поднебесья. Он с трудом открыл глаза и сощурился от яркого солнца.
— Пришел в себя! — над ним склонился темный силуэт, и голос тут же приблизился. — Наверно, надо показать отцу. Какой-то он странный. Одет не как здешние оборотни. Шляпа...
— Может, он со странностями, — хохотнули над ним. — Эй, ты, — его слегка пнули в бок. — Вставай, если не хочешь, чтобы мы высушили тебя прямо тут.
Ялмари медленно поднялся на четвереньки. На горло уже надели серебряный ошейник, тут же натянулась цепь.
— И без глупостей! — предупредили его.
"Какие уж глупости с магическим ошейником", — с сарказмом подумал принц. Раненое плечо онемело. Похоже, в него сначала выстрелили дротиком с усыпляющим ядом. В голове страшно шумело, чудовищная боль давала о себе знать при каждом движении. Он еще немного постоял так, ожидая, чтобы она утихла, и только потом встал.
Двое. Тот, что постарше, похоже слуга — одежда простая и довольно старая. Второй — молодой, синеглазый — одет щеголем: в прорези рукавов узкой весты виднелась ярко-синяя рубаха, оттенявшая глаза. Штаны узкие, почти обтягивающие, но не из шерсти, как делали раньше, а из атласа, как и веста. Сапоги высокие и тоже украшены синим бархатом. Герард бы увидел — обзавидовался бы.
— Получше стало? — оскалился молодой, демонстрируя длинные клыки. Ялмари невольно отшатнулся. Предупреждал же Тевос: в западной части леса вампиры.
Ему тут же связали руки сзади и старший предупредил:
— Иду за тобой с серебряным кинжалом. Лучше не дергайся, все равно не сбежишь, только хуже себе сделаешь.
— Идем, — парень дернул цепь. — Отец решит, что с тобой делать.
Они прошли по лесу примерно десять лавгов, прежде чем Ялмари почуял запах жилья. Лес постепенно редел, среди деревьев он различил каменную стену. Еще через два лавга они вышли на поляну, и принц смог увидеть, что стена невысока и сильно повреждена, кое-где кладка разрушилась до основания, но заметно, что ее пытаются восстановить. За стеной возвышалось ослепительно-белое двухэтажное здание. В Энгарне некоторые вельможи строили такие за городом для своих любовниц. К круглой башне со сферическим куполом, чуть возвышавшейся над зданием, примыкали два прямоугольных крыла. Арку входа окружали стройные колонны, поддерживающие балкон на втором этаже. Все окна в башне, так же как в Энгарне, разделили на маленькие квадраты, но не везде в доме виднелись стекла. Видимо, дом не до конца восстановили: успели только побелить и вставить стекла в башне, в других комнатах еще шел ремонт.
Слуга распахнул перед ними деревянные двери с вставленными в них кусочками цветного стекла. В круглом холле на полу хорошо сохранилась мозаика, изображающая гончих на охоте. Цветы, стоявшие на подставках и прямо на полу, создавали атмосферу летнего сада. Зеркала в дорогих рамах и позолоченные подсвечники на стенах подчеркивали богатство. Молодой потащил Ялмари в коридор направо, и они оказались в огромной гостиной с мягкими диванами, обитыми дорогой тканью. Высокие окна, уходившие под потолок, были занавешены портьерами с ламбрекенами. Даже днем здесь горели свечи в больших хрустальных люстрах, висевших на равном расстоянии. До изящества королевского дворца в Жанхоте этому поместью было далеко, но все же хозяин с удовольствием тратил деньги на убранство. Несмотря на то, что комната предназначалась лишь для недолгого приема гостей, сюда постелили дорогие ковры с высоким ворсом и приятными расцветками в тон мебели и обоям на стенах. Чувствовался вкус: здесь старались не просто купить, что дороже, но создать определенный стиль. Широкая лестница с красивыми деревянными перилами вела на второй этаж.
— Что за чудо! Еще один оборотень? — прозвучало с самого верха лестницы. По ковровой дорожке спускался владелец замка — мужчина лет сорока. Надменный взгляд казался отстраненным. Такие же синие глаза, как у парня, чуть бледное лицо, тонкие, аристократично очерченные губы, сложенные в загадочную улыбку: словно он улыбался всегда, даже в гневе. Ширину плеч подчеркивал синий камзол, расшитый золотой и серебряной нитью. Он накинул его прямо на шелковую рубашку с кружевным воротником — наверно, очень торопился. Черные брюки, плотно облегали узкие бедра. Это явно был именно тот тип, от которого женщины сходят с ума. Невольно вспомнилась Дьаланка, которая готова была стать любовницей Герарда, только бы не упустить такого красавчика. Лет через двадцать лорд Нево тоже станет таким.
— Все рассмотрел? — вампир, оказывается, внимательно следил за пленником. Он опустился в кресло напротив Ялмари. Принц кивнул. Ошейник тут же напомнил о себе — Нальбий по-прежнему держал его на привязи, стоя чуть сзади и справа. — Как впечатление? — поинтересовался хозяин. — Я богат, ты это заметил. И я силен — навожу ужас на западный Энгарн, Умар и восточную Кашшафу. Тебе страшно?
— Нет, — пожал плечами принц.
— Не врешь, — подтвердил он. — Я не чувствую твоего страха. Люблю таких, — вампир продемонстрировал длинные клыки. — Хочешь к нам присоединиться? Хорошие слуги всегда нужны.
— Нет.
— Ну, конечно... Свободолюбивые оборотни, у которых нет слуг, и вожак живет так же, как остальные. В таком случае послужишь нам пищей. Хочешь?
— Нет, — усмехнулся принц.
— Ничего другого предложить не могу. Или присоединиться к нам или стать нашей едой, — вампир побарабанил по подлокотникам.
В гостиную зашел еще один слуга, Ялмари не мог повернуться, чтобы увидеть его, но услышал, как он произнес взволнованно:
— Господин Шонгкор, кто-то приехал.
Вампир поднялся, взглянул на сына.
— Я быстро.
Отсутствовал он около четверти часа. Затем вбежал в комнату, лицо казалось бесстрастным, но по тому, как подрагивали лицевые мышцы, принц заметил, что Шонгкор сильно нервничает.
— Отведи этого в подземелье, развяжи руки, — скомандовал Нальбию, — а потом бегом ко мне.
