— Войдите.
Открылась дверь, и на пороге появился некто, кого Рэми видеть уж точно не хотел.
Пришелец посмотрел на влажные простыни, на бушующий в камине огонь, на полупустую чашу, стоявшую на туалетном столике. Потом — на Рэми.
Пронзительный у гостя взгляд, зря его Рэми пустил, такого не обманешь. Именно таким в детстве представлялся Рэми настоящий маг — уверенный в себе, спокойный, хотя внешне и не притязательный — слишком худой, слишком высокий, слишком бледный... он выглядел больным, если бы не постоянное полыхание силы в синих, почти лишенных белка глазах, и то и дело не вспыхивающий на лбу синим знак татуировки.
Телохранитель Деммида.
— Мы до сих пор не знакомы, молодой человек, — бесцеремонно оборвал мысли Рэми мужчина. — Меня зовут Вирес и я имею честь быть твоим учителем.
Уже и на "ты" перешел, раздраженно подумал Рэми. Как же телохранитель молод, Армана чуть старше. По возрасту ему больше бы подошло быть рядом с Миранисом, не Деммидом. Но и держался этот человек иначе, чем телохранители наследного принца: если последние старались быть для Рэми скорее друзьями, то этот даже не скрывал унижающего покровительства.
— Сядь! — невозмутимо приказал он.
Рэми с облегчением опустился в кресло. Его все еще трясло, хотя уже гораздо меньше. Злость и гордость, как и всегда в подобных случаях, помогали ему держаться, но Рэми чувствовал, что долго он так не протянет.
18.
— А теперь, мой ученик, — заметил Вирес. — позволь поинтересоваться, что происходит? И с чего бы это наш бравый Рэми даже не подумал огрызнуться?
Рэми не отвечал. Он чувствовал себя опустошенным. Маг подошел ближе, взял его за подбородок, заставил посмотреть себе в глаза:
— Не надо... — прошептал Рэми, дрожа.
— Не надо что?
— Я опять...
— Опять что?
Рэми сглотнул, почувствовав, как тревожится внутри проклятое море силы.
— Хватит! — вскричал он, пытаясь отвести руку мага. Но сил не хватило.
— Ты боишься, что меня убьешь? — засмеялся маг. — Не думаю, что ты на это способен.
— Неспособен убить? Ошибаетесь...
— О как... — маг стал серьезным. — Взгляда не смей отводить, ученик, сиди смирно.
— А не противно ли тебе, учитель, разговаривать с убийцей! — прошипел Рэми. — Или не видишь свежей крови на моих руках? Или не боишься, что я вновь потеряю контроль?
— Потеряешь, так я тебя быстро успокою, уж не сомневайся, — Рэми сглотнул. — Или думаешь, что ты у нас в замке самый сильный? Так вот, смею тебя огорчить... может, ты и не слабее меня, зато я своей силой умею управлять, а ты пока — не очень. Потому расслабься и откройся мне.
Рэми замер.
— Что?
— Открой мне разум и позволь увидеть свои воспоминания...
— Да никог...
— Либо сам откроешь, либо я прикажу. Я бы не хотел приказывать... потому что это причинит тебе боль, а ты слаб.
Глаза мага чуть полыхнули синим сиянием. Рэми почувствовал, как дрогнуло сердце, забившись быстрее, еще быстрее, бешено, грозясь выстрелить из груди, как ласково гладили подбородок пальцы мага, как шептали что-то его губы и чужой, холодный разум хозяйничал в голове Рэми... успокаивая синее море.
Когда Вирес закончил, Рэми боялся пошевелиться, отлично понимая — теперь телохранитель повелителя знал...
— Так я, впрочем, и знал. Ты слишком много думаешь, мой ученик. Твой мальчик, — усмехнулся Вирес, — которого ты убил, держал в руке кинжал. Еще бы немного, и ты был бы мертв, а вместе с тобой и твой спаситель. Учитель, которого так глупо хотел прикончить Эллис, уже трех магов сам уложил, боевых, вам, мальчишкам не чета. Если бы он вас застукал...
Рэми сглотнул.
— Ты дешево отделался, Рэми. А теперь заканчивай строить из себя героя. Встань!
Рэми невольно повиновался, позволив телохранителю развязать пояс, стянуть с Рэми тунику, помогая уберечь от лишнего движения многострадальный бок.
— Рана сама по себе неопасна, — сказал Вирес, закончив осмотр. — Но привела к заражению, что неприятно. Ваш друг действительно облегчил вашу участь, но большего сделать не мог. Я могу... но... За все надо платить. Придется тебя вновь лишить контроля над твоим телом... иначе будешь кричать и дергаться, чего нам обоим не надо.
— Не буду, — прошипел Рэми.
— Точно? — усмехнулся Вирес. — Хорошо. Тогда продолжим.
Странный какой-то этот маг, грубый и бесцеремонный... Но Рэми он почему-то нравился.
Однако, даже обессиленный после лечения, снять браслет подчинения Рэми не позволил:
— Ты мой учитель, хорошо, я тебя принимаю, — устало сказал он. — Но с собственным братом я разберусь сам.
— Не убейте друг друга, когда будете разбираться, — серьезно ответил Вирес.
Лерин нашел друга там, где и ожидалось: в небольшой, зеркальной зале с низким, расписанным под закатное небо потолком. Кадм, раздетый по пояс, довольно улыбаясь окинул взглядом своих противников. Ну да, одного ему маловато, на этот раз надо было выбрать сразу трех.
— Будете поддаваться, я разгневаюсь, — усмехнулся Кадм. — Бейтесь в полную силу, или будете биты. Хотя и так будете биты.
Лерин полюбовался, как ходят мускулы под кожей Кадма. Зверь. Хоть и не оборотень, а настоящий зверь, с которым в драке не сравнился бы даже другой телохранитель.
Схватка длилась недолго. Посмотрев на лежавших у его ног противников, Кадм нахмурился:
— Я думал, что будет веселее, — сказал он харибу. — А ты мне опять каких-то слабаков привел.
— Как всегда ищешь себе достойного противника?
— И как всегда не нахожу, — ответил Кадм, натягивая тунику. — Этот подавал надежду... — он показал на того, что медленно поднимался, держась за окровавленный нос, — говорят, драчун еще тот, никому его не одолеть. А оказался еще слабее, чем предыдущие.
Лерин кивнул, не горя желанием продолжать разговор.
— Ты говорил с Виресом?
— Говорил, — подтвердил Лерин. — Эррамиэль и не думал сбегать. Он встречался с кем-то в городе, а когда возвращался в замок попал в ловушку... помнишь, Арман говорил, что в последнее время в городе нападают на магов? Магический упырь орудует. И не один... вот Рэми и попался.
— С его-то силой?
— С браслетом повиновения особо не разбежишься, да еще и ранили его, скорее по глупости, чем специально. Спас Рэми случайно один из людей Армана.
— И здесь случайность... — задумчиво сказал Кадм.
Они вышли в галерею замка, одну из стен которой прорезали окна в парк. Некоторое время Кадм смотрел на цветущие в снегу розы, а потом вновь повернулся в другу:
— Значит, вот почему Рэми не слышал зова?
— Да, сначала браслет, потом лихорадка. Когда очнулся и услышал... явился... к разгневанному Арману.
— Ну да, перенес мальчишку в загородный дом своего архана. Перед тем, как свалиться окончательно в лихорадке, Рэми приказал никому не говорить, где он находится. Естественно, слуги его приказ выполнили, брат архана, как-никак. А Арман славится своей строгостью. Не понимаю только одно — откуда в Рэми столь неприятие к убийству и насилию? Вирес говорил, что убийство того мага чуть было Рэми не сломало.
— Для Рэми неприятие — дело обычное, — позевывая заметил Кадм. — Кровь ларийцев сказывается...
— Наполовину кассиец, наполовину лариец. И сильный маг, что часто срывается. Который к тому же тоже может быть оборотнем. Если бы не знак... видят боги, я б посчитал Рэми слишком опасным, чтобы он жил.
— Иногда я тебя боюсь, — ответил Кадм после недолгого молчания.
— А не боишься ли ты мальчика-мага, который сегодня "случайно" убил? Не боишься ли ты близости Рэми к Миру? К наследному принцу Кассии? Скажи честно?
— Нет, не боюсь, — отрезал вдруг Кадм. — Но я борюсь, что он не доживет до посещения.
— Ты боишься, а я на это надеюсь, — холодно отрезал Лерин. Кадм одернул его, показывая на подходящего к ним хариба Армана.
— Мой архан ждет вас, — поклонился он Нар Кадму.
— Кто остался с Рэми?
— С Рэми останусь я. Брат моего архана сейчас спит и вряд ли проснется до самого утра.
— Это хорошо... хотя бы не наделает глупостей.
Кадм тревожно выдохнул, следуя за Наром. Лерин прав — Рэми опасен.
Пришлось на несколько дней выпустить мага из виду, подчиниться настойчивой просьбе Армана. Пока Рэми не стал телохранителем принца, он, увы, принадлежит брату. А брат за ним присматривать забыл... Где Арман шлялся, когда Рэми сбежал в город, когда мальчишка был ранен и кого-то убил? Но сбегал-то он явно не за этим... А зачем?
Да ведь и не в этом главное. В самом Рэми. Иначе не сверкали бы торжеством глаза повелителя, иначе в Виссавию не послали бы гонца... Что вез тот гонец?
Почему повелитель запретил мальчишке разговаривать с матерью? Что Рэми не должен знать?
К чему Вирес так заинтересован в Рэми? Почему он захотел взять на себя обучение мальчишки, хотя для остальных телохранителей наследника сошла магическая школа? Почему телохранитель повелителя приказал докладывать о Рэми в любое время суток? Аж так он важен?
О чем это будущий телохранитель принца долго шептался с Эдлаем? Почему вернулся в свои покои бледный, как только выпавший снег?
Вопросов было много, но ответов как-то не очень. Кадм брюхом чувствовал, что кое-какие из ответов ему знать следовало бы... Если не все. Рэми что-то знает о покушении на Мира, только говорить не спешит. Решил поиграть в героя-одиночку? Другому бы Кадм разрешил, а вот Рэми почему-то предпочитал приберечь живым.
Кадм без стука вошел в покои Армана. Ожидавшие в приемной вскочили на ноги, кланяясь телохранителю наследного принца.
— Архан вас ждет, — заметил один из придворных, открывая двери в кабинет Армана.
Арман был не один.
— Давно тебя не видел, Вирес, — сказал Кадм, приветствуя телохранителю повелителя. — Сказал бы даже — слишком давно.
Для старого друга, для боевого товарища, для кого-то, с кем частенько делили хлеб в учебных походах — очень давно. Они оба хотели стать дозорными, а оба стали телохранителями.
— Я бы и теперь не пришел, но вы оставили Рэми без присмотра и думаю, нам пора объясниться.
— Я не оставил брата без присмотра, — возразил Арман. — Я просто думал, что у него больше рассудка.
— Думал он, — фыркнул Кадм. — На меня не смотри, Вирес. Арман — глава рода Рэми, он попросил нас брата не трогать, мы и не трогали. А что он не понимает, так то вина не моя.
— С чего ты взял, что я не понимаю? — холодно спросил Арман.
— Рэми гордый и неприступный мальчишка, которому все время потакали, — начал Кадм. — До недавнего времени он был главой рода. Понимаешь, что это такое? Вижу, что понимаешь. И, между нами говоря, неплохо с этим справлялся. Потом появился Гаарс, который, уж извини, действовал умнее тебя. Рэми его слушался, как собачонка хозяина, только сам того не понимал. И знаешь, почему? Потому что Гаарс понимал, что Рэми выросший в лесу мальчишка, попавший в город. И что этот мальчишка многого тут пока не понимает. Вот ты объяснил Рэми, что за него беспокоишься?
— А я должен объяснять очевидное?
— Ларийцы! — засмеялся Кадм. Вирес не вмешивался — он внимательно слушал и вертел в пальцах чашу. — Мир такой же, думает, что остальные его понимают. Так вот что я скажу — не понимают! Вот и при первой встрече с Рэми он допустил такую же ошибку, что и ты, забыл сказать мальчишке, что тот ему нужен. А ведь все так просто. Поговорить. Дать Рэми себя почувствовать...
— Ибо он — целитель, — прошептал Вирес.
— Что ты сказал? — переспросил Кадм, сразу же забыв о Армане. Дар целителя в Кассии был редкостью. Наносить раны и убивать умели тут многие, а вот лечить, как ни странно, почти никто. В последнее время магов-целителей в Кассии осталось и вовсе совсем немного — их недостаток с лихвой восполняли соседи-виссавийцы.
— Мой повелитель в последнее время ослаб, — начал Вирес. — И вы не слепые, сами это видите. При всей магической силе Деммида, власть его слаба, ведь ее диктуют иные факторы. Войско, казна, сеть шпионов — все это находится в руках Совета. Повелителю остался лишь источник силы, но даже этого он не может использовать против советников... Те заручились согласием богов.
— Давний поединок. Передел власти, — прошептал Кадм. — Надеюсь, что ты шутишь?
— Не шучу. Ниша, моя подруга и телохранительница Деммида, предсказала сложные времена для династии. А так же скорую смерть моего господина. Сила Деммида блекнет. Против богини судьбы не сильно-то повоюешь, разве что при помощи другой богини.
— Виссавии, хранительницы клана целителей, например, — усмехнулся Арман. — Бред.
— То же сказал советник вождя, молодой Арам. Вождь для Кассии же он тем более и пальцем не пошевелит.
— Чем это мы не угодили Элизару? — удивился Кадм.
— Тем, что не досмотрели сначала его отца и брата, а потом его наследника, — ответил Вирес, наливая себе вина.
— У Элизара нет наследников, — возразил Арман.
— Если ты это говоришь, значит, нам удалось сохранить тайну, — усмехнулся Вирес. — Нет сыновей, ты хочешь сказать. Но есть две сестры, одна из которых еще молода и незамужем, а вторая семнадцать зим назад родила сына...
— Ты же не хочешь сказать, что это... — захлебнулся вином Кадм.
— Ты хорошо меня понял. Астрид, мать Рэми, — родная сестра Элизара. Об этом мало кто знал, скрытные донельзя виссавийцы не спешили объяснять, кем на самом деле является Астрид, мы — тем более молчали, но твой брат, Арман, это не только виссавиец, о чем ты знал, — это еще и наследник магического клана целителей.
— О боги! — Кадм сжал чашу так сильно, что нефрит хрустнул. Не успели осколки коснуться стола, как невидимый слуга замка забрал их, растворив в воздухе, и оставив на столе еще одну, целую чашу. — Вы с ума посходили! Да нас Виссавия сожрет, если мы подчиним наследника Миранису.
— Мы тоже так думали, — возразил Вирес. — И задержав Рэми в замке, отправили в Виссавию тайного гонца. Хотели передать лично вождю приятную новость, а потом под строгой охраной отвезти Рэми в клан целителей. Пусть даже без сознания — не наше это дело. Взамен на помощь, естественно. Но случилось неожиданное... Гонца не впустили в Виссавию.
— Кто не пустил?
— Сначала виссавийцы, а потом мы его отозвали, потому в замок повелителя пришла тайная гостья.
Вирес слегка наклонился вперед и продолжал уже почти шепотом:
— Та сила, что имеет каждый из нас, это игрушки по сравнению с тем, что излучает хранительница Виссавии. Эта мощь на границе выдержки человеческих сил... То, что от нее исходило, подобно сиянию младших богов...
— Я начинаю опасаться невинных целителей, — прошептал Кадм.
Арман живо взял сторону виссавийцев:
— Не забывай, что они не убивают без необходимости.
— Лерин тоже не убивает по необходимости. Но ты бы очень удивился, насколько твое понятие о необходимости расходится с его. Виссавийцы странные...
— Не это важно, — прервал его Вирес. — Хранительница передала нам волю младшей богини. Если мы сейчас отдадим Рэми клану, то взамен за услугу не получим ничего. Но если оставим... вождю не обязательно знать, что Рэми жив, до поры до времени. Когда мальчик закончит свою судьбу здесь, он сам придет в Виссавию. Но не раньше. Она же намекнула, что старательно подпитывает ненависть Рэми к клану... если он сейчас почувствует сладость единения с богиней, он покинет Кассию немедленно. Виссавийцев же слепит их собственная богиня и они не увидят истинной сути Рэми. Хранительница сказала нам еще нечто, чего я до конца не понял. Мы, а тем более, виссавийцы, стараемся исполнять волю богов, но оказывается, ее не слышим...
