— Единственным моим условием будет то, что бы под этим мостом мог пройти мой новый, колоссальный суперкорабль. Который я намерен построить для своего флота. Благо верфи в Николаеве позволят такой соорудить.
— Суперкорабль? — тут же заинтересовался Кайзер, — Что за суперкорабль? Мне ничего не говорили.
— Ну его пока только разрабатывают, а так я вижу огромный корабль, длинной под три сотни метров и шириной в четыре десятка. С толстой, не пробиваемой бронёй, скоростью под двадцать семь узлов, дальностью хода в половину экватора, и с шестью, четырёхорудийными башнями. В линейно-возвышенном исполнении. С шеснадцатидюймовыми пушками, с длинной ствола, в шестьдесят, а то и все шестьдесят пять калибров. Способными послать снаряд весом в тонну километров на пятьдесят, а то и все шестьдесят. И это не считая шестидюймовок, чтобы отпугивать всякую мелочь. До бронепалубных крейсеров включительно. Эдакий неуязвимый и всё поражающий монстр. С простым названием 'Царь', — проговорил Николай, подумав, что в России, в этом случае, будет Царь-пушка, которая не стреляет. Царь-колокол, который не звонит. И Царь-линкор, который никуда, и никогда не будет плавать. Ибо жаба задавит, если его потеряешь. Так что будь этот корабль, то стоял бы он прямо на мели, чтобы не утонул. И без боеприпасов, чтобы не дай бог не взорвался.
Но вдохновлённый перспективой Вильгельм восторженно протянул:
— О-о-о! Я тоже хочу себе такой корабль. Я даже знаю, как я его назову. 'Гроссдойчланд'! Да, да, именно 'Гроссдойчланд'!
— И пусть англосаксы в панике вздрогнут, — тут же поддержал кайзера Николай, осознав, что линкор-монстр, подобный проектам серии 'Н', рискует появиться в Германии ещё во времена кайзера, не дожидаясь 1943 года[13].
— Да, да, пусть вздрогнут, — согласился Вильгельм, — Но это будет потом. А пока нам надо обсудить проблему с Китаем. Ты, Ники, намекнул, что считаешь, что от идеи его целостности надо отказать. Это так?
— Я не намекнул, Вилли, — ответил Николай, заставив кайзера сначала нахмуриться, а потом довольно усмехнуться, — Я прямо сказал. Эта идея выгодна только англосаксам. А именно американцам. И нам европейцам от неё необходимо отказаться.
— Мысль, мне нравиться, Ники, но как ты её предлагаешь от неё отказаться. Ведь нельзя просто так взять и растоптать соглашения. Это вызовет большую войну в Европе. Должно что-то случиться, что вызовет отмену этого соглашения.
— У меня есть намётки, Вилли. Видишь ли, после опиумных войн, нет такого государства как Китай. Он разваливается. Есть куча провинций, со своими интересами и своими армиями. И вот как раз, с одной из таких провинций, и её армией, я и воюю. Так как глава этой провинции заключил союз с Японией. В обход императорского дома Китая. И даже выделил одну из своих дивизий, под видом бандитов, воевать с моими войсками. А моя победа не в интересах этого, назовём его губернатором, но у него есть армия, под сто тысяч человек, и я думаю, что он нападёт на меня, чтобы не позволить мне победить.
— И ты начнёшь отрывать от Китая куски? — задумчиво произнёс кайзер.
— Ну если могу, то почему бы нет, — пожав плечами, произнёс Николай, — Предлагаю и тебе присоединиться, заняв ту провинцию, что там есть, рядом, с Циндао. А так я считаю, что жёлтая опасность существует. И её в Европе недооценивают, в карикатурах относя японцев к цивилизованным нациям. Но поверь мне, как только японцы почувствуют безнаказанность, весь этот налёт слетит, и они явят миру свою восточную свирепость. А их союз с Китаем представляет цивилизованному миру огромную опасность. И, для спокойствия цивилизованных народов, надо уничтожить одну из этих империй. Я предлагаю Китай. Развалив его на враждующие государства и взяв эти государства под контроль европейскими нациями. Но нельзя пускать Японию в Китай. И да, если японская армия укрепиться в Маньчжурии, то следующим будешь ты. Как ближайший к ним.
— И поэтому ты, Ники, хочешь, уничтожив армию Японии, сохранить им флот, что бы они посмотрели на заморские владения, а не на материк? — медленно произнёс Вильгельм, — Хитро.
— Вот я и говорю, Вилли, что я сейчас защищаю цивилизацию от жёлтой угрозы, защищаю вас. А вы мне ножи в спину суёте. И да если всё-таки война в Европе произойдёт, и Германия её проиграет, то сдавайся мне Вилли, что я, в этом случае, отдам тебе Зависленские губернии.
Чем вызвал смех германского императора.
— Хорошая шутка, — отсмеявшись, произнёс кайзер.
— Это не шутка, Вилли, — смотря, прямо в глаза Вильгельму, произнёс Николай, — Эти поляки меня так замучили, что я их готов отдать кому угодно. И обещаю, если мои войска возьмут, в третий раз, Берлин, то Зависленские губернии будут твои. Как, впрочем, и Вена.
— Ты согласен, что я могу забрать Вену? — удивлённо произнёс кайзер.
— Конечно нет, — тут же ответил царь, — Ведь, стоит сейчас только заикнуться об этом, вся Европа тут же встанет на дыбы. Будучи против этого. Но почему бы, этому не случиться, если мои солдаты будут стоять в Берлине. А твои в Париже. Кто рискнёт, в этом случае, выступить против. Ведь откроются вполне интересные перспективы, для нас с тобой.
Вильгельм хмыкнул в ответ, но промолчал. А Николай продолжил:
— Если империи должны пасть, то почему бы, в их числе, и не быть Двуединой? А твой второй рейх, после такой войны, будет граничить с Италией, где-то в Адриатике. Но учти это будет возможно только после того как мои солдаты побывают в Берлине. Ведь я не хочу, в отличие от других твоих врагов разрушения Германии. Двуединой монархии хочу, Германской империи нет.
Вильгельм только хмыкнул в ответ. И Николай произнёс, снова вызвав смех кайзера, сделав произнесённую фразу крылатой в Германии:
— Ну ладно, война, войной, а обед, на флоте кайзера, должен быть по расписанию. Пойдём, посмотрим, чем на твоём крейсере, который крайне неудачно маскируется под яхту, ведь никто же не верит, что это не крейсер, кормят.
4
На следующее утро германской эскадры на рейде Неаполя уже не было. Вильгельм убыл на свою любимую виллу, на острове Ибица. А вот Николаю пришлось ожидать, когда в Неаполь прибудет король Италии. В его политическом пасьянсе, итальянский монарх играл далеко не последнюю роль. Вообще всем сейчас, из-за демарша кайзера, было не до России. Германская дипломатия, не зная, про заключённый англо-французский союз, рассчитывала, что занятая Японией, Российская империя, не придёт на помощь Франции. И это позволяло Германии рассчитывать взять под контроль Марокко, имевшей стратегическое положении на стыке Атлантического океана и Средиземного моря. При этом Германия рассчитывала иметь дело только с одной Францией. Нет, Николай умыл руки, заявив о нейтралитете в этом конфликте. Хотя и дал понять кайзеру, что жаждет видеть своих солдат в Берлине. Но вот позиция Британии ставила крест, на желании Германии получить Марокко. Ну, или как вариант отдать его Испании. Из расчёта получить в союзники уже эту страну. Так что можно было с легкой душой заняться решением своих проблем. А их было три. И если в решении проблемы войны с Японией, или же предотвращение большой гражданской войны, в революционной России, никто ему помочь не хотел, то вот в решении проблемы свободного выхода русских кораблей в Средиземное море, что должно было дать возможность, уже собирать, при необходимости, весь свой флот, помощники могли найтись. Николай отлично понимал, что Россия проиграла русско-японскую войну ещё в начале 1897 года. Когда Витте убедил Николая не подписывать документ о начале операции в Проливах. При этом союзником должна была выступить Греция. А другие страны в это время проводили операцию по защите греческого населения от турецкой резни на Крите. Подо что можно было однозначно отказываться от Берлинских договорённостей. Но тогда... Тогда, это был не тот Николай.
И тут следовало учитывать позицию Италии. Итальянцы, как и немцы не успели к переделу колоний. А им очень хотелось почувствовать в их дележе. И одним из таких кусков колониального пирога, на который облизывалась Италия, была Ливия. Случайно уцелевший в Африке, принадлежавший Османской империи, анклав. Но большинство основных политических игроков было против того, чтобы Италия усилилась за счёт Турции. И только Франция дала согласие, на то, чтобы этот анклав сменил хозяина. Теперь своё согласие, на встрече с королём Италии, в королевском дворце Неаполя, дал и царь. Заодно и закинув удочку, что если Италия будет вести войну не одна, а в составе коалиции с Балканскими странами, то он Николай благосклонно посмотри и на то, что под контроль Рима перейдёт и южная часть Малой Азии[14]. Чем весьма заинтересовал итальянского монарха. Который хотя и был союзником Германии и Австро-Венгрии, по Тройственному союзу, но противоречия Италии и Австро-Венгрии никто не отменял. И в политики Италии, того времени, сложилась весьма интересная ситуация. Когда её официальный союзник был и наиболее вероятным противником одновременно. Нет, с Францией тоже имелись противоречия. Так как Савойя принадлежала именно этой стране. А Савойская династия правила в Италии. Потеряв родовые земли. Что бы в своё время объединить Италию в одно государство. И это противоречие, в своё время, и привело Италию в такой вот положение, с врагами и союзниками, в лице Австро-Венгрии, одновременно. При этом Николай рассчитывал использовать, в первую очередь, именно Италию для того что бы спровоцировать раздел Турции, причём в течение ближайшего времени, намекнув на то, что в самой Турции власть султана крайне слаба. И поэтому, воспользоваться свержением султана для того, чтобы разделить Турцию, не такой уж и грех. Особенно если принести угнетаемым турками народам свободу. В результате русский император и итальянский король остались весьма довольны беседой.
Так что начало разрешению вопроса, о создании антитурецкого союза из Италии, Греции, Сербии и Черногории, было положено. Причём наличие союза Сербии и России, а в Белграде уже успели объявить, что наследницей престола Сербии становиться Елена, давала гарантию того, что Австро-Венгрия в войну не рискнёт вступить. Ведь Николай не отказался от союза с Францией, которая была союзником Англии. При этом отношения России, с Британией, были в общем то восстановлены, хотя царь и не подтвердил союз с Францией, но и не отказался от союза с Британией, назвав свою цену. Большую, но не настолько, чтобы британцы не решили бы, несколько позднее, отыграть всё назад. После планируемого ими развала Российской империи. Но сейчас они были вынуждены поддержать Россию, если та выступит, против Германии. Что сразу же вырисовывало для Германии крайне невыгодную комбинацию. Ведь, по тому же плану Шлиффена, обязательным условием его выполнения, было участие в войне Италии, призванной, по договору о союзе, оттянуть на себя значительную часть французских войск. Пока немцы будут маршировать к Парижу. А тут, помимо того, что уходила в минус Италия, перед ними нарисовывалась, в виде плюса к французской, ещё и британская армия. При таком же политическом раскладе, вступление Германии в войну, против формируемого союза, под покровительством России, Николаю казался весьма маловероятным. Скорее немцы поспешат в Вену. Что бы уж точно сделать второй рейх. И объединить в своей империи всех немцев. Включая и немцев католиков, почему называющих себя австрийцами. Ну и выйти к Адриатическому морю, чтобы сделать общую границу с Италией. А в такой ситуации и англо-франкскому союзу оставалось только присоединиться к дележу Османской империи.
Да и вообще, Николай собирался поставить кайзера в двоякую ситуацию, заставив Вильгельма отказаться от союзнических обязательств в отношении одного из союзников. Ведь ни что так их не портит союзные взаимоотношения, как попытка решить свои проблемы за счёт союзника. Николай знал, что, в своё время, Германия попросит Японию оказать давление на СССР, чтобы разобраться с Чехословакией. И верная своему союзному долгу, в 1938 году, Япония и пойдёт на масштабный конфликт с СССР у озера Хасан. И уже летом 1939 года, в своей необъявленной войне армии Японии с СССР, а флот Японии в тот момент буквально объявит о нейтралитете, Япония будет ожидать ответной помощи. А получит Договор о ненападении, между Германии с СССР и свою разгромленную армию. Что и стало одной из многочисленных причин, почему Япония не напала на СССР летом 1941 года, а образно говоря, кормила Германию завтраками. Находя всё новые и новые поводы для отказа. Несмотря на то, что Германия сразу же объявила войну США. И тут Николай вспомнил один исторический анекдот характеризующий кругозор германского генералитета. Сообщение, о начале войны Японии с США, Гитлер получил, находясь в Генеральном Штабе Сухопутных Войск, где, ни один генерал, не смог ему показать, где находиться этот злосчастный Перл-Харбор. Хотя вот чуть ли не любую деревеньку, во Франции, они показать могли. Но как говориться дорога ложка к обеду.
Такой ложкой и должна была стать встреча Николая с греческим королём и черногорским князем. Которую он им назначил в столице острова Крит, городе Хания, в русской зоне ответственности. Вообще-то на Крите, в составе международного контингента, находились русские войска, контролировавшими соблюдение турками прав православных греков. В том числе одна рота была и в Хании. И если греческий монарх должен был прибыть сам, то вот за черногорским князем Николой в залив Антивари[15] отправили 'Семирамиду'. Которая, после того как доставила сербского короля в Белград, и должна была доставить, на встречу, к царю, и черногорского князя Николу. Рассчитывая, что со своим зятем, итальянским королём он потом сам встретиться. Что бы обсудить вопросы военного союза. Причём вместе с черногорским князем, к царю был вызван и русским военным атташе в Черногории полковник Потапов. Которого Николай пророчил большое будущее, зная, что в октябре 1917 года именно русская военная разведка, под руководством этого человека, и обеспечила победу октябристов, над февралистами. Быстро доведших тогда страну до полного краха. И поделом этим февралистам, сами то царя свергли, а потом начали причитать, на тему, какую они страну потеряли.
Ещё одной такой, образно говоря, своевременной ложкой Николай считал нахождение Страны Городов, на Южном Урале. Использование воздушного шара позволило довольно быстро найти несколько древних поселений в этом районе. В том числе и Синташта. Что уже вызвало ряд публикаций в Европейской прессе о нахождении прародины европейцев. Благо и место захоронений, северо-восточнее Аркаима, тоже было найдено. И там в первую очередь и были начаты раскопки. Что и позволило быстро обнаружить боевые топоры, одноимённой культуры, потрясшие Европу в первом тысячелетии до нашей эры. И была обнаружена самая древняя колесница, с самым древним, из обнаруженных колёс. Что сразу же привлекло внимание и интерес европейской, а значит и мировой общественности, к России. И так разогретом вниманием к путешествию японской принцессы. Которая, будучи на борту русских броненосцев, уже находилась, где то, в Индийском океане. Возвращая в Японию древний меч, возвращённый русским императором, своему японскому визави.
