Дневник Ежевики

Будем надеяться, Лиарре его не упустит на этот раз.

Оставшиеся бродяжки зашипели, поднимая шерсть на загривках и выпуская когти. Только Роскуро остался на месте.

Я оскалилась, выгибая спину и не сдерживая рыка.

Кажется, сегодня мне всё-таки придётся в очередной раз умереть.

Ну что ж, тогда, попробуем сделать это красиво.

Первый же бродяжка, посмевший подойти ко мне близко, стал кататься по снегу, прижимая лапы в морде и истошно крича от боли — терять глаз очень больно. Другие двое были умнее — нападали одновременно и, что примечательно, не мешали друг другу. И пока я рвала ухо одному, другой ощутимо зацепил меня по спине, сразу же откатившись в сторону, чтоб уйти из-под моего удара. Третьему мне удалось до костей располосовать спину, так что он тоже выбыл из драки. А вот четвёртый хорошенько приложил меня по боку, отчего у меня чуть не подогнулись лапы. В следующий момент двое котов одновременно вцепились мне в лапу и ухо. И если с лапы я смогла одного стряхнуть, то ухо обзавелось ещё одной внушительной дыркой.

Зашипев, я успела прокусить кому-то хвост, но раненная лапа меня подвела, подкосившись. И кто-то глубоко засадил когти мне в заднюю ногу.

Оскалившись и зарычав, отмахнулась от одного и резко крутанулась на месте, стряхивая с себя кота. От резкого движения голова закружилась, поплыло в глазах и меня шатнуло в сторону. Пришлось опереться о стенку, зажмурившись.

Коты зашипели, послышались радостные крики, и я приготовилась к сильному удару. Вместо этого послышался обиженный визг и скулёж. На меня никто не напал.

Разлепив тяжёлые веки и сфокусировав взгляд, я увидела перед собой мечущийся серый хвост.

Бродяжки шипели и прижимали уши к голове, не решаясь нападать, а только угрожающе скалясь. В глазах Роскуро плясало бешенство.

Пепел утробно рычал, не двигаясь с места и закрывая меня собой.

От облегчения лапы окончательно подогнулись, и я сползла по стенке, усилием воли сохраняя глаза открытыми. Спина и бок противно ныли, по задней лапе текла кровь. Порванное ухо щипало. Кости ломило. Сил не осталось ни на что.

Если бы Пепел не появился, я, возможно, и продержалась бы дольше. А так организм отказывался мучить себя.

Дыхание вырывалось хрипами.

— Зря ты влез не в своё дело, — Роскуро выступил вперёд, в голосе его было слышно рычание. — Уйти с дороги, Пепел, иначе ты сдохнешь здесь вместе с ней.

— Уж кто здесь сегодня сдохнет, так это ты, мразь, — буквально выплюнул одноглазый кот и дёрнулся в атаку, но сдержал себя и остановился, помня, что помимо Роскуро было ещё четверо противников, а от меня в этой драке помощи ждать не придётся.

Рыкнув, Пепел обернулся ко мне.

— Шельма? Ты...

— Жива, — выдохнула я и, сжав клыки, поднялась, опираясь на стену. Всё тело прострелило болью, но я не позволила себе стона, я смотрела на Роскуро. Тот испуганно смотрел на меня.

— Отлично, — усмехнулся Пепел и, зашипев, кинулся на коричневого кота, выпуская когти.

Бродяжки опешили сначала, а потом бросились на Пепела. Правда, один из них — с серой от грязи шкурой, отхватив по морде, сразу же отскочил. И вместо того, чтобы позорно сбежать, посмотрел на меня, оскаливая клыки.

Аха.

Прелестно.

Слышалось шипение, рычание и кошачьи крики. Летели клоки шерсти и капельки крови. А этот когда-то белый кот медленно подходил ко мне, не мигая глядя на меня мутными серыми глазами.

Он замер в какой-то момент, готовясь к прыжку.

— Прекратить! — раздалось с крыши.

Я подняла голову и, сощурившись от брошенного в глаза снега, увидела Олафа и Лиарре. Бродяжки испуганно прижали уши и, поджав хвосты, кинулись из тупика. Кот, стоящий напротив меня, тоже рванулся прочь, но налетел на Пепела и отхватил по хребту когтями, продолжив бегство уже хромая.

— Вы вовремя, — усмехнулась я, опускаясь на землю и закрывая глаза, когда коты спустились вниз. Сердце бешено колотилось в горле, не желая успокаиваться, а лапы тряслись — то ли от страха, то ли от напряжения и боли.

Со стороны Пепла послышалось шипение:

— Почему Шельму оставили одну?! — в его взгляде клубилась ярость, а смотрел он на Лиарре.

— Иначе Ганс мог заметить наблюдение, — Лиарре невозмутимо махнул хвостом.

— Но теперь всё закончилось. И закончилось в нашу пользу, — между ними влез Олаф, оттесняя Пепла.

— Ганс? — спросила я, приоткрывая один глаз.

— Мёртв.

— Это точно?

— Точно, — в тупик вошёл, прихрамывая, Жио. — Я об этом позаботился, — он прошёл мимо остальных котов и привалился к стенке рядом со мной. — Как ты?

— Паршиво, — усмехнулась и мазнула хвостом по его боку. — Но жить буду, — от кота шло приятное тепло.

— Как всегда, — хмыкнул Лиарре.

— Что ж, уже поздно. Шельме нужен отдых, — Олаф поднялся с места и отряхнулся от снега.

— Значит, мы вовремя, — в тупик вбежал Сайс, а за ним — Дон.

Коты рефлекторно шарахнулись в стороны, но пёс не обратил на них внимания, усевшись у стены. Сайс же, быстро осмотревшись, подлетел ко мне, задев зашипевшего Жио, и уселся под бок, уткнувшись носом в щёку. Он тяжело дышал и судорожно выпускал и убирал когти.

— Эй, — тихонько протянула я, — я живая. Всё будет хорошо, — шепнула ему на ухо.

Кот пару раз вздрогнул и отлип от меня, вопросительно глядя на Жио. Тот кивнул в ответ.

— Я решил, что тебе понадобиться помощь, — Сайс мотнул хвостом в сторону Дона, флегматично чесавшего за ухом.

— Отличная идея, — фыркнула и улыбнулась псу. Тот подошёл и лёг, закатывая глаза.

— Завтра будет созван Совет, — Лиарре уже подошёл к стене, примериваясь к выступам, чтоб забраться на крыши. — Он пройдёт на чердаке театра Масок в одиннадцать вечера.

— Сайс, — я уже лежала на спине пса, — ты и Жио.

— Это и так понятно, — отмахнулся кот, вызвав у меня смешанные чувства. И стукнуть его хотелось за самоуправство, и поощрительно потрепать по уху за самостоятельность. — Давай домой. Тебе действительно нужно отдыхать, — он уже пришёл в себя, хотя в глазах его плескалось беспокойство. — Я провожу...

— Сайс, я бы хотел с тобой обсудить один момент, — прервал его Олаф.

— Иди, — со вздохом поднялся Жио. — Я прослежу, чтобы она добралась до места.

— Да всё будет хорошо... — попыталась я возразить, но Дон в это время поднялся, и у меня от резкого движения всё поплыло перед глазами. Я вцепилась когтями в спину пса и предупреждающе зашипела.

— Понял, без резких движений, — рыкнул тот, дёргая ушами и напрягая спину от боли.

— Извини, — спрятав когти, с трудом открыла глаза.

Лиарре не было. Сайс с Олафом уже поднялись на крышу, откуда пятнистый кот бросал на меня обеспокоенные взгляды, но внимательно слушал белого. У выхода из тупика помахивал хвостом Жио. А в стороне у стены по-прежнему сидел Пепел, пристально наблюдая за мной.

Я нашла в себе силы лишь кивнуть серому коту. Но он никак на это не отреагировал. Даже не моргнул. Будто бы задумался о чём-то настолько сильно, что мыслями был не здесь.

— Шельма? — извернувшись, Дон скосил на меня взгляд.

— Нормально. Идём.

По-прежнему с неба сыпался мелкий колючий снег. А ветер по-прежнему бросал его в глаза.

В голове было пусто.

Всё наконец-то закончилось.

— Жио.

— Да?

Говорить было сложно. Но я должна была узнать. Мне нужно было знать.

— Как умер Ганс?

— Он свернул себе шею, упав с крыши, — отозвался кот.

— Упав? — не поверила я своим ушам.

— Да, он оскользнулся на наледи и свалился вниз, — кот посмотрел на меня в упор. — А что?

Оскользнулся, говоришь?

Усмехнувшись, я махнула хвостом и закрыла глаза.

Оскользнулся — ну-ну. Граф тоже совершенно случайно нарвался на Медведя.

— Отличная работа, Жио.

— Ты о чём? — всё так же невозмутимо спросил кот.

— Ни о чём.

Мы с ним друг друга поняли.

Дон опустился на пол — я и не заметила, как мы дошли до дома хозяина. Буквально скатившись со спины пса, я открыла глаза. Дон поднялся и встретился со мной взглядом.

— Я с тобой никогда не расплачусь, — фыркнула и закашлялась. Спину и все раны прошило болью. Дёрнула ушами и зашипела — совсем забыла, что ухо тоже порвано в очередной раз.

Пёс фыркнул, лизнул меня по морде и ушёл, бросив напоследок, что ждёт в гости, когда поправлю здоровье.

— Неделя, — глаза Жио оказались напротив моих. — Шельма, чтобы я тебя неделю не видел на улице. Минимум.

Не успела я ничего сказать в ответ на наглость и приказной тон, как кот отошёл к двери, заскрёбся в неё и замяучил.

Раздались шаги, дверь открылась.

Глаза открыть не получилось, да и вообще шевельнуть вышло лишь хвостом. Будем надеяться, что Олеро не захлопнет передо мной дверь. Неловко как-то получится.

— И за что я тебя люблю, — послышался вздох, а потом знакомые руки хозяина осторожно подняли меня с пола и унесли в тепло.

Я дома.