Видимо, не добившись желаемого результата, тени меняют тактику. Круг сужается. Эл видит руки одной из них, прямо напротив. В этих руках появляется меч. Тень приближается. Эл остается неподвижной. Тень приставляет кончик черного лезвия к шее Эл. Эл остается не подвижной. Лезвие натыкается на барьер костюма, тогда острие перемещается по плечу к тому месту, где порван рукав на серой куртке и рассекает ткань. Рукав отлетает в сторону. Через минуту от ее серой одежды остаются клочки, которые ветер несет вверх. Та же участь ждет и ее уже ставшие любимыми сапоги. Эл легонько сталкивает их остатки с постамента, и они падают к его основанию. А вот перевязь меча и само оружие никак не поддаются ударам. Эл стоит в комбинезоне и босиком и при мече, попытки тени повредить костюм или обезоружить ее остаются безуспешными. Тогда тень принимается за чашу. Тут Эл наблюдает, как огонь одним лишь прикосновением заставляет тень полыхнуть, в свете резкой и яркой вспышки Эл видит своего истинного соперника. Оказывается перед ней не тень, а человек, весь этот темный облик — лишь маскарад. Темная мантия лоскутьями слетает с него, горит, он стряхивает пылающие остатки и обжигается. Эл с торжеством рассматривает обидчика. Она ликует, и он хорошо видит это торжество.
У него редкий тип лица, таких Эл в этом мире не встречала. Он напоминает ей Ладо, но у этого и черты резче и выражение уж очень суровое. Нет. Он не злится. Он спокоен и холоден, совсем, как жрец. А жрец исчез. Эл не чувствует его присутствия. Остальные восемь уже за ненадобностью сбрасывают свои темные одежды. Их облачения чем-то напоминают одежды Браззавиля, но эти наряжены роскошнее, чем у слуги владыки. Поблескивают нагрудные знаки и обручи на головах, что привлекает внимание Эл. Тот, что ближе всех, замечает ее любопытство и словно в насмешку поворачивается вокруг, демонстрируя себя. Эл одобрительно ему улыбается. А он заканчивает поворот и впивается в нее взглядом. И тут Эл видит себя со стороны. Тонкая и маленькая фигурка с чашей на вытянутой руке рядом с парящим в воздухе существом. У своей правой ноги она видит выпавший из растерзанного сапога кинжал, он блестит, отражая идущий сверху свет. Оружие взмывает в воздух, делает круг и летит в нее. И тут Эл соображает, что, набрав нужную скорость, оно доберется до костюма, пробьет поле и сможет повредить ткань. У нее есть два выхода, отстраниться, а значит изменить позу, или поймать нож налету. Эл выбирает второе.
Еще во времена своей академической юности курсант Космофлота Элли Светлова поражала педагогов своей реакцией, на столько молниеносной, что за ней успевали только приборы. Эл хорошо знала, что, чем меньше концентрируешься на движении, тем лучше оно получается, тело, в данном случае, лучше ума знало, как реагировать.
На какое-то время Эл забывает о клинке, летящем в грудь, и едва заметным движением ловит его за лезвие на самой границе защитного поля. Потом не мене быстрым и изящным движением рассекает едва торчащим из сжатой кисти кончиком ножа роскошную одежду ее соперника, разрывая ткань от плеча до пояса. Так Эл получает не только моральное удовлетворение, но и оружие. "Это тебе за мой серенький костюм. Мы квиты", — думает Эл.
Ее соперник решается на атаку. Его цель сбить Эл с постамента. Эл, подбросив нож, хватает его за рукоятку и пускает в ход. Лезвие рассекает плотный воздух, и ее противник вынужден не нападать, а уйти от удара. Она отлично понимает, что это временная мера. Она только успевает подумать, и соперник повторяет попытку. Противостояние продолжается достаточно долго. Он заставляет ее вращаться вокруг своей оси, пламя колышется, а факела на верху отзываются яркими неровными вспышками. Потом к первому присоединяется второй.
Эл опускает руку с кинжалом и роняет его на постамент, одной ногой она прижимает кинжал к камню. Манипуляция пальцами. Писк система защиты костюма сообщает о готовности к отражению круговой атаки. Эл умышленно нахально улыбается паре соперников и застывает в прежней позе. Огни опять горят равномерно.
При попытке приблизится, два высоких существа натыкаются на плотный барьер из поля, который отталкивает их от Эл.
Так она получила передышку. Они сомкнули круг еще сильнее и замерли. Они предоставили собственному напряжению Эл подтачивать ее силы.
В этом противостоянии Эл, уже в который раз, поблагодарила свое прошлое и своих бывших врагов за те уроки, что они ей преподали. Терпения у нее хватит на всех. Буря не будет длиться вечно.
Она убедилась, что гости не станут нападать сразу, у нее появилось время исследовать себя. Повреждений не было. Костюм поддерживал тонус тела, не давая ему устать. Если бы ее одежду можно было правильно обслужить перед этой бурей, то она могла бы выстоять так суток трое, а то и больше, но энергии подаренной шарами хватило бы часов на шесть. После недавней атаки уже меньше. Эл оценила, на сколько это "меньше" составляет, оказалось два с небольшим часа, а потом придется стоять самой. Перспектива опасная. Ступая на этот постамент, она не ждала гостей и постороннего вмешательства.
Буря снаружи усилилась, ветер колыхнул одеяния, стоявших в кругу, и они тут же сомкнули его плотнее. Сквозняк стал метаться по залу. Буря набрала силу, пыль с пола стала подниматься и кружиться шестью вихрями. Эл видела три, а остальные находились за ее спиной. Вдруг круг распался. Трое встали в трех входных дверях, а шестеро стали кружить вокруг этих микроураганов. Поток воздуха в храме усилился и приобрел иные свойства. Костюм сообщил, что выходить в режим максимальной защиты. Те, что стояли в дверях опять выпустили хлысты, коснулись огней. Эл стала ждать очередных ударов. Она думала неверно. Огненные струи ударили по основаниям и своду дверей, рассекая камень как масло. Они рушили храм.
Ветер со свистом ворвался в зал, струйки пыли превратились в столбы, а в голове Эл замелькали картины страшного разрушения. Она ясно видела, как ветер сносит до основания город, как падают мощные стены, словно они слеплены из яичной скорлупы.
По телу прошла дрожь. Огонь в чаше дрогнул и один из вихрей метнулся в ее сторону. Эл вытянулась и расправила плечи. Вихрь занял свое место. К тому времени двери были сильно разбиты, а вихри раздались вширь вдвое. Они заняли почти все свободное пространство.
Визитер в порванном Эл одеянии опять завис напротив, теперь он был ближе, костюм уменьшил поле до минимума. Эл совсем близко увидела его однотонный, бесчувственный лик.
— Откажись, — услышала она четко и ясно.
— Почему? — спросила она.
Он молчал.
— Откажись, — повторил он.
— Почему? — повторила Эл.
Опять пауза.
— Чтобы жить, — ответил он.
Губы Эл растянулись в наивной улыбке, перешедшей в усмешку.
— А зачем? — спросила она.
— Чтобы побеждать.
— А я что делаю? — опять задала вопрос Эл.
— Нарушаешь волю владыки, — ответил он.
— Я исполняю его волю, — возразила Эл.
Видимо, возразить ему было нечего. Он отстранился, сделал круг, потом долго смотрел на нее.
— Покажи свою силу, — потребовал он.
— Зачем?
— Испытание.
— Зачем? — настаивала Эл.
— Будущий владыка должен обладать силой.
— Я не претендую на роль владыки, — ответила Эл.
— Тогда почему ты тут? Что влечет тебя, воин?
— Желание помочь, — коротко ответила Эл.
Ему понравился ответ. Эл увидела, как строгое лицо выразило интерес.
— Тебе не выстоять, — заключил он.
— Поживем — увидим, — ответила Эл знакомой с детства поговоркой, на этом языке она не звучала так ритмично и не произвела на собеседника никакого впечатления.
— Что увидим? — спросил он.
— Будущее, — загадочно ответила Эл.
— У тебя нет будущего, только прошлое, — констатировал он.
— Зато, какое! — пошутила Эл.
У него было чувство юмора, на несколько мгновений его глаза изменились.
— Боль и потери, — сказал он.
— Не так мрачно, но это тоже. Иначе, я бы тут не стояла.
— Ты погибнешь.
— Я не нарушаю ни чьей воли, не нарушаю законов, зачем мне погибать? Я погибну, если не выполню своей задачи.
— Для смертной, ты очень ясно мыслишь.
— Вы я вижу, не уверены, что я простая смертная?
Он замолчал, а потом повторил ее вопрос, копируя интонацию:
— Почему?
— Потому что вас девять, а я одна, — ответила Эл.
— Этот город наш, он приносит нам жертвы.
— А я думала, что здесь все принадлежит владыке, — заметила Эл.
— Этот город владыка отдал под наше покровительство.
— Хорошо покровительство!
— Не вмешивайся.
— Поздно спохватились.
— Ты не выстоишь против нас.
— Поживем-увидим, — намеренно повторила Эл.
Он прекратил разговор и отстранился.
Пока шла беседа, остальные не предпринимали никаких действий. Смерчи крутились в зале, их сила была направлена вверх. Один из поднятых камней угодил в светильник, сбил его со стены, и тот полетел вниз. Искры пламени струей сыпались рядом с одним из визитеров. Эл сильно хотелось, чтобы сбитый светильник рухнул на него. Стоило ей так подумать, как вихрь тут же подхватил остатки светильника и закружил его, разорвал на две части, вспыхнул сноп искр, вырвался из потока смерча и полетел мимо Эл к противоположной стене, там раздался грохот и протяжный звук, а потом одном гостем стало меньше. Их осталось восемь, видимо нарушился баланс, потому что смерчи один за другим стали рассыпаться, через несколько мгновений на полу остались завихрения из пыли, повторяющие движения воздуха. Все стихло.
Эл осторожно взглянула наверх. Место сорвавшегося светильника пустовало, соседние огни колебались, но не сильно. "Неужели это я?", — подумала Эл и тут же вспомнила, как бесились огни, когда она возражала Кикхе. "Это я", — согласилась она.
В зале висела оглушительная тишина, будто все входы снаружи были запечатаны, даже воздух перестал двигаться.
Эл продолжала стоять, постепенно она впала в такое состояние, когда тело не могло пошевелиться, потому что повиновалось приказу. Достигнув этого состояния можно не заботиться, что тело пошатнется, или рука опустится. Эл превратилась в живую статую. Активным осталось лишь ее сознание. В этом заключалось одно большое достоинство — обострялись все ощущения, она была и внутри, и снаружи тела одновременно, то есть везде. Другое зрение, другой слух, впрочем, это были иные слух и зрение, далекие от обычных.
Теперь она знала, что задумали соперники. Они ждали, когда иссякнет энергия костюма.
Эл пыталась уловить, что происходит снаружи храма, какой масштаб стихии там бушует, но, увы, стены храма оказались непроницаемы, она никак не могла выскользнуть наружу. Здесь была сконцентрирована сила. Не первый раз Эл видела творения разума, которое можно было считать живыми. Храм жил, как целостный организм, буря оживила его. Камень пел на все голоса, ему вторили огни, а потом Эл услышала и свою собственную ноту в этом аккорде голосов, это был протяжный тонкий звук похожий на голос молодого Маниэля, когда она пел балладу о ней. Так значит, певцы не только слагают стихи и слышат музыку, но и подражают тем нотам, которые издают окружающие существа. Это открытие привело Эл в восторг и печаль по погибшему Таниэлю.
Ее недавний собеседник вступил в разговор. Он знал, о чем Эл думает, и моментально включился.
— Этот певец заслужил забвение, он едва не выдал твои секреты людям. Поэтому он никогда не вернется в мир смертных. Так же как и твой союзник Ладо. Тебе интересно, как он погиб?
Эл увидела череду картин.
— Вы убили его, — догадалась Эл.
— Он нарушил договор с владыкой. Он покинул наш мир, чтобы жить в этом. Он полагал, что обладает такой силой, что сможет скрыться от владыки. Ему удалось. Из чародея, обладавшего большой силой, он превратился в смертного, который служит семейству проклятых королей. Он жил слишком большую жизнь и тем привлек внимание владыки. Его настиг справедливый конец.
— Ладо был самым лучшим из тех, кого я тут узнала, — заметила Эл.
— Да, он всегда был лучшим. Это его качество. Представляю, как трудно было ему, наделенному дарами, жить жизнью простого смертного. Как мучительно было ему наблюдать череду смертей, — он будто смаковал свои слова, — и ничего не делать, чтобы не выдать себя. Он так и не сознался перед смертью, чему он так верно служил, но он вел себя перед казнью, как бесчестный странник, которого поймали на измене.
— Слова "бесчестье" и "измена" не подходят для Ладо, — возразила Эл.
— Ты его вознесла до идеального, а он стал смертным. Всю жизнь, мучаясь любовью к королеве, он так и не выдал своих чувств. Королева Алмейра в ее нервной наивности полагала, что он искренне ей служит из чувства великого долга. Он погиб с мыслью о ней. Бедняжка теперь и сама оказалась в той же роли. Она сгорит от любви к великому, который недостижим для нее. Какая милая история. Она выберет из двух смертей одну, и тем удовлетворил требования закона. Я могу поведать тебе, что станет с остальными. Я могу прочесть судьбу каждого. Кроме твой, — оговорился он, — твоя решается в эти мгновения. Ты не вовлечена в связи этого мира настолько, чтобы следовать его законам. Пока.
Он сделал паузу. Она длилась и длилась. На Эл его театральность не произвела действия.
— Ты не разбираешься в местных правилах жизни, но ты намерена выиграть состязание, иначе, зачем бы ты участвовала в нем. Сама не ведая, ты его уже выиграла. Один великий так не желает править, что решил избежать первенства любым путем. Но по пути он совершил непоправимую ошибку и будет наказан. А второй претендент вовсе не годится тебе в соперники, едва он переступит черту следующего мира, то станет добычей тех, кто умеет использовать силу великих, никто ему не может помочь. Эти миры уничтожили вас по одиночке. А ты им говорила: "Объединитесь". Кто из них слушал незначительного соперника. Твоя незначительность оказалась самым сильным оружием. Если ты выйдешь отсюда — победа тебе гарантирована, только для ее достижения тебе следует покинуть это место. Иначе, победителем станет Кикха. Заметь, лишь он один не возражал против твоего поступка. Твое поражение — его победа. Ты сама сделала ему одолжение. Твое покровительство смертным сделало тебя его орудием. Нет проклятия — нет его вины. По закону он должен стоять на твоем месте. Он виновник этой трагедии. Но что сделал этот великий? Лишь предпочел исчезнуть, оставив тебе исправлять свои ошибки.
— Так не бывает, за свои глупости каждый платит сам, — возразила Эл. — Не пытайтесь втянуть меня в дискуссию, я не стану обсуждать того, кого тут нет. Я уверена, что Кикха знает мое к нему отношение. Остановимся на этом.
— Остановимся. Время для бесед прошло, — заключил он.
И тут раздался предупредительный писк костюма. Энергия закончилась. Эл вздрогнула, потому что получила удар в грудь и вернулась в ту реальность, когда работали только ее человеческие чувства. От удара что-то впилось в грудь. Эл вспомнила о медальоне, спрятанном под одеждой.
— А теперь покажи свою истинную силу, воин, — добавил он и нанес второй удар сильнее первого.
