Ну да не про них речь. Сама игра — практически совершенный имитатор развития и взаимодействия государств, отражающая и их внутренний мир, и деятельность на международной арене. И, если ввести в эту игру те данные, которые соответствуют реальному положению дел на планете, можно получить и отчет о состоянии дел в любой момент времени, и даже прогноз. То есть, примерно то, что тебе хочется.
— То есть ты хочешь сказать, что инф может заменить штаб, канцелярию, казначейство, секретную полицию и министерство иностранных дел. — После виндсерфинга, акваланга и самоходной тумбочки, готовящей омлет на завтрак, Ветка не сильно удивляется. — Но для этого нужна информация. О каждой стране, год за годом, шаг за шагом. Когда, чего и сколько. Хлеб, металл, горшки, доски. Да ведь обо всем этом ежедневно сообщают в свой центр почтовые башни. Так что, говоришь, надо сделать, чтобы начать играть в эту игру?
Карты, которые так успешно вычерчивал инф, обладали серьезным недостатком. На них не было географических названий. Ветке сильно помогал прекрасный атлас, оказавшийся в вещах, которые Рик постоянно возил с собой. Эта стопка сундуков иногда серьезно осложняла жизнь, особенно если приходилось исчезать. Но предусмотрительность мужа время от времени превосходила ее ожидания. Вот и сейчас выяснилось, что он уже давненько транслировал в память машины все содержимое этих карт, заставил систему распознавания привязать местные названия к реальным точкам, да еще и загрузил все это в игру.
Выяснилось, что почти за полгода, прошедших после последней Вальдинской компании, они с Джеффри каждый день по часочку-другому приводили настройки электронной игрушки в соответствие с реальным положением дел на планете. В результате там появились соответствующие описания и комментарии, имеющие сильное сходство с современностью Бурмы.
Детвора подросла, и не требовала постоянного материнского внимания, давая Ветке возможность с головой уходить в игру. Рик научил ее обшаривать архивы спутниковой сети, хранящие содержание переговоров почтовых башен за сотни лет. Показал, как задавать формулировки для поисков по определенным признакам, так, чтобы получать сразу тематические подборки по нужным государствам, видам деятельности или иным нужным ей вопросам. И исчез.
Они с Виталием куда-то полетели на гравилете. Потом Виталий вернулся, а Рик связался с ней, и предупредил, что задержится на несколько недель. Ветка обшарила все доступные архивы записей орбитальной сети слежения на две сотни лет в прошлое, получила массу данных и чуть не околела, пытаясь ввести их в настройки игры. Спасибо Миллисенте, объяснила, что такое файлы, какие существуют способы их обработки, преобразования, ввода содержания одних в другие. Показала, как конфигурировать инф на самостоятельное выполнение повторяющихся действий. Научила организовывать правильное хранение информации так, чтобы можно было разобраться в последовательности создания тех или иных вариантов, и ничего не потерять.
Через полтора месяца Ветка смогла почти точно воспроизвести политическую, экономическую и культурно-образовательную картину планеты. Научилась проигрывать некоторые исторические периоды. Последние полвека проиграла несколько десятков раз, варьируя условия в пределах неопределенностей данных, которыми располагала. Несколько вариантов современности оказались достаточно близки к реальному положению дел. Рик снова был прав. Компьютерная программа давала возможность осуществлять прогнозы в планетном масштабе.
Все неточности были связаны с недостатком информации. Серые сообщали друг другу о том, что их интересовало, а ей требовалось намного больше. В идеале — вообще все. Массу параметров настроек игры она выбрала наугад. Многие данные ввела по наитию, или основываясь на своих представлениях. Так что картина неплохо совпадала настоящим положением дел в тех местах, по которым она располагала точными фактами. А в области догадок образовывались расхождения.
Весна подходила к концу, когда Рик сообщил, что прилетает. Ветка посмотрела в сторону гравилета. Стоит на месте. И Виталий никуда не собирается. Обозрела верхнюю полусферу. С севера что-то приближается. Растет в размерах, зависает и усаживается на полянку рядом с домом. Большой предмет, размером, пожалуй, с боевую ладью. Серо-коричнево-пятнистого окраса.
Вот открылась дверца, и наружу выбрался ее муженек. Наконец! А то ребятишки скоро забудут своего пропащего папеньку.
— Привет, Рик! Ты все-таки выбрал боевой глайдер.
— Здравствуй, Виталий. В скутере совсем тесно, да и скаут маловат. Надо было прихватить кое-что, а тут в отсеках нашлось местечко. Вообще-то я выбрал штабную модель, с тремя каютами, мониторным отсеком и ангаром. В нем скаут и два скутера. Здравствуй Веточка.
Нет, детишки совсем не забыли папочку. Пока он обнимает мамочку, карабкаются по его ногам. Хорошо им здесь, носятся по песку, купаются, сколько хотят в теплой океанской воде. Загорелые, подвижные. Жалко будет их отсюда забирать. Но тропический остров — это еще не весь мир. И сейчас, глядя на огромный грозный гравилет, пригнанный неведомо откуда ее мужем, Ветка понимает, что слетать в эти места на месяц — другой будет вполне реально и в будущем.
Детвора в море. Плюхаются в метре от берега. Ничего не боятся. Да и нечего им здесь боятся. Маленькая Земфира не отстает. Ветка научила ее плавать, как только зарос пупок. Вернее учить не пришлось. Все сработало на рефлекторном уровне. И теперь, когда ей уже почти год, она не отстает от Теда и Амельки. Еще не ходит, но на четырех конечностях передвигается бойко.
Ветка, устроив у себя на коленях тяжелую голову Рика, Занимается его красотой. Маникюрный набор, подаренный Миллисентой, чудо как хорош. На Бурме таких нет. А тут и прелестные щипчики, и ножнички, и пинцетики. Все ненужные волоски в носу или в ушах ими достаются. Муж иногда покрякивает. Наверное, от удовольствия.
— Итак, Ваше Величество, пора отправляться к подданным.
— Придется. Для того, чтобы действовать эффективно, требуется уйма информации, которой здесь просто нет. То, что могут сообщить мне по радио мои вассалы — капля в море. Только все равно нужно хорошенько спрятаться. Есть идеи?
— Есть. Серые знают Годрика Хромого, знают Годрика Струм. Но они ничего не слышали о Годрике Бакстере. Можно появиться в имении, откуда родом моя матушка. Если сложится нормально, поселимся у родни, погостим годик. Главное — будет прислуга, няня для малышей.
— А ты сможешь доказать свое происхождение?
— Если живы те, кто знал матушку в детстве. Во всяком случае стоит попробовать. Риска-то никакого. Не признают в этом имении, купим домик в соседнем. Наймем работников, слуг, и заживем потихоньку.
— Или в другой местности.
— Лучше обосноваться в тех местах. Там рельеф подходящий. Есть где спрятать глайдер. И почтовые башни далеко. До ближайшей — сорок километров. И еще есть причина. Некая Мара Крайслер. Она воспитывалась одним рыцарем, живущим неподалеку от дома Бакстеров и привлекла внимание серых внешним сходством с тобой. За ней следили почти год, собрали кучу информации и точно установили, что она — не ты. И теперь этот район для них неинтересен. Даже если и будет какой сигнал на счет подозрений, а не ты ли появилась — среагируют без энтузиазма.
— Тогда нужно придумать себе новые имена.
— Мне не надо. Там каждый двадцатый мужчина — Годрик. И ты по мне назовешься. Эльза Бакстер. Так твое имя звучит на тамошний манер. Тоже, кстати, частенько встречается.
Ветка пошевелила губами, пробуя новое звучание имен. А почему бы и нет? Совсем неплохо.
В конце концов этот глайдер позволит им унести ноги, если что-то пойдет не так. Рик пригнал его с той самой базы, на которой раньше селились смотрители спутниковой системы слежения. Там оказались огромные парки и арсеналы, забитые техникой и вооружением. И никого. Полтора месяца ее благоверный читал инструкции и осваивал эти плоды высокой цивилизации. Стандартный выучил, и в истории вопроса разобрался. Компьютер-координатор базы охотно поделился с ним сведениями о том, что около полувека тому назад группа предприимчивых наглецов подготовила завоевание Бурмы.
Обманом, внеся ошибку в координаты, переселили смотрителя в другую точку, ввели в заблуждение систему слежения, чтобы она считала взлеты и посадки на старую базу деятельностью обслуживающих ее служб. Завезли вооружения, амуницию и припасы. Потом все рухнуло. Их выследили и обезвредили, а склады остались. Вообще-то, там много разного добра, но Рик запасся несколькими компьютерами, полудюжиной роботов и еще набрал кучу всякой всячины, в которой Ветка когда-нибудь с удовольствием покопается. Когда будет немного свободней.
Площадка в горах, на которую Рик посадил глайдер, отвечала самым придирчивым требованиям к скрытности. Терраса на почти вертикальном скальном обрыве. Вверх и вниз абсолютно неприступные стены. Густой кустарник и редкие деревья позволили в считанные минуты растянуть маскировочную сеть. После чего даже на изображениях, полученных со спутников, разглядеть огурцеподобную тушу летательного аппарата не удавалось.
Чтобы спустить Рика к подножию обрыва, выгнали из ангара глайдера четырехместный скаут. Потом Ветка подняла его обратно и завела на место. Взялась за бинокль, присмотреть за благоверным. Сверху было неплохо видно, как он выбрался на дорогу и уверенно направился в сторону поселения. Когда взошло солнце, проследила за наемной коляской, неспешно катящей к воротам имения. Все шло по плану. До вечера было тревожно. А дни нынче длинные. Самые длинные дни в году. Дети, лишенные привычного простора, заключенные в ограниченном пространстве летательного аппарата, устроили истинный тарарам, не давая заняться чем бы то ни было, кроме общения с ними.
Наконец угомонились, заснули. Солнце село. Короткие южные сумерки сменились темнотой пасмурной ночи. Сигнал вызова.
— Веточка! Все нормально. Взлетай и сажай аппарат во дворе имения. Я зажгу четыре фонаря. Действуй аккуратно, опускайся точно сверху вниз. Тут не слишком просторно.
Взлетела. Рик ее хорошо подготовил. Семь километров на этой штуковине — всего пара минут лета. А вот и огоньки. На мониторе четко обозначился рельеф, автоматика пытается вмешаться в управление, определив и оконтурив посадочную площадку. Ну и пожалуйста.
Махина глайдера зависла на несколько секунд и, плавно скользнув между высоких стен, утвердилась на вымощенном камнем старом крепостном дворе. Рик встретил ее прямо у трапа. Забрали спящих малышей и, светя себе тусклыми фонарями, пошли длинными переходами пустого замка.
В спальне горели свечи, на столике ждал ужин, а детские кроватки с шелковыми пологами были застелены белоснежными простынями. И горшки под ними. Об этом предмете малышовой экипировки Рик не забывает никогда.
— Доброе утро, баронесса. Их сиятельство, Ваш муж, просили передать, что завтрак накрыт на террасе.
— Доброе утро, добрая женщина! Кто Вы? — Ветка уже умывается в благородной фаянсовой чаше, установленной на треножнике.
— Маргарита, служу в этом доме. Могу быть горничной, кухаркой, камеристкой или мести двор, как пожелает Ваше Сиятельство.
— Пожалуйста, не величай меня сиятельством. Называй по имени, Эльза. А для удобства обращения можешь говорить "госпожа" или "сударыня". Или иначе — так как принято в этих местах. — Ветка уже одета в легкое утреннее платье и приглаживает волосы.
— К замужним женщинам принято обращаться "донна".
— Прекрасно. Для тебя я донна Эльза. И другим скажи. Я готова.
На террасе солнечно и уютно. Во главе длинного стола восседает Рик. На нем крахмальная рубашка с небольшим жабо. На противоположном конце — Тед и Амелька. Сидят на высоких стульчиках. Как они одеты — не видно из-за передников из плотной ткани. Рядом с Амелькой — молодая женщина в платье прислуги. Возле Теда немолодой слуга. Еще несколько слуг замерли у стены. Повинуясь жесту супруга, заняла место справа от него. Все кого-то ждут.
Из сада поднялись девушка лет пятнадцати, и женщина неопределенного возраста. Одеты господами. Слуги усадили их по левую руку от Рика, напротив Ветки.
— Моя сестра Ванесса Бакстер и ее гувернантка донна Жаклин Дамиану. — Девушка и женщина кивнули.
— Моя супруга Эльза Бакстер. — Теперь уже Веткин черед учтиво склонить голову.
В лице девушки отчетливо просматриваются знакомые черты Майки и Апрельки — сестричек Рика. Это сразу настраивает Ветку на дружелюбный лад. Но, кажется, она поторопилась. Началась подача блюд, и стало ясно, что ей устроен настоящий экзамен.
Раковины карминового моллюска не так-то легко вскрыть. При этом желательно никого не обрызгать, и не проломить столешницу. А специальные щипчики принести, конечно "забыли". Ветка артистично вводит острие столового ножа в щель между створками, рассекает связки и красиво откидывает крышечку раковины.
Теперь лимон. Он не порезан, а столовые ножи не особо остры. Ничего. Просто надо немного терпения. Располовинила. Выдавила в раковину. Вкусненько. Ракушки свежайшие. Кстати, Рик, кося в ее сторону глазом, тоже справился.
Следующее испытание — яйцо. Это уже классика. По нему ведь не скажешь, вкрутую оно или всмятку. Крутанула на столе. Всмятку. Дальше — по прописям. Укрепила в рюмке, срезала макушку, посолила, размешала ножиком, вычерпала ложечкой.
Теперь котлета. Полагается отрезать кусочки вилкой. Но уж очень круглобока эта румяная аппетитная штукенция. Воображение подсказывает, что внутри — нечто жидкое. Возможно растопленное масло. Засада! Ветка рукой берет из стопочки тонкий блинчик, оборачивает один конец котлетки, и держа за него, спокойно откусывает кусочки от другого. В середке не просто масло — какой-то вкусный кисло-сладкий соус. Очень насыщенного цвета.
На лице девушки читается разочарование. Ее соседка спокойна.
— Донья Ванесса, я прибыла поздно, и не успела расспросить своего супруга. Могу ли я обратиться к Вам с вопросами о Вашей семье?
— Да. Пожалуйста, донна Эльза.
— Ваши родители живы?
— Отец погиб осенью в боях на перевале Трех Берез. А матушку я почти не помню. Она умерла при родах, когда я была еще совсем маленькой. Старшие братья отца скончались от болезней. Наше семейство недальняя родня правящей фамилии. Поэтому каждый из них в свой черед был коронован, а затем похоронен. Старшая сестра батюшки попала в плен к интанцам еще до его рождения. Собственно, ваш супруг, мой двоюродный брат, и я — это все, что осталось от некогда большого и древнего рода Бакстеров. За последние двадцать лет многие дворянские роды Вальдинии понесли большие утраты.
— Да, о проклятии короны наслышаны почти повсеместно. Кстати, посмотрев на Ваше лицо, я легко уловила внешнее сходство между Вами и сестрами моего супруга.
— А, посмотрев портреты в каминном зале, Вы, несомненно, уловите сходство вашего супруга со многими его предками. Мне даже не пришло в голову сомневаться в его происхождении. Кроме того, его появление избавляет меня от забот об имении, вассалах и службе нашему сюзерену — графу Перкинсу. Для девушки это несколько обременительно.
