Ветка покосилась в сторону малышей. Тед уверенно действовал ложкой. Передник и скатерть в зоне его деятельности были почти незаляпаны. Ну, так, чуть-чуть. Амелия, активно подражая брату, покрыла кашей все, до чего смогла дотянуться. Няня и дядька выглядели смущенными.
— Простите, господа, я обязана отвлечься. А то дети изведут своих воспитателей. — Встала из-за стола и прошла к другому его концу.
— Забыла вас предупредить, дети не понимают эрвийской речи. Они росли там, где говорят на фурском. Тем не менее, будьте с ними строги и настойчивы. Кроме того, они очень подвижны. Поэтому синяки и ссадины неизбежны. Однако при их общении с домашними животными требуется некоторая осторожность. Не теряйте бдительности.
Да, если они полезут в воду, не паникуйте. Не утонут. — Продолжая рассказывать, Ветка вытерла чумазую Амелькину мордашку и деловито, ложка за ложкой, напотчевала свою младшенькую.
— Так что, господа воспитатели, уповаю на опытность вашу и вверяю вам этих чад. Не избалуйте и не застращайте.
— Не извольте беспокоиться, донна Эльза. Деметра выпестовала меня, а Фердинанд выучил верховой езде и фехтованию. Не желаете осмотреть свои владения. Верховая лошадка для Вас найдется.
— С удовольствием. Как одеться?
— Я езжу в мужской одежде. Но боюсь, мои брюки окажутся Вам длинноваты.
— Несомненно. Я надену свои. Что еще присоветуете.
— Не все встречные будут дружелюбны. Если у Вас нет оружия, на стене в каминной можете выбрать себе что нибудь.
— Спасибо. У меня есть кортик. Возьму его, если не возражаете.
Рик так и не проронил ни слова. Когда Ветка покидала столовую, он что-то втолковывал Теду по-фурски.
Как Ветка и предполагала, ей привели норовистого молодого жеребца. Краюшка хлеба, уверенный тон и твердая рука позволили быстро наладить контакт. Отрегулировала стремена, утвердилась в седле и дала понять бестолковому животному, кто здесь главный. Рик подошел, отобрал кортик и вместо него подал длинную девяностосантиметровую спортивную саблю — прощальный подарок Виталия. Ее ножны точно встали в перевязь, оснащенную кармашками для метательных ножей. Действительно, кортиком с седла она ни до чего не дотянется. А тупой саблей, по крайней мере, никого не убьет.
Проверила. Сабля, однако, заточена. Намек понятен. Рик опять на полшага впереди.
Две всадницы без сопровождения выехали за ворота. Ванесса сразу пошла галопом. Но Веткин жеребец не уступал ее лошади в резвости и, поскольку в этом варианте перспектив посрамить спутницу у юной баронессы не было, перешли на рысь.
Дорога вела мимо полей, садов и виноградников. Отдельные домики и небольшие поселки оставались позади. Немногочисленные встречные кланялись и уступали дорогу. Леса сменялись лугами, а пруды и речушки пересекались каменными мостами или земляными валами плотин и дамб. Спуски чередовались с подъемами, горные кручи оставались справа, а солнце подкрадывалось к зениту. Несмотря на многочисленные повороты, сопряженные с причудливым рельефом предгорий, они продвигались все время на юго-восток, удаляясь от замка.
Наконец Ванесса спешилась у придорожной харчевни. Хозяин знал ее, учтиво приветствовал и быстро принес угощение. Поели молча. Уходя, Ветка не забыла оставить серебряную монетку. Незаметно подложила под тарелку. Ванесса даже не подумала расплатиться, а хозяин принял это как должное. Путь на юго-восток продолжался. Ветка успела хорошенько проштудировать карту, и понимала, что ее ведут в сторону резиденции графа.
Границы владений Бакстеров закончились сразу после харчевни. И посадка Ванессы в седле изменилась. Она, как-то напряглась, наежилась. Озиралась и оглядывалась. Когда они приблизились к границе очередного перелеска, ее нервозность стала особенно заметна. Ветка обогнала и поехала впереди. Дорога здесь долго идет без развилок. Прелестный летний широколиственный лес. Солнечные полянки и полосы чудесной теневой прохлады. И ничего страшного.
Начались поля и виноградники. Ванесса снова выглядела спокойной. И направилась к группе строений, не похожих ни на крестьянское жилье, ни на дворянскую усадьбу. Запах сразу подсказал — больница.
— Донна Эльза, если вы отдохнете часок-другой в саду, обратный путь покажется Вам не таким утомительным.
— Спасибо, донья Ванесса. Я свежа, как пучок петрушки на тележке зеленщицы. И мне бы хотелось посетить клинику.
— Извольте!
Никого не встретив, прошли в подсобку. Ванесса быстро сменила запыленную курточку и брюки на штаны и блузу медсестры. Ветка не отстала. Только успела еще сполоснуть лицо и руки. И полила Ванессе. Подала полотенце. Его хватило на двоих. Теперь шапочки с завязками — и можно идти.
— Здравствуй, Ванесса. Кто это с тобой?
— Баронесса Эльза Бакстер.
— Сударыня, Вы очень похожи на Мару Крайслер. Словно сестра. А что Вы знаете о медицине?
— Немного. У меня всего лишь диплом знахарки, и весьма ограниченная практика.
— Чем занимались?
— Травматология, родовспомоществование, сердечно-сосудистые, в неострой форме, инфекции широкой практики. Понимаю в целебных зельях и способна сделать основные анализы
— Лучше, чем совсем ничего. Добро пожаловать, коллега. Во второй палате старушка. Ее дети, внуки и правнуки щедры и очень хотят, чтобы матушка, бабушка и прабабушка не покидала этот мир подольше.
Старушка спокойно увядала. Старость не принесла ей ни одной ярко выраженной хворобы. Все органы действовали, но довольно неохотно. Как бы по привычке служить хозяйке. Геронтологией Ветка не занималась. Ни одной идеи. Она долго разговаривала с почти столетней женщиной. Воистину, можно только позавидовать тому, какие прекрасные люди окружали ее всю жизнь. Сколько интересных событий хранила ее память.
Вскоре к пациентке пришла правнучка с молодым человеком. Принесли истекающий соком прошлогодний виноград, слегка подвялившийся, и от того обворожительно сладкий. Соседки по палате и сама старушка полакомились и звучно одобрили угощение. Ветка сидела в уголке и почти плакала от бессилия.
Прочитала назначения лекаря. Правильное сочетание поддерживающих средств. Ни одного стимулятора. Витамины в нужном сочетании. А что еще можно сделать? Кстати, а что на этот счет думает передовая наука внешних миров? Повспоминала. Кажется Виталий как-то очень заинтересованно отнесся к результату анализа одной из сделанных ими вытяжек. И тогда он что-то пробурчал про геронтологию.
Напрягла память. Последние месяцы, проведенные за компьютерной игрой, изгнали из головы множество реалий. Но, раз слышала — вспомнит. Да. Укроп. Укроп, растущий на западных склонах. Причем, кажется, нужные вещества находили только в свежих побегах. Собранных во время, когда их освещает солнце. Западный склон найдется. Остальное выяснится позднее.
Переодеться недолго. Гнедко уже передохнул. Ванесса, кажется, тоже вполне удовлетворила свое трудолюбие и желание творит добро. Поехали. Западный склон вот той горочки ничем не хуже любого другого. Фермы объезжаем. Тут нужны одичавшие формы, а не те, что поливают и удобряют, да высеивают в рыхлую почву. Лошадок привязываем на длинные поводья. Здесь найдется чего пощипать. И солнце перешло в западную часть небосклона.
— Донья Ванесса, если Вы полежите часок на травке, я тут немного цветочков пособираю.
— Спасибо за заботу, донна Эльза. Если Вас не затруднит, я тоже прогуляюсь по этому склону.
Ветка нескоро нашла то, что искала. Одичавшие формы укропа хорошо прячутся. А ей ведь надо найти молодую поросль. В начале лета это непросто. Ранние травки к этой поре успевают набрать плотность. Пока нарвала нужное количество — вволю накланялась. Проклятая сабля слишком длинна, мешает при каждом движении. Перевесила за спину.
Ванесса совершенно бестолково постоянно торчала рядом. Ни помощи от нее, ни совета. Но не отходила ни на шаг. Когда пучки увязаны и уложены в сумку, пришла пора возвращаться к лошадям. Они недалеко. И кто-то рядом с ними пристроился. Поджидает.
Пока шли, Ветка хорошенько осмотрелась. В ближайшей группе деревьев еще несколько человек прячутся. До них не слишком близко — при необходимости можно успеть набрать приличную дистанцию, если надо будет удирать.
Мужчина учтиво встал с земли.
— Здравствуйте, баронесса!
— Добрый вечер, незнакомец! — Ветка хладнокровно вышла вперед. Она теперь баронесса.
— Донна Эльза, господин обращался ко мне. — Ванесса встала бок о бок.
— Оттянись назад, малышка, и держись в сторонке, пока я разговариваю. — Веткин тон не допускает возражений.
— У Ванессы появилась мамочка? — Тон незнакомца не отличается дружелюбием.
— Милостивый государь! Вы терпеливо дожидались нашего возвращения, чтобы затеять ссору? Если так, Эльза Бакстер к Вашим услугам. — Проклятая сабля. Ее ведь нельзя вытащить, дернув за рукоятку, торчащую над правым плечом. Так и без головы недолго остаться. Причем, без чужой помощи. Приходится перетаскивать перевязь на бок, потом длинным театральным движением вытягивать этот бесконечный клинок из ножен, которые обязательно запутаются у нее в ногах.
Поднятые брови — единственная реакция. Потом мужчина становится на колени и резким рывком распахивает на груди сорочку тончайшего батиста. Пуговицы летят во все стороны. Ветка опускает клинок плоскостью ему на плечо.
— Принимаю Ваше служение. Назовите себя. — Удачный маневр незнакомца дает шанс свести ее глупую вспыльчивость к шутке.
— Дитя мое, во имя тех, кого ты любишь, заклинаю. Не поранься этим ужасным ножиком. — Незнакомец одной рукой срывает с головы шляпу, а другой сыплет себе на волосы траву, вырванную тут же.
Ветка смущена. Ее только что отшлепали. Нарвалась. И надо выкручиваться. Но прежде, чем разум нашел выход, все остальное подчинилось воспитанию.
— Элиза Струм. — Она протянула руку и помогла мужчине встать. Вообще-то помощь была символична. Он на голову выше и вдвое тяжелее.
— Эрвин Гальдер. Барон. Тутошний.
— Ну, я, в общем, тоже баронесса. Бакстер.
— Мужчина скрестил руки на груди и посмотрел через Веткину голову. Как раз там должна находиться Ванесса. Во взгляде его читался вопрос. И, кажется, ответ был тоже беззвучен.
— Не смею дольше задерживать ваше внимание. — Барон поклонился, уселся на своего скакуна, и удалился.
— Барон Гальдер — наш сосед. Когда умер папа, он посватался. Я отказала. Он подстерегает меня и настаивает. И, чем больше настаивает, тем больше я его боюсь. То есть — ненавижу.
— Поехали. Надо вернуться засветло, а то Рик забеспокоится.
— Ты что, боишься мужа?
— Боюсь, так полагается. И потом, ты не представляешь себе, на что он способен, если его встревожить.
Теперь Ветка задавала темп движения. Когда домчались, лошадки лоснились от пота.
Хорошее начало. За сегодняшний день при споспешествовании вновь обретенной родственницы она раскрыла себя со всех сторон. Если есть в этих местах хоть кто-то, разыскивающий Рика, по ее выходкам их не обнаружит только слепоглухонемой. Для полного комплекта не хватает еще мачты боевой ладьи над гладью замкового пруда. Кстати, что там происходит?
Благородные отпрыски играют со своими пестунами в очень забавную игру. Переплывают не слишком широкую водную гладь, и хохочут, наблюдая, как воспитатели обегают ее по берегу. Пруд здесь прелестный, семь лепестков — затонов, сходящихся в одном месте. Именно тут, проплыв десять метров, заставляешь сухопутного преследователя проделать метров сто в обход.
Самое обидное — она ведь сама научила малышей игре в догонялки. А то, что они разумно использовали местность в своих интересах — так за это их следует похвалить. Хотя совсем не хочется.
— Деметра, Фердинанд! Пожалуйста, передохните. — И далее по-фурски. — Тадеуш, Амелия! Ко мне!
Малыши переплыли пруд и, выбравшись на берег, направились к мамочке. Свесившись с седла, Ветка затащила их на лошадь. Мокрые и довольные, малыши притихли. Упеткались. Ванесса помогла сгрузить их на землю у крыльца.
— Донна Эльза! Можно я помогу их купать.
— Помочь можно. Купать нельзя. Им на сегодня достаточно. — Ветка стаскивает с детей сорочки и панталончики. Маргарита подает полотенце, в которое малышей тут же заворачивают. Ветка вдвоем с Ванессой переносит тюк в детскую.
Гувернантка к ужину не вышла, а малыши отключились, едва их переодели в сухое. Ветка отпустила слуг, и в столовой остались только трое. Рик выглядел как-то запылено и ел без аппетита. Дамы наоборот, мели все подряд, не пропуская ни одного блюда.
— Годи, тебе случайно не известно имя Элизы Струм? — Ванесса подливает себе местного красного.
Ветка замерла. Вот ведь ушастая. Кажется, семейству барона Бакстера предстоит срочный переезд. Но Рик не смущен ни непривычным обращением, ни смыслом вопроса.
— Элиза и Эльза просто два варианта произношения одного и того же имени. А Струм — родовое имя семьи, где родилась моя супруга. — Рик говорит это совершенно буднично, как будто совершенно не встревожен.
— То есть баронесса — это и есть Элиза Струм. — Констатирует Ванесса. — И ее родной язык — фурский. Следовательно она родом с Бесплодных Островов. Там как раз правящая династия носит это имя. Может быть баронесса — принцесса по рождению?
— В общем-то, да. Но у нее есть и другие свойства, которые нам с ней больше нравятся.
— Длинный язык, например. — Ветка не может страдать молча. — Я проговорилась сегодня. Барон Гальдер представился мне, а я рефлекторно назвалась.
— Он был неотразим. — Ванессу не вполне устраивает мирное течение разговора.
— Да, славный парень. Право не пойму, что в нем тебе не нравится?
— Язвителен и насмешлив. Вы его не успели оценить по достоинству из-за краткости беседы. Он не в чести у здешнего дворянства.
— Сама ты язвительна, — подумала Ветка, но вслух продолжила. — Не трус и не глупец. Это уже немалые достоинства.
— Хотите меня отдать за него?
— Хотелось бы с ним потолковать. Завтра съездим с бароном. А к Вам, донья Ванесса, просьба. Не упоминайте имени Элизы Струм, если не желаете потратиться на наше погребение.
— К чему такая таинственность?
— Нас ищут очень влиятельные люди. Их задача — уничтожить барона. Мы прибыли сюда, чтобы от них укрыться.
— И вас не интересуют доходы?
— Мы не нуждаемся. Но доходы нас интересуют. Очень уж мы любопытны.
— Три тысячи дублонов.
— Каждый месяц?
— Нет. В год.
— Все равно прилично. Полагаю, они поступают на счет, которым Вы распоряжаетесь?
— Совершенно верно.
— В таком случае нужда вас не подстерегает.
— Теперь Вам с Годи предстоит распоряжаться этими средствами.
— Живя здесь, мы, несомненно, будем иметь отношение к их расходованию. Но полагаю разумным сохранить контроль над хозяйством и деньгами за Вами, донья Ванесса. В конце концов — это Ваш дом. Наше присутствие, конечно, создает хлопоты. Но, если это возможно, оставайтесь хозяйкой.
— И вы не будете просить денег на карманные расходы?
— Я возьму у мужа. — Рик невозмутимо ковырялся в тарелке. Слышал ли он разговор, оставалось загадкой. — Кстати, если есть затруднения со средствами, не стесняйтесь. Мы почтем своим долгом поддержать Вас, или просто внести свою лепту в содержание этого прекрасного дома.
