Поэтому, если неженатый демон вдруг начнёт "размножаться" с низшими — это показатель того, что он слаб, труслив и не рискует скрестить свой шагсс ни с одной демонессой. Вырожденец, короче. Позор ему и его Дому! Таких подвергают остракизму. Девушки, первыми же и "зачморят"... Это они могут... Так что — никаких детей! Как сделать? Пффф... Ну я же приобрёл знания целителя? Почему бы — не пустить их в дело? Внесу изменения в свой организм. Вмешательство будет минимальный. Последствия? Да, будут. Но опять же — минимальны. Буду иногда — "поправлять". Это проще, чем иметь проблемы с детьми или "беситься", без причины...
Короче, тщательно все, обдумав и взвесив, я решил — "подгрести варгуш под себя". Это самый правильный путь. Эльфы сделали по моему заказу пять серебряных браслетов на руку. Их я подарю каждой, после того, как они принесут мне клятву верности...
Увереный, что всё будет так, как я решил, но всё же, на всякий случай, я "закинул удочку" и "провентилировал обстановку", поговорив, почти откровенно, с Ри и Илоной...
— Говорят, — сказал я, наклоняясь к лицу Ри, прижатой мною спиною к дереву, — что ты теперь известная — "охотница". Поймала редкую добычу...
Та замерла, испуганно глядя в мои приближающиеся глаза.
— И что ты теперь будешь делать со своим трофеем? — промурлыкал я ей почти на ушко, — и, скажи — где же ты его поймала? Случаем — не у того ли, известного нам обоим, костра? И именно — за что ты его поймала?
— Эмм... — сделав глотательное движение горлом, отзывалась Ри, — я... Ссс-с с тобой... хотела...
— Что, со мной, ссс-с? — нависая над ней и с интересом следя за мимикой её лица, насмешливо поинтересовался я, — что именно, ты хотела — со мною?
— Поговорить... — прошептала она и, сжав губы, втянула голову в плечи.
— Да неужели? Но, как я понимаю, тебе это почему-то не удалось, зато, как я слышал, ты успела сделать весьма яркое заявление среди своих подруг. Они были поражены. Так что там — насчёт добычи? Хочется услышать подробности... из первых уст, так сказать...
— Ну... в общем... я...
Рината замолчала и опустила голову.
Я, осторожно, взял её пальцами за подбородок и поднял его вверх. Глаза Ри были полны слёз.
— Стой смирно! — приказал я и приник к её губам.
Она, было, дёрнулась, но я, поплотней, прижал её к дереву, и поцелуй прошёл — штатно.
— Так ты — не сердишься? — это было первое, что спросила она, когда я её отпустил.
— Почему это? — поинтересовался я, разглядывая дорожки от слёз на её щеках, — с чего это ты вдруг так решила?
— Ну... ты же... поцеловал меня?
— Ну и что? Захочу — поцелую. Не захочу — не поцелую.
— Что значит — захочу?
— Это значит, что "сверху" буду — я! Понятно?
— "Сверху"? Ты?
— А ты что, всерьёз решила, что я буду выполнять — ваши всякие там варговские правила? По твоим указаниям? Не старайся казаться глупее, чем ты есть на самом деле. Дальше — уже некуда...
— Я — не глупая!
Я закрыл её губы поцелуем.
— Я — умнее, — ответил я, наконец, отовравшись от них, — согласись.
— Как ты можешь считать меня — дурой? — глядя снизу вверх, попыталась возмутиться прижатая к дереву Ри, — почему ты говоришь мне такое?
— Потому, что я попался на твои губы, — честно ответил я, — но, хоть я и умнее тебя, и понимаю, что делать то, что я сейчас делаю — не стоит, однако, всё равно делаю это. И намереваюсь делать и впредь. И это, меня — немного бесит. Поэтому, мне хочется тебя — позлить.
— Но... — удивлённо округлив глаза, произнесла Ри, секунду обдумав услышанное, — разве это... нормально?
— Конечно же — нет, — ответил я и снова её поцеловал, — то, что я тебя целую — совершенно ненормально!
После третьего поцелуя, Ри, поудобнее оперевшись спиною о ствол дерева и несколько "обмякнув" на нём.
— Ты говоришь так — нарочно, чтобы меня позлить.
— Я рад, что мы, наконец, поняли друг друга. И поскольку у нас есть взаимопонимание, слушай меня внимательно. Теперь, со всеми своими проблемами, ты идёшь — ко мне. Не хватаешься за ножик, пытаясь кого-то там зарезать согласно вашей вековой традиции, а идешь ко мне и говоришь — так, мол, и так. А потом слушаешь меня и делаешь, как я тебе скажу. Поняла?
— Чего это вдруг?
— Чё вдруг — не? А?
— Я — варга! Это я должна быть главной. Человек — не может быть главным!
— А — по жопе? — ласково поинтересовался я.
— За что?
— За человека. И за главного. Щас как сниму сейчас с тебя штаны! Враз станет ясно, кто тут главный!
— Только попробуй!
— Что? Отбиваться станешь?
— Стану!
— Вы только поглядите, какие мы гордые...
— Да! Гордые! Да ты вообще так со мною не должен разговаривать!
— А как, должен?
— С уважением... Бережно... Спрашивать, что я чувствую...
— На кой мне спрашивать, если я и так это — чувствую?
— А, ну да... А я вот, тебя — не чувствую! Это — не честно!
— "Щит" поставь и будем в расчёте.
— Может — тебе его убрать? Что бы я — "слышала"?
— Ага. И устроить тут повтор той ночи у костра, да?
Рината "вспыхнула" и, отвернувшись, уставилась в землю.
— Да. Почему ты, без — "щита"? Разве я тебе не говорил?
— Ну.... я же, с тобою...
— Надеюсь, про то, что ты потеряла способность читать мысли — ты говоришь?
— Да...
— Точно?
— Да...
— Кто-то — спрашивал?
— Кира, спрашивала... Илона, спросила... Дана. Да все — спрашивали.
— Я всем сказал, что ты потеряла эту способность после превращения. Поэтому — будь внимательна и не ошибись. Повторю. Это сделает твою жизнь проще. Слышишь?
— Слышу... — произнесла Ри тихим голосом, глядя в землю.
— Значит так, — сказал я, вновь поворачивая за подбородок её лицо к себе, — вернёмся к началу нашего разговора. Сообщаю, что у меня есть для тебя много вкусных поцелуев, которые, я знаю, тебе нравятся. Ты их всех получишь, но при одном условии — ты будешь слушаться меня. Никаких дуэлей, разборок и прочего вашего бреда. Все твои проблемы — решаю теперь я! Ты — поняла?
— Почему? Почему — ты, а не я?
— Я уже сказал. Я — умнее. И ещё потому — потому, что мне нравится с тобою целоваться. Подумай — с кем я буду это делать, если тебя вдруг не станет? Чтобы подобного не случилось — ты должна слушать меня.
— Правда? — Ри уставилась на меня широко открытыми, всё ещё со следами слёз, глазами, — тебе правда — нравится со мною целоваться?
— Нет, это я так.... придуриваюсь. Всё. Давай закончим на этом наш милый разговор. Потом, позже, выясним, кому, что именно нравится и не нравится. Мне вот не нравится, что твой нос мешается, когда я тебя целую. Подумай, может, ты сможешь его куда-нибудь — деть?
— Хочешь сказать, что я не умею целоваться?
— А то?
— Куда я дену — нос? — обиженно надув губки, пробурчала Ри, немного подумав.
— Я же тебе и говорю — подумай... — усмехнулся я, делая шаг назад.
Это был разговор с Ри. С Илоной разговор произошёл несколько в ином ключе.
— А ты, чего от меня хочешь? — спросил её я.
— От тебя? — удивилась Илона такому вопросу.
— Угу...
Ил на несколько секунд задумалась, видно решая как ответить. Оглядела меня сверху вниз, пристально посмотрела в лицо.
— Тебя! — подумав, коротко ответила она.
— И что ты со мною будешь делать? — хмыкнул я.
— Буду ходить с тобою по главным улицам, а все будут сворачивать мне вслед шеи! Буду обедать и ужинать с тобою в тавернах, под завистливыми взглядами! Буду позировать тебе для портретов, слушать твою музыку...
— И всё?
— И проводить все ночи с тобою в постели!
— И всё?
— Мммм... — надула Илона губки, задумчиво глядя на меня.
— Мне кажется, что ты не всё назвала....
— А ещё — я хочу стать членом верховного совета, иметь большой дом, слуг, наряды, драгоценности и не думать о деньгах!
— Вот теперь, мне кажется — всё названо. Желания замечательные, но почему они связанны со мною?
Сделав пару шагов, Илона подошла ко мне вплотную и заглянула мне в глаза.
— Могучий маг, великий целитель, повелитель эльфов... Он может легко исполнить мечты простой варги...
— Простой? Ха! Возможно. Но что же он получит, этот маг, взамен, от этой варги?
— Всё, что только пожелает!
— И как же далеко простирается это — всё?
— Думаю, что достаточно далеко.
— Ой, что-то мне мало в это верится. Но хорошо, сейчас проверим. Например, если этот маг решил завести себе гарем. Как в Халифате. Что скажет на это — варга?
Илона несколько секунд пристально вглядывалась в мои глаза.
— Будет называть его — мой господин и попросит сделать её старшей женой! — лукаво улыбнувшись, ответила она.
Я насмешливо фыркнул.
— Ну, ты и наглая, — сказал я.
— Мой молодой господин так уверен в своих силах? — продолжая лукаво улыбаться, поинтересовалась Илона.
— Точно так же, как ты — в своих. Думаю, что в твоих мечтах нет ничего невероятного. О нашем разговоре — никому ни слова. Посмотрю, как ты умеешь держать язык за зубами. И Ринату — больше не задирай. Поняла?
Ил, на мгновение задумалась.
— А я — целуюсь лучше, чем она, — сказала она, прижимаясь ко мне и обнимая мою талию руками, — Помнишь?
— Не-а, — ответил я, притягивая её к себе, — давно было. Но сейчас — проверю!
Проверил. Да... Нос у неё — не мешается...
— Река! — обернулась ехавшая впереди меня Анжелина, прерывая мои воспоминания.
Я прислушался. Да, был слышен шум воды. Ещё десять минут пути и мы выехали из леса на берег неширокой речки с высокими каменными берегами. Скорее, она больше напоминала узкий канал, со стремительно несущейся в нём водой, который упирался в каменную стену невысокой горы, стоящей на его пути. Перед ней речка разделялась и исчезала в двух чёрных отверстиях с низкими сводами, уходя под скалу.
— "Зев земли"! — напрягая голос, прокричала Анжелина, перекрикивая шум воды.
Да, действительно, похоже, — подумал я, — подходящее название.
— Пойдёмте, посмотрим! — вдруг предложила Кира, слезая с лошади.
На что? — не понял я, — на что там смотреть?
Но остальные варги тоже уже слезали с лошадей.
Ладно, пойдём, посмотрим. Немного разомнёмся.
Кира, ступив на каменную площадку, подошла к самому краю реки, откуда было совсем близко до треугольного скального выступа, делившего ту пополам. Некоторое время она смотрела вперёд, затем обернулась ко мне.
— Там что-то блестит! — закричала она, вытянув правую руку вперёд.
— Где? — не понял я, вглядываясь туда, куда она показывала, — я ничего не вижу!
— Да во-он! Встаньте сюда! Наверное, видно только с этого места! Похоже, на золотой медальон!
— Да где? — переспросил я, становясь на её место, которое она мне уступила, — ничего не ви...
Внезапно мою грудь пронзила острая боль. Толчок! Меня толкают в спину и я, вниз головою, лечу в реку! Падая, успеваю увидеть напряжённое лицо Киры и окровавленный кинжал в руке.
Она? Меня? Почему?
-Бух!!
Холодная вода обжигает тело и от неё перехватывает дыхание. Течение подхватывает меня и стремительно несёт вперёд.
Сихот!! Кира — тварь! Я ранен! И меня сейчас унесёт под гору, в пещеру! Что делать первым? Выбираться или — лечиться?
Грудь — разрывает от боли. Задерживаю дыхание, и "смотрю" внутрь себя, желая понять, что там? "Смотрю" и "офигеваю". Ударом кинжала сердце пробито насквозь. Потеряв ритм сокращений, оно хаотично пульсирует, выплёвывая из себя фонтанчиками кровь.
От, жешшь! — думаю я, прикидывая, что с ним делать, но в этот миг, со всего размаха, я бьюсь обо что-то головой.
И всё проваливается в темноту, сопровождаемую гаснущими яркими звёздочками....
Конец путешествия
— Где? Я ничего не вижу!
— Да во-он! Встаньте сюда! — кричит Кира, перекрикивая шум воды, — Наверное, видно только с этого места! Похоже, на золотой медальон!
Кира отходит назад.
— Да где? — недоумённо спрашивает Аальст, становясь на её место, — ничего не ви...
Внезапно, стоящая за его спиною Кира стремительным движением выхватывает кинжал. Правой рукою, обхватив Эриадора за шею, она наклоняет его назад и наносит ему резкий удар под левую лопатку, насаживая на клинок. Лезвие, пройдя между рёбрами, пробивает сердце и останавливается, упёршись кончиком в ребро груди.
Толчок!
Поворачивая кинжал в ране, Кира выдёргивает его из Аальста и толкает того в спину, сбрасывая в реку. Тот падает, оставляя за собою в воздухе россыпь ярко-красных капель. На миг мелькает его лицо с выражением искреннего удивления.
— Бух!!
Аальст исчезает под водой. Некоторое мгновение на поверхности видно небольшое красное пятно, но оно быстро пропадает, растворяясь в текучей воде.
Кира стремительно поворачивается и в несколько шагов подлетает к Ринате, стоящей с отвисшей челюстью. Та, выйдя из ступора, начинает было двигаться в сторону от неё, но уже слишком поздно! Кира, рукояткой кинжала, бьёт её в висок. Ри, закрыв глаза, мешком валится на землю, не издав ни звука.
Тишина на берегу... Замершие варги и Кира, неподвижно стоящая над телом Ринаты, с кинжалом в руке...
— Да ты — в дуплину охренела!! — кричит Илона, первая, из троих пришедшая в себя, — что ты наделала, тварь даргова?!
Она выхватывает из ножен клинок и направляет его в сторону Киры.
— Я тебя сейчас на ленточки порежу, падла!
Анжелина и Дана тоже обнажают клинки, и направляют их на своего командира.
Дана срывается с места и бросается вперёд, к реке.
— Назад! — кричит Кира, преграждая ей путь и выставляя вперёд кинжал, — назад! Он уже умер! Ты ничего уже не сделаешь!
— Ты с ума сошла... — тихо говорит, остановившись, Дана, потрясенно, с выражением ужаса, смотря на Киру, — ты с ума сошла... Он же, всех нас... А ты, его... В спину... Как ты могла?!
— Так было нужно... — хрипло произносит Кира, не двигаясь и не опуская кинжал, — так было нужно... Он хотел, всё — рассказать... Про вас. Я — просила его... А он, лишь — посмеялся... Нельзя, было, чтобы это случилось. Тогда бы... убили всех... А я, не могла этого допустить...
— Но... вот так? Ты же могла...
— В честном поединке — я бы с ним не справилась, — опуская глаза в землю, голосом отвечает ей Кира, — весь позор я беру на себя... Вы тут — не причём. Я всё возьму на себя... Он был — чужой. А вы — нет...
— Ты больше — не мой командир, — медленно покачав головой, произносит Дана, — у меня не может быть такого командира...
— Да... Я не могу быть больше командиром, — глухо отвечает Кира, не поднимая головы, — я знаю. Я уйду... Дальше, пойдёте без меня... Позаботьтесь о Ринате....
В этот момент Ри слабо шевелится, приходя в себя.
— Да @@@@! — Илона с размаху швыряет на землю свой меч, — Ну, почему?! Почему?? Только всё наладилось и эта идиотка — всё испортила! Кира — ты конченая дура!! Идиотка!! Дибилка!! Всё не так было, как ты придумала! Он мне сам сказал! Поняла?! Сама, теперь, о Ринате заботься! Наделала делов — и в кусты, да!? Что я ей должна сказать!? Что?! Что у тебя с головой плохо случилось? И поэтому, ты убила — любовь всей её жизни? Так, что ли? А вот — накося! Выкуси!
