— Это неправда. Алмейра интересна мне. В ней есть какой-то огонь. Не такой яркий, как в тебе. Она прелестна, притягательна. Меня не увлекают твои чувства, а ее увлекают. У меня тоже есть причины, чтобы остаться. Одна из них — она. Я так хотел, чтобы она попросила меня остаться, а она молчала. Молчала! Ее сдержанность мне не понятна. Она готова была броситься мне в объятья, а вместо этого ушла. Я не понимаю женщин!
Эл улыбнулась ему такой улыбкой, что сомнений не осталась — она понимает его.
— С тобой было такое? — спросил он.
— Было.
— Поговори с ней. У тебя получиться объяснить. Я становлюсь тупее смертного рядом с ней. Я все испорчу, — Радоборт снизошел до того, чтобы умолять ее.
— Да-а. В другой ситуации, я послала бы тебя, куда подальше. Ладно. Так и быть. Я поговорю с королевой, — кивнула Эл.
— Я готов тебя сестрой назвать после этого! — воскликнул Радоборт.
— Какая честь, — засмеялась Эл. — Мало мне проблем. Жди здесь. Она сейчас в городе. Я не могу ждать до вечера, поэтому иду к ней сама. Не уходи из дворца. Если она не прибежит сюда через какое-то время, значит, из меня не вышел дипломат.
Нетерпение заставило Радоборта метаться по балкону. Он мог увидеть только два входа из четырех. Желание поскорее узнать результат, страсть так кипели в нем, что, казалось, разорвут его на части.
Когда королева вошла через ворота на площадь, Радоборт не выдержал и побежал ей навстречу.
Он влетел в один из залов по дороге в нижние галереи и едва не сбил девушку с ног. Она бежала, но успела перейти на почтенный шаг. От этой догадки он пришел в восторг. Алмейра задержала дыхание, чтобы скрыть, что торопилась. Он заметил это.
Она стояла, широко распахнув свои очи, не отводила взгляда, чем неожиданно привела его в смущение.
— Ты пришла, — сказал он.
— Эл сообщила мне, что будет важный разговор. Она хотела, чтобы мы встретились. Я исполнила ее просьбу.
Тут Радоборт догадался — Эл ничего ей не сказала.
— Я должен признаться. — Радоборт решил не медлить и покончить с этим сразу. — Я — сын владыки. Теперь ты можешь ненавидеть меня, но я решил остаться здесь, чтобы править. Я хочу стать королем этих земель.
Он не ждал, что она обрадуется. Она испугалась.
Радоборт первым отвел взгляд. Он видел и без того, как она борется с собой. Испуг перешел в растерянность, потом ее сменила тишина. Он даже потерял ощущение ее присутствия. Он поднял глаза. Она еще смотрела на него.
— Ты хочешь, чтобы я остался? — спросил он тихо и вкрадчиво. — Я должен спросить королеву, хочет ли она, чтобы я остался?
— Что мои желания перед волей великого и сыном владыки, — безучастно произнесла она.
— Тогда я спрошу иначе. Я спрошу не у королевы, у Алмейры. Хочет ли она, чтобы я, просто Радоборт, остался? Я — Радоборт, который хочет научиться любить.
Она подалась вперед, словно потеряла равновесие, прижалась к нему, и он ощутил, как в ответ ее чувствам по его телу разливается горячая волна.
— Я хочу. Хочу! — задыхаясь, произнесла она. — Я люблю тебя. Моя любовь всегда будет твоей, мой король.
Радоборт обнял ее в ответ и испытал необыкновенное чувство покоя.
Глава 14
Радоборт смотрел, как расчищают остатки завала перед пещерой. Во время урагана ветер ударил сюда со всей силы, нигде больше горы не были так разбиты и изменены стихией. Перед пещерой образовалась еще большая площадка, чем была. Ставший пологим склон был усыпан мелким щебнем. Радоборт с трудом узнал место, к которому привела их когда-то Эл.
Он вспомнил себя прежнего и усмехнулся. Те события казались далекими и случились не с ним, не с ним теперешним.
Он не боролся с искушением войти в другой мир, не мучался страстью победить. Он равнодушно смотрел в темноту пещеры. Потом повернулся к людям и произнес.
— Оставьте это. Оставьте, как есть, — сказал он как можно ровнее. Люди посмотрели на него и бросили работу. — Возвращайтесь домой. Завтра мы будем строить храм.
Как он не старался голос его прозвучал повелительно, он почувствовал их страх, а потом остался один, смотрел вслед уходящим в город людям.
Он больше не глядел на пещеру, он любовался своей столицей.
— Где Эл? — раздался за спиной голос Кикхи.
Радоборт даже не посмотрел на брата.
— Ради нашего отца, оставь ты ее в покое, — взмолился Радоборт. — Ты не хочешь править мирами, так отдай их Лоролану.
— Я спросил, где она? — настаивал Кикха.
— Ушла, — коротко ответил Радоборт.
Кикха посмотрел на пещеру.
— Когда?
— Очень рано. Попрощалась с Алмейрой, еще утром, попросила мужскую одежду, забрала свое оружие, вещи и ушла. Твое присутствие ей противно.
— Ты, я вижу, не торопишься, любуешься видом в последний раз? — спросил Кикха.
— А я вижу, ты отсутствовал, потому что ты, обычно, все знаешь первым. Я остаюсь.
— Что?
— Я остаюсь, — бесстрастно повторил Радоборт. — Я буду править этим миром, брат.
Наконец, Радоборт повернулся к нему. Это была поза горделивого величия. Кикхе стало смешно, но только на мгновение.
— Третье условие, — произнес Кикха. — Она его выполнила.
— Она не просила меня ни о чем, если ты подозреваешь, я сам так решил, — гордо сказал Радоборт.
Кикха нахмурился, потом хмыкнул многозначительно.
— Забавный будет финал у этой истории. Значит, она все же заключила сделку с владыкой. Какую? — Кикха был недоволен.
— Причем здесь сделка?
— Ты видел, что творилось в городе? Там был отец. Только невежественный смертный поверит, что это сотворила Эл. Она бы не вышла из храма живой. У отца есть могущественные слуги, которым очень нужны эти ураганы и жертвы.
— В этом событии много неясного: сама Эл и ее роль, эта статуя, даже ее медальон. Кикха, ты знаешь ее прошлое, она прежде здесь не бывала? — поинтересовался Радоборт.
— Я не знаю.
— Я выпытал у Алмейры назначение медальона.
— Она доверилась тебе? Это их тайна.
— Она теперь жена мне, между нами не должно быть тайн. Я узнал с ее согласия. Я попросил.
— Надо же! Жена. Странно слышать из твоих уст. Что она сказала?
— Эл — странник, только она сама этого не знает. Медальон — это ключ к дверям.
— Вот как она их находила. Что еще сказала Алмейра?
— Алмейра ничего, чтобы понять остальное, мне нужно изучить историю этих мест, а вот Матиус кое-что нашел. После того как жрец исчез, его так и не нашли, Алмейра поручила Матиусу заняться библиотекой дворца. Старик знал, что искать, и нашел. Он нашел несколько рисунков похожих на те, где ты изображен с королем Алмейром. Там есть город такой, каким он стал теперь, там есть храм во всех подробностях, а самое главное — статуя. Ты не поверишь Кикха, но я сам видел, ее лицо точь-в-точь — лицо Эл. Она — великая. Знать бы, где ее Лоролан нашел?
— Проклятье. Старик-старик, совсем разум потерял. Что же он наделал! Нужно ее догнать!
Кикха, не раздумывая, бросился к пещере. Радоборт уловил его тревогу. Брат испугался за нее. Великий Кикха дрогнул! Радоборт испытал удовольствие. Брат мечется, как смертный. Тревога Кикхи передалась ему.
— Постой-постой. Постой же! — Радоборт преградил ему путь, уперся в мощную грудь Кикхи. — Да, стой же ты!
— Нет времени, — Кикха старался убрать его с дороги.
— Зачем она тебе?! Поклянись, что не причинишь ей зла! Что не убьешь ее!
— С чего ты взял, что я собрался ее убить, это и без меня случиться, если она уйдет одна. Пусти.
— Почему ты преследуешь ее?! Что тебе от нее нужно?!
Они боролись уже в темноте пещеры. Дверь совсем близко. Кикха отпихнул Радоборта, а потом удержал и резко дернул назад, дверь готова была втянуть в себя обоих братьев.
— Я люблю ее! — заорал Кикха.
Радоборт замер. Удивление его не кончалось. Кикха отвел его от двери, они стояли снаружи.
— Я тебе верю, — признался Радоборт, потом кивнул в сторону пещеры. — Она туда не пошла. Она возвращается назад, через нижние миры. Ты ее догонишь, если поторопишься. Но запомни, причинишь ей зло — я убью тебя, я твой конец знаю. Я приведу тебя к нему. Ты ни в одном из миров не скроешься. Она мне, как сестра.
— Прощай, — с усмешкой сказал Кикха. — Ты теперь правитель, у тебя не будет времени гоняться за мной. Отец не получил наследника всех миров, зато обрел владыку этого. Поздравляю, брат. Это лучшее, что ты мог сделать в своей жизни. Я даже горжусь тобой, в некотором смысле. Если будешь слушать отца и не перечить его воле, из тебя получиться хороший правитель.
Кикха исчез. Радоборт выдохнул:
— Эх, Эл. Он найдет тебя, где угодно.
Кикха нагнал ее за перевалом. Она умудрилась далеко уйти.
— Давно не виделись, — фыркнула Эл.
— Сколько эмоций. Ты в конец очеловечилась. Новый день, Эл.
— И тебе. Поиздеваться явился? Твоя воля. Валяй. Ликуй. Ты же победил, — ворчала Эл. — Я отказываюсь от состязания.
— Ты заключила таки сделку с отцом. Не отрицай. Ясно, как свет. Купила городу некоторую свободу. Вот только чем?
— Тебя не касается, ни коим образом.
— У вас с отцом появились общие интересы? Забавно. Ты теперь тоже станешь служить ему? Как Радоборт? Продалась за избавление от проклятия.
— Это ты у нас мастер торговли. Я не продаюсь. Состязание закончено, так что проваливай в свой мир, ты свободен.
— Ты меня освобождаешь?
— Так сказал владыка. Ты прощен и волен жить, как тебе угодно. Миры отныне не твой дом, как ты и желал.
— Я уйду, но только если ты уйдешь со мной. Чем быстрее ты покинешь эти миры, тем больше шансов, что останешься жить.
— А я смерти не боюсь. Отдохну, наконец, да, хоть от тебя, например.
— Не верю, Элли. А как же твой Алик?
Эл остановилась, заиграла желваками на скулах, подумала и ответила:
— Понравилось изучать мои чувства? Неужели такого всезнающего, каков ты есть, можно привлечь банальными любовными переживаниями. Что тебе до чувств смертных? Или ты и сам попал под действие этой великой силы? Ты же небесполый, хотя это странно для существа высшего порядка. — Она усмехнулась, покачала головой из стороны в сторону. — Уж не влюблен ли ты, как уверяла меня Алмейра? Хорошо сыграно! Уже ни у кого не осталось сомнений, я сама готова поверить. Мне это льстит. Какая честь, ваше величие!
— Осторожно, Элли, как бы сильна ты не была, передо мной ты не устоишь. Я могу зажечь в тебе такую страсть, что ты обо всем забудешь! Кроме меня.
— Угрожаешь? А что ты еще можешь? Колдовством да подлостью любви не добудешь. Затуманишь мой разум, захочешь обладать мной? Только страсть конечна, и пусть я буду сама себе противна, но и ты удовольствия не получишь, разве оттого, что мной воспользовался и отомстил. Мелко это для тебя. Ни к чему тебе моя бледная тень. За душой моей охотишься? Был уже один такой, да развеялся. Жалко мне тебя, великий. Любовь мирами движет, тебе она не подвластна.
— Все-то ты знаешь. Все-то ты видела, мудрая ты моя соперница. Только что же у тебя духу не хватает вернуться к тому, кого ты любишь?
— Это путь потрудней, чем ваше состязание. Спасибо, что помог понять. Именно этим я и займусь, только извинюсь перед Лором, что плохим оказалась доверенным. У меня хватит доли безумия, чтобы пойти против любой силы, но не против своей совести. Да простит мне Лоролан мое несовершенство. Я возвращаюсь домой, Кикха, как ты и пожелал в начале. Ты победил. Я не имела права вмешиваться в вашу борьбу. Это мне урок.
— Значит, ты поняла. Поняла все-таки замысел отца!
— Мы с тобой под замыслом видим разное. Это не мой мир, я в нем только временный прохожий, и я не знаю тех тонкостей, которые знаешь ты.
— И что же ты поняла? Поделись.
— Ты и так чувствуешь.
— Я чувствую твое смятение. После бури с тобой что-то произошло. Ты не так проницаема, как прежде. Поэтому спросил. Видишь, я пытаюсь играть по твоим правилам.
Эл еще раз посмотрела на него и вздохнула.
— Ты уже переиграл. Достаточно. Я не хочу отвечать на твои вопросы. Я могу поклясться, что уйду домой. Я здесь не останусь. Не снизойдешь ли ты до того, чтобы оставить меня одну? Мы можем разойтись и никогда не встречаться?
— Ты не найдешь дорогу назад. Надеешься на медальон? Это только вещь, которая определяет твой ранг и помогает искать двери. Ты выдала себя. Алмейра узнала кто ты, а, значит, знает и владыка. Я подозреваю, что Лоролан о существовании медальона не знал. Он проиграл в тот момент, когда привел тебя. Глупец. Он не смог разобраться кто ты, впрочем, как все мы. Я не допущу, чтобы ты ходила здесь в одиночку. История с городом может оказаться не последней. В следующий раз отец тебя не пощадит. Ты не понимаешь, в какую опасную ситуацию ты попала. У тебя отсюда два пути: уйти или стать слугой владыки, заключив с ним договор в храме, ты сделала первый шаг по второму пути. Элли, тебе придется смириться с тем, что я рядом. Не пойму, почему я тебе так противен?
— Что ж, я объясню это великому! Ты использовал мою слабость после храма, чтобы притворяться Аликом. Есть области моей личной жизни, куда я не пускаю посторонних, именно туда ты и влез. У меня достаточно терпения, ты же знаешь, ты его регулярно испытывал. Ты нашел мое слабое место и решил воспользоваться моими чувствами. Это мерзко. По твоим меркам, я, видимо, заслуживаю подобное обращение.
— Я здесь ни при чем. Я не пытался притворяться им. Я был собой. Вини в этом свое несовершенное сознание, твои фантазии превратили меня в него. Это всего лишь твоя болезнь, Элли. Ты запуталась. Обещаю, к концу пути ты найдешь ответы на свои вопросы. В полной мере. Боюсь, что удовлетворения тебе это не принесет. Не повторяй ошибки своего друга. Не повторяй ошибки того, кого ты любишь, не делай иллюзий, не создавай себе его образов, тогда и раскаиваться не станешь. Если ты полагаешь, что я не разбираюсь в чувствах смертных, то ты ошибаешься. Ты решилась на прыжок через пропасть, которая вас сейчас разделяет. Я желаю тебе успеха.
— Ты отпустишь меня? — голос Эл дрожал и был полон надежды.
— Нет, Эл. Я пойду с тобой. Ты можешь не замечать меня. Я слова не скажу, если ты не спросишь. Но я бу-ду ря-дом.
— Почему? — взмолилась она.
— Хочу, чтобы ты выжила. Я обещал свое покровительство. Его заслужила ты. Больше никого не осталось.
— Почему не Фьюла? Она же погибнет в том мире. Помоги ей. Она твоя сестра.
— Ты призываешь мои братские чувства? Элли, у меня другая шкала ценностей. По этой шкале — ты ценнее.
Больше Эл не пыталась убеждать его. Бесполезная трата сил. Она уже не чувствовала себя такой уверенной и сильной, как в начале. Дело здесь было не в усталости, Эл перестала верить в то, за что боролась.
Они миновали этот мир. Кикха сам нашел проход во второй. Это был глубокий колодец.
— Будем прыгать, — сказал он равнодушно.
Эл подозрительно посмотрела.
— Не веришь?
Он не стал убеждать, просто столкнул ее туда. Падение превратилось в полет. Она не испытала страха. Переход занял больше времени, чем прежде. Ей слышался голос Лоролана, невнятный призыв, но смысла она не поняла.
