— А это вот и есть молодой дук Ростислав?
— Привет тебе, славный государь! — также по-латыни ответил Ростислав. Михаил ощутил прилив удовольствия — не зря учил сына премудрый боярин Фёдор Олексович, не зря сидел парень над книгами... Не стыдно такого жениха хоть кому предъявить.
— Привет и тебе, славный юноша!
Король Бела развернулся и поехал стремя в стремя с великим князем, приветливо улыбаясь. Михаил Всеволодович отвечал ему столь же непроницаемо-приветливой улыбкой. То, что он не особо заинтересовался личностью Ростислава — плохой признак... Однако не решающий.
— Как прошло путешествие? — король Бела перешёл на русский язык. Говорил он бегло, хотя и с акцентом.
— Слава Богу, всё благополучно, — также по-русски ответил Михаил. — Правда, на самом перевале гроза застала знатная...
— Да, карпатские перевалы, та ещё дорога... — понимающе покивал головой Бела. — А уж зимой... Иной раз караваны с товарами две-три недели пробираются на ту сторону.
— Но по нынешним временам это не так и плохо, — усмехнулся Михаил Всеволодович. — Защитой зимой будут перевалы те.
— О какой защите речь? — чуть поднял брови Бела Арпад.
— Речь о нашествии, что грозит всему христианскому миру, — не дрогнув ни единым мускулом на лице, ответил Михаил.
Король отвёл взгляд.
— Ну, ну... Об этом мы поговорим чуть позже, Михаил Всеволодович. А сегодня отдохните. Ибо вы истомлены дорогой.
Перед путниками на правом берегу широкого Дуная расстилалась во всей красе Буда, ограждённая каменными стенами. Рядом с ней располагалась Обуда, пригород, не вместившийся в каменную ограду городских стен. А за рекой виднелись строения Пешта, города простолюдья...
— Нравится? — перехватил взгляд молодого князя король Бела.
— Красивый город. Очень! — совершенно искренне ответил Ростислав, с блеском в глазах разглядывая башни с флюгерами, новомодное новшество, принесённое немецкими мастерами из своих земель.
— Я рад, что вам нравится, дорогие гости. Мой замок весь к вашим услугам!
...
-...Значит, так. Калитка будет открыта сразу после полуночи. Как раз его стража. Петли смазаны, не скрипнут. Небо тучится, так что пройдём без звука...
— Да верный ли человек? — перебил князь Ярослав своего разведчика. — Деньги взял, а не сделает?
— Не думаю, княже. Парень жадный да глупый. Серебро брал, аж руки дрожали. Задатку четверть, неужто от остатнего откажется?
— Кто знает... Чай, послухов в таком деле не представишь.
— Сделает, княже. Я так думаю.
— Ладно... — князь Ярослав Всеволодович обернулся к своим людям, укрывшимся в лесной тени. — Слушать всем! Копыта коней обмотать потолще. Всё железо, что брякнуть способно, здесь оставить. У кого в носу свербит, тоже тут останутся. Чтобы ни звука! Сразу после захода солнца выступаем. Готовимся!
Ярослав пошёл по лагерю, раскинувшемуся в леске. Сюда они вошли под самое утро, закончив громадный и скрытный переход под стены Каменца. Гарнизон в городке невелик, мечей в триста. Но рисковать, идя на присткуп, князь Ярослав не хотел. Это дело нужно провернуть как можно быстрее и бескровнее.
Князь ухмыльнулся. Посмотрим, как будет возноситься Михаил свет Всеволодович, когда жена его и сын окажутся в руках Ярослава. Нет, он сделает всё, чтобы ни один волос не упал с головы княгини Елены. Но и Михаил должен постараться о том же.
...
Муха, жужжа, билась в толстое зеленоватое стекло, не находя выхода. Княгиня Елена наблюдала за ней, не прекращая вязанья — пальцы привычно делали работу, не нуждаясь в подсказке зрения. Елена горько улыбнулась. Ей уже не раз чудилось, что вся она состоит из отдельных частей. Странное ощущение, верно — руки сами по себе вяжут, ноги сами по себе носят тело, глаза тоже сами по себе — вот, пожалуйста, наблюдают за мухой... И мысли сами по себе, бьются в голове, как та же муха, не находя выхода...
Мужчины, как известно, думают головой. Вот и князь Михаил думает день и ночь, пытаясь найти выход. Как вот эта муха бьётся. А толку? Нет выхода...
Женщины, конечно, не приучены думать на такую глубину, как умники-мужчины. Зато они умеют чуять сердцем. Княгиня Елена ничего не сказала мужу, когда отъезжал он в угорскую землю, сватать принцессу Анну за сына своего Ростислава. Однако была твёрдо уверена, что вернётся он ни с чем. И в Мазовии не будет ему подмоги, как и на Волыни...
Муха, устав, присела на подоконник. Окно в толстом свинцовом переплёте не открывалось, намертво вмурованное в оконный проём... Нет выхода.
Нет выхода. Она, Елена, знает это. Русь разделена, и всё в ней само по себе — руки, ноги, голова... И не устоять златоглавому Киеву перед дикой мощью орды. И никому не устоять.
Юрий Михайлович, почивавший после обеда в кроватке, проснулся и заревел — жарко... Тут же проснулась тихо дремавшая подле нянька, заагукала, затетешкала...
— Вот что, Мавра. Погуляем-ка мы с Юриком...
— Знамо дело, матушка! — согласно закивала нянька. — Жара полудённая спала, как не погулять?
Юрий Михайлович уже стоял в кровати.
— Гулять!
— Ах ты мой говорун! — умилилась нянька. Елена чуть улыбнулась, заметив оговорку. "Мой"... Немолодая уже женщина, потерявшая во время мора обоих своих детей, а на войне мужа, привязалась к княжичу, как к последней ниточке, связывающей с жизнью.
— Одевай его, Мавра.
— Уже, уже, матушка!
— Да не тепло одевай-то! Рубашку... Может, не надо штаны?
— Ну! Князь и без штанов, как можно!
Юрий Михайлович вовсю крепился — он не любил штанов, но ради прогулки терпел. Одетый наконец, он воссел на няниных руках, протянув вперёд указующую длань.
— Гулять! Быстро!
Женщины переглянулись и разом рассмеялись.
Жара, весь день царившая на улице, уже спала. Солнце низко висело над горизонтом, готовое вот-вот закатиться. На землю опускался тихий, роскошный летний вечер.
— Благодать-то какая, матушка! — нянька вздохнула. — Так бы вот и жить, и жить...
Елена чуть улыбнулась.
— Не будет таково... Чую я, кончится скоро благолепие наше.
— Да ой, матушка! Не зови лихо! Вот приедет князь-батюшка наш, в Киев заберёт, и агу, и агу... — нянька забавлялась с малышом.
— К маме! На ручки! — требовательно протянул ручонки княжич.
Елена перехватила сына у няньки, прижала к себе.
— Тяжёлый-то какой стал...
Княгиня охнула, пошатнулась, и нянька тут же перехватила ребёнка. Юрий Михайлович испуганно таращил глазёнки.
— Что? Что, матушка моя?
— Ничего... — Елена сглотнула, полуприкрыв глаза. — Ничего, Мавра... Всё хорошо.
— Ой! — нянька, догадавшись, присела. — Ой! Вот радость князюшке нашему!
И тут Юрий Михайлович, опасаясь, что прогулка закончится, так и не начавшись, громко заревел. В самом деле, солнце заходит, сколько можно бабьи разговоры разговаривать!
...
Кони мягко ступали по траве, и слитный шорох множества копыт терялся в невнятном шёпоте ночного ветерка, шелесте листьев...
— Тихо! — свистящим шёпотом приказал князь Ярослав. — Спешиться!
Небо, закрытое тучами, делало тьму непроглядной. Неясные тени скользили к угловой башне. Длинная и широкая доска, легшая поперёк рва, уже дрожала под тяжестью здоровенных вооружённых мужчин.
— Тсс...
Калитка, предусмотрительно не запертая изнутри, бесшумно распахнулась. Тени одна за другой ныряли внутрь.
— Княже... Можно...
Князь Ярослав, пригнувшись, шагнул в пахнувшее затхлостью нутро сторожевой башни. Внутри, очевидно, никого не было — стражники дежурили на верхней площадке, караулка же находилась не здесь...
— Быстрее! — также шёпотом скомандовал Ярослав. В чернильной темноте открылся серый прямоугольник выхода из башни в город. Эта дверь также была хорошо смазана и не подвела — ни единого звука...
Уже ступая по улицам спящего города, князь усмехнулся. Три сотни ратников стоят в Каменце. Да плюс мужики, вполне годные для того, чтобы махать топорами на стенах. Чтобы взять этот город приступом, потребовалось бы сильно попотеть... А двадцать пять гривен взяли город тёплым. Вообще-то тому парню обещано сто, но зачем он теперь нужен? Покойнику деньги ни к чему... Князь Ярослав никогда не любил предателей. Да и где их любят?
Войско просачивалось сквозь щель калитки, подобно муравьям, собираясь воедино уже по эту сторону городской стены. Ярослав снова усмехнулся. Будь тут не он, а татары, участь города была бы незавидна. Но Ярослав Всеволодович не собирался грабить и жечь городок. Ему нужна была только одна добыча, причём целая и невредимая..
— А-а-а! Тревога! — завопил на сторожевой башне молодой хрипловатый голос, и вслед за этим загремели частые удары железом по железу.
— Да прекрати ты вопить, дурень! — раздался снизу спокойный, насмешливый голос одного из владимирских витязей. — Поздно уже!
...
Какой простор! Она летела, раскинув руки, чувствуя, как отпускает, удаляется земная юдоль... Она снова была маленькой, беззаботной девочкой, и весь мир лежал перед ней цветущим летним лугом...
Удар! Невидимая стенка грубо прервала полёт. Елена ещё пыталась удержаться в воздухе, но вернувшаяся разом земная тяжесть уже тянула вниз... Нет выхода...
-... Проснись, проснись, матушка моя!
Елена разом проснулась, как будто вынырнула из омута сна. Вокруг всё дрожало от яростных криков и звона мечей. Нянька судорожно прижимала к себе княжича Юрия, спросонья не догадавшегося зареветь.
Дверь в спальню с грохотом упала, и в комнату повалили вооружённые люди, разгорячённые, запалённо дышавшие. Трое тут же нырнули в углы, сноровисто заглянули под лавки. Однако ни один не притронулся к княгине, и даже к няньке с мальчиком — все помнили строжайший наказ...
В дверь тяжело шагнул князь Ярослав Всеволодович.
— Здрава будь, Елена свет Романовна! — Ярослав поклонился. — Вот приехал в гости тебя звать.
— Ты! — голос Елены зазвенел. — Вот как, значит... Вот так, значит?! Так в гости зовут у вас во Владимире?! — княгиня кивнула на одного витязя, не успевшего обтереть меч от крови.
— По-всякому зовут! — твёрдо отрезал Ярослав. — Собирайся, Елена Романовна. Зла я тебе не причиню. Ежели, конечно, супруг твой совсем удила не закусит.
Из Елены будто выпустили воздух. Нет выхода... Нет выхода...
— Одеться позволишь?
...
-...А у нас водятся медведи, что твоя лошадь!
— Ой! И ты таких медведей убивал, Ростислав?
Принцесса Анна лукаво щурила карий глаз, придерживая белую кобылку, как нельзя лучше подходившую к её летнему наряду — белоснежные кружева и серебристый шёлк. Голову девушка покрыла лёгкой прозрачной вуалью, не скрывавшей роскошной копны её волос. Князь Михаил, наблюдавший издали за молодёжью, улыбнулся — кружит, ох, кружит девка голову бедному Ростише. Это тебе не служанки безропотные, бессловесные — задирай подол и айда... Принцесса Анна на четырёх языках говорит свободно, и язычок что бритва при необходимости...
— Так что насчёт медведей, Ростислав Михайлович? — видя неуклюжую попытку Ростислава отмолчаться, безжалостно вернулась к теме принцесса. Теперь и король Бела улыбался вовсю.
— О, смотри! — воскликнул Ростислав, явно искусственно оживляясь. — Ловчие возвращаются!
— Понятно всё с медведями, — заключила Анна. — Ну что же, князь, сегодня у нас не столь ужасная дичь. А у вас тоже охотятся на лис с соколами?
— Ха! А то! — Ростислав начал расписывать приёмы охоты с соколами по-русски, а князь Михаил в который раз одобрительно хмыкнул. Ну до чего умна девка, надо же... Подрезала парня, едва почуяла, как тот завраться готов, и тут же легко перевела разговор. Знает, что для жениха самое мучительное — перед невестой дурнем выглядеть. Немногие молодые люди прощают такое.
Король Бела тоже вступил в разговор, и князь Михаил поддержал беседу, ставшую оживлённой. Михаил Всеволодович смеялся и шутил, добродушно и непринуждённо, но на душе у князя скребли кошки. Пиры, охоты, а время уходит... Чего тянет король, чего ждёт? Знака свыше? Или... или папского эдикта?
...
— Всё тихо, княже. Впереди пусто.
— Разведку далеко выслали? — Ярослав смотрел из-под руки на небо, где чёрными точками парили коршуны. Падаль чуют?
Боярин вздохнул.
— Недалече. Как на таком ходу вперёд далеко уйти?
— Но хоть боевое охранение?
— Это да. По обеим бокам идут плотно. Мышь не пропустят.
— И то хлеб. Всем продолжать движение!
Дружина князя Ярослава двигалась спорой рысью, в походном порядке. Заводные кони, нагруженные поклажей, трусили рядом с витязями в поводу. Ярослав повёл глазами в середину колонны, где в носилках о-двуконь ехали женщины — княгиня Елена с княжичем Юрием, несколько ближних служанок... По бокам невдалеке маячили летучие группы боевого охранения.
Князь сглотнул вязкую, тягучую слюну. Солнце жарило невыносимо. Как там княгиня Елена? Не сделать ли привал? Нет, нельзя. Надо двигаться как можно скорее, дабы предупредить возможную погоню.
— Как ты, госпожа моя? — заботливо осведомился Ярослав Всеволодович, поравнявшись с передними носилками. Шёлковый балдахин гасил острые, как горящие стрелы, лучи южного солнца, ветерок шевелил ткань, убавляя зной. Однако всё равно, такие переходы не для женского здоровья...
— Госпожа? — насмешка в голове Елены была явной. — Тогда поехали назад, в Каменец. Таково моё распоряженье, раз я госпожа.
— А вот этого никак нельзя, — проникновенно произнёс Ярослав. — Что с возу упало, Елена Романовна... Да не тревожься ты так. Не татары мы, чай. Всё образуется...
Князь Ярослав оборвал себя на полуслове. Тот же боярин, ведавший разведкой и охранением, во весь опор скакал из головы колонны. Подскакал вплотную, осадил коня.
— Княже, неладно дело. Впереди рать большая, сколько точно, перечесть не смогли. Вроде как засада.
Ярослав поглядел на кружащихся в небе стервятников. Понятно... Птицы, они знаю, где пожива возможна. Доверять надо птицам...
— А ну, вправо идём! Обойти засаду сможем?
— Не знаю, княже. Какая засада.
— Гостей не ждёшь ли, Ярослав Всеволодович? — раздался из носилок голос княгини Елены.
Ярослав глянул назад и длинно, грязно выругался. Из неприметного перелеска, который отряд владимиро-суздальцев только что миновал, выезжали всадники. Много, ох, много... Настигли таки. Как?!
— А ну, к бою!
Колонна, сплошь состоявшая из опытных витязей и кметей дружины княжьей, быстро и уверенно перестраивалась из походного порядка в боевой, забирая в середину носилки с княгиней и прочими. Три тысячи витязей сила немалая. Можно было бы и больше собрать, но ведь не воевать собирался князь Ярослав, в самом-то деле! Исполчиться всей силой, в немалую деньгу встанет. А тут тихо-мирно всё было...
Впереди тоже показались всадники. Ощетинившуюся копьями владимирскую рать окужали, уверенно и быстро. Князь Ярослав сплюнул — противников было никак не меньше двенадцати тысяч, если не все пятнадцать. Нет выхода...
— Привет тебе, великий князь Ярослав Всеволодович! — прокричал такой знакомый голос. Князь Даниил Романович выехал впереди своего войска. — Подъезжай сюда, разговор есть!
