К моему удивлению, они вышли прямиком к моему охотничьему домику. Видимо, братец сразу же планировал меня навестить... А может быть он только для этого и прибыл? Мог бы и сам догадаться, но я так чяртовски был уверен в собственной, не раз проверенной, защите и неуязвимости. Болван! Кретин!...
И я решил — им же хуже! Братец сам себя перехитрил! Сразу и опробуем новую дыбу... Идиот! Я дал знак и стая стала смыкать кольцо, окружая поместье, а сам я метнулся через забор в сад, с намерением все же перекинуться в грифона. Гордость — гордостью, а братишка - то старший и в детстве всегда меня побеждал...
Помню, я еще горделиво думал — это мое подворье! Здесь играют по моим правилам... Доигрался! Едва я завернул за конюшню, как меня и накрыло. Не знаю, что это за заклинание и где он его откопал, но боль была жуткой. Такой острой и резкой, что померк свет. Следом во тьму кануло и сознание...
+ + +
Мы сидели, чинно одетые во все чистое, и пили чай.
- С казинаками? — вздохнул мозг, но я его резко прикрыла, чтобы не бухтел. И без него тошно!
Как мы, смущенные, споласкивались, вытирались и натягивали сухое белье на мокрые тушки рассказ пропущу: стыда много, смеху мало. Я пыталась себя костерить, подбирая слова: от гневных (развратница!) до ехидных (медсестра!).
Если бы Стефан не вышел и буквально не затащил меня в дом (из бани он, как истинный джентльмен, ушел первым, предоставив мне возможность не торопясь привести себя в порядок, наскоро сполоснувшись и обернув бедра полотенцем, дабы не смущать дамы... Ну-ну...), я бы, наверное, так и замерзла на крыльце насмерть, так как из бани я вышла почти сразу же после него (жарко! Да и воспоминания, чтоб их, куда ни кинь взгляд...).
Мое очнувшееся от шока (и удовольствия!) тело, вспомнило вдруг, что пробыло в жаре бани слишком долго, а дурно-то ему было еще после парилки! Короче, оно все же ударило по мне, глупой и несчастной, дурнотой и сердцебиением. Пришлось спешно хватать вещи и выскакивать на мороз. Мир кружиться и качаться перестал. Я даже смогла вытереться и одеться. Но вот зайти внутрь — я уже не смогла себя заставить.
Мне было мучительно стыдно и неловко. Я, конечно, понимала, что глупо сидеть здесь на холоде, да и для здоровья вовсе даже небезопасно.... Но ноги отказывались идти в избу...
Мозг ругался со мной на чем свет стоит и кричал, что если бы мне с час назад хоть процентов тридцать вот этого стыда поиметь, то я бы мыла этого парня не только в трусах, но и в пижаме, и пожалуй, даже халата ни за что бы не сняла! Почему об этих вот ощущениях стыда нигде ничего не сказано? Девчонки в книжках за здорово живешь, вытворяют такое через раз! Я недавно читала немецкий роман про вампиров, так там главная героиня переимела все, что движется и что? Лишь легкое смущение — как она это своему парню объяснит! А тут! Даже ведь не Лёньке в глаза смотреть придется... Всего лишь этому... Этому...
— Ну, — подбодрил мозг, — договаривай... Хочешь его в чем-нибудь обвинить? Да он тебя почти упрашивал слезть с него, болезного, и дать ему спокойно помереть! Так что лучше помолчи! А то еще хуже себя чувствовать будешь! Уж кто именно виноват в этой интрижке, всем все ясно — и тебе в первую очередь! Так что нечего тут из себя изображать не пойми кого! Даже и сравнение не хочу для тебя подбирать!
Я устыдилась окончательно, хотя, казалось бы, дальше уже и некуда.
Но человек существо наглое и приспосабливающееся, а главное, так и стремящееся выгородить себя и свалить вину на других. Ага! — обрадовалась я, как раз в том месте, где мысли мои коснулись животрепещущей темы — да что же у меня все наперекосяк? В смысле, не как у людей? И я тут же нашла виновного — это тот, кто меня сюда притащил! Жила— жила себе, никого не трогала! Да я бы в своем уютном мирке в жизни не встретила такую шикарную головную боль, как Стефан! И прожила бы я всю жизнь верной супругой! И была бы счастлива!
Наверное...
Из дневника Стефана:
Я не видел его в ту ночь. Очнулся уже на дыбе. Ощущения ужасные. Мало того, что холодно, я прикован голым на улице и, похоже, перекинулся прямо в этих оковах, все конечности просто ободраны и больно.
Чяртовски больно. Кроме того, из меня резко, рывками, выдергивали силу. Кольца на месте не было... Как вспомню, так вздрогну. Такого ужаса, как в тот момент мне переживать еще не приходилось.
Ха-ха! Я , весь из себя, умный, грозный и могучий, мало того, что попался, как последний глупец, так еще и трусил теперь, как девчонка на смотринах!
ГЛАВА 5
Да что ж это у меня за сказка-то такая дурацкая? Вместо того, чтобы с гордым видом пройти в тепло, да и продолжить начатое в полное свое удовольствие, я тут психоанализом и самокопанием занимаюсь! Точно! Это сказка с дефектами!
— Ага! — Ответил мозг, с нехорошей ухмылкой наблюдавший за моими метаниям по двору, — или кто-то более реальный. Не будем показывать пальцем! — Но я лишь отмахнулась от него. Так просто с такой отличной версии виновного меня теперь не сдвинуть! Мысль о компенсации стала очень навязчивой, настойчиво намекая, что счет к организатору моего переноса стал уже достаточно большим, чтобы обогатиться и безбедно прожить следующие десять лет. Где только найти этого умника?
Вообще-то, раньше я всегда считала, что в девяносто процентов случаев — виноват сам человек и лишь в десяти — обстоятельства или кто-то другой. В данном случае, я тоже абсолютно точно знала, кого именно требуется наказать за случившееся безобразие. Но гнев уже поостыл (никогда не умела долго злиться на себя. Жалко меня, бедненькую! Люблю я себя! Как — никак я у себя единственная...И другой не будет...). Стыд еще бродил по организму, но был уже не так убедителен, как холод.
И, когда Стефан вышел на крыльцо и, склонившись, потянул меня к себе, такому теплому и привлекательному, я послушно встала. Ни слова не говоря, он завел меня в избу, крепко держа за руку, как будто боялся, что я буду вырываться. Вот еще, глупости! Мне и самой в тепло хочется! Стянул мокрое полотенце с головы, успевшее порядком остыть, но еще не покрывшееся инеем, растрепал волосы по плечам и подтолкнул к накрытому столу, где по кружкам уже был разлит горячий, ароматно паривший, чай.
Стояли какие-то сладости, пироги, ватрушки и варенье. Кажется малиновое, но с чем-то... Не знаю. Крупными кусками. На вкус, как яблоки. Я замешкалась, глядя, как он вешает полотенце возле печки, на просушку. Стефан оглянулся, внимательно окинув меня взглядом с ног до головы. Хмыкнул, качая головой, думая о чем-то своем...
— Что? — Вскинулась я.
— Пей чай, давай! — Фыркнул он, — скромница!
Я почувствовала, как кровь бросилась мне в лицо, слезами заполнив глаза. Стало трудно дышать. Он резко обернулся, словно услышав мою боль, выругавшись, одним шагом преодолел разделявшее нас пространство, сгреб меня в объятия и крепко прижал к себе.
— Извини... — Шептал он куда-то в мои влажные волосы, — я не прав... Извини... — Поднял мое лицо и прошептал, — простишь меня?
Кивнув, я сморгнула влагу, и она побежала слезами по щекам, наперегонки друг с другом. Наклонившись, чтобы заглянуть в мое опущенное в смущении лицо, мужчина стер слезинки одновременно большими пальцами рук.
— Мир? — Его голос все еще был глух...
— Мир... — Мой дрожал от неуверенности....
Из дневника Стефана:
Ничего не понимаю...
Я словно бы утонул в ней. Увидел ее так близко и внутри все просто забилось... не знаю даже, как описать... Не от восторга, нет... она же — враг! Какой к чярту восторг? Но от.... Ох, Мара Всеблагая... что же это было? Одурение какое-то...
Они чем-то меня опоили? Околдовали? Первым порывом было вскрыть себе вены — если уж я не могу теперь причинить ей вред, так хоть самоустранится, чтобы у нее не было источника силы для кольца... Не тут-то было. Рука просто уходила, словно не я ею управлял...
Кольцо позаботилось и об этом! Чяртова стекляшка...
Эта девчонка... Даже не знаю что и думать... Все было так... идеально... Разве такое возможно? Я даже испугался. Наверное поэтому и сорвался на нее...
Как же легко оказалось её смутить, или расстроить. Чуть резкое слово скажешь — и у нее глаза уже на мокром месте... Тоже мне захватчица... Или это просто такая тактика? Разжалобить, задобрить меня...И я сам предоставлю все, что им нужно, да еще и помогу? Ну, уж нет, Вэрдиастер! Перебьешься! Моими руками ты жар загребать не будешь!
+ + +
И вот теперь мы сидели и молча пили чай. Я не знала, что говорить. Хотелось спросить о чем-нибудь постороннем, никак не касающемся того, что случилось в бане... Он мрачно сверкал на меня глазищами. Вспомнив, как я его нашла ( и попутно покраснев по этому поводу), я задала полушепотом — полухрипом первый "нейтральный вопрос":
— Кто это тебя? — Он вскинул брови, и я пояснила, — ну, на морозе оставил...
— А! Это... — Он искривил губы и презрительно цыкнул, — да есть у меня... дружок детства...
— Ничего себе дружок! — Удилась я, — что ж тогда он с тобой так круто?
— Не готов обсуждать эту тему! — Отрицательно мотнул головой Стефан
Я напряглась. Замолчала, снова чувствуя себя полной дурой и... много, кем еще... Стоило бы как-то отвлечь его. Может быть начать задавать вопросы? Но едва я открыла рот, как он перевел на меня злой взгляд, заставив невольно поежиться. Да что не так-то? Что он на меня волком смотрит? У него что, проблемы? Ну, переспали, ну, бывает, но это же не повод набрасываться на женщину!
— Откуда у тебя кольцо? — Хрипло спросил он, едва удержавшись, чтобы не коснуться его подушечкой пальца.
— Кольцо? — А я — то, глупая, про него совсем позабыла. Два и два сложилось у меня в голове с легким щелчком, — о, Господи! — простонала я, — так ты — хозяин кольца?
— Ну, да... — ухмыльнулся мужчина и все же погладил камень. Нежно и аккуратно. — И кольца, и дома, и этого поместья, и всех земель вокруг....
Ну, тогда понятно чего он злобиться. Его дом, он хозяин, и колечко тоже его, а оно, пакость такая, сниматься не хочет! Я бы тоже сильно расстроилась, если бы у меня кто волшебную палочку спер! Выходит, никакая я не волшебница. Так, погулять вышла... Еще и он тут. Ишь глазюками так и зыркает! Что же делать-то? Я потянула ему руку, с надеждой глядя в глаза:
— Сними, пожалуйста...
— Увы! — мужчина снова усмехнулся и с сомнением убрал руку. Взялся за чашку, спасаясь от искушения. Перевел взгляд на мою растерянную физиономию, и снова пожал плечами, — увы, крошка! Никак не смогу! Я вообще до сегодняшней ночи считал, что сняться это колечко может только лишь с мертвеца... Хотя... — он на мгновение задумался и я ощутила, как мороз лихо ломанулся по моей спине, сопровождая уносящееся к пяткам сердце. — Скорее всего, так его и сняли....
— О чем это ты? — не поняла я, с недоумением глядя в его живое, подвижное лицо. На мертвеца этот красавчик походил — как я на рождественскую елку ! Нет, возможно, конечно, но замучаешься делать!
Он в ответ только покачал головой:
— Хитро, Вэрд, хитро...
— Вэрд? — переспросила я заинтересованно. Имя, конечно, не русское, и вообще...Но, как говорила моя бабушка, с паршивой овцы, хоть шерсти клок! — так звать твоего дружка детства? — его взгляд стал колючим.
— А ты не так проста, как кажешься, да? — я вновь почувствовала его враждебность. Почти ярость...
— Тебя раздражаю конкретно я или то, что на мне твое кольцо?
— Кольцо... — он стал почти спокоен внешне, но глаза чуть ли искрами не сыпали! Еще бы! Если бы у меня сперли такое кольцо, а потом еще и... (Я вспомнила дыбу, а потом баню...), я бы тоже взбесилась неимоверно и походила бы сейчас, на стандартного психа из любимых американских ужастиков — этакого красноглазого и с пилой!
— Ладушки. Как мне его снять? — оправдываться не имело смысла, и вправду ведь, я кругом виновата. Кроме того, кольцо мне было почти без надобности (куча проблем от него!), а вот помощь красавчика очень даже пригодилась бы... начиная от поставки сведений об окружающем мире и положения дел в нем и заканчивая вполне реальные физические блага... деньги, к примеру...
-И не только помощь! — влез с комментариями мозг. Стефан промолчал, сверкая глазами. И я повторила:
— А как его снять? Что молчишь-то? Говори!
— Снять кольцо самому невозможно. Оно покидает носителя только после его смерти и появляется возле того, кто достоин стать следующим правителем вверенной земли, носителем всех чар и титулов. Как правило — это сын предыдущего князя. Так было до сегодняшней ночи. Как будет дальше? Мне неизвестно. Я знаю лишь то, что в тебе нет силы для чар....
— О, как! — его голос, почти безжизненный, в отличие от глаз, еще не затих, а меня уже накрыло с головой волной панического ужаса. Так это не просто волшебное колечко? Правитель земель! Мама дорогая! Да зачем мне такие заморочки— то? Я же ответственность не признаю ни в каком виде! Я ее просто терпеть не могу! Как, впрочем, и власть... — И снять никак? — испуганный писк просто не мог быть моим голосом!
— Только со смертью! — был мне ехидный ответ.
— А колдовством? — мой голос был жалок даже для моих ушей, но я пыталась с надеждой смотреть в будущее... Будущее смотреть на меня откровенно не желало...
— Невозможно! — я глубоко вздохнула и ляпнула, еле сдерживая животный ужас, — а отрезать? — его глаза сверкнули чем-то неясным. Как будто он уже основательно обдумал эту мысль и был вынужден с сожалением от нее отказаться, хотя и надеется, что обстоятельства переменятся...
— Оно просто материализуется на другом пальце.
— А если... — я боялась сказать это вслух. Он усмехнулся, глядя на мои откровенные мучения. Я уже открыла рот и вдруг четко поняла, что сейчас он именно об этом и думает, — ты хочешь убить меня? — мой голос стал еле слышен, больше похожий на звон треснутого хрусталя... Стефан покачал головой.
— Я не могу... Я.. — слова давались ему с трудом. Он с огромным усилием проталкивал их через свое горло. Я почти слышала, как они скрежетали, обдирая его горло. — Я твой раб...
— Что? — мой голос ушел ввысь, ударился об потолок и лопнул в ушах, заставив обоих поморщиться.
— Я твой раб... — он зло выдохнул, почти выплюнул эти слова. — Я не могу даже сопротивляться твоим приказам! Ты велела мне говорить — и я все выболтал! А я, между прочим, вовсе даже не собирался с тобой откровенничать, малышка! Уж можешь мне поверить на слово — чяртовски не хотел так подставляться перед тобой... — его голос дрожал от еле сдерживаемого гнева. В течение этой фразы он успел вскочить и сейчас нависал надо мной, давя на психику в прямом и переносном смысле. Воздух вокруг нас вибрировал. Да что там воздух, меня саму всю подтрясывало....
