Все предельно ясно! Перемещаем миску с полки на стол!
Когда пол усеяли осколки третьей по счету чашки, Людмила поняла, что для начала следовало потренироваться на менее хрупких предметах.
А в другой раз, пытаясь заставить лететь маленькую табуреточку, получила довольно-таки ощутимый удар по ноге и осознала, что колдунья из нее еще та!
Так что жить теперь придется по завету дедушки Ленина — "Учиться, учиться и учиться!!!", а потом опять — "Учиться, учиться и учиться!!!" и так до тех пор, пока не получится что-либо стоящее.
Никто новой ведьме не мешал, даже премудрый кот куда-то запропастился, поэтому она посвятила тренировкам все свое время, частенько забывая про сон и еду.
Худо-бедно освоив, наконец, простейшие заклинания стихийной ворожбы, Людмила добралась до раздела боевой магии. Что б такого попробовать не очень фатального? Нашла! "Молот Перуна"...
Что-то гулко ухнуло, избушка вздрогнула и просела, едва не развалившись. Затем раздалось возмущенное кудахтанье, пол затрясся, как во взлетающем самолете. Людмила выглянула в окошко. Ничего себе!
Избушка на кривых куриных лапах, появившихся неизвестно откуда, вся ходила ходуном. Она готовилась к разбегу, намереваясь покинуть негостеприимную поляну, не подозревая, что истинной виновницей была ее новая хозяйка.
Еле-еле успокоила девушка свое перепуганное жилье, об истинной сути которого даже не догадывалась.
Надо бы поаккуратней, а то вот так увлечешься и переночевать негде будет!
Но очень, очень хотелось овладеть премудростями боевой магии, кто знает, что ждет ее дальше?
Выбрав самое безопасное, на ее взгляд, заклинание "Дар Перуна" (подарки плохими быть не должны, по умолчанию), Людмила привела его в действие.
Огненный шар больно обжег ладони. Девушка испуганно отдернула руки. Он свечой взмыл вверх и исчез. А в многострадальной крыше появилась еще одна дыра, правда, на этот раз с тлеющими краями и размерами чуть поменьше первой. Ничего себе подарочек!
Два — ноль в пользу Перуна. Обидно!
Скептически глянув на свежеиспеченную дыру, подула на прижженные руки, пролистала книгу в поисках нужного заклинания: — "Вроде это... Попробую...". Чуть позже она полюбовалась на розовые ладошки, боль в которых утихла словно по волшебству, и самодовольно ухмыльнулась. Что-то она все-таки может!
— А боевая магия никуда от меня не денется... — Людмила настороженно прислушалась к непонятному звуку снаружи: — Что там ещё? — Она выглянула в приоткрытую дверь и подпрыгнула от жуткого грохота за спиной. "Дар Перуна" воротился обратно... Словно бумеранг, он ворвался внутрь избы, завертелся в поисках цели, наткнулся на отодвинутый к стене стол и взорвался, брызнув во все стороны золотыми искрами.
И без того перепуганная девушка с нарастающей паникой смотрела, как они на глазах превратились в рой чрезвычайно разозленных огненных ос. Они носились туда-сюда, звучно шлепались о стены, оставляя аккуратные подпалины на деревянной обшивке. Людмила осторожно сделала шаг к двери, ведущей на улицу. Осы сгруппировались в живую торпеду, недвусмысленно направленную острием в сторону девушки и...
Как она выскочила на улицу, Людмила и сама не поняла. Вереща, будто подстреленный заяц, она металась по редколесью.
— Неумеха, — громовой голос заставил её остановиться и оглядеться. Вокруг носилась стая пестрых галдящих птиц. Они радостно гонялись за насекомыми, склевывая их на лету без всякого для себя вреда. — Не умеешь, не берись, недоучка! Наберут детей, а правила безопасности объяснить забывают... — голос постепенно стихал.
Птицы расселись на деревьях и, мгновение спустя, словно повинуясь беззвучному приказу, одновременно поднялись в воздух, сделали прощальный круг над поляной и растаяли в вышине. Господи, что ЭТО было?
Додуматься до чего-то времени не оказалось.
Принюхавшись к доносящемуся запаху гари, Людмила ринулась в избу — паленым тянуло оттуда. Везде, где пчелы оставили свои метки, разгоралось слабое пока ещё пламя, грозящее вспыхнуть одним сплошным костром. Девушка кинулась к заветной Книге. Хоть бы получилось, хоть бы успеть. Избушка, чувствуя неладное, подпрыгивала от непонятных ей ощущений, толком не разумея, что ж ей делать-то. Старая ведьма никогда не позволяла себе такого, она заботилась о своем жилье, не то, что эта, молодуха!
А Людмила, онемевшими от напряжения губами, старательно проговаривала слова заговора на дождь.
Налетевший ветер швырнул пригоршню воды ей в лицо и завыл-закружил, срывая листву с деревьев, свивая тугие плети дождя в бурлящие пенные потоки. Пузатая чернильная туча висела над поляной, а метрах в ста, как ни в чем ни бывало, светило яркое солнце, будто и не бесновалась рядом неистовая буря.
ГЛАВА 3
— Ты ведьма... — произнес Антон, когда сестра сделала короткую паузу. От русской печи, занимавшей большую часть кухни, тянуло домашним теплом и парню хотелось верить, что он просто загостился у деревенской родни, а рассказ фантазерки Людмилы не более чем замысловатая сказка на ночь.
Хотелось бы верить, но женщина, сидевшая напротив него, слишком уж отличалась от той беззаботной девчонки, какой была сестра. Вчера? Или двадцать лет назад? Он и сам не знал... Между ними лежали года, прожитые Людмилой в одиночестве. Смогут ли они без потерь преодолеть пропасть, разделившую их?
Серьезный взгляд темных глаз скользнул по лицу Антона.
— Если точнее, то чародейка... Но тебе эти тонкости ни к чему...
— А Птах кто?
— Птах, — негромко позвала она притихшего мальчишку, — покажись нам во всей красе ...
Тот вылез из-за стола, крутнулся на одной ножке вокруг себя и с него, как обертка с конфеты, сполз ребяческий облик. Перед людьми возникло существо, заросшее с головы до ног коротенькой светлой шерстью: коротенькие рожки на кудрявой голове, длинный хвост с кисточкой, раздвоенные копытца, широкая улыбка на обезьяньей физиономии с пятачком вместо носа...
— Бесенок, — пояснила ведьма, — я его у русалок еле живого вырвала. Его родичи чем-то местному Водяному не потрафили, так тот войну чертям объявил. А Птах, дурашка, на омутниц нарвался, те и рады стараться, чуть его до смерти не защекотали. Выходила, как меня Ильга в свое время.... Так Птах настолько ко мне привязался, что к своим с тех пор ни ногой. Одно плохо — молчалив уж больно после русалочьего игрища, да ты и сам, я думаю, это заметил.
— Так это ты за мной в лесу наблюдал? — спросил парень у бесенка.
— Ага, присматривался, чтобы не ошибиться, — кивнул головой тот, — хотел тебя сразу окликнуть, ещё в лесу, но Тимофей тебя раньше перехватил, волком обернувшись.
— Волком? А что ж он тогда обратно в человека не превратился, чтоб стрелу самому вытащить?
— Стрела скорей всего из осины была. Убить не убила, а перекинуться не давала.
Антон несколько минут оторопело смотрел на бесенка, потом попросил:
— Слышь, сделай одолжение, превратись обратно, а? Ты мне больше человеком нравишься.
Бесенок покривив недовольно рожицу, просьбу все же выполнил: перед парнем опять стоял чумазый пацан с чересчур веселыми глазами.
— Людок, а ты в кого-нибудь перекидываешься?
— Не поверишь ни за что в жизни — в кошку трехцветную, пушистую и ласковую. Так что мне лучше в человеческом облике оставаться, безопасней.
— А я в кого-нибудь смогу? — не успокаивался парень. Хотелось сразу прояснить, что тут ему по силам...
Сестра расхохоталась. Такой неприкрыто детский интерес светился в глазах Антона, что жаль было его разочаровывать:
— Думаю, ни в кого. Не твое это дело, чувствую, ты для другого прибыл. Но это все потом, слушай дальше...
* * *
*
Крышу Людмила все же починила, кое-как приладив на место отлетевшие кусочки и перекрыв их кусочками дранки. Конечно, тут бы мужская рука нужна, но и самой удалось в конце концов сладить и с топором, и с туповатой пилой, отделавшись всего парой синяков и царапин. Закончив восстановительные работы, навела в избушке тот порядок, который ей больше всего нравился. Минимум вещей, максимум чистоты!
На память о прежней хозяйке остались букеты сухих цветов и полочки с разнообразными кувшинчиками, которые были так прелестны, что просто рука не поднялась отправить их в кладовку. Остальные предметы, слишком явно напоминающие об истинной сущности живущей здесь, такие, как череп и сухая куриная лапа, были безжалостно удалены с глаз долой.
Откуда ни возьмись, появился кот. И, что самое интересное, вел он себя так, будто и не исчезал никуда на целый месяц, а только на минутку вышел за порог. Ни здравствуйте вам, ни до свиданья!
— Кормить будешь? — как ни в чем не бывало, поинтересовался он.
— Нечем, — буркнула Людмила.
— Как? — непритворно удивился Баюн. — А молочко, сметанка для любезного друга и советчика? Не приготовила?
Девушка насупилась. Не скажешь же этому задаваке, что она со своим обучением забыла обо всем на свете. И о козе в том числе. Та, не дождавшись от хозяйки заботы, выбила двери сарайчика и была такова. Следом за ней повылетали и куры. Теперь никакого хозяйства у Людмилы не осталось, сама на подножном корму сидит.
— Понятно, — протянул Баюн, вернувшись со двора, — то-то я смотрю, ты с лица спала. Думал, захлопоталась, а она — голодааает.
— А вот, по мнению приверженцев здорового образа жизни, голод лучшее лекарство, — запальчиво возразила Людмила, чувствую, как предательски засосало под ложечкой.
— Лучшее лекарство для тебя — хороший кусок мяса, — рассудительно приговаривал Баюн час спустя, сидя у печки и наблюдая, как подрумянивается на сковородке перепелиная тушка, которую он приволок. — Все твои теории — чушь собачья.
Людмила была полностью с ним согласна, но сдаваться так легко она не собиралась. Упертая потому что...
Следом за вернувшимся котом потянулись гости, что было совсем уж неожиданно.
Сначала в небе появилась темная точка, которая, увеличившись, превратилась в три массивные ступы. С тонким свистом они приземлились, изрядно помяв траву.
Очень нелюбезные ведьмы, не дав вставить Людмиле и слова, не мешкая приступили к делу.
— Ковен не одобряет выбор Ильги, — проговорила самая старая из них.
Увидев немой вопрос в глазах девушки, пояснила:
— Ильга — хранительница Пути. Та, что передала тебе свой дар и свое место. У нас была совсем другая кандидатура.
— Но Ильга имела на все свою точку зрения, и у нее было на это право. — Перехватила эстафету другая, чуть помоложе и покрасивее. Хотя, по мнению Людмилы, все три выглядели, как типичные ведьмы — носатые, худые, в черных одеяниях, с ввалившимися от старости глазами и ссохшимися губами.
— А свои проблемы решай сама, — вступила третья, — Ковен тебе не подмога.
— Твои враги — это только твои враги, — опять заговорила первая. Кстати, и дальше они говорили, строго соблюдая очередность. — Нам ни к чему вмешиваться в чужие распри.
— У нас свое Дело, — важно молвила вторая.
— Но ты должна каждое полнолуние появляться на Лысой горе. — Третья.
— Засвидетельствовать почтение Ковену. — Первая.
— Присутствовать на Шабаше. — Вторая.
— Полнолуние через три дня. — Третья.
Людмила едва успевала переводить взгляд с одной на другую.
Закончив, ведьмы развернулись, ловко запрыгнули в свои ступы, одновременно взмахнули метлами и, дружно крикнув: — "Земля, прощай!", отбыли, забыв поинтересоваться, а нет ли вопросов?
Возмущенная Людмила про себя решила, что ноги ее на шабаше не будет!
— Ну, и черт с вами! — в сердцах пожелав незваным гостьям приятного пути, девушка решила, что сама во всем разберется, хотя вопросов было море.
Тут и кот подоспел. Сама доброта!
— Не переживай! Хранительница пути всегда одиночка, — поддержал он морально Людмилу. — Слишком велика ноша на ее плечах, и нет возможности переложить часть ее на кого-либо. И сила ведьмы-хранительницы куда больше, чем у любой из этих выскочек. Они это прекрасно знают, потому и злятся. Плевать Ильге было на их Ковен!
— Ильге-то плевать, а как самой все премудрости колдовские уразуметь?
— А ты помаленьку, полегоньку, — ласково мурлыкал подлиза кот, словно мысли невеселые читал. — Как у вас говорится, "методом тыка".
А по-другому, наверное, и не получится.
Но как "методом тыка" совладать с боевой магией (и что она на ней так зациклилась? не иначе, как мягкое место неприятности чуяло), не разнеся половину, а то и весь лес на мелкие щепочки, Людмила не знала.
Впрочем, не знала она многого....
Но старалась узнать. Очень старалась, на свою беду.
На исходе одного из дней, которые летели незаметно, в притолоку робко поскреблась чья-то очень несмелая рука. Распахнув двери, девушка встала на пороге с немым вопросом — никаких гостей она не ожидала, да и не очень хотела.
Перед ней стояла молодая заплаканная женщина. Длинные светлые волосы были слегка прикрыты темным платком, концом которого она вытирала слезы, навертывающиеся на глаза.
— Скажи, а где старая ведьма? — глухим от сдерживаемых рыданий голосом произнесла она.
— Умерла, — коротко, без комментариев, ответила Людмила.
— Что мне делать, что делать? — начала голосить гостья. — Бабы сказали, иди к ведьме, упади в ноги, она тебе поможет. Что теперь делать?
Неожиданно она рухнула на колени, протянула моляще руки, и принялась причитать. До Людмилы доносилось: — Детушки малые.... Как жить.... Помоги вернуть.... На тебя одна надежда.... Позор на весь мир...
