Если врачей мы будем готовить строго для себя и мне совершенно не важно, признают или не признают в Европе наш лекарский патент, то признание патента морского шкипера для дела очень важно. Без автографа губернатора любого европейского государства, такой документ считается недействительным. Тем более, что при наличии средств, в получении лицензии для организации школы, лично для себя, не вижу никакой сложности. Да и заместитель начальника школы по учебной части, то есть, главный преподаватель, а с ним еще двое помощников — марсовый инструктор и инструктор-бомбардир, ко мне на службу уже поступили и сейчас участвуют в отборе двадцати четырех будущих слушателей-мореманов. Да-да, я не в том положении, чтобы разбрасываться опытными специалистами, поэтому, некий голландский дворянин Йорис ван дер Кройф принес мне вассальную присягу и целовал Евангелие, и сейчас под именем погибшего в прошлом году кузена Йохана осваивает территорию будущей школы.
После официального оформления и приписки моего нового флейта 'Селена', имя ее бывшего капитана будет вне закона. Но я со своей стороны дал клятву сюзерена, что через десять лет безупречной службы он станет богаче на восемьдесят тысяч талеров, получит во владения земли и будет легализирован совсем под другим именем. Двум его лучшим специалистам было сделано подобное предложение, правда, с выплатой годового содержания всего в полторы тысячи талеров. Это предложение оказалось за пределами их мечтаний, и они с радостью согласились. Остальные же пятьдесят пять выживших бывших пиратов, будут расселены по различным поселкам в глубине африканского материка.
Слушатели в лекарскую школу тоже нашлись, и немало. Правда, некоторых трудов стоило уговорить мужей-моряков, отправляющихся в дальние походы, своих жен, особенно беременных, сейчас никуда не тащить, а оставить на острове. Предложение было вполне разумным, поэтому, уезжали только супруги матросов шебек, которые будут вести патрулирование нашего побережья Африки. Таким образом, к ранее увечным казакам добавилось еще сто семьдесят семь казачек, то есть, новых студиозусов-медикусов. И пусть нормальными лекарями станет лишь пятая часть из них, но и для всех прочих девчонок эта учеба даром не пройдет.
Впрочем, лекции доктора Янкова принесли плоды еще три месяца назад, особенно в вопросах санитарии. Неоценимую помощь в этом ему оказали лыцари под предводительством Антона, правда, с помощью кнута и чьей-то матери, невзирая на сословия. Но идеальный порядок, который поддерживается до сегодняшнего дня, был достигнут только после организации жалобного хода всех обитателей под палящим солнцем на границу феода, к импровизированному кладбищу. Здесь после часовой молитвы была вырыта яма четырехметровой глубины и захоронена какашка, найденная в лагере в неположенном месте.
Если быть до конца откровенным, то лыцари повторили процедуру, которую в прошлом году прошли сами, на заре своего воспитания.
Но не все в феоде было так хорошо, как казалось внешне. Во-первых, была напряженная ситуация с едой, заканчивалась мука и крупы, двух последних быков держали на мясо до моего прибытия, чтобы не опростоволосится. А рыба, на постоянное потребление которой перешли месяц назад, изрядно надоела даже самым большим ее любителям. Во-вторых, люди жили под обычными навесами и спали на обычных дерюгах и ковриках.
Но все это можно было бы терпеть, если бы не обострившаяся демографическая ситуация. Триста мужчин, а со строителями все пятьсот, были обделены вниманием со стороны женского пола, при этом ежедневно и ежечасно наблюдая посторонние человеческие отношения. Ситуация вышла на уровень верхнего предела напряженности и сдерживалась только проповедями священников и силой авторитета Ивана. Нужно было принимать срочнейшие меры.
Утреннее построение вызвало всеобщий интерес и состоялось при большом скоплении любопытствующих священников, некомбатантов и крестьян. Что там говорить, к подобному действу смерды вообще никогда не допускались, а здесь такое представление! Они даже рты от удивления раскрыли.
Можно было построить воинов на площади внутри цитадели, как раз тысяча сто человек разместилась бы свободно, но я умышленно приказал собраться у причалов, места общедоступного. Пусть мои новые подданные, в том числе будущие свободные пахари, прочувствуют сопричастность к рождению истоков молодой государственности.
Здесь же, на стенах равелинов, прямо как в театре, расселись итальянские строители, испанские плотники и венецианские краснодеревщики. Они успели увидеть много необычных новинок (скрыть невозможно), а сейчас опять этот заказчик-феодал продемонстрирует что-то интересное, вот будет о чем поведать и родственникам и знакомым. Ну-ну, вы еще не знаете, дорогие мои, что давно уже стали моими подданными, а родственники и знакомые, теперь у вас будут жить совсем на других землях. Вот только шеф-архитектор мастер Лучано выглядит грустно, все шесть дней, которые я здесь, он порывается что-то спросить, но сдерживается. Человек он совсем неглупый и видно догадывается о судьбинушке своей.
И вот народ с нетерпением, в полнейшей тишине обозревает застывший сдвоенный двухшереножный строй, для компактности расположенный буквой 'П'. И ожидание его было вознаграждено, первым был зачитан указ о присвоении звания бригадного генерала и назначении на должность генерал-губернатора Южно-Африканского графства господина Ивана Бульбу. Да, всем стал известен именно тот правитель, который будет поддерживать закон и вершить суд на той самой земле, где большинство из них поселится навечно, где затем будут жить их дети, внуки и правнуки.
Ни один даже самый умный император, царь или князь, не способен самостоятельно объять необъятное. Для этого нужны помощники — инициативные, стремящиеся к действию люди. Они должны быть смелыми, готовыми брать на себя всю полноту ответственности, способными сколотить банду единомышленников и исполнителей, покорителей новых земель и народов. И такие у меня есть, недаром когда-то прошли отбор из числа лучших. Правда, пока что они молоды и неопытны, но эти недостатки имеют интересное свойство, — с возрастом исчезают. И пусть Иван совершенно неграмотен в вопросах европейской политики, но заграбастать, прижать к ногтю и удержать то, на что стала подошва его сапога, он сможет. А на его плечи возложен именно этот мешок.
Вторым указом за добросовестную службу князю, возвел в жалованное дворянское достоинство с выдачей соответствующих грамот шестисот семидесяти двух бывших казаков. Это давало право не только на двести моргов земли, которую можно было сдать в аренду, либо посадить на нее управляющего и наемных работников, но и на получение материального довольствия за государеву службу, как за звание, так и за должность. Получали они и другие привилегии, в том числе медицинское обслуживание семьи и обучение детей в военных школах и гражданских университетах за счет казны.
Конечно, плодить лишних дворян совсем не хотелось, но уговорить привычного к приволью, земле и сельской местности казака стать матросом, морским пехотинцем или кадровым кирасиром, иначе не представлялось возможным. Поэтому и издал указ о трехгодичной привилегии для всего православного люда воинского сословия. Тем самым хочу создать командный костяк будущего флота и армии.
Однако, триста двадцать казаков, в основном из числа хуторских, ни на какие посулы не поддались. Они решили, что лучше сразу ухватить в руки жирную синицу, чем когда-то журавля. Что ж, пограничники мне тоже нужны.
Третьим указом возвел в офицерский чин с выдачей офицерских патентов всех лыцарей, в том числе, десять моряков-барселонцев, двадцать пехотинцев и три кавалериста. Обученных механиков, кузнецов, литейщиков, корабелов и геологов возвел в инженеры-лейтенанты. Остальные стали лейтенантами-инструкторами. Петро Орлик тоже стал лейтенантом, командиром эскадрона кирасир. Вчера, в присутствии всего ближнего круга возвел его в лыцарское достоинство. В будущем же, лыцарский корпус будет ограничен одной тысячей человек самых достойных, и не более того.
Затем, зачитал приказы о повышении воинских званий.
Майора и должность начальника воинской плавучей школы, и по совместительству командира отдельного отряда морской пехоты на корабле 'Алекто', получил Антон Полищук. Капитанов и должности командиров колониальных гарнизонов получили Ангелов и Лигачев. Лейтенанты Стоянов и Васюня тоже получили такую же должность, только первый будет командовать гарнизоном в Африке, в устье реки Оранжевая, а второй — домашним, цитаделью Картенара.
Последним приказом было присвоено шестьдесят семь сержантских званий, девяносто два старшего матроса и восемьдесят одно капральское. В дальнейшем подобный приказ будет находиться в компетенции генерал-губернатора территории.
Заключительным действием торжественной части, стало вручение отличившимся воинам премиальных денег за взятые в бою призы.
Четыре шебеки вместе с трофеями, специально созданной комиссией под моим председательством, были оценены в сто двадцать две тысячи талеров. Половина суммы направлялась на премирование, то есть, за вычетом затраченных боеприпасов, была разделена на десять долей, стоимостью пять тысяч семьсот талеров каждая. На них были выписаны сертификаты Малагского Банка реконструкции и развития. По одной доле получили пятеро оставшихся живыми рядовых и две доли их командир, сержант, а ныне произведенный, как и все они в лейтенанты Стоян Стоянов. Трое погибших были круглыми сиротами, поэтому, их доли также вручил Стояну, пусть они ими распорядятся по собственному усмотрению. Правда, всем обо всём известно было еще вчера, в том числе и о премировании, поэтому, решение ребята давно приняли, и тут же все три сертификата вручили епископу Михаилу на строительство церкви.
Флейт оценили в сорок восемь тысяч. Его трюм был полностью укомплектован на дальний поход — солониной, крупами, мукой и апельсинами, но самое важное лежало в сундуке бывшего капитана — торговая казна в семьдесят три тысячи серебром. После всех расчетов, премиальный приз составил пятьдесят девять тысяч. Выделив десять долей капитану, то есть мне, по пять долей двум офицерам, три доли боцману, по две — трем сержантам и тридцать — матросам, получили те же пятьдесят девять долей, то есть, по тысяче за штуку.
Сертификат на свою долю также отдарил на строительство храмов.
Не хочется кого-либо осуждать, ибо, сколько людей, столько и характеров. Но наблюдая со стороны, приметил, что некоторые казаки смотрели на премированных воинов с завистью, и не скажу, что с доброй, а некоторые казачки — с сожалением, однако, абсолютное большинство — с радостью и одобрением. Ведь они ничем не хуже, и в будущем их точно также ожидает слава и богатство, особенно с таким удачливым князем.
А еще заметил, что совсем исчезла та некоторая настороженность, особенно в среде тех казаков, кто не шел с боями по Украине, а ожидал нас уже в Хаджибее. Думаю, что возникла она сразу же после принятия присяги и целования креста, когда запретил называть себя атаманом.
— Станичных и земских атаманов будете избирать у себя на кругу, — сказал им тогда, — А я для вас государь, отец родной, отныне и навеки. Аминь!
Для меня не было секретом, что некоторые частенько шушукались о том, правильно ли они сделали, разменяв вольницу на государеву службу. Однако, поведением и всеми своими действиями старался эту настороженность развеять, а Иван Бульба, лыцари и казаки, которые пришли со мной с боями, очень сильно этому способствовали. Но только сейчас, глядя в те открытые лица молодых, свободолюбивых ребят, глаза которых некогда выражали сомнения, мне стало совершенно ясно, что ныне в их душах этот червяк издох. Моим без остатка стал последний 'неверующий Фома'.
Торжественное построение торжественным маршем не закончилось, это дело будущего. Сейчас нужно было поднять настроение не только отличившимся, но и абсолютно всем остальным. Кстати те, кто считает Строевой устав в общем, а шагистику в частности, непотребной муштрой, очень глубоко ошибаются. Лично я к этому отношусь, как к величайшему достижению военной мысли, которое мобилизует дух и дисциплинирует сознание воина.
— Товарищи воины! — сказал в заключение, — Все вы знаете, что перед вашим прибытием на остров, он подвергся нападению берберийских разбойников. В результате, погибли мои лыцари. Я, как владетель этой земли сею злостную пакость не прощу, и обязан действовать по чести, совести и справедливости. Поэтому, товарищи! Приказываю, завтра мы идем в поход на Агадир! Воздадим врагам-нехристям по заслугам! Вас там ждет слава и богатство, а изголодавшихся по женской ласке — гаремы с красавицами Востока! Все это принадлежит нам! Пойдем и возьмем! Ура!
— Ура!! — заревело довольное войско.
— Ура!!! — радостно завизжали их жены. А чего? Неопределенности теперь нет, богатый и добычливый князь рядом с ними, вот и поход наметил. Мужей их ценит, вон сколько премиального серебра отвалил. Теперь, говорит, опять приволокут целые корабли красивых и ценных вещей, и в первую очередь для них, любимых. Значит, привычная жизнь налаживается, разве это не есть приятно слуху женщины?
Объявил такие короткие сборы умышленно. Это раньше для серьезного похода казакам нужно было давать с неделю на раскачку и сборы, а сейчас принудительно введенные в повседневный обиход воинские Уставы превратили бывшую анархическую вольницу в маленькую сплоченную армию. За время пребывания людей на острове, и команды кораблей, и сухопутные подразделения прошли неплохой курс молодого бойца и вполне приличное боевое слаживание. Поэтому, времени одного светового дня на подготовку похода нам было более, чем достаточно.
Продовольственное обеспечение приказал грузить надвое суток из расчета личного состава в одну тысячу человек. Незачем излишне забивать трюмы, нам они понадобятся для вывоза ништяков. Да и на третьи сутки запланирован бой и, следовательно, желудки запаковывать противопоказано. Ну, а дальше... дальше, победителя будет кормить побежденный.
В набег хотели идти все, но комендантской роте Васюни пришлось остаться. Ивана тоже не взял, как он ни шипел и не брызгал слюной. Указал на массу незавершенных дел, например, казацкие сотни вообще небыли еще перевооружены, за исключением единственного выборного наказного атамана Руслана Карачая. Правда, оружие на складе было, мастерам осталось закончить сборку и подгонку всего ста десяти винтовок и двухсот девяноста револьверов, зато боеприпасов — совершенно недостаточно. Ничего, пистоли, аркебузы и мушкетоны, это тоже страшное оружие. Мастерам возни хватало и с новыми каронадами, и с пулеметами. Впрочем, все эти вопросы они могли уже решать самостоятельно, но вот не положено генерал-губернатору территории, площадью равной шести Испаний, в атаку ходить и все! А мне? Мне можно, я еще молод и молодым нужно набираться опыта.
Глядя на великолепие моего дворца, построенного в стиле барокко, понимал, что архитектору Лучано по плечу строительство даже самой изысканной королевской резиденции. Но пока что единственным помещением, полностью законченным, обставленным мебелью и отделанным африканским красным и белым деревом, был кабинет. Сегодня с самого утра его двери не закрывались, а Славка Орлик, который стал моим временным ординарцем, понятия не имел, как в приемной навести элементарный порядок и установить самую обычную очередность. Ну как, скажите, выполнить мое требование никого 'не пущать', когда мы с Ритой ведем конфиденциальный разговор по вопросам объемов синтеза некоторых видов ВВ, а у двери нарисовались отцы Михаил, Василий и Герасим?
