Милана

Она звала себя Широ. Поначалу Милана думала, что это какой-то способ сделать ИИ более человечным. Потом она начала подозревать, что это была какая-то системная ошибка — Широ оказалась довольно надоедливой сущностью. Но Милана быстро привыкла. Собственно, никто кроме Широ с ней особенно и не общался. Дальше поверхностного знакомства и пары деловых разговоров отношения с коллегами у молодого агента ОСИ не шли.

Милана прошла через парк, несмотря на ранний день уже наполненный сотрудниками Отдела и лабораторий так густо, что казалось, у всех случился обеденный перерыв не по часам. Это было странно. После вчерашнего происшествия можно было бы предположить, что работы в ОСИ будет больше обычного, но тем не менее…

— Наверно сбросили в Центр, как всегда… — вполголоса протянула Милана, толкая двери главного корпуса.

Снаружи белый куб выглядел довольно стерильным, но внутри здание было таким же, как любое другое управления одного из отделов СОБ. На первых этажах располагалось фактически обычное отделение собеза — здесь были раздевалка и душевые для офицеров, приёмные для посетителей, технические помещения и тому подобное. Верхние этажи занимали офисы агентов, инспекторов и их начальства.

Когда Милана получила собственный отдельный кабинет, это казалось каким-то странным розыгрышем. В ОСИ инспекторы мало отличались от детективов Центрального отдела, в полномочиях, если не в обязанностях. Большинство сотрудников ОСИ, особенно новички, не отслужившие и пары лет, работали за столами в одном из двух общих офисов, разбитых на кубы перегородками.

Агент Хаммел же, едва заявившись на новое место получила ключ от комнаты на втором этаже ещё до того как с ней провели брифинг по поводу её обязанностей в Отделе. Разгадка, впрочем, пришла быстро — её положение специалиста по инфильтрации. Дела, которые попадали Милане в руки, касались вещей глубоко тревожных для общественного порядка. Их предписывалось хранить в сейфе, который был вмурован в стену. А дверь в кабинет всегда закрывать на ключ. Ключ не выпускать из рук ни на секунду, спать на нем, если понадобится.

Отдельное помещение Милану радовало недолго. Её быстро начало мучить ощущение, что её просто желают держать взаперти. Все эти дела? Только смотреть, ничего не трогать. Вчера была первая операция, в которой Милана участвовала не простым «офицером на подхвате».

На пути к себе, агент прошла мимо кабинета начальника ОСИ. Не удержавшись, она метнула короткий, совсем не дружелюбный взгляд на прозрачные двери. Полковник Крейген был слишком занят, чтобы что-то заметить. Он принимал посетителя. Костюм был слишком черным и дорогим, чтобы принадлежать инспектору, а значит, гость не был сотрудником Отдела. Краем глаза Милана заметила короткий жест полковника — и стекло потемнело, скрывая всё внутри.

Она работала в ОСИ всего десять месяцев. Именно об этом и напоминал ей дядя каждый раз, когда она срывалась, и начинала жаловаться на свою «бесполезную» работу. Меньше года. Тем не менее, всего за шесть месяцев практики в Центральном отделе, куда отсылали кадетов последнего года, ей удалось узнать о структуре и работе собеза больше, чем за десять месяцев в ОСИ! Это сводило Милану с ума, бездействие на такой важной позиции было невыносимо.

Её кабинет за все месяцы так и остался полупустым. Хоть он не казался таким чужим как в первое время, но у Миланы никак не выходило здесь обжиться. А может, не слишком хотелось. В конце концов, её здесь, как оказалось на деле, никто не ждал…

Стряхнув раздражение усилием воли, Милана села за стол и активировала консоль, коротко чиркнув по экрану пальцем. Помедлила немного, покрутившись в кресле. Потом подошла к сейфу. Пискнула комбинация, агент вынула из тёмного нутра карту доступа — специальную переноску с её личным доступом и делами, которые она технически «вела». Попади хоть один файл в чужие руки, Милана стала бы причиной грандиозного скандала, который неизбежно раздули бы жадные до паники в городе СМИ.

Карта вошла в паз настольной клавиатуры. На экране вспыхнул личный рабочий стол Миланы. Вскоре она собирала виртуальные копии отчётов по вчерашнему захвату заложников.

— Эм… Милана…

Неожиданно тишину нарушил знакомый голос из динамиков её консоли.

— Заглохни, Широ, — отрезала та. — Когда меня опять отрежут от доступа, тогда и будешь встревать. И я не позволяла тебе активировать мою консоль, прочь!

— Тебе разве не нужно подготовить рапорт?

Милана издала раздражённый стон, но всё же недовольно убрала руки от монитора. Разумеется, ей нужно было готовить рапорт. Только этим она и занималась в последние месяцы — игралась с файлами!

Положение дел становилось невыносимым. Откинувшись в кресле, Милана с сарказмом вопросила:

— Это официальное предписание?

К её тайному облегчению из динамиков раздалось хулиганское хихиканье, намекая, что ничего здесь официального нет. По экрану консоли быстрее самого быстрого набора вручную запрыгали значки пересылаемых отчётов. Девушка не сдержала усмешки — всё же хорошие отношения с оператором всей их системы были неплохим активом.

События вчерашней ночи окутывал покров бессмысленности. Нападающие, казалось, сами не знали, что они задумали. Притащили беженцев в откровенный налёт на важную организацию… Но в Кадерране порой случались подобные… эксцессы. Среди «менее успешных» жителей находились те, кто предпочитал найти прибежище в «защите родины» — и защищать её они брались в первую очередь от тех, кто пытался защитить её от них самих.

Заговоры всегда были в моде на Ардене. Непрошибаемая природа Вируса, его неукротимость, всё это не позволяло никому избежать самого главного, после прекрасных рифов на юге, аттракциона Ардены — вечного страха. Порой его влечение было таким, что с лайнеров сбегали некие «туристы», только чтобы объявиться в джунглях пару месяцев спустя, с позитивной реакцией на заражение. Многие жутко убивались, хотели назад… но было поздно. Межсистемные инфо-сети полнились страшными историями о несчастных туристах на Ардене, которых по ночам тайно похищали с суперлайнеров и утаскивали в застенки кадерранских изоляционных лагерей — известных как «зоопарки», — злобные агенты правительства — известные как «звероловы». Как эти «туристы» в условиях жесточайшей изоляции всех лайнеров заполучили себе Вирус, истории стыдливо умалчивали. Как и о прозвище, которое таким лицам дали в Кадерране — пролазы.

Подобные «переселенцы» частенько доставляли хлопоты Службе безопасности. Но и среди местных хватало своих «верующих в Вирус». Периодические нападения на клиники и лаборатории, довольно важные объекты в специфических условиях Ардены, вскрывали деятельность очередной группы, решившей, что именно они знают, как лучше решить проблему трёхсотлетней давности. Лучше чем те, кого выбрали для этой самой цели миллионы жителей Кадеррана.

Происшествие на складе было из таких событий. Религиозные убеждения — если этот термин был применим к агрессивным заблуждениям — явно послужили одной из причин налёта. Но именно странная смесь из беглецов в контейнере, нападения на склад с внесистемными товарами и странных поступков налётчиков не давала Милане покоя. Они сменили номера контейнера для беженцев — зачем тогда они пытались взломать систему склада? Захват заложников был, скорее всего, просто результатом их небрежности, они попросту не ожидали, что в здании окажутся люди — брешь в безопасности порта, кстати. Но они даже не попытались сбежать до появления собеза, словно связанные чем-то ещё… Возможно, погрузка беженцев прошла с помехой?..

Развернув несколько файлов, Милана задумчиво замерла, подпирая подбородок сцепленными руками.

— Что говорят бегунки?

Оператор безмолвно следила за каждым битом информации на консоли агента. И, разумеется, она слушала.

— Что и всегда, — охотно ответила Широ. — Ничего не знают. Их привезли, засунули в ящик. Они бы задохнулись, кстати, жизнеобеспечение там вставили вообще дрянное. Эй, сколько думаешь, сняли с этих несчастных?

— Сколько и всегда, — рассеянно ответила Милана. — Всё.

Вопли о спасении с планеты смерти и от потенциального зомби-апокалипсиса раздавались в Кадерране с удручающей частотой. Многие не понимали, не желали понимать, просто-таки отказывались понимать — имея на то право на право человека не понимать, — что запрет этот приходит не извне, но они носят его в себе. И потенциально свою насильственную смерть — любая попытка пронести «Арденский вирус» через карантин, пусть и в собственном теле, приравнивалась Советом межсистемного сообщения Коалиции к акту терроризма. С таким же успехом они могли вежливо попроситься на станцию спарки с ядерной бомбой в руках.

Возможно, это просто было контринтуитивно для местных — жить с вирусом было нормально, а раз им нормально, то и другим должно быть? Наборы бегунков обычно состояли из пролаз и людей не слишком образованных. А помочь им желали слишком многие. Ищущим спасения, и не верящим в теорию инфо-поля определённые личности всегда и охотно предоставляли возможность выбраться. Личности эти часто стояли на учёте в базах собеза. И каждый раз несостоявшиеся беженцы сообщали, что отдали все, что имели за заветное место в грузовом контейнере.

— У них была машина… — протянула девушка.

— Точно-точно! — пропела Широ. — Файлик у тебя, видео с камер, одно совпадение по маршруту! Номера подделка, ублюдки растворились на шоссе аки духи, где-то над проливом, прямо на мосту. Планировали мастера.

— Но зачем они… — Милана задумалась. — Ммм…

Повисла тишина. Широ терпела ровно десять секунд.

— Что? — Жадный интерес в бесплотном голосе казался неподдельным. — Ты что-то заметила?

— Они увели свой грузовик из порта, — протянула Милана. — Фургон, он был ихний… Так?

— Эмм…

— В смысле, они могли его просто бросить…

Милана опять осеклась. Потом быстро закрыла файлы и открыла новые окна.

— Это мой отчёт о том взломе ПК, — заметила Широ.

— Ты точно уверена, что данные не повреждены или что-то вроде? — сдержанно спросила Милана.

— Что? Разумеется, нет! Я сняла слепок со всей системы, вместе с…

— Тогда почему этот файл был открыт за день до того, как его создали? — вкрадчиво протянула агент.

Повисла тишина. На мониторе Миланы сияло широкое окно с временными метками файла-списка грузового потока по складу. Раздался поражённый выдох оператора.

— Я не… глазам не верю!

— У тебя же нет глаз.

— Не может!.. Заткнись, Мила. Не может быть! Я так и знала…

Агент усмехнулась, откидываясь в кресле.

— И что же?

— Фальшивка! — рыкнула Широ неожиданно зло. — Его переноска! Я думала это просто ключик, но нет! Она стёрлась не для красоты, не просто так…

На миг динамики издали неразборчивое бурчание, заставив Милану удивлённо поднять брови. ИИ бормотала себе в нос очень натурально.

— Точно… этот файл… — протянул оператор. — Полумаска. Хах. У наших красавцев есть связи вне системы, агент Хаммел.

— Что? — поразилась та. — Откуда ты?..

— Полумаска — это техника штукарей с Норам. Тамошние подкачанные пользуются такими, чтобы замести следы незаконных программок в своих имплантах. Файл совершенно нетронут, но в него внесены изменения. И прежде чем ты спросишь — нет, мы не узнаем, что с ним случилось. Эта заминка с время-метками вообще случилась только потому, что на Ардене любят деревянное ПО…

— И удачно, что любят. Не так ли?

Милана с довольной улыбкой откинулась в кресле, и закинула руки за голову.

— Они что-то украли. Стащили что-то со склада и вывезли на… — Она вскинулась: — Вот почему! Поэтому та малышка сказала, что отец назвал их грабителями! Широ, мне нужно…

— Да-да, я уже смотрю.

На экране консоли Миланы вдруг закрылись все окна.

— Эй…

— Да всё в порядке, — отмахнулась оператор. — И вообще, скажи мне спасибо! Ты бы сама сравнивала наряды всю неделю, там на удивление большая текучка для такого мелкого порта.

— Даже в Кадерране корабли бывают почти ежедневно.

На экране консоли возникло полдесятка окон с длинными списками номеров и индексов, во всех уже были подкрашены серым выделением полосы строк.

— Отлично, есть результат. Вот эти ящики испарились в неизвестном направлении после операции. Я даже сравнила с записью с твоего визора, и представь, их не было уже когда ты входила в помещение склада.

Милана присмотрелась к названию.

— Что это?

— «Ластор контроль-раствор». Препарат сам по себе не лекарственный, но используется для глубоких органо-конструкций. Ну знаешь, для наночастиц…

— Направление и источник?

— Шестьсот технических пакетов, в общих упаковках прибыли на фрахтере три дня назад. Корабль уже ушёл из системы. Предназначены для… — Широ запнулась. — Хм. Какой-то институт в Короне? Что… что это, биоконструкторы?..

Милана безмолвно смотрела в угол комнаты, погрузившись в мысли.

— Эй, ты уснула? — потребовала внимания оператор. — Знаешь, это всё весело, но… Думаю, здесь тебе уже стоит обратиться к начальству.

— И что оно мне скажет? — досадливо протянула агент. — Что это тоже задача Центра? Пусть они и ищут?

— Хм, — словно пожала плечами Широ. — Может и так. Но это действительно не похоже на дело для ОСИ. Препарат не имеет отношения к текущим проектам научных усилий. Разве что теоретически… Но теоретически и водохранилища будут важны для научных усилий. Кстати, перепродать его будет нереально — серьёзно, в городе, кажется, всего одно это место, в Короне, где его используют. Ну, может, разве…

— Кому мог понадобиться бесполезный препарат? — перебила Милана, поднимаясь с кресла.

Агент подошла к двери и взялась за ручку.

— У тебя, кажется, есть идеи? — протянула оператор.

— О да… Вчерашние гости, конечно, у нас в аквариуме?

— Выжившие, да, — осторожно подтвердила Широ. — И ты хочешь?..

— Просто поговорить.

Милана вышла и, щёлкнув ключом в двери, двинулась по коридору к лестнице. Камеры временного заключения ОСИ располагались на первом этаже главного корпуса.

— Да. Я спорю, что просто поговорить будет достаточно…

Просьба Миланы выудить одного из гостей слегка удивила дежурного офицера, но отправляться уточнять вопросы с вышестоящими он не стал. Допросы и расследования были нормой. Отдел сдерживания и изоляции фактически функционировал так же, как и Центральное управление. Просто детективы Центра чаще отправляли в тюрьмы и трудовые лагеря, чем в зоопарк, а инспекторы ОСИ — наоборот.

Вскоре в квадратной комнате с одной зеркальной стеной сидел за привинченным к полу столом молодой парень. Агент Хаммел сидела напротив.

Она его даже не узнала поначалу. Это был молодой парень, первый, кого она вырубила на операции. Сам он её, кончено, узнать не мог. Худоба и загар выдавала жителя окраин, граничащих по воде с «джунглями» — островами, оставленными в первобытном состоянии для сохранения потомкам. Территории были слишком дикими, чтобы регулярно их патрулировать, и в итоге там обитало множество любителей самозахвата. Они звали свои участки «хуторами», дико гордились, что живут с земли, и страшно обижались, когда некоторых сажали за отстрел-отлов охраняемых животных и несанкционированное производство оружия.