Chelyaber

— Скажем так, удивлюсь уже гораздо меньше, чем когда увидел в нашем самолёте Бельмондо. Кстати, оный Бельмондо мечтает попасть в ученики к Савельеву.

— Даже так... А вы что-нибудь знаете об этом Ци?

— Только то, что мне этому учиться уже поздно. А почему вы просто не попросили Савельева, чтобы он организовал вам просмотр программы Воронова?

— Я разве не главный тренер? Я должен просить?

— Над Савельевым сейчас семь главных тренеров, Станислав Алексеевич, и все у него что-то требуют. А вы возьмите и попросите. Мне он на просьбы никогда не отказывал, хоть бумагу ему и сам Брежнев подписал. Семён Геннадьевич — отличный мужик. Обратитесь к нему по-человечески, с уважением — не прогадаете.

* * *

— У Максима нет программы, Станислав Алексеевич, и быть не может. Он просто танцует, постоянно импровизирует. Что бы мы вам сейчас не показали, к двадцатому будет уже другое. Это непрекращающийся процесс самосовершенствования Ци. Ци не может находиться в статичном состоянии, оно будет совершенствоваться до тех пор, пока не угробит адепта. Воронов здоров, как... даже не знаю, как кто, но здоровее него придумать трудно. Не волнуйтесь, Станислав Алексеевич, мы вас не подведём. И, конечно, именно вы будете выпускать Максима на лёд. Двадцатого у меня Фатыхов бежит в эстафете, четвёртый старт подряд через день, а Вадик пока не настолько железный, как Ворон. Поздновато начал... — печально вздохнул Савельев.

На какого-то Фатыхова Жуку было откровенно наплевать.

— Но хоть что-то увидеть можно, Семён Геннадьевич? Мне очень интересен весь процесс.

— Юра, позови Воронова.

— Он спит, Семён Геннадьевич.

— Разбуди. Начальство бдит, а он спит. Совсем охренели...

* * *

Программа Воронова Станиславу Алексеевичу Жуку очень понравилась. Ну ещё бы, сальхов, риттбергер, тулуп, флип и лутц в три оборота и аксель в три с половиной были исполнены просто безупречно.

— Кому другому я бы сказал, что программа перегружена прыжками, но у тебя всё выглядит очень гармонично.

— Я рад. — равнодушно, как китайский болванчик, кивнул Максим.

— Вижу. — усмехнулся Жук, — Музыку Пахмутовой узнаю, хоть и с трудом. Кто исполняет?

— Немцы какие-то. Марина Владимировна знает.

— Какая ещё Марина Владимировна?

— Влади.

— А она то здесь причём?

— Часть моего выступления попадёт в их фильм. И музыка эта для фильма. А мне всё равно.

Сыграть композицию Пахмутовой 'И вновь продолжается бой' заказали группе 'Скорпионс'. Получилось дорого, но динамично, модно, молодёжно. К тому-же, это был действительно саундтрек к фильму, и выступление Максима должно было сделать его запоминающимся. Да и на дальнейшее сотрудничество со 'Скорпионс' были определённые планы, но не рассказывать же всё это Жуку...

— А что тебе не всё равно, Максим?

— Есть кое-что, но это точно не музыка.

— Вам понравилось, Станислав Алексеевич? — встрял Савельев.

— Да как вам сказать, Семён Геннадьевич... Восторг — это не будет преувеличением.

— Отдыхай, Воронов. Завтра с утра тренировка, а вечером церемония открытия.

Максим молча кивнул, подхватил коньки и ушёл.

— Он всегда такой?

— Нет. Только во время работы. Он уже понял — как улучшить программу, об этом и думает.

— Улучшить? Зачем улучшать и без того отличное?

— Совершенство недостижимо, но к нему постоянно нужно стремиться. Извините, Станислав Алексеевич, мне пора, с утра у нас тренировка.

* * *

На старт скоростного спуска Максим выходил предпоследним, сорок шестым. Трасса была разбита местами до грунта, и австриец Леонард Сток уже праздновал победу. Почти два часа перед стартом, Воронов неподвижно просидел в позе лотоса, периодически попадая в объективы телекамер. Ещё бы, такое идиотское поведение не могло не привлечь внимание.

— Пора. — подошёл главный тренер сборной по горным лыжам Леонид Тягачёв, — Ты там поосторожнее, Максим, трассу совсем разбили, главное, травму не получи.

— Пора. — продублировал Савельев, — После награждения пообедаешь, отдохнёшь и на каток, встретимся там.

— Понял. — меланхолично ответил Воронов, застегнул крепления лыж, надел палки и покатился к стартовому столу.

Тягачёв не поверил, когда объявили результат.

— Одна минута сорок пять секунд ровно. — повторил Савельев и на пару минут задумался, будто что-то подсчитывал, — Неплохо, учитывая исходные условия.

— Неплохо? — изумился Тягачёв.

— Да. Весьма неплохо. Извините, Леонид Васильевич, мне пора. У меня ещё один подопечный сейчас тренируется, нужно за ним присмотреть. На награждении ничего не должно случиться, но вы всё-таки приглядите там за Максимом, пожалуйста. Совсем ведь ребёнок ещё, а вокруг... ну вы в курсе, не любят нас здесь.

* * *

Самой обсуждаемой темой четырнадцатого февраля стала даже не методика подготовки, а экипировка 'Группы Савельева', особенно произведённые по спецзаказу волшебные лыжи таинственной фирмы 'Chelyaber'. Интерес подогрели, вбросив слух, что технология действительно космическая, но работает она только во взаимодействии с Ци. Опять же Воронов с Фатыховым держали свой инвентарь всегда при себе, хоть из-за него в их камере было не протолкнуться. Скандал всё равно случится, пусть лучше в основе его будут космические лыжи. Когда краску сдерут, смешно получится. На таком фоне любые обвинения уже будут вызывать только улыбки.

Отметить первую победу собрались у артистов. Воронов пригласил земляков-'трактористов' Макарова и Старикова, а Бельмондо, по просьбе Савельева — Харламова. Сборная СССР выиграла днём у голландцев 17:4, поэтому благодушно настроенный Тихонов не возражал, ну ещё бы, его сам Бельмондо попросил. Не обошли приглашениями и Павлова с Тягачёвым.

Творческая группа исполнителей главных ролей уже сформировала режиссёрский штаб, активно фонтанировала идеями, переписывала сценарий, переснимала некоторые сцены и выматывалась при этом не меньше спортсменов. А то ж! Такой шанс провинциальным актёрам (а Париж для мира кино тоже провинция) блеснуть на американских экранах и выйти в высшую лигу, предоставляется только раз в жизни. А ведь фильм действительно получался неплохой. Не шедевр, конечно, но боевик довольно высокого уровня. В выполнении поставленных перед 'Группой Савельева' задач никто из них не сомневался, что не могли не заметить приглашённые гости, так как все разговоры крутились вокруг фильма. Воронова поздравили тепло, но как-бы между делом. Против этого тот ничего не имел и отошёл в угол.

— Макс, ты в Челябинске где жил? — через полчаса к нему подошёл Макаров.

— Недалеко от вокзала. До школы больше часа добирался и на час раньше выезжал, чтоб в троллейбусе не стоять.

— Мда... — помялся Сергей, — Слушай, твой тренер уверен, что ты выиграешь все старты. И Павлов ему верит. И Тягачёв. И Высоцкий с Бельмондо.

— Если он уверен, то так и будет.

— И тебя это не радует?

— Это ещё не случилось.

— Ты уже чемпион.

— Вы тоже два матча уже выиграли. С общим счётом 33:4.

— Понял. Цель не достигнута.

— Да причём тут это. У меня сестра дура. Прислала телеграмму, требует привезти видеомагнитофон. И прислала ведь от имени отца, дрянь. Позор то какой, куда только КГБ смотрит.

— А КГБ то тут причём? — усмехнулся Макаров, — Пороть надо. Сколько ей лет то?

— Пятнадцать уже. Насчёт порки отцу решать.

— И кто же отец чемпиона?

— Военный. Подполковник. Пять лет уже начальник курса в ЧВАКУШе.

— Тогда не переживай. Слушай, а как ты к Савельеву попал?

— Это ты у него спрашивай. Я не просился. Учился, играл в хоккей за 'Буревестник', а потом товарищи из 'Динамо' настоятельно порекомендовали не отказываться.

— Понимаю. А почему он из тебя хоккеиста не готовил?

— Готовил, почему нет. Только заявляться было бесполезно, Тихонов бы Савельева и слушать не стал. И Павлова бы не стал. Да и прав он, хоккеистов у нас без меня хватает. Вы неотразимы, Марина Владимировна. Сергей мой земляк, вспоминаем вот любимую Родину, ностальгии предаёмся.

— Откровенно говоря, мне этот Лейк-Плэсид тоже совсем не нравится, но вы выбрали неудачное время для ностальгии. Сергей, вы позволите мне похитить виновника торжества?

— Конечно. Мы уже закончили.

Отошли в другой угол.

— Я действительно беременна, Максим.

— Владимир Семёнович уже в курсе?

— Конечно! Он безумно рад, так и пышет энергией. Но отвлекла я вас по деловому вопросу. Возникла нужда переснять несколько сцен с участием 'Группы Савельева'. Леонов подсказал несколько очень удачных ходов.

— До конца Олимпиады это организовать просто невозможно, Марина Владимировна.

— Я понимаю. Поэтому вам придётся задержаться на неделю после Олимпиады. Иначе сорвём уже согласованные с Парамаунтом планы.

— Этот вопрос может решить Титов.

— Он не уверен.

— Он сможет, не сомневайтесь.

Титов ситуацию профессионально пас, поэтому заранее отошёл в свободный угол довольно просторного зала.

— У вас возникли сложности, Владимир Андреевич?

— Ещё нет, но могут возникнуть, Максим. Если вы выполните план 'Группы Савельева', сборную может захотеть встретить лично Брежнев. А вы ведь его выполните?

— Действительно проблема. Но решить её необходимо, иначе о репутации в киноиндустрии придётся забыть раз и навсегда, а вы ведь уже поняли, насколько это мощный инструмент. Кино ведь можно снимать по-разному и о разном. Вы в курсе, что американцы готовят бойкот Московской олимпиады?

— Конечно. Они этого не скрывают.

— Брежнев на это наверняка болезненно реагирует. Предложите ему план идеологической диверсии с нашим участием. Эффективность акции гарантирую. Сами они от бойкота вряд ли откажутся, а вот остальных им будет трудно убедить присоединиться. Кстати, нам никто не мешает организовать пару дополнительных съёмочных дней в Нью-Йорке, оттуда до Вашингтона рукой подать, а там есть множество целей для вполне этичных 'дел такого рода', о которых мы с вами говорили.

— Ты собираешься провернуть это между делом?

— Нет. Сами знаете, что съёмки в Нью-Йорке не предусмотрены, их придётся специально организовывать.

— Я оценил, доложу, но... Сам понимаешь, мы далеко не всесильны на этом уровне.

— Для себя стараетесь, должны смочь.

* * *

Последующие дни интерес к 'Группе Савельева' рос как снежная лавина. Пятнадцатого Воронов выиграл конькобежную пятьсот метровку у непобедимого в последние годы трёхкратного чемпиона мира в классическом многоборье, трёхкратного в спринтерском, пятнадцатикратного рекордсмена мира и обладателя всех действующих рекордов, американца Эрика Хайдена, выиграл с новым мировым рекордом. Семнадцатого прошла демонстрация ещё двух пар волшебных лыж, Вороновым на семидесятиметровом трамплине и Фатыховым в гонке на пятнадцать километров, а вечером семнадцатого, Хайден проиграл Максиму уже тысячу пятьсот метров. Девятнадцатого утром Максим победил в гигантском слаломе, а Вадик с гигантским отрывом выиграл двоеборье, вечером же горькая доля снова досталось Хайдену, на этот раз он уступил тысячу метров. Двадцатого утром Фатыхов снова с гигантским отрывом выиграл старт и первый этап золотой лыжной эстафеты, а вечером, после исполнения феерической произвольной программы, когда все судьи уже выставили 6.0/6.0, а Воронов и Жук махали цветами зрителям, в них стрелял сошедший с ума охранник. Прямо в прямом эфире.

Естественно, охранник спятил не сам по себе, поэтому и Жук (как выяснится позже, сумасшедший принял его за Савельева и счёл недостойным владеть такими методиками), и Воронов были ранены довольно легко, первый получил проникающее ранение в мякоть левой ноги, а второй в плечо навылет. От госпитализации Максим категорически отказался. До конца Олимпиады оставалось четыре дня, настало время для идеологической диверсии, да и фильму лишняя реклама не помешает. А Жук? Ничего, он мужик крепкий, да и орденом за такое не обидят.

— Мистер Воронов, что вы думаете об этом происшествии?

— Думаю, что странных у вас людей набирают в секьюрити. Этот, например, совсем не умеет стрелять. — в толпе, собравшейся возле госпиталя, послышались смешки, — А ещё думаю, что мне стоит идти отдыхать, у меня завтра старт.

— Вы побежите завтра пять тысяч метров? С ранением?

— Ранение пустяковое, потеря крови совсем небольшая. Решение завтра перед стартом примет тренер, но я на всякий случай буду готовиться.

— Вы отлично говорите по-английски, мистер Воронов.

— За школьный курс у меня пятёрка.

— Что вы можете сказать о методике Савельева?

— Она уже доказала свою эффективность.

— Уместно ли её применение в спорте?

— Это не волшебная таблетка. Мы тренируемся по два-три раза в день, по восемь-десять часов. Это доступно каждому, Ци лишь наполняет такую жизнь смыслом. Ты не просто завоёвываешь медали, а делаешь это, следуя по пути Будды. Как-то так, но это моё личное восприятие.

* * *

Блиц-интервью Воронова на выходе из госпиталя показали в прямом эфире, а утром двадцать первого, для усугубления эффекта, Савельев погнал их на бобслейную тренировку. Вечером двадцать первого Максим выиграл конькобежную пятёрку, на этот раз сойдясь с Хайденом в одном забеге, а утром двадцать второго горнолыжный слалом. Вечером сборная СССР по хоккею проиграла американцам 3:4. На фоне общих успехов это стало настоящим шоком, на хоккейное золото все рассчитывали железобетонно. Тут же вспомнили, что Воронов хоккеист и побежали за разъяснениями к Савельеву.

Семён Геннадьевич подтвердил, что к хоккею Максим готов ничуть не хуже, чем к остальным дисциплинам и Павлову он об этом докладывал, с него и спрашивайте. Сергей Павлович заявил, что своевременно поставил в известность Тихонова, а решения в хоккее принимает именно он. Где у Олимпийского комитета была возможность повлиять на кадровый выбор, там Воронов выступил выше всяких похвал, а соответствует ли использование методики Ци советской морали и идеологии решать не мне. А про рабство — это вообще глупости. Где вы видели добровольное рабство? Чтобы рабов отправляли готовиться в Инсбрук? За валюту, между прочим. Экипировку 'Группе Савельева' предоставила швейцарская фирма, так что если технологии и космические, то швейцарские.

Тихонов лютовал как бесноватый, почему-то назначил крайними Харламова, Макарова и Старикова, пообещав после Олимпиады отправить всех троих в чебаркульскую 'Звезду'.

Двадцать третьего Воронов выиграл прыжки с девяностометрового трамплина, а всего через час десять минут после награждения стартовал конькобежную десятку. Эрик Хайден с соревнований снялся.

— Обворовал мужика. — прокомментировал новость Карлсон.

— Переживёт. Молодой ещё, возместит своё в Сараево. Всё равно в велоспорте ему ничего не светит.

Двадцать третьего же хоккейная сборная СССР обыграла шведов со счётом 9:2, но увы, чемпионами стали американцы, победившие финнов 4:2.

— Если Тихонов удержится на посту главного тренера, вам он за сборную играть больше не даст, Валерий Борисович.

— Не надо Борисович, просто Валера. Я всё понимаю, Семён Геннадьевич. — вздохнул Харламов, — Может и не удержится.