— Прочь с дороги, раб, — процедил он, сузив прозрачные глаза. — А ну, пошел отсюда, или я тебя в куски изрублю.
— Попробуй!
Несколько секунд они таращились друг на друга, потом светловолосый выхватил из ножен меч, и Бран последовал его примеру. Клинки сверкнули, отражая солнечный огонь. Ощерившись, как зверь, сын конунга набросился на Брана. Металл звенел, и искры сыпались на затоптанный грязный снег. Похоже, он решил меня убить. Ладно. Сейчас посмотрим, кто кого.
Отпрыгнув, Бран стремительно крутнулся вокруг своей оси, его меч вспорол холодный воздух, обрушив удар на меч светловолосого — и клинок сломался с натужным звоном, будто и не клинок то был вовсе, а простая палка.
Парень оторопел. Поднес обломок к глазам, перевел взгляд на Брана... Меч в руке у Брана блестел как зеркало. Бран опустил его и усмехнулся. Ноздри светловолосого раздулись.
— Значит, так, колдун? — промолвил он. — Ладно. На этот раз твоя взяла. Только ты смотри, не всегда твое колдовство тебя будет спасать. Слышишь? Не всегда. В другой ведь раз может и не повезти, запомни. И прекрати, колдун, лезть не в свои дела. Ясно? Усек? А не то... не то, колдун, худо будет. Уж это я тебе обещаю, — швырнув обломок в сторону, он резко развернулся и зашагал со двора, а приятели потянулись следом, не без опаски косясь на Брана. Пожав плечами, тот убрал меч в ножны.
— Изрублю, изрублю, — передразнил он конунгова сына. — Брехать — не цепом мотать.
Покуда парни сражались, красавица Аса убежала, и Бран остался один среди небольшого двора. Вокруг были одни сараи, куры, оперением смахивавшие на сов, копошились под стеной, усердно раскапывая снег. Ладно, тянуть нечего, надо к конунгу идти. Глаза б не видали... Вчера он на меня прямо волком смотрел.
По протоптанной тропинке Бран наобум двинулся вперед. Когда вошел во двор перед жилыми домами, там тоже оказалось пусто, под навесами хозяйственных построек он не заметил ни души. Вдалеке темнели контуры домов, смахивавшие на каменные глыбы, столбы белого дыма прочертили безоблачное небо.
Пройдя шагов двадцать по тропе, Бран услыхал крики и смех. Заслонившись рукой от солнца, увидел, что со стороны жилого двора на него мчится целая кавалькада. Всадники подскакали, и Бран едва успел отпрыгнуть в сторону. Мимо, нахлестывая лохматых скакунов, промчались ярлы, следом, на лошаденках поплоше, тянулись слуги. Здоровенный пегий мерин осадил возле Брана, и всадник со смехом свесил вниз косматую рыжую башку. Бран с отвращением узнал в нем Хелмунта.
— Привет, колдун, — промолвил Хелмунт. Сзади, тоже верхом, появились несколько рабов. Почуяв публику, Хелмунт заорал:
— Не отставай, айда с нами! Может, какую дичь нам заколдуешь!
Люди засмеялись, переглядываясь. Бран нахмурился, но не успел ответить, потому что вороной высокий жеребец налетел, как вихрь и толкнул мерина грудью. Хелмунт чудом не свалился наземь, и зрители заржали, хлопая себя по бедрам.
— С дороги, раб! — крикнул звонкий голос. — Не мельтешись под ногами!
Это была Аса. В меховом плаще из волчьих шкур, с золотыми косами, убранными корзинкой на затылке, с разрумянившимися на морозе щеками, она показалась Брану ослепительной.
— Поехали с нами, Бран, — она улыбнулась. Всхрапнув, жеребец нетерпеливо переступил копытами, и Бран взял его под уздцы, таращась на Асу, просто не в силах отвести глаз от невообразимо прекрасного лица.
— Куда это вы? — спросил он.
— На войну! — гаркнул Хелмунт. — Краснобородого твоего воевать!
— Мы едем на охоту, — сказала Аса. — Поедешь?
— Не знаю. Мне и стрелять-то не из чего.
— Я тебе свой лук отдам, — предложила она. — Хочешь?
Бран глотнул и перевел дыхание:
— Ну, если ты... Только вот лошади у меня нету.
— А ты садись со мной, — предложила Аса.
Хелмунт громко загоготал, и девушка сдвинула брови. Насупившись, Бран уцепился за луку седла, вспрыгнул позади Асы на лошадиный круп. От смеха Хелмунт едва не грохнулся на землю. Бран схватился было за меч, но рука Асы остановила его руку.
— Убирайся, раб, — она обернулась к Хелмунту, высокомерно вскинув подбородок. — Долго еще на твою идиотскую морду прикажешь любоваться? Пошел вон! Вот пожалуюсь отцу, он с тебя последнюю шкуру спустит. Или забыл, как ты, будто пес, в сарае подыхал? Убирайся с глаз!
Аса взмахнула плетью, и Хелмунт непроизвольно отшатнулся, заслонясь руками. Бран заметил, как вытянулась его физиономия. Аса, казалось, тут же забыла об его существовании и пустила жеребца в галоп. Вылетев со двора, они понеслись по тропе мимо огородов. Бран чувствовал себя глупо, болтаясь на крупе жеребца позади девушки. Ее волосы растрепались, золотые пряди развевались по ветру и лезли Брану в рот. Он отклонился, убирая их ладонью, и тут же заметил маленькую фигурку возле одной из каменных оград. Женщина стояла, кутаясь в малиновую шаль, у нее были очень длинные темные косы. Бран мельком глянул на нее — и отвернулся.
Но пока они не въехали в лес, и стена деревьев не сомкнулась за спиной, Бран продолжал ощущать ее упорный взгляд.
Глава 11
В лесу было очень тихо. Спешившись, Бран и Аса пошли по снежной целине между деревьев. Бран не сводил с девушки взгляда. Она, конечно, это замечала, потому что он то и дело ловил ее лукавую улыбку, и блеск глаз из-под опущенных ресниц.
— У тебя, наверное, было много женщин? — вдруг спросила Аса.
— Да я чего, — пробормотал Бран. — Я ничего... Почему ты так решила?
— Ты такой красивый.
— А? — Бран едва не поперхнулся. — Кто? Я?!
— Неужели тебе никто этого не говорил? — удивилась девушка.
— Не... нет, — остановившись, Бран уставился на Асу. Она отвернулась и погладила морду жеребца. Тот, всхрапнув, потянулся к хозяйке замшевыми мягкими губами.
— Жалко, — Аса вздохнула, отталкивая лошадь. — Ты правда красивый. Ну, так что?
— Что?
— Сколько у тебя было женщин? — она метнула в него лукавый взгляд. — Ну же, я жду. Ведь были, правда?
— Н-ну, — Бран ощутил, что краснеет. — Были, конечно, как у всех. Я ж ведь не отшельник.
— И сколько? — она играла кожаной уздой, а губы улыбались.
— Было несколько, но это... это так, просто туда-сюда. Ну, знаешь, как бывает.
— Как?
— Как у всех, — Бран совсем смешался. — У тебя ведь, наверное, тоже было. Ты вон какая, за тобой любой парень куда хочешь побежит.
Ее улыбка сделалась загадочной:
— Может, и побежит, если ноги не обломает. Ведь я уж просватана за одного тут. Только, по правде, я замуж не хочу. Вот еще, на всю жизнь себя связать, когда вокруг есть такие... — повернувшись, Аса в упор глянула на Брана. Она была того же роста, что и он, но казалась чуть повыше. Вблизи она была еще красивее, ясные глаза синели как безоблачное небо.
— Какая ты... — начал Бран — и осекся.
— Какая? — шепотом спросила она. — Какая? — тонкая рука коснулась его плеча, и он едва не задохнулся.
— Красивая, — тоже шепотом ответил он, — самая красивая женщина на свете. Ты — богиня.
Она тихо засмеялась, рука обвила его шею, и губы приблизились к губам. В глазах у Брана помутилось. Притиснув девушку к себе, он начал жадно целовать ее щеки, глаза и губы. Она не сопротивлялась и отвечала на поцелуи.
— Ты меня задушишь, — смеясь, проговорила Аса. — Неуклюжий... осторожнее.
Она попыталась отстраниться.
— Аса... Аса... — Бран ловил ее запястья. — Куда ты... погоди, я тебя люблю.
Она вдруг сжала между ладонями его лицо, впившись в губы долгим поцелуем. Лес вокруг закачался и поплыл, и сердце Брана пропустило удар.
А потом Аса оттолкнула его прочь. Он, не ждавший такой силы, оступился и сел на снег. Она побежала, едва не по пояс увязая в снегу, ведя в поводу лошадь. Ее смех звенел, как колокольчик, эхом прокатился среди деревьев и замер вдалеке.
Бран сидел в сугробе, хлопая ресницами. Через минуту он пришел в себя, огляделся по сторонам: не наблюдал ли за ними кто-нибудь, но вокруг было пусто и тихо. Лес стоял, тихий, белый, ледяной, погруженный в сокровенные зимние сны. В ветвях ели зацокала, застрекотала белка, и вниз заструился ручеек ледяных алмазных искр.
Бран встал и отряхнул с одежды снег. Чего это я там болтал? Кажется, я сказал, что я ее люблю? Господи, ну и кретин же я! Наверное, отец был прав. Наверное, я действительно без нянек не могу.
Но, видит Бог, до чего же она красива... до чего же она...
Сжав зубы, Бран зашагал вперед. Он не разбирал дороги, по бедра увязая в чистом нетоптаном снегу, и брел долго, пока не пришел в себя и не остановился.
Что-то не так. Куда все подевались? Почему никого нет?
Он очутился среди прогалины, усыпанной сверкающим девственным снегом. Прислушался, но, сколько ни пытался, не услышал ничего. Лай и шум умолкли, тишина сторожила лес. Громадные ели обступили пришельца, стояли так тихо, точно наблюдали за ним, присматриваясь к каждому движению, считая его шаги.
Но Бран не боялся леса. Он вырос в лесу и знал: это не лес следит за ним. Это... это кто-то другой.
Здесь, рядом, был кто-то другой. Он прятался в чаще и чего-то ждал. Это ощущение было отчетливым, и Бран понял, что не ошибается. Да что там, в подобном он не ошибался никогда.
— Кто здесь? — выговорил Бран. Голос неожиданно громко прокатился по заснеженным кронам, ответа он не получил, и ощущение чужого присутствия не исчезло. Бран опустил ладонь на рукоять меча.
— Вот ведь дьявол, — Бран ощупывал взглядом каждый куст, каждый снежный холмик, но тщетно: сколько ни старался, уловить источник опасности он не мог. Наблюдавший был, казалось, всюду.
— Эй, — окликнул Бран. — Эй, я все равно знаю, что ты тут. Лучше выходи, не то...
Ворчание было ему ответом: грубый, низкий звук, не походивший на голос человека. Что-то завозилось в буреломе между черными елями, заворочалось, взметая вихри снега. Когтистая лапа просунулась наружу, отбросив в сторону толстое корявое бревно. Исчезла. На ее месте возникла голова. Налитые кровью глазки обшарили поляну. Захрустели ветви, показалась бурая спина, и, раскачиваясь из стороны в сторону, чудовище выбралось на снег.
На самом деле этого нет. Таких медведей не бывает. Просто не бывает!
Это просто страшный сон.
Медведь таращился на Брана, поводя носом. Шкура была взъерошена, он выглядел тощим и голодным.
А потом зверь заревел. Облако пара вырвалось из глотки, желтые клыки были длиной в ладонь. От рева чудовища мир содрогнулся, с деревьев водопадом заструился снег. Казалось, весь лес повалился от страха на колени.
Этот рев едва не сбил Брана с ног. Взметнувшись на дыбы, зверь сделался ростом с сосну. Ревя и размахивая когтями, чудовище двинулось на Брана.
— Патер ностер... — губы стали чужими и непослушными, — ки эс ин келис...* — Бран выхватил из ножен меч. (*Отче наш, иже еси на небеси... — латынь.)
Если даже побегу, я не успею. Я не успею от него уйти.
— Иисусе, помоги мне! — Бран схватил меч обеими руками, лезвие замерцало, наливаясь млечным светом. Зверь надвигался, сопя и рыча. Бран застыл, не в силах пошевелиться, только сердце прыгало в груди, как в ловушке птица. Я ничего не смогу. Если буду бояться, я же ничего не смогу!
Чудовище замахнулось гигантской лапой, длинные кинжалы-когти рассекли воздух у самого лица, и это привело его в чувство. Бран закричал и, отпрянув в сторону, взмахнул мечом. Лезвие вонзилось в бурую шкуру. Плеснула кровь, задымилась шерсть. Чудовище взревело, и этот рев был похож на крик, так мог реветь сам лес во время бури. Капли крови брызнули на белый снег, как ягоды рябины. Опустившись на четыре лапы, оскалив длинные клыки, медведь кинулся на Брана. В крохотных глазках мерцала лютая ненависть.
Сорвавшись с места, Бран рванулся прочь. Сердце колотилось возле горла, грозя разорваться на куски. Он стал, как преследуемый зверь, мчался, не разбирая дороги, а сзади, за спиной, сопело чудовище. Жаркое дыхание обжигало Брану затылок: дыханье хищника, воняющее кровью.
Зверь зарычал, и Бран услышал клацанье зубов.
Бежать бессмысленно. Оно меня убьет.
Медведь настиг его у края поляны. Оскалив желтые клыки, взмахнул могучей лапой. Чудовищный удар обрушился на спину, стальные когти вонзились в плечо. Боли он не ощутил, почувствовав лишь, как ноги оторвались от земли. Пролетев по воздуху, уткнулся в снег, но тут же молниеносно перекатился на спину, мертвой хваткой сжимая меч. Чудовище приближалось тяжелым галопом, неумолимое, как сама смерть. Оно было таким огромным... выше деревьев.
Бран приподнялся на колене. Обхватив рукоять меча обеими руками, упер ее в свое левое плечо. Клинок торчал вперед, как хищный стальной зуб.
Миг — и чудовище прыгнуло на Брана.
Совсем рядом он увидал разинутую пасть: огромную, величиной в дверной проем. Язык метался в ней как красная змея. Бран отчаянно завопил. Меч, будто сам собой, вошел медведю в глотку, метровое лезвие исчезло целиком. Что есть силы Бран налег на рукоять, и что-то хрустнуло, горячая черная кровь, брызнув, обожгла лицо.
Медведь страшно заревел, мотая огромной головой, вздыбился, ударил Брана лапой, смахнув как муху. С мечом в руках тот отлетел в сторону и тут же вновь вскочил. Из пасти зверя струилась кровь, окрашивая в алое снежную скатерть. Медведь поднялся на задние лапы и с глухим рычанием пошел на недруга.
Но Бран не отступил. Втрое меньше надвигавшегося зверя, он стоял, занеся для удара меч. В волосы набился снег, сделав их седыми. Он был измазан кровью, своей и медвежьей, а одежда превратилась в лохмотья. Кровь лилась из рассеченной груди.
Только Бран ничего вокруг не видел, ему не давала дышать готовая вырваться наружу сокрушительная сила. Он сделался похожим на бешеного зверя, глаза горели, а рычание клокотало в горле. Единственным, что отличало Брана от животного, был меч в его руках.
Длинный клинок, горящий белым племенем.
Медведь вдруг умолк и опустился на четыре лапы. Они смотрели в глаза друг другу: человек и зверь. Клинок в руках у Брана сиял ярче солнца, даже снег казался серым рядом с этим чистым яростным огнем.
Глаза чудовища моргнули, и оно попятилось. Бран вдруг отчетливо увидал себя его глазами. Человек стоял и не боялся. Меч, будто костер, пылал в его руках. Человек был мал и слаб, если б захотел, зверь мог убить его одним ударом могучей лапы.
И зверь хотел.
Но — не мог.
Его парализовала исходящая от человека неведомая сила, поразил колдовской огонь в человеческих руках. Человек был страшен, он походил на ураган, на бурю, что превращает деревья в щепки, и ослепительная молния страшно сверкала у него в руках.
Этот блеск явственно напомнил зверю лесной пожар в грозу.
Зверь тихо заворчал, оскалил длинные клыки и начал отступать. Отойдя подальше, остановился и понюхал снег. Потом, облизнув кровь, вразвалку побрел с поляны прочь.
