Молодой человек чувствовал себя основательно выкачанным, когда блаженство его стало спадать. Тело его наполнилось слабостью, и воздух перед глазами, казалось, стал мерцать и искриться. Живцов балансировал на грани беспамятства, слыша какой-то странный шёпот, едва различимые слова и тихий смех. И ещё мерные махи огромных призрачных крыльев.
— Спасибо за вкусное угощение, сладкая моя, — прозвучал вдруг отчётливый женский голос. — М-м-м! Какие вкусные эмоции у этого мальчика! Ты заслужила его, он твой... — мелодичный смешок и окончание фразы после непродолжительной паузы: — ...хозяин. Наслаждайся моим подарком. Ты много сделала хорошего для меня, а я умею быть благодарной.
"Что всё это значит?" — сонно подумал Вячеслав, чувствуя, как опускаются его веки от слабости.
Он встретился глазами с голубовласой красоткой и буквально погрузился в поток счастья, исходящий от неё.
— Хозяин! Хозяин! — прочувствованно шептала девушка. — Поспи немного, отдохни. Скоро силы к тебе вернутся.
Она аккуратно уложила юношу на постель, и тот заснул почти сразу, как голова его коснулась подушки.
Глава 33. Фея
К содержанию
Новое пробуждение, и первая мысль, посетившая Славу: а не часто ли ему приходится сегодня засыпать и пробуждаться? Он уже со счёта сбился, сколько раз это произошло. Может, хватит уже, а?
Состояние у парня было расслабленное и очень ленное. Даже шевелиться не хотелось. А ещё опоры под собой он не чувствовал, будто в воздухе парил. И действительно, снизу Живцова обдувала плотная воздушная подушка, настолько плотная, что, похоже, удерживала его на весу. Однако сильным ветром она не ощущалась и не врезалась в кожу воздушными струями. Просто словно сам воздух обрёл свойства перины, ну или юноша, который на нем лежал, потерял большую часть своего веса.
"Опять какая-то магия со мной творится?" — лениво подумал Вячеслав. Он всё же опустил руку вниз и действительно не нашёл под собой опоры. Это открытие всё-таки заставило умиротворённое сознание молодого человека всколыхнуться от беспокойства, и он открыл глаза.
В комнате царил полумрак. Видимо, солнце за окнами уже село. Лишь странное свечение слегка освещало окружающее пространство, выхватывая контуры обширной кровати с балдахином.
— Полежи спокойно ещё немного, — послышался приятный женский голос. — Я уже заканчиваю.
— Головой двигать можно? — спросил Живцов.
— А зачем тебе?
— Хотя бы, чтобы увидеть, с кем я разговариваю.
— Увидишь, минут через пять. Если не будешь отвлекать меня разговорами.
Парень расстроено вздохнул, ему всё же любопытно было узнать, что с ним происходит, но тут его взгляд случайно обратился вверх и обнаружил в верхней части балдахина здоровенное потолочное зеркало. Отражение показало ему настолько нереальную и сказочную картину, что Живцов в первый момент не поверил своим глазам.
Необыкновенная женщина, окутанная синим свечением, сидела в позе лотоса примерно в метре от изножья кровати лицом к её изголовью и плавно водила руками над юношей, парящим перед ней. Вернее, левая её рука, окутанная светящимся розовым маревом, двигалась над его грудью и животом, а правая совершала аналогичные пасы снизу. За спиной незнакомки то появлялись, то исчезали большие крылья, похожие чем-то не стрекозиные. Их прожилки тоже излучали мерное синее свечение и после каждого взмаха оставляли у женщины за спиной мерцающий синий след.
Живцов подумал бы, что видит не отражение, а картину из параллельной мистической реальности, если б этим самым юношей не был он сам. Волшебница подняла голову, глянув на Славу из отражения, и тот увидел, что глаза её тоже мерцают колдовским светом.
— Убери, мешает, — коротко приказала она, и зеркало истаяло, открывая над собой обычный потолок. — А ты пользуешься популярностью, — отметила незнакомка с тихим смешком, обращаясь уже к своему пациенту. — Дух этой комнаты явно симпатизирует тебе, раз исполняет желания без прямого приказа. Хорошо, — добавила она, — можешь посмотреть на меня, только не делай резких движений.
Слава аккуратно повернул голову к волшебнице и увидел фантастическую картину вблизи. Всё было так же, как и в отражении: светящиеся глаза, розовое марево, клубящееся под ладонью, синее мерцанье в форме крыльев за спиной и мистическая красота колдующей над ним феи. Волосы у неё были светло-русые и длинные, шею и грудь украшало колье с синим кристаллом, которое тоже слегка светилось, намекая на магическую свою природу. Женщина была облачена в платье с открытым верхом, а в ушах её поблёскивали серёжки с бирюзовыми камушками.
— Что Вы делаете со мной? — спросил Слава.
— Помогаю тебе перераспределить духовную прану и скорее восстановиться. Без моего вмешательства, ты проспал бы до завтрашнего утра. Ну а заодно я тебя исследую. Мне любопытно, как подействовала на твою ауру тёмная энергия мамоно.
— Мамоно — это кто?
— Давай помолчим немного? — предложила незнакомка.
Она сложила обе руки на груди, и стрекозиные крылья её, перестав двигаться и мерцать, вдруг стали чётко видны за спиной. Свечение глаз девушки тоже погасло, и обнаружилось, что они насыщенного серого цвета с лёгкой синевой. В правой руке фея держала красное яблоко с черенком.
— На, держи, — сказала она, протягивая Славе соблазнительный фрукт, — займи рот витаминами и не отвлекай меня.
Живцов растерянно принял из её рук угощение, после чего магическая сила плавно перевернула его лицом вниз, и он увидел под собой подол светло-бирюзового платья с выглядывающими из-под него симпатичными коленками. Чуть позже в поле зрения молодого человека вновь попала женская ладонь, испускающая светящееся розовое марево, клубящееся над ней как завитки магического дыма, и стала медленно скользить сантиметрах в пяти от его тела.
— Скушай яблочко, оно полезное, — посоветовала волшебница, продолжая свои пасы. — Как доешь, я как раз закончу. Тогда и поговорим.
Слава откусил от ярко-красного фрукта небольшой кусочек на пробу, стал жевать и невольно прикрыл глаза от удовольствия. Яблоко оказалось просто сказочным на вкус: сладким, сочным и тающим во рту. Наверное, нечто подобное ела Белоснежна, перед тем как заснуть летаргическим сном. Но молодой человек надеялся, что его не ждут столь же печальные последствия.
Откусывая по кусочку и наслаждаясь вкусовыми ощущениями, Живцов не заметил, как съел яблоко, оставив от него лишь маленький огрызок. Он ещё немного покайфовал, переживая волшебное послевкусие, а затем заметил, как стал плавно отплывать от волшебницы и опускаться на постель возле её ног.
— Ну, вот и всё, — сказала фея. — Я закончила.
После этого часть ламп на потолке спальной зажглась, создавая умеренное интимное освещение. Слава приподнялся, садясь на колени, и с любопытством посмотрел на незнакомку. Правда, сейчас в ней совсем не осталось ничего волшебного, ну разве что её красота. Крылья исчезли, как и все световые эффекты. Ожерелье с груди, кстати, тоже пропало. Распущенные русые волосы, серые глаза, прямой тонкий нос, слегка пухлые розовые губы, в ушах серёжки, которые молодой человек уже видел, и бирюзовое платье с золотистым узором по бокам. Внешностью своей женщина имела некоторое сходство с Викой и по возрасту вполне тянула на её старшую сестру.
Вот только Живцов догадывался, что никакая она не сестра, а самая что ни на есть мама, та самая фея, о которой он уже был наслышан. Но представиться всё равно следовало.
— Меня зовут Слава, — назвал своё имя парень, протягивая женщине руку.
— Очень приятно, Валерия, — с улыбкой ответила та и пожала его ладонь.
В этот момент юношу сзади обняли изящные гибкие руки и прижали спиной к мягкой девичьей груди.
— Хозяин, — промурлыкал милый голосок, и в шею уткнулся носик, посапывающий от удовольствия.
— Мока, — догадался Живцов, оборачиваясь к голубовласой девушке и, улыбаясь, погладил её по голове. — Может перестанешь меня так называть? Зови просто Слава.
— Слава, — повторила цукумогами, но потом улыбнулась и добавила: — хозяин!
— Блин, ну что с ней делать, а?!
— Просто смириться, — посоветовала Валерия. — Ей нравится тебя хозяином называть, так зачем отказывать ей в этом удовольствии?
Цукумогами подсела с левого бока и обвила парня ещё и ногами за корпус, после чего, поднырнув подмышку, прижалась к нему всем телом, прилегла щёчкой на грудь и притихла.
— Она теперь всё время так будет? — обеспокоенно спросил молодой человек.
От тела голубовласой милашки исходили очень приятные флюиды, так что с этой точки зрения Слава ничего против её объятий не имел, но он опасался реакции Маши на столь явно любвеобильное поведение. Да и сам он под действием приятных ощущений потихоньку начинал пьянеть.
— Нет, не всё время, — успокоила юношу Валерия. — Немного натешится и успокоится. Кроме того, я обучала эту легкомысленную лоботряску принимать форму одежды, но она, видимо, всё благополучно забыла. Эй, кошечка моя, урок номер четырнадцать повтори.
— Я не помню, — стыдливо пробурчала девушка.
Валерия потянулась к ней рукой и звонко щёлкнула пальцем по? лбу.
— Ай! — вскрикнула Мока и спряталась у Славы за спиной.
— Ну как? Память восстанавливается?
— Да, учитель, спасибо.
В следующий момент синяя ткань нежно окутала парня и скрыла его наготу, при этом сама цукумогами исчезла. Живцов поднялся на ноги, чувствуя себя как-то неправильно, осмотрел свою обновку и возмутился, схватившись руками за подол длинного синего платья.
— Эй! Это что ещё за фигня?!
Валерия прыснула и засмеялась.
— А тебе идёт, — сказала она.
— Я не буду такое носить!
— Мока, исправь, — приказала женщина. — Мальчики не носят платья. Не ленись. Сделай штаны и рубашку. Ну? Ещё раз память освежить?
— Нет, учитель, — пискнула цукумогами, и подол платья сошёлся у парня между ног, принимая форму неказистых мешковатых штанов.
— Явная халтура, — отметила Валерия. — Охо-хо. Кажется, я рано тебя отпускаю, придётся, видимо, возобновить наши уроки.
— Нет, учитель, нет! — панически запричитала цукумогами. — Я сейчас всё исправлю!
После этого ткань на теле Вячеслава потекла, будто вязкая синяя жидкость и через пару секунд в точности повторила спортивный костюм, в котором Слава проходил лабиринт, но только не голубого, а синего цвета.
— Ух ты! Здорово! — похвалил парень свою помощницу, проводя по одежде руками и с удовольствием отмечая, какая она удобная и мягкая.
— Хм, ну что ж, — сказала Валерия. — Раз тебе нравится, то будем считать работу выполненной, хотя я и не учила её этому костюму. — Слава почувствовал, как Мока облегчённо выдохнула где-то в районе его живота. — Одежда, видимо, удобная и вполне сойдёт за домашнюю, — продолжала тем временем фея. — Хорошенько запомни эту форму, милочка, и если хозяин твой будет не против, ты сможешь много времени проводить на нем.
— Хозяин, — радостно промурлыкала Мока, и Живцов ощутил, как два фрагмента ткани в форме миниатюрных девичьих ладошек прижимаются к его ногам, а потом паха коснулось горячее дыхание, и головку члена лизнул игривый язычок.
— Мока прекрати, — строго сказал Слава. — Без моего разрешения никаких таких вольностей чтобы не было. Или я не разрешу тебе больше себя одевать.
— Да, хозяин, — смиренно согласилась цукумогами, скользнула своими прикосновениями вверх, прижалась щекой к его груди и перестала ощущаться. Вернее, воспринималась теперь, как простая одежда, очень удобная и комфортная, но без каких-либо аномальных эффектов.
— Ну что, доволен приобретением? — улыбнулась Валерия.
— Да, очень! — проникновенно ответил Слава и услышал откуда-то из подмышки у себя счастливый писк. — Она такая... мягкая...
— Не пачкается, не мнётся, — стала перечислять фея, — сама надевается и снимается. Ну и... — она многозначительно посмотрела на собеседника, — кое-какие бонусы ты уже успел на себе ощутить. А ещё она способна защитить тебя от удара ножом и даже от пулевого ранения подобно бронежилету. Если не забыла, конечно, как это делать. В любом случае вспомнить сможет, если очень захочет или сильно припрёт.
— Круто как! — восхитился Живцов и слегка вздрогнул от радостного вопля цукумогами:
— Вспомнила! Учитель, я вспомнила, как защищать!
— Вот и умничка, — улыбнулась Валерия и сказала Славе как бы по секрету: — Надеюсь, что желание произвести на тебя впечатление станет для этой лентяйки хорошим стимулом, чтобы поработать над собой.
— Спасибо, — поблагодарил молодой человек и, погладив рукав своей курточки, добавил: — Мока, ты лучшая! — после чего невольно рассмеялся от лёгкой щекотки. Цукумогами пищала от счастья, обнимала и целовала его своей тканью несколько секунд.
— Ну ладно, — сказала женщина, спускаясь с постели на пол и просовывая стопы в мягкие домашние тапочки. — Ты поужинать не хочешь?
— Не откажусь, — скромно ответил юноша, чувствуя, что уже изрядно проголодался. — Надо бы, наверное, Машу и Лану разбудить?
— Нет, пусть спят. Им здоровый сон до утра пойдёт только на пользу.
— А сколько сейчас времени?
— Девятый час.
— У-у-у, мне бы надо родителям позвонить, чтобы не беспокоились.
— Позвонишь, — сказала Валерия. — Надевай кроссовки, и пойдём.
— Хорошо бы в раздевалку заскочить, — предупредил Вячеслав, завязывая шнурки. — У меня телефон там остался и вещи.
— Вещи твои никуда не денутся, а за телефоном я отправлю кого-нибудь из своих помощников. Так что не беспокойся об этом.
— А как он определит, что это мой телефон?
— В твоём шкафчике разве есть чужие мобильники?
— Э... нет.
— Ну, тогда не беспокойся об этом.
Они вышли из спальни, спустились по винтовой лестнице и отправились по коридорам замка. Во всех помещениях уже царил полумрак. Лишь кое-где горело неяркое освещение.
— Вы мама Вики, верно? — уточнил молодой человек, следуя за русоволосой леди.
— Верно, — ответила та и, обернувшись к спутнику, глянула на него с лёгким прищуром. — Хорошо, что напомнил. И, пока мы с тобой идём в столовую, скажи-ка мне, милый сударь, что у тебя с моей дочерью?
— Эм... в каком смысле?
— В прямом. Какие у тебя с ней отношения?
— А почему Вы спрашиваете?
— Потому что, дорогой мой, судя по весьма отчётливым следам в твоей ауре, у тебя с ней совсем недавно был интим.
— Гм... а от Вас, значит, ничего не скроешь, — смутился Вячеслав.
— Ты, давай, не увиливай от ответа. И учти у меня, если обидишь мою дочку, я такое с тобой сделаю, что мало не покажется!
— Её обидишь, как же, — хмыкнул Живцов, — скорее уж она кого угодно обидит. Валерия... а как Вас по отчеству?
— Ну, вот ещё! Не надо меня по отчеству называть! — сердито сказала волшебница. — Так давай, колись, не переводи стрелки разговора.
— А... м... мамой называть можно?
— Что?!
— Ну... Вика вроде как... моя же... жена... Вместе с Машей... Вернее она Машина супруга, — поспешно стал объяснять Слава, — а поскольку я тоже, то... вроде как и... моя... вот.
