Колыбель. 3. Все странности мира

Семнадцать лет — это много или мало? Много, если оценить раскрывающиеся возможности, и очень мало, если судить по правам, которые предоставляет современное общество. Впрочем, у Ингвара прав было явно больше, чем у его сверстников-простецов, вот только отец очень хотел навесить вдобавок к ним ещё и кучу обязанностей, совершенно не нужных молодому человеку — даже столь ответственному, как старший сын номинеса Тедрика Ратникова.

— Подумай ещё, пожалуйста.

— Я уже говорил, что не стремлюсь занять пост номината. Он в самый раз сгодится для братика Ивана. И военная карьера меня нисколечко не привлекает. Я уже выбрал Астраунский университет, факультет метабиологии, и моя заявка принята ректоратом. Уверяю тебя, из Ивана получится прекрасный номинат, а в будущем — надеюсь, неблизком! — и настоящий номинес!

— Ему только четырнадцать!

— Это быстро пройдёт, папа. Ещё три года — и Иван будет как я сейчас. И, честно, ну не лежит у меня душа ни к хозяйственному управлению, ни к политике! К тому же Учитель Цао сказал...

— Да-да, сынок, я помню. Но всё-таки...

— О! Ты же не хочешь подвести нашего Учителя, папа? — Ингвар насмешливо, но по-доброму, прищурился. Отца он уважал и любил, но ведь это не причина ломать собственные планы на будущее? — Меня готовили как учёного, а не властителя, а зато Ивана!!..

— Знаю, знаю, — закивал Тедрик. Не то, чтобы он всерьёз надеялся переубедить сына, или повлиять на его выбор. Но лишний раз подтолкнуть его ещё раз всё взвесить и принять решение, чётко осознавая возможные последствия — разве не в этом состоит первейшая обязанность отца? — Маме уже сказал?

— Конечно! И бабушке Инге, и дедушке Михаилу, — неопределённо пожал плечами Ингвар: сказать-то он сказал, но далеко не всё. Но зачем излишне волновать стариков? — Я же не маленький, папа, понимаю все особенности нашего положения. И, уверяю, у вас не будет повода краснеть за меня!

— Не сомневаюсь, — Тедрик тепло обнял сына, — просто мне немного не по себе: наверное, нарушение традиций семьи, согласно которым сыновья всегда шли служить во Флот, вызывает ощущение чего-то неправильного, нелогичного.

— О, так и традиции останутся незыблемы: Иван уже готов идти в Академию Космофлота, а со времён его "великого" тёзки в нашей семье всегда был лишь один ребёнок, — улыбнулся Ингвар, — это ты у нас весь такой исключительный и героический!

— Или с мамой нам повезло, — растрепал сыну волосы Тедрик, вызвав у того лёгкое неудовольствие.

Да, дети выросли, и вместе с ними изменился мир. Но кое-что остаётся по-прежнему неизменным.

— Итак, объявляю открытое заявление властных паёв для выбора Первого Сенатора, — Течжун Ким, пока ещё Президент Конфедерации, стукнул ритуальным молоточком по поверхности стола пульта, и его стерео двойник на виртуальной сцене зала заседаний Сената в точности повторил движение. Первое слово — правящему в настоящее время клановому обществу 'Драгоценное Наследие', сто девяносто один голос, или тридцать восемь и две десятых процента паёв.

— Наследие голосует за сенатора Антуана Кима, нового номинеса Предела Корё, общество 'Драгоценное Наследие', господин Президент!

— Спасибо. Слово клану Астурия!

— Астурия отдаёт свои сорок голосов, или восемь процентов властных паёв, за сенатора Малькольма Гая Рокфолда, номинеса клана Рокфолд, общество 'Круг Просвещения', господин Президент!

Сделав заявление, Гарсия Ореаспера открыто ухмыльнулся: как же давно он ждал этого момента!

— Благодарю вас, сенатор, — жаль, но ничего другого Течжун Ким и не ждал. Трудно рассчитывать, что Астурия ни с того, ни с сего проголосует за его сына! — Следующее слово за вами, сенатор Фритьоф Норд!

— Северный Альянс высказывается за Малькольма Гая Рокфолда, господин Президент! Все восемь и шесть десятых процента или сорок три голоса — за кандидатуру номинеса клана Рокфолд!..

'О! Вот это плохо, и весьма неприятно'. — Течжун Ким с трудом удержал бесстрастное выражение лица. — 'Альянс переметнулся на сторону Круга, и это почти поражение, да! Как же Ынхэ Пак не уследил?'

— ...Круг Просвещения поддерживает кандидатуру Малькольма Гая Рокфолда и передаёт в его пользу тридцать два и четыре десятых процента паёв, или сто шестьдесят два голоса, господин Президент!..

'Итого за Рокфолда — сорок восемь и восемь десятых процента, ...подземные демоны, как всё зыбко!' — Течжун Ким сидел неподвижно и больше походил на керамическую статую, а не на живого человека. Зато ничто не выдавало охватившие его чувства. — 'Откуда же у Круга почти четыре дополнительных процента? Паи Детей Завета, точно! Ынхэ совсем сдал, придётся его увольнять, ...если, конечно, 'союзнички' не подведут. Но не должны — Корё заплатило от души, а и король Фахр, и номинес Тедрик Ратников — люди надёжные. Для варваров, конечно. Но подобная услуга неизбежно будет означать, что обязательств перед Наследием ни Огонь, ни торгийцы более не имеют. Печально, но задачу восстановления их вассальных обязательств решим потом, главное, чтобы сейчас варвары не подвели...'

— ...Истинный Огонь все свои паи, то есть семь и шесть десятых процента, или тридцать восемь голосов отдаёт за сенатора Антуана Кима!..

'Сорок пять и восемь — в пользу сына, и всё теперь зависит от Ратникова!'

— Сенатор Тедрик Ратников, ваше слово!

— Торгийский клан отдаёт свои четыре и две десятых процента паёв, или двадцать один голос, за сенатора Антуана Кима!

— Я, как действующий Первый Сенатор, отдаю дополнительные пять голосов или выделенный мне народом Конфедерации один процент властных паёв в пользу сенатора Антуана Кима! Таким образом, дамы и господа, двухсот пятидесяти пятью голосами против двухсот сорока пяти победу одержал Антуан Ким, который избирается на пост Первого Сенатора на последующие десять лет. Голосование окончено, — позволил себе лёгкую улыбку старик Течжун, — давайте же поздравим победителя!..

'Ничего', — улыбка сенатора Ашера Редшильда больше напоминала оскал разъярённого хищника, — 'не хватило совсем немного, и исключительно из-за жадности Рокфолдов. Предложи они Огню кусок чуть побольше ...хотя бы за простой нейтралитет, и победу сейчас праздновал бы не Ким, а Малькольм. Что ж, Земля будет принадлежать избранным, мы подождём...'

— Здравствуйте, мои дорогие! С вами программа 'Актуальное интервью' и я, Маргарита Шелль. Сегодня вас ждёт особенная встреча, ради которой мы и организовали этот специальный, внеочередной выпуск. Наш гость — долгожданный, особенный, — самый молодой академик, почётный профессор Астраунского, Астурийского, Боспорского и Калифорнийского университетов, создатель вителонгина Ингвар Ратников! Скажите, Ингвар, каково это быть на вершине славы?

Ратников — невысокий изящно скроенный темноволосый мужчина с приятным лицом — едва заметно улыбнулся краешком губ:

— Ничего особенного не ощущаю, Маргарита...

— ...Просто Рита, Ингвар!

— ...хорошо, Рита. Если бы не интервью, я бы и не догадался, что столь известен далёкой от науки публике!

— О! Вы хотите сказать, что человек, который получил эликсир продления жизни — не на десяток лет, а в два-три раза! — не знает о своей популярности?

— Давайте договоримся, Рита, использовать осторожные формулировки: клинические испытания вителонгина продолжаются и пока далеки от завершения. Я не могу уверенно утверждать, что для всех граждан Конфедерации после приёма препарата ожидаемая продолжительность жизни возрастёт в два-три раза, то есть до двухсот-трёхсот лет. Нужны продолжительные исследования, пока же срок наблюдений явно недостаточен. Соматические исследования на добровольцах показывают, что старение значительно замедляется и для тех, кто воспользовался препаратом уже в зрелом возрасте, заметны признаки омоложения. По расчётам, эти люди способны прожить сто пятьдесят — сто семьдесят лет...

— Не двести, не триста, я правильно поняла?

— Вы правы, Рита. Наиболее эффективно применение вителонгина вместе с универсальной прививкой, то есть в раннем детстве. В этом случае организм, защищённый препаратом от стресса, возникающего при быстром взрослении, получает максимальную прибавку к ожидаемому сроку жизни. Для всех это, конечно, индивидуально, но при благоприятных условиях можно будет говорить о трёхстах, четырёхстах годах и, возможно, даже о пятивековой продолжительности жизни...

— Невероятно! Жаль, конечно, что для всех нас прибавка жизни окажется не столь велика...

— Зато вы серьёзно продлите молодость и активную жизнь! Препарат позволяет долго оставаться молодым, но старческое угасание произойдёт почти мгновенно, за несколько лет. Напротив, взросление детей, получивших вителонгин, значительно затянется, человек в шестнадцать-семнадцать лет будет выглядеть как одиннадцатилетка, а в двадцать — лет на четырнадцать. Соответственно замедлится и половое созревание, но на умственной деятельности долгое взросление не скажется. Точнее, эффект будет благоприятным: до сих пор человек взрослел телом, но его разум в развитии явно отставал. Теперь же этот дисбаланс будет выравниваться.

— То есть, вителонгин полезен всем?

— Безусловно. Хотя сроки наблюдения за препаратом пока незначительны — всего-то чуть больше полутора десятилетий — но расчёты полностью подтверждаются. Никаких вредных побочных эффектов нет, вителонгином могут воспользоваться даже пожилые люди с превосходным, но не таким ярким, результатом.

— Да? То есть вы готовы применить собственный препарат на себе, своих детях, родных и близких?

— Только добровольно, Рита! И — да, Ратниковы уже используют вителонгин. Собственно, моя семья и стала первыми участниками испытаний на человеке.

— Не страшно?

— Ни капельки, Рита. Я уверен в вителонгине на сто процентов и готов дать любые гарантии безопасности его использования!

— Полагаю, препарат недёшев, так?

— Пока да. В основном потому, что сырьё для его изготовления — листья растущего на планете Торга дерева тка — требует ручного сбора и потому весьма дорого. Кроме того, транспортировка, производство, ...ну, сами понимаете! Но 'Виржин вителонг' — предприятие по производству препарата — изо всех сил старается сделать его общедоступным. Полагаю, в ближайшее десятилетие любой гражданин Конфедерации сможет воспользоваться вителонгином. Тем более, что для появления эффекта достаточно разового применения.

— Это серьёзное заявление, Ингвар. Вы отдаёте себе отчёт, какой кризис в экономике вызовет появление доступного для всех препарата повышения продолжительности жизни?

— Вы считаете, Рита, что вителонгин должен быть доступен лишь избранным? Не думаю, что народ Конфедерации одобрит подобный подход. Да, лекарство дорого, но кланы вполне могут субсидировать закупку необходимого числа доз, а простые граждане способны воспользоваться целевым кредитом от Правительства. Я убеждён, что доступ к созданной мной панацее должен быть у всех людей...

— Это очень благородно, Ингвар...

— А кризис ...пройдёт. Просто офикам и номинесам понадобится некоторое время, чтобы принять новую реальность и приспособиться к ней...

...Мир изменился. Он и не мог остаться прежним, тем, в котором и экономика, и политика были давно 'заточены' под человека, средняя продолжительность жизни которого не превышала век. Раз люди стали жить в два-три раза дольше, это неизбежно принесло изменения и в организацию труда, и в потребности людей, и, ...честно сказать, во все, даже самые тёмные и застоявшиеся закоулки социальных отношений.

Открытие вителонгина породило и кризис Конституции, Кланового Соглашения. Уникальная собственность, практически бездонная бочка с неоценимым богатством досталась даже не младшему клану, а просто удачливому шкиперу. Отец которого очень кстати оказался не просто успешным предпринимателем, а очень везучим политиком.

Почему везучим? Да не будь у основателя клана Михаила Ратникова хотя бы малой доли выпавшей ему удачи, Торгу неизбежно отобрали бы более сильные и успешные. Но сначала Михаилу, а затем уже Тедрику Ратникову повезло: народ Конфедерации помнил фамилии людей, открывших путь к звёздам, и был бы не готов простить властям 'нечестный' поступок.

Поэтому заявка на безраздельное владение Торгой по праву первооткрывателя и основателя колонии была принята к рассмотрению Собранием Конфедерации.

Это привело к сильнейшему политическому кризису. Не все сразу распознали его крадущиеся шаги, хотя уже скоро некоторые кланы — в первую очередь из тех, что входили в правящий на тот момент 'Круг Просвещения' — потребовали передать контроль над Торгой и производством вителонгина Сенату.

Но большинство номинесов испугалось, что изъятие собственности у Ратниковых создаст опасный прецедент 'бессовестной' национализации.

Вдруг следующим шагом, под предлогом обеспечения безопасности государства, 'ради общего блага' станет национализация доков и верфей первого ранга? Или предприятий по производству термоядерного топлива? Или...

О! Список стратегических производств, болезненно важных для выживания Конфедерации, можно серьёзно расширить, это не проблема. Проблема в другом: кто будет управлять национализированной собственностью? Правящий клан?

В государстве, созданном как союз кланов, любой собственностью, так или иначе, всё равно управляет какой-либо клан. Так почему же не Ратниковы?! Давайте раз и навсегда зафиксируем абсолютный приоритет первооткрывателя и основателя колонии (или нового бизнеса), чтобы никому и в голову не могла прийти мысль о подобной 'лёгкой' наживе!

Варвару-торгийцу просто повезло: многие кланы собирались развернуть собственное производство вителонгина из сырья, полученного на вновь организованных плантациях тка. ...Потребовалось целых два столетия, чтобы все убедились: помимо Торги, тка больше нигде не растёт! И вот тогда многие всерьёз задумались, как бы 'национализировать' Торгу, чтобы это невероятное богатство принадлежало 'всему народу Конфедерации'. Вот только сделать что-либо подобное, не разрушив самое основание единого государства людей — Клановое Соглашение — оказалось невозможно.

Пока же резолюцию, вынесенную на голосование в двести восемьдесят первом году, — кстати, кланом Астурия, — отклонили. "Великим", "старшим" и "младшим" кланам пришлось потесниться, а Ратниковы вошли в число "старших" кланов как номинесы Торги.

А потом пошло, поехало...

Год за годом, десятилетие за десятилетием Торгийский клан забирал себе всё больше и больше влияния, фактически шантажируя оппонентов возможностью доступа к препаратам на основе вителонгина. Сначала с позиции "старшего" клана он отверг все предложения о расширении сотрудничества с 'великими' кланами. Затем услугами и интригами Ратниковы выкупили опорную массу Большого Урала у разоряющегося номинеса, обеспечив его гибнущему кораблю уверенное будущее в составе непотопляемых торгийцев, а себе — значительное расширение опорной массы и увеличение лояльного населения. Потом Ратниковы аналогичными интригами присоединили к себе Северный Предел, Сибирь, опять-таки просто включив старых владельцев в качестве 'младших' Домов.