— Неправильно. Но как выполнить иначе то, о чем ты просила. Ты привела своего друга. Зачем?
— На случай, если не удалось найти точку, где они встретились с Кикхой. А еще, он не желает со мной расставаться, — с улыбкой ответила она.
Эл присела в кресло с удовольствием.
— Как тут хорошо.
— Я нашел это место перед войной. Этот мир несоизмеримо развит по сравнению с другими.
— Здесь ты прятал Нику. Вне досягаемости. Галактиса здесь нет.
— Я нашел место, где они видели твоего брата, — сменил тему Зента, разговоры о красоте его раздражали.
— Это отличная новость. Как жаль, что я тороплюсь. Какое здесь чистое пространство, я не привыкла существовать в такой свободной атмосфере, она меня пьянит!
В эти мгновения она изучала силу, которой ему не хватало. Для Зенты такая энергия была как живительный нектар. Ему захотелось убить ее ради этой силы. Это алчное чувство он подавил. Без живой Эл его оболочка такую же не сгенерирует, ему требуется время от времени общаться с ней, чтобы жить.
— Забудь о времени, — сказал он.
Эл удобно устроилась в кресле и замолчала, позволяя местным силам течь через нее. Зента наблюдал процесс из практических соображений. Ему было любопытно, как проницаемая природа Эл подстраивается под окружающее пространство. Она изменится здесь.
— Твой друг узнает место, где они встречались. Это не нужно проверять, — Зента возобновил разговор.
Вздох блаженства в исполнении Эл и ее эмоциональная возвышенность под действием окружающего мира, способность так просто переключаться из одного состояния в другое вызывали чувство зависти, ее счастливые вздохи заставляли шевелиться его темную сторону.
Наконец, он приблизился, повернулся своей "лицевой частью". Раньше, в первые годы знакомства, она думала, что эта мутная переменчивая, но всегда жутковатая на вид конструкция — это тело. Она воображала себе даже лицо, могла поклясться, что смотрит в глаза. Иллюзия. На самом деле Зента был энергией способной конструировать материю. Теперь она понимала, зачем ему пугающий вид. Ее способности были таковы, что она узнала бы его в любой форме. Ему не требовалось притворяться. Его нынешняя внешность — дань традиции их знакомства.
— Тебе удобно в таком виде? — спросила она.
— Здесь, да. Этот мир способен дать мне отдых. Твоему миру очень далеко до этого.
— Многим из миров, которые я знаю, далеко до этого, — согласилась она. — Здесь и Дмитрий переменился.
— Это действие лекарства.
— Ему нужно лекарство для души. Мне нужно, чтобы он воскрес. Во всех смыслах. Он мне нужен.
— Ты этого хочешь. А он?
— Он пока только понимает, что сломался. Я знаю, каково это. Воскреснуть изнутри довольно не просто. Я хочу, чтобы он прошел этот путь сам. Он упрямый и сильный. От тебя не требуется лечить его душу. От тебя требуется другая помощь.
— Чем я могу помочь тебе?
— Ты формально убил пилота по кличке "Белая смерть", я хочу, чтобы ты его вернул.
Зента намекал своим видом, что вопрос не касался Дмитрия, он спросил о ней самой, чтобы она могла сразу перейти к главному.
— Со мной кое-что случилось, — сказала Эл. — Я знаю, что это опять изменило мою жизнь, и изменит жизнь моего окружения. Мне нужен кто-то, кто знает меня до мозга и костей в буквальном смысле. В моем нынешнем окружении таких нет, кроме тебя. Мне нужна твоя помощь, Зента. Мне нужен посторонний. Кому безразлично мое прошлое, да и мое будущее тоже. У меня не так давно было видение. Мне трудно разобраться в некоторых важных позициях и персонажах. Я путаюсь. Есть события моей жизни, о которых никто не знает. Чтобы двигаться дальше, мне нужно разобраться. Мне нужен совет.
Зента сосредоточился на ней. Приятное покалывание в теле, сопровождающее соприкосновением с этим миром, сменилось тяжелой волной его влияния. Разница была столь ощутима, что Эл сморщилась, глядя на монстра. Мелькнула мысль не подпускать его, но передать воспоминания — единственное верное средство. Она задержала дыхание, подавила выработанный рефлекс сопротивляться воздействию. На это требовалось время. Эл знала, что ему нужно. Она позволила воспоминаниям о видении выплеснуться в сознание. Финальная сцена с Бариэлем и Нейдой, со всем букетом их переживаний выкинула ее из короткого, как ей показалось, забытья. Эл, вздрогнув всем телом, подалась назад вместе с легким сидением. Зента был очень близко, и он занимался не только просмотром видения. С воспоминаниями он вытянул из нее часть энергии.
— Ты не можешь быть осторожнее! — прикрикнула она, зажимая глаза руками и стискивая лоб. — Зента! Что ты делаешь?
— Раньше ты не жаловалась.
— Потому что не знала, что ты способен таким образом паразитировать!
— А как же Нейбо? Он делал процедуры и похуже.
— Ты не Нейбо, мне казалось!
— Зато ты можешь считать, что ничем мне не обязана за помощь. Твоя жизнь научила тебя торговаться. Прежняя Эл не любила торговаться. Но ты не хочешь быть мне обязанной.
Эл приходила в себя, сил возразить ему не было.
— О, Космос! Тебе мало благодатной атмосферы этого мира? — проворчала она после паузы. — Зачем тебе моя энергия?
— Мне ее не хватает. Здесь я смог забыть, что ты из себя представляешь. Мы давно не встречались, вот так. То, что ты принимаешь за вандализм с моей стороны необходимо, чтобы тебе помочь.
— Приму как оправдание. Видел?
— Да.
— Я бы взяла с тебя клятву, что об этом никто не узнает.
— Я не рассержусь. Эл, я никогда не раскаюсь за то, что сделал тебе плохо. Никогда. Это было необходимо. Но я не бездушен, как ты думаешь, я стал причиной твоих страданий, и мне — жаль. Не только в этой ситуации. Я делал для тебя все необходимое. Но я вижу, что ты подошла к грани, когда готова пойти на сделку с теми, кого считаешь врагами. Или я не прав?
— Не прав, — гордо заявила она. Зента "засопел". Злорадно улыбнувшись, разгибая ноющие плечи, Эл продолжила. — Когда-то я ушла в своем сознании от того, чтобы делить мир на друзей и врагов. Ты мне не мало в этом помог. Ценю. Всем достижениям, всем, что я могу, я обязана своим, так называемым, врагам. Сколько раз существа, которые желали мне зла, оказывались полезнее тех, кто искренне хотел помочь. Меня это обстоятельство последнее время не тревожит. Зато меня поражает такое странное поведение мироздания. Как эволюция создала столь высокое существо, как ты, и при этом сделала его таким паразитом! Ты мог бы попросить, я поделилась бы силой добровольно. Рана донимает?
Зента проигнорировал ее тираду, подчеркивая малозначительность ее замечаний. Эл знала, что колкость достигла цели. С Зентой нужно уметь держать паузу. Она выждала, когда он сам пойдет на контакт.
— Я напомнил тебе, что всем действительно нужно от тебя. Сила.
— Твое право так считать, — возразила она.
— Спрашивай.
— Что я, по-твоему, видела? Это конструкция моего подсознания или реальность?
— Ты видела прошлое, через щель своего сознания. Тот, кто научил тебя этому, сказал тебе верно... Самадин Бхудт. Эл, пока у вашей цивилизации есть такие особи, ваш мир небезнадежен.
— Спасибо. Приму как комплимент. Значит, прошлое...
— Да. Почему ты решила, что запуталась? Я вижу другое. Ты не запуталась, но да, ты путаешь прошлое с действительностью. Прошлого — нет.
— Что именно я путаю?
— Какие доказательства ты ищешь? У тебя есть оружие, ты привела с собой доказательство.
— Дмитрий.
— Эл, ты не запуталась.
— Время. Как давно это могло быть? Какие сроки?
— В какие единицы измерения ты хочешь перевести эту древность?
— Возьми за измерение мою жизнь.
— Она коротка, — Зента умолк, Эл ждала. — Поколения. Несколько поколений.
— Я и Бариэль или Монту — одно и тоже?
— Не ты и Бариэль, а твой создатель и Бариэль.
Эл ощутила, как внутри все каменеет.
— Боишься, — язвительно заметил Зента. — Ты привыкла думать о нем иначе. А теперь боишься.
Эл с трудом вдохнула.
— Бариэль погиб? Там. Он выполнил то, что должен был сделать?
— Я видел все, что видела ты. Я не могу дорисовать финал, который ты не видела. Зачем тебе это? В этом нет смысла. Финал не важен. Все что нужно, можно разыскать в настоящем. Тебе было бы довольно одного доказательства, а у тебя их много. Ты боишься надвигающегося будущего. Своей судьбы. Напряги волю, заставь себя принять то, что и так является твоим будущим.
— Если Бариэль выжил — это все меняет.
— А зачем тебе Бариэль? Твоему миру больше не нужен странник. Тебе не нужно так много думать о прошлом, думай о будущем, Эл. Прошлое само тебя настигнет, когда придет время.
— А тот второй Алик, другой, из видения? Это что? Моя проекция?
— Ответь мне, когда и где он впервые возник?
— Ты знаешь.
— Я уточняю для тебя.
— Там же, на острове. Потом я видела его в беспамятстве, в мирах. Я вижу его только в видении. Он нереален. В реальности никого другого Алика не существует. Я не могу отделаться от ощущения, что они разные. Того в видении я чувствую очень остро, а этот реальный оказался для меня загадкой.
— Твой остров всего лишь осколок старого мира, он не обладает собственной способностью что-то создавать. Он лишь динамичное пространство, где материя соединяется под влиянием старых еще устойчивых форм и новых сил, которые их воскрешают. Ты привыкла думать, что он дает тебе подсказки. Ты их находишь. Твое видение — такой же элемент прошлого, как все на твоем острове. Там есть ответы, они хороши для прошлого, в настоящем они тебе не помогут. У тебя нет настоящего, Эл. Ты пришла ко мне, чтобы начать думать правильно! Ты этого хочешь? Ты изменила цепь событий, когда спасала своего Рассела. Ты пришла с этим ко мне, и я тебе помог, потому что это решало твое будущее. Что же там было ценно? Неужели Рассел? Я соглашусь помочь теперь, если ты этого действительно хочешь. Ты привыкла, наконец-то, ощущать себя существом выше, чем человек, так веди себя соответственно. Хватит притворяться людьми, Эл! И тебе и ему! Ты долго привыкала к этому. Он тщеславен, с ним этого не будет. Только помани, он с легкостью примет это бремя силы. В твоей жизни нет места случайности, твоя сила притягивает в твое окружение нужные инструменты для работы. Не увлекайся привязанностями. Все — лишь инструменты.
— Я на мгновение забыла, что ты соплеменник Нейбо.
— Разве ты ломаешь оружие, которым пользуешься? Всему есть место и назначение. Есть цель.
— Что ты хочешь из меня вытащить?
— Правду! Зачем спасала Рассела?! — Зента навис над ней с угрожающим видом.
— Потому что таким образом я могу спасти свои миры, — опешив от яростного напора монстра, ответила она. — Когда старый владыка уйдет, я должна найти ему замену. Смерть Рассела заставила бы меня поступать иначе, по другой схеме. Ты прав Рассел не важен, он — повод. Он помог тебе занять мое место. Место Нейбо. Мое дело теперь — миры. Я выбрала эту дорогу тогда. Я найду мирам нового владыку.
— Неужели? И как ты это сделаешь? — с мерзкой презрительной интонацией спросил он.
— Не знаю! При чем здесь это?! Когда это еще будет! — Эл ощутила, что теряет самообладание. Проклятье, Зента знал, на что давить. Ей пришлось сказать. — Я, вероятно, вышла замуж за брата.
— Уже выяснилось! Тебе не хватает смелости согласиться, Эл. Ты, как твой друг, "Белая смерть", умеешь глупеть, когда тебе этого хочется. Это предрассудок. Ты на столько глупа, чтобы возвести формальность в закон? Не путайте себя с людьми! Вы созданы. В твоем мире все по-другому! Ты уверена, что знаешь как создали тебя? Или его? Знаешь как?
— Нет, — ответила она и добавила. — Наши отношения не формальность.
— Я тебе сказал не об отношениях. Ты позволяешь себе очеловечиваться. В юности ты умела не воспринимать общие рамки. Что меняется в тебе теперь? Ты редкое существо, нашла то, что так на тебя похоже. Ты заключена в оболочку с двуполыми параметрами. Тебе важен партнер другого пола. Он должен быть! Затем тебя и создали такой! Стоило возникнуть рядом равной силе, и ты сбежала от нее. Ты его боишься, Эл? Что тебя побуждает так вести себя? Сила, которую ты не можешь контролировать! Ты боишься, что он начнет контролировать тебя. Теперь ему для этого не понадобиться насилие. Не так ли?
Зента увидел в ней ту детскую беззащитность, которую наблюдал однажды, в дни, когда ей сообщили, что она окажется рядом с Нейбо. Он знал куда наносить удары.
Эл сидела в кресле, закусив губу, бледная и сверлила его своими глазищами. Зента блаженно ликовал. Напугать Эл может сама Эл. Совсем недавно она готова была придти в ярость, а вместо этого ход ее мыслей пошел так, что лишил желания сопротивляться. Она вспоминала, как Алик случайно ранил ее, как она осторожничает, чтобы не посвятить его в тонкости своих отношений с владыкой, чувствуя границы, за которые не стоит уходить. А сейчас оберегает от той правды, которая так была очевидна ей после пробуждения, и которую она за последнее время умудрилась загнать в глубину своего сознания, в память. Зента бесцеремонно тряхнул ее. Он умеет. Она хотела этого. Сейчас он был зол, а она беззащитна. Но монстр не воспользовался ситуацией в свою пользу.
Зента знал, что в их взаимоотношениях есть тонкость. Особая форма соперничества, которая нравилась ему с первых минут знакомства. Так же как он мог найти брешь в обороне Эл и довести ее до яростного припадка, так же она обладала способностью гасить его ярость. В те времена, когда они только познакомились, он посчитал это собственной слабостью, притяжение к ее силе злило его и заставляло ждать ее визитов. Он старался преодолеть зависимость, но все сильней привязывался к ней, чего не позволял в отношении других. Немного наблюдений — и он успокоился. Девочка не из тех, кто подчиняет другого своей воле. Ей свойственны воинские чувства без склонности к насилию. Он знал все о ее пиратском плене, как она вызывала чувство благоговения у толпы, чем ее враг пользовался беззастенчиво. Лишь несколько случаев были известны ему, когда она сознательно вызывала чувства у окружающих. Ей повиновались, не по воле, а по согласию. Эта черта в ней расходилась с традициями его народа, он желал, чтобы она проявляла волю в отношении окружения, он планировал научить ее этому, но не успел. Нейбо этого не смог. Он тоже.
Зента был готов причинить ей боль за то, что она не желает принять очевидное, чтобы наступила та ясность, которой она хотела. Вывести Эл из себя он считал верным средством. Он достиг цели. Зента смягчился.
Стоило ей представить, с какой силой столкнется ее мальчишка, и она готова была отступить ради него. Им достаточно было объединиться, чтобы одолеть силу, которая превосходила их поодиночке. Зенте было на что сердиться. Вокруг нее такой арсенал средств и сил, которые могут повернуть негативный ход событий вспять, она знает, как воспользоваться ими, и не делает попыток пользоваться тем, чем обладает. Не хочет жертв! Ее человеколюбие было ему омерзительно. Эл, хорошо владевшая военной стратегией, не допускала мысли о войне ради уничтожения. Она знала, что способна победить. Мирное решение она считала единственно возможным для себя, но понимала, что по ту сторону так никто поступать не собирается. Их ждет стычка с сильным противником. Мирного решения Зента не видел.
