(Все темпы постройки реальные, см. https://ru.wikipedia.org/wiki/Подводные_лодки_проекта_658 и https://ru.wikipedia.org/wiki/Подводные_лодки_проекта_627(А)_'Кит')
— Также надо понимать, что это уже лодки, превосходящие по характеристикам аналогичные лодки вероятного противника, прежде всего — не уступающие по шумности, и в разы превосходящие по дальности применения оружия, — напомнил академик. — Три лодки 659-го проекта с ракетами П-5 и П-7 построены в варианте с подкильными капсулированными реакторами, сданы флоту в течение 1961 года. Также, осенью этого года ожидается спуск на воду первой лодки 675-го проекта, с тяжёлыми ПКР товарища Челомея. Ещё одна такая лодка заложена на заводе ? 531 в январе этого года.
Заканчивается проектирование многоцелевых лодок следующего поколения, по проекту 671. Закладка первой лодки планируется на следующий, 1963 год. Лодка будет оснащена ракето-торпедным комплексом 'Вьюга' и крылатыми ракетами 3М10Т в вертикальных пусковых установках. Тут я не совсем компетентен, по вопросам перспективного вооружения вам лучше с флотскими специалистами побеседовать. Моё дело, всё-таки — реакторы.
— Спасибо, Анатолий Петрович, — поблагодарил Хрущёв. — По перспективным проектам и дизельным лодкам я с военными буду отдельно разговаривать.
— Ещё сданы флоту подводная лодка специального назначения К-27 — носитель глубоководного диверсионно-спасательного аппарата, и сам глубоководный аппарат '20700' (АИ, см. гл. 02-46 и 05-23), — закончил свой доклад по флотской тематике Александров.
— Так, с этим тоже ясность есть, — одобрил Первый секретарь. — Теперь, где там у нас Виталий Михайлович и Михаил Макарович? — он нашёл взглядом Иевлева. — Как там у вас с ядерным ракетным двигателем дела продвигаются?
— В настоящий момент достроен испытательный стенд, и ведутся эксперименты на прототипе двигательного реактора ИВГ, — доложил Иевлев. — Сейчас мы только в начале пути. Реактор выводится в критическое состояние на одну-две минуты, и затем глушится. Но это уже настоящий, 30-канальный ходовой реактор, через который прокачивается расчётное количество водородно-гептановой смеси.
— И какие первые результаты? — тут же спросил Хрущёв. — Пациент скорее жив, чем мёртв, или как?
— В общем, результаты обнадёживающие, — заверил Иевлев. — Особенно радует, что пока не отмечено случаев разрушения ТВЭЛов и выноса твёрдых радиоактивных частиц за пределы активной зоны. Конечно, интервалы работы реактора пока совсем маленькие, но пусков было сделано уже несколько, и пока вроде бы всё в порядке, хотя окончательные выводы делать рано.
— А вы что скажете, Александр Ильич? — спросил Первый секретарь.
— Я сейчас сформировал группу конструкторов, и мы занимаемся проектированием линейки реакторов по типу ИВГ, рассчитанных на различные расходы рабочего тела и тягу двигателя, — доложил Лейпунский. — Соответственно, в КБХМ идёт работа над сопловыми насадками для двигателей этой линейки. Все наработки и промежуточные результаты, полученные коллективом Виталия Михайловича, сразу же учитываются в разработке. К тому времени, как испытания первого ядерного двигателя будут завершены, у нас будет готова документация на несколько двигателей различной мощности.
— Хорошо... И сколько времени могут занять испытания?
— Учитывая, что раньше мы ничего подобного не делали, и испытывать надо всесторонне, на разных режимах... — Лейпунский задумался. — Я бы пока, предварительно, рассчитывал лет на пять. Если не вылезет каких-либо неожиданных проблем.
— Так, принято... — Никита Сергеевич сделал себе пометочку в блокноте. — Хорошо, Александр Ильич, продолжайте работать.
Он повернулся к Бондарюку:
— Михаил Макарович, а вы, помнится, делали космические реакторы для АМС, если правильно припоминаю — для питания ионных и прочих электромагнитных двигателей. Как у вас с ними дела?
— Мы сейчас заканчиваем отработку небольшого газоохлаждаемого реактора тепловой мощностью в 40 киловатт, — доложил Бондарюк. — На нём будет стоять турбогенератор в кардановом подвесе. На испытаниях мы получили электрическую мощность 12 киловатт.
На октябрь этого года товарищ Королёв планирует запуск АМС к Марсу. Мы уже с прошлого года плотно работаем с ОКБ-301 по отработке конструкции станции. О ней вам надо подробнее с разработчиками беседовать. Могу только сказать, что свою часть работы мы успеваем сделать по графику. Вот с системой охлаждения могут быть сложности, уж очень большие радиаторы приходится делать для сброса такой мощности.
Имея опыт разработки этого реактора, мы начали работу над реактором для радиолокационного спутника УС-А, который разрабатывает товарищ Челомей. Напрямую этот реактор на УС-А поставить, скорее всего, не получится, но теперь мы уже многому научились в этой области, поэтому разработка пойдёт быстрее.
Ещё мы работаем над более мощным реактором ТЭМ, на 3,8 Мегаватта, с капельным охлаждением, но там пока ещё предстоит много доводки, не столько по части реактора, сколько по системе охлаждения и турбогенератору. Сам реактор работает устойчиво, но совместные испытания системы генерации и охлаждения выявили ряд недостатков. Сейчас мы вместе с ОКБ-301 занимаемся их исправлением.
Хрущёв внимательно слушал, делая пометки в блокноте. По основным темам у него сложилось представление о положении на текущий момент. Он обсудил с учёными-ядерщиками ещё несколько частных вопросов, после чего поблагодарил их:
— Спасибо, товарищи, теперь ситуация с атомной энергетикой понятна. Анатолий Петрович, Ефим Палыч, сейчас подъедут военные, и разработчики спецбоеприпасов. Мы с ними ещё кое-какие вопросы обсудим, а товарищей, занимающихся реакторами, я ещё раз благодарю, и более не смею задерживать.
После небольшого перерыва совещание возобновилось уже в другом составе. Приехали конструкторы атомных зарядов — академики Яков Борисович Зельдович, Юлий Борисович Харитон, Кирилл Иванович Щёлкин; и военные министры — Гречко и Кузнецов, а также председатель Военно-промышленной комиссии Устинов, другие руководители предприятий отрасли.
Вначале министр обороны отчитался о количестве принятых на снабжение ядерных и термоядерных боеприпасов. Первый секретарь сравнивал цифры с теми, что для него подобрал Александров в Информационно-аналитическом центре. Получалось заметное опережение по цифрам, если сравнивать с 'той' историей, хотя до паритета было далеко, да и самой задачи достижения паритета уже не ставилось.
— Что-то много вы боеприпасов настрогали, — заметил Хрущёв.
— Так это результат работы челябинского реактора РУНА-Т, и автоматической линии по сборке ядерных инициаторов на комбинате 'Маяк' (АИ, см. гл. 04-09), — ответил Славский. — Реактор-ускоритель, как оказалось, достаточно эффективно нарабатывает оружейный плутоний.
Он передал Первому секретарю график с двумя кривыми — красной и синей. Красная линия начиналась с 1959 года, поднимаясь над синей.
— Красная линия — общее количество зарядов, — пояснил Славский. — Синяя — заряды, произведённые из плутония, наработанного в реакторах-размножителях.
— Вон оно как... — Никита Сергеевич внимательно разглядывал график. — А заряды с ураном-233 уже делаете?
— Делаем, но пока немного, и в основном — для испытательных взрывов, — ответил академик Щёлкин. — С ними ещё есть отдельные технические вопросы, требующие решения. В частности, ищем наилучшее расположение отражателей нейтронов, чтобы уменьшить критическую массу. Вообще, ядерный заряд — это такая обманчиво простая штука, которая по описанию кажется несложной, пока не начнёшь заниматься увеличением его эффективности или оптимизацией размеров.
— Ну, это практически к любому техническому устройству относится, — заметил Зельдович. — Ещё один, технический момент, заключается в том, что большинство спецзарядов, кроме снарядов для артиллерии, у нас сейчас термоядерные, пусть даже и небольшой мощности.
— По результатам математического моделирования выходит, что для поражения территории США, с большой плотностью населения, больше подходит доставка множества небольших зарядов, чем единичные удары крупными мощными боеголовками, — добавил Гречко. — Американцы сами это доказали, в Хиросиме и Нагасаки. Более мощные боеголовки потребуются, в основном, для поражения защищённых военных целей, таких, как пункты управления.
Сейчас промышленность запускает в производство маневрирующие боевые блоки, — доложил Устинов. — Они за счёт большей точности попадания тоже позволяют уменьшить мощность и массу заряда. Соответственно, можно доставлять больше зарядов одним носителем.
Никита Сергеевич заметил, что Устинов говорил о маневрирующих БЧ немного нехотя. Подоплёка этого была понятна — маневрирующие блоки разрабатывал Челомей, с которым у Устинова было полное взаимное неприятие.
— Ну, что ж, по этому вопросу, как я вижу, у вас дела идут неплохо, — подвёл итог Хрущёв. — Что-нибудь ещё?
— Никита Сергеич, — воспользовался моментом академик Александров. — Тут у нас один из разработчиков спецбоеприпасов, доктор технических наук Трутнев Юрий Алексеевич, разработал программу использования ядерных взрывов в мирных целях.
— В мирных целях, говорите? Давайте послушаем. Прошу, Юрий Алексеич, — пригласил Хрущёв.
— В США в 1953 году президент Эйзенхауэр утвердил программу 'Атом для мира', — начал доклад Трутнев. — В рамках этой программы предполагалось, например, проложить канал-дублёр Суэцкого канала длиной 480 километров, через территорию Израиля, проложить новое русло Панамского канала, при помощи порядка 300 ядерных взрывов; построить защищённые морские гавани на Аляске у мыса Томпсон; соорудить глубоководную морскую гавань и судоходный канал в Австралии; построить железнодорожную насыпь в Калифорнии, в горах Бристоль; использовать ядерные взрывы для подземной перегонки сланцев в жидкое топливо, в штате Колорадо; дробить медную руду для добычи меди методом подземного выщелачивания; добывать нефть из битуминозных песков, разогревая её ядерными взрывами; построить огромный гидроэнергетический комплекс в Каттарской котловине в Северной Африке; строить подземные хранилища для газа; создать систему каналов и водохранилищ в штате Аризона.
Мы с моим коллегой Юрием Николаевичем Бабаевым разработали вариант программы мирных ядерных взрывов в интересах советского народного хозяйства. Ядерные взрывы можно применять для интенсификации добычи нефти, для увеличения притока природного газа, для экскавационных целей — выброса породы при строительстве каналов и плотин, для перекрытия аварийных скважин газовых и нефтяных фонтанов, особенно в условиях горения газа или нефти. Также можно использовать ядерные заряды для создания водохранилищ и оросительных каналов, в рамках плана преобразования природы.
(Перечисление возможных применений по А. В. Яблоков. 'Миф о безопасности и эффективности мирных подземных ядерных взрывов' http://www.seu.ru/programs/atomsafe/books/mif_6.pdf)
С помощью ядерных зарядов с уменьшенным радиоактивным заражением можно было бы дробить породу на вскрышных работах, например, на Удоканском меднорудном месторождении, дробить непосредственно само рудное тело на месторождениях меди, для добычи методом подземного выщелачивания. Также в наших планах — сооружение Печоро-Колвинского канала для переброски воды из бассейна реки Печоры в бассейн Волги, сейсмическое зондирование, производство трансурановых элементов.
— Гм... И сколько потребуется взрывов, к примеру, для строительства упомянутого вами канала от Печоры до Волги? — поинтересовался Первый секретарь.
— По нашим расчётам — 250 взрывов по 150 килотонн, общей мощность 37,5 мегатонн, — ответил Трутнев.
— М-да... После этого ядерная война уже не понадобится, — хмыкнул Гречко.
— Давайте с такими опасными планами спешить не будем, — предложил Хрущёв. — Из всего перечисленного я вижу действительно важное применение для тушения горящих газовых фонтанов. Там счёт идёт на часы, и ситуация может ухудшаться очень быстро. В остальных случаях, как мне кажется, риск радиационного заражения местности будет не оправдан. Опасность перевешивает экономический эффект.
Я предлагаю подойти к вопросу следующим образом. Заряды с уменьшенным выходом радиации разрабатывать необходимо, поэтому эту работу будем развивать и продолжать. Все взрывы в испытательных целях сосредоточим на полигоне Новая Земля, проводить их будем под землёй, без выброса породы на поверхность. Это позволит нам испытывать вновь создаваемые заряды, но не ухудшит радиационную обстановку в стране.
Когда заряды будут отработаны, можно будет говорить об их применении для глушения горящих газовых фонтанов. Как я понимаю, такие случаи периодически происходят, и ничем другим, кроме мощного подземного взрыва, такой фонтан не перекрыть, так?
— До сих пор не удавалось, — подтвердил Трутнев.
— Вот для этой цели ваше предложение и будем реализовывать. При очень серьёзном радиационном контроле местности после взрыва. А, извините, сотнями взрывов каналы прокладывать — этим пусть американцы развлекаются, желательно — на своей территории, — решил Первый секретарь.
#Обновление 27.05.2018
В начале 60-х электричество в СССР было доступно ещё не всем и не везде. Райцентры, центральные усадьбы колхозов уже пользовались благами цивилизации, но множество небольших деревень, находившихся в стороне от дорог, ещё были вынуждены обходиться без электричества. Единая энергосистема страны пока соединяла только крупные города, промышленные центры.
(Она и сейчас охватывает всего около 30% населённых пунктов. В удалённых районах используются местные автономные энергосистемы. Ещё в середине 70-х в сельской местности вовсю продавался керосин для примусов, керосиновых горелок и керосиновых ламп.)
В ЦК и Совете министров уже после принятия решения о построении ЕЭС СССР и ЕЭС ВЭС постепенно появилось понимание, что система даже после её замыкания не решит одним махом всех проблем энергетики Советского Союза. Никита Сергеевич, посовещавшись с Косыгиным и академиком Александровым, решил начать с ревизии перспективных научных направлений в этой области и подбора кадров. Эту задачу поставили аналитикам ВИМИ, которые, проведя полугодовые изыскания в архивах, доложили результаты заместителю министра энергетики и электрификации СССР Петру Степановичу Непорожнему. Хрущёв планировал в ближайшее время продвинуть его на пост министра.
(П.С. Непорожний в реальной истории был назначен министром энергетики и электрификации 24 ноября 1962 г и оставался министром / председателем госкомитета до 1985 г)
Обсудив вопросы ядерной энергетики с атомщиками, Первый секретарь собрал ещё одно совещание НТС, чтобы наметить пути развития неатомной энергетики. Одного из учёных Никита Сергеевич ранее не видел. Непорожний представил его:
— Башкиров Андрей Николаевич, член-корреспондент Академии наук, специалист по получению и переработке синтез-газа.
— Рад знакомству, Андрей Николаевич. Итак, Пётр Степаныч, какие варианты нам предлагают учёные?
