Сын Солнца 2: Индустриализация

— Золото правителя Тунхи преимущественно успели спрятать, — вступил в разговор начальник гарнизона Тунхи, — Перед решающей битвой саке приказал его куда-то спрятать, а рабов, которым это было приказано сделать, позднее убили. Так что теперь, видимо, знает, где припрятано золото, только сам правитель — который скоро будет в Куско. Золото торговцев частично изъяли и отправили в Куско, частично — тоже припрятано.

'Плохо, — вспоминая полученные от Сапа Инки приказы, подумал Топа Атау, — Уаскар в первую очередь приказывал по максимуму вывезти золото из этих мест. Мало того, что это металл Солнца, так еще и белокожие чужаки его уж очень любят. А они через несколько лет будут здесь. И как бы не нашелся кто, кто укажет его им... Значит, надо придумать, как узнать, где это золото припрятать'.

— А что у нас с добычей изумрудов? — спросил наместник, — В том числе, бесцветных?

— Их добывают в районе деревни Соминдоко. Там есть месторождение, где живущее там племя добывает изумруды, — начал присланный вместе с армией из Куско 'геолог', — Это высокая скалистая гряда, в середине которой находится глинистая порода, в которой содержатся камни. Местное племя копает в ней канавы, где во время дождей собирается вода, а потом промывают глину, извлекая из нее изумруды. Зеленые камни продают ювелирам. Желтые, голубые и бесцветные не ценятся — их выбрасывают. Добыча изумрудов при этом очень невелика, ведется буквально месяц в году — после сезона дождей.

— И сколько их добывают за год? — поинтересовался наместник.

— Не много. Сотню-две камней за год. Но применение нового инструмента и технологий позволит значительно увеличить добычу. Тем более, что Сапа Инку интересуют не столько зеленые изумруды, сколько бесцветные — а их гораздо больше.

— Это хорошо, — ответил наместник, — Когда начнется добыча в больших объемах?

— Максимум через полгода, — ответил 'геолог', — Только нужно будет задействовать на этих работах и другие племена.

— С этим проблем не будет.

* * *

(Тауантинсуйу, уну Гуйякиль. Март-апрель 1534 года)

Когда Педро Альварадо высадился на южноамериканском побережье, его встречали лишь опустевшие города и села индейцев. 'Они что, ждали моего прибытия? — думал конкистадор, идя по улицам пустующего города Манта, — Но как такое возможно? За время пути мы не видели в море никаких чужих кораблей!'

Произошедшее было непонятно, а все непонятное вызывает подозрения. Может быть, у них тут эпидемия какая — потому и ушли все жителей? Или война — и потому город покинут? Но в любом случае бы собирались в спешке! И это было бы заметно. А здесь все было так, как будто жителей города просто выселили отсюда в какое-то иное место! Вместе со всем, что у них было — остались лишь пустые стены покинутого жилья.

Однако Педро Альварадо не был бы знаменитым конкистадором, если бы такая мелочь могла его остановить. Конечно, жалко было, что не получится захватить тут побольше новых — а то старые, кого он привез из Гватемалы, скоро сдохнут, особенно в непривычном климате — рабов для переноски имущества экспедиции. Но ведь не везде же здесь будут безлюдные места? Должны скоро наткнуться и на какие-нибудь обитаемые поселки.

— Дон Альварадо, смотрите, что я нашел, — внезапно обратился к нему один из офицеров экспедиции.

— Что там такое?

— Вот, — протянул ему один офицер, — Смотрите.

'Ну и что тут смотреть? — подумал Педро Альварадо, покрутив в руках находку, — Обычный железный нож хренового качества. Ничего примечательного — такой можно купить на любом рынке в Испании'.

— И что в нем такого? — удивился начальник экспедиции, — Нож как нож. Ничего особенного.

— Это ИНДЕЙСКИЙ нож, — выделив голосом второе слово, ответил ему офицер.

А вот это было непонятно. Тот человек, от кого он узнал про империю инков и ее богатства, рассказывал ему, что никакого железа в этой 'империи' индейцы не знают. За то у них есть огромное количество золота и серебра. Правда, сам он его не видел, поскольку все золото принадлежит их королю. Про это им рассказал какой-то захваченный плен торгаш из этой страны.

— Странно, — произнес Педро Альварадо, — Мне ничего не говорили про то, что у индейцев есть ножи.

— А они есть, — ответил ему офицер.

'Только что это меняет? — подумал Альварадо, — Ну есть у них железо — и что с того? Судя по рассказам, все равно они дикари дикарями. И не устоят против оружия кастильцев'. Отменять поход из-за того, что у здешних дикарей есть железо, конкистадор не считал нужным. Да и как бы это выглядело в глазах подчиненных? Да его же после этого на смех поднимут! Скажут, что знаменитый конкистадор, покоритель ацтеков и какчикелей, испугался каких-то перуанских дикарей!

Чуть позже, однако, была сделана и еще одна интересная находка. В храме в центре города неподалеку от изображения Солнца — которое, похоже, здесь считают главным божеством — была картина, изображавшая здоровенного индейского воина с непонятной повязкой на голове. В одной руке у него была изображен устрашающего размера молот, в другой — небольшой щит. На поясе — приспособление для метания коротких копий. Но самое интересное — никаких доспехов. А, впрочем, спасут ли они от удара таким 'молоточком'?

— Похоже, так выглядят воины их варварского царька, — заметил один из присутствующих офицеров экспедиции.

Педро Альварадо был мысленно согласен. Что ж, коли так — то не поможет этим дикарям их железо. Разгромят не хуже, чем гватемальских дикарей!

В опустевшем городке испанцы стояли еще два дня, готовясь к маршу, а на четвертый день с самого утра двинулись в дальнейший путь. Но чем дальше продвигалась экспедиция — тем большее удивление появлялось у начальника экспедиции. Они двигались по мощенной булыжником дороге, однако на всем их пути попадались лишь опустевшие селения индейцев — причем, уходили явно давно. Не меньше месяца назад. Значит, с их приходом это точно никак не связано. Что же здесь произошло такого — что все жители как один дружно покинули эту землю?

Объяснение произошедшему пришлось на четвертый день похода. Когда они вышли на очередную полянку, то внезапно столкнулись с небольшим отрядом — чуть больше сотни — индейцев, вооруженных в точном соответствии с изображением из храма самого первого городка. Альварадо уже хотел было отдать приказ атаковать неприятеля, но неожиданно, помахав в воздухе какой-то веткой, три индейца направились в его сторону. В отличие от других, оружия у них не было. Похоже, переговорщики.

— Чего вам надо? — когда главный из них подошел к конкистадорам, неприветливо обратился к нему Альварадо.

Индеец начал было что-то говорить — но сразу понял, что его не понимают. Попробовал еще он двух языках — но тоже все было бесполезно. Глядя на это, Альварадо мысленно подосадовал на то, что у него не было переводчика с языка этих дикарей. Нужно это как можно скорее исправить.

Следующие несколько часов они пытались объясниться, вовсю пользуясь жестами и рисуя какие-то фигурки на земле, но в конечном счете что-то стало проясняться. Как сказал Альварадо один из переговорщиков, смысл был в том, что какой-то 'большой человек' здесь воевал с каким-то другим 'большим человеком'. Один из них проиграл — и другой отправил все население этих земель в ссылку. За точность перевода, правда, он был не уверен, но смысл примерно угадывался. Ну а эти воины — они служили проигравшему 'большому человеку' и после поражения вынуждены были уйти в леса, поскольку иначе их казнили бы.

Судя по этому, получалось, что недавно здесь была то ли война между государствами, то ли гражданская война. Хотя основные сражения происходили не здесь, а где-то дальше. Что ж. Стоило воспользоваться этими дикарями. В Гватемале Альварадо неплохо пользовался противоречиями племен чтобы при помощи одного из них давить сопротивление других. Можно повторить этот вариант и здесь... Пусть эти дикари покажут ему дорогу к богатым землям. Пушечное мясо лишним никогда не бывает...

* * *

(Юкатан. Февраль — апрель 1534 года)

Генерал Кискис уже второй день находился в раздумьях. Вчера он получил интересные новости от своих разведчиков с юга — тех земель, которые белокожие чужаки называли 'Гватемалой'. Как уже хорошо знал Кискис, прежде в тех землях жили соплеменники его нынешних подданных, майя, однако со временем их государства (да, именно во множественном числе) пришли в упадок, а затем на их земли пришли тольтеки — против которых остатки майя оказались бессильны.

Однако их единство продлилось недолго. Вскоре даже сами завоеватели разделились на два племени — киче и какчикелей, возникло множество враждующих друг с другом государств. Именно в таком состоянии их и застал приход белокожих чужаков.

Спустя два года после завоевания ацтеков, в эти земли пришли конкистадоры из экспедиции Педро Альварадо — и в течение двух лет завоевал большую часть Гватемалы, разгромив — не без помощи союзников из других племен — армию киче. Однако, несмотря на добываемые в небольших объемах золото, серебро и красители из индиго и кошенили, территории были освоены очень слабо. Испанцев в Гватемале было очень немного — и они контролировали практически только несколько крупных городов. Большую же часть населения по-прежнему составляли местные племена, которых заставили принять странную религию белокожих чужаков и нести повинности в пользу завоевателей.

Нельзя сказать, что все индейцы Гватемалы приняли власть чужаков мирно. Восстания вспыхивали с завидной регулярность. Конкистадоры давили их жесточайшим образом, вырезая в карательных акциях целые селения. И в такое время вдруг приходит странная новость — предводитель белокожих чужаков, Педро Альварадо, собрал большую часть своих солдат со всей Гватемалы и, захватив в портах на побережья корабли, устремился на завоевание Тауантинсуйу! 'Золотой страны', как говорили про нее конкистадоры. 'А что, — усмехнулся про себя генерал и фактический военный диктатор, — Золото в Тауантинсуйу действительно много. У этих дикарей столько никогда не будет!' Правда, говорить об этом Кискис никому не собирался — это было условием от Уаскара. И хоть он и был врагом, но он зависел от его громовых труб. Да и Кискис совершенно не был уверен в том, что в его ближайшем окружении не найдется человечка, который за ним приглядывает — и, если понадобится, мигом всадит в спину свинца из маленькой ручной громовой трубы... Не мог Уаскар не подстраховаться — он явно был человеком хитрым и предусмотрительным. Какой же было ошибкой, что Атауальпа с Руминьяви его недооценивали!

Впрочем, сейчас Кискиса больше интересовало другое. Альварадо со своими головорезами уплыл в Тауантинсуйу — и что-то подсказывало генералу, что оттуда они уже не вернутся. А в Гватемале сил у белокожих чужаков осталось очень немного — хорошо если хоть с тысячу найдется. И то разбросанные по множеству небольших гарнизоном.

С одной стороны, это открывало интересные перспективы. Захватить Гватемалу — это означало бы в несколько раз увеличить свои владения и численность подвластного населения. А среди белых поселенцев еще и могут найтись нужные специалисты. Например, кузнецы, умеющие делать ручные громовые трубы... Вот только была и другая сторона вопроса. Кискис не был уверен, что готов воевать с белокожими чужаками — как бы это все не вылилось в длительную войну, в которой у врага будет гораздо больше людей и ресурсов. Не хотелось бы еще раз недооценить противника и закончить как Руминьяви...

— Думаю, надо получше все разведать, — ответил на вопрос Кискиса генерал Укумари, с которым решил он посоветоваться.

— Плохо то, что это не единственная колония белокожих чужаков, — задумчиво произнес диктатор, — Белокожие чужаки могут навалиться на нас сразу с нескольких сторон. Из Мексики, Панамы, с моря... У нас храбрые солдаты, но боюсь, что их не хватит.

— Так, может быть, Уаскар нам поможет? — поинтересовался Укумари.

— Это вряд ли, — усмехнулся Кискис, — Не для того нас сюда выпихнули. Мы ведь — изгнанники, преступники по законам Тауантинсуйу. Мятежники. Уаскар хочет воевать чужими руками, чтобы мы пока отвлекали белокожих чужаков от его страны.

— Уаскар боится белокожих чужаков? — удивился Укумари.

— Не знаю, — отрицательно помотал головой Кискис, — Он мне, естественно, ничего на этот счет не говорил. Но вообще не похож Уаскар на того, кто кого-то боится. Но почему-то не хочет.

— Или не может, — добавил Укумари, — Не так просто доставить по морю большую армию...

— Может быть, — согласился Кискис, — Нас он ведь всего три тысячи отправлял, остальные уже местные...

— Но раз Уаскар не будет нам помогать войсками, надо сделать так, чтобы испанцам на какое-то время стало не до нас? — продолжил Укумари, — Чтобы мы успели не только захватить новые земли, но и освоить их — организовать добычу укукулая, производство гремучего порошка и громовых труб, набрать и выучить солдат из местных племен.

— Верно, — согласился Кискис, — Так что у нас с подготовкой операции 'Самозванец'?

* * *

(Тауантинсуйу, уну Тальян, недалеко от Тамписа. Март — апрель 1534 года)

Как сообщила разведка, план по заброске своих людей в отряд Альварадо сработал на все сто. За свои предыдущие походы он уже неоднократно пользовался межплеменными противоречиями для достижения своих целей. В Мексике, где он воевал в составе экспедиции Писарро, на стороне испанцев выступили тласкальцы и огромное множество покоренных ацтеками племен, в Центральной Америке вместе с испанцами воевали против племени киче их бывшие родичи, какчикели. Узнав слухи о существовании 'индейской империи' где-то далеко на юге, на другом материке, Альварадо отправился туда — и теперь также мечтал воспользоваться межплеменными противоречиями к собственной выгоде.

Что же, это было ожидаемо — потому еще за месяц до этого я отдал приказ, чтобы жрецы вместе с военными подготовили таким мнимых союзников. Возглавить их отряд было поручено оному из офицеров-тысячников армии Тауантинсуйу, которому в случае успешного завершения операции были обещаны статут 'Инки по привилегии' и вторая жена из 'Дев Солнца'.

Однако, Альварадо ни в коем случае не должен был узнать про существование у нас в стране огнестрельного оружие — это могло его отпугнуть, а это мне было совершенно не нужно. Мало ли, что он придумает в следующий раз... Таких врагов лучше иметь исключительно в мертвом виде. Мертвые не кусаются — а это самое главное. Значит, экспедиция Альварадо должна бесследно сгинуть на просторах Тауантинсуйу.

Поэтому отряд мнимых союзников решено было вооружить таким оружием, которое испанцы сочтут заведомо слабее своего собственного. В ходе обсуждения с командующим Громотрубной армией Атоком и верховным военачальником и наместником Куско Титу Атаучи было решено использовать для вооружение этого отряда немного модернизированного традиционного оружия — несколько увеличенного размера пальцы-маканы с металлическими наконечниками вместо бронзовых, оббитые железом небольшие круглые щиты и луки — естественно, со стрелами со стальными наконечниками. Луки были, правда, откровенно дерьмовскими, лишь немного усиленными охотничьими луками племен сельвы, но ведь в том и цель — чтобы испанцы это оружие всерьез не воспринимали? Им ведь не нужно знать, что главное оружие инков совсем другое...