Невезучая или Всё еще жена некроманта

— И ты не поможешь ей?

Богиня медленно покачала головой. У нее и мысли не было помогать возвращенке.

— Нет. Она не часть моего народа.

— Однако ты выбрала её в друзья зеленому дракону, — заметил бог тени. — И ты сейчас наблюдаешь за ней.

Богиня передёрнула плечами.

— Только пока старшей сестры нет на планете. Я пообещала присмотреть за ней.

— Не будь как Ширани. Подумай, на этого ребёнка в один день свалилось столько испытаний...

Глаза богини засветились.

— И она ни одного не прошла.

— Откуда тебе знать? Эти испытания подготовила для нее старшая сестра, так что ей решать прошла она их или нет.

— У этой девчонки нет ни ума, ни силы, ни выносливости.

Бог тени перебил ее:

— Ты сама сказала — она не из твоего народа, а для человека она неплохо держалась.

— Почему бы тебе самому не помочь своему магу?

— Я уже помог, — вздохнул бог тени, — и вот что из этого вышло. Он использовал вызов, чтобы помочь своей подопечной. Если не хочешь помогать ей — помоги ему.

— Вы двое... — В комнате возник высокий столп пламени, который сразу же превратился в не менее высокого рыжеволосого мужчину в алых одеждах. — Долго разглагольствовать будете? Девчонка сейчас сгорит, а ваш подопечный умрёт, и Тальсиар в очередной раз не переродится.

— Ахорон? — удивились боги. — Что ты здесь делаешь?

— Тоже, что и вы, — боги озадаченно переглянулись, а тот, кого назвали Ахороном, фыркнул: — Ничего.

И он пристально посмотрел на белокурую богиню.

— Я не собираюсь помогать ей — она не эльфийка, — озвучила свою позицию богиня. — А Элисавиель... ему стоило использовать призыв в разумных целях.

Ахорон перевёл взгляд на бога тени, с которым у него всегда были дружеские отношения.

— Если я сейчас вмешаюсь, я сделаю только хуже, — признался тот.

— Что ж, тогда помогу я.

— Ты-ы?!! — хором воскликнули боги.

— А что? — удивился бог, не понимая, что такого в том, что он хочет помочь.

— Ты же сам направил к ней духа огня! — напомнила ему белокурая богиня.

— Направил, — легко согласился мужчина. — И что?

— Разве ты не злишься на нее?

— За что? — удивился бог огня.

— Но как же...

— Признаю, — развёл мужчина руками, — сначала я расстроился. Вы же знаете, ее мать должна была стать моей старшей жрицей. Она всегда была моей любимицей, и вдруг эта безумная любовь, ребенок, отказ от силы и побег с родной планеты... Конечно, я расстроился. Но на днях я вспомнил... — Ахорон пристально посмотрел на слегка побледневшую блондинку, — ...из-за кого всё началось...

— Ахорон! — воскликнула богиня.

Бог хмыкнул, и продолжил с широкой улыбкой:

— ...и я решил, что дочка Диры мне тоже подойдёт.

— Ты забыл — она уже отдана сестре.

— И что? Сделаем из нее еще одну огненную некромантку.

Все трое посмотрели на Анну, по рукам которой начали расползаться языки пламени.

— Но она совсем не контролирует огонь, — вынесли вердикт бог тени и богиня эльфов.

На что Ахорон уверенно заявил:

— Научится. Вот отправлю ее к Рахридару и ...

— И что? — незаметно появилась в комнате богиня Смерти.

— Сестра! — воскликнули все трое.

— Какие же вы шумные, — усмехнулась богиня и покосилась на постель, где Анна отчаянно пыталась спасти Элиса, не замечая, что огонь уже не подчиняется ей, и ползёт всё выше по рукавам, медленно раздевая ее.

Оценив обстановку, взмахом руки, богиня открыла воронку сквозного портала в полу этой и на потолке другой комнаты, находящейся в доме Велдари, не особо заботясь, как воспримет падение с потолка габаритного предмета мебели хозяйка другой комнаты. Её задачей станет спасти Аню.

— А я?! — раздалось обиженное бормотание со стороны Ахорона.

Закрыв портал, старшая посмотрела на младших богов и с недоумением узрела сразу три недовольных лица.

— Что? — удивилась она. — Кто-то из вас хотел им помочь?

— Да! — хором ответили боги.

Милостивая хмыкнула и с прищуром взглянула на блондинку. Она-то точно не собиралась никому помогать.

* * *

Когда я пришла в себя, то не помнила, как оказалась в собственной постели. Позвала Арха. Тот жутко обрадоваться, что я наконец-то пришла в себя. Выяснилось, что прошло уже несколько дней. В доме побывало много народу, начиная от магистра Аеллира и заканчивая Яргу. По словам Арха Аеллир объявился через час после того, как мы с Элисом в прямом смысле свалились Самайе на голову — ее чудом не зацепило. Ректор находился в состоянии неконтролируемого ужаса, полагая, что Элис, находясь в бессознательном состоянии, затащил меня в лабиринты теней, или хуже того убил и затащил в лабиринты теней. Так что прежде чем с ним говорить дядя Анрой попросил эльфа выпить успокоительного настоя. Аеллир выпел целый литр, то есть весь кувшин, который принесла ему Отрава, и только после этого крёстный рассказал ему, что мы оба живы и находимся наверху в своих постелях.

Крёстный проводил ректора в мою комнату. За час меня успели умыть и переодеть, но не успели обработать раны, так что Аеллир увидел всё, как есть, с той разницей, что щека у меня начала опухать, да и следы от рук на моей шее проявились в виде красных воспалённых отметин. Аеллир разве что не позеленел от злости, а Арх едва не лопнул от переедания. Ректор надиктовал крёстному, какие травы нужно смешать, чтобы нейтрализовать яд древесной девы, и Архгарих, наевшись его эмоций, ставил свои лапы на кон, что кому-то в то утро серьезно не поздоровилось, так как из моей комнаты Аеллир выходил спокойный как скала, но злой как высший демон.

Позже прибежал Тираель и долго молча сидел у моей постели. Уходя, он признался Арху, что впервые чувствует себя настолько беспомощным. Он ни на мгновение не поверил дяде, когда тот сказал, что Шири напала на меня, но увидел, что это правда и от этого ему стало очень грустно. Шириалис единственная из духов леса, кто всегда сопереживала ему, но теперь ее накажут, и возможно даже развоплотят, но и меня ему жалко, и он искренне не понимает, что могло между нами произойти. Я вот тоже не понимаю.

На следующий день гуськом потянулись преподаватели. Разумеется, дальше гостиной их никто не пустил. Впрочем, ее вида хватило, чтобы с ходу нафантазировать себе всего чего угодно, поэтому, не удивительно, что многие из них в ответ на вопрос о причине моего отсутствия в школе формулировку Костлявого "слегка потрепало" восприняли, как попытку скрыть правду — меня бедненькую использовали в жутком некромантском ритуале. Причём Арху даже эмоции не пришлось считывать — у них это на лицах было написано. Как ни странно ситуацию спасла Самайа, которая спустилась вниз и рассказала преподавателям, что, на самом деле, ничего со мной страшного не произошло, я просто переутомилась на подработке. Спасибо, конечно, но как мне теперь объяснить порез на щеки и надломленный голос?

Еще Арх много смеялся, подкалывая меня, что наконец-то понял смысл выражения "падшая женщина" — это когда женщина падает с потолка вместе с постелью, в огне и с полуголым мужиком в придачу. Это напомнило мне о кураторе.

— Где Элис? — просипела я, приподнимаясь на подушках.

— Всё еще без сознания.

— Он?...

— Жить будет.

— Слава богу.

— Скорее богине, — вошёл в комнату дядя Анрой.

— Дядя?

— Дядя, — передразнил магистр, копируя мой слабый сиплый голос. — Вставай, давай. У меня для тебя хорошие новости.

— Какие? — забеспокоилась я.

— Тебе прислали приглашение в храм бога огня, — обрадовал меня дядя.

Я нахмурилась и с сомнением уточнила:

— А в этй новости есть что-то хорошее?

Дядя укоризненно покачал головой.

— Все возращенцы давно побывали в храмах своих богов и принесли свои дары — одна ты осталась.

— Но я же дважды была в храме богини смерти! Мне еще раз сходить? С даром?

— Нет. Ты пойдёшь в храм бога огня. Богиня смерти наша с тобой благодетельница и защитница, а Ахорон — бог, даровавший тебе силу огня, с которой у тебя, как ни крути, всё не так гладко. Помнишь, как ты потеряла контроль над пламенем?

Я помнила, поэтому испуганно посмотрела на крёстного и тихо спросила:

— Мне уже начать бояться?

— Бояться? — Магистр насмешливо фыркнул. — Начнёшь, когда тебя вызовут к стражам или на совет магов, а приглашение в храм, крестница, это твой счастливый билет. Это значит, что Ахорон перестал на тебя злиться.

— На меня? За что?

Дядя подошёл к постели и без предупреждения сдёрнул с меня одеяло.

— Ну, не на тебя лично, — задумчиво протянул лич, — но на твою маму точно. Хватит строить из себя больную. Вставай!

— Но моя шея! — возмущенно пискнула я и прикрыла ее руками.

— Ноги-руки целы, — пощупал дядя мою коленку и хмыкнул, когда я живенько от него отползла, — по частям не разваливаешься. Яд мы нейтрализовали, а синяки и царапины Арон потом тебе уберёт, так что вставай, твоя глупая флора уже два дня от еды отказывалась, совсем истощала.

Больше меня убеждать не понадобилось.

— Лиля! — проскрипела я и сама начала сползать с постели.

Но я зря переживала, пришедший мне помочь, Костлявый, заверил, что Жрунчик если и отказывалась от еды, то исключительно в присутствии магистра, а так Лилианна кушала исправно — три раза в день, но очень мало, и только если её мисочку ставили у двери в мою комнату. Внутрь ей запретили заползать, так что два дня она провела на кухне вместе с Отравой, но там она почти не открывала бутон, тихо сидела в своём горшке и ни с кем не общалась, даже с Тираелем, который пытался донести до ее цветочных мозгов, что со мной всё будет в порядке. Бедный ребенок.

— Шарфик есть? — каркнула я, рассматривая свою шею в зеркале. Неприятное зрелище: кожа воспалённая синя-красная, вся в мелких царапинах еще и чешется — из-за яда, наверное.

— Только платок, госпожа Анна, — заглянул в ванную дворецкий и протянул мне тёплый шерстяной платок.

— Сойдёт, — поморщилась я, зная наверняка, что от шерсти чесаться будет еще сильнее: — Главное этот ужас прикрыть. Не хочу пугать Лилианну.

— Уверен, ваш цветок будет рад вас видеть, как бы вы не выглядели.

Он не ошибся. Не успела я появиться на пороге кухни, как Лилианна выпрыгнула из своего горшка и с невероятной скоростью бросилась меня обнимать. Я пискнуть не успела, как была с ног до головы опутана ее корнями, стеблями и листиками.

— Лиля задушишь, — просипела я.

"Или кости переломаешь", — мысленно добавила, удивившись, насколько она стала сильной. Я чудом освободила руку и погладила ее по толстому стеблю. Лилианна потёрлась бутоном о мою щёку.

— Ну-ну, всё хорошо, отпусти меня.

Ага, как же! Отпустила она. Лиля подобрала корешки с пола, кольцами замоталась вокруг моей талии, положила голову-бутон мне на плечо и затихла.

— Не слезет, — резюмировал дворецкий.

— Садитесь есть, — проворчала Отрава, сметая в совок осколки разбитого горшка. Н-да, снова непредвиденные траты.

Есть хотелось, но есть было невозможно, по крайней мере, твёрдую пищу. Спасибо Отраве, она сварила мне бульон и сделала пюре из чего-то на вид неаппетитного, но по ее словам кхыр как полезного, только не уточнила для чего именно.

— Дворецкий! — голос Самайи эхом разнесся по всему дому. — Дворецкий!

Громкая же она. Особенно если ей что-то нужно. Впрочем, для вызова скелета достаточно позвать Арха или дёрнуть за шнурок у кровати, но Самайя, чтобы привлечь к себе внимание порой любит вот так покричать на весь дом.

— Не ходи, — буркнула Отрава, остановив скелет на полпути к выходу с кухни. — Сама спустится.

И была права, через мгновение Самайя была уже на кухне.

— Дворецкий! — влетела к нам встрёпанная, но как ни крути, чертовски хорошенькая темноволосая эльфийка, хотя Элис недавно почему-то обозвал ее полукровкой. — Как ты смеешь меня игнорировать?!

— Доброе утро, Самайя, — отложив ложку, сипло поздоровалась я с ней.

— Доброе..., — автоматом ответила Самайя, опомнилась и тут же завопила: — Ты-ы! — на меня был направлен указательный палец. — Это всё из-за тебя! Ты подлая, распущенная, лживая... А-а!!

Только хорошая реакция и помощь водных шариков спасла Самайю от расправы. Лилианна в змеином броске едва не откусила эльфийке палец. Но при этом непутёвая флора забыла, на ком держалась, в результате чего меня свалило на пол, не говоря уж о том, что стянуло и сдавило так, что в глазах поплыли круги.

— Бли-ин! — просипела я, корча лицо от боли. Лилианна тут же начала паниковать. — Нет, Лиля, нет! Не шевелись!

— Что здесь происходит?

Я подняла голову. Аеллир? А он что здесь делает? И одет непривычно. В тёмно-синий костюм, пошитый из качественной шерстяной ткани. Хороший костюм — чересчур строгий, но элегантный.

Из-за спины ректора выглянули Арон и Нарон, и первый, естественно, не преминул подколоть:

— Гляньте, новый гибрид цветка с человеком.

— Сам ты гибрид, — толкнул его приятель. — Госпожа Анна, как вы? Вам помочь встать?

Н-да. Нарон — это нечто. Я тут бревном лежу, пошевелиться боюсь, а он спрашивает: как я и нужна ли мне помощь. Нет, блин, сама справлюсь!

Действительно, что это я — сама же могу.

— Лиля, разматывайся, — прохрипела я. Лилианна послушалась, но перепутала направление: — Нет, не туда — в другую сторону. Не мельтеши. Думай головой.

— Анна Александровна, — присел на корточки ректор, но я только фыркнула — не нужна мне ваша помощь — сама справлюсь.

Тем не менее, эльф протянул руку и раскрытой ладонью коснулся лепестков бутона. Лиля замерла и тут же ослабила хватку.

— Что вы сделали?! — оборвавшимся голосом пискнула я. — Лиля!

— Я ее усыпил, — успокоил меня эльф, встал сам и поставил меня на ноги, от чего Лиля безвольной грудой колец опала с моей талии на пол.

— Вы не имели права! — возмутилась, хотя прозвучало это не слишком грозно, не с моим сдавленным голосом. — Мы бы сами распутались.

— Долго, — отмахнулся ректор и уточнил, носком ботинка поддевая стебель Лилии. — Племянничек? Его работа?

— Она моя. Тираель мне ее подарил, — эльф прищурился и наклонился, чтобы пощупать Лилианну. Дальше случилось нечто вызвавшее у ректора легкий шок. У меня сработал рефлекс "защити ближнего своего" и эльф получил по рукам. — Не трогайте!

— Ненормальная, — прошептал Арон.

В возникшей тишине получилось достаточно громко, поэтому все услышали.

— Ты-ы! — первой оклемалась Самайя и попыталась вцепиться мне в волосы, но недавний опыт с дриадой дал о себе знать, и я ударила ее, не задумываясь, резко, наотмашь, совершенно не заботясь о том, будет ли ей больно.

Удар пришёлся по скуле, не так чтобы больно, как неожиданно. Самайя приложила руку к щеке и с удивлением уставилась на меня, и чем дольше она на меня смотрела, тем ярче светились ее глаза. Сейчас начнется.

Признаю, у нас с ней и раньше были стычки, но до драки ни разу не доходило. Смешно сказать, я сама ждала такой развязки, не меньше чем Архгарих, потому что не понимала, почему Самайя постоянно винит во всём меня. Только мы оказываемся в одной комнате, и начинается. Завтрак подгорел — я виновата, Отраву вопросом отвлекла. Платье не то надела — я виновата, она заслушалась, как мы с Элисом спорим, сильно ли я устала после школы, чтобы поучиться еще чему-нибудь. Неуд получила — я каким-то образом помешала ей учиться. Споткнулась на ровном месте — я виновата, Архгариха подговорила. (Вот, делать мне больше нечего!)