Невезучая или Всё еще жена некроманта

Невезучая

или

всё еще жена некроманта

Книга вторая

Аннотация

Как бы Аня не мечтала, что теперь, когда у нее появился опекун, всё станет проще и понятнее, всё, наоборот, становится труднее и опаснее. Учёба под присмотром вредного, но весьма ответственного куратора — Элиса даётся ей с переменным успехом. У второго куратора — Шэндара цель другая, как бы уговорить Анну покинуть дом Велдари. А еще есть магистр Аеллир, который, как истинный эльф, держит своё слово, и систематически подкидывая Ане трудностей. И Артур, который вроде как муж, а вроде, как и не совсем. Но всё это становится мелким и неважным, когда в судьбу Ани начинают вмешиваться боги.

Глава 1

Поучительная

Академия Семи Вершин,

кабинет ректора Аеллира

Выбитая с ноги дверь ударилась об стену, отскочила, но была молниеносно остановлена изящной, но в тоже время сильной рукой. Секунду другую никто не двигался, и было слышно, как осыпаются на пол осколки отделочного камня, которым были выложены стены кабинета.

— Магистр-эн, — жалобно проскулил секретарь, впервые видя своё руководство в таком бешенстве.

— Вон! — рыкнул эльф, не оборачиваясь и стараясь не превратить дверь в щепки.

— Но магистр-эн...

— Вон, я сказал!

От его голоса задребезжала чашка с успокоительным чаем, который тролль подготовил для своего начальства. Задребезжала и лопнула, но когда магистр обернулся, секретаря уже не было в приемной. Шустрый малый. Поэтому и задержался у него дольше, чем остальные.

Войдя в кабинет, эльф в очередной раз громко хлопнул дверью, закрывая ее, особо не заботясь о том, что теперь сломал ее окончательно.

— Только из уважения... Только из уважения..., — бормотал он и быстрыми шагами пересек кабинет, швырнул документы на стол и начал ходить из-стороны в сторону, стараясь унять клокочущую в нем злость. — Так меня опозорить! На глазах у всех! Убью того, кто ее надоумил! Попрошу Глосса воскресить, и... еще раз убью!

Аеллир прекрасно понимал, что своим убогим умишком девчонка сама бы не додумалась предложить ему такое!... Ему! Такое!

Мужчина с размаху стукнул кулаками по столу, и по глянцевой поверхности побежала длинная кривая трещина, но стол на удивление выстоял. Вдох-выдох. Нет, он это так не оставит — нельзя. Шаперка безмозглая!

Ректор обошел стол и взял стопку чистых листов, сел за него и пока размышлял над зимней практикой для студентов второго года обучения, почти не глядя, набросал план действий и пятистраничный список подработок для дерзкой девчонки. Посмотрел на трещину — поморщился, скосил глаза на край стола, на полосатые носки, которые благодаря племяннику были теперь намертво приклеены к столешнице и к списку подработок добавились еще десять пунктов. Завершив список, Аеллир пролистал его и решил разделить трудоповинность на двоих. Он бы и на троих разделил, если бы не обещание кузине не давить на ее ребенка. Но если быть честным, он уже готов удавить этого паршивца голыми руками.

Дверь распахнулась, и на пороге возник Тираель. Явился.

— Дядя! — закричал он и неожиданно низко поклонился. — Спасибо!

Аеллир в шоке уставился на племянника. Что это? Новый вид пакости?

— За что? — нахмурился магистр.

— Я буду хорошо учиться! — не разгибая спины, поднял на него сияющий взгляд Тираель.

— Где? — сипло уточнил Аеллир, холодея от мысли, что племянник каким-то образом выполнил своё обещание и подделал документы, чтобы минуя школу, зачислиться сразу в академию.

— В школе Семи стихий! — выпрямился Тираель. — Я буду стараться!

И столько энтузиазма было в его голосе, что Аеллир сразу заподозрил подвох. Документы на зачисление племянника он подал еще в начале года, но мелкий паршивец всеми силами избегал записи в группу: поджигал списки, зачаровывал преподавателей, сбегал из дома, менял облик, несколько раз объявлял голодовку, и даже, подумать только, додумался подать официальную жалобу двоюродному деду!

Отец был в восторге. Читая рассказ Тираеля о бессердечном родственнике, он смеялся до слез, а после на официальной бумаге, заверенной личной печатью первого повелителя, пожелал Аеллиру терпения и для расслабления прислал одну из своих любовниц. Аеллир потом с трудом от нее избавился.

Магистр внимательно посмотрел на племянника. Неужели снова попытается сбежать? Не отрывая взгляда от Тираеля, Аеллир в задумчивости постучал карандашом по бумагам. Это вызвало интерес у племянника, зрачки у которого тут же вытянулись. Аеллир проследил за его взглядом и криво усмехнулся. Тираель тоже сообразил, что его раскрыли, и перестал улыбаться.

— Договоримся? — по-деловому заговорил он, меняя восторженно-детскую манеру поведения на высокомерную отрешенность.

— Смотря о чём, — кивнул магистр.

Через десять минут Тираель довольный собой вышел из кабинета дяди, еще не подозревая, что натолкнул магистра на весьма интересные мысли. Он и раньше подозревал, что "детская болезнь", которой "болеет" племянник, совсем не связана с нежеланием взрослеть, скорее она связана с нежеланием принять ответственность и помочь ему может только общение с человеком. И не абы каким, а у которого проблем хватает и без Тираеля.

Прекрасно понимая, насколько это может оказаться опасным для Анны, Аеллир все же не мог упустить шанс — "вылечить" Тираеля. Если говорить начистоту, племянник даже не догадывался, что до появления в его жизни этой человечки дружеские отношения с кем-либо для него были невозможны, и причина крылась не в проклятье, а в нем самом.

Убрав со стола пресловутое заклинание — копирку, магистр взял чистый лист, но только собрался применить к нему заклинание пути, как в окно влетел магический светлячок. Он закружился над головой Аеллира, метнулся в бок и, влетев в зеркало, висящее на стене, показал ему эльфа сидящего за столом и читающего "Эльфийские новости".

— Здравствуй, сын, — заговорил он, откладывая газету и поворачиваясь к Аеллиру лицом.

Магистр постарался натянуть на лицо улыбку. Всё-таки не каждый день отец связывается с ним.

— Здравствуй, папа.

— У меня для тебя новости, — тем же будничным тоном продолжил эльф.

Аеллир поморщился. Только бы не очередная высокородная эльфийка пожелала выдать свою не менее высокородную дочурку за сына пятого не наследного принца. Достали они все.

— Мне донесли, что спящий договор проснулся.

Подобная новость могла взбудоражить кого угодно, но не Аеллира. Он не был заинтересован ни в одном таком договоре, коих было великое множество. В эльфийском королевстве даже построили для них здание-архив, куда теперь стекались все спящие документы. Но, чтобы поддержать беседу, всё же спросил:

— Какой именно?

— Тот самый — на древнюю кровь.

Аеллир дёрнулся и непроизвольно положил руку на бумаги, закрывая их от отца.

— Когда? — уточнил он.

— Несколько недель назад, — непринужденно ответил пятый принц, как если бы разговор шёл о договоре на продажу скота, а не о человеческой жизни. Эльф долго всматривался в мрачнеющее лицо сына, после чего спокойно потребовал: — Найди ее для меня.

— Её? — вяло поинтересовался Аеллир.

— Или его, — пожал плечами отец.

Брови магистра удивленно приподнялись и черты лица пятого принца хищно заострились.

— Заинтересовал? Договор проснулся, но в нем не появилось ни пола, ни имени — носителем может оказаться кто угодно.

Доли секунды понадобились Аеллиру, чтобы понять, что отказаться он не может. Если он сейчас согласится, отец наймет кого-нибудь другого, а этого он не мог допустить.

— Мне понадобится время, — после паузы, ответил он. — Ты же знаешь, на посту ректора меня некому заменить.

— Я пришлю к тебе Нардинарис — она поможет.

— Не нужно, — сразу отказался Аеллир, зная, зачем отец на самом деле хочет отправить к нему своего секретаря. — Я сделаю всё сам. Меня здесь все знают и мой интерес к возвращенцам ниу кого не вызовет подозрений.

— Хорошо, я придержу эту информацию. Времени у тебя будет достаточно.

Центральное мужское общежитие

Третий этаж третья комната

Элис проснулся в холодном поту. Невыносимо жгло руку, но именно боль выдернула его из кошмара. Он откинул одеяло в сторону и сел, спустив ноги с узкой деревянной кровати. Было как-то непривычно. Раньше процедуру запечатывания силы он проходил от начала и до конца, теперь же кошмар обрывался, как только на него надевали магический ошейник. В последнее время вообще происходило много чего странного. Например...

— Э-элис, — сиплым шёпотом кто-то позвал его с пола. — Э-элис! Спаси меня!

Полукровка прекрасно видел в темноте, поэтому, даже не зажигая светлячков, разглядел распластанного на полу соседа по комнате. Сверху на нем сидело нечто чёрное, мохнатое и бесформенное, а еще очень тяжёлое.

— Э-элис, — жалобно напомнил о себе парень.

— Слезь с него, — приказал маг.

Тень недовольно зафырчала и показаетльно медленно слезла со своей добычи. Переваливаясь, она похромала к магу и села у его ног.

— Уходи, — махнул рукой Элис и тень исчезла.

Мужчина нахмурился. Показалось или его ночной сторож действительно стал чуточку больше?

Пытаясь встать с пола, сосед застонал. Из-за невероятно крепкого сна мага ему пришлось несколько часов пролежать на холодном полу под тяжёлой тушей живой тени. Послышались щелчки — это Элис включил светлячков.

— Ты опоздал, — встал он с постели и подал руку рыжеволосому голубоглазому пареньку — воднику с первого курса, которому не повезло стать соседом одного известного на всю академию мага Тьмы.

Пожалуй, сегодня мальчику повезло — Элис проснулся, иначе бы пришлось лежать на полу до утра.

— Я тебя предупреждал.

— Помню, — просипел водник. — Но Ниса...

— Я предупреждал, — оборвал его Элис. — После полуночи призываю Стража.

— Да, что такого ценного в этой комнате?! — капризно заныл водник. — Ты что-то украл? От кого-то прячешься?

Элис посмотрел на мальчишку и снисходительно усмехнулся. Мальчик всерьез думает, что в общежитии можно хранить что-то ценное? Какая наивность.

— Ни то, и ни другое. Эта комната — мой дом, и я его охраняю. Со временем ты привыкнешь, нужно только соблюдать правила.

Водник удивился, — впервые Элис заговорил с ним по-простому, без обычного налёта высокомерия, — он вспомнил, как одногруппники шептались, что комната закреплена за магом уже больше десяти лет и решил не спорить, только слегка поддеть:

— Ты и свой собственный дом будешь охранять как эльфийскую сокровищницу? — и блаженно развалился на кровати, находящейся напротив кровати мага на достаточном расстоянии, чтобы не сталкиваться лбами.

Маг не обиделся, но решил просветить водника:

— Эльфийскую сокровищницу охраняют и живые, и мёртвые, а у меня только тень, но если понадобился, — маг выразительно посмотрела на соседа, — я еще парочку могу создать.

Мальчик хотел что-то ответить, но вдруг сморщился и громко чихнул. Элис усмехнулся, выпустил силу, начертил ей знак исцеления и ткнул паренька в лоб, но помня, чем это закончилось в прошлый раз, не стал ждать результата, а сразу же отскочил в сторону.

— А-апчхи! А-пчхи! А-а-а...— не по-детски расчихался водник, подскакивая и норовя свалиться с кровати. — Апчхи! А-а-а...

Мальчик начал набирать воздуха всё больше и больше, и Элис понял, что сейчас что-то будет — не зря же ребенка подселили именно к нему. Он приказал теням создать вокруг себя купол, а так же укрыть куполом свои вещи и кровать.

Тени успели вовремя. Водник перестал качать воздух, сморщился и чихнул так, что громыхнулся на пол и, судя по вскрику, отбил себе копчик. Но это мелочи, так как, позабыв о контроле силы, водник призвал грозовую тучу, и теперь она медленно расползалась по потолку их комнаты.

Пока не засверкало и не полило, маг взял одежду и зашагал к выходу, но остановился.

— Разберись здесь, — показал он мальчишке на потолок. — А я прогуляюсь.

И совершенно спокойно закрыл за собой дверь. Разберется, не разберется — не важно. Не справится с тучей, позовёт друзей водников, не помогут, побегут будить куратора, в крайнем случае, пойдет на поклон к магистру Шие. Не его забота учить водника, ему и Ани с лихвой хватает.

Дом семьи Велдари

Кухня

Анна

— Апчхи!

— Госпожа, вы не заболели? — тут же обеспокоился костлявый.

— Вроде, нет, — вытерла я нос салфеткой, смущенно пряча взгляд, так как платка у меня не было.

Моё упущение. Надо в следующий раз хотя бы в рукав спрятать.

— Где дядя Анрой? Он с нами ужинать не будет? — поинтересовалась я и тут же запнулась, сообразив, как странно звучит это в отношении лича. — В смысле, он не составит нам компанию?

— Магистр Анрой очень занят. Сегодня он связался с храмом и ему переправили хозяйственные и учетные книги.

— А-а! — глубокомысленно протянула я, припоминая, что крёстный об этом говорил, но я запамятовала. — А эта? — глазами указала наверх.

Троллиха подошла к столу и поставила передо мной горшочек с грибным рагу.

— Дуется. Требует портного.

Я сняла крышечку и вдохнула аромат блюда. Резковато, но попробуем.

— Она еще не знает?

— Пока нет. Мы не сказали, — покачала головой троллиха, — а хозяин слишком зол и разговаривать с ней не хочет.

— По крайней мере, не о деньгах, — поддакнула я и вздохнула.

Потом мы вздохнули все вместе, и я сменила тему разговора:

— Как рассада? Там ещё много высаживать?

— Много. Но я справлюсь.

— Я попрошу Тираеля, и он тебе поможет.

— Не, не... не надо, — сразу же начала заикаться Отрава. — Я... я сама.

— Тебе всё равно понадобится его помощь.

— П-потом, — замялась троллиха, понимая, что я права.

— Потом, так потом. Но с этой кактусиной, — пальцем указала на дверь подвала, — я тебе помогать не буду. Ее легче распилить, чем вытащить оттуда.

Неожиданно голова Арха появилась над столом и круглыми глазами посмотрела на меня.

— Аня! Она!...

— Жрёт? — поджала я губы, уже наперёд зная о ком речь. — Что на этот раз?

Эх, угораздило меня упомянуть в разговоре с Тираелем о своих любимых цветах — тигровых лилиях. Слово за слово, объяснение за объяснением и я стала обладательницей полуразумного хищного гибрида с красивым именем — Лилианна. Я сама её так назвала — очень она была похожа на мой любимый цветок... поначалу. Еще и радовалась, что у меня теперь есть домашнее растение, за которым я буду ухаживать.

Глупая. Радовалась, пока эта магически усовершенствованная флора не начала расти. Уже к утру лилия вытянулась вверх на целый метр. И пока мы с Архом спорили, стоит или не стоит звать Тираеля, она приоткрыла бутон и черными глазами бусинками уставилась на мой завтрак — чай с двумя бутербродами с сыром. Лилианна съела его весь, причём тупо вместе с сервизом, так что через несколько дней после дарения из Лилианны она превратилась в Лилю, а вскоре и просто в Жруна, потому что жрет эта зараза постоянно, и всё, что попадётся ей под корешки, хотя и листиками она тоже умеет шевелить.

По-настоящему радует, что меня она воспринимает как "маму" и худо-бедно слушается, других Лиля не слушается совсем, даже Арха. На днях попыталась поймать демона и попробовать на зуб. Теперь Арх ее боится, не всерьёз, но если Лиля начинает хулиганить, читай — жрать, сразу летит ко мне.

— Гардины, — подтвердил мои худшие опасения Архгарих.

— Бли-ин,— выскочила я из-за стола и побежала наверх, пока прожорливая флора не вошла во вкус. — Лиля-а-а!!

Влетев в комнату, ужаснулась — низ одной из гардин был варварски обкусан и ободран, а сама вредительница, сидя в своём горшке на полу у окна, невинно дожёвывала тряпку.

— Фу! Нельзя! — выдёрнула я лоскут у нее из пасти. — Это нельзя есть!

Лиля тут же втянула корешки, опустила голову-бутон, и ее глазки на тонких стебельках увлажнились — вот-вот заплачет. Я присела на корточки и осторожно погладила оранжевые лепестки.

— И всё? — разочарованно засопел Арх, явившийся за порцией вкусных эмоций. — Ты больше на нее не злишься?

Не могу на нее злиться. Жрунчик-то наш по развитию как маленький ребёнок — всё в рот тянет. Её не ругать, а учить надо, чем я и занимаюсь в своё свободное время, по крайней мере, пытаюсь.

А гардины... Ну, что поделать — сниму и подровняю. Сама не уследила, ещё и в комнате одну оставила — вот и результат.

— Лиля, — вздохнула я, — мы же с тобой договорились — без меня ничего здесь не трогать. Здесь нет ничего съедобного.

— Вкусненькая, кому ты это говоришь? С ее усовершенствованным желудком она может съесть всё что угодно. Тираель мне сам говорил... — Я с прищуром глянула на зеленомордого. — А тс-с... — щелкнул тот челюстями, сообразив, что сболтнул лишнего.

— Та-ак, — поднялась я с пола, держа горшок с Лилианной в сгибе локтя, чтобы взять ее с собой на кухню. — Что еще он тебе сказал и почему я об этом ничего не знаю?

— Мы... это, — замялся Арх. и глаза его забегали из стороны в сторону.

— Арх!

Ага, как же — так он мне и ответил. Как всегда сделал морду кирпичом, заявил, что хозяин зовёт его и сразу же испарился. Вот, демон!

Да, да, у меня были подозрения, что Архгарих каким-то образом влез в создание Лилианны, но прямых доказательств не было, только оговорки, так что я повернула голову и сердито взглянула на жующее рыльце цветка.

— Лиля, хватит жрать!

И повторно отобрала у нее тряпку.

Дом семьи Велдари

Кабинет магистра Анроя

— Десять лет. Всего десять лет! — сокрушался магистр, перекладывая хозяйственные книги с одной стопки на другую.

— Целых десять лет, Рой, — поддержал разговор собеседник.

Одна из стопок наклонилась, и магистру пришлось воспользоваться ветром, чтобы переместить стопку на пол.

— Меня не было ВСЕГО десять лет! — попытался донести до него Анрой.

— Десять лет это много, Рой, — не согласился собеседник.

Магистр потянулся за новым журналом с заданиями для некромантов, но задел стопку прошлогодних хозяйственных книг и те с грохотом посыпались на пол.

— Я убью его!

— Кого именно?

Магистр задумался.

— Обоих. Я убью их обоих.

— Конкретнее Рой, я сейчас к тебе не прикасаюсь, так что произноси имена вслух.

— Сначала Табейна, потом Артура.

— Сына-то за что? — удивился собеседник.

Анрой вернул книги на место и сел в кресло. Откинувшись на спинку, он потер пальцами виски. Голова у него не болела, — у мёртвых голова не болит, — но привычка осталась.

— Сбежал, поганец.

Собеседник отвлёкся от созерцания неба за окном и с хитрым прищуром посмотрел на заместителя.

— Ты же сказал, что он уехал по заданию Рэи.

— Воспользовался как предлогом, — кивнул магистр и засверкал глазами. — Знал бы, во что он превратил наше хозяйство, убил бы и отправил на задание воскрешённым. Мы практически на мели!

— Потребуй стрясти с заказчиков — они много ему должны.

— Чтобы трясти, нужно знать с кого, а у Табейна в записях полчища зомби ноги переломают — я за год с этим не разберусь.

Магистр открыл журнал и показал кривые столбцы цифр, без каких либо обозначений, разве что дата указана и то не всегда. Но собеседник не проникся.

— Тебя никто не торопит.

Анрой глянул на собеседника, с запозданием вспомнив, как тот вёл дела, пока Анрой не взял всё в свои руки, и тяжело вздохнул.

— Возьми себе помощника, — предложил собеседник.

Магистр нахмурился.

— Кого?

— Хотя бы своего ученика.

— Он мне не ученик, — нахолился магистр.

— Официально, нет, но ты зовёшь его учеником и учишь его. Он знает твою тайну и тайну Ани, знаком почти со всеми членами нашей гильдии, к тому же хочет стать некромантом — чем не идеальный помощник?

— Мне надо подумать, — после заминки ответил лич.

— Думай, — мягко улыбнулся собеседник. — Мне пора. Барьер я закончил, можете начать ее обучение.

— Подожди. Аня сейчас учится в школе, что если Салнара ее узнает?

— Не узнает. Ты хорошо поработал над ее защитой. Договор проснулся, но ни имени, ни пола, ни даже даты рождения в нем нет. Однако я не уверен, что у нас достаточно времени, чтобы обучить ее всему, что нужно знать. Я что-то видел, но видение было смутным. Береги ее, Анрой.

И собеседник, приподняв занавес в потусторонний мир, ушел в лабиринты Смерти, оставив магистра в глубокой задумчивости.

— Арх! — позвал Анрой полудемона.

Зеленая голова появилась над столом, случайно боднула стопку книг, но удержала появившимися лапами и с тревогой уставилась на магистра.

— Рой?

— Попроси Аню зайти ко мне после ужина. Нам нужно поговорить.

Храм Светлой Элос

Шэндар и настоятельница Рэя.

— Я всё сделаю, госпожа Рэя.

— Только не усердствуй. Пока Артур на задании, Аня остаётся на попечении Анроя, однако сейчас у него много дел, поэтому Аня будет предоставлена сама себе. Уговори ее.

Шэндар на секунду задумался, вспоминая, чем закончилась его прошлая попытка помочь возвращенке. Аня была в бешенстве, а Элис встал на ее сторону и теперь у них натянутые отношения, хотя раньше друзья не ссорились. Впрочем, винить ее в этом было трудно. Шэндар и сам это понимал, еще и убедился, когда поговорил с тётей и получил от нее увесистый подзатыльник. Она же и порекомендовала не обижаться, а извиниться перед Аней, что он и сделал, но видимо не слишком искренне — Аня продолжала держаться отстранённо.

— Аня очень упрямая девушка, она решила, что ее всё устраивает.

— Мой мальчик, — тихо рассмеялась настоятельница храма, — ты не знаешь женскую логику. Девочка только обустроилась, конечно, ей не хочется переезжать. Терпение. Скоро она поймет насколько жуткое место этот дом, тогда ты и начнёшь действовать. Будь терпелив. И помни, ни Анрой, ни его демон, ни о чём не должны догадаться.

К настоятельнице подошёл Арон и напомнил, что у нее встреча с его отцом. Рэя отвернулась к нему, но прежде кивком головы отпустила Шэндара. Маг поклонился и покинул храм, старательно не замечая пристального взгляда лекаря.

Выйдя из здания Шэндар с удивлением отметил, что разговор затянулся допоздна — на улице уже зажгли магические светильники, но домой идти не хотелось, поэтому маг повернул в сторону мужского общежития. Нужно было пройти два квартала, и один он прошёл, когда на другой стороне улицы заметил долговязую темную фигуру.

— Элис! — окликнул маг, узнав друга, но тот его не услышал — скрылся за поворотом.

"Куда это он?" — подумал Шэндар и решил проследить. Он долго шёл, пока не потерял друга из виду, но услышал женский вскрик и побежал на голос.

— Мама!

Шипящий звук, хлопок и насмешливый голос друга:

— Ну, вот, теперь и я удостоился. Проблему я понял, завтра поработаем над удержанием формы.

— Элис! — Шэндар узнал голос Ани — он дрожал от пережитого страха и наступившего облегчения. — Так тебя раз так! Зачем ты меня пугаешь?! У меня чуть сердце из груди не выскочило! Что ты здесь делаешь?

Шэндар поморщился, испытав неприятное чувство, раздражения и даже возмущения. Этот неуважительный тон, который она использовала по отношению к старшему, он ожидал, что Элис одёрнет ее, но друг повёл себя не лучше, парировав в том же духе:

— Это я тебя должен спросить, что ты делаешь ночью — одна — в этой части города?

— Меня крёстный отправил! И я не одна, со мной Обглоданные Кости.

— Доброй ночи, адепт Элис.

Шэндар осторожно выглянул из-за угла — у дома с вывеской гласящей — "Амулеты для некромантов" — стояли трое: Аня, Элис и скелет-дворецкий.

— Добрый, — буркнул Элис и посмотрел на Аню. — И-и?

— Что "и"?

— Куда тебя отправил учитель?

— Мы уже пришли, — Аня указала на вывеску, после чего взялась за дверной молоток и постучала.

— Аня! — тоном попытался намекнуть Элис на ее ошибку, но та неопределённо пожала плечами.

— Мы только заберем счета и отнесём их домой.

— Не говори ерунды, все счета пересылают через магическую доставку.

Аня скрестила руки под грудью и, махнув правой, пожала плечами, словно говоря: что ты меня спрашиваешь, я же ничего не знаю.

— Костлявый? — обратился Элис к скелету.

— Сегодня приходил настоятель, — нехотя проклацал дворецкий. — Барьером он перерубил нам все каналы. Якорь мне в глотку, мы теперь живём как на острове!

Элис

Элис намеревался возразить, что можно было вызвать посыльного, но дверь в мастерскую открылась, и на пороге возник невысокий мужчина в рабочей одежде — мастер Олаф Варг, один из пяти лучших артефакторов в городе. Он увидел Элиса, округлил глаза и поспешил закрыть перед ним дверь.

— Мастер Варг? — поспешила остановить его Аня, и Элис едва успел перехватить ее руку, вытянувшуюся вперед, чтобы придержать дверь, оттолкнул и сам придержал, получив при этом ощутимый разряд простейшего заклинания защиты, но даже не поморщился, настолько был возмущен и рассержен, что раньше за ним не наблюдалось.

— Девушка? — удивленно захлопал глазами мастер.

— Здравствуйте. Я Аня, — представилась она. — Дядя Анрой отправил меня за счетами.

— Дядя? — еще больше удивился мастер.

— Магистр, — исправилась Анна.

Олаф подозрительно сузил глаза. Красивая, темноволосая, с ясным взглядом и белой чуть розоватой кожей. Девушка как девушка, только стрижка слишком короткая, да и одежда на ней непривычная глазу, оговаривается.

— Возвращенка?

— Да, она возвращенка! — неожиданно для себя вспылил Элис и дернул на себя дверь, от чего уважаемый мастер едва не вылетел птицей на улицу.

— Э-элис-с, — сквозь зубы процедила Аня и недовольно покачала головой. — Прошу прощения, — подошла она к мастеру и приветливо улыбнулась. — Я действительно возвращенка, и замужем за сыном магистра Анроя. Давайте, мы с Кос... с Обглоданные Кости заберем счета и разойдёмся с миром. Хорошо?

— А книги? — тут же встрепенулся мастер.

— Какие книги? — не поняла Аня.

— Эти, — Олаф повернулся и показал на прилавок.

На нём лежало три книги, точнее три фолианта, которые, как ни крути, хрупкой девушке без магии не поднять, и Элис поймал на себе взгляд полный надежды. Н-да, так он и думал. Мгновение еще решал, не пойти ли ему по своим делам, но заметив едкую усмешку мастера Варга, и потухший взгляд Ани, смирился — придётся поработать носильщиком.

— Я донесу.

Анна

Вечер выдался тот и еще. Разговор с крёстным заставил серьёзно задуматься, что нам делать дальше. Я предложила помочь, но крёстный отказался, аргументируя это тем, что в храме записи ведутся в основном вручную и придётся разбираться с почерками, так что со своим предложением я пролетела, хотя была уверена, что справлюсь. По правде говоря, зайдя в кабинет и узрев завалы, в которых восседал крёстный, у меня возникло необъяснимое во всех смыслах желание взяться за дела храма. Меня так и тянуло полистать эти неподъёмные книги, развернуть свитки, перебрать счета, сопоставить данные и разобраться, что здесь и как работает, причём раньше я за собой подобного рвения не наблюдала, работать — работала, но досконально вникать в суть дела не стремилась, а тут увидела эти пыльные документы из храма и загорелась.

Крёстный тоже отметил мой нездоровый интерес и пообещал, что как только начну читать бегло на анталите смогу приходить и помогать ему с делами храма, чему он только рад, так как Артур к делам храма интереса никогда не проявлял и даже сторонился, хотя долгое время в гильдии считали, что именно он станет следующим исполняющим обязанности настоятеля храма. Не случилось — Милостивая отклонила его кандидатуру. Причину крёстный не назвал, только махнул рукой и сказал, что у Артура и без храма дел хватает. Демонолог специальность редкая и востребованная, так как нужен особый дар, а у Артура он с детства, но как по мне, прозвучало это без восторга и гордости, вроде как "кому нужен этот дар", но возможно я не так поняла.

Впрочем, трудно было определить, что думает о даре сына дядя Анрой, когда ему в срочном порядке пришлось выяснять, почему дела в храме стали настолько плачевные, что некроманты начали браться за всякую ерунду. А так же параллельно разбирать каракули Отравы, которая десять лет единолично вела домашнее хозяйство — Артур им не интересовался.

Короче, в данный момент, благодаря Артуру, мы оказались в ситуации, что деньги у нас есть, но нужно выяснить, где и у кого, а пока нам хватает только на еду, и то благодаря Отраве. Знала бы, ни за что бы ни стала помогать троллихе, собирать его вещи, но в тот момент я об этом не знала.

Лиля, которую я взяла с собой, чтобы она еще что-нибудь не натворила, попыталась попробовать ближайшую книгу на зуб, получила по лепесткам, но к моему ужасу крёстный потребовал оставить цветок у него. Меня же и Обглоданные Кости, на ночь глядя, дядя отправил за счетами, мотивируя это тем, что они ему нужны именно сегодня, чтобы сразу разобраться с этой немалой частью расходов общих для всех членов гильдии, включая Артура. На вопрос, стоит ли идти к мастеру ночью, крёстный усмехнулся и объяснил, что Варг днем не работает — он днём спит, и так крепко, что не добудишься.

Таким образом, я и оказалась на улице ночью с костлявым спутником за спиной и путеводным светлячком впереди, указывающим путь к мастерской Олафа Варга. И естественно появления Элиса я не ожидала и едва не получила сердечный приступ, когда мужчина появился из темноты — совершенно неожиданно и бесшумно.

— Мама! — вырвалось у меня и в сторону куратора полетело сразу шесть огненных шариков.

Элис погасил их тенью, которая словно живая, молниеносно вытянулась вперед, поглотила шары и с шипящим звуком опала к его ногам.

Возможно, не стоило так кричать, но я испугалась. У меня даже волосы на затылке зашевелились, и спина покрылась холодным потом, когда кто-то коснулся моей руки, а потом появилась фигура. Серьёзно, не человек из плоти и крови, а только чёрная фигура укрытая плотным серым туманом. Ну, как тут не испугаться?! А он еще и наезжать начал! Что я делаю ночью на улице в этой части города? Да, приключений ищу на свою пятую точку — не видно, что ли?!

С другой стороны, не встреть мы Элиса, пришлось бы корячиться и нести книги, а они, судя по виду, тяжёлые. Дворецкий хоть и крепкий скелет, но больше трех килограмм без подпитки тащить не может — надорвётся и собирай его потом по всей улице. Так что удачно, что мы встретили квартерона — он сильный. Однако просить Элиса я не стала — посмотрела с надеждой, но помощи, если честно, не ждала, вроде как сам решай, помогать или нет.

Элис решил помочь, но с таким видом, что мастер Варг подсунул мне вместе с бумагами маленький амулет от сглаза — круглый такой серый камешек на верёвочке — который у меня едва не выпал, но Элис его поймал. Амулет одобрил и порекомендовал надеть и не снимать. С его слов для меня любая защита лишней не будет, а тут еще и в подарок получила.

— Куратор Элис, — попыталась начать я разговор, но маг ехидно фыркнул.

— Можешь не стараться.

— В каком смысле? — не поняла я.

— Ты только что на всю улицу называла меня Элисом. Громко.

— И, что? Я еще не привыкла.

— А магистра Анроя ты назвала дядей.

— Я могла бы его и папой назвать, — парировала я в ответ. — Я всё-таки жена его сына.

— Здесь не принято называть отца мужа папой. По крайне мере не в случае с договорным браком.

Я задумалась. Что-то в этом было, поэтому решила уточнить:

— И как мне его тогда называть?

— Как полагается — магистр Анрой.

— Но он хочет, чтобы я называла его — дядя.

— Дома, — обрубил Элис. — Дома можешь называть его — дядя.

— Зануда, — буркнула я, понимая, что не совсем обоснованно, но сдержаться не смогла.

Элис услышал и, не сбавляя шаг, повернулся ко мне вместе с книгами.

— Сама понесёшь?

— Не, — потрясла я головой. — Не понесу.

Маг настаивать не стал, и я облегчённо выдохнула, насколько это вообще возможно при быстром шаге.

— Почему мы бежим? — наконец спросил Элис, когда мы вскоре повернули на нужную улицу и путеводный светлячок полетел к дому.

— Лиля, — коротко ответила я.

— Опять что-то съела?

— Да. Тюль в моей комнате.

— И что? Она уже ее съела.

— Лиля осталась с дядей... кх-м, магистром Анроем.

Костлявый догнал нас и хотел что-то сказать, но я ускорилась и закричала на всю улицу:

— А-арх! Арх! Открывай! Мы вернулись! С нами Элис!

Ворота тут же открылись, а передо мной появилась чем-то сильно довольная рогатая морда.

— Лиля?! — выдохнула я.

— Жива, — радостно оскалился демон. — Но тюль больше есть не будет.

— Как это? — затормозила я у открытых ворот.

— Рой ее наказал. Заставил съесть тюль у себя в кабинете и в трех комнатах на втором этаже.

— Что? — опешила я.

— Мы хотели проверить, сколько еще в нее влезет, но ей стало плохо.

— Что-о?!! — выдала я фальцетом, но откашлявшись, рявкнула: — Лапы!

Арх оторопел и проявил все лапы сразу. Я сунула в них счета и предупредила: "Принесёшь, когда закончу".

— Госпожа Анна! — окликнул меня дворецкий.

— Потом! — отмахнулась я и прямиком направилась в кабинет дяди — поговорить, так сказать, по душам.

Элис

Он не успел ни остановить, ни окликнуть девушку, так как был задержан скелетом, и проводил ее удаляющуюся и постепенно воспламеняющуюся фигуру заинтересованным взглядом, отмечая неплохой контроль над призванным пламенем. А так же необычный цвет самого пламени: мертвенно зеленый у ног и всё более насыщенный красный по мере того как огонь поднимался вверх по её одежде. Смотрелось это невероятно красиво и опасно, словно ещё нераскрывшийся бутон живого огня, в центре которого стремительная и слегка раскрасневшаяся Аня.

Элис поймал себя на мысли, что хочет увидеть, как однажды этот цветок распустится — лепесток за лепестком — полностью оголяя суть и потенциал его загадочной подопечной. И о другом он тоже подумал, о чем думать ему не положено, но не придал этому значения, мало ли из-за чего дыхание перехватило.

— Адепт Элис, эта сухопутная крыса за нами следила. Я был вынужден принять меры.

— Что? Кто? — заморгал маг, пытаясь понять, что только что сказал скелет-дворецкий.

— Ваш друг — маг Света. Он следил за нами. Я задержался и применил на нем заклинание кратковременного забвения.

— Шэндар? — Элис удивленно приподнял брови. — Где он?

— Остался стоять ниже по улице.

— Я отнесу, — протянул лапы Архгарих, забирая у Элиса тяжёлые книги. — Куда положить?

Еще у Варга Элис незаметно заглянул внутрь и понял, для кого предназначены эти книги, поэтому ответил сразу:

— Анне в комнату.

Избавившись от ноши, спустился вниз по улице вместе с дворецким. Там, за углом нашёл бездвижно стоящего друга бессмысленно смотрящего вперед. Прикоснувшись к его лбу, Элис определил, что в себя он придёт не раньше чем через полчаса.

— Откуда у тебя заклинание? — глянул он на дворецкого, с самого начала подозревая, что Аню отправили к Варгу не только за счетами, но и за чем-то еще. Вот и пришло время выяснить — зачем?

— Мне дал его хозяин, — ответил скелет.

— Зачем?

— Он хотел проверить, узнает ли ее мастер Варг.

Элис нахмурился и уточнил:

— Олаф знает Анну?

— Не госпожу Анну, а ее мать — они вместе учились. Но всё прошло хорошо — он ее не узнал.

Маг задумался и, по привычке прощупал ближайшие тени, чтобы убедиться, что никто их не подслушивал. Зацепка, которую дал ему скелет, могла послужить ключом для выяснения личности Ани. Всё просто, если магистр Анрой отправил свою подопечную к мастеру Варгу, значит, Олаф не просто учился с мамой Ани — он хорошо ее знал.

Намного позже в кабинете магистра Анроя

— Ты всё сделал, как я тебе приказал? — отвлёкся магистр от изучения второй по счёту хозяйственной книги.

— Да, хозяин. Как вы и говорили, Элисавиель следит за ней. Он появился в тот же момент, как только мы подошли к дому Варга.

— Он что-нибудь заподозрил?

— Думаю, да.

— А Олаф? Он узнал Аню?

Дворецкий подумал и решил сказать правду.

— Мастер к ней не приглядывался, его больше волновал ваш ученик. Однако я использовал заклинание на маге Света — Шэндаре. Он преследовал нас от мастерской мастера Варга, а госпожа Анна в разговоре с вашим учеником была слишком откровенна. Мне кажется, она ему доверяет и... симпатизирует.

— Ясно, — кивнул магистр и постучал карандашом по столу. — Элис тебя расспрашивал?

— Да, хозяин.

— Ты рассказал ему?

— Как вы и велели, я честно отвечал ему на все вопросы.

— Он заинтересовался?

— Еще как.

— Прекрасно.

Дворецкий постоял, ожидая дальнейших приказаний, но магистр надолго замолчал, постукивая карандашом по столу и загадочно улыбаясь.

— Мне прибрать? — напомнил о себе Обглоданные Кости, и тем заставил выйти магистра из мечтательного оцепенения.

— Что? — Анрой поднял на него горящий алым светом взгляд.

— Пол. Его подкоптило.

Магистр посмотрел на чёрное пятно на полу и отрицательно покачал головой:

— Оставь. Ей еще предстоит извиниться за своё поведение, — Магистр вспомнил весь их разговор с Аней и нехотя признал: — Хотя в чём-то она права — с наказанием я перестарался. И, как она там выразилась? "Нанес дому больший материальный ущерб, чем, если бы, она с ней поговорила". — Магистр вздохнул и сентиментальной грустью поведал скелету: — Маленькой она была очень вспыльчивой — с какой стороны ни помотри доминирующая сила в ней огонь — не терпела несправедливости и старалась защищать слабых. Когда я, для примера, создавал зомби из кошек, она делала для них домики, хоронила голубей и жалела мои неудавшиеся эксперименты. Знаешь, на Земле очень трудно использовать магию... — Глаза магистра потускнели. — Десять лет. Я снова всё пропустил.

Обглоданные Кости замер, вслушиваясь в каждое слово. Он хорошо знал переменчивое настроение магистра Анроя, сейчас ему захотелось выговориться, и от дворецкого требовалось выслушать, так как в следующую секунду маг мог замкнуться в себе и забыть о чём он говорил.

— Мне нравилась ее детская непосредственность, — продолжил ностальгировать магистр, — и мне нравилось ее злить. Она всегда так мило сердилась: прямо вспыхивала как маленький факел. Я скучаю по той капризной горячке. Теперь все не так. Она даже аргументы научилась приводить... взрослые. Кх-м. К чему это я? — магистр встряхнулся, почувствовав, что еще немного и совсем раскиснет. — Точно! Привыкай Обглоданный, и передай Отраве, что подобные огненные представления нас ожидают как минимум раз в месяц. Теперь иди — мне нужно работать.

Глава 2

Тяжело в учении... ох, тяжело!

Два месяца спустя.

Школа Семи стихий

— Анна Александровна, — настойчиво звали меня, и голос зовущего казался мне смутно знакомым. — Анна Александровна.

— Анья, лиль ми ли ар, — присоединился к нему сдавленный шепот справа.

"Лиль ми ли ар" или "лильми лиар"? Эльфийский, будь он не ладен! Как же трудно на слух различить эти две фразы. Одна переводился как: "Аня, проснись, он (оно) идёт сюда", другая "Аня, просыпайся, солнце" или, в зависимости от протяжности гласного звука: "Аня, просыпайся, солнышко". На слух почти одно и то же, но пишется по-разному, да и смысл...

— Ана, грых ры, — басистым полушепотом прорычали у меня над головой.

"Грых ры" — проснись. Люблю язык троллей. Простой и понятный. Как слышится, так и пишется. И письменность у них простая — всего десять букв — пять гласных и пять согласных. Есть, конечно, и трудные обороты и дополнительные буквы, обозначающие редко используемые звуки, но ими пользуются в основном шаманы и вожди.

— АННА АЛЕКСАНДРОВНА! — гаркнули мне прямо в ухо.

Подскочив от неожиданности, помня совет Элиса, если что, атаковать, не раздумывая, по привычке создала семь огненных шариков и запустила их в источник звука. Да, знаю, толку от них никакого, но противник-то об этом не знает!

— А? Что? Где я? — часто дыша, завертела я головой и замерла — на меня зло смотрели суженные глаза преподавателя по основам боевой структурной магии.

Естественно мои шарики ему не навредили. Двухметровому разумному прямоходящему ящеру — преподавателю Яргу огонь был родной стихией. У нас он преподавал, как я уже сказала, основы боевой структурной магии, хотя сам магом в прямом смысле не являлся.

— Анна Александрр-ровна, — то ли процедил, то ли прорычал ящер.

Яргу был зол, очень зол, и думаю, не из-за неожиданной атаки, а из-за моего седьмого шара. Если шесть огненных шаров ящер развеял и не поморщился, то седьмой шар был с подвохом — этакий экспериментальный образец, который я хотела опробовать на своём кураторе. Опробовала, блин! Истолчённый уголь, смешанный с густым соком ядовитого кактуса, разросшегося у нас в подвале, я поместила в седьмой шар, и теперь эта чёрная ядовитая жижа медленно растекалась по гладкой вытянутой морде преподавателя.

— Ой! — пискнула я.

— Вот вам и "ой". Садитесь, — я села. — Двойка. Вечером придёте на пересдачу.

— Но вечером у меня подработка!

Лучше бы я молчала. Ящер резко развернулся и посмотрел на меня как на добычу. Мама!

— Ваши подработки, Анна Алекс-сандровна, — прошипел ящер, — мешают вам учитьс-ся. Вы и так с-самая отс-стающая...

— Неправда! — злой фурией вскочила я с лавки и почувствовала, что сейчас что-то будет и, пожалуй, не со стороны преподавателя — я сама сейчас что-то устрою.

— Анья, ии ли ни! — забеспокоился Тираель, сидящей со мной за одной партой.

"Аня, успокойся" — на автомате перевела я.

— Ана, рых! — повернулся ко мне тролль по имени Рого, сидящий впереди нас, и занимающий целую парту.

Ну, тут еще проще. "Аня, нет" или "Аня, стой". Эх, успокоиться бы, но успокоиться я не смогла — ядовитая жижа загорелась. Яргу взревел и замотал головой, пытаясь стряхнуть горящую жижу, при этом хвостом он бил по партам и если бы не отменные рефлексы сидящих за ними, кому-то бы досталось.

Тираель с Рого переглянулись, и случилось следующее: Тираель пулей выскочил из класса, но тут же вернулся. В руках ушастый друг нёс целое ведро воды. Он запрыгнул на ближайшую парту, а Рого сделал подсечку беснующемуся преподу и, когда тот упал, Тир вылил на морду ящера целое ведро воды — не по необходимости — просто так — из вредности.

— Ты... ты..., — смотрел на меня Яргу и не находил слов, но его суженные жёлтые глаза и вытянутые в линию зрачки говорили о многом.

— К директору? — подсказала я, при этом смотрела преподавателю прямо в лицо, в смысле в морду и это было плохо, ибо животные инстинкты штука серьёзная.

Яргу вполне мог на меня напасть, но не нападал, и в этом была странность. О ней мне поведал наш одноклассник Ирдик Полуночный — по расе — звар — получеловек-полузверь, но как по мне так обычный оборотень. Так вот Ирдик предположил, что Яргу не просто так меня недолюбливает — он меня боится. Почему? — непонятно, но благодаря этому у меня и у еще одной краснокожей одноклассницы с рожками самые низкие оценки по его предмету.

— Не-е-ет, — подозрительно мягко проговорил ящер и как рявкнет: — К Аеллиру! НЕМЕДЛЕННО!

* * *

— Вот же, ящерица! — цедила сквозь зубы, идя по улице в дружеской компании эльфа и тролля.

— Хочешь, я его прокляну? — в который раз за этот месяц предложил Тираель.

Как же хочется согласиться. Как же хочется... Но нельзя. Магистр Аеллир словно знал, что так и будет и, предупреждая выходки племянника, заставил его, а потом и меня подписать магический договор, в котором чётко были прописаны условия, при которых мы сможем оставаться друзьями. Я долго возмущалась, даже показала договор магистру Анрою, — думала, он подскажет, что нам сделать, чтобы не подписывать его — но дядя сказал: "подпиши", и я подписала. Одно из условий: — не позволять Тираелю использовать своё проклятье в полную силу. Пикачу не в счёт. К нему Аеллир отнесся благосклонно. Даже слишком.

Я задрала голову и посмотрела на тролля. Рого иногда давал очень дельные советы, но сегодня зеленокожий был непривычно задумчив. Я тронула его за руку.

— Что случилось? Ты сегодня весь день молчишь.

— Я будил, — напомнил тролль.

— Э-э... да, конечно, спасибо. Но я не об этом.

Рого что-то проворчал, но я не поняла его и посмотрела на Тираеля, вопросительно приподняв брови.

— Он боится призывать овара, — сдал приятеля Тир.

— Р-р, — зарычал тролль.

Впрочем, этот рык был безобидный.

— Спокойно. — Я тронула его за руку. — Я тоже боюсь. И что? Что в этом такого?

— Образ, — коротко объяснил Рого и замолчал, поэтому мне снова пришлось уточнять у Тира.

Эльфёныш радостно скакал рядом с нами и был счастлив, что у него теперь есть друзья.

— Создание образа овара ответственное дело — ты с ним на всю жизнь.

— С кем? — нахмурила я брови.

— С оваром.

— Странно. — Я потёрла зачесавшееся ухо и только потом вспомнила о Пикачу, который сидел у меня на плече. — Прости, Пика, — отцепила я живую игрушку, которая до этого держалась за мой воротничок. — Иди к Тиру, — и передала его эльфу. — Я думала, овар нужен для увеличения силы и сброса излишек.

— Не совсем — это только часть его функций.

— А что с образом? Его нельзя изменить?

— Нет, — прогудел тролль. — Образ один.

— Рого прав, — закивал Тираель. — Ты создаёшь образ только один раз.

— Всего один? А если не понравится?

— Поэтому и говорю — ответственное дело.

— Пришли, — пробасил Рого, замедляя шаг, чтобы пропустить нас с Тираелем вперёд.

Академия Семи Вершин — величественный замок, построенный в форме огромной подковы, окружённый высокими стенами и защищённый мощным магическим куполом, расположенный в самом центре города. Только за этот месяц я была здесь... М-м, дайте подумать — двадцать раз?!! Боги, я в школу так часто не хожу, как в эту академию!!

— О-о! Кого мы видим?! — расплылся в клыкастой улыбке знакомый стражник. — Ан-на Александр-ровна.

Еще один звер, только в отличие от одноклассника страж мне не нравился от слова — совсем. Из-за него я попросила друзей меня сопровождать. Не люблю навязчивых кавалеров. А Сайга был именно такой — навязчивый.

— Анечка, — подошёл он ближе, игнорируя Тираеля, — ты так по мне соскучилась, что прогуляла школу? Это так мило.

Как же он меня достал! Видит же, что не интересен, но, Тьма меня поглоти, настолько самоуверен, что зубы сводит.

— Мне нужно к магистру Аеллиру.

Сайга встал таким образом, что обойти его стало почти невозможно, разве что оттолкнуть, на что он и рассчитывал. Глупец! Не на меня надо было смотреть, а за Тираелем следить, за что и поплатился — мой проклятый ушастый друг, зайдя сбоку, едва прикоснулся к спине стража, после чего сразу метнулся к воротам, чтобы Пикачу всё не испортил.

— Ректор на занятиях, — проворковал звер, — а я свободен. Скоро придёт Тай, и мы сможем пойти пообедать. За углом есть отличная забегаловка.

Вот же! И так каждый раз.

— Нет, Сайга. Мне нужно к ректору. Я подожду в кабинете.

— Анечка...

— Р-р, — вмешался Рого, до этого момента наблюдавший за сценой молча.

— Чего тебе? — скривился Сайга.

— Гр-ра не хочет, — ровно произнес Рого.

Гр-ра, в смысле — девушка, причём не абы какая, а приличная. Для неприличных у троллей есть слово гдыра, что, по сути, и означает гулящая или дающая. Это меня Отрава просветила, когда к ней на прошлой неделе клиенты-тролли приходили. Я запомнила. Мало ли кто оскорблять начнёт, а я не в теме.

Рого у нас тролль немаленький, — приблизительно метр девяносто — мускулистый, подтянутый с замысловатой татуировкой на всю грудь. Откуда знаю? Вижу. И другие видят. Потому что из всей школьной формы он согласился надеть только штаны. На лице у Рого тоже татуировки — две широкие полоски на острых скулах. Еще у него серёжка в одном ухе в виде крупной красной капли, — говорит древний семейный амулет — смотрится впечатляюще, как и сам Рого.

Сайга поднял голову, оценил мощь тролля, — сам Сайга ростом не вышел — чуть выше среднего — поморщился и попросил:

— Иди своей дорогой.

При этом сдвинулся так, что в случае нападения я окажусь между ним и троллем, то есть осознанно решил использовать меня в виде щита. Меня?! Вот же, оборотень облезлый! Да, я его... Он у меня... Короче, Тираель правильно поступил, что наградил его проклятьем. Сутки невезения ему в наказание. Я бы еще от себя добавила, но фантазии не хватает. Я в наказаниях не спец — это к дяде.

— Вообще-таки он со мной.

Глаза Сайги округлились. Он посмотрел сначала на меня, потом на тролля, пытаясь сообразить, что же нас связывает — нашивки-то у Рого нет. Тем временем, Рого подошёл и положил руку мне между лопаток.

— Идти, — коротко произнёс он, и мы, обойдя застывшего стража, направились к центральному входу.

Уф, проскочили. Нужно теперь быстро линять, пусть даже в кабинет ректора, пока проклятье не начало действовать. Тут такое дело — меня тоже может зацепить. На Тираеля его собственное проклятье не действует, к тому же он вон как далеко убежал, а Рого и вовсе сын и наследник шамана, совсем как Отрава, только он больше по духам и проклятьям, поэтому и сидит вместе с нами — его проклятье эльфёнка не пугает.

Мы пересекли двор, где к нам присоединился Тираель, и втроём вошли в здание. Вся центральная часть подковы исключительно административная. Кабинет магистра Аеллира на четвёртом этаже по центру. Как поднимаешься по парадной лестнице наверх, так сразу и выходишь к двери, ведущей в вотчину ректора. Сначала заходишь в кабинет секретаря — в просторное помещение, — в котором может поместиться целая делегация, а не один-два человека, как в моём бывшем ВУЗе — потом небольшой зал для заседаний, и в конце, чуть с боку личный кабинет магистра.

— Анна Александровна? — удивился тролль-секретарь, увидев, кто вошёл в дверь.

— Здрас-сте. Магистр у себя?

— Н-нет, — тролль медленно оставил чайник, так как до нашего появления наливал себе чай. — Он на занятиях.

— Мы подождём.

Я вошла первой, за мной Рого, потом Тираель. Увидев племянника Аеллира, Гррох побледнел.

— Не... не..., — залепетал он.

Гррох в отличие от Рого тролль хлипкий, я бы даже сказала, хрупкий, как телосложением, так и внутренней организацией. Ростом с меня — метр шестьдесят пять, чересчур худой, с бледно-зеленой кожей, темными глазами навыкате и большими лопоухими ушами. Мне он напоминает Добби из фильма о Гарри Поттере.

Как этому хлюпику удается работать с Аеллиром и не свихнуться остаётся для меня загадкой. Видимо чаёк помогает.

— Мы ненадолго, — заверила я секретаря, и не обманула.

Только мы присели и получили чашки с горячим чаем, вошёл Аеллир. Увидев нас, ректор затормозил, усмехнулся и почти весело уточнил:

— Сегодня основы боевой структурной магии?

Пока Тираель не открыл рот, я ответила за всех:

— Да, магистр Аеллир.

Я уже почти привыкла называть всех магистров магистрами, но с кураторами всё еще спотыкаюсь. Куратор Шэндар выходит без запинки, но куратор Элис у меня часто лишается своего статуса и становится просто Элисом, а благодаря дяде, иногда зовётся учеником, но хуже когда, после разговоров с наставницей, я случайно зову его Элисавиелем — он даже вздрагивает. Помимо безобидного в отношении него у меня иногда возьмёт да и вырывается: зараза, козёл, деспот, чудовище и зануда. Почти та же ерунда у меня с крёстным: он продолжает настаивать, чтобы я называла его дядей, а Элис требует, чтобы я называла его магистр Анрой, поэтому я называю его: когда крёстный, когда дядя, а когда и магистр Анрой.

Эльф насмешливо приподнял светлую бровь. Сейчас это уже не кажется мне настолько притягательным, как в первые дни. Общение с Аеллиром показало, что его супер обалденная внешность скрывает под собой опасного хищника — умного, хитрого и чертовски расчётливого, к тому же злопамятного. Он ничего мне не простил, разве что растянул во времени. Это Тираель может думать, что они с дядей договорились, мы же с наставницей и Элисом пришли к выводу, что Аеллиру было крайне выгодно подписать со мной договор и сбагрить мне племянника на перевоспитание, при этом беззастенчиво выставить баснословный счёт за ремонт стола, двери и какой-то там стены.

Но и этого эльфу показалось мало. Аеллир не поленился составить смету и придумать нескончаемый список мелких подработок, по которым раскидал сумму счёта и разделил на две части: для меня и для Элиса, после чего отправил на рассмотрение в совет. Так как ректор по совместительству является еще и членом городского магического совета — списки утвердили, и мы с Элисом уже полтора месяца вынуждены после учёбы отрабатывать этот дикий долг. Причём иным способом оплатить счёт нельзя — список замагичен, и он ставит галочку, только если мы были на подработке и выполнили задание. Полный дурдом!

— Яргу отправил? — скорее констатировал факт, чем спросил Аеллир, передавая секретарю материалы для лекции.

— Да.

— Дядя..., — начал было возмущаться Тираель, но я его опередила.

— Тир, — предупреждающе цыкнула я на него, жестом прося мальчика не встревать, и тут же встала, чтобы пойти за ректором.

Это отработанная тактика — она заставляет Аеллира забыть о племяннике и смотреть только на меня. Да, с насмешкой, да, снисходительно, но без раздражения, что нам и надо.

— Что ж, — магистр открыл передо мной дверь, — пройдемте, Анна Александровна.

Я вздохнула и посмотрела на нетронутую чашку чая. Аеллир прищурился.

— Гррох, — окликнул он секретаря, — чай в кабинет.

Троллю не пришлось говорить дважды. Моргнуть не успела, а моя чашка уже в руках секретаря и он несёт её в кабинет вместе с подносом, на котором еще одна чашка с чаем и три вазочки со сладостями. Всё-таки у Грроха талант, только иногда он меня пугает — Гррох, не его талант. Странный малый — для тролля.

Тираель попытался пойти со мной, но Рого его остановил и усадил обратно. Я благодарно ему улыбнулась. Ушастик заметил это и надулся. Ничего потерпит. Знает же, что не для себя стараюсь.

Мы прошли в кабинет, и я в очередной раз задалась вопросом, что нужно было сделать со столом, чтобы мои полосатые носки стали его неотъемлемой частью, к тому же волшебной. Волшебной потому, что стол уже дважды проходил все процедуры реставрации: его шкурили, латали, красили, четыре раза покрывали лаком, но мои носки как висели на краю стола, так и висят.

Гррох поставил поднос в центре стола и сразу удалился.

— Присаживайтесь, Анна Александровна, — поморщился Аеллир, замечая, что мои носочки, дождавшись ухода секретаря, приподнялись над столом и приветливо замахали нам, встречая своих хозяев.

— Привет, — прошептала я, пододвигая стул ближе к столу. Кто бы ни сидел здесь до меня, он отодвинул его слишком далеко.

Носочки радостно затрепетали — их заметили, они оба вытянулись и обмотали мою ладонь, имитируя рукопожатие, после чего решили поухаживать и принесли с подноса чашку с чаем и блюдечко с печеньем.

— Я сам! — резким тоном предупредил Аеллир, когда носочки попытались поухаживать и за ним.

Носочки не успели доползти до подноса — замерли, "вздохнули" и вернулись на край стола ближе ко мне.

— Не расстраивайтесь, — подбодрила я их и взяла с блюдца печеньку.

— Анна Александровна... — начал говорить магистр тем особенным тоном, когда он вроде и не обвиняет, но всё равно хочется оправдаться.

— Я их стирала, — и напомнила: — В последний раз — три дня назад, когда замещала вашего секретаря.

Аеллир нахмурился, сел за стол, налил себе чаю и раздраженно поинтересовался:

— Тебе не надоело? Почему Яргу постоянно на тебя жалуется? Двенадцать жалоб за...

Воздух над столом сгустился, послышался слабый треск электричества и на столешницу спланировал исписанный лист бумаги. Аеллир на него даже не взглянул.

— Тринадцать жалоб за два неполных месяца учёбы.

— Я не специально.

И это действительно так — специально я с ящером не конфликтовала, но Аеллир мне почему-то не верил.

— Яргу лучший в Академии преподаватель по боевой структурной магии. Я лично рекомендовал его для вашего класса. Зачем доводить его до... до этого, — эльф указал на листок. — Он уважаемый наставник. У него огромное количество благодарных учеников...

— Я же сказала: я не специально.

Носочки погладили меня по руке, словно пытались сказать: "Не расстраивайся, мы на твоей стороне".

— Не специально сорвала ему урок?

— Я не...

Эльф только взглянул на меня, и я замолчала. Когда он так сверкает глазами лучше сразу умолкнуть.

— Посмотрим.

Аеллир бегло пробежался по тексту жалобы, в какой-то момент нахмурился, в какой-то тихо посмеялся и, наконец, приподняв брови, снова посмотрел на меня:

— Спать нужно дома, оборванка. Ты это знаешь? Я понимаю, что у тебя акклиматизация и тебя постоянно тянет в сон, но спать на уроке, сама понимаешь, мягко говоря, нехорошо.

Мне было неприятно это слышать, и я напомнила:

— Я учусь не только в школе, но и дома, а еще ваши подработки...

Глаза магистра потемнели. Недоволен. Плохо дело.

— Я просто не выспалась.

— Сегодня на подработку можешь не ходить.

— Нет уж, сегодня я пойду!

Магистр озадаченно приподнял брови. Не удивлюсь, если он наизусть помнит, какие у меня подработки по дням. Сегодня, например, подработка в библиотеке, и работаю я в паре с Элисом, значит, смогу дополнительно с ним позаниматься.

— Как хочешь. Но прекрати спать на уроках.

— Хорошо. Я постараюсь.

— Плохо стараешься, у тебя самые низкие оценки...

Я не удержалась и буркнула:

— У Яргу.

Аеллир нахмурился и позвал секретаря. Когда Гррох пришёл, ректор потребовал журнал успеваемости возвращенцев, точнее его магическую копию. Тролль тут же его принёс. Магистр пролистал журнал и убедился, что по другим предметам у меня оценки хорошие, а по некоторым даже отличные. Эльф задумался и снова внимательно перечитал жалобу.

— Двойка за такой интересный маневр? — он взглянул на меня поверх листка. — Повторить сможешь?

— Каждый день повторяю. Куратор Элис учит меня контролировать структуру огненных шаров.

— Шар с начинкой?

— Это был экспериментальный образец.

— Удачный образец. — И глаза эльфа сверкнули, совсем как у Элиса, когда тот придумывает, чем бы меня еще помучить, то есть научить. — Используй его в будущем. Я поговорю с Яргу. Мне нужно, чтобы он учил, а не жаловался на учеников.

Аеллир почти собрался меня отпустить, как вдруг со двора послышались странные звуки, похожие то ли на визг, то ли на противный протяжный вой. Ректор нахмурился, встал и подошёл к окну. Я тоже заинтересовалась и, обойдя стол, встала с боку. Стрельнув в мою сторону недовольным взглядом, эльф открыл окно, чтобы рассмотреть, что за потасовка случилась у главных ворот. Посмотреть было на что: драка, которую устроили три девушки, напоминала кошачьи бои с обязательными воплями, шипением и выдёргиванием волос у соперницы. Сайга попытался влезть между ними, но получив от каждой по оплеухе, притих.

— Анна Александровна! — сразу догадался эльф, чьих рук дело. — Мы же с вами договаривались!

В отношении Сайги, моя совесть хранила гробовое молчание, поэтому с языка сорвалось совершенно бесстрастное:

— Он это заслужил, — и я вытянула шею, чтобы рассмотреть дерущихся.

Н-да, не думала, что проклятье соберет вокруг Сайги всех его подружек. Вот, где реальное проклятье, а он еще ко мне клеился.

— Мой тебе совет, оборванка — скрестив руки на груди, повернулся ко мне Аеллир, — пойдёшь домой, попроси студента Элиса проводить тебя... На всякий случай.

Академия Семи Вершин

Библиотека

Сердце молчит. Оно замерло. Это так странно. Вдруг становится больно. Больно! Что-то пронизывает мою грудь и сжимает мое сердце. Больно! Вдох. Я слышу, как часто стучит сердце. Быстро, очень быстро, но это не моё сердце. Вдох. Моё сердце сжимается и разжимается. Вдох. Кто-то заставляет моё сердце работать и это неприятное ощущение. Вдох... Выдох. Я возвращаюсь. В глазах плавают жёлтые круги. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Тук... тук, тук. Тук-тук. Тук-тук.

— Ти лиор ни! Ти лиор ни! Анья! Ты меня слышишь? Анья! Очнись, прошу тебя. Я всё сделаю, только очнись!

Боже, что он несёт! Что он сделает? И кому? Вдох-выдох. Сознание возвращается. Медленно открыла глаза. Темно. Дыхание на мгновение сбилось, и я закашлялась.

— Анья!

Не поняла, с чего это Элис зовёт меня на эльфийский манер? Голос какой-то перепуганный. Стоп. Почему я в горизонтальной плоскости? И Элис, он, что, меня обнимает? Та-ак срочно вспоминаем, что произошло! Память похожа на желе, но точно помню, что на следующий урок мы с ребятами всё же успели, и попали прямиком на контрольную. С анталитом проблем у меня почти нет — над этим я работаю — поэтому написала контрольную и пошла на подработку. Пришла. Старик-библиотекарь сразу же потребовал от меня список, заверенный Аеллиром. Так как список меня к нему и привёл, отдала листок, уже зная, навсегда забрать он его не сможет. Старик что-то проворчал, но убедившись, что я не обманываю, вернул список и поинтересовался о направлении в Силе — ответила, что огневичка.

Старик выделил стеллаж, и сказал, чтобы другие не трогала, но почему, объяснять не стал — сразу ушёл в подсобку. Мне нужно было расставить книги по сложности материала. Пример был выдан в виде маленькой брошюры. Такая брошюра или тетрадка висела на каждом стеллаже. Студенты, ясен пень, ленятся расставлять взятые книги и свитки в нужном порядке, так что работы было много, предстояло не просто расставить — это было бы слишком легко — мне нужно было сначала выяснить, на какой полке стояла книга или лежал тот или иной свиток. То есть сначала открыть книгу, прочитать заглавие, или развернуть свиток и прочитать заглавие, найти его в брошюре, и поставить на полку. Двенадцать полок с перекладинами, в длину примерно три метра каждая, в высоту около шестидесяти сантиметров, и в глубину вроде около того. В первой момент я даже опешила от объёма работы, но потом втянулась. Интересно же заранее посмотреть, что меня ждёт в академии.

— Элис, — прошептала я и снова закашлялась.

— Анья! — маг облегчённо выдохнул и помог мне приподняться. — Не шевелись. Полежи немного.

— Элис.

— Всё хорошо. Твоё сердце бьётся. Все хорошо.

"А оно не билось?" — подумала и прислушалась. Вроде бьётся, но ритм неправильный, с перебоями. Эк меня долбануло.

— Аня, ты помнишь, что произошло? Кто на тебя напал?

Напал? Никто на меня не нападал. Это я точно помню. Всё шло гладко. Работа спорилась, скоро должен был прийти Элис, как мне в руки попала очень старая и потрёпанная книга. Она лежала внизу, не на полке, а под ней. Я еще подумала, что с ней что-то не так, потому что от нее пахло землей. Я взяла ее в руки, и меня ударило током. Точно! Меня ударило током!

— Книга, — со свистом выдохнула я.

— Что? — переспросил маг, продолжая обнимать меня одной рукой и прижимать к своей груди.

— Книга. Из-за нее... меня ударило током.

Сквозь темноту начали пробиваться слабые лучики света, и я поняла, что лежу на полу, точнее сказать, моя нижняя часть лежит на полу, а верхнюю обнимает Элис. Голова моя лежит у него на груди, а его рука... Я, конечно, девочка взрослая, но почему моя блузка расстёгнута?! И почему его рука лежит у меня на груди?!

— Элис, — с придыханием произнесла я из-за сбоев в сердечном ритме. — Это что? Это как понимать?!

— Твоё сердце остановилось, — сухо ответил маг, но даже в тусклом свете библиотечных фонариков я увидела, как Элис покраснел. — Оно не билось целую минуту. Я не смог связаться с Ароном. Я не лекарь, но видел, как он это делает.

— Элис, он лекарь, он не просто так держится за грудь! Убери руку!

Я попыталась подняться, но Элис испуганно воскликнул:

— Не шевелись! Моя тень всё еще связана с твоим сердцем.

Затихла, подумала, и повернула голову так, чтобы взглянуть в посеревшее лицо мага.

— Элис, ты мне, что, прямой массаж сердца делал?

— Да.

— Офигел! — вырвалось у меня.

— Твоё сердце не билось! — почти над самым ухом проорал маг.

Ну, и зачем так орать! Ладно, я успокоюсь, и Элис тоже успокоится.

— Я не об этом, — вздохнула, ощутила, что что-то действительно держит моё сердце и попросила. — Убери ее из меня. Мне лучше.

— Я не уверен. Твоё сердце слишком медленно бьётся. Я связал ее со своим сердцем, если их синхронизировать...

Ой, только этого мне не хватало! Он точно не лекарь, вот ни капельки!

— Нет, Элис, нет! Ты не человек — ты эльф! Это у вас сердце бьётся чаще. Остановись!

Маг остановился, и на его лице появилась практически детская обида. Серьезно, он даже губы слегка надул.

— Правда?

— Что?

— Что у меня сердце бьётся чаще?

Я кивнула.

— Да. Мы проверяли, — и добавила, — с Тираелем.

Я посмотрела на Элиса. Уголок его губы дрогнул. Н-да, спалилась, так спалилась. Но не только же ему надо мной экспериментировать?!

— Тогда потерпи. Я не Арон, возможно, будет больно.

Сначала я ничего не почувствовала, потом появилось ощущение, что от моего сердца что-то отлипает — не больно, но и не скажу, что приятно, однако, когда тень начала выходить из груди я почувствовала резкую боль, словно из меня иголки вытаскивают. Вскрикнула.

— Тише, тише, — отреагировал Элис и убрал руку с груди.

"Фу-уф", — выдохнула я про себя и попыталась застегнуться. Не получилось — пальцы опухли и плохо сгибались, из-за этого пуговички в петельки упорно не продевались.

— Дай, застегну, — перехватил инициативу маг и, в отличие от меня, превосходно с ними справился.

Блузка, пиджачок и юбка были совсем новые. Сменный наряд для школы — простой и строгий. Дядя, добыв из журналов с заданиями первые имена должников Артура, в тот же день отправил к ним Элиса и Отраву, полученные деньги распределил между мной и Самайей, после чего отправил обеих к портному. Самайя тут же потребовала сшить ей самый роскошный наряд в её любимых оттенках, я же подумала и попросила сшить строгий, но женственный костюм для школы — портной предложил сшить блузку и юбку, а к ним короткий пиджак. Эскиз мне понравился, тем более что юбку и блузку можно комбинировать, что не скажешь о платье. Но, увы, был один минус, который я заметила немного позже — ряды мелких пуговок, с которыми по утрам я с трудом справляюсь. Пришлось даже просить костлявого, чтобы иногда он мне помогал. А тут Элис застёгивает их с такой скоростью, что у меня падает на грудь челюсть. Это как?!

— Сейчас я посажу тебя на стул, — предупредил он, наклоняясь и беря меня на руки. — Готова?

Я даже не сразу поняла, что он от меня хочет, потому что засмущалась. Вроде бы ничего особенного — Элис спасал мне жизнь, как и обещал наставнице, но женское сердце... ох, уже это женское сердце! Когда он спросил: "Готова?" — я... заробела, и вместо ответа, смущенно опустила взгляд и зажевала губы.

— Аня? — устал ждать моего ответа Элис.

— А? — захлопала я ресничками.

— Готова? — в голосе мага мне послышались отголоски нарастающего раздражения.

Я обняла его за шею и неуверенно кивнула. Элис поднял меня и с лёгкостью, которая до сих пор вызывает у меня затаённый детский восторг, понес, маневрируя между стопками книг, к столику возле окна, где и усадил на стул.

— Спасибо, — усаживаясь, пробормотала я и снова отвела взгляд.

Элис сел напротив.

— Ты чем думала? — губы мага вытянулись в линию. — Зачем ты полезла в книги не своей стихии? Что тебе Хартун сказал: не...

— Ничего он мне не сказал! — перебила я мага. — Я спрашивала! Но... — Из-за разыгравшихся эмоций сердце в груди зачастило и я начала задыхаться, поэтому замолчала, но ненадолго: — Поверь мне, если бы я знала, я бы ни за что...

— Успокойся,— попросил Элис и поставил на стол мешок, из которого вытащил термос.

Идею дядя подсмотрел на Земле, но сделал ставку не на материалы, а на магию, поэтому наш домашний термос это вытянутый глиняный цилиндр в котором находится еще один — металлический, где циркулирует магия воздуха, меняя свойства в зависимости от температуры налитой в него жидкости.

— Если ты пришла в себя, тебе нужно поесть. Ты не завтракала. Еще и обед пропустила.

— Меня отправили к Аеллиру.

— Кхм, — привычно напомнили мне.

— К магистру Аеллиру, — испарилась я.

— Знаю, — Элис продолжил доставать ёмкости из мешка. Еще и еще. — Сначала поешь, потом поговорим.

Когда стол был заставлен полностью, а столовые приборы положены с его и с моей стороны, я с недоумением посмотрела на мужчину и спросила:

— Зачем так много?

— Я тоже не успел пообедать, — пояснил маг и, не дожидаясь меня, принялся кушать из ближайших мисок. — Отрава собрала на двоих и отправила ко мне Обглоданного. Ешь. Тебе нужно восстановить силы. И мне тоже.

Мой желудок оказался с ним солидарен, издав громкий протяжный стон, он прямо намекнул, что одной печенькой и чаем сыт не будешь, и я начала есть.

* * *

— Аня, где она?! Как она выглядела? — прокричал Элис, ползая на карачках по полу в проходе между стеллажами.

— Где-то куда меня отшвырнуло! Она не могла далеко упасть! — отвечала я ему. — Чёрная или тёмно-коричневая, с тиснением в центре! Там, вроде куст изображён! Круглый!

— Я не вижу!

— Как ты ее не видишь?! У тебя же ночное зрение!

Ага, оно у него включилось, когда после полуночи часть светлячков улетела под потолок, и там погасла, а нам осталась маленькая горстка над столом и там, где сейчас возился Элис.

— Скорей всего, на ней качественный отвод или морок. Я не вижу ее, и тени ее не видят. Признавайся, как тебя угораздило найти книгу, которую даже я не вижу?!

— Наверное, потому что я ее не искала!

Честно говоря, мне уже надоело кричать на всю библиотеку.

— Подожди, я сейчас подойду.

— Сиди на месте.

— Мне уже лучше. Я иду!

Не скажу, что мне на самом деле стало лучше — сердце всё еще сбоило, но сидеть на стуле пока он с таким азартом ищет невидимую книгу, было выше моих сил. Посмотрите на него! Он так возбудился от одной мысли, что есть какая-то магическая книга, которую он еще не видел, что мне стало стыдно, что я могла подумать... да, ладно подумать — вообразить, что его могло заинтересовать моё тело.

Весь в пыли, красный от напряжения, растрёпанный, но такой воодушевлённый, что даже неудобно говорить ему, что всё это время книга лежала практически под ним, но я решилась:

— Она здесь.

— Где?!!

— Под тобой.

— Вот Тьма!

Элис потянулся взять ее, но книга на моих глазах бесшумно переползла в сторону. Ах, вот оно как! То-то Элис так долго возится. От руки она уползает, а его верные тени проходят сквозь нее. Она, кстати, и сама тень не отбрасывает.

— Аня! — рассердился Элис, так как снова ничего не нащупал.

— Ничего поделать не могу, — развела я руками. — Она от тебя убежала.

Раздраженно выдохнув, Элис посмотрел на меня с говорящим выражением на лице, которое он еще и озвучил:

— Ты сейчас надо мной издеваешься?

— Нет. Она только что уползла к свитку, который лежит за тобой.

Уплотнённая тень поползла к книге, но, как и ожидалось, она прошла насквозь.

— Бесполезно. Твои тени проходят насквозь.

Элис нахмурился, продолжая стоять на коленях, он повернулся и молниеносно вытянул руку туда, где лежал свиток. Ему не хватило какой-то доли секунды, чтобы схватить книгу.

— Ш-ш, — в прямом смысле зашипел Элис.

— Ты почувствовал?! — я сделала шажок к магу.

— Да. Где она сейчас?

Я сместилась влево и увидела, как книга заползает под стеллаж.

— А ну стой! — крикнула я и заметила, что книга дёрнулась в мою сторону, но, "подумав", предпочла залезть под стеллаж. — Элис, она уходит! Она у стеллажа с выпирающим свитком на второй полке. Она залезла под него!

— Понял, — быстро среагировал маг, вскочил на ноги и побежал туда, но, видимо, снова не успел, так как тихое шипение, превратилось в негромкое ругательство. — Аня обойди стеллажи, только до книг не дотрагивайся. Я зайду с другой стороны. Мы должны ее поймать!

Как в насмешку из-под стеллажа тут же выглянул уголок переплёта.

— Элис, мне кажется, что она нас слышит, — сдавленным шёпотом предупредила я мага, уже зная, что слух у него отменный.

— Не сходи с ума. В этой библиотеке нет живых книг.

Я даже опешила. А в другой, значит, есть!?

— Аня, не стой столбом! — прикрикнул на меня Элис, не позволяя переварить новую информацию.

Пока мы перекрикивались, книга успела уползти. Я вернулась к началу и, помня, что касаться книг нельзя, сцепила руки у живота, чтобы не возникло даже желания прикоснуться к ним. Между этими двумя стеллажами почему-то пахло грозой, кучевыми облаками и свежескошенной травой, а еще сыростью и прелой листвой. У меня даже голова закружилась. Хуже того — я начала задыхаться, и если Элис это заметит, он снова посадит меня на стул.

Я постаралась дышать медленнее, но дышать здесь было трудно. Идя вдоль стеллажей, я постепенно начала понимать, что значит книги другой стихии. Удивительно! Они даже пахнут иначе! Книги моей стихии пахнут костром и пеплом, иногда жаром и полуденным палящим солнцем, а парочка коротких свитков даже пахла по-домашнему уютно — только что выглаженным бельем.

— Аня, где она?! — окликнул меня Элис.

Светлячки прилетели вместе с ним, поэтому я сразу увидела нашу беглянку.

— В трёх шагах от тебя!

Я начала идти вперёд, видя, что книга мечется, словно размышляя, вернуться ли ей под стеллаж, из-под которого выползла, или метнуться под другой, но там препятствие, кто-то из студентов скинул вниз целую связку свитков — пролезть можно, но только боком.

— Элис, хва-тай! — крикнула я из последних сил, когда книга повернула обратно. — Она-а под тот же!...

И в глазах у меня потемнело. Я споткнулась. Вроде даже упала, но на что-то не слишком твёрдое.

— Аня! Аня! Ты слышишь меня?! Что с тобой?

Это Элис успел меня поймать, и это на нём я теперь лежала и ловила ртом воздух.

— И кому из вас двоих нужна моя помощь? — раздался сверху ехидный вопрос.

— Мне... надо..., — просипела я, поднимая голову и пытаясь рассмотреть Арона.

Тут сердце в моей груди болезненно дернулось, выбивая из меня оставшийся воздух, и мне стало не до лекаря, хотя я прекрасно слышала его слегка разочарованное:

— Ага, значит, это не то, что я подумал. Что ж, давай ее сюда.

Глава 3

Живые книги и болотные лилии

Когда сердце перестало щемить, а я смогла дышать без сиплого придыхания, которое сопровождало каждый мой вздох, я осознала себя сидящей на стуле у столика. Вокруг сиял лечебный кокон Арона, а сам лекарь и Элис стояли у стеллажей и громко ругались. Ругались знатно. Не так, конечно, как дядя с госпожой Рэей и Артуром — без битья стёкол и швыряния статуэток из окна, но тоже весьма эмоционально. Увы, оба говорили на чистейшем эльфийском.

За полтора месяца интенсивных занятий с двумя настойчивыми "репетиторами" я с грехом пополам научилась слышать слова, а не просто набор звуков. Элис настаивал на углубленном изучении языка и Тир его в этом поддерживал, ушастик даже помогал куратору гонять меня по пройденному материалу, но чаще приходил, чтобы поглумиться над моим произношением. Тем не менее, их стараниями у меня наметился быстрый прогресс. Сейчас я могу не задумываясь перевести некоторые элементарные фразы, разумеется, не всегда точно и правильно, но достаточно, чтобы понять смыл. С разговором и письмом дела обстоят хуже. Если в произношении не хватает только мягкости и музыкальности, то с грамматикой и написанием букв эльфийского алфавита я села в большую лужу, и ни Тир, ни Элис не могут мне помочь. Крёстный считает, что я слишком стараюсь, поэтому и не выходит. Возможно, он прав. Я и раньше замечала: учишь, учишь, стараешься, но всё без толку, но только решил забить и расслабиться, всё чудесным образом идёт как по маслу. Поэтому я решила сделать перерыв, о чём и сообщила Элису. Он согласился и заменил эльфийский на другой предмет — сложный, но интересный — совмещение двух и более сил. Как раз по мне. Ничего толком не знаю, но учу предмет третьего года магической академии. О чём думает Элис — не понимаю.

Но вернёмся к нашим баранам, в смысле, мужчинам, которые распалились настолько, что у меня закрались сомнения, настолько ли крепок сон библиотекаря, чтобы не услышать их ор. Впрочем, рано о мужчинах, я еще забыла упомянуть, что мы здесь заперты. Из-за нервной встряски, которую устроила Элису книга, ударившая меня током, маг не уследил за временем и хранилище, то есть помещение, в котором мы находились, закрылось до утра.

Академическая библиотека работала по расписанию. Читальный зал закрывался достаточно поздно, в некоторые дни даже очень — в час, а то и в два часа ночи, но помещение, в котором мы застряли, всегда закрывалось в одно и то же время — в половину девятого. В это время без предупреждения двери закрывались, и ставилась магическая защита, после этого выйти отсюда можно было только утром или, разбудив библиотекаря, что было практически нереально. Как студент, Элис знал об этом, но, чтобы утолить моё любопытство всё же отправил тень постучать в дверь подсобки. И тень стучала — долго и громко — но безрезультатно.

Мы потом еще немного посидели. Не знаю, о чём думал Элис, но я думала о том, что он трогал меня за грудь. Естественно меня это смущало, и я искоса поглядывала на мага, а он, как выяснилось, не отрываясь, смотрел на меня, от чего я совсем растерлась, пока он не заговорил. Элис вытряс из меня всё, что его интересовало: что произошло в школе, как я добралась до академии, почему я взяла с собой Тираеля и Рого, почему не рассказала ему о домогательствах Сайги, о чём говорила с ректором, во сколько пришла в библиотеку, и как меня встретил старик-библиотекарь. Потом выдоил всё про книгу: когда нашла, где нашла и куда выбросила? На последнем вопросе у меня случился ступор, потому что после удара током не помнила ничего... почти. Какие-то смутные воспоминания у меня всё же имелись, но относились они к прогулке по лабиринтам Смерти, а никак не к книге.

Услышав всё, что хотел, Элис пошёл искать злосчастную книгу между стеллажами и там застрял — надолго.

"Кстати, где книга?!" Точно помню, что когда начала задыхаться, Элис почти ее поймал, но когда мне стало совсем плохо и появился Арон... Хм-м. Я настороженно посмотрела по сторонам — кокон служил прекрасным источником света — стрельнула глазами на стол — книги нет. Значит, убежала. Очень интересно, о чём же она была?

Вот теперь можно вернуться к магам. Они больше не ругались, разговор вели почти сдержанный, но глаза Элиса его выдавали — они светились, и значит, разговор ему не нравился. Арон пытался его в чём-то убедить, но маг только качал головой, иногда поглядывая в мою сторону.

Обо мне говорят. И ругались из-за меня. Я бы предпочла, чтобы они не ссорились. Элис и так с Шэндаром постоянно спорит и тоже из-за меня. А я.... Я чувствую себя виноватой, потому что знаю, что Элис пообещал меня защищать, а обещания он держит.

Со вздохом начала собирать пустые миски, чтобы убрать их в мешок — помыть их всё равно здесь негде. Кокон не мешал. Арон сказал, что он исчезнет, как только будет мне не нужен, поэтому я встала, и стоя смогла дотянуться до всех мисок, а не только до тех, что стояли с моей стороны. Остались две нетронутые миски. Пирог с грибами и зеленью и слойка с творогом и тоже с зеленью. Отрава нас этой зеленью закормила уже. Но, что делать, трава, которую мы не успели пересадить на кладбище, прижилась, пустила корни прямо в пол подвала и теперь растёт под искусственным солнышком, к тому же с такой скоростью, что мы с трудом поспеваем ее собирать. Радует одно — все ядовитые и галлюциногенные проростки мы высадили, остались только те, что можно употребить в пищу. Что мы и делаем — жуём салатики, пьём отвары и давимся супом из свежей зелени. Мяса в доме мало. Если Отрава его готовит, — жарит или тушит — то делит между нами совсем не по-братски — большой кусок себе, средний Элису, а мне что останется. Больше всех травяным рационом довольна Самайя — она и дома так питается — зелень, зелень и еще раз зелень. Как она ещё не позеленела от такой пищи — не понятно, — я так точно скоро покроюсь зеленой сыпью.

Выкинуть еду, которой у нас и так немного, я бы не посмела, поэтому решила спросить Арона, не хочет ли он поужинать вместе с нами, но повернувшись и открыв рот, замерла — книга, другая книга, но тоже живая, крадучись ползла к нашему столику.

— Эй, ты чего? — напряглась я, не зная, что от нее ожидать.

Поняв, что ее заметили, книга ускорилась. Это вызвало у меня приступ неконтролируемой паники. Второй раз быть ударенной током мне совсем не хотелось.

— Не подходи! Тьфу... Не подползай! — заметалась я, позабыв, что вроде как маг. Ноль реакции — книга продолжила ползти на меня. Наплевав на гордость, забралась на стул и от души завопила: — Элис! Элис! Помоги! Убери ее от меня!

Арон

Его распирало от гнева. Он многое мог простить Элису, который хотя и не признавал дружбу между ними, всё же не раз спасал им с Нароном жизнь, но было и то, что Арон не мог спустить даже ему. По правде говоря, его мало волновало, что будет с возвращенкой, — выживет она или нет — не будь она той, кто спасла маленькую пророчицу храма Света, внучку госпожи Рэи, Арон бы даже не почесался.

Он был в храме, поэтому чуть припозднился, но появился вовремя — как ему показалось. То, что он увидел и услышал, привело его в замешательство. Он не сразу понял, что происходит. Аня на Элисе, встрепанная, бледная и задыхающаяся, и Элис трясущий ее за плечи. Что он только себе не навыдумывал, пока девчонка не просипела, что ей нужна помощь.

Арон был уверен, что настоятельница выест ему мозг десертной ложечкой, если узнает, что лекарь не отозвался, когда он был нужен. Но, признаться честно, его тревожил иной вопрос. Зачем? Зачем Элис попытался привязать возвращенку к себе? Маг Тьмы его уровня не мог не знать, чем это ему грозит. Тогда зачем?

— Чтоб Свет тебя покарал, Элис! Ты что вытворяешь?! — оттеснил он приятеля к стеллажам, когда закончил с возвращенкой. — Я тебя предупреждал, не экспериментируй над ней!

Глаза мага вспыхнули.

— Я спасал ей жизнь!

Арон просканировал девушку и мог сказать, что да, Элис спасал её, но зачем были такие крайности, он не понимал, и это его злило. Нужно было вывести мага на честный разговор, чтобы защитить друга, если возвращенка вдруг нажалуется на Элиса стражам, поэтому Арон пошёл путём от обратного:

— Ты, темная душонка, едва не убил ее! Ты навязал ей свой сердечный ритм!

Лицо мага окаменело. Обвинение было несправедливым, и Арон это понимал, но друг совершил ошибку и теперь мог пострадать, а лекарь не мог этого допустить.

— Она умирала! — сквозь зубы процедил Элис, и по его лицу пробежала судорога.

Если бы Арона не знал Элисавиеля, он бы мог подумать, что тот мысленно снова переживает момент, когда сердце девчонки остановилось. Лекарь даже тряхнул головой, убирая назойливые мысли. Ерунда полная — студенту Элису столь глубокие переживания не свойственны, и Арон продолжил гнуть свою линию:

— От удара током?! У нее даже ожога нет! Элис, она была на грани, но не умирала! Нужно было сделать искусственное дыхание и закрытый массаж сердца, как тебя учили, ты же влез... Как ты вообще до этого додумался?!

Взгляд мага стал слегка рассеянным.

— У меня не было другого выхода.

— Какого выхода, Элис?! Ты должен был...

— Я не мог! — рявкнул Элис. — Поверь мне, Арон, я не мог! Если бы я сделал то, что ты говоришь — я сломал бы ей рёбра. Я... Я не стабилен! Я видел, как вы используете этот метод...

— Видел, но не понял! Что ты знаешь о скорость кровотока? О частоте сердечного ритма? Ничего! Ты ничего не знаешь, потому что работаешь с мёртвыми! А девчонка живая! — продолжал давить Арон, пока до него не дошёл смысл сказанного другом. Это заставило его остановиться. — Подожди. Ты не... Что?!

Элис тяжело вздохнул.

— Я не стабилен, Арон, со мной что-то происходит. Я чувствую, что меняюсь.

Арон заинтересованно приподнял брови.

— И в чём это проявляется?

Со стороны столика послышалась возня. Взгляд друга метнулся туда. Арон раздражённо цокнул языком. Возвращенка пришла в себя и начала собирать тарелки. Нашла чем заняться, лучше бы сидела и не двигалась.

— Вы здесь ужинали?

— Да. Отрава собрала нам на двоих.

Лекарь с усмешкой покачал головой, но Элис этого не увидел, так как смотрел на Анну.

— Старик будет недоволен.

— В Тьму его, — отмахнулся квартерон. — До утра, всё равно, не проснётся.

Вспомнив кое-что, Элис взглянул на лекаря, чуть прищурив сверкающие в полумраке глаза.

— Как ты прошёл сквозь защиту?

Арон вытащил из внутреннего кармана пальто небольшую квадратную пластинку.

— Одноразовый пропуск. Но только на вход.

Элис взял пропуск и с исследовательским интересом покрутил его в руках.

— Значит, выйти он нам не поможет.

Лекарь нахмурился, начиная понимать в какой ситуации они оказались.

— Нет. Но можно попробовать вызвать Аеллира.

— Сам-то понял, что сказал?! — скривился маг. — Нам только магистра Аеллира здесь не хватало.

И снова уставился на Анну. Задумчиво, напряжённо, словно решая мудрёную головоломку.

— Ты сейчас в ней дырку протрёшь, — не выдержал лекарь, и полушутливо пихнул приятеля в бок.

Шутки, шутками, а Элис вдруг вполне серьёзно заговорил сам с собой:

— Может ее к стулу привязать? — Арон закашлялся, но когда маг посмотрел на него, удивился еще больше — на лице друга блуждала шкодливая улыбка, которой он не видел уже много лет. — До утра. Как думаешь?

— Думаю, ей это не понравится, — развеселился лекарь и расплылся в коварной улыбке. Давненько они не хулиганили.

Но, видимо, боги были против шальной затеи, потому что вопль Ани сбил у мужчин весь настрой.

— Элис! Элис! Помоги! Убери ее от меня!

И в следующее мгновение Арон наблюдал сцену достойную любого бульварного романа, в которой Элис мгновенно оказался рядом со своей подопечной, подхватил ее на руки, и тут же отпрыгнул от стола на несколько метров. Оказалось весьма предусмотрительно, так как живая книга моментально сориентировалась и поползла на него.

— Арон! — окликнул маг и взглядом указал на книгу. Та подползла к парочке и начала подпрыгивать, недружелюбно клацая металлическим краем переплёта, пытаясь дотянуться до Ани, которая выглядела напуганной и несчастной. Даже не скажешь, что маг, тем более маг огня — обычная девчонка.

— Понял, — усмехнулся лекарь и снял пальто.

Анна

Помощь пришла неожиданно быстро, я бы даже сказала молниеносно. Ощущение было, как на качелях: у-ух — и я на руках у Элиса; у-у-ух — мы куда-то летим; и уф, мягко приземлились, благодаря тому, что Элис профессионально спружинил. Я бы после такого прыжка точно бы себе все ноги поотбивала. Впрочем, сомневаюсь, что смогла бы прыгнуть так высоко и настолько далеко спиной назад и с ношей на руках. А Элис смог. Респект.

— Арон, — окликнул он лекаря.

— Понял, — отозвался вредный блондин и зачем-то снял пальто.

Мгновение позже я поняла, что пальто он решил использовать как защиту. Разумно, так как книга разошлась не на шутку. Она даже прыгать начала, чтобы добраться до меня, повисшей на Элисе испуганной обезьянкой. Но и Арону в руки книга далась не сразу: она подпрыгивала, совершала обманные манёвры, клацала переплётом и пару раз ощутимо ударила его по пальцам, что не могло не разозлить блондина. Последней каплей стал момент, когда книга, изловчившись, повисла на воротнике его пальто как заправский бульдог — без слюней и рыка, но с подёргиванием из стороны в сторону. Зубы у нее для этого были, причём железные и они знатно порвали Арону воротник пальто.

— Хр-рын! — зло ругнулся блондин, что могло значить всё что угодно, потому что Отрава и Рого отказались мне это переводить, и безжалостно пнул книгу.

— Эй! — возмутилась я, почувствовав жалость к живому существу.

— Что? Жалко? — догадался лекарь. Поднял пальто и показал дырявый ворот, после чего презрительно глянул на меня на руках у Элиса: — Хорошо устроилась? Удобно? Может, слезешь и сама ее поймаешь?

Я смутилась, но упрямо вздёрнула подбородок. Его бы так пнули, приятно бы было?! Элис тяжело вздохнул и кашлянул. Выражение его лица я не увидела — не успела повернуть голову, но потому как скривился Арон, поняла, что куратор мимикой попросил меня не провоцировать.

Небольшая передышка дала книге возможность незаметно подобрать к нам с боку. Она подпрыгнула и схватила меня за подол юбки.

— Ай! — вскрикнула я скорее от неожиданности, чем от страха, но всё равно теснее прижалась к своему куратору.

Маг никак не отреагировал, а довольная усмешка навела на мысль, что он только сделал вид, что не заметил книгу. Вот жук! Он использовал меня как приманку! Кивком головы маг показал Арону на книгу.

— Отцепляй.

Лекарь злорадно усмехнулся и снял книгу с моей юбки.

— Шир-ра-а, — раздосадовано уставился он на неповрежденную ткань. — Ты посмотри! Она ее даже не помяла! — Мы встретились взглядами. Меня так и подмывало показать ему язык, но я сдержалась. Не потому что испугалась, а потому что он слишком очевидно этого ждал. Не дождался и сделал породистую морду кирпичом, заговорив с Элисом, словно меня здесь нет: — Прости, что сразу не поверил. Живая книга, здесь, в простой библиотеке... нереально как-то.

Элис пожал плечами, глазами бегая по корешку бунтующей книги.

— Как видишь, вполне реально. Поверни. Не могу прочитать название.

Арон крепче сжал книгу, повернул, и они хором прочитали:

— Лишири тиарэ ту эра.

Посмотрела на одного, на другого — намёк не поняли.

— Переведите, пожалуйста.

— Древние договоры том первый.

— А есть еще и второй?! — ужаснулась я и начала поглядывать по сторонам.

— И третий, и четвертый, — закивал лекарь. — А всего их десять. Кстати, Лис...

Ну, вот, опять он за своё. Знает же, что магу не нравится эта кличка, но не может удержаться и не подёргать котяру за усы.

Элис моментально вспыхнул, но вспомнил обо мне, точнее, что я всё еще у него на руках, и процедил сквозь зубы:

— Сколько раз просил — не называй меня Лисом.

— Не злись, — небрежно отмахнулся лекарь, и продолжил говорить: — Я, помнится, у матушки просил этот том.

Интерес пересилил раздражение.

— Зачем? Ты же, вроде, не собирался наследовать должность отца.

— Ни в коем случае! — тут же открестился блондин. — Я в министерство торговли ни ногой. Я просил его для тебя.

— Для меня?

— В первом томе есть заметки о...

Удерживая книгу одной рукой, другой лекарь прикоснулся к своей шее, и сразу настороженно покосился на меня.

— Можешь говорить, — успокоил Элис, — она знает.

Было приятно посмотреть, как вытягивается лицо блондина. Прямо бальзам на душу. Что, не ожидал? А я уже знаю, хотя и не понимаю, зачем на Элиса надели блокирующий ошейник. Сам он пока не признаётся, но меня до зуда в ладонях мучает вопрос: насколько же он был сильным, если даже сейчас его магия на уровне человеческого магистра?! Да, да, слово позаимствовали, но смысл немного изменили. Здесь магистром может стать только маг. Магистр человек — это практически любой маг закончивший академию и сдавший экзамен, совсем как на Земле, но магистр эльф — это статус на десятки ступеней выше, всё потому, что эльфы сами по себе созданы из магии, потому силой они пользуются неосознанно и по большей части спонтанно. Маги — эльфы редкость, но редкость с таким невероятным уровнем Силы, что нам, людям, и не снилось, так что мне до чёртиков интересно, каким же был Элис до того, как блокировали его силу.

Между мужчинами возникло напряжение.

— Не слишком ли ты с ней откровенен? — прищурился Арон.

— Это мои проблемы, — парировал Элис.

— Слушайте, может, мы просто придумаем, как ее отсюда вынести? — предложила я.

Мне очень не хотелось быть участником обсуждения что должен, или не должен говорить Элис — всё такие это его тайны. У меня у самой полно тайн, но если захочу я поделюсь ими с кем захочу.

В случае с ошейником вышло до неприличия случайно. Или нет? Не знаю. Я заглянула в лабораторию к крестному, а там куратор сидит на стуле без рубашки и дядя Анрой изучает его татуировку, похожую на массивное золотой украшение, вроде круглого египетского ожерелья с несколькими крупными драгоценными камнями, и так засмотрелась, что не сразу отозвалась. Я быстро сообразила, что к чему: его предупреждение о неполной инициации безымянных возвращенцев, злость за сломанный накопитель и мерцающая татуировка, так и поняла, что силу Элиса блокировали.

— Аня, права, — согласился маг, перестав играть с блондином в гляделки. — Ты ведь можешь запросить храм, чтобы тебе открыли портал для своих?

— Могу, — скривил губы лекарь. — Но это будет стоить мне..., — Арон нахмурился, глянул на Элиса и неожиданно радостно улыбнулся. — Нет, не мне — тебе это будет стоить услуги. К тому же войти в портал смогу только я.

— Сочтёмся, — кивнул Элис. — Забирай книгу и уходи.

— А дальше что? Я же не могу спрятать ее в храме?!

— Зачем в храме?! — удивилась я. — Над домом Ведари замечательный блокирующий купол. Идеальное место, где можно спрятать книгу. Уверена, у нас никто искать ее не будет. Просто позвони и отдай ее Арху. Главное не забудь сказать, что она для меня.

Протараторив всё это, я покосилась на Элиса. Маг одобрительно хмыкнул и более свободной рукой показал палец вверх. Горжусь — от меня научился. От Арона тоже не укрылся этот жест, и он озадаченно уставился на нас двоих.

— Однако, — пробормотал он и начал туго пеленать книгу в пальто. Книга сопротивлялась. — А вас двоих не волнует, как она здесь оказалась?

— Волнует, — заговорила я раньше, чем Элис. — Но мы не собираемся ее у себя оставлять — почитаем и вернём.

Куратор застонал. Очень тихо, но я услышала. Неужели он думал, что мы оставим ее у себя? Зачем? Мы же не воры.

— Как? — крякнул от напряжения блондин, затягивая узел из рукавов. Книга всё еще дергалась. — И куда?

На это я не знала, что ответить, поэтому ответила честно:

— Не знаю. А где она раньше была?

— Все живые книги находятся в закрытой библиотеке при замке второй повелительницы Нумирилла, — выдохнул лекарь, наконец, обуздав книгу, связав ее поверх пальто поясом.

Мне было стыдно признаться, что до сих пор не знаю, где находится Нумирилл и кто его повелительница, поэтому шёпотом поинтересовалась:

— Элис, а Нумирилл далеко?

— Это эльфийские земли, — так же полушёпотом ответил куратор.

Я посмотрела на него, маг кивнул, и мы слаженно тяжело вздохнули — вляпались.

* * *

Судя по тому, как быстро открыли портал для Арона, можно было предположить, что блондин не в первый раз использует этот способ, чтобы покинуть помещение, находящееся под магической защитой. У меня даже возникло некое подозрение... однако, я сразу одёрнула себя, переведя мысли в другое русло, подумав, что если бы пациента — в данном случае меня — срочно нужно было бы перенести в безопасное место, или понадобилась бы помощь другого специалиста, отработанная процедура создания портала могла спасти мне жизнь, так что я решила не думать об Ароне плохо, даже несмотря на его чрезмерную вредность.

— Можно? — спросила я, когда погас свет.

Меня тут же поставили на пол. Значит можно. Открыв глаза, несколько секунд привыкала к полутьме библиотеки.

— Какой яркий у них портал, — посмотрела на куратора и увидела, что он болезненно морщится и вытирает слёзы: — Больно?

— Тьма его дери, — прошипел маг, резко отворачиваясь.

Точно больно. Вход в портал открылся там, где стоял Арон — всего в нескольких шагах от нас, а с его чувствительностью к свету — это более чем неприятно.

Чтобы не задевать чью-то гордость — я уже поняла, что Элис не любит показывать свои слабости — решила поинтересоваться нашими планами на остаток ночи:

— Чем займёмся?

— Ты еще спрашиваешь?! — маг глянул на меня сверкающими глазами.

— Ну-у. Это..., — замялась я и сделала шаг назад. Элис хмыкнул. По-особому — с намёком, мол, манёвр разгадан. Короче ловить невидимую книгу всё равно придётся. Я вздохнула и сделала жалобное личико: — Может, ну ее?

Так он меня и послушал.

— Не бойся. У меня есть идея.

Не знаю насчёт идеи, но принцип ловли остался тем же самым: я ищу книгу и указываю куратору на ее местоположение, а Элис ее ловит, только использует для этого какое-то эльфийское заклинание. За час поисков я повторила вопрос: "Элис, может ну ее?" по крайней мере, пять раз, пока обходила стеллажи в поисках живой книги, и каждый раз получала один и тот же ответ: "Аня не ной, без этой книги мы отсюда не уйдём".

— Чёрт! — замахала я руками, ногой зацепив горку свитков у стеллажа с материалами для некромантов. К моему несчастью верхние два оказались плохо завязаны и, покатившись по полу, оба начали раскручиваться. Это расстроило меня еще больше. — Далась ему эта книга!

Вздохнув, наклонилась, чтобы поднять ближайший свиток. Немного нервничала, но отторжения не почувствовала и свиток лёг в руку, как родной. Он едва ощутимо попахивал пеплом. Аккуратно скрутила его и завязала тесёмкой. Второй пах скользким гниющим болотом — не знаю, откуда возникла эта ассоциация, но брать в руки свиток, пахнущий чем-то подобным, не хотелось, однако пересилив себя, я все же наклонилась и... получила ощутимый удар по голове. Сначала подумала — Элис, и резко выпрямилась, чтобы высказать ему всё, что о нём думаю, но за спиной никого не оказалось. Я заподозрила тень, она как раз уплотнилась у моих ног, поэтому наклонилась, чтобы ухватить ее, но получила второй удар и поняла, что дело не в тени. Медленно подняла голову и тут же получила удар краем книги в лоб, вскрикнула, не удержала равновесие и села на попу. Книга воспользовалась моим замешательством и, соскользнув с полки, начала меня атаковать. Она высоко подпрыгивала и била меня по голове открывающимся переплётом, не то чтобы очень больно, но крайне обидно. Я замахала руками, пытаясь защититься от агрессивной книги и тень мне в этом помогала, точнее, пыталась помочь.

— Хватит! Прекрати!

Как-то удалось оттолкнуть книгу, но, начав подниматься, я положила руку на раскрытый свиток, в результате чего моя рука поехала вместе с ним.

— Твою ж...! — вырвалась у меня. А когда книга вознамерилась снова меня атаковать, от души добавила: — Да иди ты в болото!

Руку под свитком дернуло. Возникло ощущение, что сейчас что-то будет. Повернув голову, округлила глаза — из свитка, словно призрачные лианы вытянулись два толстенных жгута некромантской силы. Ой, что это?! Я открыла рот, чтобы позвать на помощь, но один из жгутов плюнул в меня сгустком, прочно заклеив им мой рот, затем сплющился и широкой лентой обмотал руки и ноги. Я замычала. Тень стремительно метнулась вперёд, но вмешалась книга. Пространство вокруг начало густеть и подрагивать — я замычала громче. Тень попыталась проскользнуть под книгой, но та обрушилась на нее, словно борец сумо, придавив тень своим весом. Что, чёрт побери, она делает?!

Однако в следующее мгновение стало совсем не до нее. Жгуты начали создавать портал, более того — непосредственно подо мной. Я попыталась освободить руки. Давай же! Давай! Еще чуть-чуть!... Опоздала.

Ух-х! Инстинктивно зажмурилась. Паника и ощущение полёта. Страшно. "Мама, я умру!". Ху-у! Упала на что-то мягкое и пушистое. Вроде цела, но глаза открывать страшно. Рот свободен. Руки, ноги тоже. Уже хорошо.

Отдышавшись, открыла глаза. Лежу в жёлтых пушистых шариках. Где я? Куда меня закинуло?! Посмотрела по сторонам. Да, чтоб мне провалиться!... Хотя нет, не надо. Уже провалилась, и сижу теперь в гигантском светящимся цветке посреди болота. Посреди вонючего скользкого болота!

— Вот д-мо! — выразила я отношение к случившемуся, а повернув голову и увидев книгу, лежащую в шариках рядом, еще и дополнила: — Полное д-мо!

Три часа спустя.

— Это всё ты виновата! Если бы не ты! Да, ты! Не делай вид, что ты меня не слышишь! Если бы ты дала тени помочь мы бы здесь не застряли!

— "Не визжи! Еще не известно, куда бы тебя занесло, если бы тень вмешалось в создание портала".

О том, что книга может "говорить", я выяснила, когда просидев некоторое время неподвижно, настороженно прислушиваясь к темноте, услышала бормотание и начала искать источник звука. За два месяца проведённые в этом мире я почти привыкла к разным магическим штукам, так что не очень-то удивилась, пока не разобрала, что книга обругивает меня со всеми моими предками чуть ли не до четвёртого колена, костерит так, что у меня уши начали сворачиваться в трубочку. И всё же я ее слушала до тех пор, пока речь не зашла о моих родителях, тогда я громко потребовала, чтобы она заткнулась.

— "Ты слышишь меня?" — удивилась книга и дернулась в мою сторону — я естественно от нее.

— Не приближайся!

— "С чего бы это?"

— Ты ударила меня током!

— "Сама виновата. Нечего голыми руками хвататься за охранное заклинание".

— Какое еще охранное заклинание?

— "Какое-какое... Которым был запечатан этот дневник"!

Так мы с ней и провели некоторое время за язвительной пикировкой, выясняя, что же на самом деле произошло и кто в этом виноват. Выяснилось, что дневник ранее принадлежал эльфу-некроманту. Он сам его запечатал и спрятал в корнях семейного древа, но после его смерти род, к которому он принадлежал, быстро угас, и каменное древо, раскрошившись, открыло тайник. Взломать охранное заклинание пытались многие, но ни у кого не получилось. На землях людей дневник оказался не случайно — его передали в дар богине Смерти, рассчитывая, что люди-некроманты придумают, как его открыть, но в храм дневник так и не попал — его украли, зачаровали, чтобы никто не мог его ни взять, ни увидеть, и спрятали в запасниках академической библиотеки, где он и пылился до недавнего времени. Однако несколько месяцев назад его попытались вынести из здания. Не получилось, и дневник спрятали там, где случайно нашла его я. Нашла и открыла, точнее взломала. Получилось это благодаря тому, что, возвращаясь из лабиринта смерти, я умудрилась захватить с собой чью-то душу и вселила ее в дневник. Таким образом, заклинание было сломано, а книга ожила.

Самое забавное, что достаточно пообщавшись с ней, я так и не определилась, к какому полу относится подселенная в книгу душа, так как голос мог принадлежать как женщине, так и мужчине. Оно и понятно — физического тела нет, а язык, на котором говаривала книга, показался мне сборной солянкой из эльфийского и анталита, однако меня не покидало ощущение, что я больше додумываю, чем понимаю, что она говорит на самом деле. К тому же душа категорически отказалась называться, высокомерно заявив, что пока я не заслужила называть ее по имени. Это напомнило мне разговор с наставницей, поэтому я поинтересовалась, не демон ли она? В результате услышала от книги несколько неприятных эпитетов в адрес моих мозгов и рекомендацию вынуть их из черепушки и тщательно проветрить на наличие извилин.

Я вполне спокойно отнеслась к загибонам книги, но только до того момента, когда спустив ноги с цветка не поняла, что дальше хода нет. Да, я попыталась уйти. Под весьма едкие замечания книги, опустила ноги в чёрно-зелёную жижу, но не успела встать, как болото ожило: влажная поверхность запузырилась, забулькала, вспенилась, а со всех сторон начали раздаваться пугающие звуки, очень похожие на чьи-то хлюпающие шаги, однако только я подтянула ноги на цветок — всё прекратилось. Прямо как в кошмарном аттракционе: в цветке тихо и спокойно, а вне его — ожившая жуть. Еще и книга со своей подколкой про болотных тварей, которые так и ждут, когда я попаду им на ужин, вот и психанула, обвинив книгу в том, что мы здесь застряли. Но, по правде говоря, сама виновата — не нужно было трогать свиток.

— Ты так говоришь, как будто точно знаешь, куда нас занесло.

— "В болото", — флегматично ответила книга.

— Спасибо, мистер очевидность, но я и сама это вижу.

— "Не язви".

— Кто бы говорил?

— "Придержи язык, и прояви уважение".

— С чего бы?

Вот не люблю, когда требуют уважения без оснований, только потому, что он (она): старше образованнее, богаче, круче и тому подобно. Не люблю. В первый раз встретились, познакомились, а ты давай, уважай его (её). А если не хочу?

— Анна Александровна! — неожиданно разнеслось над болотом.

Я вздрогнула и вытянула шею.

— Магистр Аеллир?

— Анна Александровна, вы знаете который сейчас час? — снова разнеслось над болотом, но к злому не выспавшемуся голосу прибавились еще и шаги.

Я завертела головой, пытаясь определить с какой стороны появится эльф. Пожалуй, о нем одном я могу сказать, что, поработав с ним всего несколько часов, сидя в его приёмной, я прониклась к ректору академии семи вершин искренним уважением. От работы эльф не отлынивал, всех ожидающих принимал без разговоров, даже тех, кого уже видеть не мог, поэтому если они потом от него вылетали с бледными лицами и выпученными глазами — так сами же и напросились. В бумагах идеальный порядок: отчёты, планы, расписания — всё разобрано и подписано, подходи и бери. Задания давал чёткие и понятные, не торопил и не стоял над душой, если бы еще не язвил по поводу и без — почти идеальный начальник.

— Четыре часа утра! — раздалось у меня за спиной. — Какого демона, я должен искать вас, Анна Александровна, по всем тренировочным площадкам в четыре часа утра?! Вы ведь даже не моя студентка!

Ой! Всё же я боюсь его не меньше, чем уважаю, особенно, когда эльф настолько злой, что глаза светятся.

— Я всё могу объяснить, — жалобно мяукаю, опуская взгляд и замечая, что у магистра мантия какая-то странная на ночнушку похожа. Ткань красивая — вся мерцает, а по краю серебряной ниткой руны вышиты. Черт, я такую же хочу!

— Не надо, — рыкнул магистр Аеллир.

— Но...

— Идёмте. Шутники будут наказаны.

Я удивлённо уставилась на эльфа, но тот передёрнул плечами, и можно было подумать, что ему холодно, но дело было в другом — Аеллир просто не захотел отвечать на неудобный вопрос. Эту манеру я наблюдала уже у всех знакомых мне представителей ушастой расы: они не морщатся, не отворачиваются и не молчат, а вот так передёргивают плечами.

Пока выкарабкивалась из тычинок, руку мне не подавали — здесь это не принято, по крайней мере, среди магов, — почему, я пока не выяснила — но только начала сползать с лепестка, неожиданно схватили и резко дёрнули на себя.

— Быстрее, — нетерпеливо буркнул Аеллир, отступая вместе со мной от цветка, который внезапно захлопнулся и почти полностью ушёл под воду, оставив только краешки потемневших лепестков.

— А-а?..., — опешила я.

Аеллир понимающе хмыкнул и разъяснил:

— С рассветом Илдарская ночница полностью уходит под воду. Наше искусственно созданное болото оказалась для нее слишком мелким — пришлось вырыть яму. Тебе повезло. Увидеть цветение ночницы и остаться в живых, мало еще кому удавалось.

Я с ужасом уставилась на магистра. Если это шутка, то плохая. Заметив скептицизм на моём лице, мужчина фыркнул:

— Я серьёзно. В период цветения ночница выпускает в воздух пыльцу, которая действует на людей и животных как сильное снотворное, а сами цветы светом привлекают к себе болотную нежить... Дальше, я думаю, объяснять не надо.

От такой новости, колени у меня слегка ослабели.

— Но я не хочу спать.

— Значит, пыльца не дозрела. Надо сказать Арно, чтобы отменил занятия на этой площадке.

— И долго она цветёт?

— Две недели два раза в год, — Аеллир задумался и свет его глаз постепенно начал тускнеть, видимо начал успокаиваться. Я же, испытав облегчение от того, что меня нашли, почувствовала, что очень замёрзла и проголодалась, и если дрожь еще как-то удавалось скрыть, то желудок в молчанку играть не собирался. Услышав урчание, Аеллир удивлённо приподнял брови: — Проголодалась?

Я смущенно отвела взгляд.

— Это нервное, — что было правдой — поужинали мы с Элисом знатно, но стрессы всегда заставляют меня набирать вес.

Магистр нахмурился, снял мантию и, развернув ее, по-деловому велел:

— Надевай.

На секунду испытала чувство неловкости, но спорить не стала — просунула руки в рукава и позволила эльфу расправить на себе мантию. Несмотря на эфемерный вид, на деле ткань оказалась плотной и тяжёлой, к тому же очень тёплой, так что я сразу согрелась. Красота! А можно я ее себе оставлю? Исподтишка взглянула на эльфа. Скорей всего нет, но надо хотя бы спросить, где такое чудо можно купить.

— Идём, — скомандовал магистр и пошёл вперед.

Сделав несколько шагов, с удивлением посмотрела вниз. Мне было из-за чего удивиться — болото стало твёрдым. Для уверенности с силой потопала ногой — всё еще твёрдое.

— Анна Александровна! — обернулся магистр и сердито взглянул на меня.

— Твёрдое, — поделилась причиной своего замешательства.

— Желаете идти по колено в воде? — глаза магистра на секунду вспыхнули. — Могу устроить. Хотите?

— Не-ет, — съёжилась я под его взглядом.

— Тогда шевелитесь!

Глава 4

Когда боги говорят

Проклятье! Я понимаю, бывают дни паршивые, бывают даже очень паршивые, но не до такой же степени, в самом деле!

Чтобы не тревожить ту самую болотную нежить, которую выпустили для практического занятия, которого теперь не будет, до выхода с площадки пришлось добираться по-старинке — пешком. Аеллир убедил, что идти недалеко. Ладно, двадцать минут и мы у выхода, но, блин, за эти двадцать минут на меня попытались напасть целых четыре раза! В первый раз из болота появились мёртвые руки, и одна схватила меня за щиколотку. То, что я завопила — это понятно, но то, что при этом у меня среагирует еще и огненная сила, не ожидал никто: ни я, ни магистр Аеллир, ни, тем более, неизвестна мне нежить. Полусырая магия просто выплеснулась из меня, и эльф едва успел выдернуть мою тушку из эпицентра огненного взрыва. Второй раз мной захотела пообедать стая гуль. Их я уже видела, поэтому не завопила, только окликнула магистра, и тот с лёгкостью разогнал падальщиков с помощью плети состоящей из молний, бьющей электрическими разрядами, попутно рассказывая, что этот вид нежити слишком труслив, чтобы охотиться поодиночке, но и с группой можно справиться, если напасть на них первым. Третье нападение было самым нелепым, что-то шлёпнулось передо-мной в воду, выплыло, но навредить не успело, так как его тут же съели. С четвёртым получилась заминка и странность. Почти рассвело, и можно было рассмотреть нападавшего: хрупкого зомби, постоянно теряющего свои конечности. Он, конечно, возвращающался за ними, но потом упрямо двигался в нашу сторону. В какой-то момент я даже пожалела его и громко сказала: "Боже, да, упокойся ты с миром"! Тут же вокруг зомби вспыхнуло зеленоватым светом и... случилось чудо! Он вздрогнул, издал облегчённый стон и развалился на части.

После этого я, конечно же, с ужасом ждала, что скажет магистр Аеллир, но услышала только раздосадованное бормотание на эльфийском, в момент, когда мужчина стоял ко мне спиной и создавал портал до города. Будем думать, что перевела я правильно: "Проклятье! Чему только Анрой ее учит? Весь учебный материал мне перепортила".

Особняк магистра Аеллира

Думала, ректор сразу отправит меня домой, но нет, портал он открыл в одном из коридоров своего особняка, о чём вскоре очень пожалел.

— Магистр-эн Аеллир, к вам гостья, — выпорхнула из-за угла высокая полупрозрачная девушка с коричневой кожей и тёмно-зелёными волосами.

— Какая гостья, Шири? — скривился магистр. — Четыре часа утра!

Интересно, кто там такой бесстрашный? Я искоса взглянула на девушку.

— Она настаивала, — ответила она, недрогнувшим голосом.

— И ты впустила ее?! — возмутился хозяин дома, причём с такой интонацией, словно знал ответ наперёд.

Девушка кивнула.

— Она в гостиной.

— Кто?

— Графиня Гриани.

Ну, надо же! Как робот, честное слово! Ни одной эмоции! Зато у магистра эмоции неожиданно полились через край.

— Салнара?! Здесь?!

— Да, магистр-эн.

— Шириалис, ты кому служишь: ей или мне?

— Вам, магистр-эн.

— Так, какого демона?!! — рыкнул эльф от чего магический свет в коридоре начал часто мигать, а его волосы, эти роскошные длинные волосы, заплетенные в тугую косу, наоборот засветились бледно-серебристым светом.

Я потрясённо округлила глаза — что-то новенькое, такого феномена я еще ни у кого не видела. Смотрится восхитительно, но прикоснуться не тянет, поскольку по всей длине косы то и дело начали пробегать крохотные электрические разряды.

На долю секунды девушка стрельнула в мою сторону недовольным взглядом и тем же спокойным тоном заявить взбешённому хозяину:

— Магистр-эн, вы кричите на меня при посторонних.

— Учить меня будешь?! — еще больше разозлился магистр. — Завтра полетишь к семейному древу на перевоспитание! Первым утренним порталом до эльфийских земель! Вернёшься, когда позову!

На лице девушки начали появляться первые признаки живых эмоций. Пока только недоверие, и она попробовала оспорить решение магистра Аеллира:

— Но, магистр — эн...

— Завтра! — обрубил он ее. — Первым порталом!

Ого! А он серьезно. Похоже, до девушки тоже начало доходить, что хозяин не шутит и ее коричневое лицо приобрело сероватый оттенок.

— Как прикажите, магистр-эн, — опустила она голову, продолжая сохранять достоинство, держа спину ровно.

— Проводи её в защищённую комнату, — вспомнил обо мне Аеллир. Девушка снова кивнула. — После принеси воду для умывания, сменную одежду и еду. Анна Александровна.

Я подняла на него напряжённый взгляд, мысленно готовясь к худшему, что сейчас и мне прилетит за компанию.

— Да, магистр Аеллир, — пролепетала я, стараясь выглядеть как можно несчастнее.

Вроде бы получилось. Эльф окинул меня задумчивым взглядом, и устало попросил:

— Постарайтесь не покидать комнату.

* * *

— Ты... — доведя меня до комнаты в противоположном крыле здания, резко развернулось существо женского пола, напоминающее дриаду: — Кто... ты... такая? — раздельно произнесла она и припёрла меня к стенке. Глаза ее оказались напротив моих. Прозрачная, но вполне реальная рука с длинными пальцами, с не менее длинными чёрными ногтями, метнулась к моему горлу и сдавила его. Мама! Да, когда же этот день закончится?!: — Отвечай! Кто ты такая?! Почему магиср-эн, так заботиться о тебе?

Хороший вопрос, но с моей точки зрения, не произошло ровным счётом ничего особенного, чтобы так злиться. Или я чего-то не знаю?

— Я — Анна..., — осторожно начала говорить, но разозлила ее еще больше.

— Ты думаешь, я глухая?! — от её визга у меня зазвенело в ушах. — Я слышала, как он тебя назвал! Слышала! Зачем он привёл тебя сюда? Зачем? Кто ты такая?! Кто?!!

С ужасом пришло осознание того, что у девицы просто началась истерика — она начала сжимать пальцы, и я забилась, задергалась, даже попыталась ударить, но руки у девицы оказались длинные — мне с моими короткими не дотянуться. Чудом удалось создать один маленький огненный шарик — слишком много сил я использовала на болоте — но этого хватило, чтобы девушка, похожая на дриаду, испугалась и отшатнулась от меня.

— Ты!! — издала она долгий высокий протяжный звук похожий на ультразвук, от чего я начала терять ориентацию в пространстве.

— Остановись! — взмолилась я сипло. — Хватит!

Я тяжело привалилась к стене. Пока трясла головой, кожа девушки скукожилась, пальцы превратились в корявыми сучки, а ногти вытянулись в длинные тонкие иглы.

— Ненавижу! — проскрипела она точно старое дерево и ударила меня наотмашь.

Плащ магистра безукоризненно защитил моё тело, но не лицо. Больно! Если так пойдёт и дальше, она действительно меня убьёт! Увы, пытаясь убежать от нее, я наступила на подол платья, подвернула ногу и упала на пол. Боги! Как же обидно! Прямо до слёз!

— Элис, — жалобно позвала я, закрывая голову от повторного удара и прижимая руку к щеке. Даже зная, что куратор не услышит — его имя вырвалось у меня непроизвольно.

Удар по чему-то деревянному, еще один, грохот и испуганный вскрик, после которого наступила тишина. Я подняла голову. Дверь в соседнюю комнату была выбита и разбита на куски, а пространство заполнял густой черный дым, который медленными волнами расходился по коридору, а в эпицентре всего этого стояли двое: огромная тень шестилапого медведя и дриада, слегка придушенная и дёргающаяся на высоте собственного немаленького роста. Я убрала волосы с лица, чтобы убедиться, что не грежу, когда Элис знакомил меня со своим ночным стражем, тот выглядел неуклюжим шестилапым медвежонком, а этот был явно взрослым матёрым медведем.

— Страж? — болезненно просипела я.

Тень перестала душить дриаду. Повернувшись корпусом, она помахала мне свободной лапой. Мама моя! Это действительно Страж! Когда он успел так вымахать?! Еще две недели назад он мог бодать только мой живот, а я не такая высокая. Но постойте, если Страж здесь, то где-то здесь должен быть и Элис.

Я начала подниматься, ожидая, что сейчас, как по волшебству, откуда-нибудь выйдет мой куратор и что-нибудь скажет по поводу моей беспомощности — любит он меня в мои недостатки моськой тыкать — и забеспокоилась, когда этого не произошло.

— Страж, где Элис?

Второй свободной лапой, медведь махнул на пустой дверной проём. Дриада попробовала воспользоваться тем, что он отвлёкся, и ударила медведя в грудь, но ее когти прошли насквозь, не навредив ему. Если бы Страж мог, он бы зарычал, но тени не издают звуков сами по себе, поэтому он сжал лапы. Дриада захрипела. Помня, что Элис говорил, что Страж понимает только конкретные приказы, я попросила:

— Держи её, но не убивай, — и медленно проковыляла к проёму.

Забавно, но мысль, что Страж может меня ослушаться даже не пришла мне в голову. Уже несколько минут как меня начало трясти. Сказывалось всё: и неожиданная почти смерть в библиотеке, и ночь, проведённая в цветке на болоте, и нападения нежити и, конечно же, непонятные заскоки дриады, тем не менее, меня мучило чувство, что с моим куратором произошло что-то нехорошее, поэтому я приказала себе держаться.

В комнате было темно, однако, сколько бы я не щёлкала пальцами, светлячки не появлялись, поэтому я вздрогнула всем телом, когда что-то обвило моё запястье. Страх сконцентрировал силу в том месте и по коже заплясали язычки пламени. Вот это действительно нехорошо — маг огня не имеет права терять контроль над своей силой. Я дёрнула руку на себя и сквозь пламя рассмотрела, что это тень обвила моё запястье.

— Ты, — выдохнула я облегчённо. — Вот же напугала!

Густая непроглядная тьма мгновенно ожила. Она, словно ждала, когда же я заговорю с ней, и ко мне со всех сторон потянулись тонкие и толстые жгуты. Они тщательно ощупали меня: лицо, руки, ноги, одежду, зачем-то сняли с меня ректорскую мантию — единственный слабый источник света — и поволокли за собой.

Тени тянули, но вели осторожно, и даже поддержали, когда я наступила на порожек соседней комнаты и едва не подвернула ногу — снова. Они подвели меня к высокой кровати на ножках. Из источников света у меня осталась только моя рука, по которой продолжали плясать языки красного пламени, поэтому я не сразу поняла, что за тёмный силуэт лежит на постели.

— Элис? — позвала я, вытягивая руку, но тут же отдёрнула ее обратно.

То, что я увидела, заставило меня побледнеть — Элис мертвенно бледный с крупными бисеринами пота на висках, лежал на мокрых простынях без плаща и рубашки в одних штанах, а его татуировка, обретя материальный вид, сжимала сегменты и душила его.

"Неужели это из-за меня?" — тут же мелькнула испуганная мысль и укоренилась, вызвав приступ паники: — "Чёрт! Это всё из-за меня! Всё из-за меня! Я теперь буду виновата, что его убьёт собственный ошейник! Что же делать?! Что мне делать?!"

— Элис! — я забралась на постель, понятия не имея, что теперь делать, и чем я могу помочь. Ошейник! Надо ослабить ошейник. Но как? Я попыталась подковырнуть пластину-сегмент: — Отпусти! Отпусти его! Ну, же!

У меня загорелась вторая рука, но я не обратила на это внимания, ногтями подковыривая толстые пластины. Отблески пламени заиграли по отполированному до блеска ожерелью, света стало больше, но и Элис в свете моего пламени показался мне ожившим мертвецом — он был слишком бледен и едва дышал.

Мне почти удалось подцепить одну из пластин, но что-то потекло по щеке, и я отвлеклась, в результате чего пластина встала на место.

— Зараза! — прошипела, отдёргивая пальцы с обломанными ногтями. Попробовала растянуть звенья цепочек сверху и что-то тягучее и тёмное расползлось по шее куратора. Элис дёрнулся и сделал глубокий вздох.

— Кто-нибудь! — наконец, закричала я. — Помогите! Пожалуйста! Помогите!

Пламя танцевало на моих руках жуткий танец с тенями Элиса, но, увы, ни я, ни тени, не могли ему помочь.

— Держись, пожалуйста, — слёзы покатились у меня по щекам.

Что-то снова закапало на пластину, но слёзы застилали глаза. Еще капля. Пластина под пальцами дёрнулась. Что это? Слёзы мешали рассмотреть, и я их стёрла. В отражении увидела перепуганное заплаканное лицо и рану, что оставила мне зеленоволосая девица — длинный глубокий порез и тёмные капли, падающие на шею и грудь Элиса... Проклятье! Это же моя кровь!

Та же комната, но на уровне реальности богов

— Смотри, она, на самом деле, хочет его спасти.

Тёмная фигура сплелась из тени и сумрака, создавая подобие тела, чтобы встать чуть в стороне позади богини эльфов, которая с отрешённым видом наблюдала за происходящим.

— Лучше бы о себе подумала. Если она сейчас снимет с него ошейник — он убьёт ее.

— И ты не поможешь ей?

Богиня медленно покачала головой. У нее и мысли не было помогать возвращенке.

— Нет. Она не часть моего народа.

— Однако ты выбрала её в друзья зеленому дракону, — заметил бог тени. — И ты сейчас наблюдаешь за ней.

Богиня передёрнула плечами.

— Только пока старшей сестры нет на планете. Я пообещала присмотреть за ней.

— Не будь как Ширани. Подумай, на этого ребёнка в один день свалилось столько испытаний...

Глаза богини засветились.

— И она ни одного не прошла.

— Откуда тебе знать? Эти испытания подготовила для нее старшая сестра, так что ей решать прошла она их или нет.

— У этой девчонки нет ни ума, ни силы, ни выносливости.

Бог тени перебил ее:

— Ты сама сказала — она не из твоего народа, а для человека она неплохо держалась.

— Почему бы тебе самому не помочь своему магу?

— Я уже помог, — вздохнул бог тени, — и вот что из этого вышло. Он использовал вызов, чтобы помочь своей подопечной. Если не хочешь помогать ей — помоги ему.

— Вы двое... — В комнате возник высокий столп пламени, который сразу же превратился в не менее высокого рыжеволосого мужчину в алых одеждах. — Долго разглагольствовать будете? Девчонка сейчас сгорит, а ваш подопечный умрёт, и Тальсиар в очередной раз не переродится.

— Ахорон? — удивились боги. — Что ты здесь делаешь?

— Тоже, что и вы, — боги озадаченно переглянулись, а тот, кого назвали Ахороном, фыркнул: — Ничего.

И он пристально посмотрел на белокурую богиню.

— Я не собираюсь помогать ей — она не эльфийка, — озвучила свою позицию богиня. — А Элисавиель... ему стоило использовать призыв в разумных целях.

Ахорон перевёл взгляд на бога тени, с которым у него всегда были дружеские отношения.

— Если я сейчас вмешаюсь, я сделаю только хуже, — признался тот.

— Что ж, тогда помогу я.

— Ты-ы?!! — хором воскликнули боги.

— А что? — удивился бог, не понимая, что такого в том, что он хочет помочь.

— Ты же сам направил к ней духа огня! — напомнила ему белокурая богиня.

— Направил, — легко согласился мужчина. — И что?

— Разве ты не злишься на нее?

— За что? — удивился бог огня.

— Но как же...

— Признаю, — развёл мужчина руками, — сначала я расстроился. Вы же знаете, ее мать должна была стать моей старшей жрицей. Она всегда была моей любимицей, и вдруг эта безумная любовь, ребенок, отказ от силы и побег с родной планеты... Конечно, я расстроился. Но на днях я вспомнил... — Ахорон пристально посмотрел на слегка побледневшую блондинку, — ...из-за кого всё началось...

— Ахорон! — воскликнула богиня.

Бог хмыкнул, и продолжил с широкой улыбкой:

— ...и я решил, что дочка Диры мне тоже подойдёт.

— Ты забыл — она уже отдана сестре.

— И что? Сделаем из нее еще одну огненную некромантку.

Все трое посмотрели на Анну, по рукам которой начали расползаться языки пламени.

— Но она совсем не контролирует огонь, — вынесли вердикт бог тени и богиня эльфов.

На что Ахорон уверенно заявил:

— Научится. Вот отправлю ее к Рахридару и ...

— И что? — незаметно появилась в комнате богиня Смерти.

— Сестра! — воскликнули все трое.

— Какие же вы шумные, — усмехнулась богиня и покосилась на постель, где Анна отчаянно пыталась спасти Элиса, не замечая, что огонь уже не подчиняется ей, и ползёт всё выше по рукавам, медленно раздевая ее.

Оценив обстановку, взмахом руки, богиня открыла воронку сквозного портала в полу этой и на потолке другой комнаты, находящейся в доме Велдари, не особо заботясь, как воспримет падение с потолка габаритного предмета мебели хозяйка другой комнаты. Её задачей станет спасти Аню.

— А я?! — раздалось обиженное бормотание со стороны Ахорона.

Закрыв портал, старшая посмотрела на младших богов и с недоумением узрела сразу три недовольных лица.

— Что? — удивилась она. — Кто-то из вас хотел им помочь?

— Да! — хором ответили боги.

Милостивая хмыкнула и с прищуром взглянула на блондинку. Она-то точно не собиралась никому помогать.

* * *

Когда я пришла в себя, то не помнила, как оказалась в собственной постели. Позвала Арха. Тот жутко обрадоваться, что я наконец-то пришла в себя. Выяснилось, что прошло уже несколько дней. В доме побывало много народу, начиная от магистра Аеллира и заканчивая Яргу. По словам Арха Аеллир объявился через час после того, как мы с Элисом в прямом смысле свалились Самайе на голову — ее чудом не зацепило. Ректор находился в состоянии неконтролируемого ужаса, полагая, что Элис, находясь в бессознательном состоянии, затащил меня в лабиринты теней, или хуже того убил и затащил в лабиринты теней. Так что прежде чем с ним говорить дядя Анрой попросил эльфа выпить успокоительного настоя. Аеллир выпел целый литр, то есть весь кувшин, который принесла ему Отрава, и только после этого крёстный рассказал ему, что мы оба живы и находимся наверху в своих постелях.

Крёстный проводил ректора в мою комнату. За час меня успели умыть и переодеть, но не успели обработать раны, так что Аеллир увидел всё, как есть, с той разницей, что щека у меня начала опухать, да и следы от рук на моей шее проявились в виде красных воспалённых отметин. Аеллир разве что не позеленел от злости, а Арх едва не лопнул от переедания. Ректор надиктовал крёстному, какие травы нужно смешать, чтобы нейтрализовать яд древесной девы, и Архгарих, наевшись его эмоций, ставил свои лапы на кон, что кому-то в то утро серьезно не поздоровилось, так как из моей комнаты Аеллир выходил спокойный как скала, но злой как высший демон.

Позже прибежал Тираель и долго молча сидел у моей постели. Уходя, он признался Арху, что впервые чувствует себя настолько беспомощным. Он ни на мгновение не поверил дяде, когда тот сказал, что Шири напала на меня, но увидел, что это правда и от этого ему стало очень грустно. Шириалис единственная из духов леса, кто всегда сопереживала ему, но теперь ее накажут, и возможно даже развоплотят, но и меня ему жалко, и он искренне не понимает, что могло между нами произойти. Я вот тоже не понимаю.

На следующий день гуськом потянулись преподаватели. Разумеется, дальше гостиной их никто не пустил. Впрочем, ее вида хватило, чтобы с ходу нафантазировать себе всего чего угодно, поэтому, не удивительно, что многие из них в ответ на вопрос о причине моего отсутствия в школе формулировку Костлявого "слегка потрепало" восприняли, как попытку скрыть правду — меня бедненькую использовали в жутком некромантском ритуале. Причём Арху даже эмоции не пришлось считывать — у них это на лицах было написано. Как ни странно ситуацию спасла Самайа, которая спустилась вниз и рассказала преподавателям, что, на самом деле, ничего со мной страшного не произошло, я просто переутомилась на подработке. Спасибо, конечно, но как мне теперь объяснить порез на щеки и надломленный голос?

Еще Арх много смеялся, подкалывая меня, что наконец-то понял смысл выражения "падшая женщина" — это когда женщина падает с потолка вместе с постелью, в огне и с полуголым мужиком в придачу. Это напомнило мне о кураторе.

— Где Элис? — просипела я, приподнимаясь на подушках.

— Всё еще без сознания.

— Он?...

— Жить будет.

— Слава богу.

— Скорее богине, — вошёл в комнату дядя Анрой.

— Дядя?

— Дядя, — передразнил магистр, копируя мой слабый сиплый голос. — Вставай, давай. У меня для тебя хорошие новости.

— Какие? — забеспокоилась я.

— Тебе прислали приглашение в храм бога огня, — обрадовал меня дядя.

Я нахмурилась и с сомнением уточнила:

— А в этй новости есть что-то хорошее?

Дядя укоризненно покачал головой.

— Все возращенцы давно побывали в храмах своих богов и принесли свои дары — одна ты осталась.

— Но я же дважды была в храме богини смерти! Мне еще раз сходить? С даром?

— Нет. Ты пойдёшь в храм бога огня. Богиня смерти наша с тобой благодетельница и защитница, а Ахорон — бог, даровавший тебе силу огня, с которой у тебя, как ни крути, всё не так гладко. Помнишь, как ты потеряла контроль над пламенем?

Я помнила, поэтому испуганно посмотрела на крёстного и тихо спросила:

— Мне уже начать бояться?

— Бояться? — Магистр насмешливо фыркнул. — Начнёшь, когда тебя вызовут к стражам или на совет магов, а приглашение в храм, крестница, это твой счастливый билет. Это значит, что Ахорон перестал на тебя злиться.

— На меня? За что?

Дядя подошёл к постели и без предупреждения сдёрнул с меня одеяло.

— Ну, не на тебя лично, — задумчиво протянул лич, — но на твою маму точно. Хватит строить из себя больную. Вставай!

— Но моя шея! — возмущенно пискнула я и прикрыла ее руками.

— Ноги-руки целы, — пощупал дядя мою коленку и хмыкнул, когда я живенько от него отползла, — по частям не разваливаешься. Яд мы нейтрализовали, а синяки и царапины Арон потом тебе уберёт, так что вставай, твоя глупая флора уже два дня от еды отказывалась, совсем истощала.

Больше меня убеждать не понадобилось.

— Лиля! — проскрипела я и сама начала сползать с постели.

Но я зря переживала, пришедший мне помочь, Костлявый, заверил, что Жрунчик если и отказывалась от еды, то исключительно в присутствии магистра, а так Лилианна кушала исправно — три раза в день, но очень мало, и только если её мисочку ставили у двери в мою комнату. Внутрь ей запретили заползать, так что два дня она провела на кухне вместе с Отравой, но там она почти не открывала бутон, тихо сидела в своём горшке и ни с кем не общалась, даже с Тираелем, который пытался донести до ее цветочных мозгов, что со мной всё будет в порядке. Бедный ребенок.

— Шарфик есть? — каркнула я, рассматривая свою шею в зеркале. Неприятное зрелище: кожа воспалённая синя-красная, вся в мелких царапинах еще и чешется — из-за яда, наверное.

— Только платок, госпожа Анна, — заглянул в ванную дворецкий и протянул мне тёплый шерстяной платок.

— Сойдёт, — поморщилась я, зная наверняка, что от шерсти чесаться будет еще сильнее: — Главное этот ужас прикрыть. Не хочу пугать Лилианну.

— Уверен, ваш цветок будет рад вас видеть, как бы вы не выглядели.

Он не ошибся. Не успела я появиться на пороге кухни, как Лилианна выпрыгнула из своего горшка и с невероятной скоростью бросилась меня обнимать. Я пискнуть не успела, как была с ног до головы опутана ее корнями, стеблями и листиками.

— Лиля задушишь, — просипела я.

"Или кости переломаешь", — мысленно добавила, удивившись, насколько она стала сильной. Я чудом освободила руку и погладила ее по толстому стеблю. Лилианна потёрлась бутоном о мою щёку.

— Ну-ну, всё хорошо, отпусти меня.

Ага, как же! Отпустила она. Лиля подобрала корешки с пола, кольцами замоталась вокруг моей талии, положила голову-бутон мне на плечо и затихла.

— Не слезет, — резюмировал дворецкий.

— Садитесь есть, — проворчала Отрава, сметая в совок осколки разбитого горшка. Н-да, снова непредвиденные траты.

Есть хотелось, но есть было невозможно, по крайней мере, твёрдую пищу. Спасибо Отраве, она сварила мне бульон и сделала пюре из чего-то на вид неаппетитного, но по ее словам кхыр как полезного, только не уточнила для чего именно.

— Дворецкий! — голос Самайи эхом разнесся по всему дому. — Дворецкий!

Громкая же она. Особенно если ей что-то нужно. Впрочем, для вызова скелета достаточно позвать Арха или дёрнуть за шнурок у кровати, но Самайя, чтобы привлечь к себе внимание порой любит вот так покричать на весь дом.

— Не ходи, — буркнула Отрава, остановив скелет на полпути к выходу с кухни. — Сама спустится.

И была права, через мгновение Самайя была уже на кухне.

— Дворецкий! — влетела к нам встрёпанная, но как ни крути, чертовски хорошенькая темноволосая эльфийка, хотя Элис недавно почему-то обозвал ее полукровкой. — Как ты смеешь меня игнорировать?!

— Доброе утро, Самайя, — отложив ложку, сипло поздоровалась я с ней.

— Доброе..., — автоматом ответила Самайя, опомнилась и тут же завопила: — Ты-ы! — на меня был направлен указательный палец. — Это всё из-за тебя! Ты подлая, распущенная, лживая... А-а!!

Только хорошая реакция и помощь водных шариков спасла Самайю от расправы. Лилианна в змеином броске едва не откусила эльфийке палец. Но при этом непутёвая флора забыла, на ком держалась, в результате чего меня свалило на пол, не говоря уж о том, что стянуло и сдавило так, что в глазах поплыли круги.

— Бли-ин! — просипела я, корча лицо от боли. Лилианна тут же начала паниковать. — Нет, Лиля, нет! Не шевелись!

— Что здесь происходит?

Я подняла голову. Аеллир? А он что здесь делает? И одет непривычно. В тёмно-синий костюм, пошитый из качественной шерстяной ткани. Хороший костюм — чересчур строгий, но элегантный.

Из-за спины ректора выглянули Арон и Нарон, и первый, естественно, не преминул подколоть:

— Гляньте, новый гибрид цветка с человеком.

— Сам ты гибрид, — толкнул его приятель. — Госпожа Анна, как вы? Вам помочь встать?

Н-да. Нарон — это нечто. Я тут бревном лежу, пошевелиться боюсь, а он спрашивает: как я и нужна ли мне помощь. Нет, блин, сама справлюсь!

Действительно, что это я — сама же могу.

— Лиля, разматывайся, — прохрипела я. Лилианна послушалась, но перепутала направление: — Нет, не туда — в другую сторону. Не мельтеши. Думай головой.

— Анна Александровна, — присел на корточки ректор, но я только фыркнула — не нужна мне ваша помощь — сама справлюсь.

Тем не менее, эльф протянул руку и раскрытой ладонью коснулся лепестков бутона. Лиля замерла и тут же ослабила хватку.

— Что вы сделали?! — оборвавшимся голосом пискнула я. — Лиля!

— Я ее усыпил, — успокоил меня эльф, встал сам и поставил меня на ноги, от чего Лиля безвольной грудой колец опала с моей талии на пол.

— Вы не имели права! — возмутилась, хотя прозвучало это не слишком грозно, не с моим сдавленным голосом. — Мы бы сами распутались.

— Долго, — отмахнулся ректор и уточнил, носком ботинка поддевая стебель Лилии. — Племянничек? Его работа?

— Она моя. Тираель мне ее подарил, — эльф прищурился и наклонился, чтобы пощупать Лилианну. Дальше случилось нечто вызвавшее у ректора легкий шок. У меня сработал рефлекс "защити ближнего своего" и эльф получил по рукам. — Не трогайте!

— Ненормальная, — прошептал Арон.

В возникшей тишине получилось достаточно громко, поэтому все услышали.

— Ты-ы! — первой оклемалась Самайя и попыталась вцепиться мне в волосы, но недавний опыт с дриадой дал о себе знать, и я ударила ее, не задумываясь, резко, наотмашь, совершенно не заботясь о том, будет ли ей больно.

Удар пришёлся по скуле, не так чтобы больно, как неожиданно. Самайя приложила руку к щеке и с удивлением уставилась на меня, и чем дольше она на меня смотрела, тем ярче светились ее глаза. Сейчас начнется.

Признаю, у нас с ней и раньше были стычки, но до драки ни разу не доходило. Смешно сказать, я сама ждала такой развязки, не меньше чем Архгарих, потому что не понимала, почему Самайя постоянно винит во всём меня. Только мы оказываемся в одной комнате, и начинается. Завтрак подгорел — я виновата, Отраву вопросом отвлекла. Платье не то надела — я виновата, она заслушалась, как мы с Элисом спорим, сильно ли я устала после школы, чтобы поучиться еще чему-нибудь. Неуд получила — я каким-то образом помешала ей учиться. Споткнулась на ровном месте — я виновата, Архгариха подговорила. (Вот, делать мне больше нечего!)

— Студентка Самайя! — рявкнул ректор, от чего мы обе разом вздрогнули, при этом образ маленькой злобной фурии тут же преобразился.

— Д-да, — благоговейным голоском пролепетала она, посмотрев на ректора щенячьим глазами.

— Исчезни с глаз моих!

Пожалуй, после такого обращения у любой нормальной девушки очки с розовыми стёклами разбились бы вдребезги, но не у эльфийки, та аж затрепетала.

— Д-да, — зарделась она, секунду похлопала на ректора ресничками, быстро развернулась и убежала к себе в комнату.

Все замерли, с напряжением вслушиваясь в легкий шорох ткани и почти мелодичный стук каблуков.

— С этим определённо нужно что-то делать, — поморщился Аеллир.

Моргнул и посмотрел на меня более осмысленно, из чего могу сделать вывод, что слушал он вплоть до момента, как за Самайей закрылась дверь в ее комнату.

Арон хмыкнул и, как бы невзначай, напомнил:

— Я вам предлагал: попросите у наших травниц отворотное. Только попросите, и они для вас таких зелий наворотят... то есть наварят.

— Не поможет, — вздохнул эльф.

— Почему? — заинтересовалась я, осторожно переступая через Лилианну.

Как только я это сделала и отступила, чтобы освободить проход, Отрава наклонилась и, быстро намотав немаленький стебель себе на руку, отнесла Лилианну на подоконник, где ее ожидало большое железное ведро, в которое троллиха, скорей всего, ссыпала всё туже землю с пола. Надеюсь хоть не с осколками.

— На нас не действуют человеческие отвороты. Впрочем, как и привороты, — Я наклонила голову, заинтересованно смотря на эльфа, невольно подталкивая его на продолжение затронутой темы, и эльф продолжил: — Но если быть точным, то практически все человеческие зелья действуют на эльфов несколько иначе, чем на людей, да и на другие расы тоже. Поэтому не всегда известно какой эффект может вызвать то или иное человеческое зелье в результате употребления его представителем другой расы, — снисходительно усмехнулся эльф и тут же с хищным прищуром взглянул на Арона, который во время его объяснения попытался по-тихому смыться с кухни, но не успел: — И мне чрезвычайно интересно, каким это образом вы двое получили зачёт по воздействию узконаправленных человеческих зелий на различные расы, если не знаете даже таких элементарных вещей.

— Э-э...

— М-м...

Замялись лекари, зеркально испуганно посмотрев друг на друга. Попались голубчики. Глаза ректора начали светиться.

— Магистр Орна, как я посмотрю, к вам слишком снисходительна. Сегодня же аннулирую ваши оценки. Пересдавать зачёт будете лично мне.

Труба. Судя по предвкушающему взгляду ректора, зачёт этим двум жуликам придётся практически вымаливать, сдавая его раз за разом, или всё-таки выучить предмет. Но, если подумать, странно, что они настолько халатно к нему отнеслись. Я, например, хотела бы продолжить его изучение, однако...

— Элис, — напомнила я Аеллиру и лекарям, что мгновенно заставило их помрачнеть.

— Я наверх, — буркнул Арон, бросив на меня тяжёлый говорящий взгляд. А говорил он: "уверен, это всё из-за тебя".

Отпираться не имело смысла, да, из-за меня, но в своё оправдание могу сказать, что для Элиса в тот момент я сделала всё, что могла.

— Госпожа Анна мне здесь вас осмотреть или...

— Наверх, — просипела я. Повернулась к Отраве и попросила, взглядом указывая на Лилианну: — Позаботься о ней.

Троллиха кивнула и с недовольством пробасила:

— Хозяйка плохо есть.

Я посмотрела на тарелку с остывшим пюре, вздохнула и покачала головой. Затем протиснулась между мужчинами — вот встали же, что не пройти, не обогнуть — и пошла к лестнице, краем глаза отмечая, что дверь в кабинет магистра Анроя чуть приоткрыта, значит, подслушивал, или выходил, но мы его не заметили.

Проходя мимо комнаты Самайи, я едва заметно улыбнулась. Как бы не старался Аеллир вести себя сдержанно, на этом участке коридора он заметно ускорился, еще и обогнал меня, чтобы галантно открыть передо мной дверь. Ну-ну. Хотя, признаюсь, после увиденного, даже мне не по себе стало. Это же сколько в ушастой девчонке фанатичного обожания и ненормальной влюблённости?! А если вспомнить, что, таких как она, в академии сразу несколько. Бр-р, подумать страшно. С ними одним чайником с успокоительным чайком точно не обойдёшься. И я с жалостью покосилась на Аеллира. Бедненький, нелегко ему со студентками приходится. Я, вот, тоже под его чары поначалу подпала, но на меня столько всего сразу навалилось, что само рассосалось, да и ректор повода не давал, больше поддавал и измывался, по-своему, по-эльфийски. Хотя, что таить, глядя на него сердце всё еще ёкает — красивый зараза — дух захватывает.

— Анна Александровна, — осторожно позвал магистр, пока Нарон осматривал мою шею.

— А? — посмотрела я ему в глаза.

— О чём вы таком задумались?

— А что?

— Вы так смотрите, словно препарировать меня собрались и решаете с чего начать.

Нарон подавился смешком, но отвернулся и покашлял в кулак. Ладно, признаю, засмотрелась. Но не думала, что он так воспримет мой взгляд. Хмуриться надо меньше и не прищуриваться. Всего два месяца, а я уже странных привычек от крёстного нахваталась, такими темпами скоро буду, как он по дому с самодельным ножиком для заточки мела ходить и метать его во всё, что движется. Благо, пока еще никто не пострадал.

Что ж раз мой взгляд Аеллиру так не понравился, пожалуй, имеет смысл поинтересоваться у него о судьбе дриады.

— Мне интересно, — поморщилась я, когда Нарон надавил на порез на щеке, — вы выяснили, почему ваша служанка напала на меня?

Глаза ректора потемнели. Он поджал губы, а когда заговорил, в его голосе не было ни грамма тепла.

— Вам, Анна Александровна, не о чем беспокоиться — Шириалис будет наказана по всей строгости закона духов семейного древа. Я лично сопроводил ее к порталу и проследил, чтобы теневой конвой встретили ее на той стороне.

— Подождите, — отодвинула я руку Нарона от своего горла, — так вы выяснили, в чём причина?!

— Причина? — приподнял брови эльф. — Вам так хочется ее узнать?

— Конечно!

— Что ж, — на лице ректора промелькнуло смятение вперемешку со смущением: — Я свяжусь с домом. Думаю, во время допроса ее об этом спросят.

— Нет, подождите! — привстала я с постели. — Это важно!

— Что важно?

— Госпожа Анна, прошу вас, — не выдержал Нарон, — я не могу вас так вылечить! Вы постоянно говорите и... двигаетесь.

Я быстро окинула блондина удивлённым взглядом. Ничего себе претензии!

— И что?!

— Мне нужно, чтобы вы посидели, и не двигались, по крайней мере, несколько минут, а потом не говорили еще около часа.

— Тогда выйди, — чуть раздражённо попросила лекаря и взмахом руки указала на дверь.

— Что? — опешил Нарон.

— Подожди за дверью, — Глаза блондина округлились. Вдохнула поглубже, подумала, да, пожалуй, прозвучало слишком грубо, поэтому мягко добавила: — Пожалуйста. Мы договорим с магистром Аеллиром, и я буду сидеть смирно столько сколько нужно.

Нарон посмотрел на дверь и неуверенно попросил:

— А можно я здесь постою?

— Нет, — почти хором ответили мы с ректором, и выражение лица у блондина стало совсем несчастным.

— Арх! — позвала я, догадавшись, чего именно испугался лекарь. И только демон проявился, точнее его зеленая физиономия на двери, попросила: — Пусть постоит в коридоре. Не трогай его.

— Ну, во-от, — притворно расстроился Арх, — а я то понадеялся.

— Лопнешь! — предостерегла я демона.

— Никогда! — оскалился Архгарих и втянулся в дверь. — Выходи, светленький. Не трону.

Нарон с кислой моськой поплёлся в коридор и, как только он вышел, дверь с грохотом за ним закрылась.

— Как я посмотрю, в доме Велдери ты чувствуешь себя комфортно, — расслабился эльф. — Хозяйничаешь?

— Не то, чтобы... — пожала я плечами.

— И демон тебя слушается?

— Скорее делает вид.

Аеллир хмыкнул.

— Хорошо, что ты это понимаешь, — поморщился и заговорил серьезно: — Анна, я пришёл сказать, что очень сожалею о том, что произошло в моём доме. То, что Шириалис на тебя напала...

По лицу эльфа пробежала судорога раздражения и злости. Было видно, что ему неприятно говорить об этом, но если эта тема настолько неприятна ему то, что говорить обо мне. Я, между прочим, пострадавшая.

— Было неожиданно, — подсказала я.

— Да, — согласился эльф.

— Я тоже так считаю.

— Что? — завис Аеллир, явно не вписавшись в поворот моей мысли.

Увы, говорить мне было больно, поэтому я сокращала фразы.

— Я тоже думаю, что это было неожиданно. Можно задать вопрос? Вы часто злитесь на вашу прислугу?

— Бывает, — поморщился ректор, снова не уловив сути вопроса, от чего естественно начал злиться: — Шириалис она...

— Не важно, — прервала я его. — Это значит, что тогда вы отчитывали ее не в первый раз, и для нее это не было в новинку.

— Пожалуй, — согласился Аеллир, сердито пробурчав: — Оборванка, прекрати ходить вокруг да около.

— Я не хожу, мне трудно говорить, магистр Аеллир, — прикоснулась я к горлу, — прошу меня понять.

— Но при этом говоришь ты чересчур много, — не поддался эльф.

— Хорошо, — смирилась я, что не смогу объяснить всей нелепости нападения на меня дриады и с тяжёлым вздохом спросила: — У вас есть девушка?

— Что-о?! — с ужасом вытаращился на меня Аеллир, как будто у меня вдруг выросли рога, хвост, и копыта в придачу.

Я постаралась сделать личико поневиннее, мол, а что такого я спросила? Вспомнила, как на этот же вопрос отреагировал Элис и мысленно улыбнулась.

— Понимаете, я считаю, что в тот момент, когда вы притащили меня к себе домой с болота, я никаким образом не тянула на вашу тайную возлюбленную. Ни в каком месте. Но ваша Шириалис постоянно спрашивала: кто я и почему вы обо мне заботитесь, и я бы подумала, что вы не заботитесь о своих студентах, но куратора Элиса вы тоже привели к себе домой, к тому же еще раньше меня. Как считаете, на него она тоже напала?

— Нет, — нахмурился ректор. — Он был в полуобморочном состоянии из-за перерасхода силы, и я привёл его... Впрочем, не важно, я начинаю понимать, к чему ты клонишь. Я выясню причину.

И он, словно разговор уже был закончен, направился к двери.

— Подождите, — встала я у него на пути.

— Что еще?

— Вы так просто уходите?

— Да. У меня сегодня назначена встреча.

— Я хочу компенсацию.

— Компенсацию? — уставился на меня эльф.

Я кивнула. Ректор тяжело вздохнул.

— Послушай, оборванка, что бы ты сейчас ни попросила, всё это будет слишком мелко и недальновидно, так что о компенсации мы поговорим с твоим..., — Аеллир нахмурился и, словно бы не было оговорки, закончил: — Мы поговорим о ней с магистром Анроем.

— Так не честно, — просипела я, непроизвольно сжимая кулаки.

— Вот видишь! — наклонился он, сверля меня взглядом. — Ты, маленькая оборванка, понятия не имеешь насколько это честно. Тем более по отношению к тебе

И как это понимать? Теперь со мной считаться не будут? Все вопросы к дяде и мужу. Мы так не договаривались. Я расстроилась. Видя это, эльф пошёл на попятную:

— Ладно-ладно. Не надо плакать. Сколько ты хочешь?

Деньги? Какие деньги?! Он не тот мужчина, с которого я могу требовать деньги.

— Я хочу вашу мантию! — выпалила я, пока ректор не передумал.

Глаза эльфа полезли на лоб.

— И ты туда же?! — ужаснулся он.

— Я хочу вашу мантию! — упрямо повторила я и поджала губы.

— Зачем она тебе?!

— С моим везением мне пригодиться любая защита, и я хочу вашу мантию!

Ректор замер, обмозговывая моё объяснение и, по тому, как постепенно менялось выражение его лица, я сама начала понимать, что выражаться нужно яснее, или лучше сказать — конкретнее.

— Давай уточним, — начал размышлять эльф. — Ты про ту мантию, что была на мне в то утро?

Я кивнула, но решила еще и озвучить:

— Хочу себе такую.

Лицо ректора перестало напоминать грозовую тучу, и он тихо уточнил:

— Тебе нужна именно моя мантия?

— Нет. Хочу такую же.

Взгляд эльфа просветлел, он облегченно выдохнул и даже криво улыбнулся.

— Так бы сразу и сказала! — что-то для себя решил и выдал: — Месяца через три-четыре.

Я в задумчивости наклонила голову к плечу.

— Что именно?

— Получишь свою мантию, — раздражённо закатил он глаза. — У них очередь на год вперёд расписана. Попробую уговорить, чтобы успели.

— К чему? — снова не поняла я.

Но на этом ректор решил закончить наш разговор и весьма грубо сдвинул меня в сторону.

— Поговорим, когда ты сможешь говорить более внятно. Выздоравливай.

Открыл дверь и вышел, оставив меня в недоумении смотреть в стену.

* * *

— Арх! — сипло позвала я, когда выглянула в коридор и обнаружила, что Нарона там нет.

Буква "х" в имени демона у меня получилось особенно проникновенно, прямо с надрывом.

— Еще разок, — тут же проявился зеленомордый, — позови меня еще разок. Мне нравится, как это звучит.

— Иди к чёрту, — беззлобно, но значительно чётче послала я его. — Где лекарь? — опустила взгляд и показала на край смятого ковра. — И что это?

Демон указал на противоположный коридор, где находилась лаборатория дяди, его личные покои и комната, где, с некоторых пор, обосновался его ученик и мой куратор — Элис. Посмотрев в ту сторону, я нахмурилась.

— Пошёл к Элису?

— Нет. Он утащил туда второго, — счастливо оскалился Арх, и полностью завладев моим вниманием, пояснил: — Тот языкастый блондин, как увидел короткоухого, решил, что во всём виновата ты. Он прибежал сюда, чтобы вытрясти из тебя, как это произошло, но больше для того, чтобы придушить, — улыбка демона стала запредельной: — Удачно ты выставила милашку, он перехватил его, и утащил на ту сторону... Ах, как же они ругались, как ругались... М-м-м.

Демон аж причмокнул, что заставило меня напрячься.

— Из-за меня?

Я думала шире Арх улыбнуться уже не может, но у него как-то это получилось.

— Не-е-ет, светленький не признал иллюзии и оба грохнулись вни-из.

— Постой, там же доски лежат, — озадачилась я, поняв, что речь идёт о той дыре в полу, которую мы с Отравой, с переездом Элиса в ту часть дома, закрыли досками.

— Так я убра-ал!

Я застонала. Кто бы сомневался.

— Арх, ты офигел! Кто меня теперь лечить будет?!

— Они, — не смутился зеленомордый. — Сейчас Отрава их половником огреет, сразу и прибегут.

Представив, как троллиха дубасит блондинов по их светлым головам, я улыбнулась и поковыляла к лестнице, с недоумением отмечая, что ковёр под ногами мокрый.

— Пыталась подслушать, — спалил ушастую демон, и показал на мокрую дорожку, ведущую к двери в ее апартаменты.

Глянула на демона и удивилась — Арх стушевался. Мне даже спрашивать его не пришлось, что она услышала — сам признался:

— Немного. Совсем чуть-чуть. Я на лекарей отвлёкся, — потупился демон, и сразу, словно вспомнил что-то хорошее, просиял: — Но шишка всё равно будет знатная! Эльф постарался.

Я усмехнулась. Постарался, так постарался. Дверь он открывал, не рассчитывая, что за ней кто-то стоит, у меня бы от той силы, не то, что шишка, череп бы раскрошился. Но теперь хотя бы понятно, почему мокро. Когда вода защищает Самайю, она не испаряется, а остаётся. Короче хромает у Самайи защита, даже однослойный водный пузырь удержать не может, поэтому и учится до сих пор.

Задумавшись, прошла мимо лестницы и подошла к дыре, которую в отличие от лекарей, видела прекрасно и посмотрела вниз. Высоко. Больно, наверное, было.

— Чего вы всё стонете? Сидите тут, обед готовить мешаете, — услышала громовое троллинское из кухни. — Хозяйку вылечили?

Ответ я не расслышала.

— Так дуйте наверх! Чего расселись?!

Из кухни вышел дворецкий с подносом в руках, остановился под дырой и, подняв голову, посмотрел прямо на меня. Я приложила палец к губам, тот кивнул и пошёл по направлению к дединому кабинету. Похоже ректор всё еще у нас в гостях.

— Прячься, идут! — неожиданно прошипел Архгарих у меня над ухом.

— Куда?— заметалась я, не сразу сообразив, кто и куда идёт.

— Быстрее, — сквозь зубы процедил демон, и потащить меня дальше по коридору, игнорируя тот факт, что идти я туда не собиралась. — Спрячься у короткоухого.

— Зачем?!

— Надо.

Меня впихнули в тёмную из-за задёрнутых штор комнату и осторожно закрыли дверь. На лестнице послышались голоса — лекари поднимались наверх. Подёргала ручку двери. Закрыл, зараза. Что еще он придумал?!

Шорох. Вздрогнула и обернулась, непроизвольно призвав огненные шары. Всего два. Тусклые, слабые и совершенно бесполезные. Был бы Элис в сознании, точно бы устроил головомойку, — столько тренировались и всё насмарку, — а так лежит болезный на постели: бледный, осунувшийся — он хоть дышит вообще?

Шорох. Кто-то ощутимо дёрнул меня за подол платья. Опустила взгляд — Страж. Совсем маленький — не крупнее щенка, стоит на задних лапках, а четырьмя передними держится за мою юбку. Я наклонилась и взяла его на руки.

— Спасибо, — просипела я, погладив полупрозрачный невесомый мех. — Спасибо, что спас меня.

Подошла к постели и присела рядом с Элисом. Страж тут же перебрался к хозяину.

Я потянулась за откинутым Ароном одеялом, но коснулась мужской груди и нахмурилась, подумав: "Что-то он слишком холодный". Коснулась лба — кожа сухая. Странно. Он не потеет и его не знобит, но почему же он такой холодный?! Пощупала пульс — слабый, но есть. "Фу-ф, что ж ты так пугаешь! Надо бы тебя согреть".

Та же комната, но на уровне богов.

— Кто мне скажет, что она делает? — нахмурилась богиня эльфов, пытаясь разгадать смысл в странных манипуляциях, которые начала производить возвращенка с бессознательным телом квартерона.

Сперва она растёрла его грудь влажным полотенцем, смоченным в едком растворе разогревающего бальзама, который нашла среди баночек на столе у постели больного, при помощи Стража перевернула на бок и занялась его спиной. Закончив, растёрла руки и ноги, и только после этого укрыла одеялом, подоткнула края, сверху накрыла тёплым пледом и снова подоткнула края, так что снаружи осталась торчать только его голова.

— Пытается его согреть, — откликнулась богиня света, заглянувшая посмотреть, как проходит лечение Ани, а нашла ее у постели другого больного. Она-то и помогла девочке найти нужное ей зелье.

— Лучше бы она легла рядом, — фыркнул бог тени, обретая подобие материального тела.

Белокурая богиня с прищуром посмотрела на квартерона.

— Сейчас это ему не поможет. Ему бы силы.

— Чьей? — уточнил бог.

— Хотя бы ее, — махнула богиня в сторону Ани.

— Ни в коем случае! — вмешалась Элос, раздражённо встряхивая гривой блестящих золотистых волос. — Напрямую он не сможет принять ее силу.

— А если через эльфийскую связь? — предложил бог тени.

Глубоко задумавшаяся блондинка, встрепенулась.

— Можно попробовать.

— Но у них нет связи! — встревожилась богиня света.

— Будет, — уверенно заявила богиня эльфов и внутри тел возвращенки и Элиса засветились души. — Я создам ее и тогда...

— И тогда это будет прямое вмешательство в их жизни, — раздражённо закончила за нее Элос. — Хочешь, чтобы тебя наказали? Нет, так не годится.

— Тогда, что ты предлагаешь? — рассердилась блондинка.

Губы золотоволосой растянулись в довольной улыбке.

— Позовём Ахорона. Есть у меня одна идея.

Глава 5

Злоключение жён

Спустя две недели.

Королевство огненной вершины — Шатор

— Жарко, — в очередной раз простонала Самайя и поползла в сторону ванной комнаты. — Как же здесь жарко. Я иду в душ.

— Ты только что оттуда, — напомнила я ей, вдыхая и выдыхая сухой раскалённый воздух Шатора, точнее его центральной части, где нас поселили в недорогую гостиницу вместе с группой таких же, как и я, неспособных контролировать свой огонь. Еще и "воодушевили", пригрозив, что это обветшалое здание с удобством на первом этаже, будет нам домом до тех пор, пока мы не пройдём огненное испытание и не научимся держать свою силу в узде.

— И что? — тут же вздёрнула носик ушастая. — Остановишь меня?

Было настолько жарко, что даже спорить с ней не хотелось.

— Хватит принимать душ. Хочешь, чтобы нам снова отключили воду?

— Они не посмеют!

Заслышав скрежетание, я выглянула в окно и увидела, как хозяин гостиницы закручивает главный вентиль.

— Уже посмели. Душ отменяется.

— Я этого не вынесу! — крайне жалобно взвыла Самайя, и часто заморгала, словно собралась заплакать.

Ну, вот опять. Это уже третий или четвёртый раз за три дня. Не понимаю я ее. Пошла бы, что ли, поплакалась хозяину гостиницы или старшему нашей группы, но, нет, она зачем-то устраивает эти слезливые представления именно мне.

— Ой, хватит, — попросила я её, начиная раздражаться. — Ты сама ко мне напросилась. Тебе же предлагали комнату в гостинице напротив. Чего ко мне припёрлась?

— Мне там не понравилось, — капризно сморщила носик Самайя.

— А жить со мной в одном номере — тебя всё устраивает?

Глаза ушастой засветились. Она показала на меня пальчиком и неожиданно серьезно заявила:

— Я за тобой наблюдаю.

"Она за мной наблюдает", — мысленно передразнила я ушастую занозу. Ох и достала она меня — хуже прыща на неудобном месте!

С того дня, как Самайя подслушала наш разговор с магистром Аеллиром, эта малолетняя сталкерша взялась меня преследовать. Шага не давала ступить. Дошло до смешного — она начала встречать меня со школы. У Тираеля чуть глаза на лоб не полезли, когда он увидел ее у ворот дома, хотел даже проклясть, пока не выяснил, из-за чего возник ее интерес. Предложил не обращать внимания. Однако вскоре игнорировать Самайю стало практически невозможно. Это чучело ушастое умудрилось прошмыгнуть за мной в храм бога огня, за что и поплатилась, став первой в своём роде эльфийкой, обладательницей невероятно объёмной африканской завивки.

Вся улица сбежалась посмотреть на это чудо. Эльфийка словно живого барана на голову надела. Рё-ову было... У половины собравшихся уши заложило. Самайя потом сутки из комнаты не выходила, даже есть отказывалась — волосы выпрямляла, только, чтобы она ни делала, волосы выпрямляться не желали. Пришлось снова идти в храм, просить за Самайю, и не с пустыми руками, а с подарком, как мама рекомендовала.

Да-да, я прочла ее записку, хотя и использовала вместо своей силы старинный железный утюг, который углядела у Отравы — она им гладила мантию дяди. Я такой древний экспонат разве что на картинках видела, поэтому гладить им не рискнула — попросила Отраву. Та презрительно фыркнула, но прогладила. В первые секунды, еще не прочитав ни строчки, я прибывала в состоянии эйфории — вот оно родительское слово, сейчас я всё узнаю.

Я закрылась у себя в комнате, прогнала Арха, приготовилась узнавать о себе с неизвестной для себя стороны... Ага, размечталась. Какой же дурой я себя почувствовала, когда начала читать и поняла, что мамина записка это совсем не письмо, а нехилый такой список указаний по пунктам: пойди туда, возьми это, прочти или используй, причём без каких либо объяснений: коротко, лаконично и порой совсем непонятно. Впрочем, для всего непонятного был пункт третий: "строки местами не менять". Первым значился: "Читай внимательно". Вторым: "В коробке с драгоценностями красная шкатулка".

Шкатулку я нашла, в ней лежали золотые запонки с натуральными гранатами, их мама купила несколько лет назад. Помню, она увидела их на специализированной выставке в Москве, куда ездила по работе, — скинула мне фотку на телефон, "мол, смотри, какие красивые" — заплатила, судя по чеку, баснословную сумму, но папе так и не подарила. Теперь знаю почему — они предназначались Ахорону. В шкатулке находилась маленькая записочка: "Это в дар. И, запомни, зайка, никогда не приходи к нему без подарка. Бери любую ценную вещь, пусть даже крохотную. Скажут не надо — всё равно неси, хотя бы сладость, но обязательно оберни ее в красную или золотую ткань".

Как вы понимаете, ожидала я немного другого, всё же не на каникулы к бабушке поехала, но что поделать. Сказано-сделано, письмо с приглашением в одну руку, дар от мамы и меня в другую и Шэндара в компаньоны, чтобы не заблудилась. Всё прошло быстро и безболезненно, хотя и немного странно.

У здания нас встретил ни много ни мало, сам настоятель храма, мужчина внушительный и ростом и телосложением, он проверил моё письмо, попросил мага Света подождать на улице и лично сопроводил меня внутрь. Его несколько раз окликали, но настоятель Хитар только отмахивался: "потом", "не сейчас", "напомни позже". Он подвёл меня к каменному столу, заваленному роскошными дарами, и указал на скромный свободный уголок. Ну, я не гордая, к тому же и дар у меня был крохотный — положила, мысленно попросив бога огня не сердиться на маму, чтобы она здесь не натворила. Трое парней и девушка, принесшие дары, занявшие весь стол, глянули на меня с презрением, мол, посмотри, что мы принесли, а ты! Но судя по тому, как быстро появилось божественно пламя, объявшее мою коробочку, дар бога устроил, и настоятель повёл меня на склад. Там меня измерили и пообещали сшить тану в кротчайшие сроки. Потом настоятель Хитар зачем-то привёл меня к своему заместителю, который в тот момент громко размышлял, с какой такой огненной бездны храм должен оплачивать переход и проживание в Шаторе какой-то безымянной возвращенки. На это настоятель жёстко парировал, что если он не хочет прогуляться по той самой огненной бездне — Ахорон нынче не в духе — то лучше ему поторопиться и закончить оформление документов к вечеру. После чего под недовольное сопение заместителя ввёл меня в комнатушку, усадил на деревянный стульчик и попросил по возможности отвечать на вопросы магистра Рида честно. Я честно промолчала. И, хотя на некоторые вопросы мне всё равно пришлось отвечать, это, слава богу, были не те каверзные вопросы, которые задавал мне магистр Аеллир. Как по мне, все прошло удачно. В первый раз.

Во второй, я натолкнулась на тех же трёх магов, и тут удачей даже не пахло. Они взяли меня в оборот, пытаясь выяснить, что ценного было в той коробочке. Я честно ответила — запонки. Не поверили, еще и задирать начали, на что я предложила им удостовериться, что ценность дара вовсе не в его стоимости и величине. Показала красный мешочек с чуток подгоревшими печеньками — сама пекла. Увидев дар, надо мной громко и обидно посмеялись. Под хохот положила мешочек на стол и попросила Ахорона простить Самайю и вернуть ее волосам прежний вид. В тот момент еще не знала, помогло или нет, но мешочек сгорел, а весельчаки обзавелись африкано-кудрявой шевелюрой. Пока не очухались, я сделала ноги. Дома ждала счастливая Самайя — ее волосы начали выпрямляться.

Впрочем, ладно Самайя, я ведь тоже отчебучила! Как вспомню, хоть сейчас на болота беги... за книгой. Понятия не имею, что на меня тогда нашло. Согреть хотела? Так растирала бы дальше. А я, зачем я вообще обниматься полезла?! Крыша поехала?! Совсем с катушек слетела?! Огонь зачем-то вызвала и в кокон обоих спеленала. Хорошо, что в доме была куча народу: и лекари, и Аеллир с дядей, и Самайя, и Отрава с костлявым. Вспомнить стыдно: они толпой в комнату ворвались, а я лежу и полуголого мужика руками и ногами обнимаю, а меня Страж за голову и тоже всеми лапами, а вокруг огонь. Они что-то кричат, а я их не слышу, словно оглохла. Под руководством Аеллира огонь потушили — уж Самайя расстаралась — всю постель залила, меня от Элиса отцепили — в четыре руки лекари отдирали, но разнос устроить не успели, крёстный и Аеллир только рты открыли, а я вдруг глазки закатила и в обморок хлоп. Вовремя, если честно. Очнулась на следующее утро со странным чувством, что сделала что-то не так, но сразу же забыла об этом, так как мне сообщили, что Элису полегчало. В сознание он не пришёл, но начал шустро восстанавливаться, что нельзя было сказать про меня. Я после обморока как-то резко ослабела, еще и ощущение появилось странное, то сосущее, то тянущее, то зовущее меня куда-то. Оно то становилось сильнее, то совсем пропадало. Вот и сейчас, сидя у зашторенного окна и задыхаясь от шаторской жары, я испытала чувство, словно кто-то, находящийся где-то очень далеко едва тронул соединяющую нас струну.

— Хочешь, я угадаю, о чём ты сейчас думаешь? — коварно улыбнулась Самайя.

Я удивлённо приподняла брови. О чём это она?

— Ты боишься.

— Я? — с недоумением уставилась на ушастую. — Чего мне боятся?

Но Самайя сделала наиграно счастливое личико и по-детски меня передразнила:

— Потому, что ты сбежала. Бесстрашная Анна боится показаться Элису на глаза. Трусиха.

При этом она еще и качала головой из стороны в сторону, что делало ее раздражающе похожей на ребёнка, если бы не одно "но"... Ребёнком она не была. Более того, Самайя давно не подросток и все мои высказывания про малолетнюю ушастую в корне неверны, хотя и недалеки от истины.

Когда крёстный перед отправкой в Шатор поведал мне, сколько на самом деле ушастой лет, я едва ни села попой на лестницу. Я и подумать не могла, что ушастая зараза с телом и лицом ребёнка училась с Артуром в одном классе. Они даже вместе поступали в академию, а мужу, между прочим, через месяц исполнится сорок два года!

— Ладно, сдаюсь. Я сбежала. Довольна?

— Я буду довольна, когда мерзкий демон вызовет тебе и скажет, что Элис очнулся.

Я засопела. Вот же! Знает, как заставить меня почувствовать себя на иголках. Но, по-моему, хватит ей радоваться. И я начала говорить, медленно растягивая слова:

— А ты не думаешь, что магистр Аеллир воспользовался твоим несданным зачётом как предлогом, чтобы отправить тебя подальше?

Лицо Самайи мгновенно преобразилось.

— Ненавижу тебя, — сквозь зубы прошипела она, развернулась и целеустремлённо потопала к двери.

— Да-да, — проводила я ее взглядом. — И куда ты пошла?

— Поговорю с хозяином, — гордо вздёрнула она точёный подбородок. — Пусть тебя переселят.

— Куда? Все номера заняты.

— Хотя бы к Шэндару.

Я дёрнулась и рефлекторно покосилась на дверь. Шэндара отправили вместе с нашей группой в качестве следящего, и следить он должен был за порядком. Но на деле следит он только за мной. Заглядывает через каждые два часа и интересуется, как я себя чувствую. Сегодня тоже заходил и его навязчивая и, по-моему, не совсем искренняя забота уже начинают меня раздражать.

— Он мужчина. Меня к нему не подселят.

— Посмотрим.

Посмотрела. Вернулась злая и обиженная на весь мир. Ну, что сказать, устойчивый попался хозяин, ни слёзы эльфийские, ни истерики на него не действуют. Пойду, что ли, поболтаю с ним по душам, чайку попью с местными сладостями, попрошу хотя бы ванну для нее наполнить, иначе всё ночь ныть будет, спать не даст, а мне и так на чужом месте плохо спится, еще и жарко.

Где только мою наставницу носит?! У меня к ней куча вопросов.

Брандор. Дом семьи Велдари

Подземная лаборатория

— Выпусти меня! Я сказала, выпусти меня! Немедленно! — запечатанная в колбе с толстыми стенками демоница бесновалась и заставляла сосуд, подвешенный к потолку заговорённой цепью, дергаться из стороны в сторону, но выбраться самостоятельно не могла.

Архгарих, как истинный гурман, наслаждался ее бешенством, но даже если бы и хотел — помочь не мог. Ловушка, в которую попала демоница, была предназначена неуловимой сущности, что время от времени портила вещи "хозяек", и которую Арх, как ни старался не смог поймать. Ловушка была экспериментальной. Рой сразу предупредил, что сделал ее в расчёте на поимку мелких демонов, поэтому Архгарих долгое время не заглядывал в подвал, но когда Аня и Самайя отправились в Шатор, демону стало скучно, и он решил глянуть, удалось ли Рою кого-нибудь поймать.

— Выпусти меня! — продолжала рычать демоница.

— Я позову хозяина, — ответил Арх, и начал втягиваться в подпространство.

— Не смей!

Но звать хозяина не пришлось. Скрип двери и шаги на лестнице означали, что Анрой освободился и спускается, чтобы посмотреть, сработала ли его ловушка.

— Проклятье! — зашипела она.

— Я всё равно не смог бы тебя выпустить, — покаялся Архгарих.

— Он тем более меня не выпустит!

— Рой знает, что ты ее наставница. Поговори с ним. Благополучие Ани для него важнее, чем то, кем ты была раньше.

Дверь в подземную лабораторию открылась без скрипа. Здесь, внизу, лич позволил себя скинуть иллюзию. Горящие алым светом глаза, смотрящие в саму суть вещей, окинули помещение цепким взглядом и остановились на колбе. Секунду другую лич молчал.

— Ну, здравствуй, покойная повелительница Нумирилла — Шэриадис из проклятого рода Мэйсанэль.

— Магистр Анрой Велдари, — скривилось лицо в колбе.

— Давно не виделись, — усмехнулся лич.

— Выпусти меня.

— Выпустить? — лич подошёл к колбе и постучал ногтём по выпуклой части. — И упустить возможность выпытать у тебя крупицу правды?

— Правда у каждого своя, лич. Эльфы, люди, боги, демоны... Чью сторону ты выбираешь? Чью правду хочешь услышать от меня?

Прозвучало это чересчур пафосно, тем не менее, демоница говорила с личем на упрощенном языке, опуская многие обороты, свойственные речи повелительницы. Она и раньше их не любила, а с тех пор как стала призраком, предпочитала говорить проще и понятнее.

— Смотря, о чём мы будем говорить с тобой, повелительница Шэриадис. Но в первую очередь, я хочу узнать, что ты сделала, чтобы стать наставницей Анны?

— Ничего, — расслабилась демоница, эта тема была безопасна для нее. — Девочка случайно натолкнулась на моё вместилище, которое я спрятала на человеческом кладбище. Можно сказать, что это судьба.

Глаза лича засияли ярче.

— Если мне не изменяет память, многие твои ученики плохо закончили.

Демоница в облике эльфийки непринуждённо пожала плечами.

— Миру не нужны слабые маги, а сильные учатся сами. Я лишь указываю им на их ошибки, — она сверкнула глазами на Велдари. — Если ты переживаешь о человечке — Аня умная девочка.

— Естественно, — усмехнулся лич. — С её-то родословной.

Шэриадис заинтересованно всмотрелась в кажущееся бесстрастным лицо высшей нежити, но без иллюзии, трудно понять, о чём он сейчас думает.

— Она и сама по себе неглупая для человека, — решила осторожно похвалить ученицу Шэриадис, зная, как Анрой радуется любым успехам возвращенки. — Уверена, у нас с ней всё получится.

— Это меня и беспокоит, — пробормотал магистр.

— Побеспокойся лучше о своём сыне, лич, — пошла демоница в нападение.— Он слишком ветреный и непостоянный, это не лучшие качества для некроманта.

Анроя покоробило, демоница озвучила то, что он и сам знал, но прощал сыну, надеясь, что однажды Артур поймёт, что значит быть хорошим некромантом. К сожалению, за десять лет ничего не изменилось, Артур как был воздушником по сути, так и остался.

— Откуда тебе, демонице, знать, какими качествами должен обладать некромант? — раздражённо парировал лич.

— Ну, надо же! — преувеличенно удивлённо воскликнула эльфийка. — Бедный, бедный лич. Прогулка по лабиринту плохо повлияла на твою память. Я — Шэриадис! Дочь проклятого эльфа-некроманта из рода Мэйсанэль!

— Ты демон, — напомнил ей магистр. — Тебя вселили в мёртвое тело Шэриадис.

— Но-но! — искренне возмутилась призрак. — Когда меня вселяли в ее тело, Шэриадис была еще жива.

Лич замер.

— Я об этом не знал.

— Разумеется, — фыркнула демоница. — С самого моего вселения в это тело об этом знали исключительно участники ритуала. Сейчас же об этом знаешь ты и сестра Шэриадис.

— И я, — высунулась из стены голова Арха.

— Пос-смеешь кому-нибудь рас-сболтать... — тут же зашипела на него демоница.

— Было бы кому, — развёл лапами полукровка.

Его забавляло, что, даже находясь в ловушке, из которой не выбраться, Шэриадис продолжала вести себя возмутительно высокомерно, почти вызывающе, словно...

Арх поднял глаза к потолку, прошёлся взглядом по каждому звену в цепи, опустил взгляд на саму колбу и увидел, что стекло уже покрылось незаметными невооружённому глазу микротрещинами.

— Рой, — шепнул он личу.

— Вижу, — кивнул магистр и позволил верному полукровке перенести его через подпространство в кабинет наверху, прежде чем колба взорвалась.

Прошла минута. Магистр уже и личину накинул, и в любимое кресло уселся, и вид принял скучающий, а демоницы всё нет.

— Где она? — устал ждать Анрой.

— В комнате ученика, — откликнулся Архгарих, не выходя из подпространства.

— Что-то долго, — проворчал магистр.

— Зависла. Подлетела ближе. Смотрит. Всё. Летит!

— Анрой, как это понимать?! — стремительно влетела в кабинет Шэриадис с круглыми как блюдца глазами.

— Что именно? — с ленцой поинтересовался магистр, стараясь сдержать улыбку.

— Где Аня?! Откуда у запечатанного эльфёнка появилась огненная привязка и... и почему он лысый?!!

Королевство огненной вершины — Шатор

Огненная вершина.

— А-апчхи-и!!

— Анна Александровна!

Я поискала в рукаве платок и прижала его к носу, смущенно улыбнувшись нахмурившемуся преподавателю. После моего громкого чиха, многократно усиленного за счёт сферической формы помещения, группа резко прекратила медитировать и с укором уставилась на меня.

— Что? — невинно захлопала я ресничками. — Соринка в нос попала.

— Сосредоточьтесь! — преподавательский голос разнесся по залу, мгновенно заставив шепотки утихнуть. — Вы должны сконцентрироваться!

Кто бы еще объяснил на чём? Сидим тут на каменном полу в позе лотоса и разве что носами не клюем. Разбудили ни свет, ни заря — в пять утра, сказали, что пора заниматься, и пока было прохладно, повели к башне. О том, чтобы заблудиться речи не шло, эту махину, то есть огненная вершину, можно было увидеть с любой точки города, так как возвышалась она над ним на пару десятков этажей, и представляла собой каменную трубу с окошками.

Нас заставили подняться на третий этаж по широкой винтовой лестнице, прилегающей к стене, и там разделили: часть запустили в зал, а часть повели еще выше, включая Самайю. Наш преподаватель — темнокожий, низкорослый и уже лысеющий мужчина с длинным носом, некоторое время вещал о первостепенной важности для мага огня контролировать свои эмоции и по сему пользе медитативных тренировок. Затем он усадил нас на пол в позе лотоса и потребовал полностью сконцентрироваться на себе. При этом он продолжил вещать, что мы в первую очередь должны постичь себя, свой внутренний мир, и только тогда мы найдём ответ, в чём заключается конфликт мага и его силы, и это будет первым шагом к достижению абсолютного контроля над огнём.

Примерно на этой фразе я, каюсь, задремала. Мне даже приснился сон. Кто-то огненный и кто-то весь в чёрном сидели рядом и язвили на каждом слове:

— Что за дискриминация?! Эмоции должны контролировать все маги, а не только маги огня! — возмутился чёрный.

— Медитация? — фыркнул огненный. — И это он называет медитацией? Это тихий час, а не медитация.

— Какое познание?! Какое познание, я тебя спрашиваю? — продолжил возмущаться чёрный. — Двое из присутствующих даже не целовались ни разу!

— Которые? — тут же заинтересовался огненный.

— Двое сзади сидят, — качнул головой тёмный.

— А-а, эти. Надо с их родителями поговорить, совсем застращали парней. Пятнадцать лет, а они до сих пор не знают с какой стороны к женщине подойти.

— Зачем с родителями? Пусть сами разберутся. Подкину им парочку своих. Обе местные, замуж не стремятся, а погулять всегда готовы.

— Сочтёмся, — кивнул огненный.

— Не вопрос, — отмахнулся чёрный.

— Конфликт? — услышал очередное высказывание преподавателя огненный и громко фыркнул: — Да какой у них может быть конфликт? Дети они еще!

— И эта? — с усмешкой глянул на меня чёрный.

Огненный тоже посмотрел на меня:

— И эта, — усмехнулся он, хитро прищурился и спросил: — Долго еще спать будешь?

— А? — уставилась я на него.

— Тебе в храм Смерти надо идти.

— З-зачем? — занервничала я, смотря в огненные глаза.

— Артуру нужна твоя помощь.

"Н-да, сны они такие. Странные" — подумала я. Но огненному всё же ответила:

— Крёстный сказал, что он жив, просто задерживается.

— Жив, жив, — подтвердил чёрный. — Но ему нужна твоя помощь.

— Хватит болтать, — нахмурился огненный. — Просыпайся.

— Как?

— Вот так, — протянул он руку и потёр мне кончик носа, от чего в носу засвербело, и пока я втягивала воздух, услышала его крайне раздражённое: — Ха! Абсолютный контроль. Как же, мечтай!

Странный это был сон, беспокойный. Неужели с Артуром действительно что-то случилось? И только об этом подумала, как в носу снова защекотало.

— А-апчхи-и!! — содрогнулась я всем телом.

— Анна Александровна! — рявкнул мужчина.

И чего так злиться? Это же физиология — от меня она не зависит.

— Простыте, — прогундосила я сквозь платок, но поняла, что не удержусь и чихнула в третий раз.

Вокруг преподавателя вспыхнули огоньки красного пламени.

— Выйдете немедленно!

— Но...

— Выйдете, я сказал!

Вот же! Я поднялась и охнула — ноги затекли. Послышались смешки. Из группы я никого не знала, но всё равно неприятно. Я стрельнула взглядом в одну сторону, в другую: кто-то смотрел с жалостью, кто-то с издевкой, а кто-то совершенно точно не отказался бы составить мне компанию.

— Быстрее! — прикрикнул мужчина.

— Но я уже не чихаю!

— Вы своим кряхтением отвлекаете остальных. Выйдете!

Меня мелко затрясло, но я заставила себя успокоиться и, хромая, почти добралась до двери, когда услышала:

— Анна Александровна, если вы не поторопитесь, я буду вынужден сообщить о вашем поведении следящему вашей группы.

Меня словно ледяной водой окатило. Я вздрогнула, развернулась и с вызовом взглянула на преподавателя:

— Но я же ничего не сделала!

Мужчина, который так и не соизволил представиться, с ленцой продолжил:

— А будете препираться, напишу докладную и отдам ее магистру Кёрну. Пусть он с вами разбирается.

— За что?! — воскликнула я, чувствуя, как от возмущения краснеют щёки.

— Вы мешаете учебному процессу.

Где-то я уже это слышала. Точно! Докладные с такими обвинениями поступали Аеллиру от ящера. Не знакомый ли он Яргу? Вон, как смотрит. Словно ждёт чего-то.

Огонь внутри меня начал утихать. Я вспомнила, о чем предупреждал меня крёстный перед отправкой в Шатор и начала рассматривать ситуацию со стороны преподавателя. Если сейчас сорвусь и начну спорить, то ничего никому не докажу, разве что наглядно покажу, что возвращенцы не способны контролировать свои эмоции. Именно так, потому что на других магов мужчина смотрел по-отечески тепло и только на меня с насторожённостью.

Смотря на него, могу сказать наверняка, что никакая медитация ему не помогла. Конфликт на лицо.

— Анна Але...

— Да, ухожу я, ухожу.

Я стремительно вышла из зала и закрыла за собой дверь. Когда я это сделала, меня слово отрезало от всего, что творилось там, за дверьми. Было странно и немного страшно, но при этом возникло чувство огромного облегчения и желание что-нибудь вытворить, или натворить. Ну, всё, я свободна.

— Выгнали? — неожиданно подкралась ко мне Самайя.

— Чтоб тебя! — подскочила я на месте. — Сама, ты совсем что ли?! У меня же чуть сердце не остановилось!

— Что-то ты злая, — удивилась вторая. — За что тебе выгнали? Ты снова спала на уроке?

— Нет, чихала, — поморщилась я.

Эльфийка задумалась и выдала:

— На кого? На кого чихнула?

— Хотелось бы на него, — скорчила зверскую рожу и посмотрела на закрытую дверь. Впрочем, быстро взяла в руки: — Я просто громко чихала.

— И из-за этого тебя выгнали? — вытаращилась на меня Самайя.

— Да, — вздохнула. — А тебя за что?

— Да, так, — замялась эльфийка. — Преподавателя утопила.

Несмотря на жару спина у меня покрылась холодным потом, и я шепотом уточнила:

— Совсем?

— Нет. Чуть-чуть.

— Это как?

— Жив, но в обмороке.

Меня отпустило, и я начала осознавать, что Самайя ненавязчиво, но целенаправленно тянет меня к лестнице. Я хмыкнула и поинтересовалась:

— А тебя точно выгнали?

— Нет, я сама ушла.

Закралось подозрение, что ушастая о чём-то недоговаривает. Взгляд у нее какой-то шальной, и ведёт себя странно.

— Самайя, куда ты меня тащишь?

— Наверх.

— Зачем?

— Я хочу, чтобы ты на него посмотрела.

— Зачем? Если он жив, то оклемается. Или?...

— Нет, он жив. Но что-то с ним не так. Сначала нормальный был, а потом..., — губы Самайи вытянулись в линию. — Потом он попытался меня убить.

Я споткнулась об ступеньку. Эльфийка рефлекторно поддержала, от чего я скривилась, но виду не подала. Вот же! Опять синяки будут. Хорошо, что рукава длинные.

— Ты уверена? Тебя же, вроде, защите собирались учить.

— Учить и попытаться убить — разные вещи. Я хочу, чтобы ты на него посмотрела.

— И что ты думаешь, я в нём увижу?

— Не знаю, — нахмурилась Самайя. — Но я слышала, как магистр Анрой обучал тебя видеть проклятья.

Чудом не споткнулась. Ну, Самайя! Неужели перестала бояться кладбища? Вряд ли. Значит, стояла на тропинке и слушала.

Когда мы подошли к нужной двери, я занервничала и начала упираться, но ушастая, с напутствием: "Вот и попрактикуешься", впихнула меня внутрь. Ускоренная толчком в спину я протопала вперёд еще шагов десять и встала у распластанного на полу мокрого тела. Мужчина на вид лет тридцати лежал на спине и признаков жизни не подавал. Я присела рядом с ним и первым делам проверила пульс. Пульс был, причём частый. Я нахмурилась. У Элиса и Тира пульс больше ста десяти и в их случае это норма, но ни на полукровку эльфа, ни на звера мужчина не тянул.

— Дышит! — приложив изящный пальчик к носу мага, объявила Самайя с облегчением, не преминув глянуть на меня и с укоризной.

— Дышит, — кивнула я. — Но что-то странное с его пульсом. Ты случайно не знаешь — он человек?

— Чистокровный, — скривилась Самайя.

Я еще больше нахмурилась, нагнулась, убрала волосы в сторону и прижалась ухом к груди мага. Самайя тут же спросила:

— Что ты делаешь?

— Проверяю.

— Что? — не поняла Самайя.

Махнула рукой, мол, не мешай, но эльфийку хватило ровно на тридцать секунд.

— Зачем ты его слушаешь? Я же попросила тебя на него посмотреть! — затормошила меня Самайя.

Выпрямившись, сердито на нее взглянула:

— Будет лучше, если мы позовём преподавателей.

— Зачем? Мы здесь сами справимся, — небрежно отмахнулась эльфийка.

В отличие от нее, я не была в этом уверена, но Самайю, похоже, моё мнение не волновало и она начала призывать воду. Овара у нее не было. Как, впрочем, и у всех эльфов. Выяснила я это совсем недавно — прочла в одной из тех огромных книг, которые крёстный выпросил для меня у некроманта-артефактора.

Овары, как воплощённое проявление силы, в этом мире есть у всех магов. У всех, кроме эльфов. Они единственные, кто может создать овара в любой момент и в любом виде, но необходимости в нём у эльфов-магов нет, так как они сами по себе являются, как генераторами, так и утилизаторами своей силы.

Жгуты воды спиралями закрутились вокруг тела Самайи.

— Подожди! — остановила я ее, когда маг, до этого лежащий неподвижно, вдруг дёрнулся, повернул голову и бессовестно захрапел.

— Э? — замерла Самайя с поднятыми вверх руками.

Я снова наклонилась над мужчиной, принюхалась и мгновенно сморщила нос — изо рта у него невыносимо несло перегаром. Я посмотрела на удивлённо моргающую Самайю. Проклятье? Да он просто пьян!

— Вот, рых! — неожиданно раздалось у меня за спиной. — Опять надрался.

Голос я узнала сразу, он принадлежал магистру Кёрну, старшему нашей группы, точнее он подменил нашего старшего. С нами должен был идти другой маг, приставленный настоятелем храма бога огня, но в последний момент у него что-то случилось, и он даже не соизволил подойти к порталу, а просто прислал магическую весточку. Думаю, мы бы еще долго стояли у каменной арки под прицелом недовольных взглядов десятка вооружённых стражей-магов, если бы не Шэндар. Маг опоздал, но, прочитав записку, сильно удивился, что храм никого не прислал на замену и, сначала, хотел отправить письмо настоятелю, но передумал и направил запрос на кафедру огненных магов. Пришёл Кёрн. Он окинул нашу группу сияющим взглядом, поздоровался, подмигнул стражам и зашушукался с Шэндаром, который в отсутствии старшего становился главным. Сразу было видно — маг очень спешил, он только накинул плащ поверх преподавательской мантии, взял нужные пропуска и бумаги и полетел к порталу. Ни сменной одежды, ни средств гигиены, ни денег он с собой не взял. Это я к тому, что в первый день в Шаторе, когда принимающая сторона что-то перепутала и прислала представителя только на следующий день, и мы всей кучей были вынуждены ночевать в гостинице у портала, магистру пришлось клянчить необходимое у всей группы. Обещал вернуть. Денег у нас с Самайей не было, но мы посовещались и выделили ему полотенце и пишущие принадлежности. Через день, когда во всём разобрались, он их вернул.

— Вы знали? — повернула я голову.

— Поступали жалобы, — кивнул мужчина.

Я встала и пристально посмотрела на магистра.

— И вы позволили ему обучать Самайю?! А если бы он ее ранил?!

Магистр Кёрн с усмешкой глянул на эльфийку, которая продолжала сидеть на полу с поднятыми вверх руками.

— Студенка Самайя, вы не пострадали?

— Не-ет, магистр Кёрн, — промямлила вторая.

— Вот видите, Анна, с ней все в порядке, — светло улыбнулся магистр. — Самайя, руки можете опустить.

Эльфийка вспыхнула и быстро опустила руки. Жгуты при этом не исчезли, они скрутились в шар и зависли у нее над левым плечом.

— И всё же! — решила я не отступать, чувствуя некоторую обязанность защищать вторую, как члена своей семьи, пусть мы даже с ней не подруги. — Кто, с вашей точки зрения, должен взять ответственность, за то, что пьяный преподаватель попытался убить ученика?

— Убить? — усмехнулся магистр и покачал головой. — Вы преувеличиваете.

— Ничуть она не преувеличивает! — вмешалась Самайя, и голос у нее слегка дрожал. — Любой другой студент на моём месте был бы покалечен!

Взгляд Кёрна стал тяжелеть.

— Однако ты цела, студентка Самайя.

— Только моя скорость и защита воды спасли меня.

Перестав разглядывать магистра Кёрна, я осмотрела зал и нахмурилась. Трудно было понять, защищалась или атаковала эльфийка, но то, что здесь происходило сражение двух магов, можно было сказать наверняка. Самайя, скорей всего бегала, потому что чёрные отметины от огненных шаров хаотично украшали практически все стены зала, сам же зал был мокрый, местами поблёскивали лужи, и, значит, воды было призвано много.

— Хотите написать жалобу, студентка Самайя? — недобро прищурился магистр, и я впервые увидела, как эльфийка съёжилась под чьим-то взглядом.

Доли секунды понадобились мне, чтобы решить, как действовать дальше.

— Я хочу!

Королевство огненной вершины — Шатор

Гостиница

— Может, не стоило? — подсела ко мне Самайя, после того как мы вдвоём написали жалобы каждая на своего преподавателя и, разумеется, лично отдали их магистру Кёрну.

Его сильно удивило, что меня выгнали за такую мелочь, как чихание, и попытался уверить, что это случайность, но я настояла. Более того, взяла Самайю в оборот и заставила её в подробностях расписать на бумаге, что, на самом деле, произошло между ней и пьяным преподавателем. После изучения зала даже магистр пришёл к выводу, что слишком яростно преподаватель пытался достать Самайю огненными шарами, и если вторая была в этом виновата, я решила, что лучше сразу об этом рассказать.

— Стоило, — уверила я ее. — Если они напишут на нас жалобу — мы всё равно будем первыми. Мы потерпевшие.

— Ты плохо знаешь Кёрна, — вздохнула Самайя.

— На это я рассчитываю, — призналась я. — Я о нём ничего не знаю, но и он обо мне — ничего. Будь на его месте магистр Аеллир, я бы не рискнула.

— Уверена? — покосилась на меня Самайя.

Я задумалась. Случись такая оказия в стенах Академии семи вершин, Аеллир бы долго разбираться не стал, и отправил бы преподавателей на месяц разгребать пыльные завалы в архивах подвластного ему учреждения, а нас с Самайей драить полы, и тоже на месяц. Прецеденты были, и Тир на переменках между занятиями с удовольствием о них рассказывал.

— Да. Но он бы такого не допустил. Яргу, вон, бесится, но с занятий меня не выгоняет.

Самайя в задумчивости подёргала прядь тёмных волос.

— Я что-то не заметила, чтобы ты была сильно расстроена.

— Я? Нет. Но тебе нужна была моя помощь.

— Мне? — округлила она свои большие глазищи.

— Ну, не мне же?! — и постаралась сделать такие же.

Губы у Самайи предательски задрожали.

— Если бы ты не позвала Кёрна...

Началось. Всё дорогу до гостиницы мне мозг выносила, будто я его позвала, а как это сделала — не придумала, поэтому в очередной раз я раздражённо повторила:

— Я не звала его.

— Тогда как он узнал?!!

— Да, откуда я знаю?!

Всё, мне надоело. Я встала и начала искать свою сумку. Самайя несмотря на кукольную внешность жуткая грязнуля — ничего на место не кладёт, еще и одежду по комнате разбрасывает, вот и приходится искать под каким пышным нарядом моя сумка спряталась.

— Ты куда? — заинтересовалась Самайя.

— В храм богини смерти, — ответила ей, перекладывая ее платье на ее постель.

Наблюдая за моими действиями, эльфийка нахмурила тёмные бровки:

— Зачем?

— Хочу спросить, где Артур, — ответила ей и сердито воскликнула: — Где же она?!

Тут же увидела лямку сумки, выглядывающую из-под брошенной на пол пышной юбки нежно-голубого цвета с белыми кружевами.

— Самайя, я тебя просила: убери все платья и юбки в шкаф.

— Там мало места, — капризно надула губы ушастая.

Я настороженно покосилась на Самайю. Еще вчера места там вполне хватало. Подойдя к шкафу, я открыла дверцу и едва не зарычала. Когда и где эта ушастая успела накупить столько шмоток?! А главное на чьи деньги?!

— Самайя! — резко развернулась я.

— Да, — невинно захлопала та ресничками.

— Ты идёшь со мной.

Глава 6

Боги это хорошо,

боги это круто

Узнав у хозяина гостиницы кратчайшую дорогу к храму, мы направились туда незамедлительно. Нам нужно было добраться до него раньше, чем солнце встанет в зените, и жара станет невыносимой. Самайя вела себя тихо, шла следом, и с интересом посматривая по сторонам.

— Он должен быть где-то здесь, — встала я у двухэтажного здания, пытаясь сориентироваться, на ту ли улицу мы попали или нужно было пройти еще дальше.

Формой здание напоминало двухэтажную песочную пирамиду с центральным входом и окошками, но хозяин гостиницы упомянул, что все храмы в Шаторе построены по единому образцу, поэтому нужно смотреть на вывеску у входа.

— Самайя, посмотри, — показала я на дощечку: — Что там написано?

— Храм богини Шиа Рийли.

— Не то. Пошли дальше.

— Подожди, — попросила она и дернула меня за руку.

Силы она не рассчитала и я едва не упала. Это было последней каплей.

— Самайя, прошу тебя, дёргай слабее! Я же человек! У меня синяки будут!

Ушастая удивлённо захлопала оленьими глазами, и я, закатав рукав, показала ей свою руку. Увидев синяки, эльфийка неожиданно побледнела, и слабым голосом пролепетала:

— Это не я.

— Ты, ты, — утвердительно закивала я и пояснила: — Вы оба: ты и Элис, постоянно забываете, что вы сильнее людей. Сначала я думала, что вы специально это делаете, чтобы я ходила в синяках, но потом поняла, — и Тир это подтвердил — эльфы намного сильнее людей. Мне больно, Самайя!

По лицу Самайи пробежала тень испуга, но она быстро оправилась и спросила:

— Ты знаешь про Элиса?

В этот момент я опомнилась. Вот болтушка! Язык без костей! Когда же я научусь сдерживаться?!

— Если спрашиваешь, значит, ты тоже это знаешь, — выпалила я, надеясь, что поняла ее правильно.

— Конечно, — подтвердила Самайя. — Он с нами вместе поступал.

— С кем? — замерла я, с нетерпением ожидая ответ.

— Со мной и Артуром, — пожала она плечами.

Ё-моё! Да он старше, чем я думала! И он всё еще учится?! О-очень сомневаюсь, что дело в несданных зачётах.

— Но тогда он был совсем другим, — нахмурилась Самайя и вдруг стала выглядеть чуточку взрослее, она посмотрела на вход в храм и попросила: — Подожди меня здесь. Шиа Рийли — богиня эльфов, мне нужно зайти в ее храм.

Честно говоря, мне не хотелось шляться по солнцепёку, но я согласилась:

— Только быстро.

Через некоторое время солнце поднялось достаточно высоко, и я начала искать тень. Ожидание превратилось в пытку. Что она там делает? Почему так долго?! Наконец не выдержала и, покинув навес у дома напротив, негромко постучала в створку двери. Никто не вышел. Я постучала громче. Результат тот же.

— Простите! — неуверенно вошла я внутрь.

Внутри было темно и прохладно.

— Самайя?

Глаза постепенно привыкли полумраку. Я увидела длинный коридор, ведущий вглубь здания.

— Самайя, ты здесь?

К сожалению, звук голоса в помещении не распространялся, он словно вяз в воздухе, а я шла и шла, пока не оказалась в просторном помещении. Гладкий геометрически правильный потолок конусом устремлялся ввысь, а сквозь узкие бойницы окон вниз на алтарь падал солнечный свет.

— Самайя?! — позвала я.

— Всё еще думаешь, что она здесь? — выплыла из темноты высокая чёрная фигура.

Я вздрогнула и непроизвольно вызвала пару крупных огненных шаров. Фигура не дрогнула и даже шелохнулась.

— Простите, — смутилась я. — Вы меня напугали.

— Ее здесь нет. Она тебя обманула.

В отличие от моего голоса, голос незнакомца разносился по помещению многократным эхом. Тягучей с лёгкой ленцой звук его голоса пугал и в то же время завораживал.

— Извините, — склонила я голову. — А куда?...

— Она вышла из здания, как только ты отвернулась.

— Ясно. Простите.

Как ни странно, но на Самайю я не обиделась, наоборот, почувствовала облегчение.

— Прощаю, — усмехнулся незнакомец, бесшумно подплыл к алтарю и поманил меня к себе. — Подойди.

Перечить я почему-то не посмела, подошла и встала напротив тёмной фигуры. Чем ближе я подходила, тем чётче видела, что передо мной не человек, а густая тьма, контурами напоминающая человека. Он положил руку на алтарь и сказал:

— Сделай мне подарок.

Я непонимающе посмотрела на алтарь, потом на тёмный силуэт.

— Какой?

— Ты испекла Ахорону печенье. Он им хвастался.

Печенье? Ахорону? Он о боге огня?! Мама, кто же он такой? Неужели, бог?!

— Верно, — улыбнулся мужчина. — Я Варнар — бог тени.

Что же делать? Он — бог! Настоящий бог! Руки у меня мелко задрожали. Ой, мама! Как же я вляпалась!

— Но у меня нет с собой печенья, — попыталась говорить уверенно, но голос всё равно прозвучал испуганно и тихо.

— Нет? — словно всерьёз удивился бог.

— Нет. И мне негде и не из чего его испечь.

— Тогда пообещай мне, — похлопал он по камню. — Положи руку на алтарь.

Хотелось бы мне испугаться настолько, чтобы попытаться сбежать или упасть в обморок, но, к сожалению, такого не было, лишь леденящее душу понимание — убежать от него не получится, поэтому положила руку туда, куда показали.

— Обещаю..., — начала я говорить и, похоже, только этого от меня и ждали.

— ...что поможешь моему другу переродиться.

— Что? — замерла я.

— Нет, Аня, нет!

Вокруг стеной встало алое пламя.

— Поздно, Ахорон — Аня дала обещание, — сквозь шипение услышала я голос бога тени.

— Ты! — взревело пламя.

— Успокойся. Я всё объясню.

О-о, это было бы здорово, но ещё лучше, если бы Ахорон перестал злиться и освободил меня из огненного плена. Жарко же!

— Девочку освободи, — услышала я сквозь треск и шипение пламени.

— Что?

— Ей жарко. Скоро в обморок упадёт.

Я стёрла потёкший ручьями со лба пот. В обморок? Пожалуй. Дышать-то становится всё труднее.

— Сама виновата, — ярче вспыхнуло божественное пламя, но в голосе Ахорона не было злости. — Нечего по чужим храмам ходить. Сказали же идти в храм Смерти.

— Угомонись, — неожиданно встал на мою защиту бог тени. — Девочка всё еще плохо разбирается в письменах.

Ахорону это не понравилось.

— Знаешь, я начинаю сомневаться... Она точно моя подопечная?!

— Определенно, — усмехнулся Варнар и добавил: — Даже больше, чем остальные.

— С чего бы? — фыркнул Ахорон.

— Она, как и ты постоянно влипает в неприятности из-за ушастых.

Огненный мужчина повернул голову и глянул на меня с прищуром. Под его пронизывающим взглядом я начала нервничать, совсем как ребёнок, которого взрослый поймал на шалости и готовится отчитать. Мужчина недовольно цокнул языком и махнул рукой. Огонь опал. Я с облегчением выдохнула и в очередной раз утёрлась рукавом.

На вид Ахорону можно было дать лет тридцать-тридцать пять, но, по правде говоря, его облик постоянно менялся, он то старел, то молодел, то вовсе менял расу, становясь то мощным зеленоватым троллем, то желтоглазым звером с тяжёлой квадратной челюстью чуть выдвинутой вперед, то огневолосым эльфом внешне напоминающим постаревшего Аеллира. Последний образ, который Ахорон применил, стал образ нашего с Самайей мужа, от чего я икнула и отшатнулась.

— Прекращай, — одёрнул его бог тени и сразу наставительно заговорить со мной, выдвигаясь вперёд: — А ты привыкай, мы теперь часто с тобой будем видеться.

Я испуганно округлила глаза.

— А...

Договорить мне не дали, впрочем, ничего удивительного, кто я, а кто он.

— Мы, боги, не имеем постоянного облика, так что учись видеть суть, а не образ. Мы появляемся среди людей и направляем их, но не вмешиваемся в их жизни. К сожалению, с тобой получилось иначе. Помнишь, что произошло в доме светлого?

Я озадаченно уставилась на Варнара. Ахорон хмыкнул из-за спины бога тьмы:

— Она еще не знает о разделении расы эльфов, — и подмигнул мне. — Он о доме магистра Аеллира.

— Помню, — кивнула я и добавила: — Не всё, но помню.

— Тогда я помог своему... подопечному, — с заминкой пояснил Варнар. — Я не должен был этого делать — ты в любом случае бы выжила — но он воззвал ко мне...

Ахорону надоело молчать, и он высказался:

— Ты же мог просто оглушить лесного духа, а не оттягивать ему ошейник.

Лицо Варнара превратилось в каменную маску.

— Если ты такой умный, зачем согласился сделать так, как сказала Шиа Рийли!

— Ты же сам настаивал! — возмутился Ахорон.

— Я тоже повёлся, — нехотя сознался Варнар.

— А я сделал, как ты хотел.

— Знаю. Но мы не должны были вмешиваться.

Чувствовалось, что напряжение между ними растёт. Суть я примерно уловила и, прежде чем недовольство богов разрослось во что-то слишком опасное, вмешалась:

— Простите, так это из-за вас ему стало плохо?

Оба мужчины посмотрели на меня с недоумением, или точнее сказать с некоторым замешательством, так как оба, похоже, позабыли, что у них есть сторонний слушатель.

— Ты не совсем понимаешь, Аня, Варнар, он лишь частично поспособствовал тому, что Элису стало плохо, — заговорил Ахорон. — В библиотеке твой куратор попытался сделать две вещи, которые ему делать ни в коем случае нельзя: во-первых, попытался создать с тобой связь и, во-вторых, использовал свою запечатанную силу, чтобы вытащить тебя из свитка-портала. Эти два действия отняли у него много сил, а он еще и вызвал магистра Аеллира. Тебе стоит знать, ошейник на шее твоего куратора полностью блокирует его настоящую силу и только из-за зазора, который почти двадцать пять лет назад сделал Анрой Велдари, он смог стать относительно сильным магом. Этот зазор в некоторой мере позволяет Элису использовать свою силу, но для увеличения объёма и поддержания резерва ему нужны накопители, при этом, если твой куратор увеличивает расход своей собственной силы, ошейник начинает его душить.

— Хорошо объяснил, — похвалил Ахорона Варнар. — Всегда бы так.

— Я всегда хорошо объясняю,— насупился бог огня.

— Когда хочешь, да, — согласился Варнар. — но чаще у тебя терпения не хватает.

— Это у меня-то терпения не хватает?! — вспыхнул Ахорон, меняя облик и становясь огненным магистром Кёрном.

Бог тени увидев, в кого Ахорон превратился, хмыкнул:

— Вот-вот, вспомни, как ты у студентов лекцию вёл, — намекнул он, а поняв, что Ахорон не догоняет, с усмешкой дополнил: — Пол лекции провёл, спросил всё ли понятно, получил шквал вопросов, ответил на два, вдруг сказал, что тебе надоело, взял и ушёл.

Смешок вырвался против воли. Был у меня такой преподаватель. Лекции вёл — заслушаешься, но читал он их ровно тридцать пять минут — засекали — затем он оглядывал ряды студентов, вздыхал и включал проектор, сообщая, что теперь мы работам самостоятельно. Проблема заключалась в том, что приходил он только читать лекции, а преподаватели у нас были другие, и на занятиях получалось, что его короткие тезисы нужно было еще и раскрыть, а на вопросы отвечать он очень не любил.

Н-да, если здесь так преподают...

— Нормально здесь преподают, — оборвал мои вольные мысли голос Варнара.

— Простите, — пробормотала я, опуская голову.

— Нашла из-за чего прощение простить, — фыркнул Ахорон. — Учат хорошо, но для тебя недостаточно. Слушай Элиса и читай книги.

— Но сейчас быстро иди в храм Смерти, — перебил его Варнар. — Я открою коридор, и ты выйдешь позади моего храма. Ее храм на следующей улице — не заблудишься. Постарайся успеть войти в него пока Кёрн и Самайя тебя не нашли.

— Зачем? — заволновалась я.

— Эти двое не должны увидеть, как ты изменишься, — непонятно объяснил Ахорон.

— Ты отмеченная, — ещё больше напугал Варнар.

— А без этого никак? — почти жалобно уточнила я, пытаясь сообразить, где и кем была отмечена.

— Никак. Ты с детства отмечена Смертью. Ничего страшного в этом нет, — фыркнул Варнар и взял меня за руку. — Идём, я проведу тебя через лабиринт теней. Ахорон отвлеки Кёрна.

* * *

Дальше меня очень быстро провели по теневому коридору и вытолкали на улицу, где я в первый момент чуть не задохнулась от пыли и палящий жары, к тому же на мгновение ослепла, настолько ярким показалось мне полуденное солнце после прохладной тени храма Варнара.

Классно, однако, от меня избавились, ничего не скажешь. Страху нагнали, любопытство разожгли, перед фактом, что перед Элисом извиняться всё же придётся, поставили, ничего толком не объяснили, но прямой дорогой в храм богини Смерти отправили. Ах, да, еще отмеченной обозвали! И что это значит? Как с этим жить? Ну, почему так много вопросов?

К реальности меня вернул замотанный в белые ткани прохожий, который на полном ходу сбил меня с ног. Судя по экспрессивной речи и маханию рук, он куда-то очень спешил, а я неожиданно появилась у него на пути. Ждать и помогать он не стал, быстро поднялся и побежал. Так что, потирая бок, я сама встала и первым делом огляделась. Варнар сказал, что я окажусь позади его храма и мне нужно пройти между домами, чтобы сразу выйти к храму богини Смерти. Но все дома на этой улице стояли так близко друг к другу, что мне пришлось ещё пройтись и поискать, где можно просочиться. Нашла одно единственное место. Пройти там было можно только боком и по стеночке. В детстве я и не в такие щели залезала, так что полезла.

Самым странным и будоражащим моментом стало появление того самого или уже другого прохожего в белых одеждах. Он появился с той стороны, где я влезла в щель и, увидев меня, что-то закричал и замахал руками, словно подзывал кого-то. Меня это испугало, и я ускорила шаг. Выбравшись, сразу увидела храм. Улица пустовала, так что, несмотря на жару, побежала, стараясь не думать, что меня кто-то преследует. Причин я не знала, виноватой себя не считала, но чувствовала, что стоять и ждать пока он доберётся до меня, как минимум глупо. К тому же Варнар сказал, чтобы я поспешила и вошла в храм, а кто я такая, чтобы спорить с богом?

Подбежав к зданию, влетела внутрь и, не забыв плотно закрыть за собой дверь, поспешила пройти вглубь храма. Не знаю, что во мне изменилось, но только минула коридор и прошла под аркой, как пространство затянуло туманом, а на стенах зажглись тусклые светильники мёртвого огня. Я подождала пока кто-нибудь выйдет меня встречать. Почему-то показалось, что так должно быть, и через несколько секунд из тумана вышла низенькая сгорбленная фигурка в черном плаще.

— Наконец-то, — прошелестела она и, приблизившись, сдвинула капюшон с головы.

Я отшатнулась. Это была очень старая женщина. Волосы у нее почти все вылезли, лицо сморщилось и покрылось пигментными пятнами, и только глаза — ее глаза всё еще горели зеленым некромантским светом. Но не ее вида я испугалась, а неожиданного понимания, что передо мной не живая, а давно мёртвая некромантка.

— Ну-ну, не бойся, — проскрежетала она. — Лича и зомби своего ведь не боишься?

Лич — это определенно магистр Анрой — мой крёстный, а зомби, видимо, тот лысый бугай с дырой в груди, которого я сырой магией случайно подняла из могилы. Крёстный его угомонил, но обратно в могилу немёртвый лезть отказался, мол, оставьте я пригожусь, и пригодился: в основном тяжести всякие таскает, но бывает и с тренировками помогает, причём и Элису и мне.

— И тут привыкнешь, — не дождавшись моего ответа, хекнула она и, перебрав скрюченными пальцами в воздухе, поманила меня за собой. — Муженька своего ищешь?

— Да, Артура, — последовала я за ней.

— Плохой из него получился некромант. Так Анрою и передай. В храм пришёл, а в лабиринт не заглянул. Я бы ему всё объяснила. А так пошёл как глупый слепой каркан, еще и рейкиного ученика взял в помощники. Кто ж с магом света на демона-то идёт?! Они ж их боятся до дрожи.

— Простите, а где?...

— Артур-то?! — замедлила она шаг. — Так Заза его поймала.

— Заза?

— Джинн. Она для меня, как Архгарих для Анроя. По молодости подобрала.

— А-а?... — запнулась я, и замешкалась, осторожно подбирая слова.

Увы, моё временное заклинание перевода чужой речи, нарисованное в виде связки двух рун на запястье правой руки неделю как начало бледнеть и терять свою силу, так что говорить приходилось либо односложно, либо с задержкой. Самайя пока этого не замечала, да ушастая меня и не слушала, зато разговор с магистром Кёрном потребовал от меня дикого напряжения и сосредоточенности. С богами вышло намного проще, видимо, потому что по большей части говорили они, а я слушала, однако с некроманткой я почувствовала, что мне катастрофически не хватает словарного запаса.

— Успокойся, — неожиданно остановилась она, повернулась и с улыбкой посмотрела на меня. — Ты слишком стараешься. Мы в лабиринте смерти — здесь я пойму тебя, даже если ты заговоришь на языке своего мира.

Я неуверенно уточнила:

— А так можно?

— Здесь, — некромантка окинула туманные переходы не менее затуманенным взглядом и снова посмотрела на меня, — можно всё.

Думаю, в этот момент на моём лице не было ни грамма доверия, тем не менее, я спросила:

— Совсем всё?

Женщина скрипуче рассмеялась.

— А что ты хочешь?

— Зеркало. И лучше во весь рост.

Глаза некромантки удивлённо округлились.

— Зеркало? Зачем тебе зеркало?

Я развела руками.

— Да, так. Сказали, что когда я войду в храм — я изменюсь. Хочу посмотреть, во что я превратилась.

Некромантка замерла, крякнула и неожиданно громкой рассмеялась. Смеялась долго, даже несуществующую слезинку с угла глаза смахнула, показывая, насколько ей было смешно.

— Ох, не могу. Насмешила. Зеркало... Изменилась она... Давно я так не смеялась. Будет тебе зеркало. Идём.

И мы пошли. Туман расступался, образуя подобие коротких коридоров, но тут же опадал за нашими спинами, когда мы проходили открытый участок. Иногда сквозь туман можно было увидеть стены храма. К одной из них женщина подвела меня и, указав на нее, сказала:

— Подойди и скажи мне, что ты видишь?

Мне даже подходить не пришлось. На первый взгляд обычная песчаная стена, но только мои глаза заслезились, и я начала различать проступившую на ней вязь некромантский заклинаний, стена исчезла и появилась широкая ниша с полками.

— Я вижу полки с книгами.

Женщина едва заметно вздрогнула, и взгляд у нее стал недобрым.

— Значит, это правда, у тебя на самом деле глаза истины.

— Истины? — приподняла я брови. — Нет, я просто виду заклинания некромантов.

— Глупое дитя! — неожиданно разозлилась некромантка. — Такое зрение — это бесценный дар, и даётся некроманту только за особые заслуги, или он сам придёт к нему с помощью долгих тренировок, а ты, если посмотреть, и не некромантка вовсе!

Из стены, а точнее из вязи заклинания появилось полупрозрачное, отливающее зеленью лицо и посмотрело на женщину:

— Магистр Сарна, что за манеры, — недовольно поцокало оно языком. — Держите себя в руках.

— Ты это слышал? Слышал?! — не на шутку разошлась некромантка и передразнила меня: — "Я просто вижу заклинания некромантов" Как она может столь непочтительно относиться к дару, которым наделила ее наша богиня?!

— Магистр Сарна, успокойтесь. Я в очередной раз напоминаю вам, что только Милостивая богиня решает, кому даровать глаза истины. Вы эту способность не заслужили.

Глаза некромантки засияли, пальцы скрючились, лицо посерело, и она заскрежетала:

— Столько лет...

Что именно "столько лет" мы с лицом не узнали, так как уплотнившийся туман превратился гигантскую руку, схватил некромантку и утащил ее в огромную дыру, после чего снова стал рыхло-гладким, словно ничего не было. Я посмотрела на лицо, оно на меня.

— Магистр Шарс, — представилось оно, — архивариус храма Милостивой.

— Анна Александровна. Жена Артура.

Лицо улыбнулось.

— Я знаю, кто ты. Ты очень на нее похожа.

— На кого? — не поняла я.

— На одну свою весьма знаменитую родственницу, — и лицо снова смущенно улыбнулось. — Прости, я не могу тебе рассказать. Анрой предупредил, что это может создать трещину в твоей защите.

Я покосилась на место, где недавно стояла некромантка.

— Забудь о ней, — скривилось лицо. — Магистр Сарна и при жизни была завистливой особой. Услышала, что у тебя глаза истины и решила проверить.

— Но она...

— Это я попросил ее встретить тебя у входа и проводить ко мне. И, да, я слышал, что она тебе наговорила. Не верь ей — она ничего не знает. Я был неосторожен, и Сарна подслушала наш разговор с Анроем.

Что-то сегодня все кому ни лень обманывают меня. Я вздохнула.

— Насчёт Зазы — это тоже обман?

— Нет, это правда. Иди за мной.

Лицо, всё еще обращенное на меня, поплыло в сторону. Я пошла за ним и вскоре пришла к большому круглому каменному столу. Лицо исчезло и появилось уже на поверхности стола, так же на каменной столешнице появилась книга, судя по надписи на обложке — книга заданий, которая сама открылась и сама же начала листать страницы.

— Вот, — произнёс магистр, когда книга раскрылась на нужном развороте.

Я подошла и заглянула в нее, мимоходом предупредив:

— Я плохо читаю на анталите.

Лицо нахмурилось, но разъяснило:

— Первая колонка суть задания. Вторая, инициатор задания. Третья — дата. Четвёртая, кто исполнитель. Пятая временной отрезок, за который было выполнено это задание. Шестая — примечание.

— Ага, вижу! — ткнула я пальцем в книгу: — "Поймать джинна. Пещера у оазиса Риша". Но здесь не сказано, что это Заза. И имени инициатора нет.

— Как нет?! — лицо дёрнулось и вдруг, отделившись от поверхности, подлетело и заглянуло в книгу. — Здесь точно было!

— Нет, — покачала я головой. — Здесь только звёздочка. Это что-то значит?

— Это значит, что инициатор использовал очень сильное заклинание отвода глаз и, возможно... морок?

"Или просто был богом" — подумала я, но озвучивать не стала. Мало ли. Провела пальцем по строчке вправо, убеждаясь, что задание взял именно магистр Артур Велдари. Однако в дате поставленной мужем мне сразу померещилась неточность. Есть у меня такая особенность, интуитивно замечать несостыковки в цифрах, именно поэтому крёстный и попросил меня в свободное от занятий время заглянуть в храм Смерти и проверить книгу заданий. Я, конечно, не думала, что окажусь здесь в первый же день своих занятий, но что поделать.

На секунду задумалась, вспоминая, сколько времени занимает дорога до Шатора без портала. Вздохнула и попросила у "лица" письменные принадлежности и календарик. Магистр переспросил. Я повторила, коротко объяснив, зачем мне это нужно. Тут же получила чистый листок бумаги, карандаш и деревянную табличку-календарь. Внимательно пересчитала, и убедилась, что перед тем, как взять задание, Артур еще неделю где-то прохлаждался.

— Анрой снова начал следить за своим сыном? — заглянул в мои записи магистр Шарс.

— Не знаю, — пожала я плечами. — Когда магистр Артур уезжал, мне кажется, они снова поссорились.

— Говоришь: "поссорились"? — усмехнулось лицо и снисходительно мне улыбнулось: — Девочка, эти двое начали ссориться еще до твоего рождения, если не раньше.

— Да, вы правы, — согласилась я, складывая листок пополам и еще раз, чтобы спрятать его за пояс, так как сумку я с собой не взяла, — я не очень понимаю, что между ними происходит.

Между бровей полупрозрачного "лица" пролегла глубокая морщина.

— Это давняя история, и я хочу тебя предупредить: ты девочка молодая, неопытная — не вмешивайся в их отношения, не пытайся их изменить.

— Боже упаси! — рассмеялась я. — Мне бы со своими проблемами разобраться!

— И то верно, — расслабился магистр Шарс и с ехидцей поинтересовался: — Всё еще хочешь посмотреть в зеркало?

— Конечно! — и робко полушёпотом: — Я сильно изменилась?

Поблёскивая зеленым светом, лицо улыбнулось.

— Есть то, что можешь увидеть только ты, но не бойся, это не то, что ты себе нафантазировала.

— Вы меня заинтриговали. Куда идти?

Лицо усмехнулось и неожиданно начало растягиваться, превращаясь в прямоугольный пласт с ним же в центре. Лицо переместилось вверх и в сторону, чтобы не загораживать обзор, а поверхность полупрозрачного мерцающего зеленью полотна стала зеркальной.

"Свет мой зеркальце скажи..." — подумалось мне до того, когда я увидела, что со мной стало. Мать моя женщина! Да я на призрак похожа! Кожа белая, чуть прозрачная; глаза огромные — скорей всего от шока — горят зеленым огнём; волосы чёрные — что никогда мне не шло — какие-то совсем нереальные, невесомые, словно созданные из чёрной пыли, к тому же всё тело, включая одежду, покрыто тонкой пленкой, на которой вспыхивают и исчезают зеленые письмена.

В результате изучения своего внешнего вида заговорить мне удалось не сразу.

— Я теперь навсегда такая?

— Это твой вид в лабиринте Смерти. Живым здесь не место. Милостивая отметила тебя и ты одна из немногих, кто способна войти сюда, не умерщвляя плоть.

— Так я живая?! — потрогала я себя за руку, потом положила руку на щеку — тёплая.

— Это твой второй дар — редкий и опасный.

— Опасный? Я могу кому-нибудь навредить?

— Можешь, — кивнуло лицо. — Но в первую очередь могут навредить тебе. Видя твою молодость и наивность, многие захотят использовать тебя и твои способности, и мой тебе совет, до тех пор, пока ты уверенно не встанешь на ноги — найди себе защитника, который сможет всегда быть рядом с тобой.

— Ну, пока он у меня есть. Вроде бы.

Лицо нахмурилось.

— Не думаю, что сын Анроя сможет стать для тебя хорошим защитником. Он — ветер, и подобная рутина ему быстро наскучит.

Я смутилась, так как не имела в виду мужа, а сразу подумала об Элисе и поэтому промолчала, а магистр Шарс продолжил говорить:

— Найди ответственного, способного принимать решения, а не избегать сложностей.

— Считаете, что магистр Артур избегает сложностей?

— Не в сражении — в этом он хорош как никто, но в повседневной жизни... Впрочем, поживёшь с ним, сама всё увидишь.

Я не удержалась и спросила:

— А откуда вы знаете, какой он в повседненой жизни?

Магистр забавно пошевелил бровями.

— Одна из моих внучек была его договорной женой. Пятой, вроде бы.

Моё отражение в зеркале начало исчезать, как и лицо магистра Шарса.

— Сюда идут. Сегодня я вытолкну тебя из лабиринта, в следующий раз будешь сама учиться создавать себе выход. Приготовься. Будет неприятно.

* * *

Вернувшись в мир живых, я уяснила для себя самое главное, мёртвые плохо понимают разницу между словами неприятно и отвратительно. После того, как меня словно несколько раз окатило ледяной водой и беспощадно бросило на пол, меня еще некоторое время неконтролируемо трясло, мутило и подташнивало. К тому же кожа болела так, словно ее скребли тёрками. Поэтому неудивительно, что, когда Самайя и Кёрн нашли меня, я сидела под столом и обнимала его каменную опору.

— Так она всё это время была здесь?! — услышала я визгливое восклицание ушастой.

— Видимо ее кто-то напугал, — предположил Кёрн.

— Она же бесстрашная! — язвительно парировала Самайя. — Никаких немёртвых не боится.

— Смотря какие немёртвые, — не согласился Кёрн. — Из того, что я слышал, в доме Велдари все немёртвые тихие. Магистр Анрой сам их выдрессировал.

Ой, всё-то он знает. Только крёстный мне говорил, что наши немёртвые спокойные лишь потому, что почти все под заклинанием покоя и что его нечасто, но всё же необходимо обновлять.

— Думаете, на нее кто-то напал?

Самайя заглянула под стол.

— Ты плохо выглядишь. Пить хочешь?

И она протянула мне прозрачный шарик с водой. Я удивилась ее заботе, но шарик взяла и жадно присосалась к его поверхности. Вода в нём оказалась приятно-прохладная. Хорошо-то как.

— Что это? — услышала я сверху. — Книга заданий? — магистр Кёрн повернул книгу, чтобы прочитать, что в ней написано: — "Пещера у оазиса Риша". Ха! Я знаю, где это. Анна Александровна, вылезайте из-под стола.

Я вылезла и, первым делом, сердито глянула на Самайю, однако ей и без меня было невесело — эльфийка снова обзавелась африканской завивкой и... и новой накидкой, светло-голубой с тёмно-синим волнообразным орнаментом по подолу.

— Ты, что, переодеваться ходила?

Самайя раздраженно фыркнула.

— Нет. Это из-за...

Эльфийка подумала и не стала заканчивать свою мысль, только гневно глянула на магистра.

— Чем вы недовольны студентка Самайя? — повернул голову Кёрн. — За свою оплошность я уже заплатил, причём немалую сумму.

Я с недоумением уставилась на ушастую.

— Он кинул в меня огненным шаром! — не выдержала Самайя. — Просто так!

Кёрн медленно закрыл книгу заданий.

— Это была случайность, студентка Самайя, — процедил магистр. — Я не виноват, что вы... что ваши... — взгляд магистр невольно задержался на причёске ушастой, — м-м. Я, конечно, признаю, что девушки любят менять свои причёски, но это было слишком неожиданно.

Понятно. Волосы Самайи начали завиваться в присутствии Кёрна, он этого не ожидал и кинул в нее огненным шаром. На всякий случай.

— Это не я! — взвизгнула Самайя. — Они сами! Сами! Я же сказала!

— Хватит, — оборвал ее магистр Кёрн. — Анна Александровна, как вы себя чувствуете? Можете идти?

— Могу, — неуверенно произнесла я.

— Отлично. Тогда идемте, проведаем вашего мужа, — непреклонно заявил магистр и, обогнув нас с Самайей, пошёл к выходу.

— Мне это не нравится, — тихо произнесла я.

— Мне тоже, — кивнула Самайя.

— Девушки! — нетерпеливо окликнул нас магистр.

Я заподозрила, что он нас услышал, и показала Самайе, постучав себе по уху указательным пальцем и приложив его к губам, что нам лучше помолчать, но ушастая поступила по-своему, она заговорила на эльфийском.

— Говорить буду я, — взяла она меня за руку, и в этот раз гораздо осторожнее. — Верни мне волосы.

Я покачала головой и развела руками. Как она себе это представляет? Ушастая нахмурилась.

— Но ты ведь знаешь как?

Знать-то знаю, только получится ли в этот раз, тем не менее, кивнула.

— Кёрн что-то задумал, — понизила она голос, когда заметила, что магистр начал замедлять шаг и прислушиваться. — Не знаю, чем ты ему приглянулась, но он с самого начала нацелился только на тебя. Он...

Самайя не успела договорить, потому что магистр резко остановился и подождал, когда мы поравняемся с ним.

— Студентка Самайя, я не знаю эльфийского, но ваше ворчание на мой счёт понятно без перевода. Анна Александровна, что она вам про меня наговорила?

— Понятия не имею, — пожала я плечами. — У меня нет заклинания-переводчика.

Оба с удивлением уставились на меня.

— Как это нет? — почему-то сипло произнёс магистр. — Но как же?...

— У меня был временный, — пояснила я и для достоверности показала запястье с поблекшим заклинанием.

— Та-ак, — неожиданно сердито протянул магистр и, распахнув створки дверей, вышел из храма, громко позвав: — Шэндар!

Я наклонила голову, и увидела, как проходя между двух мужчин в белых одеждах, магистр кивнул одному из них: — Мы нашли ее. Спасибо за помощь. Шэндар! Подойди ко мне!

— Там Шэндар? — покосилась я на Самайю.

— Он же твой куратор, — напомнила она мне. — Как только узнал, что ты пропала, сразу побежал к страже.

— К страже? — выгнула я брови.

— Видишь дядечек в белом — это местная стража.

Упс. Так это я от стражи убегала? Ну, молодец, Аня, отличилась.

— А Шэндару сейчас достанется, он должен был знать, что у тебя нет переводчика. Тебе должны были сделать новый.

— Зачем? Я же учу язык.

— Местный? — ехидно поддела меня Самайя.

— Не-ет, — протянула я, поняв, к чему клонит ушастая. — Анталит.

— И эльфийский, — дополнила Самайя.

— Немного, — не стала я отпираться. — Но не скажу, чтобы усиленно. Но ты и сама это знаешь.

Выражение лица Самайи стало задумчивым.

— Знаю, но не думала, что это серьёзно. В моей группе есть парень-возвращенец, он пятнадцать лет живёт в Брандоре, а язык до сих пор не выучил, так и пользуется заклинанием, и я уже начала думать, что все возвращенцы такие.

Я не могла удержаться от сарказма:

— Из-за одного ленивого парня?

Самайя раздражённо отмахнулась от своих волос. Н-да, нелегко справиться с причёской "гигантский одуванчик", впрочем, сама виновата.

— Не только из-за него, — Из храма подуло холодным воздухом, и волосы Самайи полностью закрыли ей обзор, что мгновенно вывело ее из себя: — А-а! Как же меня это злит! — закричала она. — Как их вернуть обратно?! Как?!

— Волосы? — уточнила я.

— Да. Я хочу, чтобы они снова стали прямыми и послушными. Как мне это сделать?

— Пока не знаю, — честно ответила ей. — В прошлый раз я за тебя просила, но ты меня обманула.

— Это была не моя идея, — сквозь зубы прошипела ушастая, яростно борясь с волосами. — Точнее не совсем моя.

К сожалению, спросить, чья, я не успела, так как мы обе вздрогнули, услышав громкий оклик магистра Кёрна:

— Студентка Самайя! Анна Александровна! Вы долго там стоять будете? Идите сюда!

Подходя, мы услышали интересный диалог между Кёрном и взвинченным Шэндаром.

— Магистр, я желаю сопровождать вас до оазиса и обратно, — настаивал куратор.

— Оазис Риша закрыт для посещения туристов, — отвечал ему Кёрн.

— Но я не турист — я следящий группы и куратор Ани! — бил фактами Шэндар, на что Кёрн зевал и как бы невзначай поглядывал на стражей, которые в стороне тоже что-то обсуждали.

— И что я скажу стражам? Объяснить желание жён встретиться с мужем будет им понятно, но твоё присутствие...

— Вы можете объяснить его тем, что я должен быть рядом с Аней, сам ректор...

— Студент Шэндар, — перебил его куратора Кёрн, — в Шаторе другие законы. Нас не поймут. Я раньше загорюсь, чем объясню им, как вышло, что у молодой жены некроманта куратор — парень, — Кёрн запнулся и добавил: — Два парня. Они и так здесь думают, что мы в Брандоре ущемляем права магов Смерти, даже при том, что некроманты в этой местности практически не живут, и об их нравах местные узнают только из рассказов приезжих, и не обязательно, что магов. Это я знаю, что в стенах академии семи вершин любое решение ректора закон, но официальных-то бумаг у вас нет.

— Но магистр Аеллир...

— Будет тебе. Ваше с Элисом кураторство над Анной официально нигде не зафиксировано, это всё на словах.

— Ошибаетесь, магистр, я видел, как в мой свиток вписали новую строчку.

Кёрн начал раздражаться.

— Да-да, ты видел, как в твой свиток вписали кураторство над возвращенцем, но имени там не было, потому что вас двое.

Крыть стало нечем, и Шэндар заметно расстроился, но не сдался. Эта черта его характера всё чаще заставляет меня задуматься, с какими сложностями ему пришлось столкнуться, переехав из своей деревни в город, чтобы учиться в академии семи вершин.

— Я всё же настаиваю.

— Ты не доверяешь мне как старшему? — воздух вокруг магистра Кёрна начал накаляться, вот-вот полыхнёт.

— Один раз вы ее уже потеряли, — очень похоже скопировал интонации Элиса Шэндар.

В подобной манере квартерон разговаривает с настойчивыми визитёрами, желающими встретиться с магистром Анроем, чтобы поговорить с ним о неоплаченных счетах. Благо таких немного. Впрочем, эту манеру Элис использует и со мной, когда я сильно достану его с расспросами: как, почему и зачем? И тогда мне явственно слышится его мысленное: "Терпение, только терпение".

— Но я же ее и нашёл! — глаза мага начали подсвечиваться внутренним огнём.

— Это я ее нашла! — возмутилась Самайя. — Это я сказала, что нужно еще раз сходить в храм богини Смерти!

Думаю, с вмешательством Самайи обстановка бы накалилась ещё сильнее, если бы к нам не подошли стражи. Они обратились к Кёрну, и тот, тяжело выдохнув, заговорил с ними на их языке, пару раз бросая на меня задумчивые взгляды.

— Они просят прощения, — наконец, сказал он, обращаясь ко мне.

— За что? — не поняла я.

— За то, что один из них сбил тебя с ног, а другой напугал. Они не знали, что у тебя нет заклинания-переводчика, — и Кёрн сердито глянул на Шэндара.

— Да-а я и не в обиде, — пожала я плечами, подумала и повернулась к стражам. — Извините, я не так вас поняла.

Магистр перевёл. Один из мужчин убрал ткань с нижней части лица и, коротко кивнув, улыбнулся. Это оказался молодой парень на год или на два старше меня. Кёрн снова заговорил, кивая то на меня, то на Самайю, так что не трудно было понять, о чём речь. Стражи что-то ответили.

— Они согласились открыть нам портал, но только до поселения Риша, — перевёл Кёрн. — До оазиса придётся идти пешком. Это займет всего пару часов.

Мы с Самайей переглянулись. "Всего пару часов"? На солнцепёке? Какой реакции он от нас ожидал? Мы посмотрели на магистра и единодушно скривились. Желания идти пешком по жаре у нас не было.

— Может в другой раз? — неуверенно предложила я. — Мы с Самайей еще не готовы. Нам бы переодеться, воды с собой взять.

— Воды, еды.... Девушки, я вас, что, на свидание приглашаю?! — магистр грозно скрестил руки на груди. Мы с Самайей снова переглянулись. Теперь и у меня возникло подозрение, что Кёрн что-то задумал. — Нет. Сходим до оазиса, поговорим с Артуром и сразу вернёмся обратно. Два часа туда и два часа обратно, это не так страшно, как кажется.

— Магистр Кёрн, — попытался переубедить его Шэндар. — Аня права, им нужно переодеться и хотя бы взять по две фляги воды.

— Студент Шэндар, — резко повернулся к нему Кёрн, — студентка Самайя — маг воды и она способна призвать воду даже сидя в каменном мешке. Не так ли студентка Самайя?

— Нет, не так, магистр Кёрн, — тем же ехидным тоном вторила ему эльфийка, и зло на него посмотрела: — Для призыва воды нужна вода. Или, может быть, вы предлагаете мне призывать ее на своей крови? Так мне понадобится заговорённый нож. Купите мне его? Нет? Тогда ничем помочь не могу — в пустыне я бесполезна.

Кёрн нахмурился. Было видно, что ему неприятно слышать отповедь из уст студентки, он даже зубы стиснул, чтобы не наговорить ей гадостей. Но Самайя меня удивила, так жёстко отбрить того, кого недавно почти боялась.

— Я понял, — произнёс Кёрн, заметно сдерживая себя.

Подойдя вплотную к стражу, который не снял платок, он тихо заговорил с ним. Страж удивился, посмотрел на нас с Самайей, сощурился и куда-то ушёл.

Через полчаса нам с Самайей принесли белые плащи, платки и обувь для хождения по раскалённому песку. Так же нам принесли две полные фляги с водой и мешочек с чем-то мягким, но плотным, за что я позже пожелала стражу долгих и счастливых лет жизни.

* * *

— Девушки не отставайте! — прокричал Кёрн, бодро шагая по высушенной потрескавшейся земле, словно жара и палящее солнце совсем его не беспокоили: — Оазис уже близко. И хватит стонать — терпите! Вы будущие маги. Магистры! Тренируйте свою выносливость. Выносливость для мага — это не прихоть, а жизненная необходимость! Особенно для вас, Анна Александровна.

Самайя вымученно простонала:

— А мне, значит, выносливость не нужна?

— Эльфы и так выносливы, — буркнула я, делая ладонь козырьком, чтобы рассмотреть зеленую полоску оазиса далеко впереди.

Кёрн же, не замедляя шага, продолжал говорить:

— Многие знакомые мне маги ошибочно считаю, что выносливость необходима только для защиты, в частности для поддержания купола или щита, но это в корне неверно. В первую очередь выносливость позволяет увеличить резерв мага, и не только его личный, но и его овара. Так же выносливость позволяет создавать большое количество огненных шаров. Чем выносливее маг, тем больше огненных шаров он может создать.

— Толку-то?! — с насмешкой глянула на меня Самайя: — Они у тебя всё равно до цели не долетят — все в воздухе исчезают.

Тут же захотелось доказать обратное, и я предложила:

— Проверим?

Самайя притормозила, я тоже встала. Кёрн этого не заметил, так что пока он шёл и громко разглагольствовал далеко впереди, мы устроили небольшое состязание на выносливость: сначала создали по одному шару своей стихии и для разминки бесцельно погоняли их друг за другом. Самайе это быстро наскучило, и ушастая предложила: кто первый "съест" шар соперника тот и выиграл. Разумеется, выиграла она. Трижды она съедала мой шар, прежде чем я сообразила, как сделать так, чтобы мой шар раскрылся и заглотил ее, и при этом не развалился. Признаюсь, получилось это в основном благодаря язвительным замечаниям ушастой, она очень точно указывала мне на мои ошибки, прежде чем "съедала" шар. Я начала практиковаться и это стоило мне еще нескольких шаров, но зато потом я отыгралась. Девять шаров из десяти. Не выиграла, но и не проиграла, тем более что ставки возросли: два на два. На удивление вышла ничья. С тремя шарами управляться оказалось труднее, и Самайя съела шесть пар из десяти. Когда эльфийка снова предложила увеличить количество шаров, я уже достаточно выдохлась, так что уследить за четырьмя шарами удавалось с большим трудом. В результате ушастая разгромила меня в чистую. Мне удалось съесть всего восемь шаров. Пять шаров я вызвала исключительно из упрямства. Управлять ими по отдельности я уже не могла, но и проигрывать не хотелось. Ушастая тоже начала коситься и бурчать, что упрямство — это глупость, всё равно я проиграю. Но толи жара так на меня повлияла, толи злость и желание доказать, что я не хуже нее — шары я вызвала, причём не кучкой, а чётко выстроила их в воздухе по вершинам пятиугольника. Самайя рассмеялась, но когда я начала ловить ее шары один за другим в эту огненную ловушку, смеяться перестала. Она призвала еще водных шаров, а потом еще и еще, пока в моей ловушке не осталось места. Я сильно напряглась, магия тянула из меня силы, мышцы начали подрыгивать от напряжения, но я заставила ловушку "съесть" все шарики. Взрыв был оглушительным. Нас с Самайей отшвырнуло назад, а на месте ловушки появилось огромное облако горячего пара, из которого раздался разъярённый рык магистра Кёрна:

— Вашу огненную...! Кто это сделал?!... Кто?!!

Быстро оклемавшись, Самайя схватила меня за руку и, на эльфийском приказав: "Вставай! Бежим, пока Кёрн не видит!", заставила бежать с ней до густых разлапистых кустов оазиса, где мы и спрятались.

— Зачем? — морщась от боли в руке, спросила я. — Он же всё равно узнает.

— Пусть остынет, — с непривычной серьёзностью ответила Самайя и на корточках, раздвигая ветки, начала пробираться вперёд. — За мной! Здесь есть источник.

— К-какой ещё источник? — стёрла я пот со лба. — Самайя, подожди! Куда ты идёшь? Нам к пещере надо.

— Сначала к источнику.

Я высунула голову из кустов. Облако рассеялось, и теперь можно было увидеть, как вокруг магистра вздымаются высокие волны огня. Надо же, как разозлился. Права Самайя — пусть остынет, а мы пока к источнику сползаем.

Брандор

Дом магистра Вэлдари

Просочившись сквозь стену дома, призрак с настороженностью прощупала пространство на наличие нитей паутины. Если толстобрюхий ее заметит, то сразу поведёт к Анрою, а тот потребует отчёт как дела у его крестницы. У нее начинает возникать ощущение, что не Артур сын Анроя, а именно Аня его кровная дочь, так трепетно он переживает за свою подопечную. Уговорил же ее слетать до Шатора, хотя по ощущениям демоницы в ближайшее время девчонке ничего не грозит. Шэриадис же больше беспокоил Элисавиель и его невероятно возросшие Силы. Ошейник был повреждён и, запертая Сила хлынула в его тело, делая его магически сильнее. Однако, вышло так, что и физическая сила Элисавиеля значительно возросла, и к этому он не готов был. В его руках ломалось всё: от столовых приборов до камней. Будь он полноценным эльфом, справился бы с изменением за два-три дня, но доля человеческой крови увеличивала срок восстановления в разы. Магу приходилось нелегко. Ему, как ребёнку, пришлось заново учиться пользоваться своими руками, не превращая посуду в черепки и не сминая железные ручки дверей в лёгком сжатии кулака.

Шэриадис просочилась в комнату мага, но там его не обнаружила. В лабораторию лича заглядывать не хотелось, но пришлось. Элисавиель сидел за столом и тренировался. Он осторожно брал пустые фигурные колбы за горлышко и переносил их с одной стороны стола на другую.

— Как успехи?

Горлышко треснуло.

— Только что были, — вздохнул маг и поднял покрасневшие от недосыпа глаза на демоницу. — С возвращением, наставница Шэриадис. Выяснили, как дела у Ани? Ей что-нибудь нужно? В Шаторе в это время года жарко.

— И ты туда же! — закатила глаза призрак. — Аня, Аня, Аня... Далась вам эта девица!

— Тогда, может, вы вернёте её украшение на место?

Шэриадис прикрыла рукой колье с монетками.

— Как ты?!...

— Заглянул и запомнил, — ответил Элис. — Верните его на место. Она вам его не отдавала.

— Отдаст! — демоница побренчала монетками. — Мне оно нравится.

— Когда Аня вам его отдаст, тогда и возьмёте, — непреклонно заявил маг.

— Хорошо, сниму, — сморщила хорошенький носик Шэриадис, — но не сейчас. Почему в доме тихо? Где все?

— Учитель и Арх ушли в гости к настоятелю. Отрава пошла на базар, Обглоданные кости ушёл вместе с ней. Лиля на кладбище — охраняет территорию вместе с Троицей.

Призрак нахмурила бровки.

— И кто такой умный додумался отправить живой прожорливый цветок охранять кладбище?

— Аня, — усмехнулся маг.

Шэриадис закашлялась. Она с самого начала предполагала, что дочь двух выдающихся магов своего времени будет смышлёной человечкой, но так, чтобы удивить демоницу!?

— Ты чувствуешь ее?

Маг помрачнел, по его лицу пробежала тень недовольства.

— Я стараюсь даже не думать об этом. Учитель и Аеллир изучили привязку — она необычная — двойная и они считают, что она может навредить нам обоим.

Демоница подлетела к столу и переставила колбы, чтобы Элисавиель продолжил тренироваться.

— Она божественная и она спасла тебя. Боги вмешались в вашу с Аней жизни, и ваши судьбы изменились. Теперь вы связаны узами похожими на эльфийскую связь.

— Все мои связи были оборваны, когда на меня надели ошейник, — сухо обронил маг. — Я не помню, что это значит.

— Нет? — удивилась Шэриадис и нахмурилась.

Она точно помнила, что у мальчика были связи. Как он может не помнить?!

— Что же ты помнишь?

— Я помню, что после ритуала мне дали выпить какой-то напиток, после него у меня больше не возникало желания создать эльфийскую связь.

Глаза демоницы изменились.

— Так они тебе всё начисто стёрли?!

Маг задумался, но всё же спросил:

— Разве не этого вы хотели?

— Я?! — приподняла брови эльфийка, после чего тряхнула головой. — Та, кто подписала документ, по которому тебя лишили силы, была еще живая Шэриадис, а не я. Я пыталась переубедить её, но она тогда была сильнее и слушать меня не стала.

— Чем же я не угодил повелительнице Нумирилла?

Шэриадис скрестила руки под грудью, затем вытащила одну руку и задумчиво постучала пальцем по верхней губе.

— Признаюсь, в то время меня мало волновало, что тревожило эту девчонку, я лишь поддерживала в ней жизнь, но, если не ошибаюсь, это как-то связано с хозяином Илдарских болот.

— С Тальсиаром? — напряжённо посмотрел на демоницу маг, непроизвольно поднимая руку, чтобы прикоснуться к ошейнику.

— О! — клыкасто улыбнулась она ему. — Ты даже знаешь его имя! Да, именно с ним. Она боялась его до слёз, хотя ничего дурного он ей не делал. У меня были совмещённые с ней воспоминания, и я не помню, чтобы Тальсиар ее обижал, тем не менее, даже упоминание его имени могло испортить ей настроение.

Элисавиель, чтобы не дёргать край рубахи, взял колбу и осторожно перенёс её на край стола.

— И этим вы, конечно же, регулярно пользовались.

— Тс-ш! — зашипела призрак. — Не переходи границу, мальчик. Ты представления не имеешь, какой капризной была Шэриадис. Из-за ее болезни окружающие старались лишний раз ее не тревожить и не ругать, и этим совсем избаловали девчонку.

— Однако богиня сделала ее повелительницей Нумирилла, — напомнил демонице маг.

— Она прекрасно умела усмирять живые книги. У нее был удивительный голос. Но и тогда и сейчас управляет Нумириллом ее сестра — вторая повелительница.

— Книга, — зацепился за оговорку Элис. — Это вы ее принесли в библиотеку?

Шэриадис удивлённо моргнула.

— Я подумала, что она будет полезна ученице. Ты прочёл ее?

— Начал читать, — кивнул маг и поморщился, когда треснула еще одна колба. — Она устойчива к моей Силе и не рвётся в моих руках.

— Нашёл что-нибудь интересное?

— Для себя ничего, но... — Элис выбросил треснутую колбу в ведро, пока она не превратилась в осколки. Тенью он запретил себе пользоваться — только руки. Он тяжело вздохнул и обратился к демонице: — Неужели вы все считаете, что я настолько глуп, чтобы не понять, что Аня не простая возвращенка? Сырая магия, редкое совмещение двух противоположных сил, крёстный — лич, имя... Но, главное, то, что она сделала для меня. Мой ошейник. Это сделали не боги. Ее кровь сломала заклинание древних. Аня не обычный маг — Аня редкий носитель древней крови.

— Что ж, — хищно усмехнулась демоница, — теперь ты знаешь. Хочешь использовать ее, чтобы снять свой ошейник?

— Я думал об этом, — после недолгого молчания заговорил Элисавиель. — Я не стану этого делать.

Демоница с недоумением посмотрела на мага, но ни тени сомнения не было на его лице, только решительность.

— Я не собираюсь подвергать ее опасности.

Шэриадис криво усмехнулась и снисходительно порекомендовала:

— Дочитай. Если ты так говоришь, ты не дочитал договор до конца, — Элис нахмурился, он действительно не дочитал его, а только начал читать. — Само наличие древней крови опасно для Ани.

— Верно, Шэриадис, — вошел в лабораторию Анрой, а следом за ним Аеллир в той же мантии в которой преподавал, что означало, что ушёл он прямо с занятий: — Опасно настолько, что может стоить ей жизни, и ты была той, кто заверила этот договор.

Демоница сердито поджала губы.

— Когда я подписывала его, носительницей крови была ее мать, и мне показалось, что она согласна его исполнить.

— Неужели?! — неожиданно зло прозвучал голос эльфа. — Из записей очевидцев, повелительница Шэриадис, известно, что вы во время аудиенции даже не удосужилась взглянуть на нее. Вас интересовал только дар, который принесла вам мать Диридис — драгоценная тиара с очень редкими розовыми циритами.

И выразительно посмотрел на покойную повелительницу эльфийку-демоницу.

— Никто не без изъяна, — повела плечиком призрак.

— Вы подписали договор не глядя, — бросил он ей прямо в лицо.

— Всё может быть, — не смутилась та.

— Если бы вы тогда обратили внимание на девушку...

Шэриадис разозлилась, глаза ее стали чёрными, а зубы заострились.

— Ты смеешь обвинять меня, Аеллир?!

— Все, хватит! — рявкнул лич. — Идёмте вниз, — Анрой глянул на ученика и тот встал. — Нам нужно обсудить одну неприятную новость, которую мне поведал Рэнхар. И касается она Ани.

Глава 7

Оазис Риша

Не могу сказать точно, сколько мы ползли, прячась по кустам, чтобы Кёрн нас не заметил, может пять минут, может десять, но вскоре голос магистра затих. Зато Самайин "одуванчик" начал служить мне отличным ориентиром в каком направлении ползти, потому что даже в этих дебрях эльфийке удавалось двигаться с такой скоростью, что я за ней не поспевала. Она шла так уверенно, словно к источнику ей постелили ковровую дорожку, и я с завистью наблюдала, как она проскальзывает между ветками, перепрыгивает корни, при этом умудряется не зацепиться, не поскользнуться и не подвернуть ногу. Таких невероятных способностей у меня никогда не было, поэтому помимо всего перечисленного, я ещё и отставала.

Оазис оказался совсем не маленьким, каким он мне представялся. Мы шли-шли, а он не заканчивался, хотя я думала, что оазисы большими не бывают, впрочем, географию я частенько прогуливала, предпочитая погулять на улице, так что не уверена большие они или маленькие.

— Вторая не отставай! — крикнула ушастая, вынырнув из кустов на приличном расстоянии от того места, где я прислонилась к стволу незнакомого мне дерева, чтобы перевести дыхание и попить воды.

— Сама ты вторая, — буркнула я и, закупорив флягу, постаралась нагнать ушастую.

Удивительно, но оказавшись на территории оазиса, солнце словно подобрело. Идти стало легче. Даже пробираясь сквозь заросли, я не испытывала такой муки как под палящими лучами беспощадного светила.

Убедившись, что я иду, Самайя снова пропала в зарослях колючих кустов. Через какое-то время у меня возникло подозрение, что я заблудилась, решила покликать ее, но услышала радостный вопль:

— Нашла! Я нашла его!

Звучал ее голос откуда-то сзади и сбоку. Протиснувшись между деревьями, увидела ровную практически не заросшую травой площадку где-то десять на десять метров с каменным бассейном в центре, который крупной спиралью по кругу уходил витками вглубь, к концу превращаясь почти в воронку. Так же я увидела, как Самайя идёт по этой самой спирали, постепенно спускаясь всё ниже и ниже.

— Э-э, Самайя, — подошла я к краю. — Что ты делаешь?

— Не видишь? — помахала она на себя руками. — Я наслаждаюсь.

— Чем? — настороженно покосилась я на бассейн, в котором что-то начало колыхаться. — Тут нет воды.

— Какая вода?! — фыркнула эльфийка и противно-жеманно протянула: — Это исто-очник. Источник Силы. Чистой силы. Понимаешь?

— Не совсем.

Я потыкала пальцем в колышущийся воздух. Воздух начал мерцать. Красиво.

— Не стой столбом. Заходи, — махнула она рукой.

— А ты уверена, что нам можно здесь быть? — засомневалась я.

— Конечно! Это же природный источник! Все эльфы используют природные источники.

— Хорошо, — вздохнула, начиная относиться с пониманием к её выкрутасам. Самайя, это Самайя и она может просто проигнорировать неоспоримый факт того, что я в отличие от нее человек, поэтому решила уточнить: — перефразирую: мне сюда можно?

Ушастая уселась на ступеньку и задумчиво уставилась на меня.

— Не знаю.

Ну, по крайней мере, честно. Ладно, попробую. Чуть-чуть. Если не пойдёт, сразу вылезу. Я направилась к площадке, с которой начала сход Самайя, но только вознамерилась сделать шаг, как кто-то схватил меня за шкирку и вздёрнул вверх.

— Ку-уда пошла? — ласково-хищно сказал кто-то красивым женским голосом, причём на эльфийском и с незнакомым акцентом.

Я захрипела и начала вырываться. Завязка плаща больно впивалась мне горло, но я брыкалась, дергалась и сипела. Наконец меня, как котёнка швырнули на площадку.

— Успокойся. Я не собираюсь тебя убивать.

Откатившись в сторону, дернула завязки и скинула капюшон. Подняв голову, мысленно ахнула, передо мной стояла женщина невероятной красоты: высокая, длинноволосая, в меру фигуристая с узким лицом, но не заострённым, как бывает у некоторых тощих девиц. Невероятными были ее глаза, переливающиеся разными цветами, без зрачков, большущие, чуть ли не на пол лица, обрамлённые длинными ресницами. Волосы тоже были необычные словно перламутровые и сияющие, в основной массе зеленые, но были пряди и потемнее, и посветлее, а так же маленькие вкрапления прядок жёлтых, фиолетовых и красных.

Несмотря на высокий рост, женщина всё равно казалась хрупкой и изящной. Она тряхнула головой и в ее волосах мелькнули заострённые кончики ушей. Эльфийка?

— Человек? — приподняла она брови, прищурилась и покачала головой: — Нет-нет, люди сюда не приходят. Кто ты?

— Возвращенка, — сказала я на анталите, так как забыла, как это будет на эльфийском.

— Это мне ничего не говорит, — поморщилась женщина и подошла ближе. Ее легкая, почти прозрачная тога — будем называть ее так — всколыхнулась, словно ничего не весила и застыла, когда эльфийка остановилась.

— Простите, мы не хотели вас тревожить, — попятилась я назад и позвала вторую: — Самайя!

— Поздно, — ответила за нее странная эльфийка и я вздрогнула от звука кристально чистого смеха ушастой.

— Что с ней? — испугалась я за Самайю, которая, сидя в бассейне, начала вести себя неадекватно.

Она стала скидывать с себя одежду, смеяться и звать меня ловить светлячков. Светлячков, как вы понимаете, в бассейне не было.

— Глупышка перенасытилась чистой силой, — еще ближе подошла ко мне незнакомка. — К источнику нужно приходить, только если это действительно необходимо. Ей достаточно было посидеть рядом и силы бы восстановились.

— Такого больше не повторится, — заёрзала я на месте под ее немигающим взглядом. — Отпустите нас.

Женщина сморщилась, будто съела парочку лимонов.

— Дай руку! — потребовала она, но я отпрянула и спрятала руки за спину. — Руку! Не заставляй меня причинять тебе боль.

— Зачем вам моя рука?

Эльфийка закрыла уши и с мученическим выражением лица призналась:

— Твой эльфийский — боль для моих ушей.

Я протянула ей руку с заклинанием-переводчиком. Женщина посмотрела на изображение, потёрла его, и заклинание засветилось, после чего приобрело зеленоватый оттенок.

— На время, — сказала она, но руку не отпустила, а перевернула и резанула ладонь удлинившимся ногтём, — Тихо. Не дёргайся.

— Вы сказали, что не причините мне вреда!

— Я сказала, что не убью тебя, а о причинении вреда речи не шло, — усмехнулась эльфийка и вернулась к изучению моей ладони и натёкшей в нее из ранки крови. — Не дёргайся. Это только царапина — я быстро ее заживлю. Скажи, у тебя есть на правом бедре родинка в виде листочка?

Сердце в моей груди удивлённо ёкнуло. Откуда?! Об этой родинке знали только очень близкие мне люди, слишком интересное место выбрала родинка на моём правом бедре, чтобы показывать ее кому попало.

— Значит, есть, — кивнула эльфийка и, поводив пальцами над моей рукой, превратила кровь в камень, а ранку заживила. — Добро пожаловать домой, дитя Диры. Я Ришалис, хранительница этого источника и хозяйка оазиса.

— Дира? — я убрала мешающую чёлку с глаз. — Кто это?

— Что за вопрос? — фыркнула Ришалис. — Ты не знаешь имени своей матери?

— Конечно, я знаю имя моей мамы! — заклокотало во мне раздражение. — Но...

Я запнулась, сообразив, что эльфийка называет мою мать ее настоящим именем, а не тем, что знаю я.

— Подождите..., — нахмурилась. — Вы знали моих родителей?!

— И тебя, в том числе, — сощурила она свои волшебные, но немного пугающие глаза. — Ты родилась здесь, маленькое недоразумение.

Я почувствовала, как земля уходит у меня из-под ног.

— Как здесь?

Женщина не поняла моего замешательства.

— Прямо здесь, в моём оазисе у этого источника.

— Но, но...

— Я лично принимала роды у твоей матери. Твоя родинка — моя метка.

У меня потемнело в глазах. Одно дело знать, что твои родители из другого мира, но совсем другое, узнать, что и ты не с Земли. Я ведь упорно верила, что я — землянка и, что моё место на Земле, а тут...

— Ты побледнела. Присядь, — помахала она рукой, и рядом со мной появился высокий плоский камень, на который я села. — Водички?

Эльфийка протянула мне чашу размером с небольшую вазу. Я кивнула и, взяв ее обеими руками, отпила. Вода оказалась холодной до дрожи.

— Разве твои родители не рассказали тебе свою историю?

— Нет, — покачала я головой. — Мне никто ничего не рассказывал.

— Совсем?! — удивилась Ришалис.

— Они всегда замолкали, когда я пыталась подслушать, так что я вернулась сюда, даже не зная, как звали моих родителей, а дядя Анрой отказывается рассказывать, он говорит, что незнание для меня сейчас лучшая защита, поэтому я ничего не знаю.

— Дядя Анрой? Магистр Анрой Велдари? Некромант?

"А еще он высшая нежить", — подумала я и кивнула.

— Да. Он мой крёстный.

Эльфийка потерла виски.

— Кто такой — крёстный?

— Ну, как бы, он мой духовный родитель, ответственный за моё духовное воспитание.

Я вспомнила, что Элису я тоже объясняла, что означает этот термин, и он тогда говорил, что в разговоре с местными лучше заменить его на "нэст", что переводится как первый наставник выбранный родителями или еще лучше на эльфийский термин "тэру", который ближе по сути, так как не только переводится как "второй отец", но и подразумевает под собой, что выбранный родителями опекун, в случае чего, заменит мне отца.

— Он мой тэру.

— О! — красиво округлила рот эльфийка и тут же улыбнулась: — Неожиданно, — и, с теплотой посмотрев куда-то в небо, хмыкнула: — Интересный выбор, Дира.

Я нахмурилась, с трудом представляя, кто бы мог стать моим крёстным, кроме магистра Анроя.

— А был другой вариант?

Эльфийка взмахом руки создала себе плетёное кресло из прутьев и удобно в нём расположилась. Я чуть поморщилась, поёрзав на своём камне.

— Был, — поворотом головы Ришалис указала на лес. — Но вы обе от него сбежали.

— Магистр Кёрн?!!

От переизбытка эмоций я даже закашлялась.

— Попей водички, — посоветовала она.

Я отхлебнула, но в результате еще и подавилась.

— Ме-едленно. Пить надо ме-дленно, — протянула эльфийка и взмахом руки заставила воздух уплотниться и похлопать меня по спине.

— Почему именно Кёрн? — отдышавшись, просипела я.

— О-о, он был ее лучшим учеником. И другом.

— Вот блин, — вырвалось у меня. — Я же похожа на маму! Если Кёрн меня узнает!...

— Глупости. Даже я тебя не узнала. Анрой хорошо поработал над твоей защитой.

— Тем не менее, вы меня вычислили.

— Это мой оазис, недоразумение, — многозначительно заявила эльфийка и поманила меня пальчиком. Я наклонилась. — И здесь всё в моей власти.

— Лирин! Лири-ин! — донеслось из бассейна. Я поднялась с камня. Самайя пыталась выбраться, но у нее не выходило. Она как пьяная шаталась из стороны в сторону, заваливалась, но не падала, вставала на колени, хныкала и звала: — Лирин! Выходи! Где ты? Зачем ты снова спряталась от меня?

Лирин? Кто такая Лирин? На этот вопрос Самайя ответила очередным громким:

— Лирин, выходи! Я больше не буду тебя дразнить. Выходи! Мама с папой будут ругаться. Лирин!

В голосе ушастой было что-то надрывное, сильно мучающее ее, что у меня защемило сердце. Я дернулась в сторону бассейна, но Ришалис меня остановила. Её тёплые пальцы крепко сжали моё запястье.

— Тебе нельзя в источник.

— Но, Сама...

— Я помогу ей.

Сгустившийся воздух, обхватив Самайю за талию, помог эльфийке выйти из бассейна.

— Что с ней происходит? — поморщилась я, когда ушастая, сделав пару неуверенных шагов в сторону леса, грохнулась в пушистую розетку зелено-фиолетовой травы, попыталась встать, но завалилась на бок, обоняла кочку и засопела.

— Опьянела. Слишком много силы впитало ее тело.

— Я не об этом. Почему она плачет?

Ришалис нахмурилась и на идеальном лице появились две морщинки между бровей, которые никак не испортили ее, а наоборот придали шарма этакой задумчивой богини.

— Заслоны, которые ей поставили, истончились. Все светлые с большим трудом переживают смерть своих близких. Некоторые даже сходят с ума.

— Светлые?

— Присядь. Я тебе расскажу. Сомневаюсь, что тебе расскажут об этом другие. Светлые всё еще оберегают эту тайну, но тебе знать об этом необходимо.

Я села на камень и мне показалось, что он стал чуточку мягче. Ришалис откинулась на спинку своего кресла.

— Увидев меня, ты подумала, что я эльф, но это не совсем верно. Я представительница расы лирдис. Мы были созданы, чтобы помогать богам, которые не всегда имеют право вмешиваться в происходящее на Ирдис. Нас изначально было немого, и каждый обладал своими уникальными способностями и у каждого был свой цвет волос, поэтому позже нас начали называть цветными. Мы были свободны. Мы могли жить и творить, а могли просто наблюдать. Но однажды Ирдис — так зовут нашу планету — решила, что мы ей неинтересны. Бессмертные, всесильные, мы не желали, ни меняться, ни размножаться. Ей стало скучно с нами, и она решила соединить нашу расу с какой-нибудь другой. Мы взбунтовались и многие предпочли исчезнуть, но прежде Ирдис заставила их сделать из своей силы семена и посадить их в горах. Из этих семян выросли каменные деревья, наполненные силой лирдис. Тем не менее, одной нашей силы для создания новой расы оказалось недостаточно, тогда Ирдис вспомнила о своей первой попытке — расе килов. Килы — это древние эльфы. Когда Ирдис их создавала, она размышляла о том, какие существа могут заселять густые непроходимые леса. Килы получились невысокими, хрупкими, но невероятно сильными существами. К тому же Ирдис наделила их знаниями. Килы с детства способны посмотреть на камень или растение и рассказать обо всех их свойствах. Использовать свои знания они учатся тоже очень быстро, так что, несмотря на маленький рост, они опасные ребятки.

— Получается, что во мне течёт кровь килов?!

— Твоя мать тоже задавалась этим вопросом. Нет, маленькое недоразумение, не мечтай, всё это выдумки светлых. Потерпи, я еще не всё рассказала. Ирдис привела килов в долину каменных деревьев, там они провели ритуал, окропив деревья своей кровью, и те начали цвести. Некоторые цветы сразу превращались в младенцев, которые быстро взрослели и становились девушками, другие проходили все стадии плода и становились младенцами мужского пола, а позже мужчинами.

Я с ужасом представила себе бесчисленную толпу голых эльфов, вышедшую в тот день из каменной долины. Голодные, глупые, впервые увидевшие белый свет. Мама моя, не хотела бы я оказаться в тот день где-то поблизости.

— Так мило. Ты совсем как Дира, — рассмеялась Ришалис. — Она тоже нафантазировала себе целую армию голых светлых.

— А они были не голые? — заморгала я. — Листочками прикрывались? Каменными?

Вспомнила, что Тираель с лёгкостью таскает каменные глыбы и подумала, что всё может быть. Ришалис рассмеялась еще громче. Через некоторое время, взяв себя в руки, она продолжила рассказывать и улыбаться.

— Глупышка, их было немного. На каменных деревьях появлялось всего по два-три цветка. И они не были глупыми, кровь килов, впитавшаяся в деревья, передалась им. Появившиеся в тот день эльфы стали прародителями новой расы. Они, по существу, и есть древние, но через несколько поколений эльфы зачем-то назвали древними именно килов, нас назвали цветными, а себя светлыми, так как все чистокровные эльфы поголовно беловолосые.

— Хорошо. С созданием беловолосых эльфов я всё поняла, их выросли из цветов и плодов каменных деревьев, и они взяли всё лучшее сразу от двух рас вашей и килов.

— Верно. От нас они взяли магическую силу и способность менять облик, а от килов силу физическую и способность чувствовать природу, так же им добавили особую способность, о которой эльфы, как и о своём происхождении, очень не любят распространяться.

— Почему?

— Эльфийская связь — способность соединять магические и духовные потоки, особые узы, которые создают светлые, чтобы поддерживать взаимосвязь между членами семьи на любом расстоянии.

У меня тут же вырвалось:

— Как на сотовый позвонить? — Ришалис нахмурилась, и я попробовала объяснить: — Понимаешь, у нас на Земле есть аппараты, которые связываются друг с другом посредством цифровой передачи данных, а раньше с помощью радиоволн, а еще раньше...

Выражение лица красавицы с каждым моим словом становилось всё задумчивее и мрачнее, и я поняла, что объяснить лучше на примере:

— Когда мне было лет двенадцать мама могла по двадцати раз звонить мне на сотовый, если я задерживалась после школы.

— Я смутно понимаю, о чём ты говоришь, — призналась Ришалис, — но суть ты поняла верно. Однако эльфийская связь это не только контроль над подрастающим поколением, но и возможность перераспределения силы, возможность увеличения ресурса за счёт более сильных участников связи.

Я задумалась, припоминая, как в школе в средних классах несколько лет подряд ко мне подсаживали самого отстающего ученика, чтобы я помогала ему с уроками, в результате мои оценки шли на спад.

— Плохая идея, — буркнула я.

— Отчасти я с тобой согласна. Но поняли мы это с богами не сразу. Первое поколение еще не обладало своими личными особенностями — самое неприятное в светловолосых эльфах проявилось через два поколения, и стало для нас большим сюрпризом.

— Их внешность? — ляпнула я, подумав об Аеллире.

Женщина с недовольством посмотрела на меня и постучала пальцем себе по лбу.

— Нетерпимость к другим расам, агрессивность и воинственность.

Брандор

Дом семьи Велдари

Подземная лаборатория

— Какая прелесть, ситуация неожиданно вышла из-под контроля, — резюмировала Шэриадис после того, как лич пересказал беседу с архимагом, а Аеллир поведал о том, что ему удалось выяснить по поводу нападения на Аню. — Поздравляю, Анрой, твой план с треском провалился.

— Еще нет, Шэриадис, — недобро сощурился на неё лич и повернулся к эльфу, что бы уточнить у него: — Как давно Салнара начала травить твоего духа? Есть возможность это выяснить?

— Это выясняют, — сухо ответил Аеллир. — Могу только предположить, что по динамике ее странных выходок, которые я за ней замечал — не меньше года.

— Неудивительно, что дух повела себя агрессивно. Аня нарвалась на самый пик. Везёт же ученице, — усмехнулась Шэриадис, чем вызвала молчаливое раздражение сразу у двух мужчин.

— Если бы Аня не настояла на выяснении причин, мне бы и в голову не пришло, что Ширалис травят, и я бы не стал проверять тайник. Проклятье! Лучшая защита! Многоуровневый барьер! Ххы-рын!

— Фу! Аеллир! — скривилась призрак. — Как ты выражаешься в присутствии леди?!

— Ты не леди, Шэриадис, — напомнил лич и снова обратился к Аеллиру: — Сколько украли?

— Семь кристаллов.

— Семь кристаллов чистой силы?! — присвистнула демоница.

Аеллир сердито поджал губы, после чего кивнул.

— Семь за раз — это много. Думаю, их забирали по одному, — предположил Элис, сцепив руки на коленях, чтобы не сломать подлокотники.

Он единственный из присутствующих занял сидячее положение в отдалённом от стеллажей месте. Кресло было старое и скрипучее, но Элису чудом удавалось сидеть на нём почти беззвучно.

Глаза эльфа засветились.

— Один кристалл в месяц? — пробормотал он. — Если подумать, то в прошлом году Салнара приходила в мой дом трижды прошлой осенью, и в этом году еще четыре раза, включая её последний визит.

— Цель визита? — уточнил лич.

Аеллир покачал головой, понимая, что Анрой хочет выяснить, было ли что-нибудь подозрительное в её визитах.

— Всегда разная. Ничего подозрительного, не считая последнего визита. Её вдруг заинтересовал учебный процесс в школе семи стихий. Она даже предлагала свою помощь.

— Какую? — удивился Анрой.

— Поработать на добровольных началах, — ответил Аеллир.

— Надо же, как припекло! — хищно оскалилась Шэриадис.

— В каком смысле? — вздёрнул голову Элис, отметив, что учитель и ректор, после этой её реплики понимающе переглянулись.

— Что ты знаешь о графине Гриани? — сощурился на него Анрой.

Элис, подумав, ответил:

— Только то, что обсуждали в стенах академии: она давно не молода, принимала участие в войне против проклятого рода Мэйсанэль, получила награду в виде земель и титула графини Гриани от отца ныне правящего короля, до сих пор считается одной из сильнейших магов огненной стихии. Ходили слухи, что ей предлагали стать архимагом, но она отказалась.

— Неплохо, — покивал Анрой и с прищуром взглянул сначала на эльфа, а затем на призрак. — Начнём с того, что графиня Гриани — бабушка твоей подопечной, — лич сделал театральную паузу. Осмотрелся, задерживая взгляд на каждом из присутствующих и усмехнулся, увидев вздёрнутые брови ученика: — Сомневаешься?

— Простите учитель, — поморщился маг. — Я знаю, что вы очень старались поддерживать мой интерес и любопытство. Кое-что, благодаря вашим подсказкам мне и самому удалось выяснить, например, что Аня дочь очень сильных магов, скорей всего ваших учеников, но... Гриани? Я видел эту женщину — мои глаза не обмануть — Аня на нее не похожа. Ни одной фамильной черты, — и сказав это, Элис посмотерла на ректора: — Магистр Аеллир, как вы считаете?

— Согласен, — скривился эльф, — Аня совсем на нее не похожа, однако, как ни прискорбно это признавать, Салнара её единственная кровная родственница на Ирдис.

— Не единственная, — хором опровергли это утверждение Анрой и Шэриадис.

Лич приподнял брови, но призрак настаивать не стала, наоборот, мило улыбнулась:

— Сначала ты.

— Архимаг Рэнхар...

Элис в изумлении приподнялся в кресле, от чего оно противно заскрипело.

— Архимаг Рэнхар?! Настоятель храма Смерти?

— Да-а, я знал, что удивлю тебя, — улыбнулся лич. — Рэнхар мой наставник и избранный богиней настоятель храма Смерти тоже ее родственник. Точнее прапрапрадедушка.

— Серьёзно? — удивлённо приподнял брови Аеллир. — Я был уверен, что он давно мёртв.

— И да, и нет, — покачал головой лич.

— Если он жив, почему ни разу не был на совете?

— Был.

— Когда?! — удивился эльф.

Лич едва заметно поморщился.

— За десять пропущенных лет не скажу, но раньше ходил. Нехотя, но ходил. Аеллир, — остановил лич эльфа, котрый попытался что-то сказать. — Рэнхар почти не выходит из лабиринта. За последнее столетие его сила настолько возросла, что находиться рядом с ним стало опасно и лабиринт заглушает эту силу.

— Значит, вот, что вы скрываете! — возмущенно воскликнул эльф.

Анрой покачал головой.

— Мы это не скрываем. Не афишируем, да, но не скрываем.

— Но другие настоятели об этом знают?

Лич озадаченно уставился на эльфа.

— Конечно.

— Почему же Мне об этом не известно?! — вскипел ректор.

— Аеллир, ты прекрасно справляешься со своей должностью. Совет так же тобой доволен. Однако делиться интимными подробностями внутри храмовой жизни с тобой никто не станет. И я говорю это только потому, что ты поклялся молчать.

— Я не собираюсь распространять эту информацию, но как член совета...

— Я позвал тебя сюда не как члена совета, а как друга семьи.

Элис от удивления подавился воздухом и закашлялся, чем воспользовалось кресло, тут же обложив всех присутствующих благим скрипучим матом.

— Студент Элис! — дернулся эльф, закрывая чувствительные уши руками.

— Ученик! — устало вздохнул лич.

Звуки его не раздражали, тем не менее, разговаривать под их аккомпанемент было затруднительно.

— Какие чудесные звуки, — промурлыкала демоница. — Продолжай.

Аеллир зло глянул на Шэриадис:

— Как я мог сомневаться? Вы — истинная демоница!

Призрак манерно помахала пальчиками перед своим лицом:

— Ох, мне кажется, я засмущалась. Умеешь же ты делать комплименты.

— Шэриадис, хватит, — попытался урезонить её Анрой. — Ты хотела что-то сказать. Теперь твоя очередь.

— Подождите, — попросил Элис. — Магистр Аеллир, объясните, с каких пор вы стали другом семьи Велдари?

— Не Велдари, — откровенно скривился эльф.

Лич многозначительно кашлянул в кулак. Демоница захихикала. На долю секунды можно было заметить, что эльф смутился, но он быстро нашёлся, что сказать:

— Прошу меня понять правильно, магистр, говоря Велдари, я в первую очередь думаю о вашем сыне, а с ним, как вы знаете, у меня случилась крайне затяжная размолвка.

— Какая тень между вами пробежала? — сощурилась Шэриадис.

Аеллир замялся, ему очень не хотелось говорить об этом, и эльф был благодарен Элису, который решился перебить демоницу:

— Мне ответят на вопрос?

— У меня долг жизни перед отцом Анны, — ответил эльф и тяжело вздохнул.

Оазис Риша

Анна

Беседуя с Ришалис, я узнала много нового о мире, в котором я родилась, и в частности о светлых эльфах. Раньше, еще до появления расы людей на Ирдис, эльфы много воевали. Они часто совершали набеги на своих соседей, казалось бы, без видимой причины, но причина была — желание доказать, что они лучшие других. Обладая огромной физической силой, светлые с лёгкостью расправлялись с противником в несколько раз крупнее себя. Один эльф в одиночку мог справиться с пятью взрослыми троллями или с двумя-тремя ограми, которых сейчас почти нигде не встретишь, разве что высоко в горах.

Агрессивность и нетерпимость подтолкнули их к тому, что они начали истреблять целые поселения других рас не желавших принять их превосходство над ними, и боги решили вмешаться. Деревья лирдис начали увядать. Рождаемость эльфов снизилась, а магические силы, которые передавались им от деревьев, начали иссякать. Светлые бросились за помощью к килам, но те только развели руками и отправили их к лирдисам. Лирдисов осталось немного и найти их оказалось непросто, тем более что после скандала с Ирдис "полубоги" предпочли никуда больше не вмешиваться и жить тихо у источников силы, защищая их от посягательств тех же самых светлых.

Но эльфы упрямые, им всё же удалось найти трёх представителей полубожественной расы и убедить их помочь им. Одной из найденных была Ришалис.

Втроём они призвали богов, чтобы узнать, что происходит. Старшие боги выдвинули вперёд совсем юную Шиа Рийли. Поговорив, они решили, что расе светлых эльфов нужен противовес в виде расы если не сильной физически, то хотя бы способной сдержать их с помощью магии. Ирдис в то время уже заимствовала у других миров идею создания человека, и боги ее усовершенствовали, разделив расу на людей с магическим даром и без него. Так же было решено, что раса лирдисов ни в коем случае не должна исчезнуть и за этим должна будет проследить Шиа Рийли. Она будет брать "кровь" умирающего древа и помещать ее в любого светлого эльфа, чтобы в его роду появлялся хотя бы один эльф-лирдис.

Однако Шиа Рийли пошла намного дальше, она с детской непосредственностью предложила изредка помещать кровь древа в представителя другой расы. Недолго думая, все согласились. И снова пожалели. С лёгкой руки Шиа Рийли у эльфов появилась весомая причина для набегов и войн. К тому же если представителей своей расы с "древней" кровью эльфы берегли и ценили, то с представителями других рас обходились жутко и цинично — их приносили в жертву, питая их кровью умирающее каменное древо.

— Меня, что, убьют? — пискнул я, в шоке смотря на улыбающуюся Ришалис.

— Родись ты три тысячи лет назад так бы и случилось, — кивнула она. — Но времена изменились. Всё изменилось в один прекрасный день. Случайность... Хотя-а, сейчас я думаю, что случайностью это не было. Шиа Рийли поместила "кровь" в полукровку. О! — округлила рот Ришалис. — Я еще не упоминала, что Ирдис не любит полукровок?

— Нет, — качнула я головой.

— Ирдис любит создавать новые расы и виды, заимствовать идеи у других планет, но спонтанных смешений почему-то не любит. Поэтому полукровки на Ирдис большая редкость. Даже в смешенных браках рождается представитель либо одной расы, либо другой. Я знаю, что ты сейчас скажешь, — картинно закатила Ришалис глаза. — Как же так выходить? Как получается, что кровь не смешивается? Всё просто. За этим следят боги.

— Э-э...

Красавица раздраженно тряхнула головой.

— Что еще тебе не понятно?

— Я знаю одного парня, который на четверть эльф.

Ришалис удивлённо похлопала глазами.

— Его род проклят?

Я попыталась вспомнить, упоминал ли Элис о проклятье, но ничего не вспомнила, а об ошейнике говорить не стала.

— Не знаю.

— Не то чтобы этого не бывает... Бывет. Поссорился кто-то из предков с богами, а страдает весь род. Или был бой с сильным магом и его прабабушку или прадедушку прокляли. Или боги сочли, что весь род в чём-то провинился, поэтому и рождаются одни смески. В крайнем случае, сама планета задумала эксперимент, — Ришалис тяжело вздохнула. — В любом случае это печально.

Я мысленно усмехнулась. Если всё так, как она говорит, то полукровки не такая и редкость, разве что не встречаются на каждом шагу.

— Кстати, — глаза ее засверкали, — у светлых есть смертельное оскорбление, которое отражает их отношение к полукровкам, звучит оно как: "касаш ри анир виа диор". Переводиться дословно: "чтобы у вас в роду рождались одни полукровки". Твой друг рассказывал тебе, как к нему относились его чистокровные родичи?

— Нет, он об этом не рассказывал, — расстроилась я, но не из-а того, что не рассказывал, а из-за того, что после всего сказанного в счастливое детство маленького Элиса я больше не верила. Хотя, признаюсь, до сегодняшнего дня я думала, что ошейник был одет на него не со зла, а для пользы — чтобы не навредил себе и другим.

Впрочем, откуда же мне было знать, что его невероятная физическая сила у него от предков-эльфов! Я-то думала, его от магии распирает, что он контролировать себя не может, но потом Тир объяснил, что у полукровок силы почти столько же, сколько и у чистокровных эльфов, но я почему-то снова списала всё на магию. Видимо потому, что не могу признать в Элисе эльфа, так хорошо ним поработали.

— О чём задумалась?

— О полукровках, — ответила я. — Им, наверное, тяжело приходится.

— Как и всем, — мягко улыбнулась Ришалис. — Посмотри на себя, недоразумение. Ты чистокровный человек. Но разве тебе от этого легче?

— Но я...

— Закончим на этом, — посуровела красотка. — Ты меня отвлекла. Я забыла, на чём я остановилась.

— На том, что Шиа Рийли поместила "древнюю кровь" в полукровку.

— Верно.

Брандор

Дом семьи Велдари

Подземная лаборатория

Аеллир

— Долг жизни — это серьёзно, — нахмурился Элис.

— Серьёзнее некуда, — кивнул эльф.

— Какой неожиданный поворот, — промурлыкала Шэриадис, закружив вокруг него. — Долг жизни магу, который перестал быть магом и вовсе покинул планету. Что будешь делать Аеллир?

— Вы о нашем гипертрофированном восприятии долга? — усмехнулся ректор. — Если есть долг — его нужно обязательно вернуть? Не переживайте, повелительница Шэриадис, свой долг я верну. Когда я гостил на Земле, Алесэй с радостью перевел его на свою дочь — Аню.

— Скажи лучше, что ты последовал за ним на Землю, чтобы любыми способами вернуть ему свой долг, — хитро сощурилась призрак. — Ведь без ответа долг жизни однжды мог выжечь тебя изнутри.

Аеллир не стал отвечать, хотя скрывать это было бессмысленно, он действительно целенаправленно искал Алесэя, чтобы избавиться от бремени долга, но столкнулся с тем, что не только не выплатил его, но и обзавёлся новым — перед его дочерью.

То, что Аня о нём не помнит, не значит, что его нет, однако проблема вернуть его заключалась в том, что Аеллир снова начал медлить. Его мучила редкая гостья по имени Совесть. Готова ли Аня узнать правду? Справится ли она с ней? Второй месяц Аеллир старательно заглушал голос разума, который советовал ему снять блок с девочки и открыть ей правду. Показать, наконец, причину, из-за которой она боится огня.

— Алесэй? — тихо пробормотал Элис. — Откуда я знаю это имя?

Аеллир задумался: "Скорее всего, он не помнит, или помнит урывками. Ритуал обрыва связей вполне мог дать такой эффект".

— Он был лучшим другом твоего прадеда — Кейнада из рода Ваинос. Ты, возможно, не помнишь, но Алесэй часто посещал его дом, когда ты был еще совсем маленьким.

Элис нахмурился сильнее.

— Я помню что-то... Очень смутно.

Мужчины синхронно повернули головы в сторону Шэриадис. Призрак недовольно скривилась.

— Не смотрите на меня так, — манерно подняла она руки с раскрытыми ладонями. — Я к этому не причастна.

— Алесэй, — повторил Элис, пытаясь поймать ускользающий образ. — Алесэй... Тьма! Тот самый Алесэй? Старший жрец богини воды?!

Аеллир и лич одновременно кивнули.

— Так Аня ИХ дочь? — глаза Элиса от переизбытка эмоций засветились, выдавая в нём не человеческое происхождение.

Старшие переглянулись, сдерживая понимающие смешки. Они предполагали, что Элис именно так воспримет эту новость.

— Проклятье! — неожиданно подскочил парень с кресла и схватился за голову. — Мне нужно подумать. Вот Тьма!

Аеллир подошёл к Элису и сухо потребовал:

— Студент Элис, объяснитесь.

— Аня! — почти крикнул парень, заставив всех напряжённо замереть, а затем облегчённо выдохнуть, когда разобрали, что он бормочет: — Я думала только огонь и смерть, но если есть еще и вода... Это совсем другая структура... Возможно поэтому... — Элис воодушевленно посмотрел на ректора. — Магистр Аеллир!

Эльф нахмурился. Он уже не раз видел, как Элисавиель загорается новой идеей, поэтому тяжело вздохнул, предчувствуя, что его ждёт очередная стопка жалоб.

— Что? — уточнил он.

— Мне нужно разрешение на посещение библиотеки. Неограниченный пропуск.

Мысленно Аеллир увеличил стопку в два раза, но успокоил себя тем, что, даже зная о невероятной родословной их общей подопечной, Элис не стал отказываться обучать Аню, и не ушёл во тьму, помахав им рукой, наоборот начал мыслить шире, выискивая новые подходы к поставленной задаче. Это не могло не радовать.

— Что-нибудь еще?

— Еще пропуска на пять персон для посещения всех учебных площадок.

— Пять? — удивился эльф.

— Для меня, Ани, Шэндара, Тираеля и Самайи.

Воображаемая стопка жалоб размножилась и завалила весь ректорский стол. "Надо будет установить лимит на написание жалоб от одного преподавателя, — подумал эльф. — Одной жалобы в день будет более чем достаточно". Аеллир вздохнул тяжелее.

— Что-нибудь еще?

Взгляд Элиса расфокусировался.

— Мне нужно подумать, — сказал он, развернулся и целеноправленно пошёл к двери.

Аеллир с Шэриадис проводили его задумчивыми взглядами. Сказать или не сказать ушедшему в себя парню, что собрались они здесь не посплетничать, а по делу и его сейчас никто не отпускал, но пока думали, Элис покинул лабораторию, подвал и стремительно поднялся на второй этаж.

— Пусть идёт, — махнул рукой лич. — Я потом ему всё расскажу.

Оазис Риша

Анна

— Что?! Серьёзно? Человек и кил!

— Да, несчастная девочка была ребёнком неожиданного союза.

— И её?...

— Да, её убили. Сначала выкрали из дома родителей, потом убили, напоив ее кровью умирающее древо.

Меня передёрнуло, словно случилось это не несколько тысяч лет назад, а несколько дней назад. Тут же липкий противный страх протянул ко мне скрюченные пальцы, шепча, что "древняя кровь" течёт и в моих жилах.

Жертвоприношение — убийство ради силы и продолжения рода, эльфам было всё рано, что они отбирают чью-то жизнь, главное, что не их расы и не их племени. Думая об этом, у меня начинался мандраж, а вдруг....

— Ты снова побледнела.

— Мне не по себе, — призналась я. — Я ведь такая же, как и она, только не полукровка и живу не в прошлом.

— Ошибаешься, недоразумение, — Ришалис склонила голову к плечу. — Ты совсем не такая. Ты уникальная. Твои родители с самого начала были несовместимы. Их тела, их силы — всё было против их любви. Но они не желали сдаваться. Ты появилась благодаря их упрямству... и мне. Это я сделала возможным их союз.

— Как?!

— Я сделала так, что они могли встречаться на территории оазиса. Без силы, без оваров. Словно обычные люди.

— И-и, я тоже была... здесь...В смысле...

— Да, ты была зачата именно здесь. Но чтобы это случилось, твоим родителям пришлось принять непростое решение.

Я настороженно глянула на нее исподлобья. Что она имеет ввиду?

— Древняя кровь не передаётся по наследству, — не стала тянуть резину Ришалис. — Ее помещают в носителя и для нее только два выхода: стать подпиткой для слабеющего каменного древа или переродиться, дав жизнь новой крови.

— Что сделать? — не поняла я.

— Родить ребёнка.

— От кого?

Признаюсь, немного стормозила, но новая знакомая решила за раз впихнуть в меня столько информации, что мои мозги перестали ее сортировать. Ришалис мученически закатила глаза.

— От эльфа. Светловолосого эльфа.

— А я?

— Ты дочь магов.

У меня начала болеть голова. Что я такое? Почему мои родители были настолько несовместимы, что не могли встречаться как маги, однако могли встречаться здесь, под присмотром Ришалис? Зачем, на самом деле, она помогла им? Ей что-то нужно? Я что-то должна для нее сделать? От всех этих вопросов у меня и начала разыгрываться мигрень.

— Не понимаю. Тогда откуда во мне древняя кровь?

— Я переместила ее из Диры в тебя, к сожалению, только так ты смогла выжить.

Я дёрнулась и испуганно посмотрела на хозяйку источника.

— Со мной что-то не так?

— Не с тобой, — покачала она головой, — а с твоими родителями. Огонь и вода плохо совместимые стихии, но в случае с твоими родителями против их союза выступили сами боги. Тело Диры начало отторгать плод. У твоего отца был выбор: либо ты, либо Дира. Я предложила третий вариант — сделать из тебя носителя древней крови.

— И мама согласилась?

Ришалис фыркнула.

— Твоя мама была против. Она знала, что обязательства по договору вместе с кровью так же перейдут к тебе, но твой отец убедил ее, что вместе они найдут выход. Он не хотел терять никого из вас двоих.

— Договор? Какой договор?

— Договор на древнюю кровь. Он появился после того как отец полукровки в порыве гнева нашёл и выкорчевал каменное древо, из-за которого убили его дочь, уничтожив тем самым целое светлоэльфийское семейство. Позже против него поднялись все эльфы, но на сторону несчастного отца встали не только его сородичи — килы, но и все пострадавшие в ходе эльфийских набегов орки, тролли, китары и лесные дарды.

— А люди?

— Тогда их было еще очень мало, — покачала головой Ришалис, и продолжила свой рассказ: — Союзные войска выступили против светловолосых эльфов. Случилась битва. Ослеплённые верой в своё превосходство, эльфы дали бой. Они яростно сражались, но килы придумали хитрый план. Пока другие бились с эльфами, килы пробрались в каменный сад. Они обосновались в нём и направили правителям эльфов письмо с требованием прийти к ним или они уничтожат всех эльфов без исключения. В тот же день эльфы нашли нас — лояльных к ним лирдисов и призвали Шиа Рийли. Мы посоветовали отступить и послушать, что скажут килы, но Шиа... — Ришалис нахмурила брови. — Она предложила на время прервать связь с деревьями, чтобы килы лишились рычага давления и эльфы смогли победить.

Я тревожно заёрзала. Коварный план. Будь я на месте эльфов, так бы и поступила.

— Они ее послушали?

— Хотели. Но мы отказались ей помогать, к тому же вмешались старшие боги. Старшие это те, кого Ирдис приглашает из других миров. Она зовёт их, когда на ней что-то идёт не так. В тот раз позвала бога Жизни и богиню Смерти.

— Богиню Смерти? Милостивую?

— Нет, другую богиню, еще более древнюю, чем наша Милостивая. Они посмотрели на нас, на эльфов, на Шиа и, не говоря ни слова, перенесли всех в каменный сад, где состоялись по-настоящему долгие переговоры. Пять дней обсуждали, что делать с эльфами, деревьям-лирдисами и древней кровью. К концу пятого дня решили, что эльфов нужно сделать немного более свободными от силы деревьев, чтобы они могли развиваться как другие расы — постепенно. Полностью обрубать связь не стали. Естественный прирост стабилизировали: если продолжительность жизни больше тысячи лет, то и появление потомства не чаще чем раз в десять-пятнадцать лет. Каменное древо перестало быть источником силы, но приобрело функцию защитника рода и определителя пола ребёнка. Развитие светловолосых значительно растянули: до двадцати лет — младенец; от двадцати до пятидесяти — ребёнок; от пятидесяти и до ста — подросток и, наконец, сто лет и выше — взрослый. Единственное, что тогда не учли — это способность эльфов полностью менять свой облик.

— До двадцати лет — младенец?! — ужаснулась я, так как самой через два месяца, вроде как, должно исполниться ровно двадцать лет.

Однако с нынешней корректировкой места рождения, начинаю подозревать, что мне несколько больше, чем двадцать, не зря же в школе до пятого класса некоторые преподаватели называли меня переростком, удивляясь, насколько взросло я выгляжу. Еще думали, что это гормональное и рекомендовали родителям сводить меня к врачу. Впрочем, после пятого класса разница между мной и одноклассниками размылась и переростком меня звать перестали.

— Что тебя удивляет? Он и будет выглядеть как младенец.

— Все двадцать лет?! — не поверила я.

— Бывает, что и все двадцать, — кивнула Ришалис.

— Ого!

— Если ты еще не знаешь, — весело сощурилась рассказчица, — инициированный маг может жить до пятисот лет.

— Я не младенец! — категорично и резко заявила я, за что схлопотала несильный воздушный подзатыльник.

— Но всё еще ребёнок. Хотя и смышлёный.

— На Земле я считаюсь взрослой.

Мне прилетел еще один подзатыльник.

— Ты не на Земле.

— Хорошо-хорошо. Не бейте меня, — замахала я руками у себя над головой. — Что с древней кровью? Как я понимаю, от нее не отказались.

— Нет, но отец несчастной убитой полукровки настоял создать магический договор с множеством условий для обеих сторон.

— Для эльфов и носителей древней крови?

Ришалис утвердительно кивнула.

— С бессмысленными убийствами нужно было что-то делать. Мы согласились, но предложили пригласить по одному представителю от каждой из рас, чтобы условия были рассмотрены и утверждены не только килами и эльфами. Мы готовы были стать гарантами договора, но боги решили иначе и гарантами стали килы.

— Почему?

— Мы трое предложили личный контроль, но нас было всего трое, а килы предложили использовать магию божественного контроля на самих договорах.

— Как это?

— Подписавший договор связывает с ним свою судьбу. Хочешь или нет, но условия договора будут выполнены. Сама судьба приведёт тебя к эльфам.

— Вот Тьма! — вскочила я с камня, но села обратно, чтобы узнать подробности: — И на какие условия подписалась моя мама?

Лицо красавицы омрачилось.

— Я не знаю. Она не говорила, а я не спрашивала. Только один раз Дира упомянула, что ее обманули, что совсем на другие условия она давала своё согласие.

— Как же мне тогда выяснить какие были условия в ее договоре?

— Я расскажу тебе, но чуть позже. Ты устала. Тебе нужно отдохнуть.

— Нет-нет! — воскликнула я. — Я не устала! Еще день. Я готова слушать!

— Уже ночь, недоразумение, — покачала она головой. — Посмотри вокруг.

Я посмотрела и увидела, что вокруг царит непроглядная темнота и только наш пятачок освещен так же, как и днём.

— Ночью людям нужно спать, — прошелестела Ришалис, но когда я повернула голову, в кресле ее не было, а само кресло превратилось в нечто похожее на гнездо, и её голос мягко, но настойчиво посоветовал: — Ложись. Ты очень устала. Утром я тебя разбужу.

Хотела бы я поспорить, но было бы с кем! Подумала еще, что нужно бы затащить сюда Самайю, но встав с камня, ноги сами направили меня вперёд, игнорируя мои команды, и я не понятно как оказалась в гнезде. А ничего так, мягко.

Глава 8

Заза

Мягкая лапка коснулась моего лица. Я сморщилась и сонно проворчала:

— Вась, отстань. Иди к бабушке, она тебя покормит.

Но Васька не отставала, она снова и снова трогала мои щёки лапой, чтобы я открыла глаза и обратила на нее внимание. Вредная кошка.

— Вася! — вскрикнула я, когда пушистая зараза посмела укусить меня за нос.

Открыла глаза и вспомнила, что соседская кошка Василиса умерла много лет назад, когда я еще училась в школе, что я не у бабушки дома и даже не на Земле. Мне резко стало грустно. Слёзы навернулись на глаза — сейчас заплачу. Надеюсь, меня здесь никто не увидит? Всхлипнула и позволила себе разреветься.

Не сразу поняла, что кто-то ненавязчиво и осторожно гладит меня по руке. Я посмотрела сквозь слёзы и увидела нечто размером с шимпанзе. Глаза мои округлились. Существо напоминало маленького беса: краснокожее, желтоглазое с маленькими ушами с заострёнными кончиками и чёрными витыми рожками, торчащими прямо из центра лба.

— Ты кто? — спросила я.

Ответа не ждала, но существо достаточно внятно ответило:

— Заза.

Мне пришлось сильно прикусить себе язык, чтобы не вскрикнуть от удивления. После чего, стереть кулаком слёзы и уточнить:

— Ты джинн?

— Заза, — повторило оно.

Определить какого пола существо было нереально, никаких видимых морфологических признаков у него не было: лысое, безгрудое и как кукла плоское. О том, что существо женского пола говорило только его имя, и оговорка мёртвой некромантки, которая говорила о Зазе в женском роде.

— Джинн Заза?

— Заза, — кивнула она и протянула мне трёхпалую лапку с маленькими чёрными коготками и мягкими подушечками на тонких пальчиках.

Я подумала, что она хочет пожать мне руку, но Заза схватила ее обеими лапками, прижала к своему рту и зачем-то лизнула.

— Ты чего? — опешила я, даже не попытавшись отобрать у нее свою руку.

— Заза, — жалобно посмотрело на меня существо, и снова лизнула мою руку.

— Ты есть хочешь?

Заза кивнула. Я облегчённо выдохнула. Ну, хотя бы понятно, что она хочет. К тому же, если бы хотела меня съесть, то уже бы покусала, а не ждала момента, когда я проснусь, тем более бы не будила.

Кстати я тоже проголодалась. Вчера был насыщенный на события день, но поесть так и не удалось, даже спать легла голодная. Я заёрзала, ища флягу с водой, но нащупала мешок с чём-то сплющенным и вязким. Достала, развязала и мысленно от души поблагодарила стража. В мешочке оказалась курма — местное яство, отлично утоляющее жажду и голод. По консистенции и по виду напоминает слегка кислую зелёную нугу без орехов. После того, как я на ней проспала всю ночь, курма превратилась в блинчик, тем не менее, вполне съедобный блинчик.

— Будешь? — оторвала я кусок и протянула его Зазе.

Та радостно схватила угощение и запихнула себе в рот. Я тоже оторвала себе кусочек и задумчиво начала жевать, вспоминая всё, что мне вчера рассказала Ришалис.

Вот, правильно говорят: утро вечера мудренее. Я отдохнула, успокоилась и начала мыслись здраво, то есть не паниковать, а рассуждать.

Да, я всё еще не знаю условий договора, который подписала моя мама, но знаю историю создания самого договора и знаю, что хотят эльфы. Так же я знаю, что от судьбы не сбежать, но моим родителям это как-то удалось. Жалеть себя глупо — я жива и здорова. У меня замечательные родители. Жутковатый, но надёжный крёстный. Его сын, пусть не любимый, но муж. Ну, хотя бы и на год. Отличный куратор, с которым можно поговорить обо всём. Второй тоже ничего. Есть постоянная крыша над головой, есть друзья. А о том, что мои мама и папа несовместимы, я знала и раньше, но об этом вспомнила только сейчас, когда начала мысленно разбирать детали разговора и раскладывать их по полочкам. Не то, чтобы физически они что-то не могут, но у мамы редкая группка крови — четвёртая отрицательная, а у отца вторая положительная, так что, скорей всего это и привело к отторжению плода. О таких вещах нам еще в школе рассказывали.

То, что боги были против, я тоже знала. Крёстный пару раз всё-таки обмолвился. Только древняя кровь, только с ней не всё понятно. Зачем она мне? Ришалис точно о чём-то недоговаривает.

— Заза! — наполнило о себе существо и протянуло лапу за добавкой.

— Ты, что-нибудь еще говорить имеешь? — нахмурилась я, разделяя оторванный кусок на две части. Нужно ведь еще и Самайе оставить.

Существо сделала грустную моську.

— Заза.

— Понятно, — вздохнула я и вложила в ее лапку курму. — А жаль. Хотела бы я знать, где сейчас Артур и всё ли с ним в порядке.

— Заза, — повернулось существо боком и пальцем показало на невысокую гору в самом центре оазиса.

Я сначала не поверила, но быстро сообразила, что Заза, возможно, гораздо смышлёнее, чем я о ней думаю.

— Ты меня понимаешь? Ты знаешь, где Артур?

Заза прожевала курму и снова показала на гору. Я облизала пальцы, привязала мешочек к поясу, откупорила флягу, которую нашла на дне гнезда и, сделав пару глотков, сморщилась — тёплая. Но меня больше встревожило то, что воды во фляге осталось очень мало. Странно. Я вроде бы экономила.

— Заза, — обратилась я к существу. — Тут, где-нибудь, есть чистая вода?

Она кивнула и ловко выбралась из гнезда. Я тоже попыталась выбраться, но в последний момент конструкция начала расплетаться и втягиваться в землю, и я, лишившись опоры, завалилась на бок. Красота. Прямо верх изящества.

Немного повозившись с плащ-накидкой, я встала, отряхнулась и посмотрела туда, где вчера в обнимку с кочкой спала Самайя. Ушастая была там. Раскидав руки в стороны, темноволосая всё еще спала, и просыпаться, похоже, не собиралась. Я вдохнула и пошла к ней.

Заза запищала и схватила меня за руку. Она потянула меня в другую сторону, указывая пальцем на густые заросли невысокого кустарника жёлто-оранжевого цвета.

— Подожди, — попросила я ее. — Мне нужно убедиться, что с ней всё в порядке. Она и я... Она... — Я запнулась, лихорадочно решая, что сказать? Что она вредная взрослая "малолетка", за которой нужен глаз да глаз? Что она жена моего мужа? Или, может, несчастная сиротка? Или высокомерная полукровка? Но вместо этого, сказала то, что удивило даже меня: — ... моя подруга.

Существо перестало тянуть, но руку отпускать отказалось. Ладно, потом разберёмся, что на меня нашло. Какая из Самайи подруга?! Голову мне, что ли, напекло?!

Тем не менее, подошла, присела на корточки и проверила пульс, так как грудь у второй вздымалась едва-едва. Неожиданно эльфийка вздрогнула и захныкала:

— Мама... Папа... Лирин...

— Н-да, ты еще не протрезвела, — вздохнула я и отпустила ее руку. — Пойду за водой. Может это тебе поможет. Скоро вернусь, — и, отвязав флягу от ее пояса, посмотрела на Зазу. — Показывай.

Ришалис

— Заза-Заза, — прошелестела хозяйка источника, наблюдая, как маленький демон-джинн ведёт Аню к озёрам памяти, а не к ручью с питьевой водой.

В своём оазисе Ришалис обладала невероятной силой, и знала абсолютно всё, что происходит на территории ее владений, включая мысли тех, кто оказался здесь по зову сердца или воле случая. Сама она никого не звала. Ей нравилось ее одиночество.

Конечно, она знала, зачем Заза поступает так, а не иначе, а девочка следует за ней, даже не подозревая, что ее обманывают.

Риашалис могла бы вмешаться, но считала, что обеим нужно усвоить один очень важный урок, и лучше, если это произойдёт здесь, под ее присмотром.

Заза привела Аню к трём небольшим озёрам, которые Ришалис создала с помощью своей силы и силы источника, соединив воду и спирали времени, чтобы иногда заглядывать в них и вспоминать прошлое, или, наоборот, стирать свои воспоминания, чтобы жить дальше. Всё потому, что бессмертным существам бывает трудно помнить всё, особенно если воспоминания причиняют боль.

Однако третье озеро, самое маленькое, получилось в ходе слияния первых двух и мальчишеской выходки отца Ани. Ему захотелось посмотреть, что получится, и получилось нечто среднее и опасное. Вода из этого озера туманила разум каждого испившего из него, лишала воли и делала возможным изменить личность, вселив в тело чужую душу.

Озёра отличались не только размером, но и внешним видом. Первое было мутное и белесое со скользким глиняным берегом. Второе прозрачное, словно слеза младенца и в нём росли крупные белоснежные цветы. Третье же, из-за сполохов силы смерти, казалось мерцающим зелёным с чёткими, словно вырезанными, краями и ободком выжженной травы.

— Что-то мне здесь не нравится, — пробормотала Аня, но Заза потянула ее к "чистому" озеру и девушка двинулась к нему, поглядывая по сторонам и хмурясь.

Заза воодушевлённо прыгала вокруг Ани, думая, что она видит морок, который несколько месяцев назад навела на озёра ее приёмная мать и, разумеется, не замечала, что глаза девушки, покрылись тонкой плёнкой магии смерти, и значит, видит она сейчас озёра именно такими, какими создала их Ришалис.

Аня присела у озера забвения, взяла флягу и набрала в нее воды. Мысли у девушки путались, но она, как и все люди, предпочла списать это на жажду, голод, общую усталость или просто на плохое самочувствие. Аня хотела наполнить водой еще и вторую флягу, но Ришалис затуманила её сознание, чтобы девочка подумала, что потеряла ее.

— Вот, чёрт! — вскрикнула она, ощупывая свой пояс и флягу надёжно привязанную к нему. — Как я могла её потерять?! Как?! Где?!

Реакция девочки заставила Ришалис улыбнуться. Дира и ее дочь так похожи. Давным-давно хозяйка источника сыграла с пришедшей в ее оазис девочкой магом туже беззлобную шутку. Девочка пришла сюда искать ответы, которые сейчас ищет ее дочь, но если у Диры был шанс избежать своей печальной участи, то у ее дочери выход был один — смириться и плыть по течению. Без поддержки богов...

— Ну, что тут у нас? — тени стремительно сплелись в высокую мужскую фигуру.

— Варнар? — прошелестела удивленная хранительница, сплетая свое тело из тонких лиан и листьев.

— Моя драгоценная Ришалис, — вспыхнуло яркое алое пламя, ознаменовав появление в ее владениях еще и бога огня, — давно я не заглядывал к тебе в гости.

— Что вы двое?... — попыталась возмутиться Ришалис, но Ахорон ее перебил.

— Как тебе моя юная жрица?

— Ахорон, не наглей, — в который раз за многовековое знакомство подивился наглости друга Варнар. — Милостивая не согласилась отдать тебе Аню, она только разрешила направлять ее и помогать с силой огня.

— Ха! — вспыхнул мужчина. — Мы не закончили наш разговор. Нас перебили.

Варнар скривился и напомнил ему:

— У Милостивой на Аню большие планы.

— У меня тоже, — упрямо заявил Ахорон.

— Подош-шите! — громко прошелестела Ришалис. — Милостивая взяла покровительство над Аней?! Но Аня же, она...

Мужчины обменялись многозначительными взглядами и с коварными улыбками посмотрели на Ришалис.

— Не заметила?

— Что я не заметила? — подозрительно сощурилась хранительница.

— Аня отмечена Милостивой.

— Как?! Когда?! — с не меньшей экспрессией, чем только что Аня, воскликнула Ришалис.

— Здесь. С твоим непосредственным участием. Ты сама под руководством старшей окунула младенца во все три озера, чтобы создать для нее защиту.

Лианы временного тела лирдис начали расползаться, искажая форму.

— Но я... Я...

— Забыла! — хором воскликнули боги, радуясь этому словно дети.

— Я не забыла! — Ришалис хлестнула обоих мужчина руками-лианами.

Так как боги полностью материализовались, то боль они ощутили.

— Риш, мы же шутим! — обиженно засопел Ахорон, потирая предплечье. — Зачем сразу драться? Старшая сказала, что ты сама испила из озера забвения, чтобы забыть этот день.

Бог огня выразительно посмотрел на Варнара, передавая эстафету другу, и тот часто закивал.

— Да, Риш, и она предупредила, чтобы мы проследили, чтобы ты не сказала Ане лишнего. Защита, которую ты, Милостивая и Анрой сделали для Ани, чтобы скрыть ее личность от договора, основана на именах ее родителей, точнее на их незнании.

— Я и этот некромант?! — ужаснулась Ришалис.

— Невероятно, да! — вспыхнул Ахорон, прибывая в крайне возбуждённом состоянии после того, как сутки бегал за непреклонной богиней, пытаясь убедить ее, что Аня ему тоже нужна. Что место старшей огненной жрицы просто создано для дочери Диридис. Но Милостивая только отрицательно качала головой, разговаривая в основном с Варнаром.

— Я не назвала Ане их имён, — сказала Ришалис, смотря на бога тени, но вспомнила и смутилась: — Только сокращённое. Ее матери.

Варнар кивнул, подтверждая ее слова.

— Я наблюдал за вами. Изменений в структуре защиты не заметил, значит сокращённых имён не достаточно.

— Так вы оба?!...

— Со вчерашнего вечера, — по-мужски снисходительно усмехнулся Варнар.

— Это невозможно! — воскликнула хранительница источника. — Почему я вас не заметила?!

Бог тени непринуждённо пожал плечами.

— Новые времена, новые трюки.

Листочки на теле Ришались затрепетали.

— Ты врёшь, Варнар! Тени в моём оазисе не подчиняются тебе, значит, ты мог незаметно просочиться только под тенью своего мага или того, с кем ты связан обещанием ли клятвой. Кто это, Варнар? Кто совершил такую глупость?! — Ришалис замолкла и её пронзила жуткая догадка: — Аня?!!

Ахорон глянул на приятеля и его губы растянулись в самодовольной улыбке.

— Я же сказал, что она догадается.

Неподалёку от озёр.

Между тем, та, чьи шаги нельзя услышать, и чьё незримое присутствие сопровождает каждое мгновение жизни каждого живого существа на планете Ирдис, в отдалении бесстрастно наблюдала за разворачивающейся сценой на озёрах оазиса Риша.

— Заза, нет! — крикнула Аня, замечая, что ее спутница, словно пьяна, качаясь, ходит у кромки маленького озера. — Уйди от края! Заза!

Наивная девочка. Джинния, на самом деле, не собиралась лезть в воду мерцающего озера, зато делала всё, чтобы заманить в него Аню. И ей это удалось.

— Заза!

Девушка встала и, подбежав к джиннии, попыталась схватить ту за лапку, чтобы силой оттащить от кромки, но хитрая бестия пискнула и отскочила в сторону. В результате храбрая, но наивная человечка оказалась там, где и было задумано — в зеленом озере. Таким рбразом, стоя на четвереньках по грудь в воде, она стала лёгкой добычей.

— Что? — округлила глаза Аня, видя, как перед ней возникает призрак мёртвой некромантки.

— Пей, — коварно улыбнулась Сарна, и, положив руку Ане на затылок, погрузила ее голову под воду.

Милостивая посмотрела в сторону молодых богов и Ришалис — они продолжали спорить, не замечая того, что творится у них под носом. Богиня вздохнула. Сейчас вмешиваться нельзя. Это урок им всем.

— Отстань, Заза! — громко и зло закричала Сална и Милостивая обратила свой взор на озеро, где Аня панически и яростно сопротивлялась, но уже начала захлёбываться. — Зачем мне это тело? Мне нужны ее глаза!

"Какое постоянство", — подумала богиня. За четыреста семь лет жизни Сална умоляла дать ей "глаза истины" семь тысяч семьсот сорок один раз. Богиня знала, зачем, и каждый раз обещала подумать, но в последний момент отказывала, слишком опасно было давать завистливой и алчной особе способность видеть чужие заклинания.

Сална всегда была такой. Еще в детстве девочка нафантазировала себе, что ее родители, чьи способности к магии были крайне малы, на самом деле, прокляты, — возможно, даже богами — поэтому Сална и родилась не сильным магом, как должна была, а слабым, как и они. Уверовав в эту ложь, девочка начала завидовать всем, кто хоть немного превосходил ее в силе. Тем не менее, Сална умело скрывала своё настоящее "я". В школе она была старательна и прилежна — учителя ее хвалили. С несколькими из сверстниц она пыталась дружить, но дружба закончилась в тот же миг, когда Сална узнала, что подруги во много раз сильнее ее. Это вызвало неконтролируемый приступ бешенства и первый всплеск магии Смерти. Трава почернела под ее ногами, сухие листья упали с ветвей, а ствол дерева, который она била в бессильной злобе — издал глухой звук и рассыпался. С этой минуты единственное направление, которое она могла выбрать стала некромантия. Но Сална не расстроилась, увидев в этом знак судьбы, девушка решила, что станет лучшей некроманткой, ведь сил для этого много не нужно, и тогда обязательно придёт день, когда она снимет с себя проклятье — а она обязательно его снимет — и станет сильнейшим магистром магии Смерти или даже архимагом, нужно только научиться видеть.

О том, что архимагом она стать не сможет, молодая некромантка узнала только через двести лет верного служения, потому что архимагом Смерти нельзя стать, им можно только родиться.

— Заза, что ты делаешь?! Отпусти меня!

Осознав, что приёмная мать не хочет использовать тело Ани, как вместилище, а хочет её убить, джинния впервые испытала чувство раскаяния. Полукровка не была злой и не желала Ане зла. Всё, что она хотела, чтобы её мама снова стала прежней, чтобы снова приходила к ней в пещеру, делилась с ней силой и рассказывала истории.

Она не хотела никого убивать. Поэтому чуть больше полугода назад она разделила себя (не без помощи Ришалис) на две половины: разумную — ту, что сейчас вытаскивала безвольное тело Ани на берег, и другую — демоническую, с которой еще предстояло кому-то сразиться, так как джинния не учла, что без значительной доли человеческой крови, демонический голод возьмёт над ней верх.

Таким образом, соглашаясь захватить на задание ученика, а по совместительству двоюродного племянника наставницы Рэи, Артур даже не предполагал, что в пещере их ждала не милашка Заза, а огромный и голодный джинн.

Богиня грустно усмехнулась и посмотрела на гору в центре оазиса, где в огромной пещере, под каменными сводами гроздьями висели пойманные джинном маги — еще живые. Мёртвые маги джинну были не нужны — демон питался исключительно сырой магией, которую пил прямо из них.

Заза же оттащила тело Ани подальше от мерцающего озера и призрака Салны, которую медленно затягивало под воду.

— Заза! — кричала некромантка. — Заза!

Но джинния делала вид, что не слышит. Милостивая дернула тонкий слой подпространства, и белесое облако залепило Салне рот. Некромантка дёрнулась, обернулась и испуганно замерла. Богиня вышла из леса, явив своё присутствие ей и маленькому демону.

— Время, — произнесла богиня.

Панический страх отразился в глазах некромантки. Мысли ее заметались, словно рой встревоженный насекомых. Столько лет она вынашивала свой план. Столько лет, в тайне мечтала, что у нее будет новое сильное тело, пусть даже тело джинна. Новые силы, пусть и демонические. Новая жизнь, в которой никто не усомниться, что она — Сална самый сильный маг среди живущих.

— Я знала, — поставила жирную точку в ее метаниях богиня. — Поэтому ты здесь.

Джинния забегала вокруг Ани, попискивая и поскуливая. Она узнала богиню Смерти, и маленькому демону стало страшно, что сейчас та заберёт не только маму, но и эту девушку и она останется совсем одна.

— Она будет жить, — успокоила ее Милостивая.

Глаза мёртвой некромантки вспыхнули ярче.

— Нет, — искоса взглянула на нее богиня, — ты больше не вернёшься.

Сална яростно замычала, рванулась, но вода затянула ее еще глубже.

— Бесполезно. Твоё время вышло.

Женщина начала яростно вращать глазами, бросая на Аню ненавидящие взгляды.

— Почему она, а не ты? — усмехнулась Милостивая. — Потому у тебя был выбор. Ты могла стать сильным магом, но стала такой как все. Ты мечтала снять с себя проклятье и стать лучшей из лучших? Но, Сална, тебя никто не проклинал. Ни тебя, ни твоих родителей. Твоя глупая зависть — вот твоё проклятье. Ты всегда завидовала сильным. Сегодня я скажу тебе правду — люди сильными магами не рождаются. Это было решено еще до разделения людей на магов и обычных. Только немногие, чья судьба от рождения предопределена, обладают большими способностями, чем остальные маги.

— Заза! — воскликнула джинния, увидев, как белая паутина, сотканная из тумана, полностью оплела тело ее мамы и с мольбой посмотрела на богиню своими большими жёлтыми глазами с узким вертикальным зрачком.

— Время, — повторила Милостивая. — Попрощайся.

— Заза? — грустно уточнила джинния.

— Насовсем, — кивнула богиня.

Худенькие плечики джиннии печально поникли. Она подошла к озеру и стояла там до тех пор, пока белый кокон полностью не скрылся под водой.

— Не грусти. Я дам ей шанс. Твоя приёмная мать еще родится на этой планете.

Легче от этого не стало. Джинния знала, — мама ей рассказывала — что перерождённые души не помнят своей прошлой жизни.

— Подойди ко мне.

Заза послушно подошла к богине. Милостивая указала на флягу, которая была привязана к поясу Ани.

— Возьми флягу и наполни ее водой из озера памяти.

Джинния не подала виду, что удивилась, она всё так же послушно взяла флягу и пошла к белому озеру.

— Подожди, — остановила ее богиня, взмахнула рукой, и вода в озере начала крутиться, поднимая со дна осевшую муть. — Сейчас.

Заза набрала воды и вопросительно уставилась на богиню. Что дальше?

— Напои Аню водой из озера забвения, и она забудет всё, что с ней сейчас произошло.

Джинния в недоумении посмотрела на флягу, брошенную у прозрачного озера, потом на девушку, лежащую без сознания, и глубоко задумалась.

— Не сейчас, — услышала Заза и вздрогнула, так как Милостивая оказалась совсем близко от нее. — Дай ей прийти в себя.

Богиня подняла руку ладонью вверх, и Аня закашлялась, выплёвывая попавшую в лёгкие воду.

— Я возвращаю тебе способность говорить, — не смотря на джиннию, проговорила она. — И возвращаю способность к изменению формы тела.

— За... Боги-иня, — благодарно склонил голову маленький демон, по привычке счастливо пискнув. Она снова может говорить!

— Не благодари меня. Сейчас сюда подойдут другие боги, и они будут в гневе. Ты больше не сможешь оставаться здесь под присмотром Ришалис. Готовься к тому, что твоя судьба изменится.

Джинния посмотрела вокруг. Оазис был ее домом. Ей нравилось его дикая первозданная красота, но Заза всегда мечтала, что однажды она сможет покинуть это место. Мама убеждала, что место джиннии здесь, но Заза чувствовала, что это не правда.

— Я хочу уйти.

— Тебе давно пора, но сначала...

* * *

Я резко очнулась и тут же согнулась в приступе сильнейшего кашля. Лёгкие нестерпимо горели. Во рту было мерзко, словно я выпила протухшего молока.

— Выпей, — кто-то протянул мне флягу и я, не задумываясь, сделала большой глоток.

Странный вкус, тем не менее, пропал вкус тухлятины и жечь носоглотку стало меньше, хотя туман в голове остался.

Я сосредоточила взгляд на доброжелателе и нахмурилась. Существо, которое разбудило меня и показало дорогу к озёрам, выглядело очень несчастным. Сип вырвался у меня из глотки.

— Ты...

Существо вздрогнуло, и посмотрело на меня большими испуганными глазами.

— ... как? — закончила вопрос и снова закашлялась.

Что за ерунда?! Почему я не могу остановиться кашлять?! Постепенно пришло осознание того, что я мокрая. Вся — от макушки до кожаных сандалий. Вот, блин, похоже, вместо того, чтобы оттащить Зазу от озера, я сама в него и свалилась. Отсюда и послевкусие, и жжение в лёгких.

"Вот идиотка! — подумала, сокрушённо качая головой. — Зачем к воде полезла? Я ведь даже плавать не умею!"

— Очнулась? — услышала знакомый голос.

Подняла голову и не сразу ее узнала. То же красивое лицо, те же заострённые ушки, но выглядит иначе. Кожа приобрела оттенок скорлупы грецкого ореха, волосы из воздушной перламутровой паутины превратились в полоски сухой травы, а глаза меняли цвет от темно-зелёного до красно-коричневого.

— Да. А, что?...

— Вставай, — сердито буркнула хозяйка источника. — Тебя ни на мгновение нельзя оставить одну.

Я обиженно насупилась. Чем я ей не угодила? Ничего не сломала, не испортила, не подожгла, даже к источнику как пай девочка близко не подошла, хотя было любопытно хоть пальчиком потыкать — как оно там.

— Х-хириш-ш, — прошипела Ришалис и мою талию обмотали толстые стебли красно-коричневой лианы.

Меня дернули вверх. Я вскрикнула, но меня поставили на ноги и сразу отпустили.

— Идём, я покажу тебе, где течёт чистый ручей.

В голове что-то щелкнуло. Я поискала глазами флягу. Нашла обе. Одну держала в лапках Заза и из нее я пила, вторая лежала совсем близко в траве и я ее подняла, по весу и звуку определив, что фляга полная.

— Я уже набрала воды.

— Это, — Ришалис пальцем указала на мою флягу, потом на ту, что в лапках Зазы. — не та вода.

Я в недоумении посмотрела на озёра.

— Что значит не та?

Ришалис сердито засопела и покосилась на Зазу, та вся сжалась и глаза ее стали еще больше и еще несчастнее.

— У воды из этих озёр есть особые свойства. Вон то — белое и мутное — хранит воспоминания. Прозрачное — стирает память, и чем больше пьёшь, тем больше забываешь. Третье создал твой отец...

— Папа? Мой папа?!

— Да. Он решил соединить эти два озера вместе и посмотреть, что получится.

— Мне кажется там какая-то некромантия.

— Не совсем. Третье озеро может изменить любого смертного, лишив его личности. Это озеро напрямую связано с лабиринтом Смерти и через него некоторые блуждающие души пытаются прорваться в мир живых, вселяясь в таких наивных дурочек как ты.

Пропустив мимо ушей последнее замечание, я с восторгом посмотрела на мерцающее зеленоватое озеро. Вот это папа миксонул! Выберусь отсюда, обязательно расскажу Элису. Он себе от завести все волосы на голове повыдирает... Ой! Я же подчистую всё сожгла. Ха! Зато будет бегать по всему дому и глазищами своими сверкать, а я ему из-за угла: "Целое волшебное озеро! Представляешь?! Взял и соединил два вместе! И оно та-акое! Ну, прям ващ-ее...".

— О чём ты думаешь?! — возмутилась Ришалис. — Кто такой Элис?! И что весёлого в этой детской выходке?!

Я испуганно вытаращилась на хозяйку источника. Она, что, слышит мои мысли?

— Слышу, — подтвердила Ришалис. — И не понимаю, что творится у тебя в голове!

— А не нужно это понимать! — вспылила я, испытав чувство неловкости за свои фантазии. — Не нужно читать мои мысли! Я же к вам в голову не лезу!

Глаза Ришалис потемнели.

— Не смей кричать на меня!

— Прекратите! — вскрикнул кто-то детским голосочком.

Я повернула голову и удивлённо приподняла брови:

— Заза?

Существо посмотрело на меня своими большими жёлтыми глазами и тихо попросило:

— Не ссорьтесь, — и еще тише. — Не надо ссориться.

Брандор

Площадка центрального портала

Практически в это же время у портала встретились трое. Все трое в походных плащах, с сумками набитыми вещами и различными боевыми и лечебными зельями. Они переглянулись и первым заговорил старший:

— Студент Элис, что вы здесь делаете? — сдвинул капюшон магистр Аеллир.

Элис с неохотой снял чёрную повязку с нижней части лица. Магу было неуютно признаваться, что его привёл сюда дурной сон. Крайне дурной сон, точнее сказать кошмар, послевкусие которого всё еще заставляло мужчину сжимать кулаки. Он-то и выдернул Элиса из постели и заставил практически мгновенно собраться и пойти к учителю, чтобы попросить денег на переход через центральный портал, так как только он активизировался в любое время суток по запросу, но за кругленькую сумму.

Дешевле в три часа ночи можно было пройти только через портал на окраине Брандора — в районе Весенкса, но стабильность его была настолько низкой, что маги им практически не пользовались. Пожалуй, только люди и зверы, серьёзно рискуя быть выкинутыми на иной уровень реальности, пользовались весенкским порталом, приобретая у мастеров-артефакторов специальные стабилизаторы, которые после перехода приходили в полную негодность.

— Я здоров и готов вернуться к своим обязанностям. Вы сами сказали, что у меня есть еще пять дней. Хочу проведать Шэндара и свою подопечную.

— В три часа ночи?

— В Шаторе сейчас утро.

— Твой внешний вид. Ты грабить кого-то собрался?

Элис пожал плечами.

— Не хочу встретить своих знакомых. Сейчас самое время.

Поняв, что вразумительного ответа от мага Аеллир не добьётся, ректор решил надавить на Тираеля.

— А ты, племянничек? Когда ты успел сбежать из дома?

Тираель в отличие от Элиса считал, что стесняться ему нечего и честно признался:

— Я не сбежал. Мне приснился плохой сон. Я хочу убедиться, что с Аней там хорошо обращаются... или, по крайне мере, не обижают.

Аеллир раздражённо закатил глаза.

— Тираель, не смеши меня. Кому это надо?

— Дядя, ты сидишь в четырёх стенах и дальше своей академии ничего не видишь. Возвращенцев недолюбливают, а Аня не только возвращенка, но еще и безымянная. Ей нелегко приходится, некоторые учителя специально занижают ей оценки.

— О чём ты говоришь? Я видел ее оценки — они хорошие.

Мальчик смущённо отвёл взгляд:

— Это после того, как я с ними поговорил.

— И я..., — подхватил маг, но быстро сообразил, что проболтался и пробубнил: — поговорил... немного.

— Вы двое совсем свихнулись?! — мгновенно разозлился Аеллир. — Вы зачем мне из девчонки изгоя делаете?

— Не делаем мы из нее изгоя, — надулся эльфёныш. — Мы заботимся о ней.

— Это не забота, Тираель — это беспредел.

— Я бы так не сказал, — не согласился Элис. — Сами-то, что здесь делаете?

— Да, дядя. Что ты здесь делаешь? — подхватил Тираель и ехидно поддел родственника: — В три часа ночи. У портала.

— Вот, — вытащил из кармана свёрнутый вдвое листок бумаги Аеллир и протянул его Элису, — будешь сам разбираться, на кого там начихала твоя подопечная, что ее выгнали с занятий по медитации.

— Аня?! — воскликнули парни и их лица стали одинаково удивлёнными.

— Ну, не я же?! — фыркнул Аеллир.

— Я не верю, — вздёрнул точёный подбородок Тираель.

— Мне всё равно во что ты веришь, — сощурился на него ректор. — Это не первая жалоба на вашу драгоценную подругу.

Тираель фыркнул и воинственно выпятил грудь.

— Я уверен, на Аню наговаривают. Аня милая, добрая и вежливая девушка.

— ...которая спит на уроках, — едко закончил фразу Аеллир.

Глаза у обоих засветились. Губы вытянулись в линию. Вот-вот начнут спорить и ссориться, но Элиса это не устраивало.

— Вы сказали "не первая", — вмешался он. — Была еще одна?

— Да. Еще одна, — кивнул Аеллир, сверля племянника сияющим взглядом. — Но с написавшим ее я разберусь лично.

Элис внимательно посмотрел на магистра.

— Вы считаете, что я не справлюсь?

Аеллир разорвал зрительный контакт с Тираелем и посмотрел на мага.

— Считаю, что с магистром Кёрном я разберусь сам.

Мага перекосило. Только вчера учитель дал ему список тех, кто был близко знаком с родителями Ани. Защита, защитой, но столкнувшись с ними, Аня могла неосознанно выдать себя, даже не подозревая об этом. Рисковать магистр Анрой не хотел и решил оберегать покой своей крестницы, в первую очередь, огородив ее от таких как магистр Кёрн.

— Магистр Кёрн? — захлопал глазами Тираель. — Декан огненного факультета? Что он делает в Шаторе?

Глаза Аеллира сузились.

— Это я и хочу выяснить, — и, поправив лямки сумки, полуобернулся к Элису, который уже быстро отсчитывал в ладонь нужное количество монет. — Деньги убери.

— Что?

— Деньги убери, — терпеливо повторил Аеллир. — Сегодня днём было много переходов, так что кристаллы пустые.

— Но...

Ректор снисходительно улыбнулся.

— Вам двоим повезло — я захватил кристаллы из дома, но всё равно потребуется контролировать стабильность портала.

— Я готов, — кивнул маг.

— Я тоже помогу, — встрепенулся Тираель.

— Тогда быстро, — Аеллир вытащил из сумки четыре небольших кристалла конической формы и передал их парням. — Вы устанавливаете кристаллы, я фиксирую вход.

— Что-то ты поскупился, дядя. — Тираель повертел в руках светящиеся бледным светом кристаллы. — Мог бы взять кристаллы и покрупнее.

— Я не рассчитывал на компанию, — стушевался магистр. Глянул на ушастого паршивца и сердито предостерёг: — Еще одно слово и ты пойдёшь пешком.

Хорошо зная, что дядя шутить не любит, Тираель притих. Аеллир удовлетворённо хмыкнул.

— Слушайте сюда. Я первым вхожу в портал, за мной Тираель... — Эльф на секунду задумался и косо взглянул на младшего родственника: — Только попробуй меня проклясть. Отправлю домой... С конвоем... К маме.

— Понял! Понял я! — воскликнул младший, возмущённый дядиным произволом. — Идём уже!

Аеллир вымученно закатил глаза к небу. Понял он, как же! Держи карман шире.

— Элис, ты замыкаешь! — громко сказал магистр, повернув голову, так как второй его подопечный тоже не отличался дисциплинированностью и, не дослушав его, ушёл устанавливать кристаллы.

Куда только торопится? Неужели действительно что-то серьёзное? К сожаленью, с его оборванной связью, Аеллир мог только догадываться.

Завершена. Полная версия — стоимость 120 руб. yandex-кошелек 41001181421709 моя сб карта: 4817 7602 6229 5078 (если переводите на карту в комментарии ничего не пишите, пишите мне на электронную почту AlvinaV@yandex.ru)