Невезучая или Всё еще жена некроманта

— Верно.

Брандор

Дом семьи Велдари

Подземная лаборатория

Аеллир

— Долг жизни — это серьёзно, — нахмурился Элис.

— Серьёзнее некуда, — кивнул эльф.

— Какой неожиданный поворот, — промурлыкала Шэриадис, закружив вокруг него. — Долг жизни магу, который перестал быть магом и вовсе покинул планету. Что будешь делать Аеллир?

— Вы о нашем гипертрофированном восприятии долга? — усмехнулся ректор. — Если есть долг — его нужно обязательно вернуть? Не переживайте, повелительница Шэриадис, свой долг я верну. Когда я гостил на Земле, Алесэй с радостью перевел его на свою дочь — Аню.

— Скажи лучше, что ты последовал за ним на Землю, чтобы любыми способами вернуть ему свой долг, — хитро сощурилась призрак. — Ведь без ответа долг жизни однжды мог выжечь тебя изнутри.

Аеллир не стал отвечать, хотя скрывать это было бессмысленно, он действительно целенаправленно искал Алесэя, чтобы избавиться от бремени долга, но столкнулся с тем, что не только не выплатил его, но и обзавёлся новым — перед его дочерью.

То, что Аня о нём не помнит, не значит, что его нет, однако проблема вернуть его заключалась в том, что Аеллир снова начал медлить. Его мучила редкая гостья по имени Совесть. Готова ли Аня узнать правду? Справится ли она с ней? Второй месяц Аеллир старательно заглушал голос разума, который советовал ему снять блок с девочки и открыть ей правду. Показать, наконец, причину, из-за которой она боится огня.

— Алесэй? — тихо пробормотал Элис. — Откуда я знаю это имя?

Аеллир задумался: "Скорее всего, он не помнит, или помнит урывками. Ритуал обрыва связей вполне мог дать такой эффект".

— Он был лучшим другом твоего прадеда — Кейнада из рода Ваинос. Ты, возможно, не помнишь, но Алесэй часто посещал его дом, когда ты был еще совсем маленьким.

Элис нахмурился сильнее.

— Я помню что-то... Очень смутно.

Мужчины синхронно повернули головы в сторону Шэриадис. Призрак недовольно скривилась.

— Не смотрите на меня так, — манерно подняла она руки с раскрытыми ладонями. — Я к этому не причастна.

— Алесэй, — повторил Элис, пытаясь поймать ускользающий образ. — Алесэй... Тьма! Тот самый Алесэй? Старший жрец богини воды?!

Аеллир и лич одновременно кивнули.

— Так Аня ИХ дочь? — глаза Элиса от переизбытка эмоций засветились, выдавая в нём не человеческое происхождение.

Старшие переглянулись, сдерживая понимающие смешки. Они предполагали, что Элис именно так воспримет эту новость.

— Проклятье! — неожиданно подскочил парень с кресла и схватился за голову. — Мне нужно подумать. Вот Тьма!

Аеллир подошёл к Элису и сухо потребовал:

— Студент Элис, объяснитесь.

— Аня! — почти крикнул парень, заставив всех напряжённо замереть, а затем облегчённо выдохнуть, когда разобрали, что он бормочет: — Я думала только огонь и смерть, но если есть еще и вода... Это совсем другая структура... Возможно поэтому... — Элис воодушевленно посмотрел на ректора. — Магистр Аеллир!

Эльф нахмурился. Он уже не раз видел, как Элисавиель загорается новой идеей, поэтому тяжело вздохнул, предчувствуя, что его ждёт очередная стопка жалоб.

— Что? — уточнил он.

— Мне нужно разрешение на посещение библиотеки. Неограниченный пропуск.

Мысленно Аеллир увеличил стопку в два раза, но успокоил себя тем, что, даже зная о невероятной родословной их общей подопечной, Элис не стал отказываться обучать Аню, и не ушёл во тьму, помахав им рукой, наоборот начал мыслить шире, выискивая новые подходы к поставленной задаче. Это не могло не радовать.

— Что-нибудь еще?

— Еще пропуска на пять персон для посещения всех учебных площадок.

— Пять? — удивился эльф.

— Для меня, Ани, Шэндара, Тираеля и Самайи.

Воображаемая стопка жалоб размножилась и завалила весь ректорский стол. "Надо будет установить лимит на написание жалоб от одного преподавателя, — подумал эльф. — Одной жалобы в день будет более чем достаточно". Аеллир вздохнул тяжелее.

— Что-нибудь еще?

Взгляд Элиса расфокусировался.

— Мне нужно подумать, — сказал он, развернулся и целеноправленно пошёл к двери.

Аеллир с Шэриадис проводили его задумчивыми взглядами. Сказать или не сказать ушедшему в себя парню, что собрались они здесь не посплетничать, а по делу и его сейчас никто не отпускал, но пока думали, Элис покинул лабораторию, подвал и стремительно поднялся на второй этаж.

— Пусть идёт, — махнул рукой лич. — Я потом ему всё расскажу.

Оазис Риша

Анна

— Что?! Серьёзно? Человек и кил!

— Да, несчастная девочка была ребёнком неожиданного союза.

— И её?...

— Да, её убили. Сначала выкрали из дома родителей, потом убили, напоив ее кровью умирающее древо.

Меня передёрнуло, словно случилось это не несколько тысяч лет назад, а несколько дней назад. Тут же липкий противный страх протянул ко мне скрюченные пальцы, шепча, что "древняя кровь" течёт и в моих жилах.

Жертвоприношение — убийство ради силы и продолжения рода, эльфам было всё рано, что они отбирают чью-то жизнь, главное, что не их расы и не их племени. Думая об этом, у меня начинался мандраж, а вдруг....

— Ты снова побледнела.

— Мне не по себе, — призналась я. — Я ведь такая же, как и она, только не полукровка и живу не в прошлом.

— Ошибаешься, недоразумение, — Ришалис склонила голову к плечу. — Ты совсем не такая. Ты уникальная. Твои родители с самого начала были несовместимы. Их тела, их силы — всё было против их любви. Но они не желали сдаваться. Ты появилась благодаря их упрямству... и мне. Это я сделала возможным их союз.

— Как?!

— Я сделала так, что они могли встречаться на территории оазиса. Без силы, без оваров. Словно обычные люди.

— И-и, я тоже была... здесь...В смысле...

— Да, ты была зачата именно здесь. Но чтобы это случилось, твоим родителям пришлось принять непростое решение.

Я настороженно глянула на нее исподлобья. Что она имеет ввиду?

— Древняя кровь не передаётся по наследству, — не стала тянуть резину Ришалис. — Ее помещают в носителя и для нее только два выхода: стать подпиткой для слабеющего каменного древа или переродиться, дав жизнь новой крови.

— Что сделать? — не поняла я.

— Родить ребёнка.

— От кого?

Признаюсь, немного стормозила, но новая знакомая решила за раз впихнуть в меня столько информации, что мои мозги перестали ее сортировать. Ришалис мученически закатила глаза.

— От эльфа. Светловолосого эльфа.

— А я?

— Ты дочь магов.

У меня начала болеть голова. Что я такое? Почему мои родители были настолько несовместимы, что не могли встречаться как маги, однако могли встречаться здесь, под присмотром Ришалис? Зачем, на самом деле, она помогла им? Ей что-то нужно? Я что-то должна для нее сделать? От всех этих вопросов у меня и начала разыгрываться мигрень.

— Не понимаю. Тогда откуда во мне древняя кровь?

— Я переместила ее из Диры в тебя, к сожалению, только так ты смогла выжить.

Я дёрнулась и испуганно посмотрела на хозяйку источника.

— Со мной что-то не так?

— Не с тобой, — покачала она головой, — а с твоими родителями. Огонь и вода плохо совместимые стихии, но в случае с твоими родителями против их союза выступили сами боги. Тело Диры начало отторгать плод. У твоего отца был выбор: либо ты, либо Дира. Я предложила третий вариант — сделать из тебя носителя древней крови.

— И мама согласилась?

Ришалис фыркнула.

— Твоя мама была против. Она знала, что обязательства по договору вместе с кровью так же перейдут к тебе, но твой отец убедил ее, что вместе они найдут выход. Он не хотел терять никого из вас двоих.

— Договор? Какой договор?

— Договор на древнюю кровь. Он появился после того как отец полукровки в порыве гнева нашёл и выкорчевал каменное древо, из-за которого убили его дочь, уничтожив тем самым целое светлоэльфийское семейство. Позже против него поднялись все эльфы, но на сторону несчастного отца встали не только его сородичи — килы, но и все пострадавшие в ходе эльфийских набегов орки, тролли, китары и лесные дарды.

— А люди?

— Тогда их было еще очень мало, — покачала головой Ришалис, и продолжила свой рассказ: — Союзные войска выступили против светловолосых эльфов. Случилась битва. Ослеплённые верой в своё превосходство, эльфы дали бой. Они яростно сражались, но килы придумали хитрый план. Пока другие бились с эльфами, килы пробрались в каменный сад. Они обосновались в нём и направили правителям эльфов письмо с требованием прийти к ним или они уничтожат всех эльфов без исключения. В тот же день эльфы нашли нас — лояльных к ним лирдисов и призвали Шиа Рийли. Мы посоветовали отступить и послушать, что скажут килы, но Шиа... — Ришалис нахмурила брови. — Она предложила на время прервать связь с деревьями, чтобы килы лишились рычага давления и эльфы смогли победить.

Я тревожно заёрзала. Коварный план. Будь я на месте эльфов, так бы и поступила.

— Они ее послушали?

— Хотели. Но мы отказались ей помогать, к тому же вмешались старшие боги. Старшие это те, кого Ирдис приглашает из других миров. Она зовёт их, когда на ней что-то идёт не так. В тот раз позвала бога Жизни и богиню Смерти.

— Богиню Смерти? Милостивую?

— Нет, другую богиню, еще более древнюю, чем наша Милостивая. Они посмотрели на нас, на эльфов, на Шиа и, не говоря ни слова, перенесли всех в каменный сад, где состоялись по-настоящему долгие переговоры. Пять дней обсуждали, что делать с эльфами, деревьям-лирдисами и древней кровью. К концу пятого дня решили, что эльфов нужно сделать немного более свободными от силы деревьев, чтобы они могли развиваться как другие расы — постепенно. Полностью обрубать связь не стали. Естественный прирост стабилизировали: если продолжительность жизни больше тысячи лет, то и появление потомства не чаще чем раз в десять-пятнадцать лет. Каменное древо перестало быть источником силы, но приобрело функцию защитника рода и определителя пола ребёнка. Развитие светловолосых значительно растянули: до двадцати лет — младенец; от двадцати до пятидесяти — ребёнок; от пятидесяти и до ста — подросток и, наконец, сто лет и выше — взрослый. Единственное, что тогда не учли — это способность эльфов полностью менять свой облик.

— До двадцати лет — младенец?! — ужаснулась я, так как самой через два месяца, вроде как, должно исполниться ровно двадцать лет.

Однако с нынешней корректировкой места рождения, начинаю подозревать, что мне несколько больше, чем двадцать, не зря же в школе до пятого класса некоторые преподаватели называли меня переростком, удивляясь, насколько взросло я выгляжу. Еще думали, что это гормональное и рекомендовали родителям сводить меня к врачу. Впрочем, после пятого класса разница между мной и одноклассниками размылась и переростком меня звать перестали.

— Что тебя удивляет? Он и будет выглядеть как младенец.

— Все двадцать лет?! — не поверила я.

— Бывает, что и все двадцать, — кивнула Ришалис.

— Ого!

— Если ты еще не знаешь, — весело сощурилась рассказчица, — инициированный маг может жить до пятисот лет.

— Я не младенец! — категорично и резко заявила я, за что схлопотала несильный воздушный подзатыльник.

— Но всё еще ребёнок. Хотя и смышлёный.

— На Земле я считаюсь взрослой.

Мне прилетел еще один подзатыльник.

— Ты не на Земле.

— Хорошо-хорошо. Не бейте меня, — замахала я руками у себя над головой. — Что с древней кровью? Как я понимаю, от нее не отказались.

— Нет, но отец несчастной убитой полукровки настоял создать магический договор с множеством условий для обеих сторон.

— Для эльфов и носителей древней крови?

Ришалис утвердительно кивнула.

— С бессмысленными убийствами нужно было что-то делать. Мы согласились, но предложили пригласить по одному представителю от каждой из рас, чтобы условия были рассмотрены и утверждены не только килами и эльфами. Мы готовы были стать гарантами договора, но боги решили иначе и гарантами стали килы.

— Почему?

— Мы трое предложили личный контроль, но нас было всего трое, а килы предложили использовать магию божественного контроля на самих договорах.

— Как это?

— Подписавший договор связывает с ним свою судьбу. Хочешь или нет, но условия договора будут выполнены. Сама судьба приведёт тебя к эльфам.

— Вот Тьма! — вскочила я с камня, но села обратно, чтобы узнать подробности: — И на какие условия подписалась моя мама?

Лицо красавицы омрачилось.

— Я не знаю. Она не говорила, а я не спрашивала. Только один раз Дира упомянула, что ее обманули, что совсем на другие условия она давала своё согласие.

— Как же мне тогда выяснить какие были условия в ее договоре?

— Я расскажу тебе, но чуть позже. Ты устала. Тебе нужно отдохнуть.

— Нет-нет! — воскликнула я. — Я не устала! Еще день. Я готова слушать!

— Уже ночь, недоразумение, — покачала она головой. — Посмотри вокруг.

Я посмотрела и увидела, что вокруг царит непроглядная темнота и только наш пятачок освещен так же, как и днём.

— Ночью людям нужно спать, — прошелестела Ришалис, но когда я повернула голову, в кресле ее не было, а само кресло превратилось в нечто похожее на гнездо, и её голос мягко, но настойчиво посоветовал: — Ложись. Ты очень устала. Утром я тебя разбужу.

Хотела бы я поспорить, но было бы с кем! Подумала еще, что нужно бы затащить сюда Самайю, но встав с камня, ноги сами направили меня вперёд, игнорируя мои команды, и я не понятно как оказалась в гнезде. А ничего так, мягко.

Глава 8

Заза

Мягкая лапка коснулась моего лица. Я сморщилась и сонно проворчала:

— Вась, отстань. Иди к бабушке, она тебя покормит.

Но Васька не отставала, она снова и снова трогала мои щёки лапой, чтобы я открыла глаза и обратила на нее внимание. Вредная кошка.

— Вася! — вскрикнула я, когда пушистая зараза посмела укусить меня за нос.

Открыла глаза и вспомнила, что соседская кошка Василиса умерла много лет назад, когда я еще училась в школе, что я не у бабушки дома и даже не на Земле. Мне резко стало грустно. Слёзы навернулись на глаза — сейчас заплачу. Надеюсь, меня здесь никто не увидит? Всхлипнула и позволила себе разреветься.

Не сразу поняла, что кто-то ненавязчиво и осторожно гладит меня по руке. Я посмотрела сквозь слёзы и увидела нечто размером с шимпанзе. Глаза мои округлились. Существо напоминало маленького беса: краснокожее, желтоглазое с маленькими ушами с заострёнными кончиками и чёрными витыми рожками, торчащими прямо из центра лба.

— Ты кто? — спросила я.

Ответа не ждала, но существо достаточно внятно ответило:

— Заза.

Мне пришлось сильно прикусить себе язык, чтобы не вскрикнуть от удивления. После чего, стереть кулаком слёзы и уточнить:

— Ты джинн?

— Заза, — повторило оно.

Определить какого пола существо было нереально, никаких видимых морфологических признаков у него не было: лысое, безгрудое и как кукла плоское. О том, что существо женского пола говорило только его имя, и оговорка мёртвой некромантки, которая говорила о Зазе в женском роде.