Скаут с планеты Астрахань

— У вас нет чего-нибудь вроде усыпляющей или оглушающей гранаты? — спросил астраханец. — Я смогу сходу двоих снять, но остальные откроют ответный огонь... да и помощь мне не помешает. Я же не супермен, всё-таки...

— Держи, — Садовский отстегнул от одного из опоясывающих бронекостюм ремней небольшой цилиндрик светло-серого цвета. — Светошумовая граната М96, радиус поражения два с половиной метра. Брось её в сторону двери мостика, троих у пульта управления снимем так. Слейн — давай сюда!

— Да, боссман! — услышал Клаус голос космопеха с плазмаганом, который, как уже было известно астраханцу, являлся представителем расы кафаринцев с планеты Кальдо Адифари.

— Подвинься, кадет!

Садовский и Архаз осторожно вылезли из люка и заняли позиции слева и справа от Фрайзингера.

— Твой в середине, наши — по краям! — произнёс Садовский, прижимая приклад своего лазеружья к правому плечу и беря одного из штурмовиков противника на прицел. — Давай, бросай гранату!

Клаус пожал плечами и, щелчком большого пальца левой руки активировав сенсор-детонатор, швырнул гранату в сторону двери рубки, вслед за этим вскидывая правую руку с зажатым в ней бластером.

М96, пролетев по воздуху и описав полудугу, шмякнулась о металлический пол отсека, после чего сдетонировала. Ярчайшая вспышка в три миллиона канделов и мощный ультразвуковой удар мгновенно вывели из строя пятерых штурмовиков, а трое стоящих у пульта управления дамариллианцев получили часть акустического удара, однако, благодаря тому, что стояли они спинами к дверям, способности видеть не потеряли. Правда, это их не спасло.

Садовский и Архаз не промахнулись; впрочем, не промахнулся и Клаус. Два красных луча и высокотемпературный плазменный заряд ударили точно в незащищённые в этот момент головы инопланетян, отправив их на встречу с Проводником Душ, а затем настала очередь остальных, которые попали под воздействие М96. Те вообще даже ничего не успели понять

— Рамон, Эзра — давайте к пультам! — Фрайзингер махнул Риосу и Парксу. — Живо, живо! Связь... Нужен связист, чтобы наладить внутреннюю коммуникацию! Нам надо координировать свои действия с двигательным отсеком!

— А что делать с шаттлом противника и теми, кто находится в ангаре? — спросил кто-то из кадетов.

— Выдуть их в космос, к ебеням собачьим! — брякнул кто-то.

— Выдуть? — Клаус задумчиво взглянул на пустой пока экран главного тактического мультихроматрона. — А это мысль... Сэр — это можно сделать?

— Сделать что? — Садовский отвернул голову от коммуникационного пульта, который он пытался настроить должным образом.

— Выдуть шаттл дамариллианцев и тех соко из ангара.

— Можно, только дайте мне чуть-чуть времени разобраться тут со всем этим хозяйством! — вместо сержанта ответил Риос, уже занявший место шеф-пилота и прогоняющий отвечающие за пилотирование звездолёта оборудование и сенсоры. — Как только здесь разберусь — отключу силовое поле ангара и устрою там небольшую такую декомпрессию! Пусть полетают, махана доса!

Клаус понимающе усмехнулся, услышав одно из самых гнусных ругательств на языке инишири, после чего взглянул на начавший оживать экран мультихроматрона, который начал отображать сведения о состоянии основных узлов и агрегатов космического корабля.

Естественно, все эти символы, диаграммы и значки практически ничего не говорили астраханцу, но, в конце концов, он и не обучался в лётной школе или Космической Академии, как Риос и Паркс. Однако ничто не мешало ему обратиться за помощью к кадетам, имеющим достаточно знаний для того, чтобы взять на себя управление "Меркавой".

Рамон Риос, продолжая разбираться с бортовыми системами транспортника, в ответ на вопрос Фрайзингера о состоянии корабля пояснил, что могло быть куда хуже, но всё равно хорошего мало. Дезинтеграционные торпеды особого урона транспортнику не принесли, если не считать того, что защитного поля у звездолёта не было — взрыв Д-боеголовок вызвал перегрузку генераторов щита, вследствие чего произошло замыкание главной питающей шины. На ходовые качества отсутствие щитов не влияло, только слишком приближаться к звезде и вступать в бой не рекомендовалось. А вот выстрел из ионного орудия и лазерный обстрел "Меркавы" нанесли транспорту серьёзный урон. Маршевые двигатели были выведены из строя, кормовые отсеки получили серьёзные внутренние повреждения (хорошо хоть, что корпус не был пробит!), часть навигационных систем не работала. Гипердрайв, правда, практически не пострадал, но чтобы включить генераторы джамп-режима, звездолёт нужно было сдвинуть с места. А без маршевых двигателей это не представлялось возможным.

Сверившись с навигационной базой данных, работающей через раз, Риос объявил, что от системы Бессемера их отделяет один-единственный гиперпрыжок, осуществить который в обычных обстоятельствах было бы очень просто. Но в том-то и дело, что сейчас обстоятельства не могли считаться обычными. Однако возможность ускользнуть из-под носовых пазух дамариллианцев всё же имелась.

Риос, перемолвившись с Парксом, оглядел пульт управления, пригладил волосы и заявил, что если удастся восстановить работу хотя бы одного маршевого двигателя, то можно будет, врубив максимальное ускорение, рвануть с места и, пока противник будет соображать, что происходит, раскочегарить гипердрайв и прыгнуть к шиистовой бабушке. По крайней мере, другого варианта он, Риос, не видит.

Фрайзингер вполне резонно поинтересовался, хватит ли им одного маршевого двигателя для осуществления данного манёвра. Рамон, криво усмехнувшись, посоветовал Клаусу на сей счёт получить консультацию у кого-нибудь из инженеров-механиков. Тем более, что они вовсю трудились над тем, чтобы восстановить один из двигателей.

Поскольку ни Садовский, ни кто-либо из космопехов ничего на сей счёт сказать не могли, Клаус связался с машинной секцией и поинтересовался о ходе работ и о том, достаточно ли им будет одного маршевого двигателя для того, чтобы уйти в гиперпрыжок. Немолодой кжев в перепачканном смазкой и какими-то техническими жидкостями комбинезоне, на правом предплечье которого был виден шеврон инженера-механика, вытирая руки ветошью, после недолгого раздумья пояснил Клаусу, что для того, чтобы совершить гиперпрыжок, вовсе не обязательно двигаться в обычном пространстве с высокой скоростью. Достаточно набрать всего лишь каких-нибудь семь-десять процентов от световой и активировать генераторы искривления пространства — дальше гиперпривод всё сделает сам. Только пока, хмыкнул инженер-механик, второй маршевый двигатель, над которым буквально в поте лица трудились техники, ещё не полностью восстановлен, а без него уйти в прыжок не получится. Первый же маршевый и вовсе был непригоден к работе.

На вопрос Садовского, сколько времени им ещё нужно, кжев, пожав плечами, сказал, что минут через двадцать он сможет дать более точный ответ. Но никак не раньше.

Сержант-космопех почесал левое ухо и хотел было что-то сказать, но в этот момент в отсеке управления "Меркавы" взревел баззер боевой тревоги, заставив всех, кто находился на мостике, вздрогнуть от неожиданности.

— Это что ещё за хрень? — не понял Клаус, вопросительно глядя на Риоса. — Что случилось, Рамон?

— Похоже, нас собираются брать на буксир, — напряжённым голосом проговорил Риос, лихорадочно манипулируя сенсорами и переключателями. — Дамариллианский крейсер активировал тракционный луч. Хотят нас к себе утащить, атати райнупа айжекла!

— Сколько у нас времени?

— Хрен его знает, Клаус! Может, минута, может, меньше...

— Мы можем сейчас активировать исправный маршевый двигатель? — обратился Клаус к кжеву.

— Актив... — инженер посмотрел на астраханца, как на идиота. — Кадет — в таком состоянии у нас шансов, что мы не взорвёмся, пятьдесят на пятьдесят. К тому же — как вы собираетесь тормозить после выхода из джамп-режима? Ионный луч пережёг цепи управления тормозными гондолами, чем скорость-то сбрасывать?

— А воздушные тормозные панели?

— Они предназначены для сбрасывания скорости в атмосфере, не в космосе. — Кжев озадаченно почесал затылок. — Хотя... прыжок до Бессемера займёт около трёх часов, так что мы попытаемся восстановить — хотя бы частично — работоспособность реверс-двигателей. Так пойдёт?

— Пойдёт! — решительно кивнул Фрайзингер. — Давайте, заводите мотор! У нас времени почти не осталось!

Кжев молча кивнул Клаусу и отключил интерком.

— Рамон — по команде будь готов отключить силовое поле ангарной палубы, где находятся остальные дамариллианцы и их шаттл. Пусть их вытянет в космос ко всем чертям!

— Эт мы могём! — осклабился Риос.

— Вы курс просчитали? — Фрайзингер посмотрел на пилотов.

— Да, — не оборачиваясь от пульта, отозвался Паркс. — Выйдем из гипера в четырёх световых секундах от Бессемера — этого должно хватить, чтобы не попасть в гравитационное поле газового гиганта... так, есть! Пошло питание на маршевый! Готовьтесь, парни!

На центральном пульте ходового мостика вспыхнула целая россыпь разноцветных огоньков, а затем весь корабль пронзила хорошо знакомая всем космонавтам дрожь — это заработал маршевый двигатель. И сразу же в данной части космоса стало очень весело.

Как только исчезло силовое запирающее поле, служащее воротами ангарной палубы, весь воздух оттуда тут же устремился наружу, в вакуум. Разумеется, всё, что не было надлежащим образом закреплено, тут же вылетело наружу, будто вытянутое мощным пылесосом, и охраняющие шаттл дамариллианские солдаты исключением не стали. Сам же штурмовой корабль, обладая достаточно солидной массой, неспешно заскользил по металлическому полу ангара в том же направлении, и ему понадобилось двадцать секунд, чтобы покинуть таким образом транспортник Правления.

Пока экипажи дамариллианских кораблей соображали, какого шииста тут вообще творится, "Меркава", набирая скорость, двинулась вперёд, при этом орудия правого борта окатили потоками энергии один из эсминцев противника. Там не ожидали подобного от, казалось, полностью обездвиженного звездолёта, и как следствие — щиты не были подняты. За что и поплатились. Как минимум, борт эсминца был пробит в одном месте, и однозначно обстрел причинил вред внутренним системам.

— Начинаю активацию гипердрайва! — Риос с невероятной скоростью работал с виртуальной панелью, вводя нужные для прыжка команды. — Координаты расчётной точки введены и удерживаются, все показания систем гипердрайва в норме!

— Как маршевый, держит? — Клаус обеспокоенно следил за рядом индикаторов, цветовая гамма которых непрестанно менялась.

— Пока да, но как долго это будет продолжаться, я не знаю.

Транспортный корабль, набирая скорость, насколько это было возможно на одном двигателе, миновал вражеские звездолёты и устремился прочь от той точки пространства, где он был обездвижен. Никто по нему не стрелял — скорее всего, дамариллианцы просто не верили своим глазам и находились в ступоре. Но так продолжаться долго однозначно не могло.

— Машинная — мостику! — над пультом управления возникла тонкая световая нить, развернулась в трёхмерный видеообъём, откуда на находящихся в рубке "Меркавы" глянуло серьёзное лицо инженера-кжева. — Настройка гиперпривода осуществлена, мотиватор джамп-режима активирован!

— Реакторы?

— Норма.

— Уровень аксионного излучения?

— Девяносто один процент от нормы. — Зеленоватое лицо кжева чуть скривилось от досады, однако он быстро справился с этим мимолётным порывом настроения. — Вполне нормально, не беспокойтесь. Минимум допустимого — семьдесят восемь с половиной процентов, так что в гипер мы...

Договорить инженеру не дало сильное сотрясение корпуса звездолёта.

— По нам открыли огонь! — доложил Паркс, возясь со своей частью главного пульта управления. — Попадание в район сорок пятого шпангоута! А щитов-то у нас, того, нет!

— Хотя бы что-то можно сделать в этом плане? — спросил Садовский.

— Что именно, сэр? Надуть воздушный шарик вокруг корабля?

Ещё одно попадание сотрясло корабль.

— Блядь! — в сердцах выругался Фрайзингер. — Рамон — что с прыжком? Долго ещё возиться будешь?

— Тихо, не суетись, приятель! — пальцы Риоса с поразительной быстротой бегали по сенсоратуре. — Ты же не хочешь вместо Бессемера выйти где-нибудь внутри звёздной короны?

— Ещё чего!

— А тогда заткнись и не мешай!

Клаус послушно замолчал, понимая, что здесь толку от него нет никакого.

Риос произвёл ряд непонятных непосвящённым манипуляций, вследствие чего часть индикаторов на пульте засветилась успокаивающим зелёным светом, а вспыхнувший слева от Рамона трёхмерный экран продемонстрировал какую-то довольно сложную диаграмму.

— Квантовый поток сфокусирован и удерживается! — Риос только и успевал нажимать сенсоры. — Координаты введены и удерживаются! Десять секунд до прыжка!

— А...

Мощнейший удар потряс весь корпус "Меркавы". Все, кто стоял на ногах в этот момент, с руганью полетели кто куда. Замигали потолочные светопанели, один из вспомогательных пультов, расположенный слева от главного, заискрил и загорелся.

— Пожар на мостике! — Архаз, вскочив на ноги, метнулся к шкафчику с противопожарным инвентарём, выхватил оттуда огнетушитель и, подбежав к пульту, принялся заливать его воздушно-эмульсионной смесью.

— Прыжок! — донеслось от главного пульта.

На экране главного тактического мультихроматрона, показывающего панораму окружающего "Меркаву" космического пространства, возникло серо-синее переливчатое сияние — так открывалось "окно" гиперпространственного коридора. Генерируемый гиперускорителями квантовый поток действовал на звездолёт, как течение реки — на рыбацкий баркас, увлекая космический корабль в подпространство. Обычное для джамп-режима явление, и всё бы ничего, если бы именно в этот момент один из дамариллианских эсминцев не выпустил по лишённому щитов транспортнику высокоскоростную торпеду.

У всех, кто находился на борту "Меркавы", в этот момент создалось впечатление, что некий космический великан от души отвесил солидный такой пинок под зад. На ходовом мостике замигало освещение, часть пультов погасла, где-то что-то громыхнуло, а из коридора потянуло едким дымом горящей проводки.

— Ванг шиист! — Архаз, подхватив новый огнетушитель, опрометью выскочил в коридор — по всей видимости, космопех решил взять на себя обязанности пожарного.

— Что происходит? — требовательно спросил Садовский, глядя на пилотов.

— Хер знает, сэр! — отозвался Паркс, в темпе квантового ускорителя работающий с пультом управления. — Похоже, по нам нехило так попали!

— Машинная — какого фрайга там у вас творится?! — рявкнул Риос в микрофон интеркома.

Экран тактического мультихроматрона отобразил сильно задымлённый двигательный отсек и возящегося с пультом инженера-механика, которого, как уже знал Клаус, звали Хейн Антал. Позади кжева были видны снующие туда-сюда техники, что свидетельствовало о серьёзных проблемах.

— Полный фрайг, вот что творится! — сказал, как выплюнул, инженер. — Мало того, что крейсер влепил нам три хороших заряда в район кормы, так ещё и тот сраный эсминец торпеду по нам выпустил! Гипердрайв нестабилен и мы идём в подпространстве с превышающей допустимые параметры скоростью!