Скаут с планеты Астрахань

Глава 1.

Май 2144 года Галактической Эры,

Главная Галактика,

Южная Галактическая Периферия,

регион Пиренейского Моста,

территория, находящаяся в статусе "свободной ассоциации" с КПЭ,

звёздная система Кифри,

вторая планета — Астрахань.

С ясного неба насыщенного голубого цвета нещадно палило бело-жёлтое солнце, заливая потоками света и жара большую часть северного полушария Астрахани — второй планеты звезды, носящей название Кифри и относящейся к спектральному классу F6V, что означало принадлежность Кифри к звёздам главной последовательности. В восточной части небосвода висел щербатый диск Крейды — самого крупного спутника планеты, видимого с поверхности даже днём; два других спутника Астрахани — Эрд и Мартин — в данное время из этого полушария видны не были. Дул лёгкий тёплый ветерок, который нисколько не освежал, но и знойным его назвать было нельзя. Обычная для этого времени года и для этих широт Астрахани погода.

По широкой шестиполосной улице, являющейся одной из основных магистралей столицы Астрахани, города под названием Розенков, катил нескончаемый поток наземного транспорта, а в небе по своим коридорам двигались многочисленные аэрокары. Иногда в восточной части небосвода появлялись и исчезали садящиеся и взлетающие звездолёты — в двадцати километрах восточнее Розенкова находился крупнейший космопорт Астрахани, носящий то же название, что и планетарная столица. Как раз в данную минуту хорошо был виден взлетающий оттуда космолайнер, чьи борта украшала эмблема компании-перевозчика с Далтона, одного из миров Корпоративного Правления. Правда, с такого расстояния эту деталь можно было рассмотреть лишь в мощную оптику.

Там, где в ста метрах от остановки городского магнитотрамвая располагался автоматизированный офис Планетарного Банка, в магистральную улицу незаметным дасфальтовым ручейком вливалась периферийная улочка, именующаяся Вторым Мальдивским проездом. Длиной в полтора километра, она соединяла бульвар Первопоселенцев с Канбонским шоссе, и в пятидесяти метрах от бульвара на ней располагался один из городских полицейских комиссариатов. Росшие прямо у входа в здание стройные астраханские пальмы отбрасывали несущие прохладу тени на рокритовый тротуар и стоящие напротив дверей полицейские мобили. Две стереокамеры, висящие на фасаде, держали вход под постоянным присмотром, и в случае возникновения непредвиденной ситуации, сидящие за контрольным пультом дежурные могли одним движением пальца активировать встроенные в дверной косяк парализаторы и включить пентащит внутренней двери. И хотя в криминальном плане Астрахань сильно отличалась — в лучшую сторону — от, скажем, Торсинга или Кинфолда, лишние меры предосторожности, как общеизвестно, никогда не бывают лишними...

Звёздную систему Кифри — конкретно, вторую её планету — заселили во время Четвёртой Экспансионистской Волны, в середине XXVI века Атомной Эры. Тогда Галактическая Федерация находилась на самом пике своего могущества, а Корпоративное Правление Эльсинора ещё только набирало силу, но уже тогда представляло собой сильное межзвёздное государство, с которым стоило считаться. Первые колониальные корабли прибыли в систему Кифри с Аржатима и Россоши-III, поэтому в том, что единственная пригодная для колонизации планета в этой системе получила название Астрахань, не было ничего странного. Аржатимцы и россошанцы имели, преимущественно, славянские корни, отсюда и название Кифри-II. Потом сюда прибыло ещё несколько колониальных транспортов, с Боннхольца, Тальгена-IX и Энсборга, жители которых происходили, по преимуществу, от терранцев с датскими, немецкими и шведскими корнями, что привело к смешиванию колонистов и появлению новой этнической разновидности вида homo — астраханцев. Прилёт же трёх кораблей с ганианскими беженцами, покинувшими миры Эмирата из-за бушевавшей там гражданской войны на религиозной почве, не сделал ровным счётом никакой погоды. Ганианцы со временем растворились в общей массе населения Астрахани, оставив в наследство лишь свои имена и фамилии, имевшие, по преимуществу, арабское и персидское происхождения.

Благоприятный климат, отсутствие на планете крупных хищников и богатые месторождения полезных ископаемых способствовали быстрому росту экономического потенциала колонии. Когда астраханцы твёрдо встали на ноги, они стали исследовать другие планеты системы Кифри, коих, помимо самой Астрахани, насчитывалось ещё шесть. Ближайшая к звезде планета — Скаймор — являлась типичным "горячим нептуном", состояла, в основном, из воды, находящейся в твёрдом агрегатном состоянии при температуре порядка трёхсот шестидесяти градусов по стандартной шкале и высоком давлении, с полярной орбитой; никакого интереса для исследователей она не представляла. Единственным исключением была научная станция, расположенная на полярной орбите Скаймора, но находящиеся там астрономы занимались изучением Кифри, практически не обращая внимания на самую близкую к звезде планету системы. А вот четыре внешние планеты системы Кифри и их сателлиты выглядели весьма многообещающе. Особенно Кифри-IV, массивная скалистая планета раза в полтора больше Астрахани, с плотной водородно-гелиевой атмосферой, агрессивной флорой и фауной и располагающая огромными залежами ценных минералов.

В течение двухсот лет система Кифри была полностью обжита, на внешних планетах и их спутниках были построены города купольного типа и развёрнута добывающая инфраструктура. На орбите Кифри-VII были сооружены заводы по добыче гелия-3 из атмосферы этого газового гиганта, лишь немногим уступающим по своим размерам Бете Живописца-II, а между орбитами третьей и четвёртой планет были построены комплексы гиперпространственных ворот, делающим сообщение между звёздными системами быстрее и безопаснее.

Но несмотря на то, что система Кифри находилась довольно далеко от основных политико-экономических центров Галактики, возникшие потрясения и неурядицы не обошли её стороной. По мере того, как росла мощь Эльсинора, чьи устремления построить собственную межзвёздную империю были более чем прозрачны, Галактическая Федерация, напротив, теряла свои позиции. Череда межзвёздных конфликтов (война между Грианом и Вотриндой затронула и Астрахань — в течении полутора лет планета была оккупирована войсками филидов, гуманоидных обитателей Вотринды), гражданские войны, недальновидный курс терранского правительства, несколько серьёзных экономических кризисов, крупномасштабная война с Альтуресом и двадцатилетнее противостояние с Фарадейским Союзом — всё это основательно подточило фундамент, на котором зиждилась Федерация. Система за системой, видя недееспособность федеральных властей, начали выходить из сферы влияния Терры — выходить затем лишь, чтобы попасть в сферу влияния Эльсинора, который стал едва ли не единственной военно-политической и экономической силой в Галактике. На колени были поставлены ганианские неоисламисты, торговая аристократия Лагоша признала над собой вассалитет Правления, потерпели сокрушительное поражение от Военно-Космического Флота Директората теократы Адонии, войдя в состав КПЭ на основании Фрилендского Договора о протекторате.

С течением времени Эльсинор ещё более расширил сферу своего влияния. В состав КПЭ вошли Терра, Бальдур и Каладан, были заключены союзнические договора с Фарадеем, Кригом и Гийасом; миры восточной части Южной Галактической Периферии получили статус "свободно ассоциированных", что в перспективе означало вхождение этих систем в состав Корпоративного Правления. Но основным достижением Эльсинора стал выход его кораблей на трассы межгалактических полётов. Звездолёты Даль-разведки, а вслед за ними и транспорты с колонистами двинулись в Магеллановы Облака и Туманность Андромеды, а с недавних пор — и в галактику Треугольника, или Вертушку, как её ещё иногда называли.

Однако статус "свободной ассоциации" вовсе не означал, что на планете, которая находится в подобном положении, имеется всё присущее мирам Директората. У власти всё так же находились местные кадры, и хорошо ещё, если они были компетентны в политико-экономических вопросах и не уделяли чересчур пристальное внимание собственным нуждам. В ущерб нуждам простого населения управляемых ими планет.

По счастью, Астрахани подобное положение дел не грозило, хотя в данное время планета переживала отнюдь не самые лучшие времена. Поразивший весь Андоррский Сектор экономический кризис, вызванный падением цен на энергоносители и продукцию высокотехнологичных отраслей, затронул и Астрахань. Не в такой, конечно, мере, как, например, Паулинг или Кэйвон, но свою часть проблем она получила...

Двери полицейского комиссариата разъехались в разные стороны, выпуская из здания рослого атлетически сложенного молодого мужчину, одетого в серые фрабкордовые брюки, тёмно-синюю рубашку из поливолокна с короткими рукавами и летние кросс-туфли на конформной подошве; лёгкая летняя куртка из того же поливолокна была небрежно переброшена через правое плечо. Вслед за ним из здания комиссариата вышел, щурясь на ярком солнце, полицейский в штатском, на правом бедре которого виднелась кобура с бластером ZH-22, которые производились здесь же, на Астрахани, и предназначались для сил правопорядка.

— Тебе повезло, что Каспер Людвигсен отказался выдвигать какие-либо обвинения в твой адрес, Клаус, — сурово глядя на своего спутника, произнёс полицейский. — Иначе так просто тебе не удалось бы отвертеться.

— Каспер не хочет портить свой имидж, Анатолий, — усмехнулся в ответ тот, кого полицейский назвал Клаусом. — Он ведь всерьёз думает, что у него всё и всегда под контролем.

— А это разве не так? — Анатолий Шелестов, старший детектив полиции Розенкова, а также давний приятель покинувшего здание комиссариата молодого человека по имени Клаус, повёл плечами.

— Не совсем, — снова усмехнулся Клаус, окидывая глазами улицу. — Возможно, компанию он и держит на плаву, но лично я так не считаю.

— Почему?

— Да потому, что "Лабиринт Системс" не в состоянии в данный момент конкурировать с "Хаммергейт", вот почему! Во-первых, разные весовые категории, во-вторых, за ними стоят крупные инвесторы с Гриана. А Гриан четыре года назад принял протекторат Правления. Смекаешь, о чём я?

— Ну, Директорат рано или поздно поставит в Розенкове свою администрацию, здесь не надо быть семи пядей во лбу, Клаус. Гриан, Дигричи-IV и Тион-VIII всего лишь первые, так сказать, ласточки... — Шелестов почесал затылок. — Что теперь намереваешься предпринять, а?

— Шиист знает! — равнодушно пожал плечами Клаус. — Поглядим, что на рынке вакансий... хотя, если честно, сейчас с работой по моему профилю на Астрахани не очень. Может быть, что-нибудь найдётся на шахтах Лоруса или на орбитальных комплексах по добыче гелия-3 у Нинды... не знаю... Посмотрю в Интерстаре, подумаю... Всегда ведь можно и в другую систему улететь, если что...

— Ты серьёзно?

— Толя, что ты ко мне прицепился? — Клаус Фрайзингер недовольно поморщился. — Во всяком случае, нужно будет не забыть сказать спасибо Яне за то, что вовремя раскрыла мне глаза на свою истинную сущность.

— Ну, девчонки, любящие толстые кошельки, были во все времена! — хмыкнул Шелестов. — Но что она будет делать, если Людвигсен лишится своего поста после того, как "Хаммергейт" купит "Лабиринт Системс"?

— Навряд ли этот фреллник лишиться своего места, Толя. Такие, как Людвигсен, жопу лизать знатно умеют.

— Это да! — хохотнул полицейский. Хлопнул Фрайзингера по плечу. — Ладно, дружище — не пропадай без вести, если что. Дай знать, если надумаешь с планеты линять. По крайней мере, у меня есть пара знакомых на Гатуне и Ангкарне, которым я могу позвонить и попросить что-нибудь для тебя сделать. Это если ты вдруг туда решишь направиться.

— Я тебе позвоню, Толя.

Фрайзингер протянул Шелестову руку.

— Ты сейчас домой? — спросил полицейский.

— Мм... думаю, что да. Поем, просмотрю последние новости... подумаю, что к чему, куда и зачем... в общем, есть, чем заняться, пока ещё выходное пособие не закончилось.

— Ну, три с половиной тысячи кредитов не такая уж и большая сумма, по нынешним-то временам, — с сочувствием произнёс Шелестов. — Быстро разойдётся.

— Ну, у меня ещё есть кое-что на "чёрный день", — пожал плечами Фрайзингер. — На худой конец, продам свой "Интро".

— Ладно, надеюсь, увидимся ещё, — кивнул полицейский. — И старайся держаться подальше от Людвигсена.

— Да срать я хотел на этого мудилу! — буркнул Клаус. — Будь, Толя!

Кивнув Шелестову, он развернулся на сто восемьдесят градусов и с безразличным видом зашагал по направлению к бульвару, в сторону остановки городского магнитотрамвая.

Так уж случилось, что Клаусу Фрайзингеру, гражданину планеты Астрахань, двадцати девяти лет от роду, "посчастливилось" после окончания Планетарного Университета (университетов, вообще-то, на планете было несколько, но расположенный в Розенкове считался самым престижным), куда он попал вне конкурса, как обладатель "золотой" школьной медали, устроиться на работу в довольно солидную компанию "Лабиринт Системс", занимавшуюся разработкой систем виртуального интеллекта коммерческого назначения и программного обеспечения для транспортных средств. Почему в кавычках? Да потому, что именно там он познакомился с Яной Стриженовой, сотрудником одного из отделов, занимающихся разработкой ВИ, с которой у него начались отношения. Однако дело это обернулось тем, что Яна решила оставить Фрайзингера из-за интимной связи со вторым лицом в компании — вице-директором Каспером Людвигсеном. Похоже было, что солидный банковский счёт последнего и роскошный дом на побережье Аксайского моря был ей куда интереснее обычного администратора по сетевой безопасности. Правда, Фрайзингер ничего такого не подозревал... не подозревал до того момента, когда зашёл в гости к Стриженовой, чтобы вернуть ей её датапад, который он взялся привести в порядок и установить туда дополнительное программное обеспечение. Поскольку запасная ключ-карта от её квартиры у него имелась, то войти ему не составило труда. Войти — чтобы увидеть, как вице-директор компании, в которой работал Клаус, усердно трахает его подружку, а та против этого абсолютно ничего не имеет.

Разумеется, дальнейшие действия обычно спокойного и уравновешенного Клауса были продиктованы чисто эмоциями. Надо сказать, что хлюпиком Фрайзингер не был — при росте сто восемьдесят шесть сантиметров он обладал весьма развитой мускулатурой, а здоровый образ жизни и занятия лёгкой атлетикой, кин-койдо и лазертагом лишь способствовали укреплению организма. Так что в том, что от самого обычного хука правой в челюсть Людвигсен улетел в дальний угол комнаты, своротив по пути туалетный столик, не было ничего необычного.

Шум поднял вовсе не вице-директор "Лабиринт Системс", а Яна. Запустив во Фрайзингера недопитой бутылкой грианского яблочного вина, она заперлась в ванной и, истерически подвизгивая, вызвала по ручному коммуникатору наряд полиции. Который и "упаковал" Клауса, едва тот подошёл к своему наземному кару.

Впрочем, надо отдать Людвигсену должное — выдвигать какие-либо обвинения в адрес Фрайзингера он не стал, лишь дал понять Клаусу, что дальнейшее его пребывание в штате компании является делом невозможным. Фрайзингер, усмехнувшись на это, сказал, что не особо он и расстраивается по этому поводу, ибо ему уже надоело третий год кормиться одними лишь обещаниями насчёт повышения заработной платы. Пожелав напоследок Людвигсену внимательнее следить за состоянием своего банковского счёта и приглядывать за своей пассией (мало ли какой более успешный и состоятельный хрен возникнет в её поле зрения), он через Интерстар уладил все кадровые вопросы, получил на свою банковскую карту расчёт, после чего подписал все необходимые бумаги в полицейском комиссариате и покинул оное заведение.

Однако, нужно было что-то предпринимать. Астрахань сейчас переживала не самые лучшие времена, так что шансов найти работу по специальности на планете Клаусу вряд ли светило. Это он понял ещё сидя в КПЗ, просматривая вакансии на сайте государственной службы занятости. Поэтому вариант попытать счастья за пределами Астрахани не казался ему чем-то таким уж невероятным. И не обязательно администратором по сетевой безопасности. В космосе были востребованы самые разные специальности, а что до того, что новой работе предстояло учиться, не вызывало у Клауса никаких негативный эмоций.

Но и в системе Кифри ничего подходящего пока не наблюдалось. Махать соленоидным отбойным молотком в бериллиевых или молибденовых шахтах Лоруса, запакованным в скафандр высшей защиты, Фрайзингеру особо не улыбалось, а на орбитальных заводах по добыче гелия-3, окружающим Нинду, ничего стоящего на данный момент не было. Астрономическая обсерватория, расположенная близ Скаймора, его тоже не заинтересовала — сидеть безвылазно на космической станции в компании астрономов и подчищать за ними логи после посещения ими порносайтов, да выискивать возможные компьютерные вирусы и шпионские утилиты, Клауса совсем не прельщало. Податься в какую-нибудь частную охранную компанию? Гм... а это вариант. Вроде как "Джемисон и Никольский" набирают персонал для работы где-то в астероидном поясе системы — это всё лучше, чем сидеть на космической станции с какими-то научниками.

Проходя мимо автоматизированного банковского офиса, Клаус, повинуясь неожиданному порыву, резко свернул в сторону и, войдя внутрь небольшого помещения, вдоль стен которого были установлены компьютерные терминалы самообслуживания, подошёл к одному из таких устройств. Приложив к панели ридера свою банковскую идекарту, Фрайзингер набрал на сенсоратуре код доступа, после чего дал команду терминалу выдать ему все имеющиеся на его счету денежные средства. Вполне возможно, что деньги ему сейчас очень пригодятся, причём в виде наличности.

Сдвоенный вагон магнитотрамвая неслышно подкатил к остановочному павильону и остановился подле него, открыв двери из прозрачной пластали. Несколько человек из числа тех, кто находился в павильоне, вошли в вагон — и Клаус в их числе. Маршрут N31, соединяющий Четвёртый Промышленный сектор с центральным автовокзалом Розенкова, проходил через жилой микрорайон Серебряная Падь, где, собственно, и проживал Клаус.

От данной остановки ехать ему до дома было минут двадцать-двадцать пять, не считая ещё пятнадцати минут пешего хода (его наземный кар — небольшой мобиль модели "Интро", весьма популярной на Астрахани, находился сейчас на парковке у дома), поэтому Клаус, усевшись на одно из свободных сидений, включил свой датапад и принялся за поиски интересующей его информации.

Пассажиры входили и выходили, трамвай пересёк по специально выстроенному путепроводу центральную магистраль города — Столичный проспект, но пока ничего интересного для себя Фрайзингер так и не обнаружил. И чем дальше он просматривал список подходящих для себя вакансий, тем всё больше и больше склонялся к варианту с астероидным поясом.

На очередной остановке в вагон ввалилась шумная компания молодых людей, по виду — студентов, и Клаус невольно отвлёкся на производимый ими шум. Недовольно скользнул взглядом по парням и девчонкам, галдящим, словно силарские торговцы — и замер при виде демонстрируемого установленным в вагоне стереовизором рекламного ролика.

Сурового облика меднокожий гуманоид с бритой наголо головой, облачённый в жёлтую боевую броню, увешанную всевозможными подсумками и весьма похожими на гранаты предметами, грубоватым басовитым голосом на стандартном галактическом рассказывал зрителям о тех возможностях, что предоставляла служба в Космическом Десанте Корпоративного Правления. На трёхмерном экране, что висел под потолком вагона, мелькали кадры наземных боёв и космических сражений (последние, правда, явно были смонтированы в студии, так как в реальности увидеть что-либо было весьма сложно — когда турболазеры ведут огонь с расстояния в десять световых секунд, увидеть что-то можно только посредством аппаратуры видеопоиска); маршировали закованные в боевую броню космические десантники, держащие в руках грозного вида лазеружья, ручные лучемёты и рейлганы; катили по дасфальтовым мостовым колёсные штурмовые БТРы и танки-тараны на антигравитационном ходу и грузно топали боевые шагоходы, а над головами проносились космические истребители и штурмовики. Гуманоид, чья расовая принадлежность для Фрайзингера оставалась неизвестной, продолжал вещать зрителям о тех преимуществах, которые даёт воинская служба в войсках КПЭ, только вот почти никто не обращал на него внимания. Никто, кроме Клауса.

Астрахань, как уже было сказано, являлась планетой, свободно ассоциированной с Директоратом, что давало её жителям определённые преимущества. Например, астраханцам не нужно было оформлять въездную визу для посещения миров Правления, а для того, чтобы устроиться на работу где-нибудь на Шелтоне или Вэнджелисе, достаточно было иметь при себе приглашение от работодателя. Но всё это касалось гражданских специальностей. Распространялось ли это на тех, кто желал поступить на военную службу, Клаус не знал.

Впрочем, возникшие на три-экране под конец показа агитационного ролика строки ясно дали понять, что служба в войсках Правления не являлась недоступной для граждан ассоциированных планет. Ибо строки эти содержали в себе адрес вербовочного пункта, расположенного именно в Розенкове, причём не так уж и далеко отсюда. Нужно было сойти на следующей остановке и пересесть на один из городских автобусов, следующих в северном направлении, и проехать до улицы Лафайет, где, как гласил агитационный ролик, и находился вербовочный пункт.

Собственно, чем этот вариант был хуже остальных, подумалось Клаусу? Такая же, скажем так, работа, за которую платят хорошие деньги, и причём ты всегда можешь быть уверен, что ты их получишь, а бонусом ко всему этому шло то, что тем, кто подписывал контракт с Департаментом Обороны КПЭ, автоматически оформлялось гражданство Правления. А это уже было гораздо серьёзнее, нежели всё остальное. Имея на руках чёрно-золотистый идентификационный жетон, ты мог обосноваться на любой планете Правления — даже на самом Эльсиноре. Ну, или если у тебя имелся зуд в заднице, мог лететь в любой из внегалактических доминионов Директората.

ВИ трамвая приятным женским контральто объявил название остановки, и Фрайзингер, торопливо выключая датапад и засовывая его в футляр, заторопился к выходу. Ещё нужно было пересесть на идущий в сторону Лафайет автобус, а затем пройти пешком до того места, где располагался вербовочный пункт Департамента Обороны Правления.

Глава 2.

Вербовочный пункт, адрес которого был указан в агитационном ролике, располагался в деловом центре, носящем название "Эгида". В этом двенадцатиэтажном здании из стеклобетона и микростали располагались офисы многочисленных мелких контор и организаций, а три цокольных этажа были отданы под парковку для наземного транспорта; посадочная же площадка для аэрокаров находилась на крыше этого похожего на поставленный на одну из боковых граней параллелепипед здания.

Сейчас было обеденное время, поэтому в здании делового центра народу хватало. Служащие многочисленных контор направлялись в кафе и закусочные, чтобы перекусить, посетители сновали взад-вперёд либо ожидали, когда нужный им офис откроется после обеденного перерыва. Юркие киб-уборщики мелькали там и сям, полируя и без того чистый пол, выложенный плитами из прессованной гранитной крошки.

Антигравитационный лифт поднял Фрайзингера на десятый этаж делового центра, где в офисе под номером 1028 размещался вербовочный пункт вооружённых сил Правления. Однако, вопреки ожиданиям астраханца, здесь не было практически ничего, что могло бы выдать истинное предназначение этого небольшого кабинета, который лишь в силу своего предназначения именовался офисом. Лишь самый обычный голографический указатель показывал направление на кабинет, да большой плакат из пластпапира, на котором было изображено какое-то сражение времён Ганианской Кампании, говорил об истинном предназначении офиса 1028.

Поколебавшись несколько секунд, Клаус, поозиравшись по сторонам, несмело постучал в пластолитовую дверь офиса. Ответом ему было молчание.

Хмыкнув, астраханец подумал было, что вербовщик мог отлучиться на обеденный перерыв, но тут заметил небольшой синий сенсор, встроенный в стену слева от двери. Почесав ухо, Клаус осторожно приложил указательный палец левой руки к сенсору и замер, ожидая дальнейшего развития событий.

Но ничего сверхординарного не произошло. Где-то в толще стены раздался звук заработавших механизмов, дверные створки разошлись в разные стороны, открывая проход в офис, и Клаус, передёрнув плечами, переступил порог.

Офис и вправду оказался невелик. Каких-нибудь тридцать квадратных метров, строго квадратное помещение с устланным толстым сансифарским ковром полом (такой ковёр на Астрахани стоил, как минимум, два годовых жалованья Фрайзингера), с большим панорамным окном из метастекла и стоящим точно по центру большим рабочим столом-пультом со встроенной молектроникой, коммуникационным устройством и голографическим проектором. Половина правой стены — правой относительно входной двери — представляла собой экран мультихроматрона; левая же являлась чем-то вроде хранилища со множеством ячеек. Овальный диск из чистого бериллия диаметров в полтора метра, на котором был выжжен государственный герб Директората — "Звездолёт и Солнце" — свисал с потолка на массивных цепях из микростали позади стоящего во главе стола кресла, а под ним в метамагнитных фиксаторах стояли, перекрещиваясь друг с другом, два флагштока с чёрно-жёлто-красным флагом Эльсинора.

Сидящий за столом гуманоид с кожей густого фиолетового цвета, одетый в офицерскую форму Военно-Космического Флота КПЭ, поднял свою массивную голову от поверхности рабочего стола, по которой одно за другим бежали строки бланк-сообщений, и вопросительно уставился на Фрайзингера.

— Да? — произнёс он на галактическом стандартном.

— Э-э... добрый день, — несмело поздоровался Клаус.

— Здравствуйте. Чем могу вам помочь?

— Я... кхм... собственно, я увидел агитационный ролик в вагоне магнитотрамвая... а я сейчас, образно говоря, на мели... так что... как-то так...

— Желаете посвятить свою жизнь служению Правлению? — несколько оживился гуманоид (квиреллианец, но Фрайзингер никогда в жизни не сталкивался с уроженцами шестой планеты Танзуна, поэтому о расовой принадлежности вербовщика сказать ничего не мог). — Проходите, присаживайтесь.

Астраханец несмело улыбнулся и бочком прокосолапил до одного из трёх кресел, что стояли по эту сторону рабочего стола вербовщика.

— Итак, я вас слушаю, фран... — квиреллианец выдержал паузу.

— Мм... Фрайзингер. Клаус Фрайзингер, — представился Клаус, и, помолчав пару секунд, добавил: — Сэр.

— Итак, фран Фрайзингер — я готов вас внимательно выслушать, — квиреллианец откинулся на спинку своего кресла и перевёл стол в режим паузы. — Моё имя — Нэйк Вонзен, майор Военно-Космического Флота Корпоративного Правления Эльсинора. До назначения в вербовочную службу служил во флотской пехоте на тяжёлом крейсере "Орион" — не Десант, но тоже, знаете ли, неплохо. Ранен во время Третьей Андромедийской Кампании, это когда гнорнипалы решили, что могут диктовать нам свои условия. Не всем по нраву пришёлся приход в Андромеду Директората, так что... как-то так... На Хармеке-VI моё подразделение попало под плазменный удар бомбардировщиков гнорнипалов, и, если бы не ударное крыло лагошских "Борстелей", подоспевших на помощь нашим кораблям, нам бы там пришлось весьма и весьма непросто. Меня там знатно прижгло, — Вонзен усмехнулся, — пришлось проходить длительный курс восстановления, плюс аугментационные процедуры — кое-что пришлось выбросить за невозможностью восстановить, а вместо них теперь импланты. На войне это бывает, знаете ли...

Квиреллианец внимательно всмотрелся в лицо Фрайзингера, однако Клаус абсолютно спокойно выслушал вербовщика.

— На гражданке тоже можно попасть в переплёт, сэр, — произнёс он. — Мало ли какие случаи могут приключиться. Так что если это такая изощрённая форма психологического мониторинга, то можете это всё опустить. Меня подобными вещами не напугаешь.

— Это хорошо, — Вонзен сделался абсолютно серьёзным. — Итак — давайте перейдём к делу. — Он пробежал пальцами по встроенной в поверхность стола сенсорной панели. — Вы, стало быть, намерены заключить контракт с вооружёнными силами Директората, фран Фрайзингер?

— Если это возможно...

— Почему нет? — удивился Вонзен. — Ваша планета является свободно ассоциированным с КПЭ миром, а это значит, что граждане Астрахани имеют полное право претендовать на место в наших вооружённых силах. Вы ведь в курсе, очевидно, что в данном случае вы автоматически получаете гражданство Правления? Разумеется, с сохранением подданства своей планеты.

— Да, мне это известно.

— Хорошо. Спрошу вас перед тем, как начну заносить ваши персональные данные в облачное хранилище — ваше решение окончательное? Здесь, знаете ли, армия, в не какая-нибудь пекарня или отель для изнеженных туристов.

— Чем служба в войсках Правления хуже любой другой работы? — пожал плечами Клаус. — И как по мне — лучше бегать по каким-нибудь инопланетным джунглям с лазеружьём наперевес, чем просиживать жопу в офисе.

— Здравый взгляд на жизнь! — одобрительно кивнул Вонзен. — В своё время я думал точно так же. И несмотря на своё ранение на Хармеке-VI, нисколько не жалею о тогдашнем своём решении поступить на воинскую службу. Гарантированная поддержка государства, достойная пенсия, многочисленные льготы — именно это привлекает миллионы разумных в службе в войсках Правления. Однако, давайте продолжим... Итак — ваше имя Клаус Фрайзингер?

— Так точно, сэр.

— Похвально, похвально! — одобрительно усмехнулся квиреллианец. — А то приходят, бывает, некоторые... кхм... персоны, так они ведут себя так, словно пришли на собеседование в какую-нибудь торговую сеть!.. Возраст?

— Двадцать девять стандартных галактических лет.

— Вы — уроженец данной планеты?

— Так точно.

— Место рождения?

— Планета Астрахань, регион Восточная Истрия, город Когарино.

— Образование?

— Планетарный Университет Розенкова.

— Специализация?

— Администратор по сетевой безопасности, также имею диплом специалиста по межзвёздному праву.

— Семья?

— Нет. То есть... э-э... родители живут в Когарино, старшая сестра — ведущий трансплантолог в центральной региональной больнице. Лично у меня нет семьи... да... кхм...

— Наличие семьи не является препятствием для поступления на воинскую службу, — строго произнёс Вонзен. — Далее — согласно правилам, фран Фрайзингер, вам надлежит пройти медицинское обследование на определение вашей окончательной пригодности для прохождения воинской службы в вооружённых силах Правления. Нужно ещё сделать запрос в городской полицейский комиссариат на предмет отсутствия у вас неприятностей с законом... так, в полицейской базе данных Розенкова на вас ничего нет...

— Вы так легко вошли в базу данных городского полицейского комиссариата? — удивился Клаус.

Квиреллианец в ответ лишь многозначительно ухмыльнулся, явно довольный произведённым на Фрайзингера эффектом.

— Так... Что у нас со спортивными пристрастиями? Хорошая физическая подготовка для будущего рекрута имеет немаловажное значение, знаете ли... хотя, исходя из вашей мускулатуры, здесь проблем не должно возникнуть. Чем занимаетесь, если не секрет?

— Лёгкая атлетика, конкретно — супертриатлон, кин-койдо, лазертаг. В прошлом году взял второе место на региональном чемпионате среди любителей по супертриатлону и первое в индивидуальной программе по лазертагу.

— Хорошо, очень хорошо. Как у вас со стрельбой, фран Фрайзингер?

— Выбиваю восемь из десяти. Но не собираюсь на этом останавливаться.

— Гм... Это радует. В лазертаге какая именно у вас специализация?

— Разведка и диверсия.

— Разведка и диверсия... — Вонзен сделал пару пометок на поверхности рабочего стола, но что именно он там пометил, Клаус не увидел. — Это хорошо. Но надеюсь, вы понимаете, что это не делает из вас солдата?

— О, разумеется... сэр. Одно дело — бегать с лазерным имитатором по пересечённой местности, и совсем другое — бегать по такой же местности с лазеружьём, попутно отстреливая всяких соко, норовящих проделать в тебе массу совсем ненужных дырок.

— Прекрасно. — Вонзен нажал пару сенсоров и сделал некое движение левой рукой, в результате чего перед Фрайзингером в воздухе развернулся трёхмерный объём с проекцией, содержащей текст контракта.

— Прошу вас, фран Фрайзингер — внимательно ознакомьтесь с текстом вышеприведённого договора, прежде чем его подписать. Стандартный контракт, на пять лет, с последующим продлением со стороны военнослужащего, с годовым окладом в девяносто тысяч солов, полное медицинское обслуживание — разумеется, бесплатное, платного в мирах Правления просто нет, в случае ранения гарантируется единовременная выплата в размере двадцати тысяч солов; если потребуется аугментация или операция по пересадке биопротезов, всё это бесплатно и вне очереди. Также, если вы примете решение о добровольной аугментации, данная процедура будет вам предоставлена в любом — на ваш выбор — военном госпитале вооружённых сил Правления. В случае вашей гибели на театре военных действий ваша семья получит единовременное пособие размером в семьсот пятьдесят тысяч солов, — при упоминании данной суммы Клаус едва не подавился воздухом. — Бонусом идёт ежегодный двухнедельный отпуск без учёта нужного вам времени, чтобы добраться до вашего родного мира или до любой другой планеты, на которой вы решите провести свободное от службы время; все транспортные расходы берёт на себя Департамент Обороны. Если надумаете приобрести личное жильё — обращайтесь в отдел по жилищным вопросам гарнизона, в котором будете проходить службу. Если решите получить военное образование — вам надлежит обращаться по этому вопросу к заместителю командира гарнизона, так как подобные вопросы находятся в его компетенции. Личное оружие будет официально закреплено за вами, с соблюдением всех необходимых формальностей юридического аспекта, то есть вы можете иметь при себе бластер. Лазеружьё, рейлган, плазменную винтовку, а также любое тяжёлое ручное оружие, выносить за пределы гарнизона категорически запрещается. Все правонарушения, совершённые вами, будет рассматривать исключительно военная полиция, но не обольщайтесь на сей счёт, — квиреллианец строго посмотрел на Фрайзингера. — С правонарушителями у нас не церемонятся. Если вас устраивают условия контракта, поставьте внизу текста свою электронную подпись. Медобследование — завтра, в десять-двадцать утра по местному времени, в госпитале военной базы ВКФ. Знаете, как туда добраться? — Клаус молча кивнул. — Хорошо. Вот вам ЭМ-жетон, это ваш пропуск на территорию базы. Вас будут сопровождать, не беспокойтесь заблудиться или что-нибудь ненароком нарушить. Результат обследования будет готов через десять минут после завершения процедуры, так что с базы не уходите. С медкартой явитесь сюда, сразу после того, как её получите. Вам нужно время, чтобы уладить какие-то личные дела на Астрахани?

— Э-э... — несколько ошарашенный таким поворотом событий Фрайзингер некоторое время молчал, собираясь с мыслями. — Не думаю, сэр... нет, скорее всего. Квартиру оставлю семье, пусть присматривают за ней — мало ли что. А, впрочем, что они с ней будут делать, это сугубо их личное дело. А так нет ничего такого, сэр.

— Хорошо, — кивнул Вонзен. — Завтра, как придёте сюда, получите назначение на одну из учебных баз, а какого рода войск — это решать буду не я.

— А кто? — не понял Клаус.

— Решать будет виртуальный интеллект. По результатам психологического тестирования и персональных данных. Предупреждаю сразу — перелёт до учебной базы вам, скорее всего, придётся проделать в криосне. Не стоит полагать, что ресурсы Правления безграничны. На транспортнике вы будете не один, кадет, так что приготовьтесь к тому, что вас запихнут в морозильник. Доводилось проходить процедуру криостаза?

— Нет, сэр.

— Это не страшно, поверьте. Вас просто поместят в анабиозную капсулу, введут вам в организм целый букет препаратов, после чего вы заснёте крепким и здоровым сном, а проснётесь уже на орбите планеты, где будет находиться учебная база. Впрочем, все необходимые инструкции вы получите перед отлётом с Астрахани. Думаю, — квиреллианец взглянул на поверхность стола, — это произойдёт дней через шесть-семь. Транспортный корабль класса "Единорог", сейчас он находится на космодроме нашей военной базы. Ждёт кадетов.

— Если не секрет, сэр — сколько человек собираются покинуть на нём Астрахань? — осторожно спросил Клаус.

— Не секрет, кадет, — усмехнулся Вонзен. — Двести двадцать пять... нет, уже двести двадцать шесть кадетов, вместе с вами.

— Понятно.

— Всё, на сегодня мы закончили, кадет. Теперь вы одной ногой в армии. Свободны до завтра.

— Есть, сэр! — Клаус вскочил на ноги и вытянулся в струну. — Разрешите идти?

— А от вас, судя по всему, толк будет, фран Фрайзингер, — довольно усмехнулся квиреллианец. — Это хорошо. Идите. И не опаздывайте завтра на медосмотр.

Галактика Треугольника — М33 по Каталогу Мессье,

на удалении в девятьсот килопарсеков от Главной Галактики,

территория, контролируемая Корпоративным Правлением Эльсинора —

Доминион Калифорния,

Ирвиндейлский Сектор,

Третий Квадрант,

пограничное пространство с мирами Федерации Эрласари,

звёздная система Уат Дорей,

крупнейший спутник газового гиганта Имф — Гасагера.

Леса на планетах Пяти Галактик бывают самые разные. Густые непроходимые джунгли Шанлума-IV и Камхода, где невозможно пройти и шага без аннигилятора или автоматического лазерного расщепителя, к примеру, или похожие на городские парки леса на Флорруме или Талавеге, где оставалось лишь проложить рокритовые дорожки — и гуляй, что называется, не хочу. Но помимо лесов, где растительность была более-менее привычна для разумных, происходящих с кислородных планет, существовали ещё и леса, росшие на планетах с иным составом атмосферы. А то и вовсе состоящие из экзотических "растений", вроде кристаллических лесов Этамора-X.

Однако леса, в изобилии произраставшие на поверхности Гасагеры, самого крупного спутника газового гиганта Имф (который представлял собой типичный "холодный юпитер" и чей размер раза в три превышал размер планеты, давшей название этому классу планет-гигантов), относились именно к разряду труднопроходимых джунглей, продираться сквозь которые без силового резака и атомайзера было крайне затруднительно. К тому же, атмосфера Гасагеры состояла из кислорода и аргона, и дышать в ней без респиратора тем, кто привык к иному составу кислородосодержащей атмосферы, было весьма непросто.

Густые кусты, росшие на берегу неширокого и неглубокого ручья, вдруг зашевелились без какой-либо видимой причины; затем тонкие и весьма колючие ветви разошлись в стороны, давая возможность просунуться наружу некоему технологическому устройству. Устройство это представляло собой небольшой объектив на гибкой телескопической трубке толщиной всего в пару сантиметров, которая скрывалась где-то в глубине сине-фиолетовых зарослей. Покрутившись в стороны, устройство так же медленно, как и появилось, скрылось в кустарнике.

Некоторое время ничего не происходило, но затем ветви кустарника осторожно раздвинулись в стороны, и на узкую полоску гальки, что тянулась вдоль воды, пригнувшись и держа наизготовку лазеружьё MX-60 "Сталкер", выбралась облачённая в боевой костюм скаута-разведчика Космического Десанта Правления фигура, окружённая слабо видимым в дневном свете ореолом защитного поля. Поозиравшись по сторонам, солдат, рельеф брони которого выдавал в нём особу женского пола, осторожно перебрался через ручей и скрылся в зарослях на противоположном берегу...

Звёздная система Уат Дорей, имевшая в качестве центрального светила горячую белую звезду спектрального класса A6V и одиннадцать планет, три из которых являлись газовыми гигантами с обширными спутниковыми семьями, находилась практически на самой границе Доминиона Калифорния — территории, находящейся под контролем Корпоративного Правления Эльсинора в галактике Треугольника (М33, по древнему каталогу Мессье). Пятая планета Уат Дорей являлась домом для гуманоидной разумной расы, именующей себя крелтидами и стоящей на стадии развития "промышленный-F", что означало начало промышленной революции в их обществе, а потому особого интереса для Директората не представляющая. Конечно, ксенологи, как и всегда в таких случаях, занимались дистанционным изучением этой развивающейся расы, но никого другого крелтиды и их родная планета не интересовали. Даже несмотря на наличие на Уат Дорей-V крупных месторождений бериллия, марганца, платины и циркония. А всё потому, что правительство Доминиона, размещавшееся на планете Анахайм в системе тройного солнца Карсон, не выдавало концессий на их разработку по причине имеющего место быть вооружённого конфликта между Доминионом и расположенной за его пределами Федерации Эрласари, тон в которой задавали высокоразвитые гуманоиды-синрилы с носящей то же название, что и Федерация, планеты. И система Уат Дорей, к большому сожалению горнопромышленных компаний, но к счастливому — пока что — неведению крелтидов, считалась прифронтовой, в которой время от времени случались стычки не только между боевыми звездолётами Правления и Федерации, но и между наземными силами обеих сторон.

Причиной для этого конфликта послужило то обстоятельство, что, как бы это ни парадоксально не казалось на первый взгляд, одну из основных статей экономики синрилов составляла... работорговля. Да-да, вы не ослышались. Как бы странно это не выглядело со стороны, но раса, освоившая гиперпространственные полёты, отнюдь не чуралась торговлей "живым товаром". Причём поставлено это у синрилов было, что называется, на поток. На всех основных планетах Федерации, как стало известно после проведения тщательной и строго засекреченной разведывательной операции анахаймцев, в которой использовались разведдроны класса "Тень", существовали обустроенные по последнему слову синрильской техники невольничьи рынки, где активно шла торговля разумными существами, которым не посчастливилось попасть на глаза работорговым кораблям синрилов.

Впрочем, поначалу власти Доминиона смотрели на все эти дела, творящиеся в Федерации, хоть и с явным недовольством и брезгливостью, но довольно-таки равнодушно. Миров Доминиона это не касалось, поэтому у себя синрилы вольны были делать всё, что им заблагорассудится. До поры до времени, разумеется, поскольку Правление явно не собиралось ограничиваться одной лишь территорией Доминиона, и расширение владений Эльсинора в Треугольнике было лишь вопросом времени. Но лишь поначалу.

Расположенная в системе Тайгета, на самой границе Третьего Квадранта Сектора Ирвендейл, планета Ючанис была обнаружена Даль-разведкой Правления спустя двести семь лет после того, как был основан Доминион, и включена в состав КПЭ. Населяющая её раса родственных виду homo гуманоидов-ючанийцев отличалась высоким уровнем развития и исключительным миролюбием (впрочем, это обстоятельство не мешало ючанийцам иметь небольшой боевой флот); их родной мир представлял собой саму настоящую планету-сад, население которой проживало в аркополисах и многочисленных посёлках, гармонично встроенных в планетарный ландшафт. Основу экономики Ючаниса составляли высокие технологии, точное приборостроение, а также биоинженерные и пищевые технологии. Ючанийцы, освоив технологии межзвёздных полётов и самостоятельно открыв технологию гипердрайва, колонизировали несколько близлежащих звёздных систем, основав там свои поселения. И надо же было так случиться, что одну из таких колоний обнаружил корабль-разведчик синрилов, рыскающий по космосу в поисках новых рабов.

Надо отметить, что ючанийские женщины в этой части космоса были широко известны благодаря своей природной красоте. Несколько похожие на древний терранский этнос — японцев, но более смуглокожие и высокие, они по праву вызывали восторженные вздохи у представителей всех родственных рас, да и не совсем родственных, но гуманоидных — тоже. А синрилы, надо отметить, в своём грязном бизнесе особое место выделяли для красивых представительниц гуманоидных инопланетных видов, так как красивые женщины всегда ценились в определённых кругах.

Обнаружив колонию ючанийцев на Боруте, синрилы сделали надлежащие выводы. И через две недели вблизи ючанийской колонии из гиперпространства выскочили рейдеры работорговцев, сопровождаемые боевыми кораблями одного из синрильских кланов. Несколько ючанийских фрегатов попробовали было организовать сопротивление, но более опытные в военном деле синрилы быстро смяли орбитальный заслон, после чего провели орбитальную бомбардировку Боруты. Щадящую, стоит отметить, поскольку от выжженной термоядерным огнём и плазменными ударами пустыни синрилам не было ровным счётом никакой пользы. Выбив все мало-мальски боеспособные подразделения ючанийцев, работорговцы высадили на планету десантные отряды и приступили к сбору "живого товара".

Но колонисты всё же успели послать сигнал бедствия, который перехватил пролетавший неподалёку от Боруты крейсер Полиции Безопасности. Его капитан сообщил о происшествии на Анахайм и отдал приказ о гиперпрыжке к колонии ючанийцев. А выйдя из джамп-режима, крейсер сразу же понял, что происходит на Боруте.

Синрилы заметили боевое судно Правления и не нашли лучшего выхода, кроме как атаковать его. Естественно, что крейсер "безполов" ответил на этот акт агрессии так, как и следовало от него ожидать. Уничтожив два рейдера и фрегат и получив несколько прямых попаданий — щиты, правда, выдержали, крейсер ушёл в прыжок, взяв курс на свою базу, расположенную на Глендоре.

Нападение на Боруту не осталось без ответа. Ючанис обратился к властям Доминиона с просьбой о помощи, Анахайм снарядил — надеясь решить возникшую проблему мирным путём — дипломатический корабль в пространство Федерации. Последнее, что передали с его борта, было то, что щиты пробиты, корпус повреждён, а штурмовые отряды синрильских десантников готовятся к абордажу. На этом связь с кораблём прервалась. На Анахайм он так и не вернулся.

Но синрилы не учли одного важного обстоятельства. Такого поведения по отношению к себе Корпоративное Правление спускать на тормозах не собиралось. Выручить из беды попавших в плен к работорговцам на Боруте ючанийцев не получилось, но две планеты Федерации с расположенными на них военными базами синрилов и факториями работорговцев были атакованы боевыми эскадрами Директората, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Официальный Анахайм потребовал от Эрласари немедленно прекратить вылазки работорговцев на территорию Правления; в ответ синрилы подвергли кинетической бомбардировке одну из планет Доминиона, Вексдрифт, сбросив на неё три небольших астероида, разогнанных посредством линейных ускорителей массы.

На момент описываемых событий война между Доминионом и Федерацией шла уже пятнадцать месяцев, и пока никому не удавалось склонить чашу весов в свою сторону. Войска Правления вышвырнули синрилов из семи контролируемых Федерацией систем, установив над ними свой протекторат, но потеряли ресурсную систему Горман, за которую сейчас шли тяжёлые бои в её внешнем поясе астероидов. Анахайм был атакован автоматическим бомбардировщиком-камикадзе, однако орбитальная защитная сеть вовремя его засекла, после чего орудия аэрокосмической обороны превратили бомбардировщик в облако перегретого пара.

Система же Уат Дорей, а конкретно — самый крупный спутник газового гиганта Имф, Гасагера, привлекла внимание командования ВКФ Доминиона по одной простой причине: на Гасагере действовала крупная база синрильских работорговцев. Своего рода перевалочный пункт, куда свозились несчастные, коим не повезло попасться на глаза синрилам. Разведка союзников анахаймцев — бадраров, негуманоидов с четвёртой планеты Кэлтази — сообщила, что на Гасагеру для проведения важных переговоров собираются прибыть главы четырёх самых влиятельных кланов Эрласари. И высшее военное командование Доминиона справедливо решило, что подобное событие никак нельзя упускать из виду. Было принято решение послать на Гасагеру отряд скаутов с целью устранения лидеров синрильских кланов. В случае успешного выполнения задания положение дел могло круто измениться — вывод из игры самых влиятельных кланов синрилов мог серьёзно дезорганизовать Федерацию и позволить тем самым Доминиону провести ряд крупных наступательных операций, возможно, даже попытаться атаковать центральную систему Федерации...

Под ногой хрустнула упавшая на землю ветка, и лейтенант Джессика Рассел, командир группы "Химера", замерла на месте, настороженно оглядываясь по сторонам, вслушиваясь в окружающее её пространство посредством акустических сенсоров своего боевого костюма и внимательно всматриваясь в высветившиеся на тыльной стороне щитка её боевого шлема показания сканеров. Но всё было тихо и спокойно. Даже слишком тихо и спокойно, подумалось уроженке далёкого Белта. Если верить данным, поступающим со встроенных сенсоров её "призрака", в радиусе трёх километров от неё не было ни единого разумного существа, зато неразумных хватало даже с избытком. Джунгли Гасагеры были отнюдь не безжизненны, причём не вся живность была безобидной. Однако лазеружьё было способно умерить пыл любого здешнего хищника, а нечто подобное версаллонским динокрокам здесь не водилось.

Джессика недовольно нахмурилась. По логике, она уже должна была быть в двух с половиной километрах от точки эвакуации, однако ничего похожего на выпирающие из сине-фиолетового растительного моря каменных зубьев она не видела. И никто из её бойцов не выходил с ней на связь после того, как скауты вырвались из устроенной синрилами засады у слияния двух небольших речушек. Однако она была более чем уверена, что все они сумели уйти... вероятнее всего.

В динамиках встроенного в боевой шлем коммуникатора внезапно что-то прошелестело, перед глазами Джессики на внутренней поверхности забрала вспыхнула пиктограмма включившегося канала связи. Ещё через пару секунд она услышала голос одного из своих бойцов, специалиста-взрывотехника веганца Тэма Джизирака.

— Боссман, — на жаргоне космонавтов произнёс Джизирак, — это ты на моих сканерах сейчас видишься?

— Не знаю, Тэм, — настороженно отозвалась Рассел. — А что ты видишь?

— Ну, биосканер показывает твою сигнатуру в двух километрах юго-западнее моего местоположения. Там есть вода какая-нибудь, рядом с тобой?

— Ручей, — едва заметно улыбнулась Джессика.

— Ручей? Так-так-так... Ага, ванг шиист, значит, я на полкилометра отклонился от курса... Больше никто на связь не выходил?

— Пока нет. А что? Есть какая-нибудь информация о парнях?

— Скриву я видел, когда он рванул нахрен тот синрильский броневик... ну, ту хуйню шестиколёсную, с мультилазером... Больше ничего не знаю, я уходил от дронов-ищеек через такие ебеня, где сам шиист ногу сломит! Пару раз знатно так кувыркнулся, но вроде ничего не сломал.

— А Дженсен и Ли?

— Дженсен связывался со мной час назад, с ним всё в порядке. Ушёл от этих говноедов через небольшой каньон севернее автодороги. А вот насчёт Ли...

Джизирак замолчал и в душе Рассел шевельнулось нехорошее предчувствие.

— Что, Тэм? Да не тяни ты фелиниса за хвост!

— Ли не выбрался, боссман, — услышала белтийка мрачный голос Джизирака. — Синрилы загнали калганца в капкан, блокировали его у Белых скал. Тот взрыв, что мы все почувствовали... нет больше нашего снайпера, Джесси. Он взорвал себя и хуеву тучу этих желтокожих ублюдков тактическим микрозарядом. Но своё дело, клянусь кольцами Валинды, он сделал! Те четверо мерзавцев теперь в очереди на приём к своим сраным божкам выстроились, атати райнупа айжекла!

— Да не обломится под его ногами Звёздный Мост! — прошептала белтийка ритуальную фразу, левой рукой начертав в воздухе какой-то символ.

— Под ним точно не обломится... Боссман — надо убираться с этого фрайгова спутника. Мы уже недалеко от точки эвакуации.

— А где она, точка эта? Я что-то запуталась, Тэм...

— Боссман, — раздался в динамиках коммуникатора голос, принадлежащий штатному связисту группы Дэвиду Дженсену, — ты в двух с половиной километрах от точки эвакуации. Иди на север, включи координатограф в режиме сканирования ЭМ-поля. Я уже почти на месте.

— Поняла, Дэйв. Где Скрива?

— В семистах метрах от меня, скоро будет. Давайте, шевелитесь оба. Разведчик уже на подлёте. С подарочком для желтокожих ублюдков! От Ли...

Рассел нахмурилась. Калганец Рейнхард Ли был снайпером группы "Химера" и не за красивые глаза считался одним из лучших стрелков базы Космического Десанта на Иксионе. Своё дело он сделал, теперь синрилов ждут серьёзные проблемы. Оставшись без своих лидеров, четыре крупнейших клана Эрласари вполне могут начать делёжку пирога, что только будет на руку Доминиону. Что ж — у любой победы есть своя цена, и не всегда она является приемлемой. Так было, так есть — и так, к сожалению, будет.

Одно лишь радовало Джессику Рассел — после того, как разведкорабль покинет Гасагеру, от базы синрилов на её поверхности останется лишь обугленный кратер.

Глава 3.

То, что технологии и возможности Корпоративного Правления превосходят таковые остальных галактических государств, Клаус Фрайзингер убедился в процессе поступления на воинскую службу в вооружённые силы Директората не один раз. Причём даже не покидая Астрахань.

К воротам военной базы Правления, которая располагалась за западной окраиной Розенкова, в семи километрах от границы города, Клаус добрался на своём наземном автомобиле. Оставив его на гостевой парковке, он прошествовал ко входу на территорию базы, где предъявил свой ЭМ-пропуск одному из охранников, что несли дежурство на проходной. Закованный в боевую броню космический пехотинец, держащий в руках лазеружьё, внимательно проверил пропуск, всунув его в свой ридер, висящий у него на броне, что-то набрал на сенсоратуре, высветившейся над его левым запястьем, после чего на галапиджине объяснил астраханцу дорогу до медицинского центра, где Фрайзингеру надлежало пройти освидетельствование на предмет его пригодности — или непригодности — к воинской службе. А чтобы новоявленный рекрут не заблудился и не зашёл ненароком не туда, в сопровождающие ему выделили дрона на антигравитационной подушке.

Небольшой шарообразный кибер, выкрашенный в чёрно-золотой цвет Военно-Космического Флота Правления, завис над головой Клауса, в метре от неё, и забавным голосом с металлическим оттенком посоветовал астраханцу следовать за ним. Усмехнувшись про себя, Клаус послушно последовал за дроном, с любопытством осматриваясь по сторонам.

Военная база Правления жила по своим законам, в чём-то не совсем понятным простому гражданскому, да ещё и с планеты, официально не входящей в состав КПЭ. Взад-вперёд сновали колёсные и антигравитационные бронетранспортёры и грузовики, возле одного из многочисленных куполообразных ангаров в ряд выстроились грозного вида танки на массивных, металлических на вид, колёсах — "Мастиффы", основной тип танков-таранов Директората. Вдали виднелось лётное поле военного космодрома с припаркованными в разных его местах боевыми звездолётами, на которые Клаус таращился безо всякого стеснения. До сего момента боевые корабли он видел только по стереовизору да во время ежегодных военных парадов, приуроченных ко Дня Независимости Астрахани. Но то были свои, астраханские, корабли, а здесь присутствовали самые настоящие военные звездолёты Правления. Правда, в основном, то были фрегаты, корветы и транспортники, лишь в дальней части стартопосадочного поля был виден звездолёт класса эсминца, но Клаусу хватало и этого.

Шарообразный механизм привёл Фрайзингера к пятиэтажному строению, имеющему форму куба с длиной стороны метров пятьдесят. Доведя астраханца до регистрационной стойки, за которой несли дежурство двое военных медсестёр, дрон пожелал Клаусу хорошего дня и, развернувшись вокруг своей оси, двинулся в направлении выхода из здания медцентра.

Одна из медсестёр, миловидная молодая девушка с кожей цвета расплавленной бронзы и с собранными в длинный и пышный хвост фиолетового цвета волосами, явно принадлежащая к родственной виду Фрайзингера расе, приятным голосом осведомилась у астраханца о цели его визита. Несколько смутившись, Клаус слегка сбивчиво пояснил, что его сюда направили для прохождения медицинского освидетельствования на предмет годности к воинской службе, и предъявил девушке выданный ему майором Вонзеном ЭМ-жетон.

Медсестра, приветливо улыбнувшись астраханцу, взяла из его руки жетон и, вставив в ридер, принялась читать возникший на три-дисплее текст. Введя несколько строк при помощи сенсоратуры, девушка сказала Клаусу, что ему надлежит подняться на третий этаж и пройти в кабинет с номером 329, где его уже будут ждать.

Поблагодарив медсестру, Фрайзингер взял ЭМ-жетон, убрал его в карман брюк и по неширокой лестнице поднялся на указанный ему этаж, где, следуя висящим под потолком голографическим указателям, проследовал до дверей кабинета с номером 329.

За всю свою жизнь Клаусу доводилось видеть некоторых представителей инопланетных рас, посещавших его родную планету и даже проживающих на ней, но то были, в основном, родственные homo виды и гуманоиды. Негуманоидов же ему видеть особо не приходилось, поэтому внешний вид встретившего его военного медика слегка шокировал астраханца.

До сего момента Клаусу не приходилось видеть уроженцев планеты Ийтзал, и тому была довольно веская причина. Родной мир негуманоидной расы лукфинов находился в Большом Магеллановом Облаке, и именно поэтому их нечасто можно было увидеть в Главной Галактике. А выглядели лукфины очень уж колоритно, если не сказать больше.

Более всего обитатели Ийтзала походили на некую помесь рака и скорпиона, ростом со среднего представителя вида homo, передвигавшиеся на шести суставчатых конечностях. Две пары хватательных конечностей оканчивались довольно устрашающего вида клешнями, и Клаусу было непонятно, как этот ксенос умудряется этими самыми "руками" проделывать какие-либо сложные манипуляции, например, с сенсорной клавиатурой компьютера. "Лицо" же инопланетянина — если это можно было так назвать — выглядело, словно рожа монстра из фильма ужасов: две пары фасетчатых глаз на тонких стебельках вырастали прямо над ротовым отверстием, напоминающем крабье. Жуть, если честно, только в отличие от киношных монстров, в фасетчатых глазах лукфина светился разум, а покрывающее его покрытое хитиновым панцирем тело одеяние чёрно-золотого цвета явственно говорило о принадлежности этого диковинного для глаз Фрайзингера существа к разумному виду.

Раздавшийся из закреплённого под ротовой полостью инопланетянина лингвера синтезированный электронным переводчиком голос — родной язык лукфинов на слух напоминал смесь стрёкота и писка — осведомился у астраханца о цели визита. Придя в себя от первоначального если и не шока, то потрясения точно, Клаус сообщил военному медику причину своего визита и протянул ему ЭМ-жетон.

Лукфин сказал, что жетон здесь не требуется, поскольку он предназначался лишь для допуска его обладателя на территорию военной базы и занесения его личных данных в информационный банк, после чего предложил Клаусу пройти к полураскрытому бутону медицинского комбайна, который и должен был провести полное медицинское обследование кадета. На вопрос Фрайзингера, нужно ли ему будет раздеваться, медик ответил, что достаточно оголённых до локтей рук. Диагност сделает всё сам, так как аппарат являлся полностью автономным и управлялся системой виртуального интеллекта. Сам же процесс обследования занимал до десяти минут, и ровно столько же нужно было ждать результатов.

Пожав плечами, Клаус прошествовал к медкомбайну и, немного повозившись, уселся в принимающее форму находящегося в нём кресло. Руководствуясь указаниями военного медика, астраханец расположил своё тело так, как того требовала процедура прохождения медицинского осмотра, после чего лукфин, используя трёхмерную панель управления, дистанционным методом — посредством тонких гибких манипуляторов комбайна — разместил на теле Фрайзингера датчики и набрал команду, активирующую процедуру.

За десять минут медицинский комбайн взял у Фрайзингера образцы крови и тканей, замерил пульс, нервную активность, проверил зрение и состояние зубов и снял энцефалограмму мозга, а также провёл ряд непонятных астраханцу процедур. Некоторые процедуры были немного болезненными, но Клаус на это особого внимания не обратил.

Наконец, загоревшийся под потолком "бутона" зелёный транспарант просигнализировал об окончании процедуры медицинского осмотра, "лепестки" комбайна разошлись в разные стороны, выпуская Фрайзингера наружу. Тонкие манипуляторы отлепили от астраханца целый сонм датчиков, после чего лукфин сказал, что медосмотр завершён и что Клаусу нужно будет подождать в коридоре.

Ещё раз пожав плечами, астраханец вышел, как ему и было указано, в коридор и уселся на обитый синтекожей небольшой диван. Поозиравшись по сторонам, он обнаружил рядом с диваном небольшой овальный столик с лежащими на нём электронными газетами и журналами. Выбрав один из них, который содержал в себе самые свежие галактические новости, Фрайзингер с большим интересом погрузился в чтение.

Военврач показался из своего кабинета через двенадцать минут, если судить по тому времени, которое отображалось на наручном инфоре Фрайзингера, и, подойдя к астраханцу, протянул ему инфочип с данными медицинского обследования.

— Всё в порядке, доктор? — спросил Клаус, беря из клешни лукфина инфочип и внимательно всматриваясь в ксеноса.

— Подробная информация о состоянии вашего здоровья, кадет, содержится на этом инфочипе, — раздалось из электронного переводчика, — но вкратце могу сказать вам — вы абсолютно здоровы и годны к прохождению воинской службы. Никаких противопоказаний медкомбайн не обнаружил. Следов наркотических или психотропных веществ в вашем организме не обнаружено, электроэнцефалограмма мозга не показала каких-либо отклонений от нормы. Психологическое тестирование пройдёте уже на учебной базе. Так что — добро пожаловать в армию, кадет Фрайзингер.

— Спасибо, сэр! — по-военному отозвался Клаус.

— Инфочип отнесёте майору Вонзену. Все дальнейшие вопросы будете решать с ним. Перед уходом спуститесь в регистратуру — там вам оформят персональную медицинскую карту. Удачи, кадет.

Негуманоид своими правыми хватательными конечностями сделал какой-то непонятный жест, после чего повернулся спиной к Фрайзингеру и засеменил обратно в кабинет.

Всё та же миловидная медсестра, приветливо улыбаясь Клаусу, за пару минут подготовила его персональную медицинскую карту, ещё раз продемонстрировав превосходство технологий Правления перед технологиями миров типа Астрахани, после чего протянула Фрайзингеру плоский прямоугольник ещё одного инфочипа, на который была записана копия его электронной медицинской карты. Пожелав астраханцу всего наилучшего, девушка отвернулась к своему рабочему терминалу, потеряв всяческий интерес к новоиспечённому кадету.

До вербовочного пункта Клаусу пришлось добираться кружным путём, так как на одной из улиц, ведущих к деловому центру, по которой он ехал, возникла неслабая такая пробка из-за дорожно-транспортного происшествия. Справедливо рассудив, что лучше будет объехать затор по периферийным улочкам и дворам со сквозным проездом(Розенков Клаус знал отлично, и для него не составляло труда срезать путь или объехать дорожный затор), астраханец свернул в одну из боковых улиц, движения на которой почти не было.

На этот раз майор Вонзен был не один. В его кабинете присутствовали сразу двое молодых парней, которые, по всей видимости, тоже решили поступить на воинскую службу в вооружённые силы Правления, поэтому Клаусу пришлось ожидать, когда Вонзен освободится.

Спустя сорок пять минут двери вербовочного пункта разошлись в стороны, выпуская в коридор оживлённо беседующих меж собой парней (Клаус навскидку дал бы им лет по двадцать), вслед за которыми на пороге возник квиреллианец.

— А, кадет Фрайзингер! — Вонзен приветливо махнул рукой астраханцу. — Добрый день. Как, прошли медосвидетельствование?

— Так точно, сэр! — Клаус протянул вербовщику оба инфочипа. — Здесь результаты медосмотра и личная медкарта!

— Хорошо, очень хорошо, — Вонзен кивнул на дверь кабинета, приглашая Клауса войти внутрь. — Так, присядьте, пожалуйста. Я просмотрю данные с носителей. Это не займёт много времени, уверяю вас.

Квиреллианец уселся на своё место и вставил в ридер инфочип с данными медицинского осмотра. Включил голографический дисплей, переведя его в режим односторонней прозрачности, и принялся изучать содержащиеся на чипе данные.

— Что ж — весьма впечатляет, кадет, весьма впечатляет, — одобрительно кивнул головой Вонзен через пару минут. — С такими физическими данными вам, думаю, прямая дорога в Космический Десант, но здесь решаю не я, а ВИ-аналитик. Он будет выбирать род войск, для которого вы наиболее всего подходите, а равно и учебную базу, на которой вы пройдёте обучение и тренировки. Да, по их окончании вам придётся сдавать экзамен на одиночное выживание — вы в курсе?

— Одиночное выживание? — Клаус удивлённо вскинул брови. — Это типа выпускного экзамена?

— Типа того, — на лице квиреллианца появилось слабое подобие улыбки. — Солдат должен на деле доказать, что он усвоил всё то, что в его голову вбивали инструкторы учебной базы.

— А если кто-то не сдаст экзамен — что тогда?

— Тыловые подразделения тоже нуждаются в солдатах, кадет Фрайзингер. Вы же не думаете, что наши вооружённые силы состоят сплошь из десантников и пилотов?

— Нет, разумеется.

— Ну, вот... Кстати — в графе "псайкерские способности" у вас стоит отметка "дельта-два". Вы можете чувствовать биополе другого существа, не обязательно разумного?

— Не слишком отчётливо, но так — да.

— Понятно, — Вонзен что-то набрал на сенсоратуре. — Так... ещё чуть-чуть подождите, пожалуйста...

Фрайзингер выжидающе уставился на висящий в воздухе голографический дисплей.

— Что ж — пока ВИ проводит анализ и просматривает варианты, хочу напомнить вам, кадет Фрайзингер, что вы считаетесь зачисленным на военную службы со вчерашнего дня, то есть с момента подписания вами контракта. До того момента, как вам будет официально присвоено звание военнослужащего вооружённых сил Правления, ваше жалованье будет составлять семьдесят процентов от стандартного. Процесс обучения в тренировочном лагере обычно занимает полтора-два месяца, но срок этот может быть и сокращён, если кадет показывает отличные результаты. Тогда ему назначается место и время проведения финального теста, по окончании которого он будет направлен к месту своей службы.

— Вопрос можно, сэр?

— Конечно.

— Этот экзамен по одиночному выживанию... это ведь типа тебя высаживают на какой-нибудь планете, дают в руки палку и ты должен будешь какое-то время продержаться в одиночку и при этом не загнуться с голодухи и от когтей хищников?

— В общих чертах — да.

— А смертельные случаи во время таких... хм... экзаменов бывают?

— При проведении экзамена на одиночное выживание на орбите всегда находится корабль, а всем кадетам выдаются индивидуальные маячки, и если что-то пойдёт уж совсем не так, то корабль задействует кольцевой телепорт, чтобы вытащить экзаменуемого. Травмы и ранения, конечно, бывают, но как без этого на таком испытании?

— Пожалуй, — согласился Клаус.

— Хорошо. Транспортный корабль "Меркава" стартует через четверо местных суток, на нём вы и отправитесь на учебную базу. А вот куда — это мы сейчас выясним. И заодно узнаем, для какого рода войск ВИ счёл вас наиболее подходящим.

Фрайзингер внутренне напрягся, однако на лице астраханца ничего нельзя было прочесть. Сказать честно, особого предпочтения в выборе он не имел, разницы нет, куда запихнёт тебя компьютерный анализатор — в экипаж боевого корабля ли, в бронетанковые войска или во флотскую пехоту. Лучше, конечно, в КосмоДесант, но здесь всё целиком и полностью зависело от ВИ вербовочного пункта, который оценивал кадетов лишь по одному ему ведомым лекалам и стандартам.

Вонзен пробежал пальцами по сенсоратуре и некоторое время молча изучал возникшие на голодисплее строки, потом обратил своё внимание на Клауса.

— Что ж, кадет — могу вас поздравить, — произнёс квиреллианец. — ВИ определил вас в тренировочный лагерь на Бессемере-IV, это в Малом Магеллановом Облаке, на границе Тенерифского Сектора. Крупнейший спутник газового гиганта Бессемер, но база расположена не на самом спутнике, а на орбите, хотя на Бессемере-IV расположено несколько рудодобывающих комплексов... внутри защитных периметров. Уж очень агрессивная фауна на этом спутнике. Там вы пройдёте тренировку, после которой вас будет ждать экзамен на одиночное выживание. На этом самом спутнике. А что касается рода войск, то служить вы будете в Космическом Десанте, в скаутах. Скажите спасибо лазертагу и хорошей физической форме плюс работа администратором по системной безопасности, да и ваш псайкерский уровень "дельта-два" своё дело сделал.

— Скаут? — переспросил Фрайзингер.

— Именно, кадет. Учтите — тренировки там посерьёзнее, чем в Десанте. Скауты ведь, в основном, полагаются на скрытность, мобильность и умение уходить от противника в любых ситуациях. КосмоДесант же — фактически, штурмовые войска. Они давят врага своей огневой мощью, а скауты используют тактику булавочных уколов. Правда, иные из этих "уколов" решали иногда исход целой кампании... н-да... — Вонзен отключил голодисплей и протянул Клаусу тонкий серебристый диск персонального армейского жетона. — Это ваш личный диск, кадет. Здесь записана вся информация о его владельце, так что обращайтесь с ним аккуратно и не теряйте.

— Ну да, иначе мой труп потом долго опознавать придётся! — усмехнулся Клаус, но затем он спохватился, поняв, что сказал глупость. Если идёшь в армию — ты должен быть готов к тому, что в один далеко не прекрасный момент тебе придётся нажимать на триггер лазеружья, чтобы не свалиться на какой-нибудь доселе неизвестной тебе планете в грязь с прожжённой лазерным лучом дырой в башке. — Э-э... прошу прощения, сэр... случайно вырвалось...

— Ничего страшного, — снисходительно кивнул Вонзен. — Я вообще конкретно так блеванул, когда увидел перед собой безголовый труп пытавшегося застрелить меня из иглокарабина вражеского солдата, которому я сдуру башку из ручного стаббера отстрелил. Убить другого разумного, даже если это и враг, не всегда бывает легко, поверьте.

— Это точно, сэр.

— Ладно, закончим, как вы, homo, иногда говорите, лирику, кадет. В понедельник явитесь на военную базу, вам надлежит быть там ровно в одиннадцать ноль-ноль по местному времени. Транспортник стартует в шестнадцать ноль-ноль, пройдёте подготовку к криостазу и инструктаж. Полёт займёт примерно одиннадцать стандартных суток, и хочу предупредить вас о том, что в том районе Облака неспокойно из-за действий дамариллианцев, которые снова пытаются выдавить наши силы из этой части галактики. "Меркава" пойдёт без сопровождения большую часть пути, но в районе системы KD-4585-0281-QI-332 транспортник должно будет встретить звено истребителей с базы на Бессемере-IV. Так что, полагаю, полёт пройдёт без происшествий. На этом всё, кадет, — Вонзен поднялся на ноги и протянул Клаусу руку. — Удачи вам, и да хранит вас Дух Космоса. Надеюсь, он будет к вам благосклонен.

— Есть одна очень хорошая поговорка, сэр, — проговорил Фрайзингер, пожимая руку квиреллианца, — "на Дух Космоса надейся, но сам не плошай". Но... всё равно, спасибо за пожелание.

Кивнув Вонзену, астраханец развернулся на месте и твёрдым шагом покинул офис вербовщика Правления. В его жизни наступал новый этап, который был сплошной terra incognita, но этот факт его нисколько не пугал. Наоборот, ему было чертовски интересно, что ожидает его впереди, да ещё и так далеко от родной планеты.

А ожидать его могло всё, что угодно. В том числе и такое, о чём он даже и не подозревал.

Глава 4.

На то, чтобы уладить все те дела на Астрахани, которые у него ещё оставались, у Клауса ушло не так уж и много времени. Вопрос с квартирой был им решён без особых проблем, а родители, несколько опешив поначалу от принятого им решения поступить на воинскую службу в вооружённые силы Директората, по здравому размышлению пришли к выводу, что этот вариант ничем не хуже любого другого. Разумеется, без материнских слёз не обошлось, и даже отец Клауса позволил себе уронить скупую мужскую слезу, однако истерики никто не устраивал, за что Фрайзингер был очень благодарен. Старшая сестра Клауса, Ванесса, расстроилась, конечно — с братом у неё были прекрасные отношения, а оба её сына всегда с нетерпением ждали дядю Клауса в гости, который не считал зазорным поноситься с пацанами по всяким буеракам в камуфляже и с лазерным имитатором наперевес.

Свой "Интро" Клаус оставил мужу Ванессы, у которого как раз в этот временной промежуток возникли проблемы с его минивэном, так что и здесь всё уладилось как нельзя лучше. Так что, когда в указанное ему время Фрайзингер прибыл на военный космодром ВКФ Правления, его уже ничто не отвлекало от предстоящего знакомства с военной машиной мощнейшей в Пяти Галактиках космической державы.

У главных ворот космодрома наблюдалось самое настоящее столпотворение — это собрались покидающие Астрахань кадеты и их провожающие, и Клаус про себя порадовался, что его близкие решили не ехать в Розенков. Всех этих прощальных сцен Клаус, будучи по природе человеком не сентиментальным, не любил, и близкие прекрасно это знали, поэтому и ограничились семейным ужином в доме родителей молодого человека в Когарино, куда Клаус прилетал перед своим отлётом с планеты на пассажирском триере.

Всем военным в Пяти Галактиках известно, что кадет — это ещё не совсем солдат. Ну, если только он не альтуриец, где всем заправляла военная аристократия. Но и это в своё время не спасло заносчивых обитателей Альтуреса от учинённого ещё Террой разгрома их флота более чем семь тысяч лет тому назад. Сейчас же, насколько было известно Клаусу, Альтурийская Империя, потеряв примерно четвертую часть своей территории во время серьёзной войны, случившейся между нею и Фарадейским Союзом в IV веке Галактической Эры, сильно ужалась в размерах и была вынуждена заключить с Эльсинором и Фарадеем союзнические договоры. А что ещё альтурийцам оставалось делать?

Но мы несколько отвлеклись от главной темы. Итак, пёстрая толпа кадетов, то бишь будущих солдат Корпоративного Правления, среди которых можно было заметить и нескольких молодых девушек, бурлила и на все голоса обсуждала предстоящий перелёт с Астрахани на далёкий Бессемер-IV, где их ждало обучение. Клаус, не любивший шумных сборищ вообще и сколь-нибудь больших компаний (именно поэтому в лазертаге его основной специализацией были разведка и диверсия, закрепившая за ним репутацию весьма крутого индивера), пристроился чуть в стороне от основной массы кадетов, с интересом разглядывая стоящий в километре от ворот транспортный корабль, который должен был доставить их в Малое Магелланово Облако.

Слова майора Вонзена касаемо возможных помех со стороны неких дамариллианцев заставили Клауса покопаться в Интерстаре, чтобы понять, о чём именно говорил вербовщик. Выяснилось, что гуманоиды-дамариллианцы, происходящие с Исаканади, третьей планеты двойной звезды Галран Эфель, расположенной за пределами Тенерифского Сектора Доминиона Конкордия, очень были недовольны тем, что в, казалось бы, их исконные владения так бесцеремонно вторглись пришельцы-иногалактиане. Воинственные обитатели Исаканади намеревались создать собственную космическую империю, следуя принципу "сильных — уничтожить, слабых — покорить", однако у Директората были собственные планы на эту карликовую галактику, являвшуюся одним из спутников Главной Галактики. Эльсинорцы, верные своей излюбленной тактике, действовали сперва пряником, а если не получалось, то тогда прибегали к помощи кнута. А "кнут" у Правления был, надо сказать, весьма грозным. Ещё бы — восемьдесят линейных флотов, каждый из которых запросто мог растереть в пыль любой военный флот. И перед тем, как начинать ставить перед Эльсинором пальцы веером, нужно было как следует подумать.

Дамариллианцы "подумали". Спустя триста лет после того, как Правление начало основывать свои колонии в Малом Магеллановом Облаке, они начали массированное вторжение в Конкордию, причём сразу с трёх направлений. Прорвав оборону у Туманности Гвоздика, сразу три ударных флота дамариллианцев устремились вглубь Доминиона, стремясь зайти в тыл конкордианцам и не дать им перегруппироваться. Однако здесь сказалось технологическое превосходство Правления, которое в этом плане сильно опережало воинственных обитателей Исаканади. Навстречу рвущимся вглубь Конкордии эскадрам дамариллианцам выдвинулись пять боевых эскадр, имевших в своём составе канонерские крейсера, чьи мощные тяжелотактные турболазеры выжигали вражеские звездолёты с дистанции в десять световых секунд, и защитные сферы — боевые звездолёты шарообразной формы диаметром сто пятьдесят метров, оснащённые самым разнообразным оружием и генераторами "гипертени", которые не давали возможности вражеским кораблям уходить в гиперпрыжок, запечатывая вход в гиперпространство.

Получив в тот раз, что называется, по ушам, дамариллианцы вернулись в своё пространство, затаив на пришельцев злобу. На все попытки властей Арфельда — столичной планеты Конкордии — наладить хотя бы самые простые торговые отношения с Исаканади дамариллианцы отвечали высокомерным молчанием, время от времени пакостя конкордианцам и иногда провоцируя пограничные конфликты. Проблему, конечно, можно было решить одним-единственным ударом, но Директорат предпочитал всё-таки мирное решение подобных проблем, ибо все хорошо знали, чем заканчиваются походы боевых эскадр.

— Привет, — возле Клауса возник черноволосый смуглолицый парень года эдак на три моложе Фрайзингера, одетый довольно легкомысленно, на взгляд Клауса — в летние бриджи светло-зелёного цвета, синюю майку-безрукавку и синие же кросс-туфли, с чёрной банданой на голове. — Ждёшь посадку на "Меркаву"?

— Ага, — кивнул Клаус, бросив на незнакомца беглый взгляд. — Тоже завербовался?

— Ну. А чего тут делать-то, скажи на милость? Надоело, знаешь ли, за две тысячи кредитов на дядю ишачить. А пилотом мне, походу, не светит здесь устроиться, так что лучше уж в армию записаться — там-то всё стабильно, как и положено в Правлении! Кстати — меня зовут Рамон. Рамон Риос.

— Клаус Фрайзингер.

Они обменялись рукопожатием, потом Риос спросил:

— Тебя ВИ в какой род войск определил?

— В КосмоДесант, в скауты. А тебя?

— А меня в пилоты определили. Тоже, кстати, в Десант. Может, доведётся вместе служить?

Фрайзингер пожал плечами, как бы говоря, что всё возможно.

— Тебя когда-нибудь в криосон погружали? — поинтересовался Риос, достав из своего походного рюкзака шоколадный батончик. Отломив от него половину, он протянул его Клаусу. — Угощайся, Клаус.

— Спасибо, — Фрайзингер взял половину батончика и не спеша принялся его есть. — Чего, решил, что вдвоём не так страшно?

— Да я это... — Риос почесал затылок и смущённо переступил с ноги на ногу. — Ну, типа того, да... никто же не знает, что может случиться... а вдвоём, если что, всё легче будет...

— Что верно — то верно, — согласился Клаус. — А ты часом не...

— Часом — что? — насторожился Риос.

— Ну... гм...

— Парень — ты что, за педика меня принял? — Риос от души хлопнул Клауса по плечу. — Да ты что, нет, конечно! Гомиков на дух не переношу, клянусь кольцами Бальдура! Так что тебе не о чем беспокоиться, Клаус Фрайзингер!

— Это хорошо. — Клаус посмотрел поверх плеча Риоса. — Похоже, начинают регистрацию. Надо двигаться к воротам.

— Так как — держимся друг друга, а? — Риос внимательно посмотрел на Фрайзингера.

— Собственно, я не против, — пожал плечами Клаус. — Однако, нам и вправду стоит поторопиться, Рамон, если не хотим последними на корабль попасть.

— Боишься, что самые лучшие криокапсулы расхватают? — хмыкнул Рамон. — Не дрейфь, парень — Рамон Риос подберёт тебе люксовый номер на борту этого летающего морозильника!

Между тем, у ворот наметилось некое движение. Откуда-то появились семь больших антигравитационных автобусов, выкрашенные в камуфляжный цвет, которые подъехали к воротам и остановились. Из одного автобуса вышел офицер в чёрно-золотой форме Флота и, поднеся ко рту транслятор, принялся сортировать кадетов по автобусам.

— Давай, Клаус, поторопимся! — Рамон, подтолкнув Фрайзингера в спину, заторопился к самому первому автобусу. — Лучше места, приятель! Давай-давай, шевели ходулями!

В первый автобус им всё же попасть не удалось, но во втором места для Фрайзингера и Риоса нашлись без особых проблем. Благо, никакой толкучки при посадке не было, всё происходило организованно и без суматохи. Впрочем, если бы всё было наоборот, то Клаус очень бы удивился.

Когда все кадеты, число коих на данный момент было двести сорок три, заняли свои места в автобусах, командовавший посадкой офицер скрылся в первом автобусе, после чего небольшая колонна миновала ворота и двинулась в направлении высящегося вдалеке военно-транспортного звездолёта.

Транспорт класса "Единорог" являлся одним из типов грузопассажирских звездолётов, производились они на орбитальных верфях Каладана и были широко распространены в Корпоративном Правлении, да и за его пределами они тоже частенько попадались. Корпус в виде двух соединённых меж собой прямоугольников длиной в двести тридцать метров и высотой в шестьдесят два метра покоился на восьми массивных посадочных опорах; в данный момент его посадочные аппарели были опущены и возле них стояли в охранении закованные в броню флотские пехотинцы.

— Неплохо, неплохо! — с довольным видом закивал головой Риос при виде звездолёта. — "Единорог", военная модификация, может иметь на борту до четырёхсот криокапсул, экипаж — сорок шесть космонавтов, вооружён несколькими турболазерными батареями типа HL-350 и двумя торпедными ЭМ-катапультами, полное экранирование в радиусе пятидесяти метров, скорость хода в обычном пространстве — до семидесяти пяти процентов световой, в гипере... а вот в гипере забыл. Представляешь? — смугловатое лицо Рамона скривилось в досадливой гримасе. — Впрочем, фрайг с ней, с гиперскоростью-то! Вот уж на чём меньше всего хотелось бы летать, так это на транспортниках!

— Ты что, и вправду пилот? — покосился на своего нового знакомого Клаус.

— Лицензия пилота первого класса! — Риос вынул из кармана бриджей плоский фиолетовый диск, на котором был изображён летящий в пространстве космический корабль. — Я всю жизнь, сколько себя помню, хотел летать, причём именно на звездолётах. Мне даже в школе погоняло дали Рамон-пилотон, во как! Правда, на Астрахани с пилотской работой тяжело сейчас, впрочем, как и с любой другой. Ты ведь тоже не от хорошей жизни в армию Директората решил вступить?

— Как тебе сказать... — Клаус усмехнулся. — Я администратор по системной безопасности, да так вышло, что моя бывшая девчонка снюхалась с моим вице-директором, ну, я и застал их однажды вместе, трахающихся. Этому козлу я в рыло засветил, а шлюшка эта возьми да и вызови полицию...

— Вот же блядь! — с чувством сказал Риос. — И что копы?

— Да ничего, — пожал плечами Фрайзингер. — Гондон этот не стал никаких обвинений выдвигать, да и приятель у меня в городской полиции... словом, обошлось строгим разговором с каким-то офицером, а потом меня оттуда выгнали нахрен. Ну, я и решил, что с меня хватит жопу в офисе просиживать, надо чем-то более интересным заняться...

— Дело говоришь, друг! — Рамон одобрительно кивнул. — Пусть лузеры сидят и на дядю пашут, а мы лучше всяких плохих ксеносов полетим мочить! А?

— Ну, пока мне какая-нибудь сволочь не станет тыкать в лицо стволом бластера, я не вижу причин её первым задевать! — в тон ему усмехнулся Клаус.

Тем временем, автобусы подъехали к транспортному кораблю и остановились.

— И что теперь? — Риос привстал в кресле, чтобы лучше видеть происходящее.

Ответом Рамону стало появление в салоне автобуса космопеха в бронекостюме, на правом предплечье которого отчётливо виднелся шеврон сержанта флотской пехоты. Внимательно оглядев притихших кадетов, он кивнул сам себе и, покачнувшись с пятки на носок и обратно, произнёс:

— Итак, кадеты — добро пожаловать на космический транспортный корабль "Меркава". Я — сержант Наум Садовский, космическая пехота Флота. Ваш автобус передан под моё попечительство, и до самого момента вашего погружения в криостаз я буду вас сопровождать на борту транспортника и давать вам указания и пояснения. Вам ясно, кадеты?

В автобусе раздался нестройный хор голосов "понятно", "ясно" и "да, сэр". Это, по вполне понятным причинам, сержанту не пришлось по нраву, и он, строго окинув взглядом разношёрстную толпу, вдруг рявкнул во всю силу своих лёгких:

— Я спросил вас, недоумки — вам всё ясно?! И что я слышу в ответ?! Жалобное блеяние овец! Вы, блядь, кадеты вооружённых сил Правления или сборище полоумных соко?! НЕ СЛЫШУ ОТВЕТА!!!

Несколько секунд в салоне автобуса стояла мёртвая тишина, которую затем разорвал дружный рёв тридцати молодых сильных глоток:

— Да, сэр, сержант!

— Вот так-то лучше, олухи! — на лице Садовского возникла довольная ухмылка. — Запомните раз и навсегда — вы теперь в армии и вся та хуйня, что таскалась за вами на гражданке, осталась в прошлой жизни! Вы сами выбрали путь воина — так докажите, что ваш выбор не был обусловлен чем-нибудь типа "меня бросила девчонка" или "а пойду-ка послужу в армии — там ведь так весело!" Да, бывает и весело, особенно когда ты высаживаешься на головы охреневших от орбитальной бомбардировки вражеских солдат и тебе остаётся только постреливать из лазеружья по сторонам — но бывает и ровно наоборот, когда тебе противостоит мощная глубоко эшелонированная оборона, напичканная шиист знает чем! Так что запомните, кадеты — с этого момента вы являетесь военнослужащими вооружённых сил самого могущественного и сильнейшего государства в Пяти Галактиках, и это отнюдь не бравада спятившего сержанта! — Садовский улыбнулся во весь рот, демонстрируя свои ровные белые зубы. — Мы своих в беде не бросаем, если понадобится — за единственным бойцом пошлём крейсер, чтобы вытащить его из той жопы, в которую он залез! Это аксиома, ванг шиист! Вам ясно, кадеты?!

— Да, сэр! — от дружного ора стёкла в салоне автобуса задрожали, как при акустическом ударе.

— Вижу, что первый урок вы усвоили, — одобрительно качнул головой сержант-космопех. — Теперь забирайте с собой свои сумки-рюкзаки-баулы, выходите из автобуса и стройтесь в ряд. Я проведу перекличку согласно полученному мною списку. Надеюсь, вы сможете догадаться, как нужно реагировать, когда я произнесу чьё-то имя?

— Так точно, сэр! — снова рявкнули кадеты.

— На построение — выходим! Живо, живо! Не копаемся, шевелим ходулями!

Все тридцать пассажиров автобуса выстроились в ряд, сложив свои дорожные сумки у себя под ногами, вытянувшись в струнку и глядя перед собой невидящим взглядом. Не у всех так получалось, однако сержант не стал прохаживаться по этому поводу. Ещё научатся, справедливо рассудил он про себя. Правление тоже не сразу строилось.

Проведя перекличку и удостоверившись, что все из пересланного на его датапад списка присутствуют перед ним, сержант принялся разъяснять им суть дальнейших действий. Поскольку перелёт в Малое Магелланово Облако — это не на Хатку слетать в отпуск, всем кадетам надлежало пройти процедуру криостаза, так как кормить такую ораву всё время полёта не стал бы ни один суперинтендант. К тому же военный транспорт — это не пассажирский лайнер, здесь нет никаких увеселительных заведений. Ничего страшного в этой процедуре не было, кадетам просто введут в организм целый букет специальных препаратов, предотвращающих повреждения тканей от сверхнизких температур, после чего поместят каждого в абсолютно герметичную криогенную капсулу, где после инъекции К-стабилизатора температура будет понижена до отметки минус сто девяносто шесть градусов посредством сложной высокотехнологичной процедуры. Для проходящего процедуру криостаза разумного процедура будет выглядеть так, словно он мгновенно заснул после тяжёлого трудового дня, а затем проснулся от звонка будильника. Собственно, в определённом роде так и было. Ничего страшного криогенная заморозка в себе не таила, а всевозможные неисправности и поломки мгновенно обнаруживались контрольными устройствами, и в таком случае находящегося в криокапсуле разумного тут же возвращали в мир живых.

Закончив читать свою короткую лекцию, сержант-космопех приказал кадетам построиться в две шеренги и проследовать за ним внутрь звездолёта, к ведущим на криогенную палубу лифтам. Краем глаза Клаус заметил, что остальных кадетов так же сопровождают внутрь "Меркавы" облачённые в боевую броню космические пехотинцы.

— А строго тут всё у них! — Риос, идущий рядом с Клаусом в параллельной шеренге, незаметно для сержанта толкнул Фрайзингера локтем в бок. — Одно слово — армия!

— Р-разговорчики! — тут же одёрнул их космопех, слышавший, очевидно, всё, что происходило в радиусе, как минимум, полусотни метров от себя. Клаус, досадливо поморщившись, сделал Рамону знак, чтобы тот соблюдал молчание. Ответом ему был мрачный, но согласный кивок Риоса.

Большой межпалубный лифт, могущий перевозить на своей массивной грузовой платформе бронетранспортёр типа "гремлин", поднял всю группу кадетов, в которую попали и Клаус с Рамоном, на шестую палубу звездолёта, которая целиком была занята криогенными капсулами и оборудованием для поддержания состояния криосна. Их всех выстроили в ряд, после чего сержант Садовский, мерно вышагивая вдоль замерших неподвижно кадетов, принялся инструктировать их, как надо правильно втискиваться в анабиозную капсулу.

Криокамеры шли ровными рядами и насчитывалось их, навскидку, гораздо больше, чем число прибывших на "Меркаву" кадетов. Судя по всему, использовались они для перевозки не только кадетов к месту их тренировок, но и для личного состава войсковых подразделений, транспортируемых к месту ведения боевых действий. Оно и понятно — солдат, бесцельно проводящий своё время в полёте, и солдат, спокойно спящий в "морозильнике", суть совершенно разные вещи. Да и везти такую прорву продовольствия попросту было невозможно — для этого надо тащить за собой набитый продуктами карго, чем, по вполне понятным причинам, ни один здравомыслящий командующий не стал бы заниматься.

В криогенном отсеке царила самая обычная рабочая обстановка. Медицинский персонал с приданными ему в помощь меддронами деловито обследовал каждого кадета, после чего заставлял раздеться до трусов; верхняя одежда, а равно и личные вещи упаковывались в прочные пакеты из синтеплекса, маркировались каждый индивидуальным электронным кодом и отправлялись на хранение в специально предназначенные для этого камеры хранения, расположенные в одном из грузовых трюмов корабля. После этого кадет влезал спиной в криокапсулу, медики прикрепляли к нему целый сонм датчиков и вводили в организм кучу всевозможных препаратов, необходимых для поддержания нормального функционирования организма во время криосна. Затем полупрозрачная крышка из армированного глассита опускалась и запечатывала капсулу, в организм кадета вводился К-стабилизатор, после чего компьютер капсулы начинал инициацию процедуры анабиоза. Автоматика капсулы вставляла в рот кадета дыхательные трубки, после чего внутрь капсулы начинал подаваться специальный раствор, призванный обеспечить неприкосновенность погруженного в анабиоз, играя роль своеобразного жидкого амортизатора и гасителя инерции; на последнем этапе включалась уже сама криогенная аппаратура, практически мгновенно опускавшая температуру внутри капсулы до -196 градусов по стандартной шкале.

— Ну что, друг — до встречи на Бессемере-IV? — Риос, перед тем, как влезть в предназначенную для него капсулу, помахал рукой Фрайзингеру. — Интересно, а в криостазе сны снятся?

— Фрайг знает, — пожал плечами Клаус. — А что бы ты хотел увидеть?

— А ты догадайся! — подмигнул ему Рамон.

Клаус в ответ ухмыльнулся, кивнул Риосу и влез в свою капсулу. Автоматика тут же зафиксировала его тело в захватах, в рот были вставлены дыхательные трубки аппарата жизнеобеспечения, и тяжёлая гласситовая крышка наглухо запечатала капсулу, отчего внутри стало до жути тихо и холодно.

Что-то укололо Клауса под левую лопатку, и астраханец почувствовал, как по всему телу разливается холод, но не леденящий, а даже как бы и приятный. Он не успел подумать, как холод может быть приятным, как включившаяся аппаратура криостаза мгновенно погрузила его в спокойный и глубокий сон без сновидений. Чтобы там не хотел увидеть во сне Риос, находясь внутри анабиозной камеры, увидеть это ему было не суждено, так как давно было доказано, что в криостазе сны не снятся. Никакие.

Противный, бьющий по ушам и нервам, звук и жуткий непереносимый холод — вот что почувствовал Клаус Фрайзингер, казалось бы, всего через несколько секунд после того, как опустилась крышка криогенного саркофага. Он закашлялся, пытаясь выплюнуть застрявшую в горле жидкость, и успел подумать, что что-то пошло не так, как раз перед тем, как гласситовая крышка криокапсулы поднялась вверх, захваты, держащие его, разжались и астраханец вывалился наружу, прямо на холодный металлический пол криогенного отсека транспортного корабля. Вместе с потоком холодной криостатической жидкости.

— Эй, Клаус, — услыхал он справа от себя хриплый голос Риоса, — ты как, приятель? Цел?

— Кха-кха-кха... — Фрайзингер закашлялся, стараясь освободить горло от попавшей туда жидкости, имеющей противный медицинский привкус. — Что происходит, ванг шиист?! Это что, неполадки какие-то?!

— Понятия не имею, — Риос, судя по всему, покинул капсулу несколько ранее Клауса. — Но разве тебе вся эта красноватая светомузыка ничего не напоминает?

— Аварийное освещение...

Совершенно неожиданно корабль вздрогнул, причём так, что те, кто находились на ногах в пределах видимости Клауса и Рамона, еле-еле удержались на ногах.

— Это что, метеоритный поток? — Клаус недоумевающе взглянул на своего нового приятеля.

— Откуда мне знать? — Риос смачно сплюнул на палубу. — Я ни разу не летал на военных транспортах, если ты об этом. Я учился летать на межпланетнике, а не на звездолёте, но на метеоритный поток это как-то непохоже. Да и защита...

До их слуха донёсся топот множества ног, затем в поле их зрения возникли несколько членов экипажа, сопровождаемые тремя космическими пехотинцами в полном боевом снаряжении, держащие наготове лазеружья.

— Вы целы? — над Клаусом склонился космонавт, на правом предплечье которого был виден шеврон медицинской службы. — Как вы себя чувствуете?

— Нормально... вроде как... Мы что, уже прилетели?

— К сожалению, нет, кадет Фрайзингер, — услышали они голос уже знакомого им сержанта Наума Садовского, — и вас никто не выводил из криостаза. Сработала автоматика, предусмотренная на случай возникновения чрезвычайных обстоятельств, но открылись лишь двадцать шесть капсул. В вашем секторе. Остальные кадеты сладко спят в своих морозильниках и не ведают, что могут вовсе не проснуться.

— Почему? — услышал Клаус чей-то голос из-за спины Риоса. Взглянул туда.

Вопрос задал худощавый и ничем непримечательный на вид парень лет двадцати двух, одетый так же, как и Клаус с Рамоном — в трусы и мокрую от криостатической жидкости кожу. Стоял он, пошатываясь — видимо, аварийное пробуждение от криосна не совсем благотворно сказалось на его организме. Однако серые глаза смотрели внимательно, и ни грамма паники в них не наблюдалось. А за ним можно было разглядеть ещё с десяток новобранцев.

— Нас атаковали, — Садовский окинул кадетов пристальным взглядом, словно выискивал на их лицах признаки паники. Однако надо отдать должное новобранцам — держались они достойно и не выказывали никаких признаков неподобающего для солдата поведения. — Мы вышли из джамп-режима в необитаемой звёздной системе в сорока семи парсеках от Бессемера-IV и через шесть часов должны были совершить последний прыжок...

— То есть мы уже в Малом Магеллановом Облаке? — задал вопрос кто-то из кадетов. — Э-э... прошу прощения, сэр...

— Всё нормально, — отмахнулся сержант. — Задавать вопросы для разумного так же нормально, как есть на завтрак горячие бутерброды. Вы... э-э...

— Кадет Скворцов, сэр! — вытянулся в струнку задавший вопрос парень.

— Да, мы в Малом Магеллановом Облаке. Система, в которой мы находимся, расположена в пространстве Доминиона Конкордия, но вдали от приграничья, и ожидать здесь нападения никто не мог.

— А кто напал-то? — спросил кто-то.

— Дамариллианцы. Небольшой отряд рейдеров. Четыре корабля, три класса эсминца, и лёгкий крейсер. Видимо, вышли поохотиться на космических трассах, атати райнупа айжекла!

— Но это же военный транспорт! — недоверчиво произнёс кто-то.

— Им похрен, военный или гражданский — главное, чтобы был корабль Правления, — сплюнул сержант. — Вот, попались мы.

— Сэр — они все в полном порядке, — подошёл к Садовскому один из медиков. — Аварийный вывод из криостаза прошёл без каких-либо негативных последствий, все пробудившиеся кадеты физически здоровы. По крайней мере, такие данные получены при первичном осмотре, а в таких условиях, — медик развёл руками, — сами понимаете, многого не разузнать.

— Принято, док, — поморщился сержант; оглядел собравшихся на палубе кадетов. — Итак, ситуация — мы не ждали появления рейдеров дамариллианцев так далеко от границ Конкордии, поэтому они фактически застали нас врасплох. Две торпеды с дезинтеграционными боеголовками пробили щиты и перегрузили генераторы, потом крейсер открыл огонь из лучевых орудий. Двигательный отсек получил серьёзные повреждения, половина сенсоров выведена из строя, есть погибшие среди экипажа. Сейчас...

Корпус звездолёта вновь содрогнулся, замигало аварийное освещение, по полу, стенам и потолку прошла крупная дрожь — видимо, по "Меркаве" снова выстрелили. Либо же что-то взорвалось внутри транспортника.

Садовский на несколько секунд потерял интерес к кадетам, прислушиваясь к коммуникатору, затем покачал головой и снова огляделся по сторонам.

— Короче, парни — ситуация следующая: при атаке погибла большая часть вахтенной команды, включая старшего помощника, а капитан тяжело ранен и находится в медотсеке, в реанимационной камере. Щитов у нас нет, половина орудий выбита, маршевые двигатели сдохли, большая часть сканеров вышла из строя, но гипердрайв, как ни странно, всё ещё работает. Однако мы не можем совершить прыжок в таких условиях, и не только потому, что дамариллианские корабли блокируют нам выход на гипертраекторию. Нас взяли на абордаж.

— Что? — удивился Фрайзингер.

(Примечание от автора. Если вас напрягает то обстоятельство, что какие-то враждебные ксеносы сумели взять на абордаж военно-транспортный звездолёт, то ничего необычного в этом нет. Корабль хоть и принадлежит к Военно-Космическому Флоту КПЭ, но боевым не является. К тому же, шёл он один, без сопровождения, и в этой части Конкордии никто не мог ожидать появления дамариллианских рейдеров. И фактор внезапности сработал, вдобавок. Так что ничего необычного здесь нет.)

— Да-да, не удивляйтесь. Космические корабли иногда берутся на абордаж, знаете ли. Дамариллианцы притянули "Меркаву" к крейсеру и высадили на борт несколько штурмовых отрядов. На данный момент они контролируют половину звездолёта, но другая половина всё ещё в наших руках. Однако без контроля над ходовой рубкой мы ничего не можем предпринять. А она контролируется дамариллианскими штурмовиками.

— Так давайте её отобьём! — выкрикнул кто-то.

— Чем? — тут же раздался ещё чей-то голос. — Голыми руками и в одних трусах? Да эти... дамариллианцы при виде нас со смеху передохнут!

— Ага, как увидят кадетов в трусах и с лазеружьями!

— Вот смеху-то будет, клянусь лунами Сканды!

— Да они просто обоссутся со смеху!

— Парни — кончай базар! — сердито прикрикнул на расшумевшихся кадетов Фрайзингер. — Не до смеха сейчас, вообще-то... Кто предложил отбить корабль у дамариллианцев?

— Ну... я... — раздался несмелый голос.

— "Я" — это кто? — прищурился Клаус.

Сержант Садовский внимательно взглянул на Фрайзингера, но ничего не произнёс, предоставив кадету проявить инициативу.

— Э-э... Батецкий... Толя... — вперёд протолкался невысокий, но неплохо сложенный парень, с собранными в "конский хвост" средней длины каштановыми волосами, которым на Бессемере-IV предстояло лечь под триммер армейского парикмахера. — А что я неправильного сказал?

— Ничего, и в этом всё дело, — кивнул ему Клаус. — Корабль надо вернуть под наш контроль, иначе дамариллианцы нас просто выбросят в космос. Никто не спорит с тем, что мы — всего лишь кадеты, но мы именно кадеты, — он выделил интонацией это слово, — а значит, будущие солдаты. А солдат, который боится — это уже как бы и не солдат.

— Да не боимся мы, приятель, — пробасил темнокожий здоровяк, стоящий чуть слева от Риоса, — только вот как ты предлагаешь отбить звездолёт у этих уродов?

— Ну, тут стоит подумать... Фрайзингер перевёл глаза на сержанта-космопеха. — Сэр — мы всё понимаем, но по-другому ничего не выйдет. Дамариллианцы рано или поздно, но прочешут весь транспортник, найдут нас и перестреляют, а тела выбросят в космос. Или кого-нибудь в плен возьмут...

— Для опытов! — ехидно хихикнул кто-то из кадетов.

На него тут же зашикали, а кто-то даже толкнул его в спину, призывая заткнуться и не мешать Фрайзингеру пояснять свою мысль.

— Что ты предлагаешь? — спросил темнокожий кадет. — Взять оружие и перестрелять чужаков? А получится? Мы ведь даже не прошли тренировки!

— А стрелять вам тоже надо учиться? — прищурился Клаус. — Или тут одни неженки собрались?

— Ты это, хорош обзываться-то! — проворчал кто-то. — Мы все знали, на что шли, когда подписывали контракт! Так что, если есть что сказать по делу, то говори! Времени у нас и вправду кот наплакал!

— Сэр, — Клаус снова взглянул на сержанта, — нам нужно оружие. Неважно, какое — бластеры, лазеружья, иглокарабины. Главное, чтобы оно стреляло. И одежда нужна. В самом деле, не в трусах же нам корабль отбивать!

— Мак, — сержант обернулся к одному из сопровождавших его космопехов, — возьми Тамуру и Уоллеса и принесите одежду этим парням. Оружие... тут малость сложнее, но поглядите, может, найдёте что...

— Столько лазеружей мы точно не найдём, боссман, — сказал с сомнением космопех, в голосе которого явственно слышался акцент, но Клаус не смог понять, какой именно. — Попробуем бластеры найти... может, иглопистолеты найдутся или стабберы...

— Тащите всё, что найдёте! — распорядился Садовский.

Космопех молча кивнул своему командиру и, знаком приказав следовать за собой двоим из медицинского персонала, быстро двинулся куда-то вглубь отсека.

— Итак, кадет Фрайзингер, — сержант вперил в астраханца пристальный взгляд, — я вас слушаю.

— Кого, меня? — опешил Клаус.

— Ну, вы же предложили эту идею...

— Вообще-то, эта идея принадлежит вон тому парню, Батецкому Толе, — кивнул Клаус на длинноволосого. — Так что я тут как бы и ни при чём.

— Но вы явно взялись вести всех этих парней в бой — так что давайте, дерзайте. Если что сморозите не так, не бойтесь — я вас поправлю. Случается, что и опытные командиры косячат, без этого никак. Мы не киборги, а живые существа, со всеми своими недостатками. Так что — вперёд, кадет.

Клаус почесал затылок, передёрнул плечами и оглядел столпившихся вокруг кадетов.

— Сколько на "Меркаве" космических пехотинцев, сэр? — спросил сержанта Клаус. — Я не думаю, что на транспортном корабле их может быть много. Скорее, они здесь для поддержания порядка, чем для драки. Я прав, сэр?

— На "Меркаве" две полные обоймы космопехов — тридцать два бойца, — ответил Садовский. — Это транспортник, тут вы правы, кадет — на транспортных кораблях космопехов не бывает много.

— Сколько из них в строю и где они сейчас?

— Сколько — ну, думаю, бойцов двадцать ещё в строю. Про Дэвидсона, Полякова, Шве и Икема точно могу сказать, что они мертвы, ещё восемь числятся пропавшими без вести. Юкинага со своими парнями держит оборону в машинной секции, я, Робертс и Архаз здесь — значит, ещё остались Комаровский, Стенсен, Ларионов и Эккаджа. Но связи с ними нет уже минут пятнадцать...

— А где они были, когда выходили на связь в последний раз?

— На второй грузовой палубе. Но там вроде дамариллианцев не было... наверное...

— Гм...

Клаус потёр подбородок и по очереди посмотрел на Риоса и Батецкого.

— Можно как-то подключиться к компьютерной сети "Меркавы" и с её помощью выяснить, что именно и где происходит?

— Думаю, что для этого надо всего лишь найти работающий терминал и подключиться к нему. Вы сможете это сделать? Здесь есть терминал, и он работает.

— Смогу, — кивнул Клаус. — Я специалист по системной безопасности... гляну, что там можно сделать.

Вернулись посланные за оружием и одеждой космопех и двое медиков, нагруженные сверх меры. Всё принесённое они свалили в две кучи на полу перед кадетами и с облегчением распрямили спины.

— Одежда, сэр, — кивнул космический пехотинец. — А оружие... вот всё, что удалось раздобыть. Разнобой, но всё работает. Энергообоймы заряжены полностью, так что...

Солдат развёл руками.

— Кадет — что вы намерены предпринять в данной ситуации? — требовательно вопросил Садовский.

— Нужно разделиться, — Клаус переступил с ноги на ногу. — Осмотреться через бортовую сеть. Выяснить, где остальные бойцы и члены экипажа. Наладить связь. Проверить состояние двигателей и гиперпривода, корпуса и систем навигации. Но для начала — одеться и раздать оружие, и сформировать ударные группы.

— Работайте кадет, — согласно кивнул сержант. — Ваша затея — вам и карты в руки.

Глава 5.

— Но я ведь даже не...

— Фрайзингер — сейчас не время для субординации и прочей фигни, — поморщился сержант-космопех. — Если мы будем решать, что правильно, а что нет — вылетим в космос. Без скафандров. Дамариллианцы шутить не будут, учтите. Так что давайте, работайте. Я вас подстрахую, если что.

— Давай, давай, Клаус, что ты, в самом деле, мнёшься, как девственница перед первым сексом! — хохотнул темнокожий кадет. — Делай, что считаешь нужным! Сержант прав — если дамариллианцы нас найдут, ничего хорошего из этого не выйдет!

Фрайзингер в некотором смущении почесал свой затылок и взглянул на лежащую на металлическом полу криогенного отсека кучу оружия. Потом перевёл взгляд на Садовского.

— Сэр — мне нужен доступ к терминалу, — сказал он. — У вас он есть, так ведь? Вы же космопех.

— Да, есть, — кивнул Садовский. — Идёмте, кадет.

Подойдя к расположенному в нескольких метрах от них компьютерному терминалу, сержант вытащил откуда-то небольшой серый цилиндр, который вставил в боковое гнездо терминала, после чего набрал на возникшей перед ним в воздухе трёхмерной панели некий код. Секунды три после этого ничего не происходило, но затем в воздухе развернулся видеообъём с "подключённой" к нему сенсорной голографической клавиатурой.

— Прошу, — Садовский жестом дал понять Клаусу, что тот может приступать.

Астраханец некоторое время молча рассматривал представшую его глазам голограмму, потом внимательно ознакомился с виртуальной клавиатурой, после чего уверенно набрал на ней несколько команд. Результатом этого явилось появление в воздухе трёхмерного экрана мультихроматрона, на котором отчётливо был виден какой-то отсек "Меркавы".

— Это командный мостик, — пояснил ему сержант-космопех. — Он расположен в средней части корпуса, ближе к носу, на девятой палубе, но сейчас он полностью блокирован проникшими туда дамариллианцами. Наших там не осталось никого, всех перебили.

— Перебили... так нападение было внезапным?

— Ну, как сказать... судя по всему, их рейдеры нас засекли спустя некоторое время после выхода в обычный космос, а потом они открыли огонь. Мы слишком поздно их заметили — они прятались в тени одного из спутников газового гиганта, мимо которого мы пролетали, а когда заметили, было уже поздно. Один из эсминцев выпустил торпеды с дезинтеграционными боеголовками и перегрузил щиты, ну, а дальше вы уже знаете.

— Так-так...

Клаус с задумчивым видом уставился на экран мультихроматрона, который показывал панораму ходовой рубки "Меркавы".

Дамариллианцев до сего момента ему видеть не доводилось, да и если сказать откровенно, он и слышать раньше о такой расе не слышал. Поэтому ему было даже немного интересно посмотреть на этих ксеносов, которые позиционировали себя как враги Корпоративного Правления, а следовательно, отныне являлись и врагами его, Клауса Фрайзингера.

Худощавые и ростом со среднего терранца, меднокожие гуманоиды были облачены в боевую броню, у некоторых из них шлемы были деактивированы, что и позволило рассмотреть цвет их кожи. Слегка вытянутые головы покрывали густые серые волосы, хотя, быть может, то и не волосы были вовсе — через видеокамеру трудно было определить. Раскосые миндалевидные глаза под кустистыми бровями, узкий рот-щёлочка и четыре носовые пазухи (носов, как таковых, у инопланетян не наблюдалось) — эти детали были хорошо видны на экране.

Дамариллианцев в рубке транспортника было восемь особей, все вооружены короткоствольными излучателями неизвестного Клаусу типа. У одного из ксеносов, на чьей броне виднелся какой-то символ, похожий на перевёрнутую терранскую букву "Т", и который, судя по тому почтению, с которым остальные внимали его словам, был командиром захватившей мостик "Меркавы" группы, к правому бедру была приторочена кобура с похожим на бластер пистолетом.

— Значит, вот мы какие! — хмыкнул Клаус, рассматривая картинку, транслируемую установленными в рубке звездолёта камерами внутренней системы безопасности. — Понятно... Так, а что у нас с машинной секцией?

— Разбираетесь в компьютерных системах, кадет? — Садовский с интересом взглянул на астраханца.

— Я администратор по системной безопасности, так что, — Клаус развёл руками, — для меня проникнуть в комп-сеть труда не составит. И не только проникнуть. Кстати, я могу устроить этим ребятам весёлую жизнь, сэр. Ну, этим безносым, что на мостике толкутся.

— Что именно вы можете сделать?

— Да много чего! — усмехнулся Фрайзингер. — От банальной пожарной тревоги до имитации перегрузки кваркового реактора корабля. Но для последнего мне не помешал бы кто-то из персонала двигательного отсека — я ведь не знаком с такими системам, как кварковый реактор или термоядерный двигатель. Ещё не то что-нибудь придумаю, и потом нас невозможно будет от струй перегретого пара отличить... Ладно, это потом. Где там у нас двигательный отсек?

Клаус пробежался пальцами по голографической клавиатуре, и картина на экране мультихроматрона изменилась. Теперь он демонстрировал освещённый лампами аварийного освещения большой четырёхугольный отсек, всё центральное пространство которого занимали две большие и массивные на вид кубические конструкции — кварковые реакторы, питающие энергией бортовые системы "Меркавы", термоядерный двигатель и гипердрайв. Одна из установленных в отсеке камер показывала наглухо перекрытую дверь, ведущую в машинный зал, которая мало того что была заперта, так ещё и была перегорожена двумя шестиколёсными самоходными киб-тележками, на которые были водружены какие-то агрегаты довольно серьёзного вида. Напротив двери была сооружена баррикада из каких-то контейнеров и листов фуршинга, за которой пряталось несколько космопехов с бластерами и лазеружьями, держащие вход в отсек под прицелом. Хотя, честно говоря, чтобы вскрыть бронированные двери, изготовленные из сверхпрочной микростали с нанесённым на неё молекулярным броненапылением, нужен был — как минимум — используемый для шахтопроходческих работ тяжёлый плазменный бур. И то ещё не факт, что помогло бы.

— Это Такахаши Юкинага! — оживился Садовский при виде космических пехотинцев. — Ну, по крайней мере, мы теперь точно знаем, что он и его бойцы целы и держатся в двигательном отсеке!

— Сэр — может, стоит остальных поискать? Ну, тех, с которыми вы связь недавно потеряли?

— Не думаю, что у нас есть для этого время, кадет, — покачал головой сержант. — Нам корабль нужно отбить.

— Понял. Значит, надо сформировать две команды, чтобы... нет, стоп! Эти безносые как попали вообще на "Меркаву"? Не телепорт же их сюда перенёс!

— Нет, они на абордажном шаттле прилетели. Как только наши щиты отключились и корабль потерял способность маневрировать, дамариллианцы послали сюда своих штурмовиков. Их шаттл находится в третьем ангаре, его охраняют четверо солдат с ручными импульсными пушками.

— Это интересно, но пока отложим...

— Интересно — что? — не понял Риос.

— Можно, перебив охрану, внести на шаттл дамариллианцев что-нибудь взрывчатое с дистанционным взрывателем, а затем включить ВИ-пилота и отправить его на какой-нибудь вражеский корабль. Но это потом. Может быть. Сейчас же давайте вооружимся и разделимся.

— Вы все слышали кадета Фрайзингера! — гаркнул Садовский. — Подходить по одному! Мак — встань на раздачу!

Космопех, ходивший с двумя медиками за одеждой и оружием, молча кивнул сержанту и, подойдя к разложенному на полу криоотсека оружию, выжидающе уставился на кадетов.

Как и ожидалось, лазеружей на всех не хватило, однако без оружия никто не остался. Клаус, немного поразмышляв, выбрал бластер армейской модификации, поскольку в лазертаге, помимо снайперской винтовки (имитатор, естественно), он всегда пользовался лазерным имитатором именно армейского бластера. Проверив уровень заряда в энергообойме, он пристегнул кобуру к правому бедру и осмотрелся по сторонам.

Кадеты, выстроившись в ряд, с оружием в руках и полностью одетые, молча ждали, когда кто-нибудь — Садовский или Фрайзингер — начнут отдавать распоряжения. Лица у всех были хмурые и сосредоточенные, кто-то нервно теребил ремень лазеружья, однако никто не паниковал и никто не бился в истерике по поводу того, что его, возможно, скоро убьют. Все эти молодые парни прекрасно осознавали, что, подписывая контракт с Департаментом Обороны Корпоративного Правления и вступая в ряды его вооружённых сил, нужно было быть готовым к тому, что рано или поздно тебе придётся сражаться с врагом, у которого одна только цель на уме — прострелить тебе башку. И никто однозначно не собирался позволить этого проделать с собой. А там уж как повернётся дело.

— Итак, кадеты, — Садовский пристально оглядел парней, — надеюсь, вы понимаете, что в другой ситуации я бы ни за что не поступил таким образом. Посылать в драку необученных и не имеющих никакого представления об основах ратного дела разумных не станет ни один здравомыслящий командир. Но у нас с вами такая ситуация, в которой нужно принимать непростое решение. Поэтому, если кто из вас считает, что это не его фрайгово дело, то он спокойно может положить оружие на пол и залезть в криокамеру. Никаких санкций против него выдвинуто не будет.

Космический пехотинец оглядел молчаливый строй кадетов, но те упрямо продолжали смотреть перед собой, сжимая в руках оружие. Никто даже не сделал и намёка на движение, означавшее, что он не желает подвергать себя опасности быть убитым, даже ещё толком не начав служить.

— Что ж — моё мнение о вас поднялось сейчас сразу на десять пунктов, — без тени улыбки произнёс Садовский. Перевёл взгляд на Фрайзингера. — Кадет Фрайзингер — ваш выход.

Клаус почесал левое ухо и, в свою очередь, оглядел шеренгу кадетов. Те всё так же стояли, вытянувшись во весь рост и, казалось, даже дышать перестали.

— Нужно сформировать две ударные группы, — произнёс он, заложив руки за спину и бросая взгляд на сержанта; Садовский кивнул астраханцу, давая понять, что вмешиваться он не собирается. Пока, по крайней мере. — Нам нужно восстановить контроль над ходовым мостиком и деблокировать двигательный отсек. Если мы восстановим один из маршевых двигателей, то сможем прыгнуть в гипер. Это сейчас является нашей первоочередной задачей.

— А как нам проникнуть в рубку? — задал вопрос кто-то из кадетов. — Если мы тупо попрёмся по коридорам, дамариллианцы нас могут запросто перебить.

— Пойдём по техническим туннелям. Противник не столь многочислен, так что полностью корабль он не контролирует. Пройдём вот здесь и здесь, — Клаус показал маршрут на трёхмерной схеме, — выйдем прямо в отсеке управления. Противник этого от нас не ждёт, так что мы сможем застать его врасплох. Берём управление под свой контроль, восстанавливаем маршевые — и уходим отсюда. Один пилот у нас есть, — Клаус указал на Рамона Риоса, — кто ещё знаком с основами космонавигации и пилотирования? Одного Риоса будет недостаточно, а времени у нас будет в обрез.

— Я летал вторым пилотом на карго компании "Звёздная Пыль", пока она не обанкротилась, — вперёд выступил тот самый темнокожий здоровяк. — Не думаю, что здесь что-то особенное будет в плане управления кораблём.

— Шойн, — кивнул Клаус. — Как звать?

— Паркс. Эзра Паркс.

— Присоединишься к Риосу. Поможешь ему. Теперь нужна штурмовая группа для рейда в рубку...

Через две минуты под руководством Фрайзингера и присмотром сержанта космической пехоты были сформированы две ударные группы. Одна должна была освободить от противника отсек управления "Меркавы", второй предстояло деблокировать машинную секцию и помочь восстановить работу хотя бы одного маршевого двигателя. Дальнейшие действия зависели как раз от этих двух пунктов.

Передвигаться безопаснее всего было по техническим проходам, расположенным между палубами звездолёта, которые дамариллианцы, в силу своей немногочисленности, контролировать не могли. Один из таких коридоров вёл прямиком в отсек управления, выходя туда как раз за массивной тумбой охладителя блю-бокса ВИ. Эту часть отсека дамариллианцы не держали под наблюдением, сосредоточив всё своё внимание на двери ходовой рубки и на пульте управления, поэтому не воспользоваться этой возможностью вернуть под свой контроль управление кораблём было бы весьма недальновидным решением.

Разумеется, технические коридоры не были предназначены для комфортного передвижения по ним больших групп вооружённых людей, поэтому штурмовой отряд двигался гуськом, с интервалом между бойцами в полметра. Впереди с тяжёлой плазменной винтовкой топал один из космопехов, Садовский и Фрайзингер двигались вслед за ним.

— Ещё раз хочу всем напомнить, — произнёс Садовский, — чтобы лишний раз не высовывались и использовали укрытия по максимуму. Щитов у вас нет, так что любой выстрел может стать фатальным. Сосредоточьте огонь на одной цели, имею в виду, стреляйте в неё втроём-вчетвером. Перегрузите силовое поле врага, пробьёте броню — считай, дело сделано. Всем всё понятно?

Ответом сержанту было угрюмое ворчание кадетов.

Поскольку криогенный отсек располагался тремя палубами ниже ходовой рубки "Меркавы", им пришлось подниматься по межпалубной лестнице, и вот здесь возникли некоторые проблемы. Некоторые кадеты, вооружённые лазеружьями, из-за неправильно размещённого оружия задевали стволами за перекладины лестницы и стенки шахты, поэтому подъём наверх занял несколько больше времени, чем рассчитывал Садовский.

— Мы у выхода, сэр, — пропыхтел Клаус, держась одной рукой за лестничную перекладину, а другой пытаясь приоткрыть ведущий наружу люк. — Этот люк открывается как, нормально, или здесь кодовый замок есть?

— Слева от тебя есть сенсор, нажми на него, — отозвался висящий двумя перекладинами ниже Садовский. — Только не выскакивай наружу, как дажж из коробки.

— Угу.

Клаус аккуратно нажал большим пальцем левой руки на слегка утопленный в металл сенсор и замер, увидев, как крышка люка над его головой медленно поползла в сторону, открывая выход из технической межпалубной шахты. Потом очень аккуратно подтянулся и медленно высунул голову наружу.

Как и оказалось, выход из технической шахты находился прямо у охладителя блю-бокса ВИ, и массивный агрегат очень удачно скрывал от глаз дамариллианцев эту часть отсека управления транспортника. Клаус, ещё немного приподнявшись, наполовину высунулся из люка и, стараясь не производить лишнего шума, вылез наружу. Привалившись к тумбе охладителя, он осторожно выглянул из-за него, чтобы осмотреться.

Трое чужаков стояли у пульта управления и что-то пытались с ним сотворить, скорее всего, из разряда "ничего хорошего для экипажа", а остальные, рассредоточившись по отсеку, стояли эдакими железными истуканами, держа в руках свои лазерные — или что там у них за оружие было — винтовки. Возможно, что они и были профессионалами (впрочем, слово "возможно" здесь следовало всё-таки опустить — дураков и лохов в Космический Флот не брали нигде... наверное), однако одна ошибка ими всё же была допущена, а именно — выход из технической шахты ими никак не контролировался. Скорее всего, они просто не учли возможности того, что кто-то будет выведен из состояния криосна и придёт на помощь экипажу транспортного звездолёта.

Клаус, осторожно выглянув из-за тумбы охладителя блю-бокса ВИ, рассмотрел всё, что ему было нужно. Собственно говоря, теперешняя ситуация мало чем отличалась от тех, с которыми ему доводилось сталкиваться во время соревнований по лазертагу. Только там, если допустишь ошибку, получишь лишь штрафные баллы к общему счёту твоей команды, а здесь получишь при ошибке заряд бластера в голову.

— Сэр, — Клаус отполз к люку и свесил туда голову, обращаясь к сержанту, — трое дамариллианцев стоят у пульта управления и пытаются, судя по всему, какую-то гадость сотворить, остальные рассредоточились по отсеку, но выход из шахты не контролируется. Что слышно от группы Робертса?

— Они дошли до двигательного отсека и сейчас внутри, — произнёс Садовский, глядя на Фрайзингера снизу вверх. — Двое ранены, по счастью, легко. Противник уничтожен. Механики уже взялись за маршевый двигатель, так что нам стоит поспешить.

— У вас нет чего-нибудь вроде усыпляющей или оглушающей гранаты? — спросил астраханец. — Я смогу сходу двоих снять, но остальные откроют ответный огонь... да и помощь мне не помешает. Я же не супермен, всё-таки...

— Держи, — Садовский отстегнул от одного из опоясывающих бронекостюм ремней небольшой цилиндрик светло-серого цвета. — Светошумовая граната М96, радиус поражения два с половиной метра. Брось её в сторону двери мостика, троих у пульта управления снимем так. Слейн — давай сюда!

— Да, боссман! — услышал Клаус голос космопеха с плазмаганом, который, как уже было известно астраханцу, являлся представителем расы кафаринцев с планеты Кальдо Адифари.

— Подвинься, кадет!

Садовский и Архаз осторожно вылезли из люка и заняли позиции слева и справа от Фрайзингера.

— Твой в середине, наши — по краям! — произнёс Садовский, прижимая приклад своего лазеружья к правому плечу и беря одного из штурмовиков противника на прицел. — Давай, бросай гранату!

Клаус пожал плечами и, щелчком большого пальца левой руки активировав сенсор-детонатор, швырнул гранату в сторону двери рубки, вслед за этим вскидывая правую руку с зажатым в ней бластером.

М96, пролетев по воздуху и описав полудугу, шмякнулась о металлический пол отсека, после чего сдетонировала. Ярчайшая вспышка в три миллиона канделов и мощный ультразвуковой удар мгновенно вывели из строя пятерых штурмовиков, а трое стоящих у пульта управления дамариллианцев получили часть акустического удара, однако, благодаря тому, что стояли они спинами к дверям, способности видеть не потеряли. Правда, это их не спасло.

Садовский и Архаз не промахнулись; впрочем, не промахнулся и Клаус. Два красных луча и высокотемпературный плазменный заряд ударили точно в незащищённые в этот момент головы инопланетян, отправив их на встречу с Проводником Душ, а затем настала очередь остальных, которые попали под воздействие М96. Те вообще даже ничего не успели понять

— Рамон, Эзра — давайте к пультам! — Фрайзингер махнул Риосу и Парксу. — Живо, живо! Связь... Нужен связист, чтобы наладить внутреннюю коммуникацию! Нам надо координировать свои действия с двигательным отсеком!

— А что делать с шаттлом противника и теми, кто находится в ангаре? — спросил кто-то из кадетов.

— Выдуть их в космос, к ебеням собачьим! — брякнул кто-то.

— Выдуть? — Клаус задумчиво взглянул на пустой пока экран главного тактического мультихроматрона. — А это мысль... Сэр — это можно сделать?

— Сделать что? — Садовский отвернул голову от коммуникационного пульта, который он пытался настроить должным образом.

— Выдуть шаттл дамариллианцев и тех соко из ангара.

— Можно, только дайте мне чуть-чуть времени разобраться тут со всем этим хозяйством! — вместо сержанта ответил Риос, уже занявший место шеф-пилота и прогоняющий отвечающие за пилотирование звездолёта оборудование и сенсоры. — Как только здесь разберусь — отключу силовое поле ангара и устрою там небольшую такую декомпрессию! Пусть полетают, махана доса!

Клаус понимающе усмехнулся, услышав одно из самых гнусных ругательств на языке инишири, после чего взглянул на начавший оживать экран мультихроматрона, который начал отображать сведения о состоянии основных узлов и агрегатов космического корабля.

Естественно, все эти символы, диаграммы и значки практически ничего не говорили астраханцу, но, в конце концов, он и не обучался в лётной школе или Космической Академии, как Риос и Паркс. Однако ничто не мешало ему обратиться за помощью к кадетам, имеющим достаточно знаний для того, чтобы взять на себя управление "Меркавой".

Рамон Риос, продолжая разбираться с бортовыми системами транспортника, в ответ на вопрос Фрайзингера о состоянии корабля пояснил, что могло быть куда хуже, но всё равно хорошего мало. Дезинтеграционные торпеды особого урона транспортнику не принесли, если не считать того, что защитного поля у звездолёта не было — взрыв Д-боеголовок вызвал перегрузку генераторов щита, вследствие чего произошло замыкание главной питающей шины. На ходовые качества отсутствие щитов не влияло, только слишком приближаться к звезде и вступать в бой не рекомендовалось. А вот выстрел из ионного орудия и лазерный обстрел "Меркавы" нанесли транспорту серьёзный урон. Маршевые двигатели были выведены из строя, кормовые отсеки получили серьёзные внутренние повреждения (хорошо хоть, что корпус не был пробит!), часть навигационных систем не работала. Гипердрайв, правда, практически не пострадал, но чтобы включить генераторы джамп-режима, звездолёт нужно было сдвинуть с места. А без маршевых двигателей это не представлялось возможным.

Сверившись с навигационной базой данных, работающей через раз, Риос объявил, что от системы Бессемера их отделяет один-единственный гиперпрыжок, осуществить который в обычных обстоятельствах было бы очень просто. Но в том-то и дело, что сейчас обстоятельства не могли считаться обычными. Однако возможность ускользнуть из-под носовых пазух дамариллианцев всё же имелась.

Риос, перемолвившись с Парксом, оглядел пульт управления, пригладил волосы и заявил, что если удастся восстановить работу хотя бы одного маршевого двигателя, то можно будет, врубив максимальное ускорение, рвануть с места и, пока противник будет соображать, что происходит, раскочегарить гипердрайв и прыгнуть к шиистовой бабушке. По крайней мере, другого варианта он, Риос, не видит.

Фрайзингер вполне резонно поинтересовался, хватит ли им одного маршевого двигателя для осуществления данного манёвра. Рамон, криво усмехнувшись, посоветовал Клаусу на сей счёт получить консультацию у кого-нибудь из инженеров-механиков. Тем более, что они вовсю трудились над тем, чтобы восстановить один из двигателей.

Поскольку ни Садовский, ни кто-либо из космопехов ничего на сей счёт сказать не могли, Клаус связался с машинной секцией и поинтересовался о ходе работ и о том, достаточно ли им будет одного маршевого двигателя для того, чтобы уйти в гиперпрыжок. Немолодой кжев в перепачканном смазкой и какими-то техническими жидкостями комбинезоне, на правом предплечье которого был виден шеврон инженера-механика, вытирая руки ветошью, после недолгого раздумья пояснил Клаусу, что для того, чтобы совершить гиперпрыжок, вовсе не обязательно двигаться в обычном пространстве с высокой скоростью. Достаточно набрать всего лишь каких-нибудь семь-десять процентов от световой и активировать генераторы искривления пространства — дальше гиперпривод всё сделает сам. Только пока, хмыкнул инженер-механик, второй маршевый двигатель, над которым буквально в поте лица трудились техники, ещё не полностью восстановлен, а без него уйти в прыжок не получится. Первый же маршевый и вовсе был непригоден к работе.

На вопрос Садовского, сколько времени им ещё нужно, кжев, пожав плечами, сказал, что минут через двадцать он сможет дать более точный ответ. Но никак не раньше.

Сержант-космопех почесал левое ухо и хотел было что-то сказать, но в этот момент в отсеке управления "Меркавы" взревел баззер боевой тревоги, заставив всех, кто находился на мостике, вздрогнуть от неожиданности.

— Это что ещё за хрень? — не понял Клаус, вопросительно глядя на Риоса. — Что случилось, Рамон?

— Похоже, нас собираются брать на буксир, — напряжённым голосом проговорил Риос, лихорадочно манипулируя сенсорами и переключателями. — Дамариллианский крейсер активировал тракционный луч. Хотят нас к себе утащить, атати райнупа айжекла!

— Сколько у нас времени?

— Хрен его знает, Клаус! Может, минута, может, меньше...

— Мы можем сейчас активировать исправный маршевый двигатель? — обратился Клаус к кжеву.

— Актив... — инженер посмотрел на астраханца, как на идиота. — Кадет — в таком состоянии у нас шансов, что мы не взорвёмся, пятьдесят на пятьдесят. К тому же — как вы собираетесь тормозить после выхода из джамп-режима? Ионный луч пережёг цепи управления тормозными гондолами, чем скорость-то сбрасывать?

— А воздушные тормозные панели?

— Они предназначены для сбрасывания скорости в атмосфере, не в космосе. — Кжев озадаченно почесал затылок. — Хотя... прыжок до Бессемера займёт около трёх часов, так что мы попытаемся восстановить — хотя бы частично — работоспособность реверс-двигателей. Так пойдёт?

— Пойдёт! — решительно кивнул Фрайзингер. — Давайте, заводите мотор! У нас времени почти не осталось!

Кжев молча кивнул Клаусу и отключил интерком.

— Рамон — по команде будь готов отключить силовое поле ангарной палубы, где находятся остальные дамариллианцы и их шаттл. Пусть их вытянет в космос ко всем чертям!

— Эт мы могём! — осклабился Риос.

— Вы курс просчитали? — Фрайзингер посмотрел на пилотов.

— Да, — не оборачиваясь от пульта, отозвался Паркс. — Выйдем из гипера в четырёх световых секундах от Бессемера — этого должно хватить, чтобы не попасть в гравитационное поле газового гиганта... так, есть! Пошло питание на маршевый! Готовьтесь, парни!

На центральном пульте ходового мостика вспыхнула целая россыпь разноцветных огоньков, а затем весь корабль пронзила хорошо знакомая всем космонавтам дрожь — это заработал маршевый двигатель. И сразу же в данной части космоса стало очень весело.

Как только исчезло силовое запирающее поле, служащее воротами ангарной палубы, весь воздух оттуда тут же устремился наружу, в вакуум. Разумеется, всё, что не было надлежащим образом закреплено, тут же вылетело наружу, будто вытянутое мощным пылесосом, и охраняющие шаттл дамариллианские солдаты исключением не стали. Сам же штурмовой корабль, обладая достаточно солидной массой, неспешно заскользил по металлическому полу ангара в том же направлении, и ему понадобилось двадцать секунд, чтобы покинуть таким образом транспортник Правления.

Пока экипажи дамариллианских кораблей соображали, какого шииста тут вообще творится, "Меркава", набирая скорость, двинулась вперёд, при этом орудия правого борта окатили потоками энергии один из эсминцев противника. Там не ожидали подобного от, казалось, полностью обездвиженного звездолёта, и как следствие — щиты не были подняты. За что и поплатились. Как минимум, борт эсминца был пробит в одном месте, и однозначно обстрел причинил вред внутренним системам.

— Начинаю активацию гипердрайва! — Риос с невероятной скоростью работал с виртуальной панелью, вводя нужные для прыжка команды. — Координаты расчётной точки введены и удерживаются, все показания систем гипердрайва в норме!

— Как маршевый, держит? — Клаус обеспокоенно следил за рядом индикаторов, цветовая гамма которых непрестанно менялась.

— Пока да, но как долго это будет продолжаться, я не знаю.

Транспортный корабль, набирая скорость, насколько это было возможно на одном двигателе, миновал вражеские звездолёты и устремился прочь от той точки пространства, где он был обездвижен. Никто по нему не стрелял — скорее всего, дамариллианцы просто не верили своим глазам и находились в ступоре. Но так продолжаться долго однозначно не могло.

— Машинная — мостику! — над пультом управления возникла тонкая световая нить, развернулась в трёхмерный видеообъём, откуда на находящихся в рубке "Меркавы" глянуло серьёзное лицо инженера-кжева. — Настройка гиперпривода осуществлена, мотиватор джамп-режима активирован!

— Реакторы?

— Норма.

— Уровень аксионного излучения?

— Девяносто один процент от нормы. — Зеленоватое лицо кжева чуть скривилось от досады, однако он быстро справился с этим мимолётным порывом настроения. — Вполне нормально, не беспокойтесь. Минимум допустимого — семьдесят восемь с половиной процентов, так что в гипер мы...

Договорить инженеру не дало сильное сотрясение корпуса звездолёта.

— По нам открыли огонь! — доложил Паркс, возясь со своей частью главного пульта управления. — Попадание в район сорок пятого шпангоута! А щитов-то у нас, того, нет!

— Хотя бы что-то можно сделать в этом плане? — спросил Садовский.

— Что именно, сэр? Надуть воздушный шарик вокруг корабля?

Ещё одно попадание сотрясло корабль.

— Блядь! — в сердцах выругался Фрайзингер. — Рамон — что с прыжком? Долго ещё возиться будешь?

— Тихо, не суетись, приятель! — пальцы Риоса с поразительной быстротой бегали по сенсоратуре. — Ты же не хочешь вместо Бессемера выйти где-нибудь внутри звёздной короны?

— Ещё чего!

— А тогда заткнись и не мешай!

Клаус послушно замолчал, понимая, что здесь толку от него нет никакого.

Риос произвёл ряд непонятных непосвящённым манипуляций, вследствие чего часть индикаторов на пульте засветилась успокаивающим зелёным светом, а вспыхнувший слева от Рамона трёхмерный экран продемонстрировал какую-то довольно сложную диаграмму.

— Квантовый поток сфокусирован и удерживается! — Риос только и успевал нажимать сенсоры. — Координаты введены и удерживаются! Десять секунд до прыжка!

— А...

Мощнейший удар потряс весь корпус "Меркавы". Все, кто стоял на ногах в этот момент, с руганью полетели кто куда. Замигали потолочные светопанели, один из вспомогательных пультов, расположенный слева от главного, заискрил и загорелся.

— Пожар на мостике! — Архаз, вскочив на ноги, метнулся к шкафчику с противопожарным инвентарём, выхватил оттуда огнетушитель и, подбежав к пульту, принялся заливать его воздушно-эмульсионной смесью.

— Прыжок! — донеслось от главного пульта.

На экране главного тактического мультихроматрона, показывающего панораму окружающего "Меркаву" космического пространства, возникло серо-синее переливчатое сияние — так открывалось "окно" гиперпространственного коридора. Генерируемый гиперускорителями квантовый поток действовал на звездолёт, как течение реки — на рыбацкий баркас, увлекая космический корабль в подпространство. Обычное для джамп-режима явление, и всё бы ничего, если бы именно в этот момент один из дамариллианских эсминцев не выпустил по лишённому щитов транспортнику высокоскоростную торпеду.

У всех, кто находился на борту "Меркавы", в этот момент создалось впечатление, что некий космический великан от души отвесил солидный такой пинок под зад. На ходовом мостике замигало освещение, часть пультов погасла, где-то что-то громыхнуло, а из коридора потянуло едким дымом горящей проводки.

— Ванг шиист! — Архаз, подхватив новый огнетушитель, опрометью выскочил в коридор — по всей видимости, космопех решил взять на себя обязанности пожарного.

— Что происходит? — требовательно спросил Садовский, глядя на пилотов.

— Хер знает, сэр! — отозвался Паркс, в темпе квантового ускорителя работающий с пультом управления. — Похоже, по нам нехило так попали!

— Машинная — какого фрайга там у вас творится?! — рявкнул Риос в микрофон интеркома.

Экран тактического мультихроматрона отобразил сильно задымлённый двигательный отсек и возящегося с пультом инженера-механика, которого, как уже знал Клаус, звали Хейн Антал. Позади кжева были видны снующие туда-сюда техники, что свидетельствовало о серьёзных проблемах.

— Полный фрайг, вот что творится! — сказал, как выплюнул, инженер. — Мало того, что крейсер влепил нам три хороших заряда в район кормы, так ещё и тот сраный эсминец торпеду по нам выпустил! Гипердрайв нестабилен и мы идём в подпространстве с превышающей допустимые параметры скоростью!

— А это плохо? — осведомился Фрайзингер.

— Транспортные корабли класса "Единорог" имеют максимальный предел гиперскорости в семь и четыре десятых узла, а мы сейчас уже одиннадцати достигли...

— И что в этом плохого? — не понял астраханец.

— Гипердрайв класса "гамма" не рассчитан на такие нагрузки, вот что в этом плохого, кадет. Мы с трудом смогли стабилизировать сердечник привода, но как долго мы сможем держать его в стабильном состоянии, сказать я вам не могу. В любой момент нас может выбросить в...

Сине-серая муть гиперпространства на экране главного тактического мультихроматрона неожиданно сменилась звёздной россыпью, отчего все находящиеся в командном отсеке "Меркавы" почувствовали лёгкую тошноту от внепланового выхода в обычный космос. В левой части экрана была видна большая жёлто-белая звезда спектрального класса F0III, а на переднем плане виднелся огромный серо-зелёный шар газового гиганта с обширной спутниковой семьёй, причём самые крупные сателлиты были видны даже без оптических преобразователей. И хотя Клаус до сего момента не только не видел Бессемер, но даже и не подозревал о его существовании, тем не менее ему сразу стало понятно, куда выбросило "Меркаву" в результате внештатного выхода из джамп-режима. И ещё он понял, что им невероятно повезло. Могло ведь выкинуть где угодно.

— ... в любую произвольную точку космоса, — бесстрастно заключил инженер. — И я могу сказать, что нам охерительно повезло. Если я правильно понял то, что показывает мультихроматрон, то мы выскочили прямо в системе Гамельдоф, где и находится Бессемер. Это хорошо, но и плохо одновременно.

— Плохо? — удивился Садовский. — Это почему же?

— Потому, — вместо Антала отозвался Риос, — что нештатный выход из гиперпрыжка может быть чреват разного рода проблемами. Вот как сейчас, например. Воздушные тормозные панели сейчас бесполезны, а на такой скорости, если мы не сможем её снизить, в атмосфере их просто сорвёт. Стыковаться в нашем положении с орбитальной базой весьма рискованно, лучше сесть на Бессемер-IV. Реверс-двигатели запустить мы не можем, так что советую всем пристегнуться и молиться всем известным вам богам. От меня чуда не ждите, сразу предупреждаю. Эзра, знаешь что надо сделать?

Дальше оба новоявленных пилота углубились в дебри лётной терминологии, непонятной непосвящённым. Но совету пристегнуться вняли все. Никому не хотелось, чтобы его при аварийной посадке расплющило о переборку.

Коммуникационные системы транспортника, по счастью, функционировали нормально, так что им удалось связаться с орбитальной базой ВКФ и сообщить о происшедшем. В ответ они услышали, что их засекли сразу же после того, как "Меркава" вышла из джамп-режима, и к ним уже высланы спасательные корабли, которые попытаются поймать звездолёт в силовую ловушку, чтобы не дать ему упасть на самый крупный спутник газового гиганта.

В ситуациях, подобных данной, такой метод остановки космического корабля небольшого размера — согласитесь, что затормозить крейсер или линкор посредством силовой ловушки не получится из-за габаритов и массы — очень часто оказывался довольно действенным средством. Но для этого нужно было просчитать все возможные векторы подхода к траектории движения терпящего аварию звездолёта и точно рассчитать время включения силовых демпферов.

Спасатели, вылетевшие с орбитальной базы, всё сделали весьма грамотно, что свидетельствовало об их профессионализме, однако "Меркава" двигалась чуть быстрее, чем они рассчитывали, и потому поймать транспортный корабль в силовое поле они не смогли. Транспортник проскочил буксиры спасателей и устремился к самому крупному спутнику Бессемера, где Риос и Паркс намеревались совершить аварийную посадку.

Оба кадета полностью ушли в процесс пилотирования корабля, не отвлекаясь ни на что. Даже тогда, когда при входе в верхние слои атмосферы Бессемера-IV сорвало три тормозные панели, они никак не отреагировали на это обстоятельство.

Звездолёт нещадно трясло и болтало, как всем известное вещество в проруби. Температура внешней обшивки возросла до опасных величин, что потребовало увеличить подачу криогенного охладителя в расположенные между внешней и внутренней обшивкой трубопроводы системы охлаждения. На высоте в тридцать километров сорвало ещё две тормозные панели, но скорость "Меркавы" замедлилась до семи тысяч километров в час. Достаточно для нормального скольжения в атмосфере, но недостаточно для безопасной аварийной посадки.

Риос попытался снизить скорость, слегка развернув звездолёт правым бортом к вектору гравитационного поля. Помогло, но не сказать чтобы сильно. А альтиметр меж тем деловито отсчитывал остающееся до поверхности Бессемера-IV расстояние, и поверхность эта самая приближалась с пугающей быстротой.

На экране мультихроматрона уже отчётливо просматривались тянущиеся во все стороны поля обзора густые джунгли, покрывающие семьдесят процентов суши. Корабль падал прямо на них, волоча за собой огненный хвост, и Клаус невольно подумал, что это может привести к пожару во время посадки. Сесть нормально они всё равно не могли, а аварийная посадка — это аварийная посадка, со всеми вытекающими из этого последствиями.

Выпускать посадочные опоры Риос явно не собирался, да и какой от них был прок? На такой скорости их просто-напросто переломает, как спички. Невольные пилоты "Меркавы" собирались посадить звездолёт на брюхо, и всем, кто находился на его борту, оставалось лишь надеяться, что корпус выдержит и не разрушится, и что кварковые реакторы не взорвутся, превращая и корабль, и всё вокруг места крушения в радиусе пяти километров в облако перегретого пара.

Тёмно-зелёное море растительности на экране мультихроматрона приближалось с пугающей быстротой, и даже Клаусу стало понятно, что скорость слишком велика для "комфортной" аварийной посадки. Но что-либо сделать здесь уже было невозможно. Всё, что можно было предпринять для спасения корабля и находящихся на его борту, Риос и Паркс уже сделали.

Последнее, что промелькнуло перед глазами Фрайзингера перед тем, как амортизационное кресло, в котором он находился, от чудовищного удара, потрясшего корпус корабля, вырвало из креплений и бросило вперёд, прямо на главный тактический мультихроматрон, была сплошная тёмно-зелёная стена джунглей Бессемера-IV. Затем в его сознание ворвалась тьма и затопила всё вокруг. Того, как "Меркава", пропахав в джунглях борозду длиной в четыре километра и глубиной в тридцать метров, остановилась буквально в считанных метрах от тянувшейся с востока на северо-запад скальной гряды, он уже не увидел. Равно как и не увидел падающих с орбиты спасательных шаттлов, спешащих к месту падения.

Глава 6.

Галактика Треугольник,

Территория, контролируемая Корпоративным Правлением Эльсинора —

Доминион Калифорния,

Тренлинский Сектор,

звёздная система Гелара,

вторая планета — Парута.

По поднятой над землёй эстакаде магнитной дороги прошелестела обтекаемая сигара магнитоплана, скрывшаяся за коническими в сечении башнями жилых зданий. Поднимая пыль с дасфальта, пронёсся большой наземный грузовой фургон с логотипом местной службы доставки. Большое бело-голубое солнце стояло практически в зените, посылая вниз волны тепла, слишком горячие для тех, кто родился на планетах с умеренным климатом, и стоящая возле цилиндрической тумбы информационного киоска Джессика Рассел лениво обмахивала себя бумажным журналом, купленным ею в автомате в расположенном неподалёку отсюда продовольственном магазине, и время от времени прикладываясь к холодной бутылке с сойжавой, в донышко которой был встроен охлаждающий элемент.

После уничтожения на Гасагере лидеров четырёх наиболее влиятельных кланов синрилов ситуация в Федерации кардинально изменилась. Лишившись главных лиц в своей иерархии, синрилы оказались не готовыми к возникшему вакууму власти. Как и предсказывали аналитики на Иксионе, среди рабовладельческих кланов Федерации начались свара и делёж рынка, что было как раз на руку военному командованию Доминиона, начавшему планировать массированный контрудар по позициям синрилов, с привлечением к этому делу своих союзников — бадраров, инезийцев и кридов. В сложившейся ситуации синрилам было уже не до того, чтобы посылать свои рейд-эскадры на поиски новых рабов — удержать бы теперешние позиции. Ведь анахаймцы собрали в мощный ударный кулак не только собственные силы и силы своих союзников — из метрополии в Треугольник прибыло линейное соединение Флота во главе с космическим линкором класса "Звёздный разрушитель", а это уже была весьма серьёзная сила.

Правда, подразделение "Химера" во всём этом участия принимать не собиралось по одной простой причине — после событий на крупнейшем спутнике Имфа Рассел, Дженсен, Джизирак и Скрива получили каждый по внеочередному отпуску в довесок к внеочередным же медалям, и разлетелись кто куда. О том, чтобы слетать на свои родные планеты, речи не шло — слишком большое расстояние отделяло Треугольник от Главной Галактики, поэтому каждый выбрал то, что наиболее подходило ему по его собственным интересам.

После поминального вечера, устроенного Рассел для павшего на Гасагере сотоварища, каждый из них отправился туда, где можно было найти что-либо по своим интересам. Бендак Скрива, являвшийся большим любителем горнолыжного спорта, улетел на популярный зимний курортный мир Доминиона — Ауринко, от полюса до полюса покрытого снегом и привлекающего любителей зимнего отдыха со всего Доминиона. Дэвид Дженсен, который довольно серьёзно занимался альпинизмом, отправился на гористый Трешан-IV, чтобы взобраться, наконец, на самую высокую вершину планеты — пик Терод, имеющий высоту в двенадцать тысяч триста сорок девять метров над уровнем моря. Тэм Джизирак, увлекающийся автоспортом, решил посетить один из этапов Большого Приза — гонок на реактивных карах, проходящих ежегодно на шестнадцати планетах Доминиона поочерёдно, для чего веганец отправился на Ифа Таэсе, где должен был состояться очередной этап гонок Большого Приза.

Джессика же, не имевшая никаких экстремальных увлечений и прохладно относящаяся к спорту, решила потратить отведённое ей командованием время с пользой для себя и просто отдохнуть, поваляться на каком-нибудь пляже и вволю поплавать в тёплых водах какого-нибудь тропического водоёма. И ничего удивительного в том, что её выбор пал на популярный в Доминионе курортный мир Парута, расположенный в полутора тысячах парсеках от Иксиона, не было. Среди всех планет-курортов Калифорнии Парута по праву считалась жемчужиной. Неглубокие тёплые моря, субтропический климат от тридцать второго градуса северной широты до такого же градуса южной, отсутствие крупных хищников на суше и под водой — почти рай, осмелимся сказать. Парута была очень популярна среди населения Доминиона, да и из-за его пределов наведывались в систему Гелара туристы-инопланетяне с планет, с которыми у Анахайма были установлены дипломатические отношения.

Джессика по прилёту на Паруту остановила свой выбор на расположенном на берегу Гленвернского моря городе Андреаполь, который в восточном полушарии планеты по праву считался одним из популярных мест для занятий глубоководным дайвингом, после, разумеется, Сент-Патрика. Но не только подводными красотами привлекал Андреаполь многочисленных туристов — его белоснежные пляжи, протянувшиеся вдоль дюнной гряды на двадцать семь километров, идеально подходили как для семейного отдыха, так и для того, чтобы в одиночестве понежиться под тёплыми лучами бело-голубого солнца. Для Доминиона Калифорния Парута была как Хатка — для Главной Галактики, и местные власти всеми силами старались этот имидж Паруты поддерживать. Меры безопасности здесь почти не уступали тем, что предпринимались для обеспечения спокойного отдыха туристов на Хатке или на Эхо.

Разумеется, сильный пол просто не мог остаться в стороне при виде столь эффектной и красивой молодой женщины, только вот Джессика прилетела на Паруту именно отдыхать, а не искать приключений определённого рода на свою голову. Поэтому на объявившихся поклонников белтийка особого внимания не обращала, вела себя холодно-сдержанно, и это принесло свои плоды. К большому удовольствию Рассел. Потому что, в противном случае, ей пришлось бы отваживать от своей персоны слишком уж назойливых — и туповатых — кавалеров посредством рукоприкладства, а для мастера текму-браме это чревато нанесением серьёзных увечий. Это не кин-койдо, где наступательные приёмы чередуются с оборонительными и психологическими, способными вывести противника из равновесия и тем самым заставить его совершить серьёзную ошибку — текму-браме была сугубо наступательной школой рукопашного боя, созданной жителями Илиларана на основе вьет-во-дао, панантукана и прадал серэй, принятая на вооружение в Космическом Десанте и силовых структурах Директората в качестве одной из трёх основных дисциплин рукопашного боя.

Кому другому отдых в одиночестве мог показаться жутким испытанием, однако Джессика совершенно не расстраивалась на сей счёт. Она с совершенно спокойной совестью посетила расположенный в акватории Гленвернского моря остров Сеголава, известный своими минеральными источниками, побывала на открытых ксеноархеологических раскопках в долине Дольсано, где были обнаружены развалины древнего города, принадлежавшего исчезнувшей в веках аборигенной цивилизации (немногочисленные сохранившиеся скелеты позволили ксеноархеологам сделать вывод, что населявшие некогда Паруту разумные являлись прямоходящими негуманоидами, а причина их исчезновения, увы, оказалась до простоты банальной — глобальная ядерная война, опустошившая планету ещё тогда, когда терранцы ещё только осваивали собственную звёздную систему), и прокатилась по специально построенной для туристов самой настоящей железной дороге, по которой ходили влекомые локомотивами на дизельной тяге колёсные поезда. Сейчас же в планах Джессики была поездка в расположенный в бухте Ингершир небольшой городок под названием Тапанго, в котором находился морской музей-аквариум, и куда из Андреаполя курсировали рейсовые автобусы. Сесть на них можно было как на центральном автовокзале города, так и на нескольких остановках в пределах городской черты, и именно на такой остановке сейчас и находилась Джессика.

До прибытия автобуса было ещё минут десять, поэтому белтийка, сунув журнал в свою дорожную сумку, вошла под навес автобусной остановки и, присев на удобную пластолитовую скамейку, вынула из футляра свой датапад. Включив устройство, она подключилась к местной сети Интерстара и принялась просматривать сводки новостей.

Ничего необычного за последнее время не произошло. На синрильском фронте войска Правления отбили у Федерации Эрласари звёздную систему Цертур; на Анахайм прибыла торговая делегация браскири, высокоразвитой гуманоидной расы из-за пределов Доминиона, которую Правление обхаживало вот уже на протяжении пятнадцати лет, добиваясь хотя бы заключения торгового соглашения (браскири контролировали довольно обширную территорию, включавшую в себя несколько сотен звёздных систем, и такой союзник был бы Анахайму весьма кстати; к тому же, включив в свой состав миры Хазеронской Лиги, Доминион существенно расширил бы собственные владения в Треугольнике); на Галидорме, наконец-то, закончилось противостояние между повстанцами из "Зелёного Фронта" и сил безопасности корпорации "Эско", имевший под собой экологическую подоплёку; совместные усилия Полиции Безопасности и СПАС-службы предотвратили крупную катастрофу на Лайонессе, уничтожив летящий курсом на столкновение с планетой крупный астероид, который, скорее всего, под влиянием гравитации расположенной по соседству с тамошним астероидным поясом водного гиганта изменил свою орбиту. Пять крейсеров "безполов" расстреляли астероид турболазерами, затем два СПАС-крейсера гравитационными импульсами выбили обломки далеко в сторону от планеты, направив их в сторону светила Лайонесса, белого гиганта спектрального класса A0III.

Последняя новость заставила Джессику хмыкнуть и почесать переносицу. Система Гелара, имеющее в качестве центрального светила ртутно-марганцевую звезду спектрального класса B8IVpHgMn, располагала аж тремя поясами астероидов, за которыми вела постоянное наблюдение СПАС-станция, расположенная на лишённом атмосферы единственном спутнике Паруты — Лютере. Первый пояс астероидов располагался вблизи звезды, второй находился между орбитами шестой и седьмой планет, являвшихся — соответственно — мегаземлёй и безъядерной планетой, а третий пояс астероидов размещался на самой окраине системы. Правда, за всё время существования на Паруте постоянного населения было отмечено лишь три случая опасного сближения с нею крупных астероидов, которые были успешно перехвачены кораблями СПАС-службы. Однако, как известно, всё когда-нибудь происходит впервые.

Выключив датапад, Рассел взглянула на миниатюрный полихордкристаллический дисплей своего инфора, в котором светились марки времени. До прибытия рейсового автобуса на Тапанго оставалось шесть минут, а значит, можно было спокойно пролистать журнал.

Скамейка, на которую уселась Джессика, оказалась довольно тёплой, нагретая лучами солнца, и сидеть на ней было вполне комфортно. Белтийка раскрыла журнал и принялась с задумчивым видом просматривать его содержание.

Рядом с ней на скамейку присел молодой парень в легкомысленной майке-"сеточке", бежевых бриджах и сандалиях на босу ногу, с интересом покосился на белтийку. Однако Джессика не обратила на него никакого внимания. Пусть смотрит, ведь за это денег не берут, как говорили в старину на планете-прародине человеческой расы.

— Э-э... мм... — услышала она несмелое мычание. Парень явно хотел с ней познакомиться, однако не решался сделать более серьёзный шаг, опасаясь нарваться, как минимум, на холодную насмешку. Красота Рассел, безусловно, возбуждала, но было в ней и некое предостережение, свойственное, по всей вероятности, каждому мастеру текму-браме.

— Да? — Джессика повернула голову и смерила парня внимательным взглядом с головы до пят. — Вам помочь?

— Привет, — несмело произнёс парень, выдавив из себя некое подобие улыбки. — Меня зовут Фреймар, а тебя как звать?

— Знание моего имени принесёт тебе какую-то пользу? — прищурилась Рассел. Парень, навскидку, был лет эдак двадцати четырёх, может быть, именно поэтому он слегка тушевался, пытаясь познакомиться с девушкой старше себя по возрасту.

— Ну... а как знакомиться с девушкой, если не знаешь её имени?

— А зачем тебе со мной знакомиться? Чтобы переспать?

— Э-э... ну так уж и переспать... Что, только за этим и знакомятся, что ли?

— Хм... по большей части, знаешь ли, да.

— Ну, секс меня тоже интересует, я ж не сервитор какой-то там, но это может и подождать. Моё мнение — для такого рода отношений вполне достаточно снять на час-другой проститутку. Разве я неправ?

— То есть твоя тактика — познакомиться, погулять, сходить в ресторан, а потом уже и завалить девушку в постель?

— Только если она не против этого.

— А если против?

— Я что, похож на отморозка? — обиделся парень. — Нет — значит, нет. Если знакомство продолжится, там будет видно. — Он оглядел Джессику оценивающим взглядом. — Ты чертовски сексуальная, правда.

— Знаешь, я об этом как-то догадываюсь! — усмехнулась белтийка.

— Так... мм... что? — парень с интересом и надеждой посмотрел на Джессику.

— Я, вообще-то, не местная, Фреймар...

— Так и я не с Паруты, — несколько оживился парень. — Я второй инженер с суперкарго "Комбайна", корабль "Пеликан" называется. Мы тут ещё четыре дня пробудем, потом стартуем к Амелии с грузом. Ты только не подумай ничего такого, шойн? Секс — это хорошо, особенно с такой красоткой, как ты, но только по обоюдному желанию. Я не из таких...

Парень покрутил в воздухе пальцами, очевидно, изображая таким образом тех, кого он имел в виду.

— Это хорошо, что ты не из таких, — Джессика особым тоном выделила это слово, — но я совсем не ищу приключений фривольного характера. Я просто прилетела на Паруту в отпуск.

— Ты сама откуда? И как тебя всё-таки зовут?

Белтийка задумчиво посмотрела на парня. Конечно, в её словах по поводу того, что приключений определённого рода она не искала, была весьма высокая доля правды, однако ничто человеческое не чуждо и космодесантникам. А этот Фреймар, несмотря на то, что на пять лет моложе Рассел, ничего так, подумалось белтийке. Симпатичный, хорошо сложен, слегка застенчив и явно боится сказать что-нибудь грубое — совсем не похож на тех охотников за красивыми девушками, у которых на уме, кроме секса, ничего нет.

— Ты действительно космонавт с торгового звездолёта, или просто мне уши космической пылью посыпаешь? — усмехнулась Джессика. — Я скаут КосмоДесанта, так что со мной такие номера не проходят. Могу и приложить как следует.

— Ты — космический десантник? — округлил глаза Фреймар. — Серьёзно?

— Не совсем десантник, скаут. Разведка и диверсионные операции.

— Ух ты! Здорово! И воевать уже доводилось?

— Доводилось, — усмехнулась Джессика. — Про синрилов слыхал?

— Это те мудаки-работорговцы? Конечно, слышал. Мы были недавно на Шинтаро, а там до линии фронта всего шесть парсек. Шли с поднятыми щитами и держали лазерные каронады в готовности. Хотя что они могли бы сделать против боевого корабля, я фрайг знает, — пожал плечами Фреймар, — это же пушки противометеоритной защиты. Но я слышал, что синрилы сейчас резко снизили свою активность. Ваша работа?

Джессика лишь многозначительно усмехнулась в ответ.

— Понятно, — протянул Фреймар. — Эй, кстати — вот мой ЭМ-жетон. Чтобы ты не думала, что я просто прикидываюсь космонавтом и кадрю тебя.

Джессика молча взглянула на жетон, потом так же молча отобрала его у парня и поднесла к встроенному в инфор сканеру. Над её запястьем развернулся миниатюрный три-дисплей, отобразивший содержащуюся на жетоне информацию.

— Фреймар Гуннлейфссон, второй инженер-механик торгового корабля "Пеликан", компания "Комбайн", регистрационный номер... так-так... да, вижу, что не брешешь, Фреймар Гуннлейфссон, — усмехнулась Джессика, возвращая жетон. — Ты сам-то откуда? Имя и фамилия на бальдурианские похожи...

— Не, я с Локи! — мотнул головой Фреймар. — Это мой второй рейс на корабле "Комбайна"!

— Ясно, — Джессика улыбнулась. — Меня зовут Джессика. Джессика Рассел. Я с Белта.

— Тоже далеко от дома? — хмыкнул Фреймар.

— Ну, военным выбирать не приходится. Ты вообще куда сейчас?

— Наверное, туда же, куда и ты, — улыбнулся космонавт.

— Я собираюсь в морской музей в Тапанго. Что, поедем вместе?

— С удовольствием! — Фреймар буквально засветился от радости.

— Эй, я сразу предупреждаю — руки держи при себе! — Джессика погрозила ему пальцем. — Не то без них останешься!

— Ну, Джесси — зачем так так плохо обо мне думать? — Фреймар развёл руками. — Только по обоюдному согласию, помнишь?

— Я-то помню, главное, чтобы ты не забывал об...

Раздавшийся совершенно неожиданно над улицей воющий звук заставил Джессику и Фреймара замолчать и начать недоумённо оглядываться по сторонам.

— Что это за звук? — недоумённо произнёс локианец. — А, Джесс? Воздушная тревога, что ли?

— Похоже на то, только вот с чего бы это? Парута глубоко в тылу и синрилов здесь по определению быть не должно.

— Может, не в синрилах вовсе дело?

Ответить ему Рассел не успела.

Откуда-то с северной стороны — а Джессике, как офицеру Космического Десанта, было известно, что севернее Андреаполя находилась военная база Флота — раздался характерный звук стартующих из своих шахт ракет аэрокосмической обороны. А вслед за этим все, кто находился сейчас на улице, увидели возносящиеся в небо на дымных столбах маршевых двигателей ракеты класса "планета-космос".

— Джесси — что всё это значит? — Фреймар обеспокоенно схватил белтийку за руку. — На Паруту напали, что ли? Кто? Синрилы?

— Откуда я знаю? — с раздражением в голосе произнесла девушка, напряжённо всматриваясь в небо. Если запускают ракеты АКО — значит, что-то происходит в ближнем космосе, в пределах планетарной орбиты, ведь у ракет этого класса радиус действия не превышает трёх световых секунд. А вот что именно там происходит, пока оставалось неясным. Ну не синрилы же, в самом деле, сюда приползли? Им сейчас уж точно не до подобных вылазок!

— Джесси — а что это за хренота такая, а? — услышала она сдавленный от волнения голос своего нового знакомого.

— Где? — Рассел взглянула на Фреймара.

— Да вон, на западе! Это что такое падает?!

Джессика перевела взгляд туда, куда указывала рука локианца, и её глаза невольно округлились при виде стремительно нёсшегося к поверхности планеты огромного огненного шара. Нёсся он, правда, под углом и, судя по всему, место его падения находилось далеко от Андреаполя, однако это вовсе не делало ситуацию менее тревожной.

— Великий Космос! — выдохнула она. — Что это за херня такая ещё?!

— Джесс — это ведь астероид? — зачем-то спросил Фреймар.

— Судя по всему... но куда он упадёт?

— Нам спасаться надо или как? — с нотками паники в голосе спросила стоящая слева от Джессика молоденькая девушка в шортах и топике. — Он же, если ударит — это как ядерная бомбардировка!

Ответить девчонке Рассел не успела. Над улицей раздался исходящий из установленных на осветительных опорах громкоговорителей голос, принадлежащий, очевидно, кому-то из диспетчеров СПАС-службы Паруты.

— Внимание, граждане — чрезвычайная ситуация! Зафиксировано опасное сближение с планетой крупного астероида класса S, имеющего размер примерно полтора километра в поперечнике! Несмотря на принятые СПАС-службой и военными меры по предотвращению столкновения, крупный фрагмент астероида диаметром примерно в семьдесят метров, по предварительным данным, может упасть в районе долины Дольсано, в ста семи километрах от Андреаполя! В настоящее время на всей планете введено чрезвычайное положение, объявлена мобилизация Сил Планетарной Обороны и Национальной Гвардии, прекращены все полёты пассажирских атмосферных машин, отменены все автобусные рейсы и закрыто движение магнитопланов! До особого распоряжения Департамента по Чрезвычайным Ситуациям закрыты все космические порты, кроме принадлежащих Военно-Космическому Флоту и СПАС-службе! Жителей департамента Гленверн просим оставаться в своих домах до официального объявления СПАС-службы, так как после удара возможны сильные ветра, сотрясения почвы и задымление! Вся необходимая информация будет регулярно выкладываться в Интерстар в режиме онлайн, а также транслироваться в прямом эфире по центральным каналам планетарного стереовидения! Район падения осколка астероида расположен в пустынной необитаемой местности, поэтому непосредственной опасности для жителей департамента Гленверн нет! Повторяю — непосредственной опасности нет! Соблюдайте...

Вторая часть сообщения прозвучала уже после того, как огненный болид пересёк небо над городом и исчез в направлении долины Дольсано. Спустя некоторое время все, кто находился на улице, почувствовали прохождение сейсмической волны от падения куска астероида, а вслед за ней через город промчался сильный воздушный поток, впрочем, с расстоянием утративший прежнюю силу.

— Астероид S-класса, — пробормотал Фреймар, крепко держа Джессику за руку, — значит, каменный. Полтора километра в поперечнике... значит, они его всё-таки раскололи ракетами и турболазерами... вот только интересно — на сколько частей и куда остальное подевалось? И если принять во внимание...

Гуннлейфссон замолчал, углубившись в какие-то подсчёты на своём инфоре.

— Может, остальные куски этого камня расстреляли в космосе? — с надеждой в голосе произнёс какой-то солидного вида пожилой господин в строгом деловом летнем костюме, держащий в правой руке кейс из пластокожи. — По крайней мере, хочется на это надеяться...

— Примерная мощность взрыва упавшего куска астероида составила — если я верно оценил его скорость на глаз — две тысячи сто пятьдесят тераджоулей, — подал голос Фреймар. — Это соответствует примерно термоядерному заряду в пятьдесят пять мегатонн. Представляете, что было бы, шарахни этот камешек по городу?

— Там, куда он упал, сейчас должен быть нехилый такой кратер! — несколько нервно произнёс какой-то парень лет семнадцати, подслеповато щурящий глаза в направлении падения обломка астероида. — И действительно — где всё остальное? Или военные что, ядерный дезинтегратор применили?

— Что-то у меня плохое, мать его так, предчувствие, — пробормотала Джессика, оглядывая небесный свод пристальным взглядом. — И что это за напасть такая с астероидами в последнее время творится?

— Вы о чём это, девушка? — не понял пожилой господин.

— В новостях сообщали о предотвращении падения астероида на Лайонесс, — пояснила белтийка, не отводя взгляда от неба и не реагируя на то, что Гуннлейфссон слегка придвинулся к ней поближе. — Как-то лично мне всё это кажется... а это ещё что такое?!

Все, кто стоял рядом с белтийкой, почти синхронно подняли головы к небу.

— Во имя Большой Галактики! — выдохнула стоящая слева от Рассел девчонка. — Он же прямо на город падает!

— Все вниз! — тут же среагировала Джессика. — Здесь подземная парковка есть, вон в том торгово-офисном центре! Живо, живо!

Спотыкаясь и едва не падая, Рассел, Гуннлейфссон и те из парутианцев, которые вместе с ними ожидали рейсового автобуса, бросились через улицу к расположенному как раз напротив остановки пятиэтажному торгово-офисному центру, под которым, как уже было известно Джессике, находилась трёхуровневая подземная парковка для наземного транспорта. Не противоатомное бомбоубежище, но хоть что-то.

Они успели добежать до ведущего на второй ярус подземной парковки пандуса, когда вверху оглушительно громыхнуло. По стенам и полу прошла крупная дрожь, освещение замигало и кое-где погасло, и на ногах никто не смог устоять — настолько сильным было сотрясение.

— Нихрена себе! — просипел Гуннлейфссон, поднимаясь на ноги и помогая встать Джессике. — Это что же, ещё один кусок этого камня прямо на город упал, что ли? А если здание сейчас обрушится прямо нам на головы?

— Интересно, куда он упал? — пробормотала Рассел, опираясь на руку космонавта "Комбайна" и поднимаясь на ноги, морщась от боли — при падении она больно ударилась левым коленом о пандус, и сейчас колено сильно болело. Ушиб, судя по всему, но неприятно. — Если бы шарахнул прямо по городу, вряд ли мы сейчас имели бы возможность размышлять.

— Судя по размеру болида, он не был большим, — заметил Фреймар. — Метров пятнадцать, самое большее. Видимо, часть сгорела при прохождении через атмосферу, а то, что уцелело, свалилось на город. — Локианец передёрнул плечами. — Представляю, что там сейчас творится! Как при атомном взрыве, атати райнупа айжекла!

— Идём вниз? — пожилой господин вопросительно взглянул на Джессику.

— А смысл? — белтийка пожала плечами. — Камень упал, шороху навёл — что ещё может случиться? Если только ещё обломки не свалятся из космоса. Кто знает, на сколько частей его там разнесли?

— Да откуда же он вообще здесь взялся-то? — парнишка с подслеповатыми глазами переводил взгляд с Джессики на Гуннлейфссона и обратно. — Сам, что ли, прилетел?

— Сам?

Джессика при этих словах парутианца невольно сдвинула брови. Интересно, а синрилы имеют возможность для того, чтобы разогнать до нужной скорости астероид небольшого размера? Здесь, собственно, существовали два варианта — можно было использовать один или несколько реактивных двигателей любого типа, или запихнуть астероид в линейный масс-ускоритель и выстрелить им по цели. Первый вариант, безусловно, технические возможности синрилов позволяли осуществить, а вот насчёт второго Рассел сильно сомневалась. Масс-драйверов такого размера у работорговцев не могло быть, во всяком случае, так утверждала военная разведка. Но разведка иногда и ошибалась, и случай в районе Чёрной Туманности это подтверждал.

На её левом запястье коротко пискнул инфор, и девушка взглянула на своё устройство. На его корпусе вспыхнул рубиновый индикатор включившегося канала "спрута" — пси-рации, соединявшей в свою сеть большое количество абонентов, и использующуюся только "безполами", военными и спасателями. Пси-связь обычно использовалась тогда, когда счёт времени шёл буквально на секунды — или же в обстоятельствах, подобных сегодняшнему.

"Лейтенант Рассел, личный идентификационный код сорок восемь-двести тридцать четыре-эф-эс-сто один-четырнадцать", — "произнесла" в пси-диапазоне Джессика, включив "спрута" и нацепив на правое ухо клипсу пси-рации.

"Лейтенант Рассел — говорит оперативный дежурный базы Флота Драммен старший лейтенант Хорд" — "услышала" она пси-голос дежурного офицера. — "В связи с возникшей чрезвычайной ситуацией вам надлежит немедленно прибыть в Драммен. В связи с сильными разрушениями в пределах городской черты и в окрестностях вам нужно включить индивидуальный маяк для того, чтобы вас смог обнаружить высланный за вами коптер. По прибытии на базу доложитесь начальнику дежурной смены майору Казанцеву. Дальнейшие инструкции получите уже у него. Как поняли?"

"Поняла вас хорошо, оперативный" — отозвалась Джессика. — "Включаю маяк".

Она дотронулась до крохотного сенсора на одной из боковых граней инфора, который отвечал за активацию встроенного в устройство идентификационного маяка, излучающего узконаправленный субчастотный сигнал на определённой гиперчастоте.

"Маяк зафиксирован и удерживается", — услышала Джессика пси-голос оперативного дежурного. — "Ждите прибытия куттера, лейтенант. И постарайтесь найти приемлемое для его посадки место. Конец связи".

Канал пси-рации "втянулся" куда-то под череп белтийки и пропал, растворившись в общем фоне "спрута". Девушка покачала головой, отключила пси-рацию и сняла клипсу приёмо-передающего устройства.

— Что случилось? — Гуннлейфссон обеспокоенно посмотрел на Джессику.

— Меня срочно вызывают на военную базу, — ответила Рассел, вынимая свою руку из руки Фреймара. — За мной выслан коптер, и... думаю, что наверху сейчас не совсем нехорошо...

— Да это и так понятно! — нервно усмехнулась девчонка, держащая у рассечённой губы пластпапировый одноразовый платок. — Что от города осталось, интересно?

— Судя по всему, фрагмент камня был небольшой, раз здание это всё ещё стоит, — произнесла Джессика, оглядываясь вокруг. — Сверху ничего не свалилось, значит, этот район города не слишком сильно пострадал. По крайней мере, хочется так думать. Так что давайте обратно вылезать, раз уж пронесло.

— Пронесло ли? — хмыкнул Гуннлейфссон.

— Ну, будем надеяться, — белтийка с некоторой долей сожаления посмотрела на космонавта. — Извини, Фреймар, что так всё сложилось, но, как видишь, совместная прогулка отменяется...

— Да брось, ты-то тут при чём? — удивился Гуннлейфссон. — Откуда ты могла знать, что такое произойдёт?

— Мне почему-то кажется, — произнёс с сомнением в голосе пожилой господин, — что дело не так просто, как могут нам преподнести. С одной стороны, оно и верно — незачем лишний раз панику наводить, а с другой — недостаток информации приводит к ещё большей панике, чем достаточная информация. Впрочем, военные всегда были скрытными, что понятно, но неприятно, — он перевёл взгляд на Джессику. — Вы полагаете, что наверху уже безопасно?

— По крайней мере, больше камней не предвидится, — уверенно заявила белтийка (хотя на самом деле она была совсем не уверена в своих словах), — так что здесь нам больше делать нечего. К тому же, я — офицер Космического Десанта, и должна явиться по форме режима чрезвычайной ситуации на ближайшую военную базу. И я думаю, что военные уже всё держат под контролем.

Именно такие слова в подобных ситуациях и требуется произносить для неподготовленных к чрезвычайным ситуациям гражданских лиц, чтобы избежать паники, и здесь Джессика справилась на "отлично". Правда, на тот момент она сама не знала всей полноты картины, а даже и знай, всё равно вряд ли бы сказала об этом. В принципе, позже все эти люди всё равно узнали бы о случившемся в полном объёме, но именно что позже, а не сейчас.

Однако об истинном положении дел граждане Паруты так и не узнали, довольствуясь официальной версией. И на то была весьма веская причина.

На самом деле, астероид, опасно сблизившийся с Парутой, имел размер не полтора километра в поперечнике, а восемь, и судя по вычисленной обсерваторией в Ла-Пальо траектории, прилетел он из второго астероидного пояса системы Гелара. Каким именно образом прилетел — так и осталось невыясненным, поскольку массированный ракетный удар вкупе с лазерным и торпедным обстрелом, что предприняли боевые корабли, разнесли его на несколько десятков фрагментов, самые крупные из которых были уничтожены корабельными ядерными дезинтеграторами; мелкие же фрагменты, общим числом двенадцать и размером от пятнадцати до ста сорока метров, ударили по поверхности планеты, причём самый крупный обломок астероида, имевший сто сорок метров в поперечнике и массу — оценочную — в сто шестьдесят гигатонн, упал в районе крупной городской агломерации Сент-Винсент, на Юго-Западном континенте планеты. При входе в атмосферу он частично разрушился, и небольшой кусок от него сумели отколоть четыре торпедоносца, но всё равно этого оказалось недостаточно для предотвращения крупномасштабной катастрофы. Три миллиона погибших, огромное количество раненых, разрушенная инфраструктура — это наиболее серьёзные последствия падения этого фрагмента астероида.

Однако кое-что всё же выяснить удалось, и то, что удалось выяснить, заставило военных и "безполов" сильно напрячься. Незадолго перед тем, как восьмикилометровый астероид был расколот на множество фрагментов, сканирующая аппаратура одного из крейсеров ВКФ зафиксировала признаки работы чего-то, что могло быть идентифицировано, как чрезвычайно мощный экзодвигатель с внешним сгоранием и векторной инициацией. Точно определить источник не удалось, так как тот кусок астероида был превращён в кванты света выстрелом ядерного дезинтегратора, однако полученные данные немедленно были помечены грифом "три эс" и переданы военной разведке. И именно поэтому причастность синрилов к астероидной атаке Паруты была поставлена под вопрос — ибо такими технологиями Федерация Эрласари не располагала. Масс-драйверы — да, но не технология строительства экзодвигателей. Рой — но Рой являлся союзной Правлению цивилизацией, да и к тому же, миры Роя располагались в Главной Галактике, а склонности к межгалактическим полётам за инсектоидными обитателями А'Мтала никто не замечал. Прочие же расы, способные создать такой тип двигательной установки, числились незначительными и не играющими сколь-нибудь важной роли в межзвёздной и межгалактической политике, и всерьёз не рассматривались.

Однако ответа на вопрос, кто мог пойти на такой шаг и тем самым фактически объявить войну Эльсинору, так и не было получено. Большая часть Треугольника по-прежнему была не исследована и не изучена, и никто не мог сказать, что скрывается в тёмных глубинах космоса этой галактики. И вполне возможно, что бурная деятельность Правления здесь кому-то не пришлась по нраву. Кому-то, достаточно сильному и развитому в технологическом плане, чтобы бросить вызов Эльсинору.

Оставалось лишь узнать, кому именно...

Глава 7.

Спасатели с военной космобазы сработали оперативно, благодаря чему крупномасштабного пожара удалось избежать, а локальные очаги возгорания были быстро ликвидированы галеоном пожарной службы. "Меркава" не развалилась при ударе на несколько частей, что свидетельствовало о крайней степени прочности корпуса, но, с другой стороны, это всё-таки звездолёт, а не флиттер. Да и вдобавок военный.

Погибших космонавтов и космопехов прибывшие вместе со спасателями похоронные команды упаковали в герметичные пластиковые мешки и погрузили в один из галеонов, а выжившими занялись медики. И занялись они ими весьма основательно — осмотрели каждого, прогнав через полевые переносные диагносты, тяжелораненых поместили в реанимакамеры и отправили на космобазу, остальным после осмотра ввели — на всякий случай — универсальную вакцину, затем переправили на фрегат спасателей. Находящихся в криосне кадетов вывели из состояния анабиоза, подвергли проверке, после чего тоже отправили на космобазу.

Рухнувший на поверхность спутника транспортный корабль было решено поднять с Бессемера-IV при помощи специального космолёта — ричстакера, служащего для транспортировки звездолётов классом не выше корвета к месту ремонта или утилизации. Сейчас ричстакер находился на синхроорбите, ожидая команды на начало операции по подъёму "Меркавы" с поверхности спутника и доставке транспортника в космический док, расположенный рядом с пятым спутником Бессемера.

Клаус пришёл в себя как раз в тот момент, когда спасатели проникли в рубку "Меркавы". При аварийной посадке его швырнуло прямо через экран главного тактического мультихроматрона, отчего осколки порезали астраханцу голову и руки, которыми он таки успел закрыть лицо, и вдобавок его неслабо приложило о металлический пол отсека управления. В сознание его привёл весьма резкий и довольно неприятный запах — кто-то из медиков провёл перед носом Фрайзингера ватным тампоном, смоченным настойкой из корня кофамира. Это растение с планеты Ксеграра, являющейся родиной гуманоидной расы шовелов, в своё время пришло на замену нашатырному спирту, и хотя полностью водный раствор гидроксида аммония заменить всё же не смогло, но конкуренцию ему составило неплохую. И сейчас выращивание и торговля корнями кофамира являлось важным пунктом экономики Ксеграра.

Резкий запах настойки привёл астраханца в чувство. Открыв глаза, Клаус увидел склонившегося над ним худощавого гуманоида-викву, одетого в медицинский уник, водящего над его головой каким-то прибором и внимательно всматривающемся в показания индикаторов. По всей видимости, ничего угрожающего здоровью кадета медик не увидел, так как ограничился инъекцией сульфопрепарата и заставил Клауса проглотить тонизирующую капсулу. Тем всё и закончилось.

На военную космобазу Клауса и ещё нескольких кадетов и членов экипажа "Меркавы" доставили на космическом эсминце класса "Ганимед", где их встретил командующий учебной базой ВКФ десантный генерал арктурианец Шо Таммас. Поприветствовав каждого лично, Таммас особое внимание уделил Фрайзингеру, как одному из тех, кто организовал контратаку против захвативших транспортное судно Флота дамариллианцев. Поблагодарив сильно смущённого таким оказанным его скромной персоне вниманием астраханца, Таммас заявил перед всеми собравшимися на стартопосадочной палубе, что именно такие вот герои, как Фрайзингер, Садовский, Риос и Паркс, и являются стрежнем той силы, что позволяет Корпоративному Правлению Эльсинора поддерживать закон и порядок в Пяти Галактиках и нести во Вселенную мир и прогресс. И пока есть такие герои, народы Корпоративного Правления могут спокойно вести привычную им мирную жизнь.

Всем кадетам, которые следовали на "Меркаве" в систему Гамельдоф, личным приказом командующего Таммаса был предоставлен недельный отпуск для приведения себя в порядок и для ознакомления с местом своего будущего обучения. Особо отличившихся в схватке на борту "Меркавы" наградили почётными грамотами и выдали денежные премии в размере месячного жалованья рядового бойца Космического Десанта, так что можно было смело сказать, что начало службы для Клауса Фрайзингера выдалось весьма успешным.

Космическая база Флота, сооружённая в пространстве близ газового гиганта Бессемер, возле самого крупного из его спутников, представляла собой двойной диск с многочисленными надстройками диаметром в восемь километров, висящий в двух мегаметрах над поверхностью Бессемера-IV. База была чисто учебной, служащей для обучения кадетов и курсантов Флота и Космического Десанта, но на ней был, тем не менее, расквартирован гарнизон из четырёх тысяч космодесантников, который дополняли экипажи шестнадцати приписанных к станции боевых кораблей и девяносто пилотов истребителей IRD/M-12, сведённых в пять истребительных формаций. Командовал ею десантный генерал Шо Таммас, родом с Зейста, четвёртой планеты Арктура, известный в военной среде, как герой Олонидской Кампании, командовавший войсками Правления при освобождении от сил Олонидской Диктатории планеты Даредо. Именно благодаря действиям космических десантников был предотвращён взрыв мощного кваркового заряда, заложенного на планете олонидианцами; последствия этого взрыва были бы воистину катастрофическими для Даредо и, не исключено, для всей звёздной системы.

Будущие десантники и военные пилоты обучались, разумеется, на разных тренажёрах, но экзамен на одиночное выживание все они должны были проходить на Бессемере-IV. Спросите — а зачем военному пилоту вообще нужен этот экзамен? А если его собьют над какой-нибудь планетой — тогда что? Или вы всерьёз полагаете, что космический бой — это совсем иное, нежели бой в атмосфере? Да, очень часто бывает, что пилот истребителя даже не успевает понять, что погиб, но также часто бывает и так, что ему приходиться катапультироваться с подбитой машины, а что пилотское кресло в любом космическом истребителе может превращаться в спасательную капсулу, знают даже дети. И приземлиться ведь можно, образно выражаясь, у чёрта на рогах. И тогда именно полученные на занятиях по одиночному выживанию навыки и могут спасти не только здоровье, но и саму жизнь.

Поскольку Фрайзингер был определён ВИ вербовочного пункта в скауты Космического Десанта, его и ещё дюжины три кадетов разместили на тридцать шестом уровне базы, где располагались тренажёры соответствующего типа. Каюта — или как правильно назвать выделенное Клаусу для проживания помещение? — оказалась вполне комфортабельной и большой, но однозначно одноместной. Удобная кровать с амортизационным матрацем, встроенная кухня со всей причитающейся ей по ранжиру техникой, душевая кабина и стол с персонблоком компьютера плюс мультихроматрон — словом, всё, что должно быть в таких случаях. И ещё встроенный в одну из стен шкаф для одежды и снаряжения и автоматическая стиральная машина. Словом, эдакая своеобразная космическая гостиница со всеми удобствами.

Как оказалось, выбор ВИ вербовочного пункта на Астрахани на космобазе Бессемер ничего не значил. Ну, то есть значил, но не совсем. Ведь и у скаутов были различные специализации, о чём при личной беседе Клаусу сообщил один из командиров учебного центра, здоровенный сержант-виири ростом на две головы выше астраханца. И при рассмотрении личного дела Фрайзингера было принято основанное на рекомендациях здешнего ВИ решение о зачислении его в снайперское подразделение скаутов Космического Десанта. Сержант-виири, чьё имя — Джорвал Снэдд — на слух Клауса звучало несколько непривычно, заявил астраханцу, что руководить его обучением будет лично он, а на вопрос Клауса, является ли сержант Снэдд снайпером разведки КосмоДесанта, виири криво усмехнулся и спросил у Фрайзингера, как он сам думает — с таким ростом и такой "рамой", как у уроженца Дра-III, идут в снайперы? Нет, он, Снэдд, не снайпер вовсе, а штурмовик, и преподавать будет общий курс молодого бойца плюс выживание в экстремальных условиях, а снайперскую подготовку новобранец с Астрахани будет проходить у специалиста по тактическим операциям сержанта Брэдли Уотерса, который как раз в своё время и служил снайпером, а теперь, по причине возраста, тренирует кадетов.

Поначалу ничего сверхординарного в обучении Клаус не видел. Новички-скауты были разделены на шесть групп, по восемь курсантов в каждой (пилоты обучались отдельно), и их знакомство с армейскими дисциплинами началось с постижения воинского Устава, законов Корпоративного Правления и основного курса ксенологии. Всё это являлось важной частью обучения, ибо каждый солдат и офицер Директората обязан знать законы и уметь общаться с представителями инопланетных рас, среди которых встречались настолько необычные существа, что даже отменное знание постулатов ксенологии могло не всегда помочь наладить с ними нормальное общение.

Параллельно с общим курсом, который вёл сержант Снэдд, курсанты занимались изучением снайперского дела и всего остального, связанного с разведывательно-диверсионными операциями. Сержант Уотерс оказался весьма словоохотливым разумным и хорошим преподавателем, старательно вкладывающем в головы курсантов всё то, что знал сам. А знал он, как оказывается, очень и очень многое.

Разумеется, в арсенале Космического Десанта было множество самого разнообразного оружия — от обычных бластеров до молекулярных расщепителей и разрушителей, самого мощного вида ручного энергетического оружия, однако основным оружием скаутов являлись тяжёлый бластер "Саламандра" модели М-44, лазеружьё "Молния" Md-16 и тактическая снайперская масс-драйверная винтовка пятидесятого калибра "Клэймор" производства "Марсианских Стрелковых Систем" (как и прежде, Марс являлся одним из крупнейших производителей оружия и самой передовой техники, но теперь это всё производилось для Эльсинора). И именно "Клэймору" Уотерс уделил наибольшее внимание, так как именно это оружие было самым главным для снайпера-скаута.

Галактическая Федерация осталась в истории, однако её планеты никуда не делись, а вошли в состав Корпоративного Правления. А такие планеты, как Марс, Трайдент, Каладан и Трентор со своим колоссальным научно-техническим потенциалом были включены в реестр стратегически важных планет Директората, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Однако речь сейчас не о политико-экономической составляющей, а о марсианской снайперской винтовке, которая именовалась MS-60 "Клэймор", и которая являлась основной снайперской винтовкой скаутов Космического Десанта. Ствол калибром 12,7 мм, или пятидесятого калибра, как именовался оный на некоторых планетах КПЭ, выплёвывал из себя пулю из титан-вольфрамового сплава весом в двадцать граммов, формируемую встроенным в винтовку микросборщиком из восьмисотграммового бруска-"обоймы", которого хватало на сорок выстрелов. Пуля выстреливалась из ствола винтовки посредством встроенного в неё генератора ЭМ-поля, достигая скорости в тысячу восемьсот восемьдесят метров в секунду и энергии в тридцать пять и три десятых килоджоуля, а её пробивная способность позволяла без проблем поражать легкобронированные цели вроде бронемашины огневой поддержки пехоты ZQ06 "Паладин" или аэроджипа J-P4X "Сирокко". Бронекостюмы тоже не давали достаточной защиты от "Клэймора", разве что броня штурмтерминаторов КосмоДесанта с её мощным щитом могла противостоять выпущенным этой снайперской винтовкой пулям; более слабые защитные поля не являлись для них существенным препятствиям благодаря наносимому на них микросборщиком дезинтеграционному покрытию. Панкратический стереоприцел "Гиперон-7М" производства марсианской компании "Levenghuk", питаемый собственным микроаккумулятором и снабжённый нейтринным целеуказателем, луч которого фактически невозможно отследить, позволял вести стрельбу на расстояние до четырёх километров. Сложная система инерциальных амортизаторов практически сводила к нулю отдачу при выстреле, а благодаря тому, что оружие являлось масс-драйверным, выстрела из неё услышать было невозможно даже вблизи. Слабый щелчок — и всё, только после этого "щелчка" цель обычно падала с простреленной насквозь головой.

Познакомились курсанты и с полевым обмундированием скаута, коим являлся боевой операционный костюм "Хамелеон-Т". Собственно, это не был бронекостюм, "Хамелеон-Т" представлял собой усиленную вставками из микростали одежду из поликорда, водоотталкивающую и огнестойкую, обладающую повышенной сопротивляемостью по отношению к агрессивным средам. Встроенный в боевой вакуум-плотный шлем "Vision-5" микрокомпьютер "3-Спектр-48" обеспечивал полный контроль зоны боевых действий, а автономная система жизнеобеспечения позволяла скауту выжить в космическом вакууме в течение часа. "Хамелеон-Т" был оснащён генератором персонального защитного поля, дающем защитную сферу радиусом в полметра, встроенным в ткань мускульным усилителем и антигравитатором, позволявшем прыгать без вреда для бойца с приличной высоты.

Не сказать, чтобы для Клауса обучение было каким-то уж сверхсложным, благодаря своему увлечению лазертагом, но и здесь были некие "подводные камни". Реальное оружие всё-таки отличалось от имитаторов, да и Бессемер-V, на котором находились учебные полигоны разведчиков Космического Десанта, вовсе не был похож на леса и равнины Астрахани, где приходилось бегать Клаусу на соревнованиях. От своего соседа, Бессемера-IV, этот спутник отличался размером, более спокойной флорой и фауной, и тем, что на его поверхности находился всего лишь один огромный континент, занимавший шестьдесят восемь процентов поверхности и покрытый густыми лесами умеренных широт и многочисленными довольно глубокими озёрами. С севера на юг через весь материк тянулся высокий горный хребет, самая высокая вершина которого вздымалась над поверхностью на одиннадцать с половиной километров; гравитация на Бессемере-V, чей диаметр можно было сравнить с диаметром Ганимеда, всего лишь на четырнадцать процентов была ниже стандартной, а причиной этого являлось более тяжёлое, чем у самого большого спутника Юпитера, ядро из железа и никеля, и иное строение недр.

Скрытное проникновение в расположение противника, длительное наблюдение и разведка, поиск и ликвидация цели с последующим уходом от преследования, запутывание следов и умение правильно расставлять ловушки, и ещё многое другое — сказать, что всё это было просто, было бы покривить душой. Однако Клаус проявил характер и добился весьма впечатляющих результатов в обучении, закрепив за собой первое место среди всех курсантов-скаутов.

Но разведка и диверсии, как оказалось, были хоть и самыми важными пунктами в обучении будущих скаутов, но далеко не единственными. Каждый скаут должен был ещё иметь навыки пилотирования космолёта, так как в реальной боевой обстановке могла сложиться такая ситуация, что пилот разведкорабля мог оказаться не в состоянии выполнять свои функции, а улетать с планеты надо. Да и сбить разведкорабль могли, в конце концов, а тогда нужно было угонять какой-нибудь подвернувшийся под руку звездолёт.

Однако в плане освоения навыков пилотирования космической техники у Фрайзингера возникли некоторые затруднения. Если относительно самого пилотирования особых проблем у астраханца не возникло, то вот с космонавигацией вышло ровно наоборот. Как-то со скрипом продвигалось у него усвоение основ физики многомерного пространства, гипергеометрии и гиперпространственной навигации, а это являлось основными дисциплинами для любого космического пилота. Конечно, существовали навигационные компьютеры, но ведь и они действовали по загруженной в них пилотом или навигатором программе.

Зато во всём остальном, что уже непосредственно относилось к специфике скаутской службы, дела у Клауса обстояли превосходно. Его умение маскироваться так, что астраханца нельзя было увидеть, даже стоя от него в трёх метрах, и способность чувствовать пси-поле любого живого существа на расстоянии до километра, оказали ему большое подспорье во время обучения и тренировок. Ни разу его не удалось подловить и пометить, зато от метчика астраханца пострадал не один курсант, следствием чего было прилипшее к нему прозвище "Призрак", против чего Клаус, в общем-то, не возражал.

Четырежды Фрайзингера в приказе по учебному центру отмечал лично командующий Таммас, а под конец учебного курса астраханец даже получил значок отличника и недельный отпуск, который, правда, он провёл на космобазе, так как лететь на Астрахань было далеко и долго, а ближайшая подходящая для отдыха планета — Гаэтана — для Клауса была чересчур шумной.

За время обучения на космобазе ситуация с дамариллианцами перешла в несколько иную стадию после того, как войска Конкордии провели массированную атаку на одну из их центральных систем, Гафаленор, и захватили её, после чего начали готовиться к штурму сильно укреплённой цитадели дамариллианцев в системе тройной звезды Налор Эве, откуда открывался прямой путь к Исаканади. Поняв, что терпение у Арфельда истощилось, а последней каплей было то самое нападение на военный транспорт, дамариллианцы прислали в систему Гафаленор корабль с переговорщиками. Так что, вполне возможно, скоро в этой галактике станет куда как спокойнее.

Пять месяцев обучения на космобазе Флота пролетели довольно быстро. Свободного времени у курсантов нередко оставалось только на еду и сон, так что окончанию курса молодого бойца все были несказанно рады. Никто не выбился из установленных нормативов, все в той или иной мере были готовы продолжить службу уже в качестве полноправных солдат и пилотов, однако оставался ещё один, последний — и самый важный — этап обучения. Экзамен по одиночному выживанию.

Джорвал Снэдд объявил своей группе, что экзамен по одиночному выживанию курсантам предстоит проходить на Бессемере-IV, куда их доставят на десантных шаттлах, где высадят в разных частях спутника. Сам экзамен представлял из себя нечто вроде марш-броска через джунгли Бессемера-IV до условленной точки, где экзаменуемого должны были или вывезти со спутника на шаттле, или поднять посредством кольцевого телепортера. Это уже зависело от ситуации и от места подбора. Конкретно группа Снэдда должна была покинуть космобазу на одном из эсминцев, который должен был раскидать курсантов по восточному полушарию Бессемера-IV, после чего им предстояло пройти каждому свой маршрут, используя полученные во время обучения навыки и собственные способности. По условиям проведения экзамена допускалось оружие классом не выше иглопистолета или игольчатого карабина (допускалось масс-драйверное и кинетическое оружие, но не мощнее игломёта и лёгкого стаббера), а из снаряжения можно было взять с собой стереобинокль или подзорную стереотрубу, четыре тюбика Е-рациона (если кому претило добывать себе пропитание охотой), полевую аптечку и сапёрную лопату. И всё. Иначе это был бы не экзамен по одиночному выживанию, а пробежка по джунглям в бронекостюме и с лазеружьём.

Весь вечер перед отправкой на Бессемер-IV Клаус просидел перед выключенным дисплеем своего компьютера, размышляя о том, что же именно взять ему с собой на предстоящий завтра экзамен. Оружие — нет, понятно, что без оружия высаживаться на Бессемер-IV было бы, по меньшей мере, неразумно, но брать с собой энергетическое или масс-драйверное оружие Фрайзингер не хотел. Слишком уж оно усыпляло бдительность, даже если ты прекрасно понимал, что оно может и не помочь. А вот что-нибудь вроде боевого ножа будет даже очень кстати. Это как большой стальной коготь, только и всего. А против когтя, пусть и большого, может найтись лишь коготь гораздо большего размера.

Боевой нож у Клауса уже имелся. Отлично сбалансированный клинок с Кальдура, с восемнадцатисантиметровым обоюдоострым лезвием из оружейной микростали и рукоятью из лексана, который он привёз с собой с Астрахани, мог использоваться в качестве кинжала и метательного ножа. Пятисантиметровый лист пластали он пробивал только так, равно как и панель из ласкиловой древесины такой же толщины (а следует заметить, что древесина ласкила, произрастающего на некоторых планетах звёздного скопления Омикрон Парусов, в Главной Галактике, мало чем отличалась от древесины терранских хмелеграбов), равно как и с лёгкостью резал шины наземных машин, разве что против шин из тофрума был бесполезен. По мнению астраханца, как раз такой нож и был нужен ему для прохождения экзамена по одиночному выживанию.

Что касается высокотехнологичного оборудования, то здесь Клаус решил остановиться на эльсинорской подзорной стереотрубе, дающей шестнадцатикратное увеличение, и универсальную армейскую аптечку, которая представляла из себя портативный медицинский комбайн размером с небольшую дамскую сумочку. Сложное молектронное оборудование, размещённое в аптечке, могло произвести пятнадцать видом антибиотиков из загруженного в устройство медицинских препаратов, а встроенные в аптечку сканеры могли обнаружить любую известную современной медицине болячку и принять меры по её, как минимум, блокаде для дальнейшего излечения в условиях стационара. И это было всё, что выбрал для себя Фрайзингер. Ну, там, упаковка таблеток для очистки воды, портативная жаровня размером с тюбик Е-рациона, "когти" из микростали для лазания по деревьям и саморазвёртывающийся гамак, в сложенном состоянии помещающийся в карман куртки, но это не относилось к продукции высоких технологий, равно как и четыре тюбика Е-рациона, которых при умеренном потреблении могло хватить на неделю. Именно за такой срок Клаус рассчитывал пройти отведённое для экзамена расстояние по джунглям Бессемера-IV, а что до докучливых хищников, которые могли вознамериться пообедать инопланетянином, так для этого и брался боевой нож. Ну, и разумеется, электронный компас, без которого ориентироваться по сторонам света на другой планете будет довольно затруднительно.

Больше ничего с собой Клаус решил не брать. Уотерс намекнул было на лассо, но астраханец вполне справедливо рассудил, что от данного снаряжения в джунглях проку не будет никакого, поскольку лассо будет при броске то и дело задевать за растительность. Следовательно, сей предмет экипировки можно и не рассматривать. И отказавшись от лассо, Клаус тем самым, сам того не подозревая на тот момент, миновал промежуточную стадию экзамена, на которой курсантов специально пытались ввести в заблуждение, проверяя их логические способности. Согласись астраханец взять лассо — и сразу же заработал бы тем самым штрафные баллы, хотя до самого экзамена его всё равно допустили бы.

Наконец, настал день проведения экзамена для группы, в которую входил и Клаус. Двенадцать курсантов взошли на борт эсминца "Тёмный Феникс", который, отчалив от стыковочного туннеля одного из ангаров космобазы, взял курс на четвёртый, самый крупный, спутник Бессемера. Достигнув высокой парковочной орбиты, эсминец доложен был выпустить десантный шаттл с курсантами на борту, после чего "Тёмному Фениксу" надлежало перейти на синхроорбиту и ожидать окончания экзамена. Само собой, что медицинский отсек корабля должен был находиться в состоянии повышенной готовности, а техники по первому приказу командира эсминца должны были привести в действие кольцевой масс-транспортёр, если вдруг ситуация там, внизу, для кого-нибудь из курсантов сложится не в лучшую сторону.

Условия проведения экзамена по одиночному выживанию были предельно просты и понятны. Каждого курсанта высаживали в определённой точке поверхности Бессемера-IV, после чего им надлежало преодолеть сто двадцать километров до обозначенного на карте места, откуда их — по отдельности — должны были поднять на борт эсминца. На деле не так уж и сложно, но вот на практике...

Пока "Тёмный Феникс" отстыковывался от космической базы и совершал недолгий перелёт к Бессемеру-IV, Клаус, сидя на каком-то квадратном ящике, что лежал на причальной палубе ангара номер Четыре, ещё раз просматривал на позаимствованном у сержанта Снэдда датападе имеющиеся в информационных банках сведения о флоре и фауне самого крупного спутника Бессемера, собранные Даль-разведчиками и командами ксенобиологов, и не сказать, чтобы эти самые сведения поднимали ему настроение. Однако экзамен нужно было сдавать, а что до флоры и фауны спутника — ну, наверное, в Пяти Галактиках можно было найти планету с куда более скверными обитателями.

Атмосфера Бессемера-IV была пригодна для существ, дышащих кислородно-азотной смесью, хотя кислорода в ней было на полтора процента меньше, нежели на родной планете Фрайзингера. Но дело было вовсе не в этом.

Дело было в обитателях спутника. Чем больше Клаус вдавался в подробности, тем больше ему казалось, что на этом Бессемере-IV каждая тварь так и норовит сожрать незадачливого инопланетянина. Немногочисленные шахтёрские компаунд-комплексы, занимающиеся добычей германия, цинка, гафния, тантала и иттербия, разбросанные по поверхности спутника, были защищены от местной природы силовыми щитами армейского образца и окружены периметрами "Страж-18", а к месту работ шахтёров доставляли на тяжелобронированных транспортёрах, оборудованных факельными огнемётами и крупнокалиберными стабберами для защиты от наиболее агрессивных представителей фауны Бессемера-IV.

Если от мелких обитателей стоило ожидать неприятностей в виде кусачести и тому подобных деликатностей, то более крупные хищники так и норовили отобедать инопланетянами, попавшими в их родной мир. Большой полосатый тигроволк, кустарниковый домовой (забавное название, только вот его обладатель вызывал какие угодно эмоции, кроме смеха — покрытая толстой чешуёй, которую не каждый стаббер мог пробить, восьминогая рептилия ростом в полтора метра и длиной до пяти, способная убить и сожрать взрослого гуманоида), кусачник, но самое главное — красногривник, самый крупный и самый свирепый хищник Бессемера-IV, похожий на терранского льва с красной густой гривой, только раза в три крупнее своего аналога, могущий одним ударом своей когтистой лапы буквально превратить в фарш любое существо меньше себя размером. Флора спутника тоже была не так уж и безобидна, и хотя хищные растения, растущие на спутнике, сожрать крупное существо, схожее своими габаритами с гуманоидом, были не в состоянии, но причинить проблемы мелкого свойства вполне могли.

Что могло попасться ему на пути, Клаус, по вполне понятным причинам, знать не мог, однако свой выбор оружия он всё же решил не менять. Красногривник — красногривником, однако когда у тебя за поясом лишь боевой нож, ты и ведёшь себя соответствующим образом. А бластер в такой ситуации, напротив, только расслабляет и заставляет мнить себя кем-то вроде фенрисианского пещерного медведя. Но с существами наподобие красногривника такие штуки не прокатывали.

В поле зрения курсантов возникли сержанты Снэдд и Уотерс, а также лётный инструктор капитан Даршин Утато, худощавый невысокий п'воу с Фалота-VI, одетый в стандартный уник космопилота. Все трое держали в руках электронные планшеты и выглядели весьма серьёзно.

— Ave, Caesar, morituri te salutant! — с лёгкой усмешкой произнёс Рамон Риос, переглядываясь с Клаусом. — Ты готов к решающему броску, амиго?

— А это мы сейчас и проверим! — усмехнулся Клаус.

Все трое инструкторов остановились перед замолкшими курсантами и внимательно оглядели их, после чего вперёд выступил Джорвал Снэдд.

— Итак, господа — вы готовы к экзамену по выживанию? — спросил он. — Назад никто не хочет отыграть?

— Отыграть назад — это значит в тыловые части попасть! — усмехнулся в ответ на эти слова виири Риос. — А это нам не подходит, сержант, сэр! Так что давайте уже, отправляйте нас на этот спутник!

— Хороший настрой! — одобрительно кивнул Утато. — Только у нас слегка изменились планы. На шаттле вас высаживать не будем, потому что в том районе, где это планировалось сделать, бушует ураган, поэтому нам пришлось скорректировать план проведения экзамена. Высадка будет осуществлена при помощи масс-транспортёра, высаживать вас будем в северном полушарии Бессемера-IV, с разбросом друг от друга в сто километров. Каждый из вас должен будет пройти расстояние в сто пятьдесят километров — здесь мы несколько скорректировали расстояние, поскольку в той части спутника рельеф местности немного отличается от первоначально выбранного района спутника, добраться до точки подбора, координаты которой введены в ваши навигационные приборы, и вызвать эсминец. Вас подберут — шаттлом или кольцевым телепортером. Компас каждого из вас настроен на главный ВИ корабля, так что вы будете находиться под постоянным наблюдением. В смысле, ваше местоположение будет отслеживаться, чтобы, если вдруг что пойдёт не так, вас можно было поднять с поверхности Бессемера-IV телепортационным лучом. Если вы будете тяжело ранены — не стройте из себя героев, немедленно вызывайте корабль. Вас тут же поднимут на борт. Нам не нужны мертвецы. С бумагами потом возни много.

Курсанты сдержанно загудели, по достоинству оценив юмор п'воу.

— Значит, так, курсанты, — Снэдд переглянулся с Уотерсом, тот сдержанно кивнул виири, — к проведению экзамена всё готово. Масс-транспортёр настроен, посему прошу следовать за нами на Седьмую палубу. Сдайте мне датапады, они вам больше не понадобятся. Все всё взяли из того, что сочли необходимым?

В ответ раздалось односложное "да".

— Тогда за мной.

Снэдд развернулся и зашагал к выходу из ангара. Уотерс, Утато и курсанты двинулись вслед за ним.

Клаус с некоторым любопытством осмотрелся по сторонам. Из двенадцати экзаменуемых — все они принадлежали к одной с Фрайзингером расе и были его земляками — лишь трое прихватили с собой более серьёзное, нежели боевой нож, оружие, но энергетического среди них не было. Рамон Риос нёс закинутое за спину главианское игольное ружьё, стрелявшее выталкиваемыми ЭМ-полем тонкими и чрезвычайно острыми иглами из фудрита — высокопрочного сплава на основе титана, гафния и иттрия, способными насквозь пробить корпус армейского вездехода "Гончая". Неизвестно, что там насчёт красногривника или кустарникового домового, но плоть гуманоидов и большинства негуманоидов фудритовые иглы пробивали без какого-либо труда. Причём навылет, если не застревали в костях. Людвиг Векерлин, здоровенный детина ростом за два метра и с плечами не про каждую дверь, которого однозначно определили в штурмовики КосмоДесанта, прихватил с собой ирсалондский пружинный карабин, метавший на расстояние до двухсот пятидесяти метров пятимиллиметровую стальную шрапнель. Броню она не пробивала, но, с другой стороны, у обитателей Ирсалонда самоходные машины только-только начали появляться, причём на дизельной тяге (гуманоиды-друты, коренные жители Ирсалонда, от арбалетов и стреломётов перешли сразу к дизельным технологиям, минуя паровую эпоху), а с кожей и костями справлялась отлично. А Артём Синицын, скромный и тихий уроженец Западного аграрного региона Астрахани, раздобыл где-то — где, известно было только ему одному — нирдарский двуствольный ЭМ-дробовик, одним выстрелом из которого можно было запросто снести голову гуманоиду. Смотрелся он в его руках несколько неуместно, однако Клаус уже достаточно хорошо знал, что этот тихоня-фермер в рукопашной схватке спокойно мог уделать с десяток противников всего лишь за каких-нибудь секунд двадцать.

Телепортационный отсек на "Тёмном Фениксе" представлял собой квадратное помещение с размером стороны в семь метров и мог за один раз перебросить отряд в двадцать бойцов в пределах двух световых секунд. Масс-транспортёры как раз для подобных целей и использовались, но сейчас перед устройством стояла несколько иная задача.

— Курсант Фрайзингер, — Снэдд перевёл взгляд на Клауса, — вам оказана честь первым начать прохождение экзамена. Сознаю, что честь сомнительная, но вы своими успехами её заслужили. Вы готовы?

— Наверное, сэр! — усмехнулся астраханец. — Сомневаюсь, что к подобному кто-либо может быть готов вообще, но проходить экзамен надо. Иначе как нам стать полноправными солдатами?

— Мудрые слова! — усмехнулся сержант Уотерс. — Но помните, курсант, что нам нужны именно солдаты, а не мертвецы. Умереть на войне вы всегда успеете, но сейчас этого делать однозначно не стоит.

— Мы постараемся вас не разочаровать, сэр.

— Да уж постарайтесь... Так, пройдите на платформу масс-транспортёра... Да, вот так. Стойте спокойно, сейчас техники начнут фокусировку передающего луча. Опасаться вам нечего — всё работает, как часы. Всё, что вы почувствуете, это лёгкое покалывание в теле при телепортации, и увидите короткую вспышку во время активации масс-канала. Рекомендую не двигаться при телепортации, не то рискуете потерять равновесие. Ничего страшного, конечно, но будет лучше, если вы всё-таки материализуетесь на поверхности спутника в стоячем положении. Мы просканировали район вашего... кхм... экзамена, вроде там чисто, но мало ли...

Клаус, невозмутимо пожав плечами, взошёл на едва приподнятую над полом платформу масс-транспортёра и замер там в позе замороженного. Лишь глаза его настороженно глядели куда-то перед собой.

— Удачи, Фрайзингер! — Снэдд кивнул Клаусу. — Не давай там задирать себя всяким тварям!

— Постараюсь, сэр! — усмехнулся в ответ Клаус.

Следующее, что увидел астраханец, была короткая и резкая вспышка активировавшегося телепортационного канала, после чего под своими ногами он почувствовал не вполне ровную поверхность, а в лицо дохнул насыщенный незнакомыми запахами ветер. Проморгавшись, он огляделся по сторонам. Но ничего подозрительного и угрожающего не увидел. По крайней мере, в радиусе километра от него не ощущалось никаких опасных существ, могущих представлять угрозу.

Глава 8.

Местность, куда телепортировал Клауса масс-транспортёр "Тёмного Феникса", оказалась обширной травянистой саванной, поросшей высокой травой бледно-зелёного цвета, которая спокойно могла бы скрыть собой целую танковую роту. При условии, что танки будут выкрашены соответствующим цветом. Однако там, где легко можно спрятать танк, могут и укрываться опасные хищники. Хотя на данный момент Клаус не ощущал вблизи себя никаких опасных существ, а травоядные и мелкие хищники его совершенно не интересовали. Хотя и среди травоядных тоже попадались такие, от которых в определённое время года лучше было держаться как можно дальше.

Астраханец поднял голову к небу, но кроме бегущих по нему лёгких серых облачков, висящего почти в зените газового гиганта и его крупнейших спутников, не увидел ровным счётом ничего. Разглядеть с поверхности планеты находящийся на её орбите звездолёт без мощной оптики не представлялось возможным. Но это сейчас Клауса и не интересовало особо.

Удостоверившись, что в данный момент ничего угрожающего поблизости нет, Клаус поднёс к глазам руку с закреплённым на ней электронным компасом и принялся настраивать прибор для того, чтобы правильно определить собственное местоположение на местности и правильный путь до точки подбора.

Спроецированная в воздухе над устройством трёхмерная карта заставила Клауса задумчиво покачать головой и недовольно сдвинуть брови. Да, джунглей в этой части Бессемера-IV не было, а по саваннам передвигаться было куда удобнее, однако на пути к точке подбора астраханцу нужно было пересечь две довольно крупные реки, а кроме как вплавь это сделать, Фрайзингер не видел иного варианта. Ну не строить же, в самом деле, мост? Без соответствующей техники это будет весьма непросто, к тому же, судя по всему, поблизости не было сколь-нибудь серьёзных деревьев. А те, что всё-таки произрастали вокруг, как успел уже убедиться Клаус, для этой цели не подходили. Хотя как материал для постройки плота они были в самый раз.

Точка подбора на голографической карте была обозначена синим кружком, но масштаб проекции был слишком мелким, чтобы можно было рассмотреть детали более подробно. Клаус, хмыкнув и почесав указательным пальцем правой руки переносицу, укрупнил масштаб и принялся изучать карту местности, по которой ему нужно было протопать сто пятьдесят километров в восточном направлении и при этом не попасться на глаза — и в пасти — местным хищникам.

В этой части самого крупного спутника Бессемера практически не было лесных массивов, а большую часть суши занимали огромные травянистые саванны, на которых паслись стада травоядных животных. Хватало здесь и хищников, но Клаус справедливо надеялся, что его умение чувствовать психосферу живого существа поможет ему избежать встреч с ними.

Кустарниковые домовые на просторах саванн не водились, если верить данным Даль-разведчиков и ксенобиологов, однако красногривника и тигроволка здесь можно было повстречать с довольно высокой степенью вероятности. Да и такие хищники, помельче красногривника, но от этого не менее опасные, как тупоносый острозуб, клювоголов или птерокрыл, могли доставить кучу проблем одинокому путнику. А ещё ведь нужно было реки преодолевать, а там тоже водились довольно "милые" создания.

Поразмышляв на эту тему, Клаус справедливо решил, что ему просто нужно будет следить за окружающей обстановкой и действовать сообразно ей, а посему сейчас нет резона что-то там планировать, а вместо этого нужно начинать движение. Время не стоит на месте, к тому же, судя по всему, время это самое — местное — уже давно перевалило за полдень. Сутки на Бессемере-IV длились тридцать четыре с небольшим часа, из которых на ночное время суток приходилось четырнадцать, и торчать ночью на равнине, пусть и заросшей травой, Фрайзингеру как-то не улыбалось. Не на земле же спать, где тебя каждая хищная тварь может сожрать!

Настроив компас на нужную точку на поверхности спутника, Клаус, ещё раз оглядевшись по сторонам, двинулся в путь, стараясь соблюдать все необходимые меры предосторожности. По счастью, ветер дул как раз в сторону, противоположную его движению, что было весьма кстати — ведь хищники, как правило, выслеживают добычу по запаху, а когда ветер дует от них, это сделать несколько затруднительно. Существовали, конечно, такие твари, как плюющийся рогатый дракон с Вебинды или паук-марафонец с Увилла-VII, выслеживающие добычу по пси-эху или феромонам, но здесь таковые не водились. Значит, опасаться следует только обычных хищников. А с ними уж как-нибудь да справимся!

Большое жёлто-белое солнце этой системы, именуемое Гамельдоф, висело высоко над горизонтом, однако точку зенита уже миновало и теперь неспешно опускалось к западному горизонту. Его место в зените занял сам Бессемер — газовый гигант юпитерианского типа, чей диаметр в полтора раза превышал диаметр крупнейшей планеты родной системы homo, однако обладавший всего лишь двадцатью тремя спутниками, пять из которых вполне можно было считать самостоятельными планетами, причём три из них обладали пригодными для кислорододышащих существ воздушными оболочками.

Передвигаться по саванне было не так уж и сложно. Сравнительно ровная поверхность, поросшая высокой бледно-зелёной травой, не представляла собой слишком сложной для передвижения местности, нужно было лишь следить за окружающей обстановкой и контролировать изменение направление ветра, чтобы держаться против него, а не по ветру. Отовсюду доносились звуки дикой природы — жужжание насекомых, пение птиц (некоторые звуки, правда, сильно напоминали Клаусу звуки работающих инструментов и машин, но кто сказал, что инопланетная фауна должна издавать приятные для ушей большинства гуманоидов звуки?), хрюканье, рычание и визг. Мешать они особо не мешали, но и сказать, что они оказывали успокаивающее воздействие, тоже нельзя было.

Пройдя шесть километров, Клаус оказался у пологого склона невысокого — метров тридцать — холма, поросшего невысокой травой насыщенного зелёного цвета, на который астраханец решил подняться, чтобы с его вершины более детально осмотреть окрестности. До наступления вечерних сумерек ещё было далеко, однако уже нужно было думать о том, где расположиться на ночлег. Желательно для этой цели нужно было найти какое-нибудь высокое дерево с крупной кроной и толстыми ветками, на которых можно было бы расположиться на ночь. В идеале, конечно, было бы неплохо натянуть меж ветками гамак, однако Клаус справедливо полагал, что такой вариант может ему и не представиться; в таком случае, ночь можно было провести, просто сидя на каком-нибудь толстом и крепком суку, привязавшись к древесному стволу посредством страховочного линя. Хотя как он будет спать в совершенно чуждом окружении, рискуя быть атакованным каким-нибудь ночным хищником, Клаус пока не понимал. Впрочем, решение этой проблемы можно было отложить на более позднее время.

Подъём на вершину холма не занял много времени и не отнял у астраханца много сил. Достигнув вершины, Клаус вынул из притороченного к поясу футляра электронную стереотрубу и, поднеся её к глазам, принялся осматривать окрестности.

Слева от холма ничего интересного для себя астраханец не увидел. Всё та же саванна, поросшая высокой травой, среди которой виднелись пасущиеся травоядные, с виднеющейся километрах в десяти озёрной гладью. А вот прямо по курсу и справа...

Фрайзингеру не было известно, проводились ли на четвёртом спутнике Бессемера ксеноархеологические изыскания, однако если и проводились, то явно спустя рукава. Так как пропустить развалины такого размера, которые сейчас отчётливо просматривались астраханцем с верхушки холма, можно было только при очень поверхностном зондировании спутника. Обычно Даль-разведчики работали довольно скрупулёзно, однако иногда допускали довольно серьёзные проколы, как в случае, к примеру, с планетой в Туманности Андромеда, получившей название Скраттафелль, суровый арктический климат которой не помешал, однако, её колонизировать — этот, покрытый на восемьдесят процентов снегом и льдом, мир был весьма богат полезными ископаемыми и находился неподалёку от одной из основных космических трасс Доминиона Мальдивия, линии Слайфорд-Альбарин-Чатун-Вирса. И лишь тридцать лет спустя после начала колонизации поселенцы с огромным удивлением обнаружили, что Скраттафелль является обитаемым миром, населённым технологически развитыми гуманоидами-фельматирами, ушедшими глубоко под землю после того, как вследствие изменения наклона оси вращения их планеты на её поверхности началось глобальное оледенение. Конфликта с фельматирами удалось избежать благодаря своевременному вмешательству ксенологов, "безполов" и экстренно прибывшим на Скраттафелль дипломатам, однако сей просчёт Даль-разведки Директората уже стал хрестоматийным.

Вне всякого сомнения, когда-то Бессемер-IV, в незапамятные времена носивший совсем иное название, служил домом какой-то антропоидной цивилизации, не обязательно причём гуманоидной. Торчащие из высокой травы развалины цилиндрических и пирамидальных зданий, остатки чего-то, похожего на эстакады монорельсовой дороги, широкие прямые просветы меж остовами зданий — всё этот говорило о том, что самый крупный спутник Бессемера когда-то был обитаем. Причём обитатели его явно стояли на довольно высокой стадии развития и, не исключено, имели собственные космические корабли. Причина же, по которой аборигенная раса самого крупного спутника Бессемера исчезла с лика Вселенной, на взгляд Клауса, была вполне прозаична, и об этом явственно говорили развалины древнего города. Кто-то в своё время не пожалел времени и сил, чтобы стереть в порошок обитателей спутника, использовав для этого ядерное или кинетическое оружие. Во всяком случае, развалины этого города свидетельствовали о том, что здесь использовалось что-то именно из вышеназванного.

Город, судя по размерам развалин, был немаленьким, рассчитанным на несколько десятков тысяч жителей. Сохранились ли там их останки, Клаус не знал, да его это и не интересовало. Гораздо более его занимал вопрос, в каком направлении ему сейчас двигаться. Ведь развалины лежали прямо на его пути.

Пометив в памяти компаса место расположения развалин, чтобы после уведомить командование базы с дальнейшей передачей этих данных ксеноархеологам, Клаус собрался уже было прикинуть свой дальнейший путь — который, как ни крути, всё равно шёл через развалины древнего инопланетного города — до места, выбранного для него в качестве точки подбора, когда некий шелестящий звук, достигший его ушей, и лёгкое покалывание в пси-диапазоне заставили астраханца резко пригнуться и выхватить из ножен боевой нож, а затем крутануться на правой ноге на сто восемьдесят градусов, чтобы очутиться лицом к пикирующей на вершину холма крылатой зубастой смерти.

Вытянутая динозавроподобная голова с длинным клювом, в котором виднелись острые пятисантиметровые клыки, длинные мощные лапы с бритвоподобными когтями и крылья, похожие на крылья какого-нибудь атмосферного летательного аппарата, несущие крепкое мускулистое туловище размером с астраханского морского крокодила — вот что неслось сейчас в направлении Фрайзингера, явно желая им перекусить. Вот только лично его такой расклад совсем не устраивал. Становиться чьим-то обедом Клаус совсем не желал.

Птерокрыл быстро приближался, растопырив острые, как клинки, когти для того, чтобы схватить ими намеченную им жертву, пробить жизненно важные органы, унести в своё гнездо и там преспокойно сожрать. Бежать не имело никакого смысла — эта летающая рептилия преспокойно могла догнать свою добычу, поэтому Клаус принял единственно верное в данной ситуации решение. А именно — контратаковать.

Присев на корточки, астраханец выставил нож навстречу стремительно пикирующему на него птерокрылу. Жизненно важные органы твари достать вряд ли получилось бы, однако отпугнуть "птичку" ему было вполне по силам.

Птерокрыл издал клекочущий звук и растопырил когти, чтобы получше ухватить свою добычу. Что "добыча" совсем не согласна с таким поворотом дела, птерокрыла совсем не волновало.

По поводу умственных способностей местных хищников Клаус не мог сказать ничего определённого, но что у птерокрыла присутствует, по меньшей мере, понятие того, что не каждая его добыча беззащитна, сделалось очевидным. Во всяком случае, заметив что-то блестящее в солнечном свете и направленное прямо на него, птерокрыл резко изменил направление полёта, уходя от неожиданно возникшей опасности.

Сильный воздушный поток едва не сбил Клауса с ног, однако астраханец устоял на месте, внимательно следя за птерокрылом. Летающий ящер, недовольно клекоча, сделал круг над вершиной холма и снова спикировал на намеченную им жертву. Но на этот раз на цель он зашёл с другой стороны.

Зрелище это, конечно, более впечатлительного разумного могло повергнуть в состояние паники, со всеми вытекающими из этого последствиями. Однако Клауса вид пикирующего на него птерокрыла лишь заставил предельно собраться. Ведь для того, чтобы отразить нападение такого хищника, требуется предельная концентрация. Располагай астраханец бластером или хотя бы иглокарабином, птерокрылу бы не поздоровилось, но сейчас приходилось полагаться лишь на то, что было зажато в правой руке будущего скаута.

Птерокрыл снизился настолько, что его когтистые лапы только что не волочились по земле. Янтарные глаза размером с хорошую фару внимательно и, вместе с тем, жадно глядели на припавшего к земле разумного, который явно был настроен на то, чтобы не сделаться обедом летающей рептилии. Птерокрыл, правда, придерживался иного мнения, но мнение это совершенно не интересовало Фрайзингера.

Клаусу стало понятно, что в такой позиции его запросто могут сцапать, поэтому он упал на землю, перевернулся на спину и выбросил вверх руку с зажатым в ней боевым ножом, слегка повернув лезвие вбок.

Скорость, набранная птерокрылом, была слишком большой для того, чтобы увернуться, так что в том, что произошло дальше, не было ничего удивительного. Было бы как раз наоборот удивительно, если бы этого не произошло.

Заточенное до едва ли не мономолекулярной остроты лезвие из оружейной микростали с лёгкостью рассекло кожу и сухожилия на левой лапе птерокрыла, отчего хищник издал пронзительный клёкот и усиленно замахал крыльями, уходя от невесть откуда возникшего стального когтя. Но прежде чем ему удалось это сделать, Клаус вскочил на ноги и нанёс режущий удар по кончику длинного чешуйчатого хвоста летающего ящера.

Это птерокрылу очень сильно не понравилось. Ящер снова издал пронзительный клёкот и заложил крутой вираж, явно намереваясь как следует проучить своего обидчика. Но и Клаус не стоял на месте столбом, ожидая, когда птерокрыл вонзит в его тело свои острые когти.

Прикинув расстояние до развалин, астраханец решил прорываться туда, чтобы иметь хоть какую-то защиту от вознамерившегося им перекусить летающего ящера. Конечно, птерокрыл был довольно шустрым существом, но и Клауса тоже нельзя было назвать тормозом. На самый крайний случай, можно было использовать нож, который уже достаточно неплохо себя зарекомендовал.

Клаус не за красивые глаза получил в прошлом году серебряную медаль на региональном чемпионате по супертриатлону среди любителей. Ведь супертриатлон — занятие для поистине "железных" разумных. Пять километров вплавь, затем пятьдесят пять километров бегом, а в завершение — восьмидесятикилометровая дистанция на велосипеде. Не каждому такое по плечу, но Фрайзингер слыл человеком не только выносливым, но — иногда — весьма упрямым и предпочитающим доводить начатое до конца. Поэтому и сейчас он справедливо рассудил, что негоже какому-то там птерокрылу мешать ему сдавать экзамен на одиночное выживание.

Наверное, именно так космический истребитель уходит от преследующего его штурмовика — зигзагами и виражами, сбивая прицел его оружейных систем. Во всяком случае, именно такое сравнение могло возникнуть у стороннего наблюдателя, буде таковой объявись сейчас в данной точке поверхности Бессемера-IV. Клаус нёсся по склону холма в направлении древних развалин так, словно по нему вели огонь, как минимум, два штурмовика, причём из всех стволов. Он то уходил вправо с приседанием, то бежал прямо, но в самый неожиданный момент резко менял направление движения, причём делал это так, что не всякий ВИ смог бы удержать его в перекрестье прицела.

Птерокрыл явно не ожидал такой прыти от своей, казалось бы, добычи. Трижды промахнувшись, ящер решил сменить тактику и сейчас ходил кругами над бегущим астраханцем, выжидая удобного момента для решающего броска. А развалины меж тем приближались, и хищник должен был уже понять, что там у него будет немного шансов настигнуть двуногого.

По всей видимости, птерокрыл это понял, так как он с пронзительным клёкотом устремился вниз, растопырив когти, намереваясь в этот раз поставить точку во всём этом деле. А до ближайших развалин было ещё метров триста, не меньше. Бежал, конечно, Клаус довольно быстро, но и птерокрыл тоже не полз со скоростью офалдорейского парового автомобиля.

Фрайзингер метнулся влево, потом вправо, однако летающий ящер всё-таки царапнул его левое плечо своими острыми, как бритва, когтями. Жгучая боль ударила по нервным окончаниям, но Клаус обладал умением блокировать болевые ощущения усилием мысли, так что здесь птерокрылу не удалось достичь желаемого результата. А ядовитых желез у этого хищника, насколько было известно астраханцу, не было.

Руины большого здания в виде параллелепипеда, тем временем, приближались, однако Клаус заметил, что точно на пути к ним, меж останками двух цилиндрических строений, располагалась странная круглая воронка, поросшая скудной салатового цвета травой. Возможно, некогда сюда угодил какой-то кинетический снаряд или реактивный фугас, но если это было так, то склоны воронки были слишком уж ровными для ямы возрастом в неизвестно сколько тысяч лет. Однако она лежала точно на пути к выбранному Клаусом зданию, в котором можно было укрыться от птерокрыла — в отличие от "цилиндров", внутреннее пространство которых, как успел рассмотреть астраханец, было завалено упавшими сверху обломками. Спускаться в эту подозрительную яму Клаус, понятное дело, не собирался, так что он справедливо решил обежать её по окружности. Если там кто-то и прятался, то в этом случае у астраханца было время на то, чтобы избежать неприятной встречи.

Птерокрыл решил предпринять ещё один заход на цель. Возможно, к этому его подтолкнула частично удачная предыдущая атака, когда ему удалось зацепить добычу когтями. Издав клекочущий звук, летающая рептилия устремилась вниз, но, по всей видимости, допустила ошибку в расчётах, так как задела левым крылом за полуразвалившуюся стену одного из цилиндрических строений. Потеряв равновесие, птерокрыл, неуклюже размахивая крыльями, шлёпнулся на склон воронки, приземлившись на правый бок. Сердито шипя, ящер забарахтался, пытаясь принять нормальное положение для того, чтобы взлететь и снова атаковать цель.

То, что последовало в следующую секунду, заставило Клауса, спотыкаясь и чуть ли не падая, метнуться прочь от воронки. Ибо то, что показалось из-под земли, могло привидеться разве что в кошмарном сне.

Огромное волосатое туловище, покоящееся на восьми суставчатых ногах, явно принадлежало какому-то дальнему родственнику терранских пауков, только вот этот "паук" был размером с бронетранспортёр. Сноровисто перебирая всеми своими лапами, чудовище с поразительной для таких габаритов скоростью устремилось к опешившему птерокрылу с явным намерением утащить того в своё подземное логово и там сожрать.

Но летающий ящер отнюдь не собирался становиться добычей подземного монстра. Свирепо зашипев, он замахал крыльями, приподнялся в воздух и выставил вперёд мощные когтистые лапы. О так и не настигнутой им добыче птерокрыл явно забыл, отвлечённый на нового противника.

Чем закончится схватка двух хищников, Клауса совершенно не интересовало. Опрометью влетев в полуразвалившееся строение, он миновал несколько заваленных строительным мусором помещений, прежде чем, наконец, остановился перевести дух. Покачал головой и недовольно поморщился — задетое когтями птерокрыла левое плечо снова начало саднить. Пробормотав какое-то ругательство на инишири, Клаус приложил к ране автоматическую аптечку. Устройство загудело, проводя анализ полученной раны и определяя методику лечения, после чего Клаус почувствовал, как в его плечо проникла доза антибиотика, впрыснутая туда под давлением встроенным в аптечку инъектором. Затем заработал распылитель наногеля, который способствовал ускоренному заживлению ран и одновременно с этим действовал в роли антисептика и защитной плёнки. И только после этого астраханец выглянул в пролом в стене, чтобы узнать, как там поживает птерокрыл.

Судя по довольному похрапыванию, доносящемуся со стороны ямы, птерокрыл вышел победителем из схватки с гигантским пауком, что подтверждалось время от времени мелькавшими над краем ямы крыльями летающего ящера. По всему было видно, что сейчас у птерокрыла наступил обеденный перерыв, а значит, с этой стороны Клаусу ничего не угрожало. Значит, пора было продолжать путь.

Развалины города Клаус пересёк за полтора часа, и никто его за это время не потревожил, хотя руины эти явно были обитаемы, о чём свидетельствовали различные звуки, раздающиеся отовсюду и вынуждавшие Клауса постоянно держать наготове свой боевой нож. Пару раз в поле зрения астраханца мелькали какие-то существа, но так как никто не пытался напасть на него, Фрайзингер сделал вывод, что то были либо мелкие хищники, либо какие иные животные, для которых астраханец не представлял никакого интереса.

Однако солнце этой системы — жёлто-белая звезда Гамельдоф — уже клонилось к горизонту, а сам газовый гигант Бессемер неспешно сдвигался в том же направлении, говоря о том, что через несколько часов он закроет собой светило и в этой части поверхности самого крупного его спутника наступят сумерки. Не совсем ночь, но всё же идти в тёмное время суток Клаус считал несколько глупым поступком. Прибора ночного видения при себе он не имел, а его эмпатические способности могли и сбой дать, так что лучше было подстраховаться.

Для ночлега Фрайзингер выбрал относительно неплохо сохранившееся здание в форме пирамиды, от верхних этажей которой ничего не осталось, но и без этого здание было довольно высоким. Правда, внутри царил беспорядок и повсюду лежали груды строительного мусора, но, по крайней мере, никаких опасных животных как внутри здания, так и рядом с ним не ощущалось. Найдя для себя подходящую комнату — или чем там в своё время являлось это помещение, Клаус первым делом основательно забаррикадировался, понатаскав к тому, что осталось от дверного проёма, разномастный мусор, после чего, очистив для себя местечко у стены слева от заваленного им проёма, привалился к стене и закрыл глаза, вытянув вперёд слегка гудящие от напряжение ноги.

Ночь — если это время суток на Бессемере-IV можно было так назвать — прошла для Фрайзингера довольно спокойно. Один раз, правда, что-то небольшое поскреблось в устроенную астраханцем баррикаду, заставив того напряжённо вжаться в стену и изготовить нож, однако существо, по всей видимости, не собиралось ни на кого нападать, а просто искало место для ночлега. Пошебуршившись за баррикадой с минуту, существо, видимо, поняло, что здесь занято, и прошаркало куда-то дальше в недра полуразрушенного строения.

Судя по высветившимся на крохотном дисплее компаса данным, Клаусу предстояло преодолеть до точки подбора ещё сто сорок два километра, причём по ходу движения ему предстояло пересечь две реки. Как он будет это делать, астраханец пока предпочёл не думать. Вот доберёмся до первой из рек — там и посмотрим.

За четыре часа Клаусу удалось без особых приключений пройти двадцать километров по относительно ровной местности без особых приключений. Один раз на него кинулся какой-то хищник, размером и повадками похожий на астраханского лесного барса, но ловкий выпад Фрайзингера, отчего хищник получил сильный удар ножом по левой передней лапе и лишился заодно части правого уха, вынудил его оставить в покое странное и, по всей видимости, опасное существо.

Треть тюбика Е-рациона вполне удовлетворила голод, а выпитый Клаусом литр воды из какого-то мелкого пруда, которая предварительно была обеззаражена специальной таблеткой, заставил астраханца почувствовать себя сытым и довольным собой. Шёл второй день экзамена, до точки подбора оставалось чуть более ста двадцати километров, которые Фрайзингер рассчитывал пройти за полтора-два дня... если не произойдёт ничего непредвиденного. Реки — что ж, любую водную преграду можно преодолеть, если приложить к этому логику и сообразительность. На худой конец, можно и вплавь, но здесь это было бы весьма экстравагантным способом свести счёты с жизнью. Водных хищников на Бессемере-IV хватало, в том числе и таких, которые могли проглотить разумного, даже не поморщившись. Правда, обитали они, в основном, в морях спутника, но и в реках, судя по всему, тоже водилась всяческая фигня, могущая доставить массу неприятностей.

Первая река на пути Клауса встретилась астраханцу ближе к вечеру, когда он довольно-таки устал. Не столько от ходьбы — местность была относительно ровной, сколько от местной фауны. Два раза ему пришлось отбиваться от тигроволков, а в паре километров от берега реки на него из зарослей густого кустарника бросилась какая-то непонятная хрень размером с астраханского гиппопотама, только гораздо более проворная и явно желавшая пообедать инопланетянином. Инопланетянина такой расклад не устраивал, а потому Клаус "угостил" существо ударом подобранной им по пути весьма увесистой дубины по массивной голове. Существу такой расклад по нраву не пришёлся, и оно незамедлительно скрылось в зарослях, по-видимому, решив, что стоит подождать более удобную добычу.

Поцарапанное птерокрылом плечо полностью зажило, что не могло не радовать Фрайзингера. Однако это обстоятельство никак не могло помочь астраханцу переправиться через реку, на берегу которой, в полусотне метрах от уреза воды, он сейчас и стоял, раздумывая над своими дальнейшими действиями. Ближе подходить он не решался, так как ему было неизвестно, что скрывается под толщей воды.

Река имела в этом месте ширину почти в триста метров, а глубина её Клаусу была неизвестна, но очевидно, что вброд перейти её не представлялось возможным. Однако и вплавь преодолевать эту водную преграду астраханец не спешил. Никто не знал, что могло водиться в водной толще, а учитывая здешний климат и особенности фауны, вполне возможно, что в этой воде обитали какие-нибудь милые рыбки вроде пираний. Плавал Клаус хорошо, но это вовсе не означало, что ему удастся опередить какую-нибудь водную хрень.

Но путь Фрайзингера лежал на противоположный берег реки, а следовательно, ему нужно было найти какой-нибудь способ безопасно через неё перебраться. Самый лучший вариант — плот или лодка, но здесь поблизости не имелось такого количества деревьев, чтобы можно было построить плот, а лодку сделать из древесного ствола при помощи всего лишь боевого ножа тоже не представлялось возможным. Однако, какого-либо другого способа перебраться на тот берег Клаус пока не видел — следовательно, нужно было искать что-то, что могло более-менее уверенно держаться на воде.

Глава 9.

Лежащий в густой траве сухой ствол поваленного бурей дерева Фрайзингер увидел, поднявшись на верхушку довольно крупного валуна, что врос в землю метрах в сорока от уреза воды. Ствол был довольно большим для того, чтобы его можно было использовать в качестве водного транспортного средства, однако как он поведёт себя на воде, Клаус не знал, так как понятия не имел, что это за дерево такое. Судя по всему, некогда в него угодила молния, повалив наземь и расщепив на две неровные части, так как для того, чтобы достичь своего теперешнего состояния, дереву нужно было, как минимум, несколько месяцев. Однако это было лучше, чем ничего, поэтому астраханец, пробормотав под нос какое-то витиеватое ругательство и оглядев местность вокруг себя, осторожно слез с валуна и, держа наготове нож, двинулся в сторону упавшего дерева.

Гамельдоф приближался к зениту, так что времени у астраханца как бы и хватало, однако Клаус не настраивался на лёгкий вариант. Бревно — бревном, но отнюдь не каждое бревно обладает мореходными качествами. Да и хотя бы одно весло смастерить не помешало бы. Грести руками, рискуя их лишиться, Клаусу совсем не хотелось.

При жизни это дерево, судя по всему, было довольно высоким и обладало развесистой кроной, от которой, понятное дело, ничего не осталось. Удар молнии расколол ствол на две части, меньшая из которых вполне подходила для того, чтобы переправиться через реку. Правда, как уже упоминалось, нужно было из чего-то сделать хотя бы одно весло и найти способ оттащить бревно к воде. И если в качестве весла можно было использовать одну из нескольких валяющихся рядом сухих, но довольно крепких, веток, то с транспортировкой ствола к реке возникла некоторая заминка.

Психокинезом Клаус не владел, следовательно, переместить бревно к воде ментальным усилием он не мог. Оставался механический способ, но для этого требовались некоторые приспособления, как-то: прочная верёвка, катки или крепкий шест для толкания, так как Клаус сильно сомневался, что у него получится перекатить бревно к урезу воды при помощи одних только рук — уж больно здоровым оно выглядело.

Где-то неподалёку раздался очень громкий звук, сильно похожий на шипение выходящего наружу из проколотой автомобильной шины воздуха. Фрайзингер, едва лишь заслышав этот звук, тут же присел на корточки, чтобы сделаться малозаметным, и изготовил к бою нож. Что это был за звук и какая тварь его издавала, астраханец не знал, а посему решил перестраховаться и не отсвечивать.

Справа от него из травы выпрыгнуло какое-то небольшое существо и, взгромоздившись на облюбованное астраханцем в качестве лодки бревно, уставилось на человека большими немигающими чёрными глазами без зрачков. Существо походило на рогатую ящерицу, утыканною от носа и до кончика хвоста двухсантиметровыми шипами и покрытую фиолетовой чешуёй, сантиметров тридцати длиной. Поглазев на Клауса с полминуты, ящерица издала громкое шипение, высунула длинный шершавый язык, словно дразнясь, и быстро сбежала с бревна, затерявшись в траве.

Астраханец с некоторым облегчением выдохнул и усмехнулся, поднимаясь на ноги. Кто может знать, что это за ящерица такая? Плюнет в тебя каким-нибудь нейротоксином — и привет, приехали! Уж лучше не строить из себя героя без особой на то надобности. Целее будешь. И живее.

На первый взгляд, бревно вполне подходило для переправы через реку. Клаус пнул его ногой, и оно чуть сдвинулось в сторону от своей первоначальной позиции. Значит, оно не тяжёлое и способно держаться на поверхности воды на манер поплавка. С одной стороны, это хорошо, ведь в этом случае оно не может утонуть, но, с другой, таким лёгким "судном" управлять непросто, особенно в условиях сильного течения. Хотя вода в реке вроде текла не сказать чтобы очень быстро, но, вполне возможно, что это было обманчивое впечатление. Впрочем, скорость течения можно было проверить самым простым методом, что называется, прапрадедовским.

Порыскав глазами по берегу, астраханец обнаружил лежащую неподалёку сухую ветку, вполне подходящую для данного эксперимента. Как следует примерившись, он размашистым движением зашвырнул ветку почти на середину реки и принялся за ней внимательно наблюдать.

Течение подхватило брошенную Клаусом сухую ветку и поволокло куда-то за собой. Проследив за ней некоторое время и наметив ориентиры для замера скорости, астраханец скосил глаза на компас, в который был встроен, помимо стандартного обеспечения, ещё и калькулятор.

Расстояние, принятое Фрайзингером за сто метров, ветка преодолела за тридцать шесть секунд, из чего путём несложных подсчётов Клаус определил скорость течения воды в реке. Получалось десять километров в час. Вполне приемлемая величина. Значит, переправа через реку особых трудностей не принесёт, но это без учёта того зверинца, что мог здесь обитать. Однако, не зная глубины реки в этом месте, сложно было предсказать, что здесь могло водиться. Возможно, для крупных хищников, вроде астраханской акулы-кобры или дарханского ихтиозавра, здесь и было мелко, но для менее крупных водных существ очень даже ничего.

Впрочем, это тоже можно было проверить. Достаточно было что-нибудь бросить в воду. Лучше бы, конечно, что-нибудь съедобное, но сойдёт и камень. Тем более, что поблизости не было ничего из первого разряда.

Подобрав увесистый булыжник, который лежал прямо у ног, Клаус, как следует размахнувшись, зашвырнул его едва ли не на середину реки. И принялся ждать.

Ждать долго, однако, не пришлось. Камень упал в воду, подняв небольшой водяной фонтан, и буквально через пяток секунд в том месте, куда он упал, вода буквально вскипела. При виде этого зрелища Клаус недовольно нахмурился — выходило, что в этой реке обитает какая-то разновидность пираний, а следовательно, падать в воду было бы весьма неосмотрительно.

Тем не менее, путь скаута лежал как раз на противоположный берег реки, а от того, что он стоял на её берегу и чесал "репу", переправа сама собой не осуществится. Поэтому, пробормотав себе под нос какое-то ругательство на лагошском, Фрайзингер упёрся в бревно руками и попытался сдвинуть его в сторону воды.

Несмотря на относительно небольшой вес, у него на это всё равно ушло почти полчаса. Габариты "лодки" вполне ощутимо давали о себе знать, а без дополнительных приспособлений транспортировать бревно к воде было не так просто. А перенапрягаться Клаус не хотел. Силы могли ему ещё ой как понадобиться, ведь до точки подбора, которая ознаменовывала собой окончание экзамена, ещё было далеко.

Перекатив кое-как бревно к самому краю берега и на всякий случай подперев его парой крупных булыжников, чтобы оно случайно не скатилось в воду, осложнив, тем самым, форсирование водной преграды, Клаус вернулся туда, где бревно лежало до этого, и принялся искать подходящую ветку для использования в качестве весла.

Забраковав несколько экземпляров, астраханец остановил свой выбор на довольной длинной и прочной ветке, которая была ещё и почти прямой, а значит, что при небольшой глубине реки её можно было использовать в качестве шеста. Правда, нужно было ещё что-то найти для использования в качестве лопасти, так как грести просто веткой было довольно тяжело, хотя и возможно. И нужно было ещё как-то привязать к ветке то, что планировалось к использованию в качестве лопасти. Правда, здесь особых проблем не должно было возникнуть, так как при себе астраханец имел страховочный фал, которым можно было привязать импровизированную лопасть. Если, правда, найти, что можно использовать в её качестве.

Несколько минут астраханец разглядывал окрестности, потом, пробормотав что-то себе под нос в который уже раз, вынул из ножен свой боевой нож и принялся тщательно обстругивать валявшиеся вокруг сухие ветки, обрезая сучья для того, чтобы смастерить из них хоть какое-то подобие лопасти для импровизированного весла.

Через полтора часа работа была завершена, однако нельзя сказать, что Клаус был ею удовлетворён. Весло получилось довольно корявое и выглядело весьма непрочным, но ничего другого местная природа не могла предложить. Правда, пятиметровый сук, который он собирался использовать в качестве весла, можно было использовать и как шест, но это при условии, что глубина реки в этом месте меньше пяти метров.

Импровизированную лодку Клаус столкнул в воду с некоторым трудом — мешал несколько вязкий грунт у самой воды. Запрыгнув на бревно, он осторожно принялся отталкиваться противоположным концом самодельного весла от дна, следя за тем, чтобы бревно держало курс на отмеченное им для причаливания место на противоположном берегу.

Метрах в пятидесяти справа по курсу что-то забурлило, и Клаус тут же насторожился. Отталкиваться от дна уже не получалось, так как уже в пятнадцати метрах от берега дно резко ушло вниз, и приходилось грести импровизированным веслом, и грести осторожно, чтобы не обломать смастерённую из веток лопасть при погружении в воду. Значит, река была довольно глубокой, и в ней вполне могли водиться крупные хищники. И бурлило вон там явно неспроста. И судя по размеру зоны бурлящей воды, существо было не таким уж и маленьким.

Астраханец принялся усиленно грести, стараясь как можно быстрее достигнуть хотя бы мелководья. Однако существо, взбаламутившее воду, двигалось быстрее человека — скорее всего, оно очень проголодалось и, учуяв добычу, не хотело её выпускать из своих что-там-у-него-было. Но Клауса такой расклад совершенно не устраивал. Сильными взмахами весла он гнал своё бревно к противоположному берегу, и в какой-то момент уже стало казаться, что эту гонку выиграет человек, а не подводный обитатель.

Увы, но так только казалось. До берега оставалось всего каких-нибудь полсотни метров, как вдруг из-под воды вылетело что-то, очень похожее на утыканное когтями толстое щупальце коричневого оттенка. Описав кривоватую полудугу, оно ударило прямо по бревну, на котором сидел Фрайзингер.

Удар получился весьма впечатляющим. Передняя часть бревна ушла под воду, отчего задняя его часть задралась высоко вверх. Клауса швырнуло вперёд, подняв в воздух, отчего он, пролетев таким образом метров тридцать, шлёпнулся прямо на мелководье, подняв тучу брызг, однако он тут же вскочил на ноги и со всей возможной скоростью, какую только можно было развить по колено в воде, рванул к берегу.

Существо, по всей видимости, на мелководье выбраться не могло, из чего астраханец сделал вывод, что оно является сугубо водным обитателем и суша для него недоступна. Что ж — это было весьма хорошей новостью, так как спасаться бегством от земноводного хищника Фрайзингеру сейчас было не слишком удобно. Сказывалась усталость, полученная при строительстве "лодки" и переправе через реку. Да и пеший переход тоже своё давал.

Этот берег реки несколько отличался от того, где совсем недавно находился астраханец. Здесь росло много кустов с листьями густого каштанового цвета, в зарослях которых вполне могли укрываться опасные наземные хищники. Так что приходилось держать ухо востро, да и о предстоящем ночлеге уже стоило задуматься. А подходящих для этого деревьев в обозримом пространстве как раз и не наблюдалось.

Остановившись рядом с большим вросшим в землю валуном, поросшим фиолетовым мхом, Клаус принялся внимательно рассматривать окрестности в подзорную трубу. При этом он не забывал краем глаза наблюдать за окружающей его обстановкой, чтобы ненароком не стать обедом для какого-нибудь хищника. Вряд ли в таких кустах могло водиться что-то серьёзное, но лишняя предосторожность не помешает.

Равнина во все стороны казалась почти пустой, но Клаус хорошо знал, что это не так. Хищники — они на то и хищники, чтобы не афишировать своё присутствие, а что касается травоядных, то слева от астраханца, километрах в трёх, паслось небольшое стадо каких-то существ, размером с астраханскую степную антилопу. Травоядные тоже могли быть опасными, поэтому Фрайзингер справедливо рассудил, что и от них стоит держаться подальше.

Чуть правее от выбранного им маршрута, примерно в шести-семи километрах от того места, где он сейчас находился, Клаус рассмотрел нечто, похожее на торчащие из почвы останки каких-то башен, высотой метров двадцать. Видимо, это тоже осталось от аборигенов, однако эти развалины астраханца не заинтересовали. Укрыться там было бы сложно, да и для ночлега они мало подходили. Что ж, стало быть, придётся двигаться дальше, соблюдая все необходимые меры предосторожности.

До наступления вечерних сумерек Клаусу удалось добраться до небольшого леска, если скопление невысоких густорастущих колючих растений, похожих на цереусы, можно было назвать лесом. Однако росли эти "кактусы" весьма плотно, гуманоиду протиснуться ещё можно было, но что-либо крупное уже туда бы не пролезло. Значит, рассудил Клаус, здесь и заночуем. Всё равно поблизости нет больше ничего подходящего, а спать на голой земле — всё равно, что самому лечь на тарелку и посыпать себя поверху приправами.

Протиснувшись в самую гущу кактусового лесочка, астраханец огляделся по сторонам и нашёл выбранное им для ночлега место если и не полностью безопасным, то вполне приемлемым. Что-то наподобие ракрирских песчаных драконов или каикских крабочервей здесь, судя по отчётам Даль-разведчиков, не водилось, а тому же красногривнику сюда было не пролезть. И сил у хищника не хватит, чтобы повалить толстые колючие стволы, да и захочет ли он, даже голодный, сам себя обкалывать длинными и весьма острыми — испытано, увы — шипами, торчащими из кактусов во все стороны наподобие игл сиенского степного дикобраза. Так что безопасный ночлег — относительный, конечно — был Клаусу обеспечен. А птерокрылы, насколько было известно, ночью спят.

Съев кусочек Е-рациона и выпив треть литра очищенной воды, которую Клаус набрал в реке после переправы через неё, астраханец расстелил на земле гамак и, завернувшись в него, закрыл глаза, пытаясь заснуть. Завтра ему предстоял не менее трудный и опасный переход, и следовало к нему подготовиться.

Ночь прошла относительно спокойно, несмотря на неумолчный гул ночных насекомых, которые, впрочем, Клаусу не докучали благодаря нанесённому им на себя репелленту. Пару раз сквозь совсем некрепкий сон до слуха Фрайзингера доносился какой-то хриплый рёв, но кому он принадлежал, астраханец понятия не имел. Однако рёв не приближался, а значит, и беспокоиться по данному поводу он не счёл нужным. Да ещё какое-то летающее существо несколько минут кружило над колючими зарослями, но вниз не решилось спускаться, опасаясь колючек. Пошуршав своими крыльями, оно вскоре удалилось, оставив в покое чутко спящего среди колючих гигантов человека.

Фрайзингер встал с первыми лучами местного светила и сразу же настороженно принялся вслушиваться и всматриваться в окружающее, включив заодно и своё псайкерское чутьё. Но за исключением каких-то мелких животных и летающей хреноты, две стаи которой кружили над равниной в трёх километрах от кактусового леска, ничего больше не ощущалось.

Погода по-прежнему стояла жаркая и безоблачная, однако на восточном горизонте маячили какие-то подозрительные тучки. Зная, что такие тучки могут означать в тропическом климате, Клаус недовольно нахмурился. Путь ему предстоял ещё неблизкий, и тропический ливень в его планы вовсе не входил. Тем более, что ему ещё предстояло преодолеть вторую реку, которая, если верить карте, были гораздо уже первой и, возможно, мельче. Но проверить это можно было только на месте.

Местность по эту сторону реки практически ничем не отличалась от той, по которой Фрайзингер топал вчера, но были и кое-какие отличия. По пути астраханцу то и дело попадались какие-то небольшие водоёмы неправильной формы, к которым осторожный Клаус не решался слишком близко подходить. Мало ли какая гадость там могла сидеть! И ещё впереди замаячила какая-то тёмная полоска на горизонте, заставив Клауса остановиться и вытащить из чехла подзорную трубу.

Полоска оказалась цепью невысоких холмов с пологими склонами, поросшими травой, и тянулись эти холмы с востока на запад, насколько хватало поля зрения. И чтобы продолжить дальнейший путь, астраханцу нужно было через них перебраться. А между тем, тучи приближались, и двигались они хоть и не быстро, но всё же достаточно для того, чтобы накрыть данную местность пеленой дождя через каких-нибудь четыре-пять часов.

Прикинув расстояние до холмов, Клаус задумался. По идее, времени на то, чтобы добраться до возвышенностей до дождя, должно было хватить, даже с небольшим запасом. Значит, придётся прибавить скорость, может, даже и перейти на бег. Ведь что лежало по ту сторону холмов, Клаус не знал. Карта показывала равнинную местность, но равнина равнине рознь.

Тут и там виднелись небольшие стада травоядных, не обращавшись на движущегося лёгким бегом инопланетянина. Клаус при виде их насторожился — ведь там, где есть травоядные, должны быть — или могут быть — и охотящиеся на них хищники. Тот же красногривник, к примеру. А на открытой местности встреча с подобным хищником могла окончиться для астраханца трагически. Такой расклад совершенно его не устраивал. Поэтому он немного прибавил в скорости, надеясь добраться до холмов до начала бури.

Облачный фронт, меж тем, приближался, но до холмов оставалось уже чуть меньше пары километров. По всему было видно, что Клаус успеет добраться туда раньше урагана. Хотя какая польза от этого будет, астраханец пока не понимал. Голые вершины холмов не представляли собой никакого интереса в плане укрытия от надвигающегося шторма, но лучше находиться в такое время на возвышенности, чем на низменной местности.

Чем ближе приближались холмы, тем всё страннее они выглядели в глазах Фрайзингера. Вроде холмы как холмы, но было что-то в них необычное. Нет, вне всякого сомнения, они являлись делом рук природы, но что-то в их облике было не так. Что-то, что вызывало невольное отвращение и заставляло волосы на затылке вставать дыбом.

Ему оставалось пройти каких-нибудь триста метров, когда внезапно эмпатический щуп, которым Клаус ощупывал окружающее пространство, наткнулся на что-то, излучающее тупую первобытную злобу. Размеры существа таким способом нельзя было определить, но не это было сейчас главное, а то, что, судя по пси-эху, источник находился прямо в холмах. Причём, если астраханец не ошибался, в буквальном смысле прямо в холмах.

Что могло находиться под поверхностью? Судя по всему, это было что-то похожее на муравья-паука с Эналона, обитающего в подземных ульях и вполне способного убить взрослого гуманоида, ибо своими размерами это хищное насекомое мало в чём уступало терранской рыси. И если здесь тоже обитали похожие твари, то переход через холмы был равносилен изощрённому способу самоубийства, а как раз оное в планы Фрайзингера не входило.

Точно определить, где именно находится подземное гнездо неведомых тварей, не получилось, поэтому Клаус решил обойти холм, который находился непосредственно перед ним, перевалив через холм, расположенный левее. Свой боевой нож он держал наготове, хотя мог ли он помочь, напади на него существо навроде муравья-паука, Клаус не знал. Но, во всяком случае, любой хищник, получив отпор, задумается, стоит ли продолжать пытаться сожрать добычу, которая делает ему больно. Ну, или большинство из них.

В принципе, любое живое существо в непогоду никуда не выходит, за исключением разве что флурисских болотных дьяволов, для которых дождь — лучшее время для охоты. Клаус не знал, каких взглядов придерживаются те, кто прячется под поверхностью холмов, да он и не собирался это выяснять. Ему всего лишь надо было спокойно пересечь холмы и продолжить путь к точке подбора.

Фронт бури был уже совсем рядом и с того места, где сейчас находился астраханец, очень хорошо были видны сполохи молний, которые беззвучно сверкали в горизонтальной плоскости. Сплошная чёрно-серая стена надвигалась на холмы и равнину, однако дождя видно не было. Скорее всего, это атмосферное явление было чем-то сродни ханахаде — сухой грозе с пылевой бурей. Но в таком случае, ситуация становилась ещё более угрожающей. Дождь, если он не кислотный — всего лишь дождь, кроме как промокнуть до нитки, он никаких опасностей не таит, если только дело не происходит на Юлии, Джам'Анкалене или Лодире-VII, а вот пылевая или песчаная буря — совсем другое дело. На Тагорте или Ксандависе-III от существа, попавшего в такую бурю, не оставалось ничего, ведь ветер в тамошних песчаных ураганах достигал воистину колоссальных скоростей в восемьсот-девятьсот километров в час. Имело ли здесь место нечто подобное, Клаус не знал, но в отчётах метеорологов, работавших на Бессемере-IV, ни о чём подобном не говорилось, а ведь шахты здесь работали уже больше ста лет. Значит, и исходить надо было из этих данных.

Стоять на месте было не самой лучшей идеей, поэтому Клаус, чертыхнувшись про себя, двинулся вперёд. Эмпатический щуп по-прежнему обшаривал округу, но пока непосредственной угрозы для себя астраханец не наблюдал.

Взбираться он решил на соседний холм по отношению к тому, внутри которого уловил шевеление живых существ. Если вдруг обитатели подземных нор решат на него напасть, у него будет время для того, чтобы оценить обстановку и организовать какую-нибудь защиту от хищников.

Ветер усилился, но дождя по-прежнему не было. Молнии всё так же продолжали сверкать, но никакого грома слышно не было. Больше половины небосклона уже было затянуто чёрными тучами, и это сильно напрягало Фрайзингера. Двигаться в ураган было бы весьма неосмотрительно, однако поблизости не наблюдалось никаких укрытий, где можно было бы укрыться от непогоды.

Взобравшись на вершину холма, Клаус принялся внимательно осматриваться по сторонам, всё так же держа "включённым" эмпатический "прожектор". Мало ли какая нечисть полезет наружу из своего подземного логова...

По ту сторону холмов обнаружилась всё та же равнина, но у самого горизонта маячила какая-то тёмная полоска. Достав из футляра подзорную трубу, Клаус принялся внимательно рассматривать то, что находилось на самой границе видимости, не забывая при этом поглядывать по сторонам. Ветер дул с прежней силой, но дождь так и не соизволил начаться. Всё-таки, наверное, сухая гроза, подумал астраханец. Что ж, в своё роде, неплохо.

Полоска оказалась лесом, которого, если верить картам, здесь не должно было быть. Хмыкнув про себя, Клаус подумал, что, оказывается, Даль-разведка иногда работает спустя рукава. Не смертельно, конечно, но неприятно.

Так как никто не спешил наружу из подземного улья, Фрайзингер вполне справедливо решил, что стоять на месте и ничего не предпринимать было бы верхом идиотизма. Поэтому он, убрав оптический прибор обратно в футляр и ещё раз осмотревшись, заспешил вниз по склону холма, надеясь, что сухая гроза, бушующая уже над его головой, так и останется сухой.

Уже почти спустившись с холма, Клаус заслышал позади себя странный звук, похожий на шуршание сухой травы под сильным порывом ветра. Ветер и правда дул неслабый, только вот сухой травы поблизости не было от слова "совсем". А значит, что это была совсем не трава.

Клаус на ходу обернулся, чтобы посмотреть на источник шума, и против собственной воли почувствовал, как волосы у него на затылке становятся дыбом. И было, собственно, из-за чего.

Со стороны соседнего холма, в недрах которого эмпатический щуп Фрайзингера уловил присутствие каких-то существ, по направлению к астраханцу словно скользили серые силуэты, похожие на какую-то гротескную помесь муравья и краба. Размером с крупного горного волка с Астрахани, они весьма споро перебирали всеми своими шестью суставчатыми лапами, целеустремлённо двигаясь в сторону слегка опешившего скаута, издавая тот самый шуршащий звук. Судя по всему, настроены они были весьма решительно и собирались плотно перекусить попавшемся им под... мм... лапы инопланетянином.

Клаус насчитал восемь крабомуравьёв, или как там их прикажете называть, которые быстро приближались к нему, охватывая астраханца полукругом. Мог ли в таком случае помочь боевой нож, Фрайзингер не знал, но иного оружия у него при себе не было. Но в полуметре от себя астраханец увидел лежащий на земле толстый сук, непонятно каким образом здесь очутившийся. Сук был довольно увесистым и им вполне можно было отправить в нокаут кого-нибудь навроде й'хана или глипа; правда, мог ли он помочь против шестилапой нечисти, было фактором неизвестным. Но попробовать стоило, в противном случае, экзамен можно было считать проваленным. И это ещё мягко было сказано.

Крабомуравьи быстро приближались, и у Клауса слегка заныло под ложечкой при виде щёлкающих хелицер и оканчивающихся острыми когтями лап. Насекомые были довольно крупными, чтобы их можно было прихлопнуть, как веригианскую цветочную муху-цви, к тому же, их было восемь. Бежать от них не представлялось возможным, поскольку они явно превосходили гуманоида по своим беговым качествам. Значит, оставалось дать им бой.

Фрайзингер принялся раскручивать ветку над головой, придавая ей должную кинетическую энергию для удара. Число противников было не таким уж и критичным, однако астраханец понятия не имел, следует ли ожидать от крабомуравьёв какой-нибудь гадости вроде плевка ядом в лицо. Ну, в конце концов, против любого лома можно найти противоядие, если есть голова на плечах, а в голове этой самой — серое вещество. Так что мы ещё посмотрим, кто скажет здесь своё заднее слово, зло подумал Клаус, раскручивая над головой импровизированную дубину.

Неизвестно, обладали ли крабомуравьи хоть какими-то зачатками интеллекта и каким именно зрением они обладали, однако вращающуюся над головой намеченной ими жертвы дубину они, судя по всему, заметили, потому что замедлили движение. Они явно поняли, что жертва отнюдь не беззащитна, и это внесло коррективы в их действия.

Крабомуравей, который находился по отношению к Клаусу ближе остальных своих сородичей, неожиданно привстал на четыре конечности и "выстрелил" в его сторону струёй какой-то серой жидкости, от которой Клаус ловко увернулся. Попав на землю, жидкость сразу же начала пузыриться, из чего астраханец сделал вывод, что насекомое плюнуло в него чем-то вроде концентрированной кислоты. Что произошло бы с кожей, попади на неё эта гадость, он даже и думать не стал.

Раскрученная импровизированная дубина, совершив полный оборот, со всего маху опустилась на головогрудь ближайшего к Клаусу крабомуравья. Раздался противный хруст, насекомое отскочило в сторону и издало протяжный свист, который, скорее всего, можно было принять за звук боли.

Слева от астраханца возникло какое-то движение и он, не раздумывая, двинул в ту сторону своей импровизированной дубиной, при этом отскакивая с того места, на котором до этого находился. И вовремя — струя сероватой жидкости пролетела там, где за секунду до этого находилась голова Фрайзингера.

Схватка грозила стать затяжной и иметь непредсказуемый финал, поэтому астраханец вполне резонно рассудил, что задерживаться здесь не стоит. В любой момент к крабомуравьям могли присоединиться их сородичи, и тогда уже положение приняло бы весьма неприятный для скаута оборот.

Двинув дубиной по отвратительной морде ближайшего насекомого, Клаус несколькими взмахами импровизированного оружия отогнал от себя остальных крабомуравьёв, чем незамедлительно не преминул воспользоваться. Швырнув дубину в одного из хищников, астраханец резво припустил в сторону маячащего на горизонте леса, надеясь, что насекомые не станут далеко удаляться от своего логова. Разумеется, полной и твёрдой уверенности в этом у него не было, однако для размышлений сейчас было явно не подходящее время.

Преследовать инопланетянина крабомуравьи не стали. Возможно, Клаус показал им, что он вовсе не пяткой сморкается, а может быть, причина была более прозаической. Но выискивать причину астраханец не собирался. Уже хорошо было, что эти насекомые его не стали преследовать.

Гроза всё ещё бушевала, но основной её фронт уже сместился в сторону. Это тоже было благоприятным фактором. Можно было, не отвлекаясь на посторонние факторы, добраться до леса, откуда уже оставалось не так и много до точки подбора. Но это при условии, что на пути не встретится ещё какая-нибудь хрень.

До леса астраханец смог добраться через четыре с половиной часа, и за это время никто не препятствовал ему в этом. Правда, особо Клаус не обольщался на сей счёт, ибо то, что лежало прямо перед ним, было самым настоящим девственным лесом, в котором можно было встретить всё, что угодно. В том числе, и легендарного бессемерского красногривника.

Гроза закончилась, небо очистилось от туч, и по расположению светила Клаус понял, что до наступления сумерек осталось, от силы, часа три, а следовало, нужно было снова искать место для ночлега. И ещё нужно было готовиться к переправе через вторую реку, лежащую на его пути. Но эту проблему Фрайзингер отложил на будущее.

В лесу царила тишина, относительная, конечно. Со всех сторон раздавались различные звуки дикой природы, заставлявшие Клауса держаться настороженно. Однако никто пока не посягал на его целостность, что не могло не радовать.

Растительность в этом лесу была несколько неправильной на взгляд Фрайзингера — деревья больше всего походили на утыканный острыми шипами бамбук, и идея заночевать на удобной ветке виделась астраханцу нереальной, поскольку веток как раз и не было. А на шипах расположиться было невозможно. Значит, остаётся одно — продолжать двигаться дальше. Либо до того момента, пока не попадётся нормальное дерево, либо идти уже до самого конца, то есть до точки подбора. Хватит ли у него сил на второй вариант, Клаус не знал, но вполне резонно рассчитывал на собственную выносливость и упорный характер.

Небо стало быстро темнеть, и это сильно обеспокоило Клауса. Идти ночью по лесу без прибора ночного видения было не самой лучшей идеей, но другого выхода у астраханца не было. На этом псевдобамбуке не заночуешь, а спать на земле — ну, вы сами понимаете. Или съедят, или поцарапают.

Звук, напомнивший Фрайзингеру мягкий переступ кошачьих лап, дошёл до его слуха примерно спустя час после того, как лес окутала темнота. Относительная, конечно, так как висящий в небе шар газового гиганта давал вполне достаточно света для того, чтобы можно было рассмотреть то, что лежало под ногами. И поначалу астраханец подумал, что ему просто показалось. Но по прошествии минуты он понял, что за ним, следуя параллельным курсом, кто-то крадётся, явно выжидая удобный момент для нападения.

Не то чтобы он впал в панику, но сам факт присутствия хищника, коим вполне мог оказаться красногривник, сильно обеспокоил Фрайзингера. Встреча с самым грозным обитателем Бессемера-IV могла плачевно закончиться даже для вооружённого бластером и лазеружьём разумного, а ни того, ни другого у Клауса не было. А поможет ли против красногривника боевой нож, было неизвестно.

Существо двигалось параллельно пути следования Клауса и чуть левее, но в сумерках его не было видно. Впрочем, Клаус нисколько не сомневался, что красногривника можно будет увидеть только перед непосредственной атакой, когда уже будет поздно что-либо предпринимать. Но благодаря своим эмпатическим способностям Клаус хорошо "видел" существо и нисколько уже не сомневался в том, что это и есть красногривник.

Лес по-прежнему оставался таким, каким и был в самом начале. Ничего похожего на нормальные деревья так и не попадалось, и Фрайзингер всерьёз задумался о том, что ему предпринять, когда красногривник вздумает на него напасть. А в том, что нападение произойдёт, он не сомневался. Не из той породы был этот хищник, чтобы просто так сопровождать кого бы то ни было.

Нападение произошло тогда, когда астраханец пересекал небольшую поляну, поросшую редким кустарником с листьями неправильной формы и странного вида то ли побегами, то ли плодами, напоминающими кувшины. Внешний вид этих образований сразу же насторожил Клауса, однако бдительности он не потерял и нападение красногривника не явилось для него неожиданностью.

Откуда-то слева в воздух взметнулось огромное мускулистое тело, покрытое короткой коричневой шерстью и с красной густой гривой, метя точно в инопланетянина. Клаус успел рассмотреть мощные лапы с острыми, как бритвы, когтями, и оскаленную морду зверя, в пасти которого торчали совсем нешуточные клыки; в следующую секунду он уже кубарем катился в сторону, уходя от хищника.

Однако, как бы скор ни был Фрайзингер, красногривник тоже не был тормозом. Правая передняя лапа всё-таки успела царапнуть астраханца по спине, отчего у Клауса возникло впечатление, что его с головой окунули в чан с серной кислотой. Были ли когти красногривника ядовитыми, он не знал, но, по крайней мере, он всё ещё оставался на ногах и мог дать хищнику бой. То, что красногривник был довольно крупным существом, а из оружия у Клауса был только боевой нож, его совершенно не волновало.

Красногривник развернулся вокруг своей оси и принял подпружиненную позу, глядя на астраханца большими янтарными глазами и похлёстывая себя по бокам длинным хвостом. Промахнувшись в первой попытке, хищник теперь намеревался атаковать инопланетянина в лоб.

Клаус с вполне резонным сомнением подумал, что боевой нож здесь может оказаться бессильным. Зверь весил в несколько раз больше него и прямое столкновение могло запросто окончиться для астраханца фатально. Даже раненый, красногривник вполне был способен разорвать Клауса напополам, а его, по вполне понятным причинам, такой расклад совсем не устраивал.

Однако существовал вариант обойтись совсем без насилия, а именно — эмпатически внушить хищнику, что на самом деле Клаус гораздо опаснее, чем кажется. Он, разумеется, не знал, как устроены у красногривника мозги, но вполне справедливо полагал, что высшие хищники совсем не тупые машины для убийства, как те же крабомуравьи. Следовательно, был вполне реальный шанс решить дело, так сказать, миром.

Клаус весьма деликатно проник в сознание хищника и принялся внушать ему, что он гораздо опаснее, чем выглядит, и что его небольшой — по сравнению с красногривником — размер вовсе не предполагает лёгкую победу. Выставив вперёд правую руку с зажатым в ней боевым ножом, Клаус акцентировал внимание зверя на том, что этот блестящий в ночном свете стальной коготь может не только разрезать плоть, но и заносить внутрь организма яд и заразу. И что красногривник может одержать над Клаусом верх, но при этом ничто не может гарантировать хищнику, что после этого он останется в живых.

Описывать словами процесс пси-трансляции мы не станем, поскольку это, по нашему мнению, всё равно что описывать слепому цвет или пытаться объяснить глухому, что такое звук, поэтому просто скажем, что Клаусу удалось, судя по поведению красногривника, внушить ему кое-какие опасения насчёт силового варианта решения проблемы. Во всяком случае, нападать на астраханца хищник не стал, вместо этого он несколько секунд настороженно глядел на Фрайзингера, словно раздумывая над своими дальнейшими действиями, но затем сердито сверкнул глазами, открыл пасть, демонстрируя острые клыки, издал грозный рык и, присев на мощные задние лапы, оттолкнулся ими от почвы и одним огромным прыжком перемахнул через астраханца, исчезнув в зарослях псевдобамбука и оставив того в одиночестве, чему, разумеется, Фрайзингер был несказанно рад.

Теперь ему оставалось лишь преодолеть оставшееся до точки подбора расстояние и завершить экзамен, после чего Клаус становился полноправным бойцом Космического Десанта Правления. Но стоя на месте, этого не достигнуть, а потому следовало продолжать двигаться дальше по маршруту. И держать все органы чувств настороже.

Глава 10.

Галактика Треугольника — М33 по Каталогу Мессье,

на удалении в девятьсот килопарсеков от Главной Галактики,

территория, контролируемая Корпоративным Правлением Эльсинора —

Доминион Калифорния,

Орадонский Сектор,

система двойной звезды Киф-Хаген,

четвёртая планета — Иксион.

Боевой корабль Космического Десанта — фрегат "Мстительный клинок", на борту которого находились трое новоявленных космодесантников — Клаус Фрайзингер, Рамон Риос и Эзра Паркс, вышел из окна гиперпространственного перехода и лёг на курс, выводящий его к четвёртой планете Киф-Хагена, Иксиону, на которой располагалась крупная база десантных войск Правления. Приписанный к базе Иксион, фрегат не летал специально в Малое Магелланово Облако, чтобы забрать всего лишь троих разумных. Слишком накладно посылать боевой звездолёт такого класса именно для подобной цели. Чтобы переправить Фрайзингера, Риоса и Паркса в галактику Треугольника, их сначала на военном джампере переправили с военной базы в системе Гамельдоф на "Внегал-21" — одну из гигантских гиперпространственных станций, входящих в сеть гиперворот "Внегал" и сооружённых в межгалактическом пространстве для облегчения перелётов между Пятью Галактиками. Там они пробыли двое стандартных суток, после чего их и забрал оттуда "Мстительный клинок", который в данную минуту приближался к четвёртой планете Киф-Хагена со стороны её южного полушария, проходя ниже окружающего Иксион кольца.

Путь от станции "Внегала" до Треугольника занял чуть больше недели по стандартному счислению, но на сей раз никто их в криостаз не стал погружать. Весь путь до Иксиона они проделали в состоянии бодрствования (с перерывами на сон, разумеется), изучая все имеющиеся в Интерстаре сведения о месте, где им предстояло проходить службу, а заодно и информацию о галактике М33 вообще.

В эту галактическую систему корабли Корпоративного Правления впервые проникли ещё в середине XII века Галактической Эры, однако первые колонии Директората возникли в ней лишь сто пятьдесят лет спустя. На данный момент Эльсинор контролировал чуть больше двадцати процентов этой галактики, которая была вдвое меньше Млечного Пути, и пока это было всё, чего удалось достигнуть Правлению в этой части космоса. Сдерживали дальнейшую экспансию два фактора — война против Федерации Эрласари, тон в которой задавали высокоразвитые гуманоиды-синрилы, известные тем, что занимались самой банальной работорговлей (из-за чего, собственно, и разгорелся весь этот сыр-бор), и настороженное отношение к Доминиону Калифорния со стороны рептилоидов-скагов с Крифата, с которыми лишь четыре года назад Анахайму удалось заключить торговый договор, что было сочтено за большую удачу. Подозрительные и довольно грубоватые скаги в случае войны были бы куда серьёзным противником, нежели синрилы, поэтому в этом направлении анахаймцы предпочитали действовать весьма и весьма осторожно. Три с лишним тысячи лет назад скаги едва не сожгли собственную планету во время междоусобицы; затем после того, как восстановили инфраструктуру своей цивилизации и заселили несколько сотен планет в разных звёздных системах, скаги снова схватились друг с другом, но это уже была война колоний против метрополии, которая закончилась, к слову сказать, победой центрального правительства Крифата. Так что-что, а воевать они умели. Пусть в технологическом плане они и уступали Правлению — немного, но уступали, но боевые качества свои скаги никуда не дели.

Иксион, четвёртая планета в системе двойной звезды Киф-Хаген (центральное светило — оранжевый карлик спектрального класса K2V, и его компаньон, красный карлик спектрального класса M4V), являлась типичной терраподобной планетой с экваториальным диаметром в пятнадцать тысяч четыреста сорок километров, имела пригодную для дыхания большинства разумных жизнеформ азотно-кислородную атмосферу и гравитацию, превышающую стандартную на семь с половиной процентов, принадлежа к планетам P-класса, то есть вращающимся вокруг обеих компонентов светила, или же планетам с кратной орбитой. Вокруг планеты имелось кольцо, образовавшееся несколько миллионов лет назад, когда — во всяком случае, так утверждали астрономы — спутник Иксиона, о котором, по вполне понятным причинам, ничего не было известно в данное время, при своём сближении с планетой достиг предела Роша и разрушился, образов то самое кольцо, про которое мы только что упомянули. Климат на большей части планеты был схож с климатом умеренных широт Терры, флора и фауна особых проблем колонистам не доставляла, за исключением пары-тройки крупных хищников. Поверхность, в основном, была представлена сушей, а несколько неглубоких морей и единственный океан Иксиона, размерами сопоставимый с Аместонским океаном на Астрахани, располагались в южном полушарии планеты, позволив суше безраздельно царствовать в северном.

Первые колониальные транспорты прибыли на Иксион в конце XIII века Г.Э. из Большого Магелланова Облака, привезя на планету четыреста тысяч переселенцев с Салароса. Спустя сорок лет через систему Киф-Хаген был проложен гиперпространственный маршрут, связавший Новый Атмос, Окаванго и Лирол, в пространстве были сооружены несколько комплексов гиперворот; ещё через несколько лет от Лирольского маршрута проложили ответвления на Силфдорей и Джасатеси. И, что вполне естественно, на Иксионе были созданы Силы Планетарной Обороны и Силы Системной Обороны, призванные оборонять Киф-Хаген от внешних врагов. Правда, таковых поначалу не было, пока в начале XVIII века Г.Э. халруды, обитатели шестой планеты в системе Чивит, решили, что сферу их влияния нужно расширить, причём непременно за счёт территории Доминиона. Флот халрудов вторгся в три системы, контролируемые Анахаймом, небольшая эскадра объявилась в системе Киф-Хаген. Местные ССО приняли бой, но когда уже казалось, что корабли халрудов оттеснены ко второму газовому гиганту системы, планете в четыре раза больше Сатурна, из гиперпространства в тылу у иксионцев выскочили полторы сотни боевых звездолётов халрудов. И если бы не прибывшие к Иксиону корабли ВКФ, неизвестно, сумели бы ССО отстоять родную планету.

Халрудов разбили и вытеснили в их системы, на Иксионе обустроили базу Флота и Космического Десанта, в полумиллионе километрах от планеты в пространстве соорудили ремонтные верфи и орбитальную защитную сеть. Сюда с Оркнея перебазировали один из десантных Корпусов в полном составе, а из системы Исантис прибыли две эскадры ВКФ. Таким вот нехитрым образом, в тридцати четырёх километрах от одного из крупных городов планеты, Камрита, и появился военный анклав Форт-Нокото, которым в данный момент командовал десантный генерал локианец Дитрих фон Хольц.

Дальше в инфофайлах шла сухая статистика: число жителей, длина шоссейных и магнитных дорог, индекс экономического развития (индекс Дирксена), список крупнейших населённых пунктов, основные отрасли промышленности и так далее. Эти сведения Фрайзингер, Риос и Паркс просмотрели вскользь, поскольку они их практически не касались. А вот космографическая информация удостоилась самого пристального внимания с их стороны, поскольку род деятельности скаутов КосмоДесанта как раз и предполагал проведение всех видов разведки как внутри пространства Доминиона, так и за его пределами.

Орадонский Сектор, в котором располагалась звёздная система Киф-Хаген, являлся самым маленьким сектором Доминиона и располагался вблизи северной границы, за которой начиналась практически неизведанная территория. Ближайшей населённой системой, до которой от Иксиона было девять с небольшим парсек, являлась система оранжевого гиганта спектрального класса K3IIIab, носящего имя собственное Больдир и имеющая две обитаемые планеты, обе колонизированы скагами несколько столетий назад. Дальше шли, перемежаясь меж собой, контролируемые скагами системы, необитаемые миры и планеты, населённые различными инопланетными расами. Ближайшая планета синрилов находилась в более чем пятистах парсеках от Иксиона, до ближайшей планеты Доминиона — Кветуса, было одиннадцать светолет, а что находилось ещё дальше, в глубинах этой галактики, не знал никто. Возможно, знали синрилы и скаги, но делиться этой информацией с Анахаймом они, по вполне понятным причинам, не собирались.

"Мстительный клинок" вошёл в атмосферу Иксиона, и насосы системы охлаждения сразу же заработали в усиленном режиме, нагнетая в расположенные в межкорпусном пространстве трубопроводы криогенный охладитель. Отключился маршевый двигатель, передавая эстафету антигравам. Пятисотсорокаметровый звездолёт пробил плотный облачный слой над единственным океаном Иксиона и взял курс на северо-запад, следуя в направлении военной базы Правления.

Воздушное пространство над Иксионом, не в пример Астрахани, было не столь плотно забитым воздушными и космическими транспортными средствами. Возможно, дело было в том, что здесь, в отличие от родной планеты Клауса, Рамона и Эзры, имелось только два космопорта, а большинство грузов, предназначенных для отправки в другие миры, переправлялись на орбитальные терминалы посредством масс-транспортёров. К тому же, местность, над которой сейчас пролетал фрегат, была не слишком населённой — в этой части планеты располагались, в основном, фермерские посёлки и сельскохозяйственные производственные комплексы. Где-то вдалеке мелькнул и пропал атмосферный грузовоз, чуть выше и впереди показался идущий своим курсом пассажирский стратосферник.

Форт-Нокото показался на горизонте вскоре после того, как фрегат миновал высокую горную цепь, протянувшуюся с северо-востока на юго-запад. Комплекс строений в виде куполов, квадратов и параллелепипедов с огромным старто-посадочным полем, на котором были видны припаркованные боевые корабли разных классов, можно было сопоставить с крупным городом, к которому со стороны магистрального шоссе А12, соединяющего два крупных города Иксиона — Престон и Сокуангу — подходила четырёхполосная автомобильная дорога, параллельно которой шла двухпутная линия магнитной дороги. И это сравнение было вполне правомочным, ибо численность Корпуса Космического Десанта составляла восемнадцать тысяч бойцов, а добавьте сюда экипажи боевых кораблей и технический и обслуживающий персонал — цифра получалась немаленькая. Занимал Форт-Нокото территорию размером в триста пятьдесят пять квадратных километров, из которых половина приходилась на СПП; на остальной территории размещались казармы, транспортный парк с ремонтными мастерскими, гарнизонный штаб, станция гиперпространственной связи и прочие необходимые для нормального функционирования службы. Станция дальнего обнаружения размещалась в пяти километрах от Форт-Нокото, охраняемая взводом космических десантников, располагаясь на хорошо укреплённой возвышенности, защищённая, к тому же, силовым щитом.

Фрегат, описав над СПП полукруг, выпустил посадочные опоры и опустился на керамлитовое покрытие рядом с малым десантным кораблём проекта "Мидуэй", транспортная аппарель которого была опущена и сейчас по ней внутрь звездолёта закатывали штурмовые бронетранспортёры "Гепард". Судя по всему, этот МДК должен был доставить десантников куда-то, где велись активные боевые действия. И очень может быть, что это было связано с синрилами.

— Прибыли, — резюмировал Паркс, глядя на экран мультихроматрона, который демонстрировал панораму базы. — Интересно, нас сразу в пекло швырнут или дадут время пообтереться?

— Насколько мне известно, — отозвался Клаус, поднимаясь на ноги и закидывая за спину свою походную сумку армейского образца и поправляя чёрно-зелёный берет разведчика на голове, — активных боевых действий сейчас на синрильском фронте не ведётся, а этот корабль, быть может, на усиление десантников везёт. В любом случае, парни, мы — разведка. У нас немного иная специфика. Так что расслабьтесь и давайте топайте за мной.

— Эй, ты с какого это перепугу пилотами вдруг взялся командовать? — подозрительно-иронично прищурился Риос. — Что за замашки альтурийского аристократа?

— Никто вами не командует, — усмехнулся Клаус, направляясь к выходу из десантного отсека.

— Вот, правильное решение, — одобрительно кивнул Риос. — А то придётся тебе искать другой корабль, чтобы подобрал тебя с какой-нибудь планетки!

— Уж корабль я как-нибудь да раздобуду! — хмыкнул Фрайзингер.

Антигравитационный лифт опустил троих астраханцев на уровень внешних пассажирских шлюзовых камер. Пройдя по одному из коридоров, Фрайзингер, Риос и Паркс миновали шлюз и очутились на керамлитовом покрытии старто-посадочного поля базы Форт-Нокото.

— И куда теперь? — Паркс озадаченно огляделся. — Нас кто-нибудь встретит или нам самим надо будет до канцелярии добираться?

— Боюсь, конечно, ошибиться, парни, — проговорил Клаус, останавливаясь в нескольких метрах от опущенного пассажирского трапа, — но вот эта очень милая особа, сдаётся мне, как раз по наши души и заявилась. Но вы хвосты не распускайте — это армия, фрайг знает, кто она такая на самом деле. Начинать службу с дисциплинарного взыскания мне вовсе не улыбается. Думаю, вам тоже.

Особа, о которой только что упомянул Клаус, оказалась очень привлекательной молодой женщиной лет примерно тридцати, одетой в самую обычную гражданскую одежду — сине-серую майку и светло-коричневые капри, подчёркивающие все достоинства фигуры, и сине-красные кросс-туфли на рельефной подошве. Длинные каштановые волосы были собраны в "конский хвост", на правом ухе виднелась гарнитура коммуникационного устройства, а висящая на правом бедре кобура с бластером М-44 "Саламандра" выглядела несколько чужеродной этому наряду. Глаза незнакомки закрывали поляризованные солнцезащитные очки известного в Калифорнии производителя с Анахайма "Lemonscope", поэтому выражение её глаз невозможно было рассмотреть. Однако держалась она весьма уверенно, что навело всех троих астраханцев на мысль, что перед ними офицер.

— Клаус Фрайзингер, Рамон Риос и Эзра Паркс? — незнакомка остановилась в паре метров от прибывших и внимательно оглядела каждого из них. — Всё верно, ке са?

— Э-э... так точно, сэр... простите, мэм! — за всех троих отозвался Клаус.

— Прощаю, — на красивого рисунка губах возникла едва заметная улыбка. — Кто из вас кто, мне уже известно, благо, с Бессемера-IV на Иксион переслали ваши личные дела. Решила встретить вас самолично, так сказать.

— А, простите, вы кто есть? — осторожно поинтересовался Риос.

— Лейтенант Джессика Рассел, командир разведгруппы "Химера" и ваш, — она интонацией выделила это местоимение, — непосредственный командир. Специалист Фрайзингер — вы наш новый снайпер. Оружие получите после того, как разместитесь в отведённой для вас комнате в казарме. Это вон там, — Рассел левой рукой указала куда-то в восточном направлении, — там базируются скауты. Пилоты Риос и Паркс — ваша задача отныне будет заключаться в том, чтобы доставлять "Химеру" туда, куда будет необходимо, и, соответственно, оттуда же и забирать. Поскольку вы будете пилотами разведкорабля, то и жить будете в казарме скаутов. Но сейчас вам нужно зарегистрироваться в кадровой службе, там занесут все ваши данные в центральный компьютер базы и проделают все необходимые процедуры.

— Мы туда пешком пойдём? — задал вполне резонный вопрос Паркс.

— Зачем пешком? — усмехнулась Рассел. — Вот наш транспорт.

Рядом с ними, тяжело вздохнув пневматическими тормозами, остановился массивный армейский грузовик анахаймского производства модели TGH-40 "Гризли", производимый концерном "Бетарус" исключительно для нужд вооружённых сил. Сидящий за рулём смуглокожий здоровяк с почти полностью обритой головой и бородкой-эспаньолкой с двумя косичками вопросительно взглянул на лейтенанта через опущенное дверное стекло.

— Лезьте в кузов, — распорядилась Джессика, забираясь в кабину "Гризли" и захлопывая за собой дверцу.

Пожав плечами, Клаус закинул свою сумку в кузов, схватился руками за металлический борт и, подтянувшись, перемахнул через преграду. Риос и Паркс, переглянувшись меж собой, последовали его примеру.

Здоровяк вёл машину аккуратно, впрочем, на территории военной базы лихачество отнюдь не приветствовалось. Поэтому поездка для новоприбывших оказалась вполне комфортной, если так можно было выразиться в отношении езды в кузове армейского грузовика.

Кадровая служба Форт-Нокото располагалась в двадцатиэтажном здании в форме параллелепипеда, в котором размещались штаб базы, офис командующего и все остальные службы, необходимые для нормального функционирования столь сложного механизма, коим являлась военная база. Госпиталь размещался в четырёх километрах к востоку отсюда, в сферическом здании высотой в сорок пять и диаметром в сто пятьдесят метров; в той же стороне находились и казармы, призванные стать для новоприбывших бойцов домом на весь срок контракта — а может, и на более длительный срок, но это уже зависело конкретно от каждого солдата.

Процедура зачисления Фрайзингера, Риоса и Паркса в штат Корпуса не заняла много времени. Немногословная средних лет ригелианка в капитанской форме по очереди вставила персональные ЭМ-жетоны астраханцев в считывающее устройство, произвела какие-то манипуляции с голографическим терминалом, после чего объявила, что Клаус Фрайзингер, Рамон Риос и Эзра Паркс официально зачислены в штат Пятьсот Шестьдесят Пятого Корпуса Космического Десанта в качестве скаута-специалиста и пилотов разведкорабля, со всеми полагающимися им по рангу правами, обязанностями, привилегиями и денежным содержанием. Жетоны были возвращены их владельцам, затем капитан-кадровик выдала каждому по персональному электронному ключу от их комнат в казарме и сказала, что они могут быть свободны, а дальнейшее переходит в компетенцию их непосредственного командира.

— Что ж, — произнесла Джессика, когда они вышли из здания и остановились перед грузовиком, за рулём которого всё так же сидел тот же смуглокожий здоровяк с невозмутимым лицом, — поздравляю вас, коллеги. Теперь вы — полноправные скауты Космического Десанта Правления. Кто-то просто скаут, кто-то — скаут-пилот. А сейчас давайте проследуем в отведённую нам казарму. Разместитесь в своих комнатах, а брифинг проведём завтра, так как у меня сегодня дел невпроворот. Тэм — поехали! Садитесь, парни!

Парни забрались в кузов, разместились поудобнее, после чего здоровяк, которого Рассел назвала Тэмом, аккуратно тронул машину с места, беря курс на восточную часть базы.

— Да, не ожидал я, что у нас будет такой командир! — Риос кивком головы указал на то место кабины грузовика, где находилась лейтенант Рассел. — Я-то думал, что будет какой-нибудь дуболом, а тут вон оно что!

— Дуболомы если где и встречаются, то в самом Десанте, Рамон, — отозвался Клаус, разглядывая поверх борта кузова место, где ему предстояло служить, ему и его товарищам. — Скауты же — совсем другой тип деятельности. Здесь нужны ум и терпение, а не кулаки и стальные мускулы. Ну, без этого тоже не обойтись, но здесь это второстепенное, парни. А насчёт лейтенанта — трижды подумайте, если решите к ней подкатить. Здесь простой пощёчиной дело не обойдётся.

— Нет, лично у меня такого желания нет! — рассмеялся Риос. — Мне моя голова дороже! А ты что скажешь, Эзра?

— Я тоже пас, — развёл руками Паркс. — Одно дело — крутить шашни с боссом на гражданке, и совсем другое — пытаться заигрывать с твоим непосредственным командиром, которая, как я подозреваю, вполне способна тебе башку оторвать и в твою же задницу засунуть. А ты что скажешь, Клаус?

— Тут я с вами, парни, солидарен.

Грузовик подкатил к пятиэтажному квадратному строению спокойного светло-серого цвета из альфабетонных блоков, возле которого был разбит небольшой скверик с фонтаном посредине, и остановился. Со стороны пассажирского сиденья открылась дверца, и наружу показалась лейтенант Рассел.

— Всё, парни, мы приехали! — жизнерадостно объявила она, глядя на астраханцев снизу вверх. — Вылезайте. Вот и ваша казарма, то есть наша. Найдите коменданта, зовут его Кемнид Ханнаш, штаб-сержант, его офис находится на третьем этаже. Если возникнут затруднения с его поисками, вам подскажут. Он разместит вас в ваших комнатах, после сопроводит вас в арсенал, где выдаст вам оружие, которое будет за вами закреплено, и обмундирование. Сегодня все вопросы будете решать с ним, а завтра в девять ноль-ноль по местному времени жду вас на брифинге. Он состоится здесь же, в казарме, в конференц-зале, который находится на четвёртом этаже. Ханнаш вам покажет сегодня и его. Опоздание не приветствуется, так что прошу быть к назначенному сроку. Всё. Свободны, парни.

— Есть, мэм! — в один голос гаркнули Фрайзингер, Риос и Паркс.

— Вылезайте, — мотнула головой Джессика. Подождала, пока все трое выпрыгнут на дасфальт, после чего снова забралась в машину. Двигатель сердито взрыкнул турбиной, и грузовик покатил куда-то в северо-восточном направлении.

— Очень интересно, — пробормотал Клаус, глядя вслед грузовику; потом задумчиво оглядел здание казармы. — Значит, нам теперь тут жить...

— Выглядит вроде бы неплохо, — протянул Паркс, тоже осматривая здание.

— Ну, вряд ли Правление будет своих солдат в клоповнике селить! — усмехнулся Риос. — Однако, давайте пойдём искать этого штаб-сержанта Ханнаша, парни, а то ещё влетит нам от боссмана за проволочку!

— Резонное замечание, — согласился с приятелем Клаус.

Штаб-сержанта Кемнида Ханнаша им удалось обнаружить в хозблоке, где он в компании двоих солдат, обвешанных ремонтными инструментами, с весьма озабоченным видом осматривал одну из автоматических стиральных машин. Судя по всему, здесь имела место быть какая-то неисправность, и сейчас все трое с сосредоточенными выражениями лиц пытались решить неожиданно возникшую проблему. И поначалу на новоприбывших никто из них не обратил никакого внимания, и лишь вежливое покашливание Фрайзингера отвлекло штаб-сержанта от стиральной машины.

Кемнид Ханнаш оказался невысоким, но крепко сложенным, уроженцем Альтаира-IV, основное отличие которого от представителей вида homo заключалось в коже насыщенного оранжевого цвета и отсутствии ушей, которые альтаирцам заменяли слуховые щели, расположенные там, где у людей находились уши. Оглядев всех троих внимательными серыми глазами, штаб-сержант распорядился сопровождавшим его солдатам продолжать ремонтные работы, а сам, сделав знак астраханцам следовать за ним, направился к выходу из хозблока.

Как выяснилось вскорости, комнаты, предназначенные для проживания, являлись двух-, трёх— и четырёхместными почти что номерами отеля люксового класса. Оно и понятно — Корпоративное Правление не жалело сил и средств на то, чтобы те, кому предназначалось защищать мир и порядок в пяти галактиках, чувствовали себя комфортно вне зависимости от того, на какой планете, спутнике, астероиде или космической станции они бы не квартировали. Никому из астраханцев до сего момента не доводилось останавливаться в люкс-номерах, но по общему заключению, они должны были выглядеть именно так.

Фрайзингеру, Риосу и Парксу как раз досталась трёхместная комната, обустроенная в соответствии с нормами, принятыми в вооружённых силах Директората. Четырёхугольное помещение площадью в тридцать пять квадратных метров, с тремя удобными диванами, встроенными автоматическими кухней и электроплитой, с тремя же столиками для досуга и работы с установленными на них персонблоками, с закреплённым на одной из стен большим стереовизором, который можно было переключить в режим мультихроматрона. Большое панорамное окно выходило на старто-посадочное поле, открывая обитателям комнаты вид на ряды запаркованных боевых звездолётов и ангары МЛА. Две встроенные в потолок светопанели давали вполне приличное освещение, а по покрывающим пол псевдодеревянным панелям можно было ходить и босиком, при условии, что обитатели комнаты не будут свинячить. В южном углу комнаты располагался санузел с автоматической душевой кабиной, а три встроенных в стены шкафа с мета-магнитными зажимами для оружия дополняли интерьер. И ещё система климат-контроля, поскольку в этой части Иксиона лето обычно бывало довольно жаркое.

Всё объяснив и показав астраханцам, Ханнаш посоветовал им не терять времени зря и потратить его сегодня на обустройство и отдых, так как с завтрашнего дня им предстояло начинать службу в десантных войсках Правления. А это означало, что в любой момент их могут послать в какую-нибудь всеми демонами Космоса забытую дыру, где им предстоит на деле доказать, что они отнюдь не левой пяткой сморкаются. И поэтому каждый солдат и офицер должен всегда находится в состоянии готовности, а что больше всего этому способствует, как не хороший отдых?

Глава 11.

Конференц-зал, расположенный на четвёртом этаже казармы скаутов, ничем примечательным от подобных ему помещений, разбросанных по бессчётному количеству военных баз в Пяти Галактиках, не отличался. Стандартное компьютерное оборудование, кресла, подстраивающие свою форму под контуры тела, голографический проектор и мультихроматрон последней модели, в одном из углов — штандарт Корпоративного Правления и эмблема Космического Десанта. Место для оратора представляло собой небольшую цилиндрической формы трибуну со встроенной молектроникой и аудиовидеотехникой, благодаря которой даже самый тихий голос был хорошо слышан во всех углах помещения.

Лейтенант Рассел появилась в конференц-зале, как и подобает уважающему себя командиру — с двухминутным опозданием. На сей раз она была одета в офицерский мундир, который ей очень шёл, как отметил про себя Клаус, а пристёгнутая к правому бедру кобура с бластером нисколько не портила этот ансамбль. В левой руке она держала ноутбук, а в правом ухе виднелась гарнитура коммуникатора.

Фрайзингер уже знал, что служить ему предстоит под командованием лейтенанта Джессики Рассел, происходящей с одного из основных миров Правления — Белта, и в компании ещё троих скаутов — специалиста-взрывотехника веганца Тэма Джизирака, связиста Дэвида Дженсена с Каледонии и сирианца Бендака Скривы, специализирующегося на разного рода сканерах и детекторах, а также управляющего боевыми дронами, которые являлись обязательным снаряжением каждой разведгруппы. Рамон Риос и Эзра Паркс получили в своё распоряжение разведывательный корабль класса "Призрак", который был придан группе Рассел, и следовательно, также находились в её подчинении. Сам же Клаус был зачислен в состав группы "Химера" в качестве штатного снайпера, однако он хорошо понимал, что на данный момент он пока что ничего не стоил, как скаут КосмоДесанта. Но ничто не мешало ему доказать своим сослуживцам, что он тоже не пяткой сморкается.

Брифинг получился коротким. Джессика, сказав, что она не мастер толкать длинные речи, объяснила новичкам, что им предстоит серьёзная учёба, и нужно с максимальной для этого пользой использовать выдавшееся свободное время. Пока на синрильском фронте царило относительное затишье — после Цертура и блокады Эсибии, снять которую синрилы не сумели, работорговцы отвели основную часть своих сил к центральным мирам и приготовились их защищать, а пара мелких конфликтов на восточной границе Доминиона не являлась чем-то таким, на что стоило обращать внимание. Но как известно, всё может резко измениться, поэтому Фрайзингеру, Риосу и Парксу следовало уделить как можно больше времени тренировкам и обучению. Хорошо стрелять и пилотировать космоплан — да, но помимо этого, нужно было ещё изучать такие дисциплины, как космография, ксенопсихология, ксенолингвистика и военное дело. Подъём — в семь утра, завтрак, затем часовая тренировка в спортзале, занятия в аудиториях и на ВИР-тренажёрах, трижды в неделю — полевые тренировки. Единственный выходной — воскресенье, но новичкам об увольнении думать было ещё слишком рано.

Субординация у скаутов была чистой формальностью, но, как сказала лейтенант, называть её по имени нужно было заслужить. Так что новичкам следовало пока обращаться к ней сугубо официально, то есть "мэм", ну, или на крайний случай, можно было называть её "командир", или на жаргоне космонавтов — "боссман". Насчёт остальных ничего такого сказано не было, да и сами Дженсен, Скрива и Джизирак ничего на этот счёт не сказали.

Занятия по прикладным дисциплинам проводились в одном из двух учебных корпусов базы, и ничего особенного из себя не представляли. Преподаватели из числа офицеров и сержантов Космического Десанта и Военного Флота старательно вдалбливали в головы слушателей нужные им для профессиональной деятельности сведения, используя для этого все доступные им методы и оборудование; дозволялось пользоваться гипнопедами для наилучшего усвоения материала. А вот полевые тренировки выглядели совсем по-другому.

Прежнее увлечение Фрайзингера супертриатлоном в данном случае оказалось очень полезным, поскольку тренировки "в поле" мало чем отличались от данного вида спорта. Ну, разве что на велосипеде ездить не нужно было. А так практически всё один к одному. Бег по весьма пересечённой местности (тут явно поработали ландшафтные дизайнеры, ибо в этой части Иксиона таких, с позволения сказать, ебеней, не было), занятия по маскировке и скрытному просачиванию в расположение неприятеля — здесь Клаус показал превосходные результаты, впечатлив не только своего непосредственного командира, но и самого командующего фон Хольца, который всегда внимательно следил за тренировками и подготовкой новичков. На стрельбище астраханец выбивал десять из десяти с полутора километров, причём нужно было ещё очень постараться обнаружить самого стрелка, который умудрялся становиться абсолютно невидимым на практически ровной местности, на которой и кустики-то росли через километр друг от друга.

Ещё живя на Астрахани, Клаус изучил несколько самых распространённых галактических языков, не считая галапиджина, знать который являлось самым обыденным делом для любого разумного — лагошский, инишири, восточно-галактический торговый пиджин, сирианский и торговый диалект жителей Ригеля-VI. На Иксионе к этому списку добавились синрильский, элиш — торговый диалект скагов, браскирианский и саанниш, который в этой галактике был чем-то вроде галапиджина. Десять языков — по современным меркам, так себе результат, если учесть, что с помощью гипнопеда можно было выучить куда большее количество, но это были основные галактические языки, а большего и не требовалось.

Оружие — оружием, но и владеть приёмами рукопашного боя скауту тоже было необходимо. Космические десантники, запакованные в боевую броню и увешанные оружием по самое не могу, и те обязаны были владеть приёмами рукопашного боя, а уж про скаутов и говорить нечего. И то, что в своё время Клаус изучал кин-койдо, явилось очень серьёзным подспорьем. На спаррингах против лейтенанта Рассел, которая тренировалась по системе текму-браме, он показал себя весьма стойким бойцом и серьёзным противником — кин-койдо от боевой системы жителей Илиларана отличалась большей гибкостью и наличием приёмов психологического воздействия на противника; правда, против молодой и весьма красивой женщины Клаус не стал применять эти приёмы, но Рассел так ни разу и не удалось его уложить на татами, несмотря на то, что текму-браме было более агрессивной системой рукопашного боя, нежели кин-койдо.

С сослуживцами у Фрайзингера почти сразу сложились очень тёплые отношения. Джизирак, Скрива и Дженсен сразу же принялись давать новичку наставления во всём, что касалось службы; впрочем, точно так же они отнеслись и к Риосу с Парксом. Лейтенант Рассел поначалу вела себя по отношению к Фрайзингеру и его землякам несколько настороженно, но после того, как они показали своё мастерство на тренажёрах и в поле, изменила градус отношения к ним на пару десятков в сторону увеличения температуры. Правда, пока им приходилось всё так же официально к ней обращаться, но это не доставляло астраханцам особых неудобств.

Спустя три месяца после начала службы произошла маленькая неприятность, хотя Клаус считал, что в том его вины не было от слова "совсем". Вся разведгруппа получила в полном составе увольнительные, и отправилась в Камрит, чтобы отметить успешное завершение тестов для новичков. Дженсен предложил для этой цели посетить ресторан "Гармония", расположенный на территории парка отдыха и развлечений Делрис-Медоуз. Место было вполне приличным, никакой "особой" публики там не бывало априори — и всё-таки скаутам в этот раз не повезло.

Компания подвыпивших молодых людей, отмечавших, судя по всему, день рождения одного из них, расположившаяся за три столика от скаутов, поначалу не обращала никакого внимания на скаутов, тем более, что все они поехали в город в гражданской одежде. Однако через какое-то время внимание двоих из этой компании привлекла Джессика Рассел. Тот факт, что она находилась в компании шестерых мужчин довольно серьёзного вида — один лишь Джизирак мог заставить любого забияку заткнуться одним лишь своим видом, а надо заметить, что рост веганца составлял без малого два метра, и вдобавок, телосложению взрывотехника мог позавидовать иной культурист, их совершенно не смутил, что, впрочем, учитывая то, насколько они на тот момент были поднабравшись, неудивительно. С беспечным видом подойдя к столику, за которым сидели скауты, они в довольно неприличной форме выразили своё "восхищение" красотой белтийки, после чего предложили ей сделать "подарок" виновнику их банкета. На едкий вопрос Джессики, почему она должна что-то кому-то дарить ни с того ни с сего, последовал ответ, после которого за столиком скаутов воцарилось глухое молчание. Потом со своего места стал медленно подниматься Джизирак, но Клаус знаком остановил веганца и весьма спокойно заметил, что за такие слова, высказанные в адрес девушки, недолго и в табло получить чем-нибудь увесистым. Однако выпивохи приняли уже достаточное количество горячительного, чтобы думать, что им сам Дух Космоса — сват и брат. Один из них просто послал астраханца по известному в Пяти Галактиках адресу, в то время как другой, противно хихикнув, схватил Джессику за руку и запустил свою левую руку ей под блузку.

Вне всякого сомнения, белтийка была в состоянии самостоятельно справиться с пьянчужками, но Клаус действовал настолько быстро, что за то время, которое понадобилось ему, чтобы разбить о голову своего оскорбителя графин с минеральной водой и сломать руку второму идиоту, остальные успели только вскочить на ноги. А потом началась свалка.

Надо отдать должное местным блюстителям порядка — полицейский патруль появился в ресторане уже через три минуты после начала драки. Впрочем, назвать происшедшее дракой было бы не совсем правильным. Скаутов было семеро, задир — десять, но лишь двое из них получили "в зубы" от Джизирака и Риоса; остальных, заставив Джессику удивлённо приподнять брови, а Скриву восхищённо выругаться на сирианском, меньше чем за двадцать секунд уложил Фрайзингер, при этом нисколько не вспотев.

Местные законники поступили очень рассудительно — они не стали хватать всех без разбора, тем более, что скауты немедленно при их появлении предъявили свои идентификационные ЭМ-жетоны. Полицейские прогнали их через свои ридеры, затем опросили свидетелей и просмотрели записи с камер наблюдения, коими была оборудована "Гармония", после чего объявили, что никаких претензий к скаутам не имеют, а вот зачинщикам драки придётся отвечать согласно местным законам. Также старший патруля заявил, что он не будет ставить в известность военную полицию, так как состава преступления в действиях Фрайзингера и его товарищей нет абсолютно.

После этого инцидента Клаус, Рамон и Эзра получили право обращаться к лейтенанту Рассел на "ты" и по имени, а спустя несколько дней Джессика, встретив Фрайзингера у стрелкового полигона, поинтересовалась у астраханца, почему он решил взять в "Гармонии" инициативу на себя, учитывая то обстоятельство, что она и сама вполне была способна размазать этих имбецилов по стенам. Клаус, пожав плечами, сказал, что не в его правилах спокойно стоять и смотреть, как какие-то дебилы, у которых мозгов меньше, чем у мухи, пристают к девушке, да ещё к тому же его командиру. Понять их было можно, простить — нет. На вопрос же, почему их можно было понять, астраханец, несколько боязливо отодвинувшись от Рассел, сказал, что только евнух или придерживающийся неправильной сексуальной ориентации разумный может остаться равнодушным при виде такой красавицы. Затем он сухо извинился перед лейтенантом за столь откровенные слова и поспешно ретировался, не обратив никакого внимания на то, что белтийка осталась стоять на том же самом месте, глядя ему вслед с задумчивым выражением лица.

А через восемь дней группа "Химера" на разведывательном корабле вылетела с Иксиона и направилась в район Туманности Лепесток, где проботы зафиксировали возросшую активность синрилов. Этот район космоса прилегал непосредственно к границам Калифорнии, более того — оттуда до системы Уэгмон, являвшейся важным транспортным узлом Доминиона, в котором сходилось сразу семь гиперпространственных маршрутов, было всего четырнадцать парсек. Активность синрилов могла нести угрозу как двум обитаемым планетам этой системы, так и комплексам гиперворот, коих там насчитывалось восемнадцать. Поэтому высшее военное командование Доминиона приняло решение о проведении в районе Туманности Лепесток широкомасштабной разведывательной операции с участием нескольких десятков разведгрупп. Одной из них и была группа лейтенанта Рассел.

Планета, которую выбрали им в качестве объекта проведения разведмиссии, находилась в системе, граничащей с туманностью — оттуда до неё было всего два с половиной светового года. Называлась она Дапирин, имела собственную разумную форму жизни, именуемую йотруми — антропоидные земноводные, ещё не вышедшие в космическое пространство, но уже открывшие атомную энергию, роботостроение и информационные технологии; на Дапирине располагался компаунд-комплекс Правления — Лесмер, население которого составляли, в основном, различные специалисты с приставкой "ксено". Триста пятьдесят космических десантников несли охрану компаунда, но этих сил явно было недостаточно для отражения массированной атаки синрилов, буде таковая случится. Лесмер располагал всего лишь пятью боевыми кораблями класса корвета и двумя галеонами для перевозки гражданского персонала — ничтожно мало для противостояния вражеским космическим силам. И именно экипаж одного из галеонов, возвращающегося на Дапирин с Эсмеральды с провиантом, топливом, запчастями и водой, заметил нечто странное в малонаселённых южных районах Юго-Восточного континента планеты. В тамошних джунглях можно было спрятать всё, что угодно — особенно если укрыть это "что угодно" полями преломления.

Разведчики прибыли на Дапирин и высадились неподалёку от туземного города с довольно заковыристым названием, приводить которое здесь мы не видим никакого смысла, потому как нам оно совершенно не интересно. Корабль оставили на окраине города, сами же на трёхосном броневике "Скорпион" двинулись в сторону джунглей. Местные особого внимания на них не обращали, так как к присутствию на своей планете инопланетян они уже привыкли, и если кто и пялился на едущую по дороге инопланетную боевую машину, так только дети и молодёжь.

Ведущая из туземного города дорога была весьма неплохого качества, хотя местные дорожные строители использовали в качестве материала для строительства автодорог не дасфальт или асфальтобетон, а нечто вроде гранитной крошки, спрессованной в очень плотную субстанцию, из которой делали квадратные плиты, коими и выстилали дорожное полотно на Дапирине. Стыки между плитами обрабатывали специальными машинами и заливали каким-то раствором, который, затвердевая на открытом воздухе, полностью заполнял собой стыки, отчего создавалось впечатление сплошного дорожного покрытия. Состав этот включал в себя природное вещество, известное на Дапирине под названием "абу чоса", что примерно означало "серая смола", месторождения которого были разбросаны по всему южному полушарию планеты. "Серой смолой" уже заинтересовались некоторые компании из пространства Калифорнии, заключив с местными добытчиками контракты на поставки этого сырья за пределы Дапирина. Часть поставок оплачивалась в валюте Директората, часть шла по бартеру — на Дапирин поставлялись машины и оборудование, медикаменты (биохимия йотруми, даром что они были земноводными антропоидами, не слишком сильно отличалась от биохимии дышащих кислородом существ, и некоторые лекарства они спокойно могли употреблять без какого-либо вреда для себя), некоторые продукты питания, которые аборигены могли без опасений употреблять в пищу, современные средства связи и кое-что из продукции лёгкой промышленности. Судя по всему, в недалёком будущем Дапирин должен был войти в состав Корпоративного Правления, а посему присутствие на планете синрилов являлось недопустимым фактором.

От города, у которого приземлился разведчик ВКФ, до интересующего командование Доминиона места было не близко — почти трое стандартных суток езды, однако ближе подлетать было нельзя, чтобы не спугнуть синрилов, если те действительно там находились. Сменяя друг друга за рулём "Скорпиона", скауты добрались до небольшого городка — скорее даже, большого посёлка — на самой окраине джунглей, и здесь им предстояло разделиться.

Снайпер любой разведгруппы — это её глаза и уши, поэтому снайперы-разведчики всегда действуют автономно, зачастую подолгу не выходя на связь. Поэтому снайперами становятся, как правило, индиверы, для которых долгое отсутствие общения не было проблематичным. Они могли действовать совершенно автономно, полагаясь исключительно на свои мастерство, умения и на своё оружие. Иногда "подолгу" означало дней десять-пятнадцать, а абсолютный рекорд — до сих пор, кстати, не побитый — принадлежал легендарному снайперу-разведчику ригелианину Биру Силотаву, который во время Второй Андромедийской компании, где Корпоративному Правлению противостояла Аллорская Конфедерация, которой приход в эту галактику новой военно-политической силы не пришёлся по нутру, провёл в тылу аллорцев двадцать семь дней. Правда, такие сроки были, скорее, исключением, нежели правилом.

"Скорпион" добрался до конечной точки дороги с твёрдым покрытием, и с этого момента Клаусу предстояло действовать автономно. Его путь лежал в глубину тропического леса, где не исключалось присутствие синрилов. Бендак Скрива должен был отправиться в разведку вдоль берега текущей в этой местности крупной реки, Тэму Джизираку предстояло аккуратно порасспрашивать местных жителей, не видели ли они чего подозрительного и не свойственного местной природе, а Рассел и Дженсен оставались в посёлке, вернее, в километре от него, на вершине невысокого холма, где можно было не опасаться того, что кто-нибудь подкрадётся к ним незамеченным. Им предстояло анализировать полученные данные и передавать их на Иксион.

От посёлка в глубины огромного лесного массива, площадь которого составляла несколько тысяч квадратных километров, шла грунтовая дорога, достаточно широкая для того, чтобы по ней можно было ехать на штурмовом бронетранспортёре "Панголин". Состояние её, правда, не внушало особого энтузиазма, однако Клаусу предстояло по ней не ехать, а идти пешком, причём совсем немного — порядка восьми километров; затем ему нужно было повернуть на северо-восток и продираться через заросли в направлении точки на местности, известной у йотруми под названием Глаз Пшакша. Из ксенобиологических источников астраханец узнал, что пшакш — это местное животное, похожее на странную помесь рептилии и насекомого, обитающее исключительно на этом материке Дапирина, в джунглях. Для гуманоида — и вообще для разумного существа, а равно и для любого другого — пшакш не был опасен, поскольку питался растениями и мелкими жучками, да и размеры его особого трепета не внушали. Всего-то сантиметров сорок от носа до кончика раздвоенного хвоста. Почему местные так прозвали то место, Клаус не знал, да его это, скажем прямо, и не интересовало. Гораздо интереснее ему было, что могут делать на Дапирине синрилы, и есть ли они тут вообще.

Пройдя по дороге с пару километров, Клаус всерьёз задумался над тем, а не лучше ли ему будет сойти с этой, с позволения сказать, тропы и двинуть прямиком через заросли, чем ковылять по ямам и колдобинам. Ехать по такой дороге можно было только на чём-то с очень большими колёсами либо же на антигравитационной наземной машине, ибо любой другой транспорт мог запросто лишиться подвески. Окинув взглядом лес, астраханец решил, что путь через него будет гораздо более комфортным — непроходимых зарослей здесь пока ещё не наблюдалось, так что идти лесом было сподручнее, нежели ковылять по разбитой лесной дороге.

Спустя час после того, как Фрайзингер свернул с дороги, до его слуха донеслось утробное урчание двигателя какого-то транспортного средства, лязг и грохот, а спустя пару минут в поле его зрения возник ковыляющий по дороге шестиколёсный трактор, волочащий за собой огромный прицеп, внутри которого сквозь решетчатые стальные борта были видны какие-то бочки коричневого цвета с надписями на местном языке. Сидящий в кабине водитель уверенно вёл трактор вперёд, что говорило о том, что для него это не первый рейс по этой дороге. Что, откуда и куда он вёз, Клаусу было неизвестно, но его это и не интересовало.

Через час и пятнадцать минут ходьбы дорога, до сего момента шедшая параллельно направлению движения Клауса, стала забирать влево, а это означало, что разведчику предстояло углубиться в джунгли. Не сказать, что они здесь были непроходимыми — напротив, идти было довольно легко, слой опавшей листвы под ногами был спрессован достаточно плотно, и пока даже вибромачете не нужно было доставать из притороченных к поясному ремню ножен. Для более же густых зарослей при себе Клаус имел силовое лезвие, которому было абсолютно всё равно, что резать — лианы, древесину, металл или живую плоть.

Задача перед Фрайзингером была поставлена достаточно простая — добраться до местности под названием Глаз Пшакша и провести детальную разведку данного района планеты на предмет возможного наличия там синрилов. Вполне возможно, что те решили обустроить на Дапирине что-то вроде базы подскока для своих торпедоносцев или же плацдарм для сил вторжения, чтобы неожиданным ударом выбить войска Правления из системы Уэгмон, или хотя бы нанести ущерб тамошней инфраструктуре. По возможности астраханцу было предписано в боестолкновения не вступать, однако и, образно говоря, позволять бить себя ему тоже не следовало. Короче — действовать предстояло по обстоятельствам, что являлось обыденной рутиной для скаута КосмоДесанта.

Может, синрилов и вовсе не было на планете, но узнать это можно было только после разведки. Поэтому, получив задание, Клаус вполне резонно решил для себя, что действовать он будет так, как позволит ситуация.

Облачаться в боевую экипировку он не стал. В джунглях, если знать как, можно спрятаться так, что тебя никогда не найдут. А уж что-что, а играть в прятки с противником — пусть этот противник и был до этого всего лишь соперником в лазертаге — Фрайзингер умел очень хорошо.

Само собой разумеется, что в разведку Клаус отправился, имея при себе "Клэймор", так как представить себе снайпера без снайперской винтовки было просто невозможно. А вот бластер брать с собой он не стал. Вместо него астраханец взял бесшумный главианский игломёт, стреляющий тонкими и чрезвычайно острыми стрелами из акрониума, способными пробить даже легкобронированный мобиль. Как и всё неэнергетическое оружие, иглы подавались в ствол посредством встроенного в игломёт микросборщика, а вставляемого в приклад акрониумового бруска хватало на три тысячи выстрелов. На всякий случай, Клаус захватил с собой ещё два таких же бруска-обоймы, а также две запасные обоймы для снайперской винтовки. А после недолгих раздумий — и с разрешения Джессики Рассел — он ещё прихватил с собой небольшой цилиндрик, свободно умещающийся в ладони, только вот если цилиндрик активировать и швырнуть в противника, мало не покажется. Ибо цилиндрик этот был ничем иным, как кварковым микрозарядом, способным уничтожить всё в радиусе пяти километров от эпицентра взрыва. Клаус, разумеется, надеялся, что использовать этот цилиндрик ему не придётся, но разведчик, который не рассматривает ВСЕ варианты развития событий, как правило, долго не живёт.

Джунгли в этой части Дапирина были джунглями именно в первоначальном понимании этого термина, то есть древесно-кустарниковыми зарослями в сочетании с высокими грубостебельными злаками. Идти по ним было не сказать, чтобы совсем уж комфортно, но прибегать к помощи рубяще-режущего инструмента пока не было необходимости.

Спустя полтора часа после того, как дорога скрылась из поля зрения, до слуха Клауса донёсся характерный тихий свист работающего антигравитационного привода. Поскольку воздушным судам и космическим кораблям Правления здесь делать было однозначно нечего, астраханец сделал вполне резонное заключение, что это может быть звездолёт синрилов.

Тёмная длинная тень, своими очертаниями похожая на четырёхугольник, пронеслась над джунглями на антигравах и исчезла в том направлении, куда держал свой путь Фрайзингер. Клаус понимающе усмехнулся — значит, они не зря прибыли на Дапирин, и синрилы здесь явно что-то замышляют. А вот что — именно для этого его и направили в этот район планеты.

Спустя ещё час с ним на связь по кодированному субэфирному каналу вышел Скрива и сообщил, что при продвижении вдоль берега реки с довольно смешным названием Мазавай-Сукирапа он наткнулся на медленно летящий над водной гладью небольшой треугольный аппарат, скорее всего, разведывательный атмосферный бот синрилов. То есть это был однозначно аппарат синрилов, поскольку Скрива сразу опознал нанесённые на его борта идентификационные знаки, а вот насчёт его класса не был полностью уверен. Что он делал над рекой, было неясно — скорее всего, синрилы просто проводили разведку местности. Но это означало, что синрилы серьёзно заинтересовались Дапирином. Следовательно, здесь они явно что-то замышляли, а вот что — это и нужно было выяснить.

Посоветовавшись между собой, оба скаута решили связаться с лейтенантом и доложить свои соображения, а заодно узнать, не выяснил ли чего интересного Джизирак.

Рассел, внимательно выслушав Фрайзингера и Скриву, сказала, чтобы оба разведчика не лезли на рожон, потому как синрилы на Дапирине явно что-то затевали. Джизирак, отправившийся в туземный город, сумел, осторожно расспрашивая аборигенов под видом обычного наёмника, выяснить, что желтокожие пришельцы объявились на планете несколько недель назад и сразу же принялись что-то городить там, куда направлялся Фрайзингер. Что — никто не знал, потому что синрилы никого туда не подпускали, что называется, на пушечный выстрел. Патрульные дроны отгоняли всех, кто оказывался в пределах установленной синрилами зоны безопасности, используя светошумовые и парализующие средства.

Это могло означать одно — синрилы к чему-то готовились. Возможно, готовились всего лишь атаковать Лесмер — а возможно, и предпринять что-то гораздо более существенное. Как бы то ни было, именно для определения их целей и прибыла на Дапирин группа Рассел.

Сутки на Дапирине длились тридцать пять стандартных часов, но несмотря на это, пройти пешком расстояние до зоны интереса Клаус не успевал. В конце концов, строгих временных рамок ему не было определено, а идти ночью по незнакомой местности, рискуя провалиться в какую-нибудь яму или угодить в пасть ночному хищнику, ему совершенно не улыбалось. Поэтому, как только небо на востоке начало темнеть, астраханец принялся искать подходящее дерево для того, чтобы на нём можно было спокойно переночевать. Таковое им было найдено по прошествии двадцати минут — высокое разлапистое лиственное дерево, залезть на которое было довольно непросто, что делало его весьма привлекательным для Клауса. Были ли здесь какие-нибудь хищные приматы вроде снежных обезьян Эртонсы, или ещё какие-нибудь хищные животные, могущие лазать по деревьям, он не знал, но на всякий случай принял все необходимые меры предосторожности. Разместившись на развилке двух больших суков, он расставил вокруг себя на некотором расстоянии датчики движения, которые при проникновении любого движущегося объекта в сферу их контроля немедленно бы включили тревогу; помимо этого, Клаус обнёс своё укрытие для ночёвки тонкой и практически незаметной визуально леской из сверхпрочного марбелита, натянув её в два ряда по высоте. Снайперскую винтовку он расчехлять не стал, вместо этого астраханец приготовил боевой нож и, привалившись спиной к стволу дерева, закрыл глаза и погрузился в дремоту.

Живность здесь однозначно присутствовала, что явственно ощущалось эмпатическим полем Фрайзингера, но то ли в округе не было достаточно крупных хищников, то ли никто не хотел связываться со странным для здешних мест существом. Во всяком случае, никто не потревожил разведчика, и ночь прошла для него спокойно и незаметно. Тем более, что дремота сменилась крепким, но чутким сном. Дважды, правда, Клаус просыпался, но не обнаружив вокруг себя ничего подозрительного или угрожающего, снова засыпал.

Проснулся астраханец с первыми лучами здешнего солнца, пробившимися сквозь густую листву. Ополоснув лицо водой из полевой фляги, он наскоро позавтракал Е-рационом, сжевав четверть высококалорийного дрожжевого батончика, запил его водой из всё той же фляги, собрал датчики движения, смотал леску и, спустившись с дерева, продолжил свой путь. Благо, до цели оставалось не так уж и много.

Почему местные дали этой местности такое название, как уже было сказано выше, Клауса не интересовало, но по всей видимости, это имело какое-то отношение к цвету глаз этого самого пшакша. Ибо сочетание тёмно-зелёного и оранжевого цветов могло быть присуще глазам этого местного зверька. Во всяком случае, это было самое подходящее объяснение, а другого Клаус искать не собирался. Не это он искал, а то, что располагалось в обширной, поросшей тёмно-зелёной травой, котловине, накрытой маскировочным полем, которое надёжно скрывало данную местность от любого воздушно-орбитального обнаружения, но от обнаружения наземной разведкой оно не помогало. Возможно, синрилы рассчитывали на недостаточный технический уровень йотруми и на малочисленность сил Правления в Лесмере. Возможно. Но это были их персональные проблемы.

Два стандартных купола из сверхпрочного материала наподобие глассита, приземистый куб термоядерной энергостанции и старто-посадочное поле для атмосферных машин и звездолётов малого класса — всё это умещалось в тарелкообразной котловине, имеющей, возможно, импактное происхождение. Расположенные по периметру четыре иглообразные башни, по всей видимости, являлись местами расположения генераторов маскировочного поля; в воздухе над базой медленно перемещались какие-то дискообразные аппараты, являющиеся, скорее всего, охранными дронами, а территорию патрулировали боевые шагоходы. Два небольших космических корабля виднелись в дальнем конце СПП, также на лётном поле присутствовало несколько атмосферных машин и тяжёлый атмосферный штурмовик, возле которого суетились техники и киберы обслуживания. Из меньшего купола в направлении одного из звездолётов тянулась вереница киберпогрузчиков, каждый из которых нёс на себе прямоугольный контейнер синего цвета. Что находилось внутри каждого из них, Клаус не знал, но это его особенно и не интересовало. Достаточно того, что факт присутствия синрилов на Дапирине доказан.

Полдня Клаус провёл в тени невысокого раскидистого дерева, наблюдая за тем, что происходило на территории базы синрилов. За это время киберы закончили загрузку одного из звездолётов, экипаж которого, судя по всему, находился в корабле, поскольку, как только последний погрузчик выехал из корабля, его грузовой трап втянулся в корпус, звездолёт приподнялся над поверхностью СПП, втянул опоры в брюхо и включил антигравы. Несколько секунд — и он, пробив маскировочное поле, растворился в дневном небе.

Не исключено, что синрилы здесь могли вести какие-то разработки полезных ископаемых, иначе что они могли отправлять с планеты в грузовых контейнерах? Однозначно не рабов — йотруми в этом качестве их не интересовали. Интерес синрилов лежал исключительно к гуманоидам, а обитатели Дапирина, несмотря на антропоидное строение тел, всё же относились к негуманоидному типу разумных. Скорее всего, если они что-то и добывали на планете, то использовали автоматизированные шахты, чтобы не привлекать к себе внимания. Что они могли добывать? Вопрос отнюдь не праздный, ведь есть ряд минералов, которые могут склонить чашу весов на ту или иную сторону. Роданций, к примеру, или трилиум. Были ли они на Дапирине, Клаус не знал, но, во всяком случае, Лесмер не являлся добывающим компаундом, там занимались изучением местной формы разумной жизни, поэтому никакой геологической информации инфобанк Лесмера не мог предоставить.

Понаблюдав за базой синрилов ещё час, Клаус решил, что пора выходить на связь. Включив полевой коммуникатор, он настроил его на шифрованный субэфирный канал, активировал постановщик помех и вызвал своего командира.

Рассел отозвалась буквально через несколько секунд после того, как Фрайзингер активировал канал связи. Выслушав его, не перебивая, белтийка поинтересовалась, какие у него будут предложения. На несколько недоумённый вопрос, может ли он давать советы своему непосредственному командиру, она с некоторым раздражением в голосе сказала, что снайпер скаутской группы имеет право как действовать самостоятельно, не ставя своего командира в известность относительно своих решений, так и рекомендовать принять те или иные меры против противника. Вплоть до орбитальной бомбардировки. Экстерминатус в это число не входил, так как такие решения принимались высшими офицерами Флота и КосмоДесанта, да и то только после получения санкции от Президента Директората. Поэтому да, Клаус имел все полномочия для принятия самостоятельного решения — но также был волен и дать рекомендацию ей, лейтенанту Рассел, как следует поступить в данном случае.

Услышав это, Клаус задумался. Самый простой вариант — запросить орбитальную бомбардировку. Вот только "Призрак" для этой цели явно не годился — здесь нужен был боевой корабль класса не ниже эсминца, а разведывательный космоплан провести такую операцию не мог. Нанести точечный удар своими орудиями ещё куда ни шло, но для уничтожения более крупной цели сил у него явно было недостаточно. Иксион отсюда был далеко, а ближайшая планета, на которой располагалась база ВКФ, находилась в системе Уэгмон, на второй планете, Чинеме, и нужно было несколько часов для того, чтобы боевой корабль добрался сюда.

Однако при себе Клаус имел кварковый микрозаряд, подрыв которого мог превратить базу синрилов в обугленный кратер, но без санкции своего командира использовать его он не мог, так как применение оружия массового поражения было всё-таки строго регламентировано Уставом. Если каждый начнёт швыряться кварковыми зарядами и капсулами с антивеществом — извините, что тогда от планет останется? Да даже банальный термоядерный фугас использовать — и то надо получить санкцию. Это всё-таки регулярная армия, а не какие-нибудь наёмники из Гильдии охотников за головами или "Джерретти", и не частные войска корпораций типа "Маливана" или "Гортиса", здесь всё подчиняется правилам и законам. Поэтому астраханец и обратился к Рассел с предложением решить эту проблему, так сказать, не отходя от кассы.

Джессика долго не раздумывала. Она лишь порекомендовала Клаусу установить детонатор на временную задержку, чтобы успеть выбраться из зоны поражения. И поинтересовалась, не видит ли он на территории базы что-либо, похожее на масс-ускорители для разгона больших масс, или чего-либо в таком роде.

Несколько сбитый с толку, Клаус ответил, что ничего в таком роде здесь он не наблюдает. Рассел, судя по всему, удовлетворилась полученным от снайпера ответом и приказала ему как можно скорее заканчивать с этим делом, пока синрилы ничего не заподозрили.

Фрайзингер сделал всё в точном соответствии с полученными указаниями. Установив детонатор на задержку в восемьдесят минут, чего, по идее, ему должно было хватить для того, чтобы выбраться из зоны поражения, он ещё раз осмотрел базу синрилов, не нашёл там ничего подозрительного, и через несколько секунд растворился в лесу.

Первое настоящее боевое задание прошло для Клауса практически идеально, но если бы он знал, в какую передрягу ему придётся попасть через пару недель, он бы так не радовался. Но в том и дело, что предвидеть будущее он не мог, поскольку способностями к эф-анализу он не располагал.

Глава 12.

Галактика Треугольника — М33 по Каталогу Мессье,

на удалении в девятьсот килопарсеков от Главной Галактики,

территория, контролируемая Корпоративным Правлением Эльсинора —

Доминион Калифорния,

Гельголандский Сектор,

система красного карлика Хесса,

вторая планета — Танъявур,

компаунд-комплекс горнорудной компании "Конгус Майнинг",

буровая бригада N 4,

семьсот тридцать два километра восточнее компаунда,

Плоская равнина.

Двигатель буровой установки, надсадно взревев, выбросил из отводной трубы коллектора густое сизое облако дыма, дважды чихнул и заглох. Гопи Хареш, оператор установки, невысокий коренастый мальванец, досадливо стукнул кулаком по пульту управления и вполголоса выругался на своём языке. Снова эта фрайгова установка сбоила! Что же там, внизу, мешает буру выполнять свою работу?

Хареш взглянул на монитор минералогического сканера, который в данный момент высвечивал довольно сложный график, который для мальванца был так же ясен, как таблица простых чисел. Судя по показаниям приборов, бур напоролся на глубине в сто девяносто один метр на твёрдую породу, что-то вроде гранита, кинилиума или ломмита. Точно сказать можно было только после анализа данных, для чего требовалось запустить анализатор. Почесав затылок и что-то пробормотав себе под нос, Хареш ввёл команду активации и принялся ждать, когда анализатор закончит свою работу.

— Гопи — что случилось? — услышал мальванец голос бригадира проходчиков буровой команды N 4, пожилого горного мастера-родезийца Родиона Мельникова. — Опять бур навернулся?

— Непохоже, боссман, — отозвался Хареш, всматриваясь в бегущие по дисплею цифробуквенные строки. — Судя по всему, там, внизу, что-то есть твёрдое. Может, гранитная "крышка".

— Гранит? — Мельников нахмурился. — Хм... не газовый ли там карман?

— Сейчас анализатор выдаст результаты сканирования, вот и поглядим, что там внизу находится. Если там и правда есть какая полость — не хотелось бы вызвать взрыв метана или ещё какой взрывоопасной хрени. Как тогда, в ущелье Ветров.

— Фадд не принял в расчёт возможное наличие там газового кармана, — пожал плечами родезиец. — Слишком самоуверен был.

— Именно был, — покачал головой Хареш. — Так, а вот и данные... хм...

— И что там?

Мальванец пробежал пальцами по сенсоратуре и недовольно нахмурился.

— Кинилиум, боссман, — произнёс он. — Как тебе это нравится? Почему никто не сообщал о том, что под поверхностью Плоской равнины залегает кинилиум? Геологоразведка что, просто так существует?

Мельников всмотрелся в высветившиеся на мониторе данные. Действительно, сканер показывал наличие на глубине пласта кинилиума — очень прочной породы, схожей своей структурой с гранитом, только в несколько раз прочнее, толщиной почти в три метра, а это означало, что для дальнейшего бурения в этой местности им понадобятся сверхпрочные солидиумовые буры или силовые пробойники, которые нужно было ещё доставить сюда из главного компаунда компании "Конгус Майнинг", которая вела разработки полезных ископаемых на второй планете Хессы — Танъявуре — вот уже на протяжении шести лет. Значит, придётся связываться с компаундом и просить, чтобы в район их дислокации выслали хоппер с необходимым оборудованием.

Система красного карлика Хесса, в которой располагалась планета Танъявур, находилась на самой границе Доминиона Калифорния, и отсюда до ближайшей планеты Правления — Калипсо — было почти пятнадцать парсеков. Постоянных поселений здесь пока что не существовало, кроме единственного компаунд-комплекса рудодобывающей компании с Конгуса, которая получила лицензию у правительства Доминиона на разработку месторождений полезных ископаемых в пограничной зоне. "Конгус Майнинг" имела восемнадцать компаундов в приграничье, а комплекс на Танъявуре был девятнадцатым по счёту и сравнительно новым — функционировать он начал всего лишь шесть лет назад. Планета была богата полезными ископаемыми, но пока что "Конгус Майнинг" вела разработку семи месторождений, где добывались вольфрам, молибден и бериллий. Два года назад Танъявур начал приносить компании прибыль, что в руководстве "Конгус Майнинг" было воспринято, как добрый знак. Ведь вести разработки месторождений в приграничье — занятие довольно рискованное, всякое тут может произойти.

Регион планеты, получивший у шахтёров название Плоской равнины — Плоской потому, что здесь совсем не было возвышенностей, выглядел многообещающим в плане разработок обнаруженного здесь месторождения ниобия. Однако наличие — если верить сканеру — пласта кинилиума, расположенного точно над месторождением, серьёзно осложняло дальнейшие работы. Обладавший куда большей твёрдостью и прочностью, нежели гранит, этот минерал, встречавшийся на некоторых планетах Треугольника, требовал больших затрат и усилий не только для его добычи, но и для того, чтобы пробиться через него к интересующему месторождению. Хотя из-за своих качеств кинилиум и ценился высоко, однако не все компании могли вести его разработки, так как это требовало дополнительных затрат и оборудования.

Недовольство бригадира проходчиков было вполне объяснимо. Для того, чтобы пробить "крышку" из кинилиума, требовалось специальное оборудование, которое ещё нужно было доставить из компаунда, а на это требовалось время. А это значило, что придётся прекратить бурение и ждать, а за это, как известно, "полевые" деньги не шли, только чистый оклад. Но делать было нечего, и Мельников, ознакомившись с показаниями минералогического сканера, полез в кабину "Колосса" — тяжёлого шахтёрского вездехода, чтобы по коммуникатору связаться с компаунд-комплексом и доложить о возникшей проблеме. Пусть высылают хоппер со специальным оборудованием, если хотят добраться до ниобия.

Дежурный инженер-связист компаунда, выслушав бригадира проходчиков, переключил того на заместителя директора комплекса челбахебианца Джасина Хуумала, который очень внимательно выслушал родезианца, после чего пообещал как можно скорее выслать в район расположения бригады N4 грузовой хоппер со специально разработанной для особо твёрдых пород буровой установкой с силовыми свёрлами. Собственно, так они назывались исключительно по способу прохождения через породу, а на деле они являлись узкосфокусированным силовым полем особой конфигурации, которому было абсолютно всё равно, что нужно было пробить — гранит ли, кинилиум или же сверхпрочный корпус космического корабля. А до момента прибытия хоппера буровикам надлежало провести тщательную геологоразведку и подготовить площадку для транспорта.

Мельников, выслушав заместителя директора, выключил связь и пару минут молча сидел перед коммуникатором, размышляя о дальнейших действиях. Два часа полёта от компаунда до Плоской равнины плюс примерно час на погрузку оборудования, которое нужно надлежащим образом закрепить в грузовом отсеке хоппера — значит, три часа у буровиков есть точно. А вот на что их потратить, предстояло решать именно ему, бригадиру проходчиков-буровиков.

"Конгус Майнинг" не относилась к числу крупных игроков на поле горнорудных разработок — Конгус, планета, на которой находилась штаб-квартира компании, не принадлежала к числу основных миров Доминиона, хотя и обладала весьма развитой промышленностью. Располагалась она на Ларимском гиперпространственном маршруте, связывающем четыре важнейших мира Доминиона — Лариму, Фарино, Уэгоа, населённый высокоразвитой гуманоидной цивилизацией сигавов, и Шарнону, занимая важное место на пересечении с ещё двумя космическими коммерческими линиями. Основу промышленности Конгуса составляли тяжёлое машиностроение, космическое кораблестроение и информационные технологии, а горнорудная промышленность была представлена лишь двумя компаниями — "Конгус Майнинг" и "Внутрисистемные разработки", но вторая вела разведку и разработку месторождений исключительно в пределах системы Конгус. Однако технически обе компании были оснащены по последнему слову современной шахтёрской техники и были укомплектованы квалифицированным персоналом, который прекрасно знал свои обязанности и мог работать в самых сложных условиях. Правда, на Танъявуре условия были вполне комфортными — климат на двух третях поверхности планеты царил субтропический, крупных хищников как на суше, так и в океанах, практически не было, а мелкие хищники особых проблем не доставляли. Редкие ураганы в этой части меньшего из двух материков планеты были быстротечными, да и вреда сверхпрочному куполу компаунд-комплекса, защищённого, кроме всего прочего, ещё и силовым экраном, причинить не могли.

Поразмышляв ровно столько, чтобы не прослыть среди своих подчинённых "тормозом", Мельников принял, наконец, решение. Пока из компаунда сюда будет лететь хоппер с оборудованием, можно будет как следует прощупать сканерами породу под ногами и выяснить досконально, насколько прочна кинилиумовая "крышка". А заодно и проверить, нет ли здесь газовых карманов и пустых полостей, в которые мог провалиться бур при проходке. Работа для Хареша, Тремэйна и Прокопидеса. А остальные, пожалуй, смогут пока отдохнуть. Всё равно, пока не проведут полное сканирование и не пробьются к ниобиевой жиле, делать им нечего. Место для посадки хоппера готовить не было необходимости — здесь он мог спокойно приземлиться в любой точке равнины.

Решение бригадира буровики встретили с пониманием. Гопи Хареш, анахаймец Невилл Тремэйн и Яннис Прокопидес с Аризоны приступили к сканированию и изучению получаемых данных, а все остальные буровики потянулись к огромному двенадцатиколёсному вездеходу "Колосс", который выполнял роль мобильной базы для шахтёрских бригад. Эти мощные наземные машины имели высоту в восемь метров и могли перевозить до двадцати пяти тонн груза и до шестидесяти разумных, но больше всего они ценились у проходчиков своей крепостью — корпус из усиленного фудрита мог выдержать трёхминутный обстрел лёгких турболазеров — и комфортабельностью. К тому же, мощный двигатель "Колосса", питаемый кварковым мини-реактором типа "S-200", позволял развивать скорость на ровной местности до ста двадцати километров в час, а следовательно, благодаря прочному корпусу из этого вездехода получался эдакий вариант танка-тарана, даром что "Колосс" практически не был вооружён. Две спаренные лазерные каронады не в счёт — против настоящей боевой техники они мало чем могли помочь. Шахтёры, разумеется, были вооружены бластерами, как того требовали правила — всё-таки Приграничье, но бойцами их можно было назвать лишь с большой натяжкой. А пятеро солдат из службы безопасности компании погоды здесь явно не делали.

Неожиданная передышка была воспринята буровиками так, как и должна была быть воспринята пауза такого рода. На нижней палубе вездехода располагался комфортабельный камбуз, где в свободное от вахты время можно было поесть, выпить кофе, чай или сойжаву, или же просто посидеть и поболтать с коллегами. Или поиграть в видеоигру на установленном там же компьютерном терминале, или посмотреть какой-нибудь фильм на встроенной в одну из стен панели мультихроматрона. Так что в том, что остальные проходчики отправились именно туда, не было ничего необычного.

Хоппер не прилетел через положенное ему на то, чтобы преодолеть разделявшее компаунд-комплекс и Плоскую равнину расстояние, время, но это ничуть не обеспокоило Мельникова. Погрузочные работы — вещь не такая уж и простая, как может показаться на первый взгляд дилетантам. Могло возникнуть что-то, выбившее хоппер из графика, да и сама машина могла неожиданно сломаться. Так что ничего необычного в этом родезиец не увидел.

Анализ данных, полученных с минералогического сканера и запущенного под землю зонда-"крота", показал, что на глубине в сто девяносто один метр под поверхностью равнины залегает трёхметровый слой кинилиума, занимающий почти шесть квадратных километров, ниже которого шёл весьма серьёзный пласт ниобиевой руды с очень высоким содержанием ниобия. Здесь не нужно было даже строить шахты — достаточно открытого карьера. Мощные шахтные экскаваторы класса "Чёрный рыцарь" в течение двух-трёх дней без труда могли перемолоть породу без расчёта на кинилиум, гранит или ещё что-то в таком духе, а доставить сюда эти огромные машины можно было с помощью дрифтеров — специальных антигравитационных атмосферных транспортов, предназначенных для перевозки негабаритных грузов и тяжёлой техники. И то, и то в распоряжении компаунд-комплекса "Конгус Майнинг" имелось в наличии.

Прошло ещё два часа, но обещанный Хуумалом хоппер так и не появился. И это заставило Мельникова забеспокоиться. Машина, конечно, могла и попасть в аварию по пути сюда, но почему тогда никто не связался с буровой командой и не предупредил о происшествии? Конечно, авария могла произойти и очень быстро и пилоты грузовоза могли просто не успеть подать сигнал бедствия, но ведь все воздушные аппараты "Конгус Майнинг" были оборудованы автоответчиками и автоматическими аварийными сигнализаторами, так что если даже хоппер и потерпел аварию, то сигнал с устройства всё равно должен уйти в компаунд. Поэтому Мельников, поразмышляв с минуту и переговорив с Харешем и Бартоном Монро, сотрудником службы безопасности компании, который командовал отделением вооружённых солдат из СБ "Конгус Майнинг", поднялся в кабину вездехода и прошёл к коммуникационному пульту. Набрав комбинацию, открывающую канал связи, он вызвал офис заместителя директора и выжидающе уставился на сформированный три-проектором виом.

В пределах планеты связь осуществлялась как по старинке, посредством обычной радиосвязи, так и при помощи гиперпередатчиков. Однако ни один из каналов почему-то не работал — то есть работать-то связь работала, но виом отображал почему-то лишь экран холостого режима. Недовольно нахмурившись, Мельников попробовал поменять диапазоны, но это не дало никаких результатов.

— Нет связи? — Гопи Хареш, держа в руках пол-литровую пластиковую бутылку с сойжавой, подошёл к бригадиру и встал рядом. — Неполадки?

— Понятия не имею, Гопи, — хмуро отозвался родезиец, пробуя менять настройки диапазонов связи. — На всех диапазонах молчание. Ни радио не работает, ни субволновой передатчик. Что, всё сразу вот взяло и вырубилось?

— А не может быть дело в нашем коммуникаторе? — спросил Монро.

— Омери проверял — комм работает исправно, — повёл плечами Мельников. — Да вот его и спросите.

— А чего спрашивать-то? — Омери Самокаб, штатный техник-связист буровой бригады N4, похожий на покрытого мехом двуногого тюленя, пожал своими узкими плечами и издал горловой звук, который у его народа — негуманоидной расы идарианцев с Идара-VII — являлся аналогом хмыканья у людей и представителей родственных им видов. — Работает у нас всё, всё в порядке. Не знаю, в чём там может быть дело. Радио — это одно, может всякое быть, но гиперсигнал ведь идёт совершенно в иной среде. Какие тут могут быть помехи, кроме искусственных?

— Но откуда им тут взяться? — недоумённо вопросил один из шахтёров. — Это ведь техника военного образца, а боевых действий здесь не ведётся.

— Что я вам могу сказать? — Самокаб развёл своими четырёхпалыми руками. — Факт в том, что по какой-то причине у нас нет связи с компаундом. И хоппер до сих пор не прилетел...

— Пираты? — предположил кто-то. — Мы же фактически на границе Доминиона находимся, до неё от Танъявура всего три световых года. А что по ту сторону находится, никто и не знает. Мало ли кто оттуда мог прилететь!

— Гм... — Бартон Монро в задумчивости потеребил аккуратно подстриженную бороду. — У меня всего четверо солдат, этого явно недостаточно для защиты, если что. Четыре бластера и четыре лазеружья — и ничего из тяжёлого вооружения.

— У нас у всех есть бластеры, — заметил Хареш.

— Да, но вы не солдаты... впрочем, тут главное — попасть во врага. Не знаю, правда, что это может быть за враг, но...

— Иными словами, вы считаете, что на планету, возможно, напали? — сдвинул брови Прокопидес.

— В подобной ситуации нужно быть готовыми ко всему, — ответил безопасник. — Хоппер не прибыл, компаунд не отвечает — значит, что-то случилось.

— Что могут сделать двадцать два бластера и четыре лазеружья против тяжеловооружённых десантников с тяжёлой техникой и полевыми орудиями? — пожал плечами Мельников. — Только раздразнить их. А может, на нас просто скинут ядерную бомбу или шарахнут кинетикой с орбиты...

— Радар "Колосса" не может видеть, что происходит на орбите? — спросил кто-то их проходчиков.

— Нет, — отозвался Монро. — У него видимость по вертикали всего двадцать километров. Орбиту он не захватывает. А высотных дронов у нас нет — они нам просто ни к чему.

— Так что же нам делать? — Невилл Тремэйн переводил взгляд с Мельникова на Монро и обратно. — Продолжать работу без нужного оборудования мы не можем, но и сидеть тут тоже несподручно. Если кто сюда заявится — мы вот они, на блюдечке, можно сказать. "Колосс" крепкая машина, что есть — то есть, но против боевого корабля она не выстоит долго. А сколько можно в нём просидеть, если нас окружат?

— А зачем сидеть? — пожал плечами Хареш. — "Колосс" машина здоровая, пойдём, если что, на прорыв. Мелочь всякую мы просто передавим, а вот против танков или шагоходов — тут уже придётся потяжелее. Каронады против боевой техники...

— Постойте-ка! — стоящий чуть в стороне от остальных Прокопидес вдруг подался вперёд, к обзорному блистеру кабины "Колосса", забранному пятислойным бронестеклом. — А это не хоппер, часом, летит?

Все, кто в данный момент находились в кабине вездехода, словно по команде, повернули головы в том направлении, в котором указывал аризонец.

Со стороны компаунд-комплекса к "Колоссу" двигался какой-то летательный аппарат, однако он был ещё довольно далеко для того, чтобы его можно было опознать невооружённым глазом. Мельников, хмыкнув, включил систему видеопоиска, настроил камеры и вывел изображение на экран мультихроматрона.

— Это что ещё за хренота?! — удивлённо выговорил Хареш, глядя на изображение.

Больше всего то, что приближалось к вездеходу, напоминало увеличенное во много раз гнездо древесных пчёл с Сальвадора, которое по непонятной причине решило вдруг сняться с дерева и устремиться в самостоятельный полёт. Разумеется, никакое это было не гнездо, но никакой другой аналогии у шахтёров при виде этого объекта не возникло.

— Это что, корабль? — Мельников недоумённо поднял брови. — Откуда он здесь взялся?

Ответить родезийцу никто не успел.

"Гнездо", чей размер можно было сопоставить с небольшим грузовым звездолётом, внезапно выпустило наружу рой каких-то небольших объектов, немедленно устремившихся к вездеходу.

— Что за фрайг?! — удивлённо выдохнул Монро.

Рой приблизился к "Колоссу". Он состоял из множества маленьких быстродвижущихся объектов, но что это было такое, никто из проходчиков не сумел разобрать. Рой сблизился с вездеходом и неожиданно куда-то исчез.

— Куда эти штуки подевались? — не понял Мельников. — И что вообще это такое?

— По-моему, они уже внутри, — Прокопидес указал на схему внутренних помещений вездехода, которая проецировалась в отдельном окне мультихроматрона и которая быстро заполнялась маленькими красными точками, означавшими, что чужеродные объекты проникли внутрь. — Вот только понять бы ещё, что это такое...

— Бартон? — Мельников вопросительно взглянул на безопасника.

— Что? — Монро пожал плечами. — Я понятия не имею, с чем мы столкнулись, и в любом случае...

С нижнего уровня вездехода раздались крики и звуки бластерной стрельбы, заставив тех, кто находился в кабине, схватиться за оружие.

— Дверь закройте! — крикнул Монро, выхватывая из кобуры бластер и нацелив его на дверной проём. — Они приближаются!

Его слова были произнесены с запозданием, поскольку в приоткрытую дверь кабины "Колосса" уже влетали какие-то непонятные то ли механоиды, то ли насекомые. Во всяком случае, они весьма сильно походили на родезийских лесных муравьёв-рогачей, только размеры их раз в двадцать превосходили размеры этих насекомых с родной планеты Мельникова. И вблизи было очень хорошо видно, что к биологическим формам эти "насекомые" не имеют никакого отношения. Металлические тела отливали в свете потолочных панелей матово-серым, а в круглых фасетчатых глазах не было и намёка на жизнь — самые обычные видеорецепторы дрона.

Монро невнятно выругался и вскинул бластер, выпуская энергозаряд в ближайшего к нему дрона. Однако механизм оказался защищён силовым полем, и бластерный луч не причинил ему никакого вреда. Он пролетел совсем рядом с безопасником и выпустил в того маленькую тонкую острую иголку, которая вонзилась Монро в шею чуть пониже правого уха.

— Ванг шиист! — безопасник схватился рукой за то место, куда угодила иголка. — Что за?..

Ноги у Монро неожиданно подкосились, безопасник закатил глаза и молча повалился на металлический пол кабины, выронив из ослабевших рук бластер.

— Твою мать! — вырвалось у Мельникова. Бригадир ещё сумел прицельным взмахом сбить одного из дронов рукоятью своего бластера перед тем, как выпущенная другим механоидом игла полностью парализовала его тело. Родезиец продолжал ощущать мир вокруг себя, однако не мог ни пошевелить ни рукой, ни ногой — он мог лишь вращать глазами. Поэтому всё происходящее он мог созерцать в полном сознании, что, правда, мало могло ему чем-либо помочь.

Насекомоподобные дроны, по всей вероятности, являлись чем-то вроде киберов-охотников. Парализовав всех, кто находился на борту "Колосса", они покинули вездеход и втянулись обратно в странный летающий объект. Объект этот являлся космическим кораблём, но данный тип звездолётов в мирах Доминиона был неизвестен, поскольку построившая его раса обитала далеко за пределами контролируемой Корпоративным Правлением территории. И прибыли они на Танъявур вовсе не с мирными намерениями.

Как только рой механоидов втянулся в недра корабля, по всему корпусу пробежала многоцветная световая волна, означавшая, видимо, некий сигнал. Затем звездолёт опустился к поверхности почвы, но не стал выдвигать никакие посадочные опоры, а вместо этого завис в полуметре от земли, зависнув на чём-то наподобие силовой или воздушной подушки. В днище открылись два отверстия, из которых на землю посредством чего-то, похожего на гравитационный лифт спустилось десятка три существ гуманоидного типа, облачённые в нечто напоминающее бронекостюмы высшей защиты. Каждый из пришельцев толкал перед собой большой цилиндрический контейнер, обмотанный кабелями и прикреплённой к нему с одного из торцов квадратной тумбой, внутри которой, скорее всего, находился энергоблок.

Чужие скрылись внутри вездехода буровиков, толкая перед собой контейнеры, но примерно минут через двадцать они вышли наружу, по-прежнему толкая те же самые контейнеры впереди себя. Только теперь на той стороне контейнеров, которую можно было считать верхней, горела тонкая фиолетовая световая нить. Беспрепятственно погрузив в контейнеры обездвиженных шахтёров, пришельцы погрузились в свой корабль, который сразу же после этого резко стартовал с места и уже через несколько секунд исчез из виду, оставив после себя покинутый шахтёрский вездеход.

Глава 13.

Удар, направленный точно в правый висок, Клаус Фрайзингер умело блокировал "замком", после чего, крутанувшись на левой ноге, сделал ответный выпад правой, выстрелив ею на манер катапульты. Однако Джессика Рассел была начеку и направленный ей в "солнечное сплетение" удар своей цели не достиг. Она ловко увернулась от выпада астраханца — увернулась лишь затем, чтобы получить удар в левый бок, после которого последовала стремительная подсечка, а секунду спустя Клаус уже взгромоздился на неё сверху и приставил к горлу тренировочный клинок.

— Боссман — по-моему, ты проиграла! — жизнерадостно сообщил он, при этом на его лице не было и следов от десятиминутного спарринга. — С тебя сойжава!

— Фрайг! — фыркнула белтийка, сердито мотнув головой. — Да как так-то, а?!

— Как-то так! — ухмыльнулся Клаус.

— Слезь с меня! — проворчала Рассел, сердито глядя на астраханца. — Я тебе что, диван?! Расселся, понимаешь ли...

— А? — Клаус непонимающе глянул на Джессику. — А, да-да...

Он завозился, поднимаясь на ноги, и при этом нечаянно дотронулся до груди Джессики.

— Эй! — белтийка недовольно посмотрела на Клауса. — Это ещё что за фокусы?!

— Я не нарочно, извини, боссман! — смутившись, пробормотал Клаус. — Хотя ощущения, надо признать, приятные...

— Пошляк! — хмыкнула Джессика, однако без какого-либо недовольства в голосе. — Смотри не перевозбудись, ладно?

— С чего вдруг? — Клаус поднялся на ноги и протянул Рассел руку с тем, чтобы помочь встать и ей. — Повода-то для этого нет вроде как...

— Повода? — Джессика, ухватившись за протянутую руку, ловко вскочила на ноги. — Это какого именно, можно узнать?

— Ну, мы же на спарринге, а не в постели.

— А, вот оно что! — Джессика усмехнулась. — А тебе бы хотелось, не так ли?

— Не понимаю, о чём ты, командир, — тон, которым Клаус это произнёс, заставил белтийку замолчать. Она уже хорошо знала, что астраханец не склонен к тому, чтобы флиртовать, и поэтому с ним лёгкие заигрывания не проходили. Наверное, он был несколько старомоден в вопросах взаимоотношений полов, но как раз это и приглянулось Джессике.

С того момента, как трое новобранцев с Астрахани прибыли для прохождения службы на Иксион, прошло уже полгода. За это время они успели принять участие в операциях против синрилов на Дапирине и Слашивеле, посодействовать Полиции Безопасности в ликвидации пиратского гнезда на пятой планете Йал Гальма, выяснить, что в системе Хур нет ничего опасного для пограничных миров Доминиона, и сопроводить группу переговорщиков в систему Вемтиод, где была назначена встреча с посланцами скагов. Переговоры, к слову сказать, ничего толкового не принесли, но скаги согласились не использовать военную силу для разрешения возможных конфликтов с Доминионом, а это уже было хоть что-то.

После того инцидента в "Гармонии" Клаус заметил, что Джессика Рассел начала испытывать к нему некий интерес, однако он благоразумно держал дистанцию и ничего, кроме чисто дружеских отношений, себе не позволял. Белтийка ему нравилась, чего греха таить, но Фрайзингер был воспитан в несколько старомодных традициях и торопиться он не собирался. Впрочем, Джессика и сама не проявляла никаких признаков нетерпения, так что текущее положение дел, судя по всему, устраивало их обоих. Пока, по крайней мере.

Синрилы по-прежнему доставляли Корпоративному Правлению достаточно неудобств, однако сейчас войска Доминиона явно были на ведущих ролях. Диверсия, устроенная группой Рассел на Гасагере, сильно снизила активность работорговцев, но всё же до конца её заглушить не смогла. Правда, сейчас среди синрильских кланов царил раздрай, и они — по большей степени — пытались урвать кусок пожирнее. Лишь три наиболее сильных клана — Массак, Иланн и Таликиртуг — продолжали активное противодействие Анахайму, однако степень этого противодействия была не так уж и велика. Во всяком случае, власти Калифорнии не спешили просить у метрополии новых подкреплений, обходясь своими силами и прибывшей из Главной Галактики линейной эскадрой Флота.

Все хорошо знали, что в пограничной зоне Доминиона располагается несколько десятков колоний и ресурсных планет, и не все они имели достаточно сил для отражения возможного нападения. Не обязательно синрилов — никто толком не знал, что находится за пределами Калифорнии. Скаги, возможно, знали, но делиться информацией с Анахаймом они пока что не горели желанием. Несколько разведывательных миссий, отправленных властями Доминиона на ту сторону границы, ничего опасного не обнаружили, попутно вступив в контакт с шестью новыми разумными расами, стоящими на высоком уровне развития. Одна из них, правда, только-только готовилась к запуску собственного межпланетного корабля, но для установления контакта это не являлось сколь-нибудь серьёзной помехой.

Поэтому сообщение о потере связи с ресурсной колонией на планете Танъявур, полученное командованием базы на Иксионе, не было воспринято с точки зрения возможного враждебного акта в отношении Правления со стороны неизвестной инопланетной цивилизации. С первопроходцами — а шахтёры компании "Конгус Майнинг", работающие на Танъявуре, таковыми, по сути, и являлись — иногда случались неприятные вещи, и совсем необязательно виной тому были агрессивные чужаки. В качестве примера можно привести Фарворт, где паразитический грибок, поразивший запасы еды, стал причиной вспышки острой кишечной инфекции, унёсшей на ту сторону Звёздного Моста двадцать семь жизней, или Воннегут, где мощный ураган причинил серьёзные повреждения куполу компаунд-комплекса и где тоже, к сожалению, не обошлось без жертв. Но у Эльсинора не было привычки оставлять своих подданных на произвол судьбы, поэтому, как только командующий фон Хольц получил сообщение с Анахайма, он сразу же приказал готовить к полёту разведывательный корабль с командой скаутов, в обязанности которых входило выяснить, что произошло на Танъявуре. И выбор пал на группу лейтенанта Рассел.

Разумеется, что бы там не думали на Анахайме, командующий фон Хольц полагал совершенно иначе. Первоочередной версией случившегося на Танъявуре — а в том, что на планете что-то произошло, никто не сомневался, ведь просто так не выходить на связь никто не собирался — являлось неожиданное нападение неизвестных инопланетян из-за границы Доминиона. На синрилов на этот раз никто не грешил, так как система Хесса располагалась очень далеко от территории Федерации Эрласари, и синрилам просто нечего там было делать. В качестве запасной версии было принято предположение о постигшем шахтёрский компаунд стихийном бедствии. Однако скидку на это никто делать не собирался, поэтому готовились на полном серьёзе.

От Иксиона до Танъявура было не так уж и близко — шестьсот сорок четыре парсека, из чего следовало, что разведывательному кораблю придётся совершить два прыжка, через системы Окснард и Йорба-Линда, откуда в систему Хесса дальнейший путь лежал уже вне плоскости гиперпространственных коридоров. Собственно, в этом не было ничего необычного — ведь далеко не все звёздные системы имеют комплексы гиперворот. Такая система, как Хесса, была ещё недостаточно освоена и заселена для того, чтобы в ней разместили гиперворота, однако от системы Йорба-Линда, в которой имелись две обитаемые планеты — Азуса и Фоллбрук, до Танъявура было всего шесть парсеков. Сущий пустяк для любого звездолёта.

Рамон Риос и Эзра Паркс, поколдовав над навигационным компьютером "Призрака", объявили, что на перелёт с Иксиона на Танъявур уйдёт примерно восемнадцать стандартных часов, причём половина этого времени потребуется именно на заключительный отрезок по причине отсутствия гиперворот в системе Хесса. Точка выхода там была рассчитана таким образом, чтобы скрыть — хотя обнаружить корабль-разведчик, если он того не хочет, задача не из простых — факт присутствия в системе Хесса боевого корабля Правления от возможного противника. Для этого местом выхода в обычный космос было выбрано пространство внутри спутниковой системы самого большого газового гиганта Хессы — огромной планеты юпитерианского типа, обладавшей сотней спутников разного размера, двенадцать из которых вполне можно было считать планетами. Разумной жизни в этой системе не было, но на пяти из двенадцати крупных сателлитах существовали собственные биомы, причём два из них были основаны совершенно на иной биохимии. Правда, это скаутов совершенно не интересовало — ведь, в конце концов, не какие-то там жучки-паучки были причастны к происшедшему на Танъявуре.

Информационные материалы по единственной пригодной для кислорододышащих существ планете системы Хесса не отличались большой наполненностью. Самый обычный шарик терранского типа с плотной азотно-кислородной атмосферой, каких в Пяти Галактиках, что называется, пруд пруди. Крупных хищников нет, климат, в принципе, вполне сносный — словом, типичный мир, коих великое множество в пространстве. И вряд ли что-то местное могло быть причастно к исчезновению — если исчезновение и впрямь имело место быть — шахтёров. Конечно, оставалось пять процентов вероятности того, что всё дело в банальной поломке гиперпространственного коммуникатора, но в подобных обстоятельствах нельзя было просто так отмахиваться от того факта, что компаунд-комплекс "Конгус Майнинг" перестал отвечать на запросы. А следующий корабль на Танъявур — грузовой звездолёт с Конгуса — должен был прибыть только через три недели.

Бесспорно, в космосе случалось всякое. Небольшие колонии время от времени переставали выходить на связь, и в большинстве случаев враждебные инопланетяне здесь были ни при чём. Например, на Таленисе виной всему оказался паразитарный микроорганизм, отравивший воду в колонии, что привело к гибели колонистов от бактериологического отравления, а на самом крупном спутнике газового гиганта Сарапинг — Табенге — в системе двойной звезды Эриф, компаунд-комплекс шахтёрской компании с Вандомира был разрушен во время сильного землетрясения. Но на Ондинге, в Туманности Андромеды, в самый разгар "далийского кризиса", когда далийцы — обитатели пятой планеты Орензина — начали активное сопротивление Доминиону Мальдивия в ответ на растущую экспансию Директората в этой галактике, имело место быть как раз такое происшествие, а именно — рейд-группа далийцев, высадившаяся на Ондингу, атаковала небольшую колонию переселенцев с Новой Дакоты, в результате чего погибло больше половины колонистов. Так что в случае с Танъявуром следовало быть готовыми ко всему.

Вылетели далеко за полночь. Едва покинув пределы гравитационного поля Иксиона, пилоты разведкорабля активировали маршевый двигатель и направили звездолёт в сторону одного из комплексов гиперворот, которые располагались между орбитами восьмой и девятой планет Киф-Хагена. Первый прыжок они должны были совершить в систему Окснард, имевшую одну обитаемую планету с таким же названием, которая являлась одним из важнейших промышленных миров Калифорнии. Затем прыжок в систему Йорба-Линда, откуда до системы Хесса им предстояло идти самостоятельно, без помощи гиперворот.

Разведывательный корабль — это не пассажирский лайнер и не сплинтер, здесь нет ни кают-компаний, ни баров, ни каких-либо иных увеселительных заведений. Можно лишь засесть в камбузе, в котором, помимо кухонного оборудования, размещался мультихроматрон, компьютерный терминал, имеющий выход в Интерстар, так что это был единственный способ скоротать время при перелётах к месту проведения разведывательной миссии. А если кому хотелось вздремнуть, то это можно было сделать и в амортизационном мидель-кресле десантного отсека.

Однако на отдых времени у скаутов не было. Лейтенант Рассел вытащила из базы данных все имевшиеся в наличии материалы по Танъявуру и устроила "мозговой штурм", причём главная роль в предстоящей миссии сразу была возложена на Фрайзингера. А план, который был ею разработан, был таков.

Поскольку никто не знал, с чем предстоит столкнуться на Танъявуре, решено было высадить на планету, в район компаунд-комплекса "Конгус Майнинг", одного разведчика, конкретно — штатного снайпера группы, который как раз и специализировался на подобных вещах. Он должен был осторожно и как можно более незаметно обследовать район компаунда и сам комплекс и выяснить, что же там, в конце концов, произошло. Дальнейшее зависело уже от того, что будет обнаружено в процессе проведения разведки.

Высаживать Клауса на Танъявур было решено бесконтактным способом, то есть посредством масс-транспортировщика. Садиться на планету, не зная, что там произошло, было слишком рискованно. Как бы ни был защищён разведывательный корабль, это всё же разведчик, а не крейсер, и против боевого звездолёта классом выше корвета "Призраку" пришлось бы очень непросто. А у кольцевого телепортатора радиус действия составлял пять световых секунд, так что разведкораблю не было нужды подходить близко к планете. Высадив на Танъявур Фрайзингера, "Призрак", закапсулированный полем преломления, должен был уйти к большему из двух спутников Танъявура — планетоиду в полтора раза больше терранской Луны, с тяжёлым железо-никелевым ядром, окутанному довольно приличной водородно-аргоновой атмосферой, и укрыться в его тени, снизив активность бортовых систем до минимума. Дальнейшее зависело от того, что обнаружит на Танъявуре астраханец.

Изучив имеющиеся в информационной базе данные по Танъявуру, Клаус пришёл к выводу, что там явно что-то произошло, и местная фауна здесь была ни при чём. На планете не было крупных хищников, метеорологические условия в месте расположения компаунд-комплекса были вполне умеренными, сейсмическая активность была незначительной. Метеоритно-астероидная угроза в системе Хесса считалась минимальной, а значит, вряд ли природные катаклизмы были причиной происшедшего.

Однако и в синрильский след Клаусу не очень-то верилось. Сейчас у работорговцев наметились весьма серьёзные проблемы, так как ючанийцы, проведя полную модернизацию своего космического флота, нанесли неожиданный удар в тыл синрилам, атаковав сразу три системы и заставив синрилов заметаться в панике. Ещё бы — с фронта наседают войска Правления, а тут в тыл совершенно неожиданно ударили ючанийцы, причём в системе Амоста ючанийцы буквально в клочья разорвали планетарную оборону синрилов и прорвались к единственной обитаемой планете, подвергнув её орбитальной бомбардировке. Так что навряд ли синрилы могли прислать на Танъявур десантную группу, тем более, что Хесса находилась довольно далеко от их территории. В этом не было совершенно никакого смысла.

Из гиперпространства разведкорабль вышел в расчётной точке, расположенной внутри спутниковой системы самого крупного газового гиганта Хессы. Едва лишь звездолёт оказался в обычном евклидовом пространстве, Риос и Паркс немедленно активировали преломляющее поле и запустили активное сканирование. Синхронизировав скорость движения "Призрака" с орбитальной скоростью одного из сателлитов, они принялись просеивать поступающую с датчиков информацию.

Первым слабый отклик на экране радара заметил Скрива. Заметил — и тут же обратил на это внимание остальных. Конечно, это мог быть и какой-нибудь метеорит или блуждающий астероид, тем более, что в системе Хесса имелся-таки пояс астероидов, довольно разреженный, но тем не менее. И скорость его была схожа со скоростью движения подобных астрономических объектов — ВИ разведкорабля определил её в тридцать девять километров в секунду, но ведь и космический корабль может двигаться с подобной скоростью. Поэтому появление на экране радара неопознанного объекта вызвало вполне обоснованную настороженность разведчиков. Корабль не корабль, а плох тот скаут, который не обращает внимания на подозрительные объекты как в космосе, так и на поверхности планетных тел. Такие, как правило, долго не живут.

Активное сканирование не принесло никаких результатов. То ли это и в самом деле был метеорит или астероид, то ли неизвестный звездолёт очень умело маскировался под таковой. Одним словом, неизвестный объект благополучно вышел из сферы действия сканеров "Призрака" и растворился в черноте космического пространства, оставив разведчиком гадать о том, что же такое это было.

Глава 14.

Стоя на платформе кольцевого телепортатора, Клаус Фрайзингер с некоторой долей любопытства наблюдал за тем, как Дэвид Дженсен проводит настройки масс-транспортировщика. Каледонец с серьёзным выражением лица проверил настройки координатографа и фокусирующей антенны, после чего перешёл к генератору торсионного поля и передатчику материи. Проверил энергетические катушки, прогнал тесты на диагносте, после чего переключил своё внимание на матрицу информационного преобразователя. Именно этот аппарат, размером всего лишь с два датапада, являлся главным узлом в сложном агрегате под названием масс-транспортировщик. Сбой в его работе мог привести к очень и очень неприятным последствиям, поэтому все операторы телепортационных установок перед запуском особенно тщательно проверяли именно МИП.

— Всё в порядке, Дэйв? — осведомился Клаус, наблюдая за проводимыми каледонцем манипуляциями с масс-транспортёром.

— Штатно, не переживай, — на спокойном лице Дженсена возникла слабая улыбка. — Если материализуешься без уха или члена — можешь подать на меня жалобу, так и быть. Но этого не произойдёт, так что компенсация за моральный и физический ущерб тебе не светит, парень.

— Лучше всё же без уха, знаешь ли...

— А то! — хохотнул Дженсен. — Ну, вроде всё в порядке. Запуск через две минуты, ты готов? Всё с собой взял?

— Вроде всё, — Фрайзингер пожал плечами. — Есть что-нибудь снизу?

— Мы продолжаем сканировать Танъявур всеми возможными методами, — в телепортационном отсеке возникла Джессика Рассел, облачённая в боевой операционный костюм "Хамелеон-Т", без тактического шлема, но с лазеружьём МХ-60 "Сталкер" в правой руке. Внимательно осмотрела отсек, потом перевела взгляд на Клауса. — Никаких результатов. Компаунд на месте, но никаких сигналов оттуда по-прежнему не поступает. Радиационный, микроволновой и ЭМ-фон в норме, никаких аномалий, гравитационных, там, или ещё каких, тоже не фиксируется. Ничего похожего на космические корабли на поверхности не замечено. В семистах тридцати километрах восточнее комплекса замечен вездеход типа "Колосс" и буровое оборудование, вроде всё целое. В общем, пока что понятно, что ничего не понятно.

— Ну, для этого я туда и спускаюсь, Джесс.

— Ты там в оба гляди, ладно? Здесь творится какая-то чертовщина, и мне совсем не хочется потерять бойца из-за отсутствия информации. На рожон не лезь, используй маскировку по полной. Без особой необходимости не шуми.

— Я умею ходить тихо, — едва заметно улыбнулся Клаус.

— Боссман — не мешай! — строго произнёс Дженсен, активируя канал транспортного луча. — Двадцать секунд до запуска транспортёра!.. Клаус — стой смирно!

— А я что делаю?

— Есть подача энергии, фиксирую транспортный луч. Точка материализации — в километре от главного купола, среди зарослей кустарника. Не знаю, колючий он или нет, но лучше будет, если тебя никто не заметит.

— Не сахарный, потерплю.

— Клаус — будь осторожен!

— Шойн, боссман! — уже гораздо заметнее улыбнулся астраханец. В следующее мгновение вокруг него сформировался канал масс-передачи, в отсеке пахнуло озоном, что-то коротко вспыхнуло, и Фрайзингер исчез с платформы масс-передатчика.

Дженсен не соврал — материализовался Клаус прямо в самой гуще какого-то местного кустарника, чьи узкие салатовые листья напоминали миниатюрные наконечники копий. Колючек заметно не было, однако ветви росли довольно плотно, так что для того, чтобы выбраться из зарослей, нужно было приложить некоторые усилия. Впрочем, пока Клаус не собирался покидать заросли. Сначала нужно было осмотреться и составить первоначальное мнение.

Облачаться в "Хамелеон" Фрайзингер не стал. Вместо боевого костюма он экипировался в серые фрабкордовые штаны со встроенной системой терморегуляции, плотный серый свитер из абисстинового волокна поверх обычной футболки, серый жилет-разгрузку и армейские полуботинки на конформной подошве; на пояс он подвесил генератор персонального силового поля и маскировочное устройство, способное сделать своего владельца абсолютно невидимым даже в яркий солнечный день. Снайперскую винтовку он перекинул за спину, а вместо бластера взял практически бесшумный главианский иглострел, стреляющий тонкими иглами из титан-вольфрамового сплава, способными пробить легкобронированный наземный мобиль. Ну, и само собой — десантный нож. Куда ж без него? А вместо боевого тактического шлема — визор "Тень", мало чем отличающийся по своим характеристикам от "Визиона-5".

Густо переплетённые меж собой ветки давали крайне мало визуального обзора, поэтому Клаус, оставаясь в кустах, принялся осматривать окрестности, используя различные диапазоны видения визора.

Ничего подозрительного, как и говорила Джессика на борту разведкорабля, визор не показал. Всё, как и обычно. Никаких видимых повреждений главный купол компаунда не имел, равно как и три других купола, поменьше, однако никакой техногенной активности поблизости не наблюдалось. Равно как и пси-активности — такое впечатление, что все шахтёры и служащие "Конгус Майнинг" разом взяли да куда-то отправились, никому ничего не сообщив. Выглядело всё это, разумеется, весьма странно, так как никаких следов пока что Фрайзингер не видел, но, с другой стороны, он ещё даже и не приступал толком к разведке.

Минут двадцать просидев в кустах, Клаус решил всё-таки начать движение. Ведь сидя на одном месте, нельзя ничего узнать о том, что же, в конце концов, произошло на планете. Однако здесь нужно было соблюдать максимальную осторожность и наивысшую степень скрытности. Неведомый враг мог притаиться где угодно.

Генератор маскировочного поля, что висел на поясе астраханца, работал по принципу создания вокруг того, кто его носил, особого голографического поля, делающее объект практически невидимым для стороннего наблюдателя. При этом объект оный настолько сливался с окружающей местностью, что его нельзя было увидеть, даже находясь вы в пяти метрах от него. Обнаружить укрытого таким полем разумного можно было только при помощи гравидетектора, но для этого нужно было знать, где искать. И что — или кого.

Клаус осторожно высунул голову из зарослей и тщательно осмотрелся по сторонам, попеременно переключая режимы визора при помощи встроенного в прибор пси-контроллера. Не заметив ничего подозрительного, скаут включил щит, выбрался из кустарника и, тщательно избегая открытых пространств, двинулся в направлении компаунд-комплекса "Конгус Майнинг".

Ничего похожего на стихийное бедствие не наблюдалось, но, с другой стороны, купола таких вот компаундов как раз и строились из расчёта на всевозможные природные катаклизмы. Для их строительства использовался глассит — сверхпрочный стеклоподобный материал, выдерживающий ураганные ветра, температуру до трёх миллионов градусов Цельсия и давление до полутора миллионов атмосфер, а также колоссальные динамические и кинетические нагрузки. Конечно, выдержать падение на него крупного космического корабля он не смог бы, но в здравом уме никто не стал бы таранить купол компаунд-комплекса дорогостоящим высокотехнологичным транспортным средством, если только это не было продиктовано боевыми действиями и критическим состоянием космолёта. Следов падения звездолёта Клаус нигде не видел, но и ничего похожего на природную катастрофу также не наблюдалось. Значит, неконтролируемые стихийные явления здесь были ни при чём.

Что могло послужить причиной исчезновения шахтёров? Ядовитый газ, кем-то закачанный внутрь купола? Теоретически, возможно, но практически маловероятно, поскольку подобные сооружения имели замкнутый контур циркуляции воздуха и фактически не контактировали с окружающей средой. Особенно если среда эта являлась непригодной для кислорододышащих форм разумной жизни. Что ещё могло послужить причиной? Бактериологическая инвазия? Это реально, однако все отчёты Даль-разведчиков о Танъявуре не подтверждали наличие на планете опасных патогенов. Конечно, вирус мог быть занесён и извне, однако сюда корабли летали только с Конгуса, а эта планета не могла быть источником инфекции.

Значит, оставалась версия инопланетного вмешательства. Но кому могли помешать самые обычные шахтёры? Чем они могли кому-либо угрожать? Соленоидными отбойными молотками и буровыми установками? Да и в этом ли вообще дело?

До центрального купола компаунда оставалось не больше двух сотен метров, когда Клаус уловил чьё-то присутствие. Едва заметное "шевеление" в ментальном поле, причём явно принадлежащее разумному существу — животные в пси-диапазоне фонили иначе. Кто именно? А вот это определить мог лишь очень сильный псайкер, коим Клаус не являлся. Он мог лишь отличить источаемую мозгом животного эмпатическую ауру от пси-эха разумного существа. Но присутствие неизвестного фиксировалось, и это сразу насторожило астраханца. Кем бы ни был неизвестный, он явно испытывал какой-то интерес к компаунду "Конгус Майнинг", а вот что это был за интерес, и предстояло выяснить скауту-космодесантнику. И кто этот самый интерес проявлял — тоже.

По-прежнему в пределах видимости не было ничего и никого видно, визор тоже молчал, однако слабое пси-эхо ощущалось очень хорошо. Кто бы не находился сейчас на территории компаунд-комплекса "Конгус Майнинг", уходить отсюда он явно не собирался. Впрочем, Фрайзингер тоже не стремился к тому, чтобы покинуть территорию комплекса. Особенно в свете присутствия здесь неизвестного.

Непрозрачный серый гласситовый купол, который на самом деле имел одностороннюю прозрачность и казался сплошным монолитом только снаружи, по мере приближения к нему Клауса всё больше становился похож на гладкую серую стену, уходящую отвесно вверх. Как было известно скауту, такие купола обычно имели до пяти шлюзовых камер, которые могли пропускать через себя наземный транспорт; для атмосферных и космических машин предназначался шлюз в верхней части купола, способный принять звездолёт класса клипера. Более крупные корабли приземлялись на примыкающее к компаунду с запада стартопосадочное поле, чьи размеры позволяли садиться даже космическим миноносцам. Но в настоящее время на нём сиротливо стоял только один звездолёт — грузопассажирский галеон, на чьих бортах виднелась эмблема горнорудной компании с Конгуса.

Поскольку атмосфера Танъявура являлась пригодной для дыхания, шлюзовые камеры купола компаунд-комплекса являлись самыми обычными воротами, приводимыми в движение мощными электромоторами, встроенными в толстые стены купола. Сейчас они были приоткрыты достаточно для того, чтобы в них мог протиснуться небольшой наземный мобиль. От них куда-то в сторону от купола уходила хорошо накатанная грунтовая дорога, которой, судя по её состоянию, пользовались довольно часто. Осмотрев её, Клаус пришёл к выводу, что по ней могла передвигаться тяжёлая шахтёрская техника. Впрочем, это обстоятельство никак не могло помочь в расследовании исчезновения шахтёров, а равно как и поспособствовать выяснению личности неизвестного, с непонятно какой целью ползающего по компаунд-комплексу.

Неизвестный, судя по ментальному сигналу, находился уже в пределах купола, попав туда через открытые ворота. Понятно, что это был самый простой путь попасть внутрь, однако Фрайзингер не торопился пересекать порог шлюза. Слишком просто получить в лоб заряд бластера или стабберную пулю. Непростительно для скаута-разведчика, знаете ли. Тут нужно всё тщательно взвесить и рассчитать. Цели того, кто сейчас шарился по компаунду, были астраханцу неизвестны. Это с равной степенью вероятности мог быть как ещё один разведчик, возможно, из службы безопасности "Конгус Майнинг" (правда, никаких звездолётов поблизости не было замечено, и если это был безопасник корпорации, то возникал вполне резонный вопрос — как он сюда попал?), так и какой-нибудь соко, заявившийся сюда с преступными намерениями. Но также это мог быть и тот, чьи сородичи (кто? — опять-таки) были причастны к исчезновению шахтёров. К тому же, не было известно, чем вооружён и оснащён неизвестный, и каковы его псайкерские возможности. Поэтому не стоило торопиться и переть на рожон.

Вдоль края дороги росли невысокие кусты с неправильной формы тёмно-зелёными листьями, в которых было бы довольно трудно спрятаться, но, по крайней мере, там можно было на короткое время расположиться для наблюдения. Что, собственно говоря, Клаус и сделал. Правда, пятнадцатиминутное сидение в кустах не дало никаких результатов, за исключением по-прежнему "видимой" в пси-диапазоне тени чужого сознания, но и этого было вполне достаточно. Кем бы ни был неизвестный, его явно интересовало данное место.

Никаких следов нападения по-прежнему не было заметно, однако это ещё ни о чём не говорило. Необязательно применять оружие для того, чтобы кого-то вывезти с планеты против его желания. Достаточно воспользоваться усыпляющим газом или использовать мощные парализаторы. Тем более, что это не оставляет после себя следов, в отличие от бластеров и лазеружей.

Наконец, Клаус решил, что больше сидеть в кустах нет смысла. Держа наготове иглострел, он выбрался на дорогу и, быстро пробежав разделяющее его временное укрытие и шлюз расстояние, оказался меж двумя мощными контрфорсами. Прильнув к одному из них, разведчик снова включил визор и принялся настороженно всматриваться во внутреннее пространство главного купола компаунда.

Купола, подобные этому, давно уже ставшие неотъемлемой частью планетарных пейзажей на миллионах планет, как имевших пригодные для дыхания кислорододышащих разумных воздушные оболочки, так и ядовитые атмосферы или атмосферы с иным изотопным составом воздуха, представляли собой, по сути, небольшие — или, наоборот, большие — города со всей приличествующей населённым пунктам данного типа инфраструктурой. В данном конкретном случае купол "Конгус Майнинг" был рассчитан на проживание внутри его периметра двенадцати тысяч жителей, хотя, если судить по официальной информации "Конгус Майнинг", компаунд-комплекс на Танъявуре являлся местом проживания восьми с половиной тысяч колонистов, в основном, шахтёров и техперсонала корпорации, плюс довольно немногочисленная внутренняя служба безопасности КМ. Диаметром в пять километров и высотой в пятьсот метров, купол освещался шестью мощными плазменными источниками освещения, подвешенными к его верхней части и питаемыми адронным микрореактором, расположенном в северной части купола; городская же энергостанция находилась в западной части компаунда, где были сосредоточены основные технические службы комплекса. Жилые сектора занимали восточную часть купола, в центре находились административно-хозяйственные службы, а в южной части компаунда размещались транспортный парк, ремонтные мастерские и ангары с шахтёрским оборудованием. Стояла тишина, нарушаемая лишь слабым гулом работающих в автоматическом режиме механизмов и устройств, да мягко светили сверху плазменные искусственные "солнца". Больше ничто не нарушало тишины, лишь в эмпатическом диапазоне ощущалось присутствие неизвестного, и если верить ощущениям, находился сейчас этот неизвестный всего лишь в полукилометре от Фрайзингера.

В сознании астраханца словно высветилась ментальная карта местности, на которой яркой красной точкой было отмечено местоположение чужака. Разумеется, на самом деле это выглядело совершенно иначе, но объяснить подобное проще всего именно так. Ориентируясь по "карте" и держа наготове иглострел, Клаус начал аккуратно продвигаться в том направлении.

Первое свидетельство того, что здесь всё же имело место быть некое весьма неприятное для шахтёров событие, Клаус обнаружил буквально метров через двадцать после того, как он осторожно обошёл стоящий у тротуара напротив какого-то небольшого кафе наземный кар. На слегка запылённом дасфальте что-то блеснуло в свете искусственных "солнц", привлекая внимание разведчика, и астраханец невольно замедлил шаг. Оглядевшись по сторонам и не заметив вокруг себя ничего подозрительного, он подошёл к лежащей на проезжей части подозрительной штуковине и, присев на корточки, внимательно всмотрелся в то, что лежало перед ним.

Вне всякого сомнения, то, лежало перед скаутом, принадлежало к категории предметов искусственного происхождения и имело техногенную природу. Больше всего оно напоминало механическое насекомое сантиметров сорока пяти длиной матово-серого цвета, однако ничего подобного до сих пор Клаус не видел и ни о чём подобном до сих пор не слышал. Причина же, по которой это "насекомое" валялось на проезжей части, была очень хорошо различима — кто-то нанёс сильный удар по задней части дрона чем-то довольно увесистым, что привело к поломке устройства. Но сделавшего это нигде не было видно.

Осмотрев дрона со всех сторон и осторожно потыкав в него стволом иглострела, Клаус сделал несколько снимков при помощи встроенной в коммуникатор микрокамеры, после чего, подумав пару секунд, поднял дрона с дасфальта и сунул его в один из свободных карманов жилета-разгрузки, предназначенного именно для сбора образцов. Имеем в виду карман, а не сам жилет. Затем, "поозиравшись" в эмпатическом поле, он уверенно двинулся в ту сторону, где явственно ощущалось присутствие неизвестного разумного.

Чужака Клаус увидел, едва лишь миновал небольшой сквер с фонтаном в виде якоря морского судна. Высокая мощная фигура, закованная в тёмно-серую боевую броню, стояла у брошенного прямо посреди проезжей части наземного кара и медленно водила из стороны в сторону каким-то прибором. Правое плечо бронекостюма было увенчано каким-то небольшим излучателем, а за спиной незнакомца висела лазерная винтовка — или что-то, весьма сильно на неё похожее. К правому бедру крепилась кобура с бластером, а довершал картину внушительных размеров боевой клинок, висевший в затейливо и несколько вычурно украшенных ножнах, пристёгнутых к поясу брони.

Вглядевшись в чужака повнимательнее посредством визора, переключённого в режим стереобинокля, Клаус досадливо выругался про себя. Он распознал выгравированный на левом предплечье незнакомца символ и не сказать, что от этого он пришёл в восторг. Хотя, по меньшей мере, врагом этого инопланетянина — чисто технически — можно было пока не считать. По крайней мере, Крифат в данное время не числился в списке враждебных Эльсинору миров. Но возникал — автоматически — другой вопрос: что разведчик скагов делает на территории Доминиона Калифорния, да ещё и на планете, где произошло непонятное исчезновение колонистов?

Впрочем, этот вопрос можно было задать скагу лично, вот только Клаус не знал, как отреагирует ксенос на его появление. Скаг вполне мог схватиться за оружие, и тогда разговор перешёл бы в совсем иную плоскость. Однако, скаг — не глип, обитатели Крифата не были замечены в скверном поведении, несмотря на свой довольно грубоватый характер. В подозрительности и нежелании идти на более тесные контакты с Анахаймом — да, но не в буйном нраве. Хотя, учитывая уровень контактов между Доминионом и Крифатом, что-либо более конкретное говорить о скагах было слишком рано.

Понаблюдав за манипуляциями скага минуты две, Клаус решил, что пора и честь знать. Щит вроде как ксенос не держал включённым, хотя имел ли его бронекостюм собственное защитное поле, астраханец не знал. Держа наготове иглострел, разведчик КосмоДесанта вышел из-за киоска-автомата с прохладительными напитками и десертами, и глядя в спину инопланетянина, нарочито громко шаркнул ногой по дасфальту.

— Десантник — не надо шуметь, — услышал Клаус голос, говорящий на вполне приличном эльсинорском стандартном. — Я тебя уже давно заметил.

— Интересно, как это? — хмыкнул астраханец, всё ещё держа иглострел наготове. Кто знает, что у этого типа на уме?

— Молча! — усмехнулся скаг. Закончив водить туда-сюда своим сканером, он сунул его в притороченный к броне футляр и повернулся к Фрайзингеру. — Когда ты в купол входил.

— Я ж маскировку включил!

— А я включил гравискан. Так что вот так...

— Хм...

— Пукалку свою опусти, какого хера в меня стволом тычешь? — прогудел ксенос. — Не ссы, башку тебе не отгрызу. Я тут не для того, чтобы с вами воевать.

— А тогда какого фрайга ты тут ошиваешься? — задал вполне резонный вопрос Клаус. — Это, вообще-то, планета Правления...

Скаг несколько секунд молча глядел на астраханца, потом качнул своей массивной головой. Шлем ксеноса сложился веером и втянулся в бронированный воротник боевого скафандра.

— Похоже, что тут никого нет, не так ли, хомо? Ты ведь поэтому сюда прилетел?

— Допустим. А у тебя какой интерес?

— Да, собственно...

Тёмно-серое лицо рептилоида, покрытое замысловатыми татуировками, которые, как было известно Фрайзингеру, означали принадлежность к скагской касте воинов, приобрело выражение глубокой задумчивости. Он посмотрел на скаута, перевёл взгляд на строения компаунда, зачем-то посмотрел вверх, и, по всей видимости, принял некое решение.

— Я Саграматолу Прит, разведка Космических Сил Консолидации Скагов, — несколько неожиданно для Фрайзингера представился ксенос. — На Танъявур прилетел в ходе проводимого мною расследования. Оно не касается напрямую ваших колонистов, но имеет определённое отношение к творящемуся в космосе безобразию.

Клаус несколько секунд с подозрением смотрел на скага, потом хмыкнул и покачал головой, однако щит отключать не стал и иглострел убирать — тоже. Однако в том, чтобы представиться этому Приту, астраханец не видел ничего зазорного. В конце концов, того требовала элементарная вежливость. Скаг назвал ему своё имя — значит, и мы поступим таким же образом.

— Клаус Фрайзингер, скаут Космического Десанта Корпоративного Правления, — кивнул он инопланетянину. — Прилетел на Танъявур для выяснения обстоятельств исчезновения шахтёров компании "Конгус Майнинг", которые здесь работали. Это как-то связано с твоим расследованием?

— Как тебе сказать, Клаус Фрайзингер...

— Просто Клаус.

— Ладно, "просто Клаус", — без тени улыбки произнёс скаг, — тогда можешь звать меня "просто Саграматолу". Имя не сокращается, так что уж за неудобство извини. Это у вас, чилавеков, какие-то ребусы с именами, у нас же, скагов, всё просто.

— Оставим фонетику и грамматику в стороне, Саграматолу. Давай лучше выясним, за каким шиистом ты припёрся на Танъявур. Пахнет, знаешь ли, дипломатическим скандалом, и это самое меньшее из зол.

— Я сюда не за тем прилетел, чтобы спровоцировать вооружённый конфликт между нашими цивилизациями, — несколько сварливо проворчал Саграматолу. — У нас, похоже, появилась общая проблема.

— Ты об исчезновении колонистов?

— За последний год у нас бесследно исчезло пять колоний, причём в совершенно разных районах космоса. Не было найдено ничего — ни тел, ни следов атаки. Все данные в полном порядке — радиационный, электромагнитный, микроволновой фоны, бактериологическая обстановка, нет никаких импактных образований или следов звёздной вспышки, никаких природных катаклизмов. Но колонии исчезли полностью. Осталась только техника, живых же так и не нашли. Равно как и мёртвых. Триста семьдесят тысяч скагов, мужчин, женщин и детей — все исчезли бесследно, словно их и не было. Спорю, и у вас та же ситуация.

— У нас только Танъявур, мне больше ни о каких пропавших колониях неизвестно. И ты думаешь, что здесь ты сможешь что-то обнаружить?

— Не знаю, — пожал плечами Саграматолу. — Наш корабль-разведчик находился в шести световых годах отсюда, сканируя окружающее пространство, когда мы перехватили какой-то сигнал из этой системы. Совсем короткий всплеск матрицы гиперпространственного поля, свидетельствующий об активации канала подпространственной связи. Нам не удалось ни расшифровать сообщение, ни понять, кто его посылал и кому. Ничего похожего на звездолёт мы тоже не засекли, но сигнал не был похож ни на что известное.

— Полагаешь, что это мог быть корабль тех, кто мог быть причастен к исчезновению колонистов?

— Не исключено, — кивнул Саграматолу. Скаг, судя по всему, дураком не был и хорошо знал свою задачу. — Но факт налицо, как говорите вы, хомо. Поразмышляв и посовещавшись с командованием базы на Лодаре — это в ста двенадцати световых годах отсюда, там находится место дислокации моего подразделения, командир нашего разведывательного корабля принял решение послать на планету разведчика. Меня, то есть. Разведкатер высадил меня в паре километров от купола, вот так я здесь и оказался. А потом и ты появился. И, кстати — как ты меня нашёл? Ты что, сенс?

Такой термин скаги использовали для обозначения особей своего вида, обладающих паранормальными способностями.

— Да, — Клаус посчитал, что незачем врать. Этот Саграматолу Прит производил впечатление вполне адекватного ксеноса, к тому же, если он говорил правду, интересы Правления и Консолидации вполне могли совпадать. Значит, нужно сотрудничать, а не воротить от скага нос. — Типа того. Я могу эмпатически чувствовать присутствие живого существа на определённом расстоянии от себя.

— Понятно. — Саграматолу помолчал. — Так как, будем сотрудничать? Или каждый по своим делам поползёт?

Фрайзингер несколько мгновений молча глядел на скага, потом хмыкнул, выключил щит и убрал оружие.

— Похоже, что наши интересы некоторым образом совпадают, Саграматолу. Думаю, что нам стоит объединить наши усилия. Особенно если вы столкнулись с такой же проблемой, что и мы.

— По-твоему, я тут тебе байки рассказываю, чилавек? — нахмурился скаг. — У нас пять колоний исчезло, вообще-то...

— У нас вроде как одна, но это дела не меняет. И я кое-что сумел обнаружить.

— В куполе?

— В куполе.

— И что ты обнаружил? — с интересом спросил Саграматолу.

— Вот это.

Фрайзингер вынул из кармана металлическое "насекомое" и продемонстрировал его скагу.

— Вот эта хрень, Саграматолу. И если ты скажешь мне, что это такое и для чего и какого шииста оно тут делает, я, так и быть, найду килограмм иридия, чтобы тебе его отдать.

Глава 15.

— Никогда раньше ничего подобного не видел, — отозвался Саграматолу через минуту после того, как внимательно осмотрел дрона. — А ты уверен, что это не принадлежало шахтёрам?

— А им зачем такая фигня, Саграматолу? Разведдрон? Но шахтёры не используют что-либо подобное... да и не слышал я, чтобы что-то подобное производилось для геологоразведчиков. Больше на что-то военное смахивает.

— М-да, действительно, — задумчиво пробормотал скаг, рассматривая механическое насекомое. — Но для чего оно предназначено? Разведка? Сбор образцов? Боевое применение?

— Доставлю в лабораторию — там пусть копаются, — резюмировал астраханец. — У меня нет с собой надлежащих инструментов.

— А давай ножом эту херню расковыряем, — жизнерадостно предложил Саграматолу. — У меня вот что есть, хомо...

Ксенос продемонстрировал Клаусу довольно большой и, судя по всему, весьма острый нож.

— Гм... — Фрайзингер с сомнением оглядел клинок скага. — А мы ничего там не разломаем?

— А какая разница? — философски пожал плечами Саграматолу. — Штуковина всё равно сломана. Или ты отдавать просто её мне не хочешь?

— Вообще-то, это мой трофей, скаг. Это территория Директората...

— Ой, да хватит уже про "территорию Директората" мне уши заливать! — поморщился Саграматолу. — Цель-то, похоже, у нас одна, Клаус. Или ты так не думаешь?

— Ну... вроде как... — астраханец почесал левое ухо. — Ладно, вскрывай, только давай укрытие найдём. Шиист его знает, кто тут шариться может.

— Справедливое замечание.

Оглядевшись по сторонам, Клаус приметил стоящий чуть поодаль от остальных зданий комплекса небольшой продуктовый магазин. Дверь его была не заперта, так что ломать ничего ему не пришлось. Осторожно переступив порог и по-прежнему держа иглострел наготове, астраханец внимательно оглядел помещение, куда он проник вместе с Саграматолу.

Ничего необычного здесь не оказалось. Стандартное строение из пластолитовых панелей в форме четырёхугольника, размерами примерно тридцать на двадцать метров, с несколькими рядами полок, заставленных продуктами, напитками и непродовольственными товарами, на выходе из зала — две кассы с автоматическими терминалами и кулеры с питьевой водой. И никого. Ни следов боя, ни каких-либо сторонних повреждений.

— У вас так же всё было? — спросил Клаус, стволом иглострела обводя пустой магазин.

— Ага, — буркнул Саграматолу, тоже державший своё лазеружьё наготове. — Ни трупов, ни следов боя — ничего. Только пусто и ни одного живого колониста. Впрочем, как я уже только что сказал, и ни одного мёртвого.

— Зачем кому-то похищать колонистов? Ради чего?

— Не знаю, — Саграматолу подошёл к прилавку, по другую сторону которого располагались закрытые ячейки с хлебобулочными изделиями, и прислонил к нему своё оружие. Вынул боевой нож. — Рабов ради? Но из скагов рабы так себе, у нас даже ребёнок может тебя так приложить, что потом неделю будешь в реанимации лежать. Да и не совались к нам синрилы никогда, мы с ними в разных частях Врузры, — ксенос употребил скагское название этой галактики, — живём. Так что здесь ничего сказать не могу. Только то, что нихера непонятно.

— Может, кто-то просто сильно проголодался? — полушутливо предположил Клаус.

— Гастрономическая агрессия? — Саграматолу не принял предложенный тон. — Гм... Конечно, в этом что-то есть, но всё же это как-то диковато звучит. Похищать разумных только за тем, чтобы их сожрать... это что за извращенцы такие?

— Своих жрать, видать, им религия не позволяет! — усмехнулся Фрайзингер. Сказано это всё было в шутливой форме, однако в качестве версии это предположение в глазах Клауса не выглядело чем-то уж совсем невероятным. Вселенная огромна и никто не может сказать, что может прятаться в её отдалённых уголках. И в существовании — возможном — расы космических каннибалов не было ничего странного. С тех пор, как терранцы вышли в галактическое пространство более двенадцати тысячи стандартных лет тому назад, они повидали великое множество разумных видов. В том числе и такие необычные, как разумные кристаллы с Деграна и коллективный разум Роя, странной высокоразвитой инсектоидной цивилизации из северо-восточных областей Млечного Пути. Правда, ни кристаллы с Деграна, ни Рой не были замечены в каннибализме, но сейчас речь шла не о них. Так что в существовании расы космических каннибалов Клаус не видел ничего странного.

— Херня какая-то! — поморщился Саграматолу. — Ладно, хватит языком трепать-то, давай сюда эту херню! Щас мы её расковыряем и поглядим, что это за зогг!

Астраханец передал скагу механическое "насекомое" и принялся с интересом следить за действиями инопланетянина.

Саграматолу Прит положил дрона на прилавок и некоторое время просто молча рассматривал его со всех сторон. Потом пробормотал себе под нос какое-то ругательство на своём языке и, повернув дрона на бок, принялся увлечённо ковырять лезвием боевого ножа корпус устройства.

Поначалу корпус дрона не поддавался усилиям, но Саграматолу, судя по всему, был весьма настырным разумным. Пару раз крепко выругавшись на своём языке, он всё-таки сумел проделать в корпусе щель, куда немедленно вставил клинок. Что-то сухо щёлкнуло, и корпус неведомого дрона уступил напору скага.

— Ты разбираешься в молектронике, Клаус? — спросил Саграматолу, рассматривая внутренности механизма. — Потому как я ни хрена не понимаю в том, что сейчас вижу перед собой.

Фрайзингер подошёл к прилавку и заглянул во внутренности дрона.

— Инопланетная технология, вот что я скажу тебе, Саграматолу. И я тут не больше твоего разбираюсь. Однако вот это — если это не обойма с некими метательными снарядами, тогда что это?

— Вот этот цилиндрик? — скаг ткнул кончиком лезвия в расположенный в задней части дрона тусклый цилиндрик длиной сантиметров в семь-восемь. — Возможно, возможно...

Недолго думая, он быстрыми движениями обрезал идущие от цилиндрика провода и, пошуровав во внутренностях дрона ножом, достал цилиндрик наружу.

— Ну, а если бы это была бомба? — с мрачным выражением лица поинтересовался астраханец, которому импульсивность Саграматолу не слишком пришлась по вкусу.

— Так риска же совершенно не было! — ухмыльнулся ксенос, демонстрируя свои острые клыки. — Херня маленькая, какая тут бомба может быть?

— Тактический микрозаряд Марк-64 имеет размер в пять сантиметров, а его мощности хватит для того, чтобы превратить в атомарную взвесь всё в радиусе двух километров от точки взрыва. Или скаги не любят маленькие бомбы?

— Нехера передо мной своими технологиями кичиться! — сердито прогудел Саграматолу, вертя в руках цилиндрик. — Подумаешь, микрозаряд! Если уж бомбить врага — то бомбить настоящими бомбами, а не какими-то какашками!

— Спорно, но сейчас речь не об этом. Что там?

— А зогг знает! — Саграматолу зачем-то потряс цилиндрик, поднеся его к расположенной на боковой стороне черепа слуховой мембране. — Вроде ничего не бренчит внутри... хм... а можно его расковырять?

Клаус лишь покачал головой и усмехнулся. Саграматолу Прит оказался весьма непосредственным и бойким типом, даром что скаг. Конечно, ему следовало бы с осторожностью выдёргивать всякую неведомую фигню из корпусов чужих дронов, но, по всей видимости, таков уж он был.

— Смахивает на обойму, — произнёс астраханец.

— Да? — Саграматолу ещё раз оглядел цилиндрик. — А, вот эти малюсенькие дырочки! Но что отсюда может выстреливаться? Для обычных пуль маловаты как-то отверстия, ты не находишь, хомо?

— Для игл в самый раз.

— Для игл?

Скаг с интересом оглядел свой трофей, хмыкнул и попытался вскрыть цилиндрик боевым ножом. Не получилось — материал, из которого цилиндр был изготовлен, оказался прочнее.

— Так, значит? — нахмурился Саграматолу. — А ну-ка, Клаус — подержи эту херню!

— Ты что это задумал? — с беспокойством спросил астраханец, видя, что Саграматолу снимает со спины своё лазеружьё.

— Вскрою эту штуку лазером, — последовал спокойный ответ.

— Ты совсем долбанутый или как? Ты ж мне пальцы сожжёшь!

— А ты держит спокойно и не дёргайся!

— Ну уж нет, ванг шиист! — Клаус положил цилиндрик на прилавок. — Режь так, чтоб тебя!

— Какие мы нежные! — фыркнул Саграматолу. — Ладно, так — значит, так!

Подождав, пока Фрайзингер положит цилиндрик на прилавок, Саграматолу навёл на него лазеружьё и, проведя лучом слева направо, вскрыл цилиндрик, как консервную банку.

— Э-ге! — на лице ксеноса возникло выражение удовлетворения. — Ты был прав, хомо — это иглы. Только вот какие? Парализующие или смертельные?

— Что-то пробовать нет желания, — проворчал Клаус, рассматривая расположенные в гнёздах-направляющих тонкие металлические на вид иголки длиной сантиметра четыре. — Заберём с собой и изучим в лаборатории.

— Изучать, понятное дело, будете вы? — прищурился скаг.

— Вас никто не гонит, между прочим. Можете присоединиться. И кстати — а где прячется ваш корабль?

— А ваш? — вопросом на вопрос ответил Саграматолу.

— За большим из спутников Танъявура.

— Наш разведчик в астероидном поясе прячется.

— Так это его мы засекли на подходе к планете?

— Засекли всё-таки? — Саграматолу покачал головой. — А что видели?

— Скагское порно! — усмехнулся Клаус.

— Чего? — не понял Саграматолу.

— Я пошутил просто, Саграматолу, расслабься. — Что такое порнография, скаги понимали с трудом, поскольку с подобным у негуманоидов и гуманоидов иных биологических видов было несколько иначе. То есть — вообще никак. А объяснять скагу, что именно он имел в виду, Клаус не стал. Неприлично это было, знаете ли.

— А-а... Так что делать будем, Клаус Фрайзингер? Вместе работать или разбежимся в разные стороны?

Клаус задумался. С одной стороны, никаких полномочий дипломата он не имел, но с другой, в подобных делах лучше разбираться вместе, а не порознь. Тем более, что скаги могли показать себя вполне достойными компаньонами. В боевом плане, в смысле.

— Думаю, что нам нужно работать сообща, Саграматолу. Похоже, что и у нас, и у вас проблема одинаковая.

— Да, я тоже так думаю, — согласился скаг. — И каковы наши дальнейшие действия?

Клаус на пару секунд задумался.

— Здесь есть офис службы безопасности, — произнёс он, оглядываясь по сторонам. — И есть камеры наблюдения. Что-то мне не верится, что не могло остаться никаких следов. Вы в своих колониях, что пропали, камеры просматривали? Или вы не ставите их по каким-то своим соображениям? Извини, если что не так сказал, просто вы, скаги, не слишком с нами контактируете и мы о вас очень мало знаем.

— Не парься, хомо, всё нормально! — усмехнулся Саграматолу. — А насчёт камер... Есть они у нас, да только ничего мы не нашли. Стёрто всё. По всей видимости, использовали мощный ЭМ-генератор, чтобы вывести из строя системы наблюдения. Так что и здесь может быть то же самое.

— Но проверить-то нужно, нет?

— Не спорю.

Включив встроенный в комлинк навигатор, Фрайзингер вывел над устройством трёхмерную карту компаунда и некоторое время внимательно её изучал. Потом ткнул пальцем в некую точку на проекции.

— Офис службы безопасности, — объявил он Саграматолу, указывая на место на голографической карте. — Кварталах в десяти отсюда.

— Пешком пойдём?

— А у тебя есть транспорт?

— Транспорта вокруг хватает, — скаг широким жестом обвёл окрестности. — Возьмём любую тачку, вместо того, чтобы ноги сбивать. Или хомо предпочитает размять мышицы?

— Мышцы, — поправил ксеноса скаут. — Да нет, если можно передвигаться на колёсах или антиграве, не вижу смысла топать на своих двоих.

— Мудрое решение.

Метрах в сорока от разведчиков обнаружился массивный шестиколёсный грузовик, предназначенный для перевозки контейнеров. Клаус, проверив двигатель, сказал скагу, что машина исправна, так что, вполне вероятно, здесь обошлось без применения ЭМ-оружия. В противном случае, завести двигатель грузовика не получилось бы. Да и функционирующая разнообразная уличная машинерия вроде автоматических киосков говорила об исправности энергосистем купола, что не свидетельствовало в пользу применения генератора электромагнитного излучения.

Двигатель грузовика завёлся без проблем. Клаус, руководствуясь показаниями навигатора, осторожно повёл машину в направлении офиса службы безопасности компаунда. Саграматолу, устроившись на пассажирском сиденье, настороженно всматривался в пустые улицы комплекса, держа наготове своё лазеружьё. Отсутствие противника ещё ни о чём разведчикам не говорило.

Здание офиса службы безопасности располагалось на пересечении двух улиц компаунд-комплекса и имело в высоту четыре этажа. Это было самое обычное быстровозводимое строение из пластолитовых панелей, армированных фуршингом, с небольшими окнами, забранными поляризованным метастеклом. И именно здесь Клаус и Саграматолу обнаружили следы сражения или — по меньшей мере — перестрелки. Припаркованные у входа в офис наземные кары явно несли на себе следы от лазерных выстрелов и попаданий плазменных зарядов, вот только кто в кого стрелял и куда делись трупы, если они вообще были, оставалось неясным.

— Уже хоть что-то, — проворчал Саграматолу, всё так же держа своё оружие наготове. — Правда, остаётся неясным, кто в кого стрелял и куда подевались трупы.

— Стреляли как бы по машинам, но какой в этом смысл? — пожал плечами Клаус, останавливая грузовик возле наиболее сильно пострадавшего от выстрелов мобиля, стёкла которого были выбиты, а все четыре колеса из высокопрочного гуммита прострелены из плазменных излучателей, превратившись в мерзко выглядевшие оплавленные комки. — Разве что безопасники вели огонь по чему-то высокоманевренному, навроде той хрени, что мы расковыряли?

— Не исключено. Но всё равно надо держать ухо востро. Зогг знает, что здесь может прятаться.

— Или кто.

— А? Да, или кто.

Заглушив двигатель грузовика, Клаус открыл дверцу со своей стороны и осторожно спустился на рокритовый тротуар. Осмотрелся по сторонам и сделал Саграматолу знак следовать за собой.

Судя по всему, стрельба велась по чему-то, что находилось снаружи здания, поскольку следы, оставленные лазерными лучами и плазменными зарядами, тянулись от здания, а не наоборот. Но и стена по обе стороны от входной двери офиса безопасников "Конгус Майнинг" несла на себе следы энергетического воздействия, только вот из чего вёлся огонь, оба разведчика так и не смогли понять. То, что оружие было энергетическим, было понятно, но каким именно, осталось невыясненным. Стены пробиты не были, а просто несли на себе синие отметины от попаданий, но ни Фрайзингеру, ни Саграматолу не было известно лучевое оружие, оставляющее после себя такие следы.

— Выходит, всё-таки кто-то здесь был, — сделал вполне очевидный вывод скаг. — Иначе в кого они стреляли-то? Пошли, Клаус, глянем видеофайлы — тут явно может быть что-то интересное.

— Да, ты прав, — согласился астраханец. — Только вот из чего стреляли по зданию?

— Зогг знает, — пожал своими широкими плечами Саграматолу. — Ни разу таких отметин не встречал.

— Да и я тоже ничего подобного не видел.

Дверь, ведущая в офис службы безопасности, была не заперта. Клаус осторожно толкнул её ногой, держа наготове иглострел. Саграматолу прикрывал его со спины, настороженно поводя по сторонам стволом своего лазеружья. Однако всё по-прежнему было тихо и спокойно.

Здание было пустым и никаких следов боя внутри него не наблюдалось. Вполне возможно, что немногочисленный отряд безопасников "Конгус Майнинг", вступив в бой с неизвестным противником, весь и полёг снаружи здания, вот только куда подевались тела убитых, всё ещё оставалось непонятным. В версию о гастрономическом вторжении особо верить не хотелось, но для чего-то ведь кто-то похитил колонистов — что на Танъявуре, что на планетах, заселённых сородичами Саграматолу.

Найти центр управления системами наружного наблюдения особого труда не составило. Хорошо защищённое помещение, всё заставленное видеоаппаратурой, стеллажами с носителями информации, собственным небольшим сервером и мультихроматронами, находилось в восточном крыле, на третьем этаже. Дверь, ведущая в него, была заперта, но Саграматолу просто выжег лазером дверной замок, и оба разведчика очутились внутри.

— Здесь командуешь ты, хомо, — скаг кивком головы указал Клаусу на центральный пульт. — Ты получше меня во всём этом разбираешься. К тому же, это ведь "территория Правления".

На последние слова ксеноса Фрайзингер не обратил никакого внимания. Подойдя к пульту, он уселся в одно из кресел и некоторое время изучал оборудование. Потом включил голографический интерфейс управляющего всем этих видеохозяйством компьютера и принялся выискивать видеофайлы, имеющие отношение к уличным камерам.

Над пультом развернулся трёхмерный экран, протаял в глубину, но пару минут он демонстрировал лишь серый фон холостого режима. Потом на нём возникло изображение, но Клауса оно не устроило. Покопавшись в настройках воспроизведения, астраханец сформировал несколько видеоокон, показывающих изображения с разных камер. Подумав ещё несколько секунд, он ввёл команду на сортировку файлов по датам, выбрав в качестве начальной точки дату, отстоящую от сегодняшнего дня на две недели. Примерно именно тогда с Танъявуром и была потеряна связь.

Несколько минут экран мультихроматрона не показывал ничего интересного, но потом...

— Зогг — это что за хрень такая?! — Саграматолу весь подался вперёд, словно хотел пролезть внутрь видеофайла. — Это вот они за всё несут ответственность?!

— Понятия не имею, но это явно то, что мы ищем... или кто, — отозвался Клаус, глядя на трёхмерное изображение, висящее в воздухе перед его глазами. — Во всяком случае, никогда не слышал ни о чём подобном.

Саграматолу ничего ему не ответил. Сузившимися глазами скаг рассматривал неизвестное существо, запечатлённое камерой наружного наблюдения, и взгляд скага ничего хорошего для этого существа не сулил. И его вполне можно было понять.

Глава 16.

Внешне гуманоидный скелет принадлежал существу, которое с очень большой натяжкой можно было отнести к гуманоидам. Голова, форму которой описать было довольно затруднительно, ибо её венчали какие-то непонятные выросты и "рога", больше всего походила на голову насекомого, имея, в то же время, и признаки рептилии и млекопитающего одновременно. Это создавало удивительный калейдоскоп, от которого у Клауса и Саграматолу почти сразу же заныли зубы — настолько отвратительно это всё выглядело. Трёхпалые верхние конечности, коих насчитывалось две, держали какое-то странное оружие, чей ствол был опутан целой сетью не то кабелей, не то шлангов, а само оно выглядело как продукт биоинженерии. Существо было довольно высоким — метра два — и, судя по строению тела, несколько сухопарым. Передвигалось оно на двух ходильных конечностях, чьи коленные суставы были выгнуты в противоположную, нежели у вида homo, сторону. Запакованное в какую-то броню тёмно-коричневого цвета, похожую на хитиновый панцирь насекомого, существо стояло возле автокиоска и наблюдало за чем-то, что находилось вне поля зрения камеры.

Куда смотрел неизвестный ксенос, стало ясно уже через несколько секунд. В поле обзора видеокамеры неспешно вплыли ещё три таких же существа, причём за первым из них по воздуху плыли пять антигравитационных контейнеров, содержимое которых видно не было с этого угла обзора.

— Хотел бы я знать, что в этих контейнерах находится, — проворчал скаг, глядя на экран. — Хотя ставлю десять против одного, что там колонисты.

— Криоконтейнеры, что ли? — повёл плечами Фрайзингер. — Это, конечно, объясняет, куда подевались колонисты, но не объясняет, за каким шиистом они этим тварям понадобились.

— Гм... — Саграматолу задумчиво поскрёб когтем по чешуйчатому подбородку. — Мы тут шутили с тобой по поводу причин всего этого... но... что, если кто-то всего лишь готовит плацдарм для вторжения? А колонистов похищают для изучения или ещё для чего-нибудь. Зогг знает — может, они используют генетический материал похищенных для создания каких-нибудь чудовищ?

— Как бы диковато это не звучало, скаг, но эта версия очень даже имеет право на существ... а это что такое?

— Что? — Саграматолу заозирался по сторонам, хотя, кроме них двоих, в здании службы безопасности никого больше не было. — Что такое, хомо?

— Ты что, не слышишь нихера? — удивился скаут.

— А что я должен... э-э...

Саграматолу внезапно умолк и озадаченно вгляделся в потолок центра управления системами слежения.

— Как будто что-то... шуршит где-то...

— Шуршит? Да, звук похож...

Клаус резким движением выключил воспроизведение и вытащил из рекордера кристаллодиск с записью, который убрал в один из многочисленных карманов жилета-разгрузки.

— Они что, решили, мать их так, вернуться? — он выдернул из спинного ЭМ-держателя снайперскую винтовку. — Если так, то это они зря сделали!

— Но держать ухо надо востро, как вы, хомо, говорите! — Саграматолу нажал на сенсор активации питания энергобатареи своего лазеружья. — Зогг знает, чем эти ублюдки вооружены!

— Будем использовать укрытия и не высовываться лишний раз. Я иду впереди, ты меня прикрываешь.

— Это почему?

— Потому что у меня есть снайперка и я могу неожиданно и незаметно нанести удар. А выстрел из лазеружья сразу заметят.

— Толково, — согласился скаг.

— Включи маскировку и активируй щит. Сам знаешь, лишним это не будет.

Саграматолу молча кивнул в знак согласия со словами астраханца. Поудобнее перехватив своё лазеружьё, ксенос вопросительно посмотрел на Клауса.

— Пойдём на верхний этаж? Оттуда лучше видно будет, да и позиция для снайпера опять же...

— Да, пойдём наверх.

Осторожно, стараясь производить как можно меньше шума, астраханец и скаг поднялись по лестнице на последний этаж здания и, найдя ведущую на крышу дверь технического выхода, тихо отворили её. Клаус аккуратно выглянул в образовавшийся проём, осмотрелся и, сделав знак своему спутнику, медленно вышел наружу, держа "Клэймор" наизготовку.

Звук раздавался откуда-то сверху и слева, но пока ничего не попадалось в поле зрения. Что издавало этот звук, было неясно, но астраханцу казалось, что к зданию службы безопасности "Конгус Майнинг" приближается какая-то машина — скорее всего, что-то типа аэрокара или атмосферного боевого аппарата. Космические корабли пройти через воздушный шлюз купола не могли, за исключением разве что МЛА, но вблизи Танъявура не было никаких звездолётов, кроме разведкорабля Космического Десанта и боевого судна скагов. Конечно, скаги могли отправить к планете МЛА для подстраховки своего разведчика или его эвакуации, но почему-то Клаусу так не казалось. Тем более, что Саграматолу тоже пребывал в недоумении относительно того, что же такое к ним приближается.

— Саграматолу — пригнись! — шикнул на вставшего во весь рост ксеноса Фрайзингер. — Ты, блядь, как манекенщица на подиуме! А заметят, э?

— Чего ругаешься? — проворчал Саграматолу, но совету Клауса всё-таки последовал.

Они оба успели добраться до выступающего над крышей на три метра грибообразного вентиляционного короба, когда в поле их зрения показалось то, что издавало звук.

— Это что за хренота такая? — шёпотом спросил Саграматолу, прижимаясь спиной к вентиляционному коробу. — Оно живое или это всё-таки машина?

— Понятия не имею, — так же шёпотом отозвался Фрайзингер. — Тихо, не шуми. Хер знает, какие у этой штуковины сенсоры имеются.

Недоумение скага понять было легко, ибо показавшийся в поле зрения разведчиков летательный аппарат действительно больше всего походил на насекомое огромных размеров, огромных для представителя данного биологического вида. Длинный узкий корпус, оканчивающийся веерообразным хвостовым оперением, венчала похожая на голову насекомого кабина, из-под нижней части которой торчало что-то весьма похожее на стволы лазерных орудий. Что поддерживало машину в воздухе, было непонятно, так как никаких видимых двигателей и вообще чего-либо похожего на механические устройства на корпусе не было — возможно, аппарат передвигался на антигравах, встроенных в его корпус.

— Интересно, однако, — пробормотал Клаус, опускаясь на одно колено и делая знак скагу, чтобы тот тоже поступил аналогичным образом. — Твои слова насчёт плацдарма могут оказаться весьма близкими к истине.

— Делать что будем? — скаг вопросительно взглянул на Фрайзингера.

— Пока не знаю. Наблюдать — а там будет видно. Не думаю, что удастся сбить эту машину из снайперской винтовки. У тебя нет ничего потяжелее лазеружья?

— С собой — нет. Пара гранат...

— Да нет, не подойдёт. Сбить летающую технику гранатой — это умудриться надо ещё. Однако, что это происходит, а?

Странный летательный аппарат, пролетев мимо здания службы безопасности "Конгус Майнинг", почти уже скрылся из виду, как вдруг оба разведчика увидели, что машина возвращается назад. Причём возвращается именно к офису безопасников корпорации.

— Они что, нас засекли? — нахмурился Саграматолу.

— Понятия не имею, — пожал плечами Клаус. — Однако, надо как-то отсюда выбираться. У тебя есть генератор маскировочного поля?

— Да.

— Тогда включай его и поползли отсюда. Кто знает, что там на уме у этих тварей...

Заметили разведчиков пилоты машины или нет, Клаус и Саграматолу так и не поняли. Может, и заметили что-то подозрительное, но теперь, после того, как оба они активировали маскирующие поля, они их потеряли из виду. Чем разведчики не преминули воспользоваться. Используя маскировку, делающую их невидимыми — практически — даже в яркий солнечный день при свете даже тройного солнца, Клаус и Саграматолу, используя редкие укрытия, вернулись обратно к ведущей в недра здания двери и юркнули на небольшую лестничную площадку. Астраханец прикрыл за собой дверь, хотя вряд ли закрытая дверь могла уберечь от сканеров. Просто чисто по инерции.

— Что будем делать, Клаус? — Саграматолу, сжимая в руках лазеружьё, вопросительно взглянул на астраханца. — Наваляем им, а?

— Вам, скагам, лишь бы кулаками помахать, так, что ли? — недовольно произнёс Клаус. — По-моему, чем дольше мы будем оставаться незамеченными, тем лучше для нас обоих. Здесь какая-то хренота творится, так что нужно сперва во всём тщательно разобраться, а там посмотрим, навалять или не навалять. И со своим командиром мне нужно связаться и обо всём доложить.

— Да, мне тоже не помешает связаться с нашим кораблём, — кивнул Саграматолу. — Надеюсь, гиперпередачу не перехватят.

Такого варианта развития событий исключать было нельзя, но всё же перехватить гиперпередачу являлось весьма трудоёмким и сложным процессом. Поэтому Клаус, молча кивнув скагу, отошёл в сторону и включил гиперпространственный коммуникатор, вызывая корабль-разведчик.

Лейтенант Рассел отозвалась практически сразу же — скорее всего, она дежурила всё это время у бортового коммуникатора, ожидая вестей от Фрайзингера. Астраханец коротко обрисовал ситуацию, рассказал о встрече с разведчиком скагов и о появлении в куполе компаунд-комплекса неизвестной летающей машины, а также о том, что им удалось узнать из записей камер наружного наблюдения и о догадках по поводу всего произошедшего на Танъявуре. Сказал, что сейчас он и Саграматолу Прит находятся в здании службы безопасности "Конгус Майнинг" и пытаются остаться незамеченными для пришельцев.

Джессика, внимательно выслушав краткий доклад Клауса, посоветовала ему не соваться на рожон, а по поводу скага сказала, что здесь решения принимать ему, Фрайзингеру. Но отказываться от помощи скагов было бы глупо — в конце концов, это могло помочь в укреплении связей между Доминионом Калифорния и, соответственно, Корпоративным Правлением, и Крифатом и добавить Анахайму и Эльсинору нового союзника. Касаемо чужаков — здесь у Клауса руки полностью развязывались. Вплоть до применения оружия массового поражения.

Клаус в ответ на эти слова Рассел лишь усмехнулся и сказал, что ничего из ОМП он при себе не имеет, но мысль хорошая. Правда, руководство "Конгус Майнинг" может неверно истолковать использование космодесантниками в пределах купола чего-нибудь вроде ядерного тактического заряда, но здесь уже дело за юристами.

Связь отключилась. Астраханец задумчиво посмотрел на коммуникатор, после чего убрал устройство связи и перевёл взгляд на Саграматолу.

— Что делать будем, Саграматолу? — спросил он. — Может, попробуем одного из этих взять живым?

— Типа "язык", что ли? — скаг почесал подбородок. — Ну, не знаю... они же пока из своей летающей херни не вылезли, а сбить её нечем.

— Мы ничего про этих типов не знаем, так не пора ли узнать?

— По-моему, они такого же мнения придерживаются, хомо! — усмехнулся Саграматолу, кивая в сторону ведущей на крышу двери. — Летающая хреновина села.

— Действительно, — Клаус вслушался во внезапно наступившую тишину. Абсолютной она, правда, не была — из-за закрытой двери, ведущей на крышу здания, доносился мерный цокот, словно по крыше шествовало небольшое стадо заратустранских степных антилоп. — Давай-ка двигать отсюда, пока на нас не насели эти типы, кто бы они там не были.

— Дело говоришь.

Осторожно ступая по лестнице, оба разведчика принялись спускаться вниз, держа оружие наготове. Правда, астраханец снова сменил оружие, поместив "Клэймор" в мета-магнитные зажимы и вооружившись иглострелом, от которого в условиях ограниченного пространства проку было гораздо больше, чем от снайперской винтовки. А Саграматолу сменил лазеружьё на бластер, по-видимому, придя к такому же выводу насчёт лазерной винтовки.

Они спустились на третий этаж, когда наверху послышался звук открываемой двери, что вела с крыши внутрь здания службы безопасности. По всей видимости, летательный аппарат чужих совершил посадку и выпустил наружу разведотряд, о котором у астраханца и скага не было ровным счётом никакой информации.

Клаус потянул Саграматолу за собой, кивком головы указывая ксеносу на уходящий в сторону от главного коридора узкий проход, который вёл к серверной. Саграматолу, посмотрев в ту сторону, согласно кивнул и молча ткнул в данном направлении стволом своего бластера.

Коридор был недлинным и достаточно узким, что давало преимущество разведчикам. В столь тесное пространство много врагов на наберётся за раз, и достаточно одной кассетной гранаты, чтобы уложить нескольких противников. Правда, существовал один серьёзный недостаток у данной позиции — серверная (насколько было известно Клаусу, который на своей родной планете имел отношение к информационным технологиям и прекрасно знал, в каких местах располагают серверные) скорее всего, имела только один вход-выход, и выбраться оттуда при блокировании единственного пути наружу можно было только путём проламывания стены. Тем более, что, если исходить из месторасположения коридора, выходило, что серверная находится в центральной части здания, следовательно, проломив стену, можно будет уйти через соседнее помещение. Пробить пластолит было не так уж и сложно, для этого было достаточно обычной осколочной гранаты. Насколько мог судить астраханец, Саграматолу имел при себе парочку гранат, которые можно было использовать и для подобного. А укрыться от их поражающих элементов в серверной, надо полагать, будет где.

Сверху раздался металлический лязг, заставивший Фрайзингера и Саграматолу насторожиться. Однако, судя по всему, то был всего лишь звук ударившегося о лестничные перила оружия — или чего-то металлического. По всей видимости, пришельцы начали спускаться по лестнице вниз, идя по следу разведчиков.

Как и предполагал астраханец, серверная располагалась в небольшом и довольно тесном помещении, имеющее только один вход-выход, заставленное компьютерным оборудованием и вспомогательной техникой. Укрытий здесь вроде как хватало, но вести бой в столь ограниченном пространстве Клаусу хотелось бы меньше всего. Особо не развернуться, что наглядно продемонстрировал скаг, то и дело натыкаясь на серверные шкафы и цилиндрические тумбы охладителей. Но и вломиться в серверную всей толпой у преследователей тоже вряд ли получилось бы, так что здесь обе стороны находились в патовой ситуации.

Знаком показав ксеносу, чтобы тот спрятался за тумбой охладителя, Клаус, изготовив к бою иглострел, притаился за одним из серверных шкафов и вперил пристальный взгляд в закрытую дверь.

Какое-то время по ту сторону двери царила тишина, однако затем разведчики услышали, как кто-то осторожно пробует повернуть дверную ручку. Астраханец покрепче сжал в руке иглострел и наставил его на дверной проём, чуть подавшись вперёд.

Несколько секунд дверную ручку усиленно дёргали из сторону в сторону, пытаясь, по всей видимости, понять, как её надо использовать, но потом Фрайзингер и Саграматолу услышали щелчок, что означало — дверь открыта и сейчас в серверную войдут неизвестные.

Однако входить эти самые неизвестные как раз и не спешили. Дверь лишь чуть-чуть отошла в сторону и замерла. Это было вполне логично — соваться сдуру в неизвестное помещение, рискуя напороться на лазерный импульс или пулю масс-драйверника, мог лишь законченный идиот. Идиотами, судя по всему, пришельцы не были.

В щель просунулось что-то тонкое и гибкое, оканчивающееся перламутровой "каплей" видеодатчика. Вполне ожидаемо, усмехнулся про себя Клаус, прячась за серверным шкафом. Что ж, посмотрим, что будет дальше.

"Дальше" последовало то, что тоже было логичным действием со стороны чужаков. Видеодатчик исчез по ту сторону двери, а в щель влетел небольшой предмет многоугольной формы. Что это было и для чего было вброшено в серверную, непонятно могло быть только полному дебилу.

Предмет, прокатившись по полу пару метров, взорвался, окатив помещение серверной ошмётками плазменного огня. Пришельцы использовали плазменную гранату, которая при детонации разбрасывала вокруг себя сгустки плазмы, которые благодаря своей высокой температуре убивали так же верно, как осколки обычной гранаты. Но укрытия, за которыми спрятались разведчики, защитили их от поражающих элементов, хотя оборудование серверной при взрыве гранаты и понесло серьёзный урон.

Саграматолу высунулся из-за тумбы охладителя и замахал руками, знаками показывая Клаусу, что было бы неплохо открыть огонь по врагу. Однако скаут отрицательно покачал головой, давая скагу понять, что чем дольше противник пребывает в неизвестности, тем лучше. К тому же, серверная не являлась тем местом, где стоило принимать бой. Вот если полезут с определёнными намерениями — тогда да, а до той поры лучше сидеть тихо и не высовываться.

Саграматолу, судя по всему, такой расклад пришёлся не совсем по душе, однако спорить с астраханцем скаг не стал. Вместо этого он кивнул головой и снова спрятался за тумбу охладителя.

Скорее всего, гранату чужие бросили для проформы, проверяя, не попадёт ли кто-нибудь под её воздействие. Были ли у них при себе какие-нибудь детекторы, могущие определить нахождение разведчиков, было неизвестно, однако гранатой дело не ограничилось.

В дверном проёме возник какой-то силуэт, но он тут же исчез за дверным косяком. Дураками чужаки явно не были и соваться в серверную, рискуя получить в лоб лазерный импульс или заряд бластера, они не собирались. Вместо этого в дверь снова просунули видеодатчик, хотя какая от этого могла быть польза, было неясно. Он и в первый раз ничего не обнаружил, так почему чужие решили, что сработает после взрыва гранаты? Хотя понять логику инопланетян иногда бывало весьма затруднительно, и не всегда это относилось к негуманоидам.

Но, по всей видимости, у тех, кто находился по ту сторону двери серверной, была своя, понятная только им одним, логика. Датчик покрутился туда-сюда, сунулся за один из серверов, после чего убрался назад. Но его место тут же занял другой механизм, довольно странный, но от этого ничуть не менее враждебный.

Перебирая двенадцатью суставчатыми ножками, в серверную проворно вбежало нечто, отдалённо похожее на морского моллюска с конусообразной раковиной, из передней части которой торчало с десяток длинных тонких усиков-сенсоров. "Моллюск" деловито принялся сновать по полуразгромленному помещению, выискивая признаки наличия здесь живых существ.

Стало ясно, что боевого контакта избежать не удастся. Клаус сделал знак скагу, и рептилоид поднял своё лазеружьё, ловя "моллюска" в прицел.

Поисковый дрон — или чем там это являлось на самом деле — сунулся к серверному шкафу, за которым прятался Фрайзингер, и Саграматолу выстрелил в механизм. Лазерный луч угодил точно в переднюю часть дрона, отчего тот дёрнулся, будто в эпилептическом припадке, и завалился на левый бок, судорожно подёргивая ходильными конечностями. Передняя его часть превратилась в обугленную мешанину, рассматривать которую никто из разведчиков не стал. Не до этого было.

Дверной проём прорезали синие энерголучи, прошив помещение серверной и заставив разведчиков упасть на пол — стреляли чужие довольно неплохо, зная, по всей видимости, анатомию гуманоидов, так как все заряды прошли практически на высоте грудной клетки гуманоида среднего роста. Конечно, учитывая тот факт, что солдаты обычно носили боевую броню и персональные защитные поля, вряд ли выстрелы могли причинить вред за один раз, но неизвестно было, что за оружие имелось в арсенале пришельцев и чем именно оно стреляло. Поэтому меры предосторожности в такой ситуации никогда не бывали лишними.

В дверь полетел ребристый чёрный предмет — это Саграматолу швырнул в сторону противника одну из имевшихся в его распоряжении гранат. Вылетев за порог, граната взорвалась с оглушительным грохотом, разлетевшись на множество поражающих цели осколков. Правда, причинило ли это вред чужакам или нет, пока не было ясным, так как в ответ серверную окатило целым потоком синих энерголучей, заставив обоих разведчиков вжаться в пол.

Глава 17.

— Клаус — надо что-то делать! — услышал астраханец голос Саграматолу. — Иначе они нас тут просто сожгут!

— Прорываться бессмысленно, Саграматолу! — Клаус выстрелил из бластера в дверной проём. Попал или нет — так и не узнал. — Надо уходить через стену!

— Это как? — изумился скаг.

— Тебе гранаты, блядь, на что даны?! — вызверился Клаус, посылая в дверной проём несколько бластерных зарядов. — Взорви, нафрелл, стену!

— А-а, так бы сразу и сказал, чего орать-то? — обиделся Саграматолу.

Скаг достал ещё одну гранату, нажал на сенсор активации и швырнул её в сторону дальней стены серверной.

— Эй, космодесантник — щас рванёт! — жизнерадостно сообщил ксенос.

"Рванёт" — это было слишком мягко сказано. Жахнуло так, что враз снесло половину стены, открывая разведчикам проход в соседнее с серверной помещение. От акустического удара у Фрайзингера немедленно заложило уши, а в голове противно зазвенело.

— Саграматолу — ты совсем долбанутый?! — выстрелив ещё пару раз в сторону двери, астраханец кинулся к образовавшемуся пролому. — Ты бы ещё ядерным фугасом саданул, ванг шиист!

— Сам просил стену взорвать! — огрызнулся в ответ скаг.

В помещение серверной влетело ещё два гранаты, добавив к и без того царящему там беспорядку ещё больше бардака.

— Ты идёшь или будешь мораль мне читать?! — заорал Саграматолу, срываясь с места и открывая шквальный огонь из своего лазеружья. — Сам пищал, что уходить надо!

Клаус в ответ на это лишь криво усмехнулся и, сделав ещё пару выстрелов из бластера, метнулся вслед за скагом.

Помещение, в которое они попали через пролом в стене, проделанный гранатой, было, судя по всему, чьим-то рабочим кабинетом. Взрыв гранаты разворотил стену и раскидал по комнате обломки, превратив её в некое подобие мусорной свалки, но сейчас состояние помещения разведчиков нисколько не интересовало. Гораздо более им было интересно их собственное состояние, которое неизвестные пришельцы очень сильно старались свести к минимально допустимому. То есть просто убить их.

— Слева! — выкрикнул вдруг Саграматолу, падая на пол и перекатываясь в сторону, одновременно с этим вскидывая своё лазеружьё и выпуская длинную очередь лазерных импульсов куда-то в сторону.

Двое чужаков возникли в дверном проёме, держа своё оружие изготовленным к стрельбе. Воздух прорезали синие лучи, однако Клаус, предупреждённый скагом и своими псайкерскими способностями, уже уходил с линии огня, перемещаясь при этом в сторону противника с целью навязать тому ближний бой.

Легко сказать, да трудно сделать. Чужаки неожиданно для астраханца оказались отнюдь не рохлями, а очень даже знающими толк в рукопашной. Один из них сместился влево и сделал два шага навстречу Фрайзингеру, принимая одновременно с этими движениями боевую стойку, а второй ксенос просто-напросто подскочил в воздух и, развернувшись в полёте, выбросил вперёд левую ногу, метя Клаусу прямо в голову.

Однако таким способом застать врасплох бойца кин-койдо было очень даже непросто. Словно скользя по полу, Клаус резко пригнулся и нанёс рубящий удар ребром ладони по вытянутой ноге инопланетянина. Раздался гулкий звук, будто где-то кто-то ударил со всего размаха по пустой металлической бочке — удар пришёлся по защищающей ксеноса броне, однако он сбил направление движения чужака, отчего тот пролетел мимо астраханца и едва не врезался в Саграматолу.

— Здорово, гнида! — хищно осклабился скаг.

Левая рука рептилоида, сжатая в кулак, похожий на портативный гидравлический молот для забивания свай, взлетела в воздух и со всего маху обрушилась на голову чужака. Силой природа уроженцев Крифата не обделила, так что Клаус невольно поёжился, представив, каково это — получить по голове такой, с позволения сказать, "гирей".

Однако либо боевой шлем инопланетянина был чересчур прочен, либо его голова была гораздо крепче, чем могло показаться на первый взгляд, но только удар, нанесённый Саграматолу, ощутимого результата не принёс. Чужак лишь слегка пошатнулся, издав странный щёлкающий звук, и совершенно неожиданно для Саграматолу нанёс тому удар правой ногой в область коленного сустава.

Скага, конечно, крепость шлема или головы пришельца несколько озадачила, но не настолько, чтобы потерять бдительность. Двигаться в поединке быстро Саграматолу явно было не по силам, ввиду комплекции, но и увальнем его назвать было бы неправильным действием.

Шагнув в сторону и слегка наклонившись, Саграматолу схватил чужака за плечо и, развернув его лицом к себе, изо всей силы заехал своим огромным кулаком прямо в лицевую пластину шлема. Клаус, занятый вознёй со вторым пришельцем, который, выхватив откуда-то какой-то непонятный продолговатый предмет, издающий монотонное жужжание, пытался достать им астраханца, размахивая им на манер самого обычного боевого ножа, успел заметить, как голова чужака резко дёрнулась в сторону, при этом раздался такой звук, словно сломалась сухая ветка.

— Хех! — услышал разведчик довольное восклицание рептилоида. — Один готов! Нужен образец, э, космодесантник?

— А живым никак, а? — Клаус ушёл в сторону, уклоняясь от выпада ксеноса, и, в свою очередь, ответил ударом прямой ноги туда, где у большинства гуманоидов располагалось солнечное сплетение.

Но у этого инопланетянина в том месте, по всей вероятности, находилось нечто иное, так как удар, могущий и глипа заставить согнуться пополам, лишь слегка пошатнул пришельца, не причинив, судя по всему, ему никакого вреда. Выбросив вперёд левую руку, инопланетянин попытался нанести астраханцу удар в висок, но Клаус, ожидая чего-то в таком роде, был начеку и не позволил учинить над собой членовредительство. Подсечка-удар локтем в грудную клетку-мощная серия в корпус и голову — и чужак, не удержавшись на ногах, отлетел к противоположной стене.

— Хватай — вяжи! — обрадованно воскликнул Саграматолу, бросаясь к упавшему пришельцу.

Легко сказать. Чужак, несмотря на свою невыдающуюся комплекцию, оказался достаточно силён для того, чтобы сбить скага с ног и отбросить его в сторону, что вызвало взрыв площадной брани. Ну, то есть так Клаус подумал, исходя из той интонации, с которой эти слова были произнесены. Ведь языка жителей Крифата он не знал, но здесь и не надо было им владеть, чтобы догадаться о том, что сказал Саграматолу.

В дверь влетела граната и закувыркалась в воздухе. Знакомая картина, правда, не сказать, чтобы приятная. Пришлось снова искать, где укрыться.

Взрыва в том смысле, в котором его ожидали разведчики, не последовало. Вместо этого брошенная чужаком граната исторгла из себя едва слышимый в обычном диапазоне звук, который, однако, ударил по сознанию наподобие инфразвука. Вывести из строя разведчиков это не вывело, но головную боль они оба немедленно заработали.

— Вот же дерьмо! — пробормотал скаг, швыряя в дверной проём очередную гранату.

Сколько гранат было в наличии у Саграматолу, Фрайзингер не знал, но чем больше их у него было, тем было лучше для разведчиков. В коридоре оглушительно громыхнуло, взрыв поднял облачко пыли. Достиг ли скаг желаемых результатов, было неясно, однако пока никто из коридора больше не стрелял, не лез в помещение, в котором находились разведчики и не швырял туда гранаты или что-либо оглушающе-парализующее.

Тишина, наступившая вслед за взрывом гранаты, насторожила астраханца и скага. Конечно, быть может, взрыв убил тех, кто преследовал разведчиков, но это также могло быть и приманкой. Ты выходишь в коридор — и получаешь в лоб лазерный импульс или заряд парализующего излучения. Ни первый, ни второй вариант их, естественно, не устраивал.

Саграматолу жестом спросил Клауса, что им теперь делать. В ответ скаут лишь пожал плечами и скорчил недовольную мину. И кивком головы указал на неподвижно лежащего на полу чужака, который, судя по всему, был оглушён акустической гранатой.

— Берём? — спросил скаг, кивая на инопланетянина.

— Потащим на себе?

— Я потащу, а ты прикрывай. У тебя снайперка есть.

Какое преимущество давала снайперская винтовка в условиях ограниченного пространства, Клаус так и не понял, но спорить с Саграматолу не стал. В конце концов, скаг сильнее его, да вдобавок ещё и в броню облачён, вот пусть и тащит на себе чужака. А мы так и быть, прикроем уж как-нибудь...

Саграматолу взвалил себе на плечи оглушённого ксеноса и вопросительно взглянул на Клауса. Тот хмыкнул, проверил счётчик энергии своего бластера и осторожно подошёл к ведущей в коридор двери. Держа оружие наготове, Фрайзингер осторожно высунулся наружу и оглядел пространство коридора.

Пространство это не было пустым. Едва лишь голова скаута высунулась наружу, как буквально в сантиметрах от неё прошёл энерголуч, заставив астраханца грязно выругаться и юркнуть обратно. Впрочем, это не помешало ему сделать несколько выстрелов из бластера по противнику, и резкий шипящий звук был ему за это наградой — судя по всему, один из зарядов ядерной энергии угодил-таки в кого-то из ксеносов и причинил тому некий урон. Выяснять, правда, какой именно и насколько серьёзный, астраханец не стал. Самому можно было схлопотать этот самый урон.

— Похоже, эти уроды не выпустят нас отсюда с одним из своих, — пропыхтел Саграматолу, поудобнее устраивая пленного на своём загривке. — Если высунемся в коридор, они нас нахер сожгут. Что делать будем, космодесантник?

— Прорываться будем! — Клаус зло сплюнул. — Или есть, ванг шиист, варианты?!

— Нет.

— Тогда ползи за мной, скаг.

— В смысле — ползи? — не понял Саграматолу.

Но Клаус в ответ лишь мотнул головой и подобравшись, словно прыгун в воду с трамплина, вывалился в коридор, открыв огонь из бластера.

Чужаков по ту сторону дверного порога оказалось пятеро. Все в странного вида броне, с необычного вида излучателями, из которых они, едва завидев Фрайзингера, открыли шквальный огонь по астраханцу. Но включённый силовой щит позволил Клаусу без вреда для здоровья выдержать этот напор энергии, зато скауту удалось свалить двоих ксеносов.

Краем глаза он заметил, как из того помещения, в котором он ещё совсем недавно находился вместе с Саграматолу, вылетел какой-то шарообразный предмет, который, ударившись о пол, поскакал в направлении чужаков, хаотически вращаясь вокруг собственной оси. Гранатами, судя по всему, скаг был укомплектован конкретно, но Клауса это не слишком обрадовало именно в этот момент. Из-за обстрела щит просел на сорок процентов, о чём свидетельствовали горящие в левом верхнем углу боевого визора цифры. Разлетающиеся во все стороны осколки могли серьёзно повредить силовой щит и — не исключено — нанести урон и его обладателю. А прятаться в коридоре было негде.

Что-либо сделать против гранаты, брошенной Саграматолу, чужаки не сумели. Щитов, насколько сумели понять разведчики, у них по какой-то причине не наблюдалось, что, по вполне понятным причинам, несколько облегчало им работу. Правда, с одного бластерного выстрела снять ксеносов не получалось, но три-четыре выстрела гарантированно пробивали их бронекостюмы. Что и имело место быть. А разорвавшаяся в коридоре граната просто нафаршировала их поражающими элементами, от которых Клаус всё-таки успел укрыться за дверным косяком, в который воткнулось несколько осколков.

— Это всё? — будничным тоном осведомился Саграматолу, словно спрашивал у Клауса, закончил ли тот обедать.

— Вроде как, — Фрайзингер осторожно выглянул в коридор. Никаких чужаков в зоне видимости больше не наблюдалось. — Нам повезло, ты так не считаешь?

— Ну... наверное... Во всяком случае, мы всё ещё живы. А они — нет. И у нас есть "язык".

— А толку от него? — Клаус скептически посмотрел на находящегося на плече скага чужака. — Если только исследовать на предмет образцов и всего такого прочего...

— Может, прихватим ту летающую херню, что их сюда привезла? — прищурился скаг.

— А она нам зачем?

— Ну, чтобы понять, с каким уровнем технологий мы имеем дело, — пожал плечами Саграматолу.

— А ты уверен, что мы сможем этой штукой управлять? А если у них управление на биотоках или подстроено под их пси-оттиски? Как тогда быть, а?

— Зогг, об этом я как-то не подумал! — Саграматолу виновато почесал нос. — Тогда давай её взорвём!

— Это другое дело! — понимающе усмехнулся астраханец.

Однако подняться на крышу они не успели. В микрогарнитуре коммуникационного устройства космодесантника прошелестел фон открываемого канала связи, после чего Клаус услышал несколько недовольный голос Джессики Рассел.

— Клаус — какого фрелла там у вас творится? — судя по тону, лейтенант Рассел явно была далека от хорошего настроения. — Вы там чем, ванг шиист, занимаетесь?

— Разведку проводим вместе со скагом, а что случилось?

— Я не знаю, как именно, — Джессика интонацией выделила эти два слова, — вы проводите эту самую разведку, только мы сейчас засекли идущий к планете чужой звездолёт. И это не скаги.

— Вот как?

— Здоровенная хрень, в поперечнике километров пять, больше всего походит на веретено с какими-то шипами и гребнями по всему корпусу. Возможно, она пряталась под полем преломления, и сейчас это движется к Танъявуру. Для "Призрака" слишком большое, чтобы вступать в бой, и полагаю, что для корабля скагов — тоже. Мы выдвигаемся к планете и подберём тебя... или вас обоих, ведь связи с кораблём скагов у нас нет.

— Саграматолу — сюда идёт чужой корабль, здоровый, — ретранслировал Клаус скагу слова Рассел. — Слишком большой, чтобы попытаться его уничтожить силами даже обеих наших разведкораблей. Наш разведчик выдвигается к Танъявуру, можем и тебя подобрать. Но было бы неплохо, если бы ты дал выход на ваши каналы связи. Нужна координация действий.

— Да, это справедливо, — согласился Саграматолу. — Вот, — он продиктовал Клаусу набор цифр, которые скаут тут же передал Рассел. — А с этой мразью что делать будем?

Скаг кивком головы указал на лежащего на его плече чужака.

— С собой берём.

— Ага. А с летающей фигнёй что?

— Плюнь на неё... Джесс — мы выбираемся из купола. Включаю пеленг, ориентируйтесь на него. Свяжитесь со скагами и попробуйте скоординировать с ними наши действия. Как скоро корабль чужих будет здесь?

— Исходя из его скорости — через двенадцать минут.

— А-га...

— А мы не успеем его опередить, Клаус. Выйдем на дистанцию максимальной дальности телепортационного луча. Но вам надо выбраться из купола. И поскорее. С такой дистанции вас лучше поднимать с открытой местности, чтобы избежать лишней интерференции.

— Понял. Выдвигаемся, конец связи. И да, Джесс — у нас есть "язык". Мы тут ксеноса одного повязали, так что... как-то так...

— У вас есть пленный? Здорово! Тогда тем более торопитесь. Они запросто могут сжечь купол и всё в его окрестностях. Кто знает, что у них на уме? Шевелись, Клаус.

Связь отрубилась.

— Двигаем, Саграматолу? — Клаус убрал бластер в кобуру и снял со спины "Клэймор".

— Ты здесь босс, — повёл плечами рептилоид.

Глава 18.

Им повезло. Относительно, конечно. Они успели спуститься на первый этаж здания службы безопасности компаунда, когда сверху до них донёсся звук сильно натянутой басовой струны, вслед за которым последовало что-то вроде гравитационного — или силового — удара. По всей видимости, пилоты летательного аппарата чужаков поняли, что взять живыми двух разведчиков им не удастся, и привели в действие запасной план.

Выбегали Клаус и Саграматолу уже в клубах пыли, поднятой рушащимся зданием. Со стороны всё это выглядело так, будто на здание сверху обрушился гигантский гидравлический молот, дробя стены и перекрытия и превращая всё в кашу из строительного мусора. Скагу пыль особо не досаждала, ведь он был в боевой броне, а вот одетый в полевую форму Фрайзингер был вынужден зажать лицо рукой, чтобы хоть как-то защититься от пыли. Визор не шлем, защиты не даёт.

Кашляя и чихая, астраханец перебежал улицу и присел за автоматическим киоском, щуря слезившиеся от пыли глаза и пытаясь проморгаться. Рядом с ним с шумом опустился Саграматолу, таща на себе схваченного ими пришельца.

— Слишком близко, ты так не считаешь?! — просипел скаг, сжимая в левой руке лазеружьё. — Нам повезло, что мы вовремя оттуда рванули!

— А где сейчас эта фигня? — Клаус, выплюнув изо рта пыль и грязь, отёр лицо тыльной стороной ладони. — Я ни фрелла не вижу из-за всей этой херни!

— Э-э... — Саграматолу покрутил головой. — Не вижу я его что-то... Может, удовлетворились тем, что здание в пыль разнесли?

Ответить скагу Фрайзингер не успел.

Откуда-то сверху раздался уже знакомый шуршащий звук, и из-за близлежащего пятиэтажного административного здания вывернулся летательный аппарат чужаков. И, судя по тому, как он двигался, было очевидно, что он оснащён некими сканерами, поскольку он уж очень уверенно двигался именно к тому месту, где прятались разведчики.

— Клаус, а не... — начал было скаг, но тоже не сумел докончить свою мысль.

Насекомовидная летающая машина чужаков сходу открыла огонь из носовых орудий, которые, как оказалось, являлись кинетическими. Разрывные снаряды прошлись стальным дождём по улице, разбивая окна, сметая автоматические киоски и дырявя стены, однако достать разведчиков пришельцам не удалось. Зато своего сородича они благополучно лишили головы — Саграматолу не слишком удачно занял укрытие, и, хотя скаг сам не пострадал, зато пленному инопланетянину досталось, что называется, по первое число.

— Печально, эх! — сокрушённо вздохнул рептилоид, ногой отпихивая в сторону мертвеца. — Ну, по крайней мере, мы пытались взять его живым... потащим его с собой?

— На хрена мне безголовый жмурик? — пожал плечами Клаус, следя за летательным аппаратом чужаков. — Тебе если надо — ты и тащи!

— Будто мне больше делать нечего! — брезгливо поморщился Саграматолу. — Эй, а хрень эта летающая чего задумала, а?

Обстрел, судя по всему, пилотов штурмовика — или чем там на самом деле являлась эта машина — явно не удовлетворил, и они, по всей видимости, решили повторить его, только в гораздо более крупном масштабе.

Из нижней части аппарата выдвинулось нечто, очень сильно смахивающее на ракетную установку. Покрутившись из стороны в сторону, она нацелилась почти точно на то самое место, где прятались разведчики.

— Ванг шиист! — выругался при виде этого зрелища Клаус. — Ходу, скаг, ходу!

Частично, им повезло. Уйти от прямого попадания ракет они сумели, но взрывная волна накрыла их на бегу и со всего маху бросила вперёд. Саграматолу довольно ощутимо приложило о припаркованную у тротуара наземную машину, а Фрайзингер, пролетев метров пять, врезался в ствол невысокого анахаймского граба.

— Вот же сука! — просипел астраханец, крепко приложившись спиной о древесный ствол. — Ракеты у него, видите ли!

— Нам нечем его сбить! — услышал он недовольный голос Саграматолу. Скагу, благодаря бронекостюму, удар о наземный кар не причинил особого вреда, в отличие от Клауса, у которого от столкновения с грабом заныло левое плечо и заколотило в левом боку. — У тебя нет ракетницы, Клаус?

— В кармане, блин! — зло выпалил астраханец, поднимаясь на ноги. — Валим отсюда, пока они нас не накрыли!

В ответ Саграматолу пробормотал что-то невразумительное, что именно и на каком языке — Фрайзингер не понял.

Следующий ракетный залп накрыл весьма значительную часть улицы, но разведчики до этого успели забежать за угол какого-то строения, и взрывы ракет не причинили им неудобств. Однако долго вот так играть в прятки с летательным аппаратом чужаков было невозможно. Никто не знал, что ещё смертоносного имеется в арсенале пришельцев, а потому, как говорится, пора было завязывать с беготнёй.

Поскольку ни Клаус, ни Саграматолу не имели при себе чего-нибудь вроде ПЗРК, вопрос о том, чтобы сбить аппарат противника, ими даже не рассматривался. Сейчас их главная задача заключалась в том, чтобы уйти из-под обстрела, выбраться из купола и телепортироваться на борт "Призрака".

— Командир — ты на связи? — на бегу, запыхавшись, просипел Клаус в микрогарнитуру коммуникационного устройства, слыша за своей спиной тяжёлое сопение скага.

— На связи, — почти сразу услышал он голос Джессики. — А что у тебя с голосом?

— Да мы тут немного бегаем со скагом! — попытался усмехнуться астраханец, но на бегу это не слишком хорошо у него получилось. — МЛА чужих нас очень старается превратить в фарш, вот и приходиться бегать по комплексу! И да, пленного мы потеряли, его свои же грохнули!

— Жаль, но и шиист с ним! Сами выбирайтесь оттуда!

— Вы скоро выйдете на дистанцию подбора?

— Минут через шесть.

— Попробуем оторваться от этой дряни и выйти из купола.

— Поосторожнее там.

— Ничего не могу... блядь!

Последнее вырвалось у Клауса против воли, поскольку именно в этот момент штурмовик чужих снова открыл огонь из кинетических орудий. Разрывные снаряды вспахали газон, по которому как раз в этот момент бежали астраханец и скаг, едва не задев разведчиков. Впрочем, один снаряд всё-таки вскользь, но задел Саграматолу, отчего скага бросило на траву. Но ксенос тут же вскочил на ноги, всем своим видом показывая, что такая мелочь ему не страшна. Скаг вскинул вверх своё лазеружьё и открыл огонь по приближающейся воздушной машине.

Конечно, навряд ли лазерные лучи смогли бы причинить какой-либо урон боевой машине пришельцев, поскольку все аппараты подобного класса, вне зависимости от расовой принадлежности, были хорошо защищены своей бронёй от ручного оружия. Но тем не менее, пилоты штурмовика решили не рисковать и увели машину в сторону. Никто не был застрахован от случайностей, и было похоже, что чужие это тоже осознавали.

— У вас там всё в порядке? — донёсся до ушей астраханца взволнованный голос Рассел. — Что там вообще происходит, ванг шиист?!

— Всё в порядке, готовьтесь нас поднимать, конец связи! — скороговоркой ответил Клаус и отключил канал связи. Сейчас, когда им ещё предстояло выбраться из купола компаунд-комплекса, минуя противодействие боевого аппарата чужаков, отвлекаться на разговоры было недосуг.

Разведчики, воспользовавшись тем, что пилоты штурмовика малость сбавили темп, со всех ног припустили в сторону главного шлюза купола. Если бы разведкорабль смог подойти к Танъявуру на расстояние в несколько сотен километров, то телепортировать их можно было бы и отсюда, однако с большого расстояния рисковать так никто не хотел. Хотя телепортация, в её теперешнем виде, выполнялась путём переброски по гипертуннелю масс-транспортёра объекта в его естественном виде, а не в виде цифро-квантового пакета, рисковать никто не хотел.

И ещё нужно было принимать в расчёт идущий к планете вражеский звездолёт. Не имеет значения то, что о его тактико-технических характеристиках никто ничего не знал. Любой боевой космический корабль класса корвета и выше был способен превратить сооружение наподобие купола компаунд-комплекса в груду строительного мусора или просто в глубокий кратер с оплавленными термоядерным огнём или реакцией кваркового распада стенками.

Клаус и Саграматолу проскочили очередную улицу комплекса и затаились, привалившись спинами к стене длинного невысокого здания, весьма смахивающего на склад. Шуршание слышалось где-то справа и чуть позади, но в пределах прямой видимости штурмовик не был виден.

— Далеко ещё до шлюза? — Саграматолу, держа на весу лазерную винтовку, внимательно поглядывал по сторонам.

— По моим прикидкам, около двух километров. Вон туда нам надо, — Клаус рукой указал скагу направление. — Будем продвигаться между строениями, надеюсь, эта летающая херня нас не сможет выследить.

— Но сканеры...

— Сканеры. Но как мы с тобой уже успели убедиться, машина чужаков не имеет ничего мощнее ракетомёта. Иначе бы мы с тобой сейчас не разговаривали.

— Хе, против этих слов мне нечего возразить!

— Ладно, — Клаус огляделся, — думаю, что нам лучше обойти...

Его прервал оживший канал связи.

— Я вас там ни от чего такого важного не отвлекаю? — донёсся до него голос белтийки. — Вы там что-то не спешите из купола выходить.

— У нас тут, как бы это сказать, небольшая проблема, боссман...

— Воздушная машина чужих? Ну, это не столь большая проблема.

— Даже так?

— Звездолёт пришельцев в десяти минутах хода от Танъявура, и я понятия не имею, что у него за системы вооружения. Вам надо как можно скорее оттуда уходить.

— Понял, боссман. Мы стараемся.

— Плохо стараетесь. Ускорьтесь. Мы уже приготовили масс-транспортёр, ждём сигнала от вас. Шевелитесь.

Связь снова оборвалась.

— Саграматолу — у нас минут семь, чтобы достичь шлюза, — Клаус перевёл взгляд на скага. — Ты бегаешь как?

— Бегаю? — Саграматолу пожал плечами. — Ну... так...

— Понятно. Ладно, давай валить отсюда. Времени у нас почти не осталось.

— А херня летающая?

— Забей на неё.

— А если...

— Я сказал же — забей! — раздражённо поморщился астраханец. — Ускоряемся, скаг!

Бегуном Саграматолу оказался не очень хорошим. Да оно и понятно — при такой комплекции бегать трудновато. Виири, друши или глипы никогда не отличались спринтерскими способностями, то же самое можно было сказать и про скагов. Однако до главного шлюза Саграматолу добежал без особых проблем, хотя Клаус и слышал за своей спиной сопение инопланетянина.

Боевой аппарат чужих их больше не преследовал. Шуршание, причём довольно сильное, до разведчиков донеслось, когда их от главного шлюза компаунда отделяло чуть меньше километра. Возможно, они получили указания от своего вышестоящего командования, потому как Фрайзингер на бегу успел увидеть, как насекомоподобная машина пролетела сквозь открытый шлюз наружу. И это довольно сильно обеспокоило астраханца.

Вполне возможно, что с борта приближающегося к Танъявуру корабля чужаков экипаж штурмовика получил приказ покинуть планету в силу завершения своей миссии, но с равновероятностью такой приказ им могли отдать и для того, чтобы не задеть при орбитальной бомбардировке. Каким оружием располагал идущий к планете звездолёт неизвестных ксеносов, никто не мог сказать, а ведь даже простой кинетический удар с орбиты, нанесённый 20-килограммовой металлической болванкой, мог оставить на месте компаунда обугленный кратер. Поэтому разведчики так спешили покинуть купол, чтобы не быть превращёнными в пар.

— Клаус, — раздался в микрогарнитуре коммуникатора голос Джессики Рассел, — это вас мы видим на сканерах рядом с куполом?

— Наверное, — пожал плечами астраханец, хотя Рассел этого жеста видеть никак не могла.

— Юморист! — в голосе белтийки просквозило недовольство. — Стойте на месте, мы сейчас транспортный луч на вас наведём!

— Постараемся.

В наушниках слегка возмущённо фыркнули, но тем и ограничились.

Вообще, в самом процессе телепортации давно никто не видел ничего необычного. Да и отличался он от разработанного ещё в XX веке Доатомной Эры способа телепортации, как запряжённая лошадью телега — от космического корабля. Встроенный в масс-транспортировщик координатограф получал от оператора координаты точки, в которую планировалось перемещение объекта, после чего начинался процесс обработки данных компьютером телепортационной установки на предмет пригодности данной точки для телепортации. Рассчитывались всевозможные факторы — от метеоусловий в точке высадки до напряжённости местного магнитного поля, ибо любой неучтённый фактор мог привести к неприятным последствиям. Затем пассажиры занимали места на телепортационной платформе, их данные считывались биометрическим сканером, после чего начинался процесс фиксации двух пространственных точек. После этого включался масс-транспортёр и происходила переброска объектов посредством транспортного луча, фактически, представляющего из себя пробитый в слое обычного пространства гипертуннель, соединяющий две связанные между собой точки обычного пространства. Именно внутри этого гипертуннеля и происходило перемещение материи — как живой, так и неживой. Правда, существовали ограничения на габариты переправляемого таким образом груза — объект, который был крупнее тяжёлого бронетранспортёра "раптор", просто-напросто не влезал в створ транспортного луча. А переправить таким образом, скажем, солдат на планету или чужой корабль за один раз можно было не более десяти. Но при этом нужно было учитывать возможность того, что вражеский звездолёт может вести активное противодействие транспортному лучу в виде наведения разного рода помех. А помехи могли привести к тому, что телепортируемый объект мог оказаться совсем не там, куда его посылали. А очутиться в космическом пространстве без скафандра — так себе ситуация.

— Стой спокойно, Саграматолу, — обратился к своему неожиданному спутнику Фрайзингер. — Нас сейчас поднимут транспортным лучом.

Скаг в ответ лишь кивнул.

Сам по себе процесс телепортации не выглядел чем-то таким уж особенным и необычным. Просто с неба на двоих разведчиков упал столб призрачного голубого света — а в следующую секунду вокруг них уже были стены отсека масс-транспортировщика на борту разведкорабля Правления. А прямо напротив телепортационной платформы с недовольным выражением лица стояла, скрестив на груди руки, лейтенант Рассел.

Глава 19.

— Это и есть твой новый знакомый? — Джессика кивнула в сторону молча стоящего рядом с Клаусом скага, смотревшего на командира разведотряда с некоторой долей подозрения и скепсиса.

— Он самый, — Клаус бросил на скага быстрый взгляд. — Саграматолу Прит, разведка Консолидации Скагов. У них тоже проблемы с исчезновением колонистов возникли.

— У вас тоже колонии исчезли? — спросила Джессика, обращаясь к Саграматолу.

— Пять колоний, — кивнул скаг. — Думаю, что это связано с вашей проблемой, командир Рассел. И та хрень, что сюда прилетела, по всей вероятности, из того же ряда. А кстати — что она сейчас делает?

— Кто? — не поняла Джессика.

— Ну, хренота та летающая, из-за которой вы шухер подняли! — усмехнулся инопланетянин.

Ответить Саграматолу Джессика не успела.

— Боссман, — раздался из встроенного в одну из стен отсека телепортации динамика интеркома голос Рамона Риоса, — вы там закончили? Потому как эта летающая фигня только что нанесла кинетический удар по компаунду "Конгус Майнинг" и сейчас движется в нашу сторону. Корабль скагов спешит к нам, но он не успевает на премьеру.

— Уже идём! — резко отозвалась белтийка. Сурово взглянула на Клауса и его спутника. — А вас, господа разведчики, прошу пройти в пилотскую кабину!

— А от нас там какой-то прок будет, боссман? — пожал плечами Фрайзингер.

— Может, будет, а может, и нет. Во всяком случае, я могу и приказать. Вообще-то.

— Ладно, я просто спросил! — ухмыльнулся Клаус.

— Много себе позволяешь! — недовольно нахмурилась Джессика. Но тем её недовольство и ограничилось.

Пилоты разведкорабля Рамон Риос и Эзра Паркс настолько были поглощены работой, что даже не заметили, что в пилотской кабине появились зрители-наблюдатели. Лишь когда Рассел деликатно кашлянула, Риос соизволил оторваться от пульта управления.

— Вражеский корабль нанёс по компаунд-комплексу "Конгус Майнинг" кинетический удар неизвестным типом снаряда, оценка мощности составила четыре с половиной мегатонны, — сообщил пилот "Призрака". — Радиационный фон в норме, всё остальное — нет. Там сейчас облако дыма и пыли висит такое плотное, что только инфраоптика может там что-нибудь разглядеть.

— А сам корабль где?

— Вот он, любуйтесь.

Риос ткнул пальцем в развернувшийся над пультом управления небольшой трёхмерный экран, на котором отображалась панорама ближайшей к Танъявуру области пространства.

Чужой космический корабль и вправду напоминал своей формой огромное и длинное веретено, утыканное по всей длине какими-то непонятными шипами и наростами. Скорее всего, то были антенны сканирующей аппаратуры или нечто в таком роде, но это могли быть и совершенно иные приспособления. Впрочем, в данной ситуации это сейчас не особенно интересовало экипаж разведкорабля Директората. Гораздо более было интересно, чем этот звездолёт мог садануть по разведчику и что это могло для последнего означать.

Разведкорабль, естественно, был закапсулирован мультиэнергетическим силовым полем, которое не пропускало снаружи ничего крупнее молекулы, однако даже такой защитный экран можно перегрузить непрерывным огнём или мощными импульсами когерентного излучения. Можно садануть по такому полю термоядерной боеголовкой мощностью мегатонн в пятнадцать или кварковым зарядом — щит корабля малого класса не сравнить с щитом крейсера. Поэтому пилоты "Призрака" вполне резонно опасались, что чужак сможет пробить защиту разведчика.

— Те, кто там сидит, хорошо знают, что делают, — злым голосом произнёс Эзра Паркс, вводя в навигационный компьютер поправки. — Они отрезают нас от выхода на гипертраекторию и пытаются прижать к гравитационному полю планеты. В таком случае мы не сможем включить джамп-режим — система безопасности этого просто не позволит. А чем они могут по нам садануть, одному шиисту известно.

— Варианты? — Джессика сердито глядела в створ видеообъёма.

— Ну, — Паркс потёр тыльной стороной ладони лоб, — пока мы ещё можем маневрировать. Если мы успеем миновать орбиту дальнего спутника Танъявура, хрена лысого они нас достанут. А вот...

Договорить второй пилот разведкорабля не успел.

Прямо по курсу "Призрака" буквально из ниоткуда возник ещё один чужой звездолёт, гораздо меньших размеров, чем преследующий разведчика, но всё равно больше корабля КПЭ. И он тут же выстрелил по разведкораблю.

— Сука гнойная! — вырвалось у Риоса при виде протянувшегося к "Призраку" ярко-зелёного энерголуча неизвестной природы. — Откуда эта зараза тут взялась?!

Луч угодил точно в носовую часть разведкорабля, который тут же содрогнулся от последовавшего затем взрыва на поверхности силового поля.

— Щит держит, потеря мощности на девять процентов! — пальцы Рамона с быстротой квантового ускорителя забегали по сенсоратуре. — Внутренних повреждений нет, все системы функционируют штатно! Меняю курс и открываю огонь!

Носовые турели "Призрака" соединили разведчик и чужой космолёт прямыми рубиновыми линиями когерентного излучения, довольно мощного для того, чтобы расколоть на несколько частей астероид диаметром в километр. Но чужак был, судя по интерференционной вспышке, окружён силовым полем некой конфигурации, и выстрел своей цели не достиг.

— Выполняю манёвр уклонения! — Риос резко завалил разведкорабль влево, уводя его с траектории устремившихся к нему ракет — или чем там выстрелил по нему вражеский космолёт. Одновременно с этим активировалась автоматическая оборонительная система, выстрелившая в пространство "паука" — автономный генератор лазерной сети-ловушки, которая генерировала очень плотную лазерную сеть, препятствующую вражеским ракетам и торпедам достигнуть цели.

— Где корабль скагов? — Клаус всмотрелся в приборы.

— В девяти тысячах километрах, но он всё равно не успевает! — отозвался Паркс, манипулируя с пультом. — А чужак уже в всего девятистах километрах, и ещё вот эта зараза у нас на хвосте висит!

— Пусть висит! — осклабился Риос. — Я уже вывел корабль на траекторию гиперпрыжка! Так что пусть отсосут у задрота на длинных ножках!

— Как быстро мы сможем уйти в прыжок? — спросила Рассел.

— Семьдесят секунд, не больше. Если только это летающее веретено не имеет в загашнике какой-нибудь херни. А от этого космоплана уж как-нибудь, но отобьёмся. Это всего лишь что-то вроде перехватчика или штурмовика, только размерами покрупнее будет.

— Как-то уж больно оптимистично вы на всё это смотрите, — неодобрительно проворчал Саграматолу, косясь на экраны сканеров и монитор радара. — Преимущество, вообще-то, не у вас, а у них.

— И что? — Риос сердито взглянул на скага. — У них — крейсер, у нас — разведчик. А в противостоянии малого корабля и тяжёлого судна больше возможностей для манёвра именно у малого. Сколько нужно времени, чтобы развернуть крейсер, а? — пилот "Призрака" многозначительно усмехнулся. — То-то и оно, скаг.

Саграматолу пожал плечами, но вслух больше ничего не сказал.

— Сорок секунд до прыжка! — чуть напряжённым голосом произнёс Риос, продолжая манипуляции с пультом управления. — Координаты заданы и удерживаются! Всем занять места по аварийному расписанию — я не гарантирую штатного входа в подпространство!

Разведывательный корабль, несмотря на все попытки чужаков остановить его или уничтожить, уходил всё дальше и дальше от Танъявура. Гипердрайв уже был активирован, так что скоро корабль должен был перейти на джамп-режим. Хотя установить принадлежность неизвестных ксеносов им так и не удалось, но хотя бы стало известно, что некая неизвестная инопланетная раса имеет по отношению к Доминиону Калифорния — и следовательно, к Корпоративному Правлению — враждебные намерения. А дальнейшее уже было делом военной разведки.

Рассел связалась с кораблём скагов и порекомендовала им не вступать в бой с чужаками, а вместо этого просто уйти в гиперпрыжок. После нескольких секунд раздумья пилоты звездолёта скагов согласились с предложением Джессики. Их корабль резко заложил на правый борт и устремился прочь от планеты, выходя на траекторию прыжка.

— Активация гипердрайва! — провозгласил Риос. Указательный палец его правой руки коснулся сенсора активации джамп-режима, и Клаус с интересом уставился в обзорный блистер, ожидая увидеть панораму гиперпространства.

— А так и должно быть? — с сомнением и скептицизмом в голосе вопросил Саграматолу, тоже глядящий в блистер пилотской кабины разведывательного корабля. — Или у вас гиперпрыжок как-то по-иному осуществляется?

Недоумённый интерес скага легко можно было понять. Вместо того, чтобы совершить переход в подпространство, разведывательный корабль продолжал двигаться в обычном космосе, всё так же преследуемый чужими звездолётами.

— Какого хрена?! — Риос непонимающе уставился на приборную панель. — Почему мы не можем совершить прыжок?!

— Это очень интересный вопрос, Рамон, — холодным тоном отозвалась Рассел.

— Проблема не с нашей стороны, — быстро проговорил Паркс, проверяя поступающие показания. — Нам не дают открыть окно гиперперехода.

— Не дают совершить прыжок? — Риос почесал ухо. — Это что, у них есть генератор гравитационной тени, что ли?

— Это не меняет сути проблемы, — тут же отозвался Паркс. — Мы не можем совершить прыжок, Рамон. Нужно оторваться от них и уйти во внешние районы системы. Возможно, там мы сможем перейти на джамп-режим.

— Свяжитесь со скагами — пусть делают то же самое, — посоветовала Джессика.

— Уже, — отозвался Риос.

С корабля рептилоидов сообщили, что и они, несмотря на исправно функционирующий гиперпривод, не могут уйти в прыжок. Предложение изменить курс и попробовать прыгнуть в гипер во внешней области системы Хесса скаги приняли, но вместе с тем заявили, что идут на сближение с "Призраком" для того, чтобы оказать ему посильную помощь.

Тем временем, преследующие разведкорабль крейсер и перехватчик предприняли ещё одну попытку уничтожить звездолёт Правления. Они синхронно выпустили по нему целый сонм ракет, которые устремились вдогонку за "Призраком", наводясь явно по тепловому следу работающего термоядерного двигателя.

— Ну-ну, и что это у нас тут такое? — сквозь зубы пробормотал Риос, бросая корабль в очередной манёвр уклонения. Выпускать ещё одного "паука" он не стал — ракет было слишком много, чтобы сеть-ловушка перехватила их все. — Хотите поиграть? Давайте, я не против!

Неожиданно пол пилотской кабины превратился в стену — это пилоты резко перевели разведчик в вертикальный полёт, уходя от ракетного потока. Если бы находящиеся в кабине не сидели, пристёгнутые, в амортизационных креслах, мало бы им не показалось.

— Фрайг! — невольно вырвалось у Джессики. — Предупреждать надо, ванг шиист!

— Некогда, боссман!

Ракеты, потеряв из виду своих датчиков "Призрак", какое-то время продолжали лететь в пространстве, пока не сработали устройства самоликвидации, встроенные в боеголовки. Но три ракеты всё-таки каким-то образом сумели поймать тепловой след разведывательного корабля и сейчас двигались точно в кильватере.

Ожили кормовые орудия противоракетной обороны. Космическое пространство прочертили рубиновые лучи лазеров, и одну ракету сбить-таки удалось. Однако две другие, выполнив сложные манёвры, по-прежнему висели у разведчика на хвосте.

Неожиданно откуда-то со стороны возник целый сонм энерголучей, вставший на пути ракет энергетической завесой, преодолеть которую они не смогли. В космосе ярко вспыхнуло пламя взрыва, почти сразу же поглощённое вакуумом.

— Это твой корабль? — Клаус повернул голову к Саграматолу, который, как и все, кто находился в пилотской кабине, внимательно следил за происходящим снаружи.

— А ты как думал? — самодовольно ухмыльнулся скаг.

Тупоносый звездолёт, размерами схожий с коггом, проявился неподалёку от "Призрака" и лёг на параллельный с ним курс. Из его кормовой части вылетели какие-то бочкообразные предметы, устремившиеся назад, к кораблям преследователей.

— Это что? — Рассел требовательно взглянула на Саграматолу.

— Космические мины, — последовал ответ. — Надо же как-то припугнуть этих говнюков!

Разведчик и судно скагов миновали орбиту самого большого из трёх газовых гигантов Хессы — юпитероподобной планеты раза в полтора крупнее Юпитера, обладавшей обширной спутниковой семьёй. Риос и Паркс рассчитывали оторваться здесь от преследователей и, используя сильное гравитационное поле газового гиганта, сбить со следа их сканеры. Если этот план удастся, то они смогут оторваться от противника и уйти в гиперпрыжок.

— Мы так и уйдём с пустыми руками? — Клаус покосился на Джессику. — У нас всё так же ничего нет по этим ксеносам, и это нехорошо.

— Ты предлагаешь взять это веретено на абордаж? — усмехнулась белтийка.

— Нет, но есть второй корабль.

— Ты это к чему сейчас говоришь?

— С нами корабль сородичей Саграматолу, значит, можно захватить этот перехватчик, или что это там такое на самом деле, и притащить на Иксион.

— Каким образом, скажи пожалуйста? — в глазах Джессики засветился интерес к предложению астраханца.

— Мы ничего не знаем об этих типах...

Разведчик сильно тряхнуло — преследовавший его перехватчик несколько раз выстрелил по нему из лазерных орудий. Щит пробить не пробило, но тряхнуло корабль неплохо. В кабине замигало освещение, несколько индикаторов на приборной панели засветились тревожными предупредительными янтарными огоньками.

— Твою ж мать! — прошипел Риос, заваливая корабль набок, чтобы уйти от нового залпа. Кормовые орудия "Призрака" открыли ответный огонь, и это несколько охладило пыл преследователей. Но не сбило его окончательно.

— Мы ничего не знаем об этих типах, — повторил Клаус, поправляя страховочные ремни. — Кто они? Откуда прилетели? Какие цели преследуют? Какими технологиями располагают? Мы ничего о них не знаем, кроме того, что они враждебно настроены не только к Правлению, но и к скагам. То веретено нам не по зубам, а вот перехватчик мы вполне можем захватить.

— Как? У нас нет проектора тракционного луча.

— Можно и без него обойтись.

— Как? — повторила Джессика.

— Нас двое — мы и корабль скагов. Причём он крупнее нас, и его двигательная установка имеет соответствующую мощность. Подойдём к перехватчику с боков и зажмём его в клещи, затем врубим гиперпривод — и всё.

— А как хватать этот сраный перехватчик, ты придумал? — спросил со своего места за пультом управления Эзра Паркс. — Что, тросами его заякорить предлагаешь?

— Зачем тросами? — усмехнулся Клаус. — На это у нас нет ни времени, ни возможности. Просто навалимся на него бортами, зажмём меж корпусов — и всё.

— Зажмём...

Риос взглянул на Фрайзингера, как на идиота.

— Ты соображаешь, что несёшь? Это же надо всё точно рассчитать, ванг шиист! Одна ошибка — и все три корабля превратятся в облако обломков и перегретого пара!

— С чего это вдруг? Мы же не будем давить на корпус перехватчика, просто подопрём его своим кораблём, а звездолёт скагов подопрёт его со своей стороны. Только всё надо сделать быстро и аккуратно.

— Про аккуратность не надо, ванг шиист, напоминать, и так понятно!

Пилоты разведчика переглянулись между собой.

— Рамон, Эзра — то, что предложил Клаус, это вообще реально? — требовательно вопросила Рассел.

— Ну... — Риос пожал плечами, — в принципе, да, просто такой способ буксировки применяется крайне редко, ввиду его потенциальной опасности как для буксировщика, так и для буксируемого. Но да, таким способом можно взять корабль на буксир... Эзра — рассчитай всё, и предельно точно, а я свяжусь со скагами. Нужна крайне точная координация наших действий, скинь потом на их... э-э... Саграматолу — какую операционную систему вы используете? Возможна ли синхронизация наших компьютеров меж собой?

— А у вас какая? — поинтересовался скаг.

— Наши операционные системы используют разрядность "х256".

— Без понятия, что это такое, но однозначно синхронизировать наш и ваш компьютеры не получится. У нас нелинейная структура, основанная на шестнадцатизначном коде.

— Э-э... — было понятно, что слова Саграматолу явились для Риоса чем-то вроде иероглифов жителей Тенгории. — Ладно, тогда будем координировать наши действия по связи.

Командир боевого судна скагов внимательно выслушал Риоса и после небольшой заминки сказал, что подобное мероприятие, хоть и является довольно рискованным, тем не менее, вполне осуществимо. Но для этого нужна поистине филигранная точность. Но пилоты скагского звездолёта не были новичками в своём деле, так что, по идее, должно было получиться.

— Кстати — перед тем, как брать этот перехватчик в захват, — задумчиво проговорил Клаус, наблюдая за действиями пилотов "Призрака", — было бы неплохо им всё там поотключать. А ну как вздумают в смертников сыграть, да и прихватят нас заодно?

— У нас нет ионной пушки, но есть эмиттер ЭМ-поля, — отозвалась Джессика. — Можем перед захватом врубить его и выключить всё их оборудование.

— У нашего корабля есть ионное орудие, — сказал Саграматолу. — Свяжитесь с капитаном Агасти и попросите его использовать пушку. А то как-то неудобно получится, если эти уроды решат в героизм сыграть.

Джессика молча кивнула Саграматолу и приказала Парксу связаться с кораблём скагов.

Им удалось оторваться от крейсера чужаков и увлечь за собой перехватчик к одному из крупных спутников газового гиганта, где они и предприняли смелую попытку захватить чужой космоплан. Риос резко развернул разведкорабль с переворотом на сто восемьдесят градусов и стремительно сблизился с перехватчиком. Точно в этот момент корабль скагов выстрелил по перехватчику из ионного орудия, обездвижив вражеский космолёт и вырубив всю имеющуюся на его борту электронику. И тут же оба звездолёта зажали перехватчик чужаков своими корпусами, врубая форсажное ускорение.

— Активация гипердрайва синхронизирована с кораблём скагов! — пальцы Риоса порхали над пультом управления со скоростью безумного пианиста. — Выходим за пределы гравитационного поля газового гиганта! Мотиватор джамп-режима включён и работает штатно, уровень аксионного излучения в норме! Реактор — норма! Координаты расчётной точки заданы и удерживаются! Начинаю обратный отчёт! Десять... девять...

Всё было проделано настолько быстро и чётко, что экипаж перехватчика ничего не успел предпринять. Даже если у них на борту и имелось какое-либо устройство самоликвидации, то оно не смогло сработать после выстрела ионного орудия скагов, что говорило о том, что чужаки используют схожие с технологиями Правления и скагов технологии.

Экипаж крейсера чужаков тоже ничего не успел предпринять. В черноте космического пространства открылось окно гиперперехода, в которое тут же нырнули разведывательный корабль Корпоративного Правления и звездолёт скагов, таща зажатый меж своих корпусов чужой космолёт. По крайней мере, если по какой-то причине не удастся допросить его пилотов, то их мёртвые тела — а возможность самоубийства неизвестных ксеносов никто не исключал — смогут изучить ксенобиологи, а сам космолёт можно разобрать и досконально изучить. А заодно и выпотрошить его компьютеры, если вообще получится понять, как именно они работают. Ведь у разных рас разные операционные системы, и не факт, что принцип работы компьютера чужаков может быть вообще понятен.

Но это уже, как говорится в одном древнем анекдоте, второй вопрос.