— Ну, почему?! Почему?!
— Да потому, моя дорогая, что увлечённость твоя этой девчонкой мне совсем не нравилась. И спрятала я её не насовсем, а лишь до тех пор, пока ты не найдёшь себе нормального мальчика. Кто ж виноват, что поиски твои затянулись на два года.
— У-у-у! Тиранша! Самодура!
— Ох, как не стыдно тебе называть свою заботливую матушку такими несправедливыми словами. Вот обижусь на тебя и заберу подарок назад!
Слава с любопытством посмотрел на Моку, желая узнать, как та отреагирует на эту фразу. Но цукумогами ни капельки не испугалась. Она лишь по-хозяйски обняла его своими матерчатыми ладошками, используя спортивный костюм на его теле, и беззаботно улыбнулась.
"Хе-хе, не сможешь отнять, — такой смысл уловил молодой человек в этом её жесте. — Теперь я защищена!"
Девушка даже не смотрела в его сторону, но он просто физически чувствовал, как она его осязает и наслаждается этими ощущениями.
Тут раздался писк микроволновки, а потом гудение. Все повернулись на этот звук и увидели, как Александр разогревает себе рагу. Пока его сестра выясняла со своей матерью отношения, он успел начерпать себе полную тарелку мясо-картофельного лакомства и теперь замер перед СВЧ-плитой, ожидая, пока его еда разогреется.
— Приветик, Саша, — поздоровалась с ним Мока мурлыкающим голосом, продолжая наглаживать Вячеслава матерчатыми ладошками по спине и животу одновременно. При этом она по-прежнему сидела у Вики на талии и обнимала её руками за шею.
— Привет-привет, — откликнулся тот равнодушно, даже не взглянув на неё, и цукумогами обиженно надула губки.
— Снова он так, — пробурчала она расстроено. — Словно я какое-то пустое место.
— Извини, дорогуша, — откликнулся парень, — но у тебя всегда был один лишь секс на уме, а секса мне хватает с избытком. И тогда хватало, и сейчас. Так что не обессудь.
— Ой, да нужен ты мне больно, — хмыкнула девушка и отвернулась от него, надменно задрав свой носик. Это выглядело так мило, что Живцов невольно улыбнулся, а потом слегка вздрогнул, потому что цукумогами, используя трико, ухватила его матерчатыми пальчиками за ягодицы и сжала их. Тут бы самое время ему возмутиться, но молодой человек не стал, интуитивно понимая, что девушке требуются эти контакты для психологической поддержки.
"У меня теперь есть свой мужчина, ясно тебе? — словно говорила она этими своими жестами. — И он в сто раз лучше тебя. Так что не больно-то зазнавайся, нахал!"
— Не обращай на него внимания, Мокочка! — тепло сказала Настя. Она сделала пару шагов, разделявших их, и успокаивающе погладила девушку по плечам. — Мой брат любит строить из себя недотрогу, а на самом деле он хорошо к тебе относится.
— Да-да! Всё верно! — поддержала её лучащаяся удовольствием Вика. — А вообще, ну их, этих мужчин! Становись моей, и я буду очень хорошо о тебе заботиться. Теперь уже ничто не помешает мне стать твоей хозяйкой!
Вика с вызовом посмотрела на мать, но та почему-то прыснула и рассмеялась, прикрывая рот ладонью.
— Чего?! — возмутилась от её реакции девушка.
— Извини, Вика, но быть твоей вещью я уже не могу, — немного виновато сказала Мока, однако в следующий момент её личико буквально засветилось от счастья. — У меня уже есть вкусный хозяин! Очень! Очень вкусный! И очень добрый. Но я думаю, что он не запретит нам с тобой играть. Правда, Слава?
— Ч... что?! — Сэмпай возмущённо уставилась на своего кохая, а заодно и мужа по совместительству, потом перевела недоверчивый взгляд на Моку и снова на него. Она не просто смотрела, а будто вглядывалась в юношу и цукумогами, пытаясь что-то одной ей известное рассмотреть. — Ах, ты ж... проныра недорезанный! — воскликнула она. — И здесь меня обскакал?! Да я тебя!..
— Наш пострел везде поспел, — похвалила Славу очень довольная Валерия, глядя на него одобрительно и с гордостью, как будто это не она всё организовала.
— Убью! — рыкнула ведьмочка, но цукумогами мигом выпорхнула из её рук и, оказавшись у парня на коленях: спиной к нему, лицом к противнице, заслонила его собой, распахнув руки в стороны.
— Не дам! — решительно заявила она, глядя на девушку воинственно. — Защищу!
— Тише, Мока, тише! — смеясь, сказал Вячеслав, обнимая свою защитницу сзади, и ему было чертовски приятно в этот момент. — Она же не всерьёз будет меня убивать. Просто так сердится, — объяснил он успокаивающим тоном. — И потом, не станет она вредить своему мужу. Правда, Вика?
Но ведьмочка его, казалось, не слышала. Она замерла с задумчивым выражением на лице и, похоже, переваривала сейчас какие-то свои мысли. Постепенно губы её растянулись в довольной улыбочке, и девушка захихикала с азартными и хитрыми интонациями.
— Славненько-славненько! — мурлыкала она и даже потёрла ладони от предвкушения. — Всё очень даже хорошо, — добавила она с хищным урчанием. — Лучше и не придумаешь! Мама! Ты прелесть! Я тебя обожаю и прощаю за всё! Вернее, нет! Это ты прости меня за дурацкую вспышку злости. Ты самая умная мама, и я очень рада, что ты у меня есть!
— Да я всегда тебе об этом говорила, — со скромной улыбкой ответила Валерия. — И конечно, я тебя прощаю, солнце моё.
— Мока, всё-всё, успокойся, я была не права, — обратилась Вика уже к цукумогами. — Конечно же, это твоя вкусняшечка, развлекайся с ним, сколько захочешь, хи-хи-хи, хоть целые сутки напролёт. Ну а я, хи-хи-хи, буду... — и она пошленько захихикала, глядя на Славу хитрыми маслеными глазами.
Цукумогами расслабилась и опустила руки. На лицо к ней снова вернулась улыбка.
— Я и с тобой буду, если захочешь, — ответила она. — Ты хорошая и красивая. — Она обернулась к Славе с вопросительным взглядом. — Можно ведь, да?
— Можно, — разрешил молодой человек. Но, в отличие от голубовласой красавицы, слишком быстрое изменение настроения сэмпай вызывало у него серьёзное беспокойство.
— А она, правда — твоя жена? — уточнила цукумогами. — Вторая жена, да?
— Правда, — ответил Живцов, испытывающе глядя на Вику.
— Ура! Ура! — счастливо рассмеялась Мока. — Как здорово! Можно втроём! Нет, вчетвером! Ура! Вика, не беспокойся, я буду крепко тебя любить. Ты не пожалеешь!
— А я и не боюсь, сладенькая моя. Мы теперь одна семья. Верно, муж мой? — ехидно добавила ведьмочка.
— Ой, кто это? — раздался изумлённый голос, и головы всех присутствующих почти синхронно повернулись к Николаю. Вячеслав взглянул на своего приятеля и увидел, что тот пялится на цукумогами, широко распахнув глаза. Коля, видимо, вернулся с небес на грешную землю и, обнаружив в своём окружении необычную девушку, принял её не иначе, как за инопланетянку.
— Мока! — представилась та бойко и, излучая всеми своими фибрами мощный поток милоты, протянула новому знакомому ладонь для рукопожатия.
Состояние глубокой оторопи, в котором тот находился, похоже, ей очень польстило, и девушка с удовольствием повышала очки хорошего настроения, извлекая их из столь пристального и эмоционального мужского внимания.
— К... Коля, — в ответ представился парень и, приблизившись, робко пожал её ладонь. — Т... ты ведь человек, да?
— Неа! — ответила голубовласка с обворожительной улыбкой. — Я мамоно, — пояснила она и в подтверждение этих слов гордо вытянула свои заострённые длинные ушки в стороны.
— Ма...моно? — опешил Николай ещё больше. — А это кто?
— Тёмный дух, — пояснила Мока, с хищными интонациями. Она почувствовала лёгкий испуг собеседника и моментально стала его подпитывать.
"Что это, привычки, привитые феей, которая любит питаться эмоциями? — подумал Вячеслав. — Или собственные инстинкты мамоно?"
Он перевёл взгляд на Валерию и увидел в её лице синхронное с цукумогами отражение хищности. Глаза женщины маслено посверкивали, а губки влажно блестели, будто она их только что облизала.
— Ой, Мока, прекрати, — вмешалась в это безобразие Настя и заслонила от девушки своего парня, слегка отодвинув его назад. — Цукумогами она, Коль, одушевлённая и ожившая вещь, которая может принимать человеческий облик.
Микроволновка, закончив гудеть, стала пищать, и Александр извлёк из неё свою тарелку.
— Всё верно, всего лишь вещь, — сказал он, направляясь к обеденному столу. — Эта, как её... простынка.
— Не простынка, а покрывало, болван! — рассердилась Вика и поставила звонкий щелбан проходящему мимо парню.
— Ой! Отвали, психованная! — ругнулся тот. — Чуть тарелку из-за тебя не выронил!
— А не надо обзывать мою подругу и жену!
— Ну, покрывало, покрывало, — не стал спорить Александр. — Думаешь, я помню уже? По мне, что покрывало, что простынка — без разницы.
— Она не простое покрывало, а цукумогами, дурья твоя башка, и у неё есть чувства, между прочим, которые ты сейчас оскорбляешь!
— Всё-всё, отстаньте от меня, я ем! — воскликнул Саша и набросился на рагу. Но загрузив в рот первую партию и с удовольствием её прожевав, он встретился с цукумогами взглядом и тепло улыбнулся ей. — Поздравляю, Мока, — сказал он, — я очень рад, что у тебя всё сложилось. Действительно, искренне рад. И извини, если обидел.
— Ну, ладно, ребята, присаживайтесь, — пригласила всех к столу Валерия, — устраивайтесь поудобнее, я сейчас вас накормлю.
Глава 37. Разорванная связь
К содержанию
Очень скоро новоприбывшие сидели за столом и вовсю уплетали поданное угощение, а на кухне воцарилась тёплая и весёлая атмосфера, полная благодушия. Мока совсем недавно съела большую порцию рагу, но с удовольствием лакомилась из рук Вики, которая одну ложку съедала сама, а другую скармливала цукумогами. Ведьмочка расположилась на диванчике вместе со Славой, но по другую сторону от мамоно и наслаждалась милотой кормления. Александр управился с едой раньше всех и теперь сидел за столом в состоянии приятной расслабленности. Настя ела сдержанно и аккуратно, но с большим аппетитом. Сидящий рядом с ней Коля проголодался, видимо, ничуть не меньше, поскольку орудовал ложкой довольно активно, но он продолжал украдкой поглядывать на цукумогами, и явно выраженная заинтригованность сохранялась на его лице.
Мока довольно быстро почувствовала эти взгляды и сама стала посматривать на парня с некоторым практическим интересом. Пару раз, встретившись с ним глазами, девушка заставила его покраснеть, после чего на губы её вновь вернулась хищная улыбочка, которая уколом ревности отозвалась у Славы в душе.
"И как мне на это реагировать? — подумал он. — И вообще, насколько полигамны мамоно? Если люди для них как пища, то не приестся ли ей одно и то же блюдо. Пусть даже оно и очень вкусно, всё равно ведь может со временем надоесть, если не давать ничего другого. Может, для цукумогами сексуальное разнообразие в порядке вещей? Имею ли я право ограничивать Моку только собой? Не станет ли она от этого несчастной?"
Из тягостных раздумий парня вывели гибкие руки, обвившие его за шею, и мягкие губки, коснувшиеся мочки его уха.
— Если хозяин пожелает, я буду верна только ему, — шепнула цукумогами, щекоча Славу своим дыханием. — Только ты самый дорогой и любимый для меня человек, одного тебя мне будет достаточно.
Живцов повернул голову и внимательно посмотрел в глаза своей новой подруге. Она выглядела искренней и ни капельки не расстроенной.
"Она тоже читает мои мысли? — подумал он и обратился мысленно прямо к девушке: — Мока, ты слышишь, о чём я думаю?"
Но та ничего не сказала, продолжая смотреть на него и ожидая ответа.
— Почему ты вдруг заговорила об этом? — тихо спросил у неё Слава вслух.
— Почувствовала, что ты ревнуешь, — так же тихо ответила девушка. — Почувствовала через нашу с тобой связь. — Сейчас она совсем не казалась легкомысленным ребёнком, и взгляд её отражал интеллект неглупого взрослого человека, который тонко чувствует, где начинается и где заканчивается дурачество и игра.
— Понимаешь, Мока, — продолжил молодой человек тихий диалог со своей цукумогами, — сам я не могу обещать, что останусь тебе верным. Таковы уж порядки в клане, и я не в полной мере себе принадлежу. Поэтому не считаю себя вправе требовать, чтобы ты была только моей.
— Но я только твоя, хозяин, — с улыбкой ответила ему цукумогами, и столько искренности и чувств было в её взгляде, что Слава сразу почувствовал, что Мока действительно так считает. — Я принадлежу тебе всем своим сердцем и душой. Ты моя частичка и только ты мне нужен.
— И тебе не хотелось бы попробовать другого мужчину?
— Хотелось бы, — улыбнулась девушка. — Играть — весело. Но это желание моё не более чем любопытство, а мужчины — просто еда, которую интересно попробовать, но не настолько интересно, чтобы причинять тебе боль. Поэтому, если ты захочешь, я буду верна.
Слава украдкой посмотрел по сторонам и убедился, что только Вика прислушивается к их беседе. Все остальные присутствующие были заняты своими разговорами. Даже Колю, который недавно смотрел на Моку, Настя спрашивала о чём-то, и он ей отвечал.
— Даже не знаю, — тихо вздохнул Живцов, — что будет хуже для меня: переживания, вызванные ревностью, или чувство вины за то, что сам тебе изменяю, и при этом не позволяю поступать так же.
— Ревность не такое уж и болезненное чувство, если оно умеренное, — шепнула Вика, вмешиваясь в их беседу. — Главное вовремя компенсировать его чем-то приятным и негативные ощущения не запускать. Ну и лучшее лекарство от ревности — это любовь, если человеку показывают, что он очень дорог, дороже всех остальных, то это как бальзам на душу для ревнивца. Все негативные чувства постепенно сходят на нет.
— Сама-то ты её ревновать не будешь? — улыбнулся Слава.
— Я приняла тот факт, что не я её хозяйка и никогда ей не стану, а потому все заботы, связанные с ней, и чувство ревности в том числе, с лёгкой душой переложила на твои широкие плечи.
— Ну, спасибо, Вика, — хмыкнул Живцов и обратился к Моке: — А что будет, если ты найдёшь человека вкуснее меня? Не получится ли так, что со мной тебе будет уже не интересно?
— Этого просто не может быть, — легкомысленно улыбнулась цукумогами. — Вкуснее хозяина не может быть никого. Вот если б ты не был моим хозяином, то тогда другое дело.
— Наша связь делает меня каким-то особенным?
— Да, — кивнула Мока. — Очень особенным, самым ярким и желанным! Ты особенным был с самого начала, ещё до того, как меня принял, а сейчас ты — словно Солнце. Я вот думаю, что если встречу другое Солнце, то я его не попробую. Мне не нужно второе светило, так можно и обгореть. А вот кусочек тортика, пироженку или конфетку скушать всегда приятно, однако это не более, чем десерт.
— Ясно, — кивнул Вячеслав. — Тогда можно немного поэкспериментировать с моими чувствами. У тебя есть желание попробовать Колю?
— Да, он забавный. Будет интересно с ним поиграть.
— А кто он для тебя: конфетка или тортик?
— Нет, не еда, — задумчиво ответила Мока. — Саша, например, выглядит гораздо вкусней, а Вика ещё вкуснее. Он как... игра. Разобранная картинка, которую хочется составить и посмотреть, что на ней изображено.
— Вот как? Ну... попробуй составить, если очень хочется.
