Попаданец со шпагой

К сожалению, уже не осмотреть указательные пальцы покойника — весьма характерная мозолька должна иметься...

— Ты пистолетики-то из-за пояса вытяни и брось куда-нибудь — не нервируй меня, — начал парень слегка подрагивающим, но уверенным голосом.

— Да запросто, — я вытащил оба пистоля и бросил их на землю.

— И шпажку тоже.

— Перебьёшься.

— Всё равно ведь тебе она не поможет...

— Вот и ладушки. Не поможет, так и не волнуйся. Давай по делу уже. Из какого года сюда приземлился?

— Девяносто шестой. А ты?

— Аналогично. Слушай, нервно как-то. Что ты там с бабами в избе удумал? Давай без этих дурацких игр в заложников, а? Я подожду, а ты сходи, 'разминируй' свою затею, ладно?

— Ну да, а ты мне потом в спину шмальнёшь...

— Ну, ты вообще дурак? Какой мне смысл тебя грохать? Сам не понял, что нам друг друга держаться надо? И я тебе, кстати, нужен больше, чем ты мне.

— Вот именно. Я тебе, судя по тому, как ты упакован, вообще не нужен — ты и без меня неплохо устроился.

На самом деле он прав. Его появление здесь для меня та ещё головная боль. Надо ведь придумать как его перед подполковником отмазать... Но ничего, напрягусь. Только бы этот псих дров не наломал... То есть, конечно, не псих он, но наверняка в совершенно невротическом состоянии на данный момент находится.. И не первый денёк.

— Хорошо. Но я могу быть уверен, что твоя 'бомба' в доме контролируема? Что не полыхнёт-долбанёт раньше времени?

По выражению лица оппонента, понял, что особой уверенности в надёжности своей конструкции тот не имеет. Надо дожимать:

— Не мог ты что-то надёжное за десять минут сварганить. Душевно тебя прошу: не губи женщин по глупости и неаккуратности. Нельзя 'на коленке' надёжную мину сбацать.

— На эту тему базара нет. Что ты можешь мне предложить?

— Пока ничего конкретного. И мне особенно плохо думается, когда я знаю, что три бабы могут вот-вот взлететь на воздух. Давай всё-таки разрядим обстановку?

— Облезешь. Имеем то, что имеем. Твои предложения?

— Ладно. Никаких предложений пока нет. Говорю тебе об этом честно — может оценишь. Но обещаю что-нибудь придумать, чтобы перевести тебя из состояния затравленного зверя в какое-то более комфортное. Для начала: как ты здесь оказался? Меня Вадим, кстати, зовут

— Андрей. Не знаю как. Ехали с Игорёхой в Псков. Ночью. Пора заправляться было, но ни одной колонки по пути... Под утро добрались до этого гадючника, решили хоть пожрать да отоспаться, и нате вам: ему кочергой по кумполу, а меня кулаком в ухо и в подвал... Сссуки!

— А с чего бы так негостеприимно?

— У них спроси.

— У них, пожалуй, спросишь, после твоего 'файер-шоу'...

— Ну и отлезь с этим, — парень явно нервничал сверх меры. Нет, я-то тоже был весь на 'ускоренных нейронах', но упоминание о придорожном трактире, моего собеседника однозначно заводило. — Ты сам-то как здесь очутился? Устроился, как я погляжу, неплохо.

— Во время рыбалки попал. С ночевкой, которая. А устроился... Повезло, наверное. Принял меня один здешний помещик. Навешал ему лапши про путешествие из Америки. Вы вот тут некстати объявились... Но я тебе помогу. Не знаю ещё как — над этим надо подумать спокойно, в отсутствие 'заминированных' женщин. Убери свои сюрпризы в избе, ладно?

— Ладно. Куда машину-то дел?

Ухтыёпсть! Мозги ничего сообразить не успели. Сработали исключительно рефлексы: глаза увидели — ноги прыгнули. Организм в доли секунды перенёс своего обалдевшего хозяина на полметра назад и взметнувшийся клинок не разрубил моего горла.

— Совсем офонарел, придурок?!! — успел рявкнуть я, выхватывая свою шпагу и сбрасывая перевязь с ножнами. — Ты чего укурился? Брось клинок!

— Да прям! — хищно осклабился мой визави. — Брошу и руки подыму. И ты меня сдашь в местную кутузку. Или у тебя другие варианты имеются?

Кончик его клинка нацелился мне в корпус, грамотно нацелился — точно умеет оружием владеть. И стойка неплохая... Почему я его не узнаю? Всех приличных фехтовальщиков России и даже стран бывших когда-то в составе СССР знаю в лицо — этого же не встречал ни разу. Точно.

Эть! Прямой выпад, рассчитанный на лоха. Я даже 'четвёрку' брать не стал, просто шагнул назад. И тут же с батманом по его клинку обозначил атаку. Обозначил. Но он понял. Понял, и убрался с опасной дистанции очень шустро. Что-то умеет всё-таки, паразит. Почему я его не знаю?

— Угомонись, а? — остро не хотелось его ранить или, тем более убить. — Уже понял, наверное, что меня просто так не взять. Втыкай шпагу в землю, и поговорим спокойно.

— Хрен тебе по всей морде, — спокойно и зло ответил Андрей или как его там на самом деле. — Cам знаешь, что никакая ты мне здесь не 'крыша'. А вот 'тачка' тебе очень пригодится. Не пальцем деланный, понимаю.

Кончик его клинка продолжал смотреть мне в грудь — расслабляться нельзя.

— Дурак ты. Твой автомобиль здесь совершенно не в кассу. В ближайшем болоте утопить, чтобы не мешал устроиться в этом мире. А я тебе ничего не обещаю — почти такой же 'никто', как и ты, — батман-выпад-ушёл. — Постараюсь помочь. В это веришь?

— А мне по барабану твои обещания...

Ух, ты! Чуть не словил в атаке! Но остановился вовремя, хотя, при желании, я бы его уделал в этом фрагменте запросто.

— Ты где фехтовать-то научился?

— А ты где?

— Да вроде мастер спорта. Может всё-таки шпагу в землю? Всё понял? Тебе не светит, Андрюха. Раз пять тебя уже проткнуть мог. Сдавайся — мне сдаться не стыдно. И поговорим нормально...

Флешь... Или атака броском. Мой любимый приём в боях. Но эту неотразимую атаку нужно уметь подготовить... Этот не умел. Попал, естественно, в защиту. Отвечать на убой я пока не стал, просто пропустил его себе за спину и развернулся.

— Всё понял?

— А чего понимать? Я вас таких на Арене не одного уложил. Имел я ввиду ваши понты. И ты без пяти минут труп.

Оба-на!.. Он тоже с Арены?

Но сейчас не до этого.

— Не стреляааать! — Заорал я Петру, поднявшему ружьё, когда мой партнёр по спаррингу оказался развёрнут к нему спиной

— Не доводи до греха, а? Не хочу я тебя резать, — это я уже к своему супротивнику. — Ты где шпагу в руках держать научился, кстати? Я ведь всех серьёзных фехтовальщиков знаю, а тебя — нет.

— Актёр я, — выцедил сквозь зубы мой соперник, — нас этому учили. Напрасно считаешь, что несерьёзно учили.

Это он зря. Сценическое фехтование, конечно, отстой полный, но только по сравнению с настоящим спортивным. И то от вида оружия зависит — какого-нибудь саблиста этот бывший актёр может быть и сделал бы... Спасибо за информацию, но убить я его и так мог уже раз несколько... Не хочу, блин!

— Успокойся уже, а? — я, в очередной раз показал клинком на землю. — Нет у тебя шансов против меня.

Зря я клинок с линии угрозы отвёл — немедленно воспользовался, паразит. Тут же атаковать рванул. Да ещё и с ожиданием возврата моей шпаги в боевую позицию: попытался слить атаку с ударом по предсказуемой траектории движения моего клинка... Фигушки! Пальчиками, конечно переводы таким оружием делать затруднительно, но кистью — вполне себе. Я сблизился, убрав оружие из под контакта, и мы оказались, чуть ли не лицом к лицу. Для острия оружия противника моё тело было уже недосягаемо, поскольку этому сценическому фехтовальщику требовалось не менее секунды, наверное, чтобы снова попытаться угрожать моему организму...

Ннна! — Чисто в 'мушкетёрско-киношном' стиле, врезал я гардой по физиономии соперника. Будь тот в маске, мне бы, наверное, рефлексы не позволили такое хамство в отношении противника, а так — ничего, получилось. И, надо сказать, весьма смачно получилось, его ведь несло мне навстречу со всей возможной скоростью выпада, да и я себя не сдерживал. Не сломал ли челюсть дураку упёртому?

Бывший актёр и нынешний террорист на ногах устоял. Отскочил, выплюнул кровь (а может и пару зубов — я не разглядывал), несколько секунд приходил в себя, а потом снова стал в стойку. Разойтись миром явно не получится. Да и мне уже расхотелось.

Он мне кто, в конце концов? 'Одновременник', не более. Причём из тех, к кому спиной поворачиваться нельзя — немедленно какую-нибудь заточку всадит. Оно мне надо? К тому же его ещё необходимо было бы перед подполковником отмазывать, легенду какую-то придумывать. И для заради чего? Да пошёл он!

Причём запросто способен мне в пузо железо организовать — и второразрядник случайно вполне может зацепить мастера сдуру. И будет ни разу не легче от того, что я его тоже уделал... Всё! Работаем аккуратно и 'на убой'.

Как-то в армии, не помню по какому поводу, мой комвзвода (бывший боксёр), рассказывал: в боксе, проигрывающий по очкам, зачастую делает ставку на нокаут (а что ему остаётся?). И это, обычно, очень хорошо заметно противнику, если тот имеет кое-какой опыт боёв. Обычно номер не проходит, но последний шанс — он и есть последний шанс...

Мой явно стал готовить атаку 'ва-банк'. Разговоры прекратили оба, чувствуя приближение кульминации боя.

Что я ему сделал? Чем мешаю?

Да просто своим присутствием, наверное. Вряд ли этот несчастный ощущает во мне конкурента, но уж если я его нашёл в такой ситуации... Неа, не отмазать этого парня. Светит ему однозначная каторга на весьма немалый срок. Соображает он, кстати, получше 'благодушного меня'...

Пошёл 'актёр' в атаку. Уже совершенно по-глупому пытаясь сбить ударами мой клинок с линии, упирающейся в его грудь.

Пара шагов назад, чтобы провалить соперника, перехват в 'круг-шесть'... Вот и всё: если взята защита, то рефлексы требуют дать ответ в приблизившееся туловище противника. Что и было сделано: мой клинок заскользил по его, гарда неумолимо отклоняла угрожавшую мне сталь, и шпага, вручённая подполковником, неотвратимо пробила грудь бывшего актёра, бывшего бойца Арены и нынешнего террориста...

На его лице, умирающем лице, читались исключительно ненависть и, что-то очень похожее на непреодолимое желание уволочь меня вместе с собой в 'Края счастливой охоты'.

Оттолкнул соперника невооружённой рукой, контролируя, тем не менее, ситуацию — вполне может на последних вздохах, полоснуть сталью по столь родному мне организму. Нафиг-нафиг...

Стоял и смотрел как умирает в этом чужом времени человек из времени моего... Откуда у него такая неприязнь и неверие? 'Не верь. Не бойся. Не проси.'? Человек человеку волк? Не верится. Актёр всё-таки. Интеллигент, хоть и бывший. Чего вдруг в бутылку полез на свою голову?

А я тоже хорош: только-только закончил убивать в своём мире, но визит в новый опять-таки начал с убийства. Что за карма такая?

От самокопания меня отвлёк топот лаптей хозяина хутора...

— Не смей трогать дверь, дурак! — только и успел я крикнуть.

Внял. Тормознул. Но не въехал:

— Как же так, барин? Ведь там бабоньки мои...

— Вот и не дёргайся, пока я не разрешу, если хочешь их живыми увидеть. В подполе они, говоришь?

— Истинно так.

— Чем крышка прижата?

— Так, не ведаю. Столом, наверное.

— Понятно. Постой тут пока я не позову.

Угу. Что-то типа этого я и ожидал: закрытой дверью защемлён кончик верёвки. Причём синтетической, значит кое-что у него с собой имелось. Машина, вероятно где-то недалеко. Странно, что хуторянин о ней ничего не сказал.

Так, что за 'адскую машину' пациент успел сварганить из подручных материалов? Вряд ли граната — раз у него пистолета не было, то странно ожидать наличие более серьёзного снаряжения... Скорее всего канистра с бензином... Ставится в наколн, удерживается натянутой, переброшенной через что-нибудь верёвкой, ну и свечка зажжённая неподалёку. Попытался представить процедуру установки: стрёмно. Но больше никаких вариантов не придумывалось.

— Эй! — крикнул я хозяину дома. — Загляни в окно, что видишь?

— Так не видно ничего, — донеслось в ответ через минуту.

— Вырежи пузырь. .

— А без этого никак?

Во, куркуль! У него там жена с двумя пацанками, а он копейки считает!

Окошко маленькое, не пролезть, но разглядеть внутреннюю обстановку вполне себе можно.

Глаза потихоньку привыкли к полумраку помещения. Небогато живут хуторяне: стол, действительно стоящий ножкой на люке, пара лавок, печка, кровать... Ничего криминального и угрожающего дому неприятностями не видать. Может в сенях? Но там окна нету. Ладно.

— Гвоздь и молоток имеются?

— Найдутся, — ошалело посмотрел на меня абориген, — а зачем?

— Тащи, давай! — не стал я заниматься разъяснениями.

Аккуратненько приколотив кончик верёвки к косяку, отогнал хозяина и Петра на относительно безопасное расстояние. Ну что же: если покойник меня перехитрил — конец местным бабам, а может и мне заодно...

Толкнул дверь. Открылась. И ничего.

То есть ничего и быть не могло — просто кусок верёвки, защемлённый дверью. Блефовал наш подопечный.

А ведь с меня столько потов сошло... Ну, зараза!

На всякий случай осторожно прошёл в дом, внимательно осмотрел стол, опирающийся на крышку люка в подвал — вроде ничего подозрительного.

— Эй, внизу! — это я уже открыл выход из подпола. — Сами выйти сможете?

В ответ — испуганное шушуканье. Да ну его к бесу — я им психолог-реабелитатор что ли?

Позвал Еремея — пусть сам со своими бабами разбирается, и вышел снова на двор.

Теперь машина — геморрой на мою голову. Куда парень эту жестянку заховал, и что мне с ней делать? И чего эта груда штампованного железа в трактире не сгорела? Насколько меньше проблем было бы!..

Из избы вывалило слегка ошалевшее, но вроде счастливое семейство. Ничо так жена у Еремея — не в моём, правда вкусе — крупновата, но вполне себе интересная женщина для своих лет. А девки мелкие совсем, я, честно говоря, ожидал 'на выданье', судя по возрасту самого хозяина, ан нет — лет восемь-двенадцать...

Крестьянин, а за ним и всё семейство бухнулись передо мной на колени, и стали с причитаниями биться головами о планету. Среди всего этого вяканья и бормотания можно было разобрать только общий смысл: Спасибо, барин! Век за тебя молиться будем!..

Короче:

— Еремей! Встань и подойди!

— Слушаю, ваше благородие! — немедленно нарисовался 'как лист перед травой' мужик. Невооружённым глазом было заметно, что самое заветное его желание — спровадить нас поскорее со двора. Хренушки!

— Покойника мы заберём...

— Покорно благодарим!..

— Не перебивай. Где его 'повозка'? — 'подзащитный' кажется собрался включить дурочку: и глаза округлил, и на роже попытался 'я жду трамвая' изобразить... — Только не врать! Где?

— Так вы, барин, про колесницу его бесовскую? — запричитал землепашец. — Так как перед Истинным: не ведаю. Приехал, да, на телеге без лошадей — чёрная вся... А дальше мы все в подполе сидели, только вас встретить меня покойник, — мужик перекрестился, — и выпустил.

Понятненько. Натуральненько. Не врёт, вероятно. Вряд ли этот террорист сильно далеко автомобиль отогнал. Где-то рядом, наверное, заныкал. Сарай? Хлев? Сеновал? Или вообще куда-то в поле или лес?