Судьба наследника

Ийр отрицательно покачал головой.

— Правильно, там защитных заклинаний нет. Убил бы кого ненароком и прямиком отправился бы на каторгу, несмотря ни на какие дворянские титулы.

За последние две недели Ийр немало узнал о всяческих жуках. Библиотека Академии оказалась полна знаний из области биологии. Впрочем, ему встретилась одна интересная книжица по мифологии, описывающая древних богов и их культы. Среди прочих заметное место занимала фигура следующая фигура:

"Испокон веков скарабей был олицетворением Хепри, одного из древнейших богов, символизирующих утреннее восходящее солнце. Как и остальные солнечные божества, Хепри имел функцию Демиурга, Творца мира, человека и Вселенной.

Хепри-скарабей как великий символ и талисман сопровождал египтянина в жизни и после смерти. По легенде, скарабей выходит из головы Осириса, погребенной в Абидосе, возвещая его воскресение из мертвых в мире небесном. Фигурка маленького жука, упорно и настойчиво перекатывающего свой шарик из навоза, чтобы в нем не погибли семена новой жизни, становится символом импульса возрождения, возникающей внутри инертной, но живой материи, готовой начать новый цикл существования.

Кроме того, скарабей олицетворял сокровенную силу Сердца, которую человек должен был пробудить в себе, для того чтобы возродиться, умереть и вновь воскреснуть, победить свои недостатки и ограничения, преодолеть любые испытания, ожидающие его в жизни и после смерти"

Книга называлась "Сказания о Древнем Египте", но нигде не описывалось, что это за страна, где она находится, и была ли вообще когда-то. Зато на полях каллиграфическим почерком была написана заметка "посмотреть культ".

С помощью библиотекаря Хорала, Ийр нашел упоминания о культе Хепри, распространившемся по Ойкумене еще до Катаклизма. Он собрал в себя самые грязные и темные верования египтян, к сожалению, не о скатывании собственных экскрементов в шарик, а об обществе всеобщего очищения, получив свое второе название — Чистые или Чистильщики. Они свято верили, что разумные существа, населяющие Мироздание, несовершенны, и чтобы помочь тем стать выше, их нужно убить, пустив по Сансаре, колесу перерождений. Великая Миссия культа заключалась в умерщвлении всех живущих и принудительном их "очищении" таким образом. Барона передернуло от извращенной логики Чистильщиков.

Но вряд ли упомянутый "Жук" убийцы относился к древнему божеству или его поклонникам. Может быть, это была кличка высокопоставленного вельможи или бандита? Теряясь в догадках, парень пошел в свою комнату — завтра ему предстояло тяжелое занятие с Вилиэссой.

— Ректор, — поклонился высокий человек в мантии библиотекаря.

— А, Хорал, что-то случилось?

— Вы просили докладывать о странных... запросах студентов.

— Да, слушаю.

— Ийрвинд ка Райн, первый курс, факультет Тьмы, две недели искал любую доступную информацию по жукам, в частности, мне показалось, что его внимание привлек культ Скарабея.

— Спасибо. Свободен.

Тэллар подошел к окну. Город был похож на рассерженный муравейник, всюду носились люди, телеги, караваны, и лишь двор Академии был островком спокойствия в бушующем океане забот горожан.

— И как ты только находишь столько проблем себе на задницу, — прошептал ап Хортен, — будто недостаточно тебе одного проклятия. Что ж, посмотрим, что из этого выйдет.

— Ликаааа, — уже полчаса канючил Ийр, — ну покорми меня.

— Шатался где-то весь день, пропустил ужин, а теперь я должна за тебя отдуваться, — девушка гордо подняла голову, — я тебе кто, служанка?

Соседка баронессы, Кира, потихоньку хихикала, прикрываясь учебников по теории магии Земли.

— Нет, ты самая-самая лучшая девушка, которая сжалится над своим другом и приготовит ему что-нибудь вкусненькое, — жалостливо посмотрел на нее ка Райн.

— Ну, хорошо, — вздохнула Лика, — но чего-то изысканного не обещаю. Будешь есть сосиски с макаронами.

— Ура! — барон поднял девушку на руки и закружился с ней по комнате.

— Поставь немедленно, — визжала довольная, раскрасневшаяся Лика.

— А где, кстати, Эл? Он же знатный хомяк, всегда держит что-нибудь про запас, — спустя некоторое время, когда еда уже была готова, и Ийр уплетал нехитрый ужин за оби щеки.

— Фафаеффа фде-то по фафам, — промычал парень.

— В такое время? Уже спать пора, — недоверчиво спросила Кира.

— В такое время как раз и случается самое интересное и приятное, — подмигнул ей барон.

— Ты мне соседку не совращай, — шутливо погрозила ему пальчиком Лика.

— Эх, всех хороших парней уже заняли, — делано огорчилась "зеленая".

— Я не занят! По крайней мере, сегодня ночью, — подмигнул ей Ийр.

— Иди уже, горемыка. Не забыл, что завтра контрольная?

— Что-что? — барон не донес вилку до рта, замерев, ошеломленный, на месте.

— По теории плетения.

— Ффууух, напугала, — улыбнулся парень, — с этим у меня проблем нет.

— У тебя скоро и практика совсем выправиться, — радостно улыбнулась Лика, — раньше же ничего не получалось, а теперь меня уже обгоняешь.

— Ну, у тебя же способности ниже среднего, так что тут мне гордиться нечем, — отомстил за шпильку Ийрвинд, — а основной мой секрет успеха — медитация.

Вилиэсса просила не рассказывать об их занятиях, но врать друзьям было неприятно, поэтому студиоз использовал обтекаемые фразы, которые можно было по-разному трактовать.

Лика вызвалась его проводить до комнаты, и они спокойно поднимались по лестнице, болтая о всяких пустяках. Ийр не без удовольствия рассматривал девушку.

"Красавица"

Заметив его внимание, Лика слегка покраснела.

"Вот только трогать нельзя. Под венец же затащит!"

Контрольная прошла спокойно — для Ийра, а пяти студентам не повезло. Их поток теперь насчитывал тридцать три человека. И это несмотря на то, что до первой сессии — зимней, оставалось почти полтора месяца, сколько же их дойдет до конца?

В себе барон был уверен — может, он и не станет лучшим на потоке (хотя черт знает, как судьба повернется, вдруг он сможет побороть последствия проклятья), но дотянет точно, нужно только усердно заниматься.

Парень искренне не понимал вылетавших из Академии людей, для чего они сюда поступали, если не учиться? Покуражиться и побыть студентом? Просто попробовать? Глупо...

Отбросив ненужные мысли в сторону, ка Райн поспешил на очередную пытку у Корвина, которую тот мило называл "физкультура".

Альмадеа важно, как петух, расхаживал по залу, посматривая на занимающихся девушек и почти не обращая внимания на парней. Вспомнив, что о нем говорила Вилиэсса, Ийр широко улыбнулся.

— Тебе смешно, ка Райн? — мгновенно обратил на него свое внимание преподаватель, — может, я дал тебе слишком маленькую нагрузку? Еще сотня кругов по залу.

— Да нет, просто вспомнилось кое-что приятное, — пропыхтел на бегу, — связанное с вами.

— И что же? — насторожился качок.

— Да так, — ухмыльнулся студиоз.

В приподнятом настроении он поднимался на девятнадцатый этаж, ожидая новой интересной лекции о магии орков. Третью пару подряд ма Храйн рассказывала ему о редких направлениях Искусства, она увлекалась историей и зарождением нынешней цивилизации и знала немало интересных фактов.

К чаю у них сегодня были булочки с джемом и маслом. Намазав себе свежую выпечку клубничным варением, парень внимательно слушал о таинственных ритуалах Восточного Племени, поражаясь массовым жертвоприношениям, которые требовались даже для простого заклинания дождя.

— Орки считали, да и до сих пор считают, что кровь — главная элемент организма, источник силы и даже знаний. Поэтому каждый человек, здесь я обобщаю все народы под этим словом, для них был индивидуален, и чем выше ты находишься как по социальной, магической или военной лестнице, тем больше сил можно выкачать из твоей души. Бывали случаи в истории, когда Великие Ханы приносили себя в жертву, заменяя сотню обычных воинов.

— Неужели все чиновники империи более-менее высокого ранга такие сильные люди, — хмыкнул Ийр.

— Конечно, нет. Но шаманы, в отличие от магов, не могут видеть ауры, и ориентируются на цвет и насыщенность крови. От этого произошла древняя традиция среди орков — пускать небольшую кровь при встрече, так они меряются силой, — усмехнулась Вилиэсса, — смотри.

Магесса взяла в руки нож и коротко полоснула им по ладони парня, делая неглубокий, но длинный надрез, из которого выступила красно-багровая, густая кровь.

— Видишь, у тебя очень... Что с тобой? — обеспокоенно заглянула студенту в глаза эльфийка.

— Как глупо..., — в ступоре прошептал барон, — как глупо... судьба-злодейка...

Перед глазами замелькали черные мошки — предвестники бури. В груди начала зарождаться волна раздражения.

— Мне нужно выйти, — парень неловко встал.

— Стой, — схватила его за руку девушка, — да что с тобой? Неужели боишься боли? Я сейчас залечу рану, кто ж знал, что...

"Я? БОЮСЬ БОЛИ?" — в голове взорвалась бомба.

— Мне... очень надо, — вырвав руку, Ийр кинулся к двери, не раздумывая, что он будет делать в переполненной студентами Академии. Почему-то ему не хотелось показывать свою слабость Вилиэссе.

Но темная опередила его, дверь заблокировало заклинанием, и эльфийка снова схватила парня за руку, начиная плести "Исцеление".

— Отпусти, — голос парня стал грубым, глубоким и сильным.

— Что?

— Убери руку, сука, — во властном тоне Ийра прорезались шипящие нотки.

— Как ты меня..., — удивилась девушка.

Демон одержал верх.

И в ту же секунду изумленную темную откинул в противоположный конец комнаты мощнейший удар кулаком. Воздух в легких не выдержал столкновения со стеной и позорно бежал, и эльфийка, скрючившись от боли в животе, рухнула на пол, открывая и закрывая рот, как выброшенная на берег рыба.

Барон молний перепрыгнул стол и кресло, подхватывая окровавленный нож, и пинком в грудь опрокинул Вилиэссу спиной на пол.

"А зачем сразу убивать? Такое прекрасно тело можно сначала хорошенько попользовать" — заревел внутри ка Райна демонический голос, и губы сами собой разошлись в кривой ухмылке.

Преподавательнице хватило секундной задержки, забыв о боли, она выкинула вперед руку, указывая на студента, и произнесла слово-ключ. Вокруг тела Ийра обвились невидимые путы, сдавливая его с такой мощью, что затрещали кости. Взревев, он попытался освободиться, но путы лишь сильнее врезались в конечности, разрывая тонкую кожу, а спустя секунду ма Храйн подняла его телекинезом в воздух и со всей силы впечатала в стену.

Барон рухнул на пол, из проломленного черепа, ран и рта начала течь тонкая струйка крови.

"А Ийр ли это был", — вздрогнула Вилиэсса, вспоминая глаза парня. Обычно насмешливые и лукавые, они превратились в озера синей ненависти.

Она встала и, прихрамывая, двинулась к распростертому телу.

В пустом помещении медпункта Академии их появление произвело настоящий фурор, насколько это слово можно употребить по отношению к изумленному вскрику целительницы.

Она уложила их на соседние койки и оплела десятком неизвестных эльфийке заклинаний.

"Все-таки лечение — не моя специальность", — вздохнула девушка.

Ребра нещадно саднили, а на животе расплывалась огромная гематома, удар разорвал ей несколько важных каналов.

"И откуда у него такая сила", — вздрогнула ма Храйн, — "на вид такой хрупкий".

Преподавательница повернула голову, рассматривая обнаженное по пояс тело парня, над которым сейчас суетилась целительница и поразилась открывшемуся зрелищу.

Внешняя худощавость Ийра оказалась обманчивой. Под одеждой скрывались стальные мышцы рук и пресса, сухое тело, казалось, не имело ни грамма жира.

"Ректор же рассказывал мне, что он ежедневно занимается с боевым посохом. Да и измывания Корвина возможности ожирения не предполагают", — Вилиэсса закашлялась, ко рту подошла кровь из поврежденных внутренностей, — "но почему он, с таким телом, отказывался заниматься боевыми искусствами? Или это как-то связано с произошедшим? Наверняка"

"Неслабо я его порвала, правда, раны поверхностные, как бы с головой не возникли проблемы, сотрясение все-таки"

— Все в порядке, — заметила ее интерес целительница, — никаких последствий организму не будет. Отлежится пару дней в палате, будет плотно питаться недельку и станет как новенький. А что произошло? — не смогла сдержать интереса медик.

— Последствия неудачного эксперимента с новым заклинанием, — поморщилась эльфийка.

"Так я тебе и сказала!"

Целительница сделала вид, что поверила, и обиженно отвернулась к стене.

— Позовите, пожалуйста, ректора.

— А я уже здесь, — раздался в медпункте жизнерадостный голос Тэллара, — вам еще нужно будет сегодня поправлять заклинания? — обратился он к целительнице.

— Нет, все уже стоит, — недоуменно отозвалась лекарь.

— Тогда объявляю вам благодарность, — улыбнулся ап Хортен, — вы на сегодня свободны. И не вздумайте сказать хоть слово об увиденном кому бы то ни было, — резкая смена тона произвела впечатление даже на Вилиэссу.

Целительница спешно выскочила за дверь, и на помещение опустился Полог Тайны.

— Он продержится до завтрашнего утра, все равно вам придется куковать тут остаток вечера. Ты хотела что-то спросить?

— Да, был небольшой вопросик. КАКОГО N%!"N; N%N% :N;"" ЗДЕСЬ ТВОРИТСЯ!!!!

— Ну, не надо так ругаться, — огорченно потряс головой Тэллар, — проснется и все расскажет. Кстати, передай ему те мои слова.

— И почему я должна это делать? — вскинула голову ма Храйн.

— Ну, раз ты стала его наставницей, соответствуй званию, заботься об ученике и принимай посильное участие в их решении его проблем, — хохотнул ректор.

— Наставницей? Когда! Я никаких бумаг не подписывала, и слышать ничего не слышала! — возмутилась Вилиэсса.

— Разве он тебя не заинтересовал? Ты видела его ауру уже раз сто, — по лицу ап Хортена пробежала хитрая усмешка, — неординарная личность, не правда ли?

— Что за игру вы ведете?

— Не могу сказать, — развел руки маг, — да и объяснять все долго. Не волнуйся, я был, есть и всегда буду на стороне Академии.

— Вы снова все решаете за меня, не сообщая причин.

— Так ты ж несовершеннолетняя, — раздался громогласный хохот, и фигура Тэллара исчезла во вспышке портала.

— Убить готова своих предков за тупые законы, — злобно прошипела эльфийка.

Когда Ийр проснулся, первым, что он увидел, была огромная белая комната, залитая багровыми лучами уходящего за горизонт солнца, у стены стоял ряд пустых кроватей, на одной из которым лежал сам барон, укутанный с головой в простыню, на другой — уснувшая Вилиэсса.

Парень вздрогнул и мысленно схватился за голову. Почему так произошло? Что за глупость... Как будто его преследует злой рок.

Во сне эльфийка совершенно не казалась строгой, впрочем, это он знал и так — после двух месяцев тесного общения хорошо узнаешь человека. Голову внезапно пронзила вспышка боли, и барон вспомнил, что перед потерей сознания его хорошо приложило о стену.