Те самые светлые (общий файл)

Боршмейхстер меня из себя выводит. Давать ему ласково по физиономии уже в привычку вошло, ибо нет никакого желания знать какая и чего я у него рукоять, но он ведь, зараза, любые мои действия за знаки внимания принимает, а после мордобития вообще от приступа любовного экстаза дуреет: у них дать в глаз — показать особое расположение, значит.

Снэйк погладил меня по руке, оттащил гнома в сторону, закатил его за портьеру, усадил мое бренное расстроенное тело на трон и побежал за напитками. Он отсутствовал минуту, но этого хватило.

— Потанцуем, Императрица? — хриплый голос невзрачного человека.

— Потанцуем, — и мое согласие в ответ.

Предки, что я творю?!

Иллинойс и компания

Славный гном Боршхмейстер пребывал на седьмом небе от счастья: сегодня его любимая женщина дважды обратила на него внимание и совсем не беда, что в первый раз он получил по голове, а второй раз по роже, зато смог поцеловать сапоги Императрицы и почти поймал ее ручку для лобызания.

Представители подгорной расы, знаменитые умением за считанные секунды доводить любое мыслящее существо до белого каления, а потом столь же быстро остужать, признавали в общении силу, силу и еще раз силу, при чем неважно ума, руки, ноги или хвоста. С начала времен они ценили умение существа противостоять ударам судьбы, к которым не без основания причисляли себя, а порой и отвечать злодейке той же звонкой монетой, ну, или кувалдой в зависимости от настроения и состояния.

Темная Императрица безусловно обладала физической силой, была на редкость умна, вооружена здоровенным внутренним стержнем и зверским характером. В общем, по мнению посла царства Мъельграхд Осантейя Крейлин была идеальной во всех отношениях, а ее неприступность возводила сей объект гномьей страсти на пьедестал, куда женщинам расы Боршмейстера и во веки веков не забраться.

Конечно, эта неземная любовь возникла не сразу — примерно на пятой минуте знакомства после того, как темная ему нахамила, послала туда, откуда неопытный гном никогда не вернется, описав дорогу на орочьем языке, и выкинула в окно, а он всего-то выразил сомнение в ее праве занимать трон.

С тех пор много и всеми уважаемый посол слывет за границей и на родине безответно влюбленным, но смеяться над ним никто и не думает, ибо дураков связываться с одним из печально известных своими подвигами Забияк не было. Многие существа очень трепетно относятся к целостности своего тела и ради двух минут веселья жертвовать чем-нибудь нужным для продолжения своего рода... Несколько человек попробовали... Их целители душ с удовольствием купили в качестве наглядного пособия "Глупость человеческая, вампирья, эльфийская" (нужное подчеркнуть).

Хотя сам над собой подданный царства Мъельграхд частенько шутит. Как за столом в дружеской компании разговор о подругах сердца заходит, так он всегда делится тем, как его угораздило по самые... ягодичные мышцы втрескаться! Глаза у него при этом горят и голос от гордости за темную заходится.

Несмотря на очевидную невозможность построить крепкую семью с Темной Императрицей, Боршхмейстер не собирался сдаваться. Гномы не склонились перед пятнадцатью Властелинами, так разве одного из них заставит отступиться пусть и идеальная, но все равно баба?! Нет, поэтому посол намеревался рано или поздно взять крепость по имени Кель в свои огромные мозолистые руки и сделать из нее свадебное гнездышко.

Бал только укрепил гнома в его намерениях. Справедливо держа за истину поговорку предков "бьет, значит, любит" он сделал единственно возможные выводы — Императрица к нему неравнодушна! По такому случаю придя в себя после столкновения с подносом посол хлопнул пару стаканов крепкого напитка, нашел свободный стул у стеночки и принялся со счастливой улыбкой наблюдать за Кель.

Увы, наблюдал не только он — наблюдали за ним. И взгляд у существа с невзрачной человеческой внешностью был так же далек от доброты, как Лос-Идос от Леса Вечности. Глаза мужчины обжигали холодом, расчетом и ноткой горького непонимания. Человек явно ревновал, но ревновал вещь, а не другого человека. Впрочем, это не делало его чувство менее жгучим, ведь вещь, которой незнакомец желал владеть безраздельно — внимание Императрицы...

Он и только он достоин получить его полностью. Он все сделал для этого и даже больше, а она то на коротышку отвлечется, то на помощника своего, то исчезнет из поля зрения... Не хорошо так поступать, вот обидится он и найдет себе другого партнера по танцам: говорят у гномов тоже неплохая служба безопасности, а у некоторых светлых государствах и разведка весьма хороша.

Эх, да никуда он не денется, пока не доведет свою игру до финала. В конце концов, он привык поступать по чести и раз обещал, то обязательно должен сделать. Человек недовольно поджал губы, снова взглянул на своего соперника и погладил отмерзшую белку, спрятанную запазухой. Вопреки природе зверек сидел смирно и не делал попыток покинуть непривычное для него убежище.

Незнакомец перевел взгляд на танцующих. Они толкнули его на идею, показавшуюся ему интересной: а ее сделать ли соперничество более увлекательным? Намеки и недосказанность всегда заставляют вгрызаться в хвост истории с тем, чтобы распутать ее до начала.

Решено!

— Потанцуем, Императрица? — человек удивился тому, насколько спокойно прозвучал его голос. Он ожидал от худшего результата.

Она согласилась?! Мужчина покачнулся: пригласить одно дело, а танцевать другое... Он рассчитывал смутить ее и исчезнуть, получив категоричный отказ в духе ледышки Кель, но ему ответил явно кто-то иной, упакованный в ее одежду и тело. Предки, демоны и все остальные, танцевать ему с ней никак нельзя — он банально не умеет! Врожденное чувство ритма и музыкальный слух несколько спасут ситуацию в целом, но что спасет ноги Императрицы конкретно?

Пока игрок размышлял, Кель подхватила его под локоть и дернула в сторону танцующих. Незнакомец очнулся, с удивлением обнаружил на себе пальцы женщины, сглотнул, ослабил воротник рубашки и поравнялся с ней. Если что он подарит ей мазь от синяков. Или деревянный протез, если совсем плохо все закончится.

Оркестр вернулся к непосредственной задаче — развлекать гостей минуты через полторы. Зомби удивить трудно: чего они только на том и этом свете не видели, но танцующая Кель... на подобное зрелище оркестр в полном составе с балкона свесился посмотреть. Официанты в служебных выходах устроили столпотворение. Скуразо между ногами протиснулся и треугольными глазами уставился на невиданное зрелище. Присутствующие в зале темные решили, что каждый видит галлюцинацию персонально и все вместе массовую.

Остановилась музыка — споткнулись пары, увидели причину переполоха и поспешили освободить танцевальное пространство, максимально прижавшись к стенам. А двое, похоже, не замечали, что остались одни. Оркестр заиграл лиричную и одновременно динамичную мелодию, полную резких взлетов, падений и неожиданных остановок. Она как нельзя лучше подходила стоящим почти в центре зала людям.

— Мы знакомы? — Императрица нутром чуяла: это он — тот, кто устроил ей уже две ловушки.

— Встречались, — уклончиво ответил мужчина. Он радовался, что иллюзия скрывает и внешность и голос.

— Определенно не до моего двадцатилетия, — усмехнулась женщина своим тайным воспоминаниям.

— Определенно, — все так же ушел от прямого ответа человек.

— В любой из дней следующих пятнадцати лет, — протянула Кель. — Что же вы хотите? — взгляд стал чуть более жестким, но все еще оставался благожелательным.

— Выполнить обещание, — сухо улыбнулся мужчина, стараясь ничем не выдать волнения. Он нарочито коверкал эмоции: за противоположностью легче скрыть истину и вряд ли кто раскусит, что старые добрые способы обмана еще используют.

— И вы не ответите какое? — левый край губ Императрицы улыбался, а правый стал прямым и жестким.

— Вы знаете, — поклонился незнакомец. — Слышите, кажется, все... — шепотом закончил он.

— Все?

— Все.

Еще шаг назад, напряженные мышцы. Он предчувствует дальнейшие действия Кель и срывается с места вместе с приказом "взять". Бросил позади себя склянку, рванувшую едким дымом, ветвистой молнией из кольца-артефакта вынес окно и со второго этажа спрыгнул в приветливый и знакомый ему от и до парк...

Снэйк сперва по терялся в пространстве и времени, когда услышал согласие Кель на просьбу потанцевать. Увидев, что она действительно намерена эта сделать Правая Рука постучал себе по лбу, дважды, убедился в глухом звуке, но все равно решил — голову подлатать надо будет на досуге во избежание протечек от сильных нервных потрясений.

Правда, чуял змеиноглазый не доведет до добра этот странный танец. И ведь на сто процентов оказался прав! Снэйк подобрался за секунду до приказа, за половину уже оторвал ноги от пола и прыжком послал тело вперед — ему была уготована участь сполна глотнуть смеси алхимического газа с перцем и другими едкими специями. Упал мужчина неудачно: челюстью приложился, левый верхний клык потерял и трамплином для вампиров, бежавших за жертвой послужил. Особо отличавшийся охранник след обуви на затылке кумбы оставил.

Охая, кашляя, чихая и хрипя блондин откатился в сторону и был остановлен уткнувшейся ему в грудь фиолетовой атласной туфелькой.

— Болит? — сквозь льющиеся обильным водопадом слезы из раздраженных глаз Снэйк не понял, кто к нему обращается. — А сейчас еще больше болеть будет! — и маленькая ножка с размаху съездила ему по животу. — Ой, извини, прости, я случайно! — запричитала девица.

Правая рука смог только кивнуть. Дышать и говорить было выше его скромных, подорванных газом и заботливой женской ногой сил.

— Помочь? — спросила девушка.

Инстинктивно мужчина подтянул ноги к груди, стараясь минимизировать последствия предлагаемой "помощи". В том, что ему ее окажут вне зависимости от согласия Снэйк уже не сомневался, но его помиловали.

Эйлин вздохнула, поджала губы, ткнула пальцем соседа справа и попросила, нет, потребовала помочь. Сосед в разборки встревать не пожелал, но обещание обчистить его, его детей и всех родственников даже тех, кто уже в могиле до последнего золотого зуба, заставила мужчину согласиться. Да, в некоторых обстоятельствах проще поступиться принципами, чем спорить со слабым полом: сказали меховое манто из тигра летом, значит, надо брать копье и топать в лес. За белками, а потом брать кисточку и перекрашивать мех в сарае за домом!

Вдвоем под прикрытием суматохи темного оттащили в служебное помещение. Засим помощник откланялся, а эльфийка, раздобыв воды, попробовала припомнить скромные уроки оказания первой помощи. Вроде бы глаза промыть надо. И с чистой совестью девушка окунула лицо Правой Руки в кастрюлю с ледяной водой...

— Брр-бу-бульк! — возмутился Снэйк.

А Эйлин, обрадовавшись хоть какой-то реакции со стороны пациентами, в порыве огромной любви к недругам своим ухватилась за шею мужчины и принялась от души бултыхать его головой в кастрюле...

Кель

Я взвилась в высоком прыжке, но на землю так и не приземлилась, активировав заклинание левитации. Во-первых, газ из разбитого флакона медленно поднимался вверх, хоть и рассеянный, он все равно способен доставить немало проблем носоглотке — нет уж! Во-вторых, под ногами развалился по глупости попавший под удар Снэйк. Можно ради воспитательных целей пробежаться по нему, но предпочту действовать другими методами...

Я вылетела вслед за сбежавшим незнакомцем в разбитое окно, надеясь, что охрана бала самостоятельно разберется с паникой среди гостей. Ничего особенно не произошло, а дамы уже спешат упасть на руки кавалерам, только последние не слишком усердно их ловят больше озабоченные своей безопасностью.

А вылетела я зря. Да еще на такой большой скорости! Нет, план резиденции и парка я смотрела перед поездкой и перед балом тоже, но это вот дерево как-то у меня в памяти не отложилось, зато след от него отчетливо запечатлелся на моем лбу. Проклиная собственную забывчивость, я сползла по стволу, собрав на одежду кору, листья и облюбовавших старую липу клопов.

Насекомые приняли мой визит вежливости за попытку молниеносного захвата их исконной территории и дали залп из всех орудий. В ноздри шибанул резкий запах гнилой малины, горло сжалось, перекрыв доступ воздуху, остатки которого вшибло из легких веткой под спиной. Сдавленно охнув, я свалилась на землю, полежала минут пять, щелчком пальцев согнала с носа танцующего победу клопа и поднялась.

Похоже, мой партнер по танцам ушел! Невежливо, не попрощавшись, да еще нанес ущерб моей резиденции. Интересно, кому за вынесенное окно счет выставить?

Я нырнула внутрь себя, нащупала "привязку" Снэйка и потянулась к его сознанию. Ага, уже с какой-то девицей развлекается, изображает из себя беспомощную и тяжелораненую жертву. А что ему так не нравится? Девица его лицом в кастрюле полощет?! Ушлые, однако, гости на балу...

Оставив Правую Руку наслаждаться плодами своих необдуманных поступков и компрометирующих знакомств, я накрыла парк поисковым заклинанием. В сознании появились с десяток снующих черных точек — вампиры, пяток красных — оборотни и две зеленых — часть моих призрачных телохранителей так же присоединилась к погоне за неизвестным.

Только...

Мельтешат они беспорядочно. Боюсь, так мы никого не поймаем!

Ругнувшись, я пешком вернулась в здание, испытывая временное отвращение к полетам, нашла начальника охраны резиденции и потребовала отчета:

— Входы, выходы?

— Перекрыты, — отрапортовал Маллиус Раданович. — Даже тайные. На воротах и стене усиленные наряды, защитный купол активирован, маги в трансе. Не извольте беспокоиться, муха не вылетит без нашего ведома. Гостями занимаются, через десять-пятнадцать минут бал продолжится, — вампир был собран, спокоен, серьезен. Свое дело он знает прекрасно, а что до следа губной помаде на щеке и распахнутой рубахи... Главное, его люди в расчетное время уложились, поэтому не суть важно в каком виде он отдавал приказы и как быстро из койки выпрыгнул.

Не волноваться... И все же я волновалась. Интуиция не давала покоя, хищной птицей кружа над стайкой пестрых обеспокоенных мыслей. Мы что-то упустили, но что?

— Канализация? — похолодела я. Огонек понимания вспыхнул в черных глазах вампира. Он дернулся, как от удара и поджал губы, переживая секунды неприятной внутренне борьбы. Меж тем, мой взгляд наливался свинцом. — Из парка есть спуск в канализацию? — повторила я.

— Туда никто не полезет! — неуверенно заявил Маллиус. Не полезет? Что-то, дорогой, ты сам себе не веришь.

— Не просветишь почему? — мы теряли драгоценное время. Еще чуть-чуть и внутренний голос шепнет — упустили! Ах, как не хочет проигрывать в первой же партии этой несравненной войны, но из-за болванов, которые вместо немедленного действия ищут оправдания своей недалекости, мне придется признать поражение.

— Мы туда пару лет назад схарнийских крокодилов запустили. Везде предупреждающие таблички висят. Эти рептилии человека способны перекусить пополам, а уж в голодные времена они, порой, канализационные решетки средь бела дня выносят. Да вы же сами указ подписывали! — закончил прекрасным выпадом свою защиту вампир.