Осколок Далекого Прошлого.

— Ну, все хана те... вот упыро... кха...

Движения подростка изменились из неуклюжих и энергоемких, в плавные и экономные.

"Да брат, учиться тебе еще и учиться! Отдыхай, а я пока поразомнусь, не каждый раз удается побродить под открытым небом после столетий неволи".

Вырубив обоих фейрийцев, "занявший" тело Андрея, направился в сторону нешуточного сражения между девушкой и штурмовым роботом.

Кибернетический механизм, только телосложением напоминавшим человека теснил девушку изматывая и без того уставший за время скитаний организм.

— Сколько бы времени не прошло, ты все равно остаешься слабой и свободолюбивой девушкой. — Пробормотал он себе под нос, спрыгнув с насыпи образованной взрывом, и небрежным движением оторвав роботу голову и, отбросил ее в сторону.

— Ты задержался!

— Извини, у моего ученика были весьма интересные противники, хотелось подольше посмотреть, на что он действительно способен когда его жизнь гуляет по кромке лезвия.

Подойдя вплотную, друг к другу они обнялись.

— Я скучала Диран!

— Я тоже Азури. Я тоже.

— Что будем делать дальше?

Диран в теле Андрея усмехнулся, погладив девушку по волосам:

— То же самое, чем мы занимались и тысячелетия назад. Совет решил новый виток коррекции человеческой жизни, чтобы не дать угаснуть человечеству.

— Да, но их способы!

— Не изменились со времен Блистательного века. Как твоя ученица?

— Невнимательна, небрежна, самолюбива и несносна! И это только поверхностные ее черты характера!

— Кого-то она мне напоминает, — с улыбкой пробормотал Диран, крепко прижимая к себе девушку.

— Да. Она словно мое старое отражение, когда я еще была молода и глупа. А как твой?

— Спокоен, глуп, и как все представители мужского племени любит короткие юбки и их симпатичных обладательниц.

Асури немного помолчала.

— Как думаешь уже пора меняться?

— Да. Их тела после нашего вмешательства будут сильно нуждаться медицинской помощи... — Диран поднял глаза. — Ты можешь меняться, а у меня еще несколько незаконченных дел. До скорой встречи, надеюсь, Совет подарит нам куда больше времени, чем в прошлый раз.

— Я тоже. — Азури закрыла глаза, выгоняя из темного угла небытия свою нерадивую ученицу.

Тем временем Диран молниеносно подскочил к открывшемуся овалу портала и ударом ноги вогнал в него не успевшую выползти фигуру в черном комбинезоне, бросая следом ребристый заряд гранаты, снятый с пояса фейрийца.

Портал погас. Больше порталов не было.

— "Ну, вот и все брат. Просыпайся, тебя ждет твоя принцесса, войска добивает многоглавую гидру".

Я пришел в себя стоя на обломке бетонной плиты, глядя, как по горящему небу спускаются десантные подразделения Земли.

Авантюра. Авантюра едва не лишившая меня самого дорогого, что осталось в этой жизни! Смогу ли я простить самого себя. Сможет ли Эллис простить меня, за то, что я втянул ее во все это? Сможет ли она простить мои ошибки?

Я опустился на колени. Эллис уже пришла в себя и тихо постанывая, растирала болящие руки и ноги. Из ее глаз катились слезы боли.

Склонившись над ней я, сорвав перчатку, коснулся ее щеки, смазывая пепел и слезы.

— Извини чистого платка, у меня нет.

Грудь обожгло, словно раскаленной спицей. Мир перевернулся, оставив в ракурсе только темное небо, заполненное тысячами летательных объектов.

Прежде чем я окончательно потерял сознание, я увидел стоящую надо мной фигуру в грязно-красном комбинезоне со следами прорех в одежде. Эллис стояла, широко расставив ноги и раскинув руки словно защищая. Огненно-красные волосы в свете близкого пожара казалось, впитали в себя всю силу огня...

Глава 6.

Прости, но твое прости не стоит ничего...

Т. Терешина

Конфликт на Нью-Теоне замяли, словно его и не было. В новостях передали короткую выжимку официальной версии, в которой земной флот, прибывший для оказания силовой помощи в борьбе с космическими пиратами и контрабандистами, посмевшими устроить террористический акт в самом центре Тендорианского сектора.

Я снова очнулся в больнице, а в соседней палате отдыхала Эллис, только-только выпущенная врачами из медицинского модуля. У девушки оказалось сильное истощение организма, порванные мышцы рук и ног. Сильно потянутые сухожилия.

Вот этого я себе уже точно никогда простить не смогу. И плевать мне что скажет и Нестеров и кто-нибудь еще. Я виноват. И мне теперь с этим жить дальше.

В палату зашла миловидная медсестра в белом медицинском халате. И посмотрев на мою скучающую физиономию, улыбнулась и произнесла:

— К вам гости.

В палату вошла чета Серебрянцевых, Лира и Дарья. Вот кого уж я точно не ждал, так это их.

— Андрюша! Ты как?

— Как самочувствие? Как память?

— Ты нас помнишь? Я Дарья!

— Я Лириан.

— Странно мне всегда казалось, что твое имя Лирэлла.

— Нет по документам все-таки Лириан, Лирэллой папа зовет!

— Так ты вспомнил?

— Да, и кое-что, что было лучше бы забыть.

— Девушки, не могли бы вы на десять минут оставить нас с Андреем наедине, после чего можете болтать сколько хотите. — Голос Алисии Серебрянцевой был сух и холоден.

Дождавшись, когда девушки выйдут из палаты, мать Эллис хмуро вглядывалась в мое лицо, после чего начала:

— Я имела долгий и весьма неприятный разговор с моим бывшим наставником Нестеровым, и меня весьма удивило, что ты не просто учувствовал во всем этом, ты втянул в ваши с Нестеровым игры мою дочь!

В ее голосе, было столько злости и ненависти, что я счел за лучшее промолчать.

— И это еще только верхушка айсберга! Ты...

Алисия Серебрянцева сжала кулаки, казалось, она готова броситься на меня, но отец Эллис успокаивающе положил ей руку на плечо.

— Я больше не хочу видеть тебя возле моей дочери. Мне плевать что ты, и кто ты! Ты осколок далекого прошлого, вот там и стоило тебе оставаться! Моя дочь глупа и наивна, этим она пошла в своего любимого отца. Не смей больше приближаться к моей дочери!

Развернувшись, она вышла.

— Андрей, я как отец и родитель согласен с Алисией, но скажу коротко. Эллис вздорна, самолюбива и наивна — это правда, но не глупа. Решать, как быть дальше и с кем Эллис собирается свести свою судьбу, буду решать не я и не моя жена. Это будет решение только моей дочери. Но, она забирает Эллис с собой...

Я разговоаривал с Нестеровым, он собирается сделать тебе кое-какое предложение, советую подумать. Время лечит, кто знает, как судьба повернет к нам своей удачей или неудачей. Береги себя Андрей.

Вышел и Олег Серебрянцев, пропустив в палату девушек.

После разговора с родителями Эллис осталась только горечь.

Да. Нечто похожее я и представлял себе.

Ладно, не буду гадать, мне еще предстоит тяжелый разговор с Эллис, прежде чем она решит расстаться. Скрывать перед ней уже ничего не стоит.

Компьютеры, сканеры, датчики... В мое тело впихали столько постороннего железа что я начинаю считать себя... Хотя вернее сказать что заканчиваю считать себя человеком. Стереть и записать себе свою или чужую память, заменить руки и ноги, усиление тела, полное изменение организма. Куда все идет? Не знаете, вот и я не знаю.

Систему наблюдения и датчиков двух соседних палат нано-машины вскрыли и перепрограммировали в считанные секунды.

Выйти из палаты и дойти до комнаты Эллис, когда охранник в коридоре начнет дремать еще проще. Прикрыв за собой створки дверей, я подошел к кровати, спящей на ней девушки.

Осторожно проведя по волосам.

— А я все думала, когда ты придешь. — Девушка слегка улыбнулась и приоткрыла глаза.

— Не знал когда это сделать лучше всего. Столько всего произошло, в особенности по моей вине.

— Снова начинаешь винить себя в моих бедах, когда тебя не было рядом?

— Эл...

Некоторые люди даже не представляют, как тяжело говорить такие вещи дорогому тебе человеку.

— Эл твой кристалл ведь при тебе? Не так ли?

Эллис откинула простыню, оставшись в одной больничной пижаме и села на кровати.

Над правой ее ладонью, словно бы из ниоткуда появился равномерно светящийся кристалл.

— Смотрю, ты быстро учишься.

— У меня хороший учитель.

— Я пришел извиниться за все. За все что было, за всю ту боль, что я тебе осознано и неосознанно причинил.

— Андрей о чем ты?! Это из-за меня да?

Я покачал головой.

Нет Эллис, это все только моя вина, но вот к а к, сказать все это словами я не представляю.

— Я не хотел все взваливать на тебя прямо сейчас, ведь ты только-только из мед капсулы...

— Чушь, я уже не могу тут лежать! Ты мне лучше вот что скажи. Все дело во мне? Низкий рост? Слишком худая? Или тебя беспокоит э т о? — Эллис подбросила кристалл в руке, после чего он исчез. — По ее щеке потекла слеза. — Андрей! Я не лезла в твою голову, и не собираюсь!

Ее голос дрожал.

"Нет Эл, придется, иначе будет только хуже. Та мразь мне спокойной жизни точно не даст. Ни она, ни те, кто похитил тебя и остальных пострадавших".

— Эл я пришел поделиться с тобой куском памяти о тех днях, из-за которых мы с тобой сейчас в больнице, и из-за которых твои родители меня ненавидят. — Я приложил два пальца к ее губам, останавливая от новых эмоциональных высказываний. — Стоп. Давай сначала я закончу, после чего ты сделаешь свои выводы.

— Андрей ты меня пугаешь.

— Боюсь любимая, что все гораздо хуже. За те дни, что я провел без памяти, случилось кое-что весьма нехорошее, и так продолжалось около десяти дней, от заката и до рассвета. Если я буду держать все в себе рано или поздно это всплывет, и тогда будет только хуже!

Я прикоснулся к руке Эллис. Она вся дрожала.

Присев рядом я обнял самого дорогого мне человека, которого я лишусь через некоторое время навсегда. Что поделать, девушки весьма эмоциональны. Эллис в этом способна побить все мировые рекорды.

Не знаю, простишь ли ты меня.

— Эллис. — Я положил ее ладонь на свой лоб. — Я сейчас сниму ментальный блок, после чего ты увидишь все, из-за чего ты и я оказались втянуты в эту историю. В большинстве своем это моя вина. Прости, тебе будет больно это видеть, но я должен тебе обо всем рассказать.

Прикрыв глаза, я начал снимать слои барьеров, открывая для Эллис возможность, покопаться в моей памяти.

Прости.

Когда я пришел в себя, было уже утро.

Эллис нигде не было.

— Молодой человек вас еще долго ждать?

Я растеряно обернулся. На пороге стояла дородная тетка из разряда слона на скаку остановит, в горящую избу войдет.

— Ваша подруга просила передать, что ей срочно пришлось лететь домой. Просила передать, что свяжется с вами позже.

— Спасибо.

Глубокий вздох-выдох.

Этого только и следовало ожидать. Испортить все можно весьма просто. Не важно сколько вы могли бы хранить эту тайну, она бы все равно бы всплыла. Причем стараниями других это произошло бы куда раньше.

Короткая трель мелодии о пришедшем сообщении.

"Андрей мне надо подумать. Понять я еще могу, но вот простить... За всю свою жизнь я еще никогда не встречала человека способного с такой яростью бросаться вслед за мной в пекло. До этого я обычно справлялась сама. Я не могу решить, кем я вижу себя рядом с тобой. Кто ты после всего случившегося для меня, и как мне, зная все это жить дальше. Лучше бы ты никогда бы не показывал мне это. Теперь... прости, что так сумбурно изъясняюсь, у меня никогда не было твоей жилки к учебе и заготовленной речи.

Прости. Глядя на тебя, я буду каждый раз вспоминать весь пережитый мной ужас.

Я вылетаю с матерью сегодня утром. Когда я смогу дать тебе в ответ я с тобой свяжусь. Береги себя. И еще раз прости".

Новая трель входящего сообщения.

Отрывок из Гамлета:

Быть иль не быть — вот он, вопрос.

Должна ли Великая душа сносить удары рока

Или, вооружаясь против потока бедствий,

Вступить с ним в бой и положить конец

Страданью...

Умереть — заснуть... и только.

И этим сном покончить навсегда

С страданьями души и с тысячью болезней,

Природой привитых к немощной плоти нашей...

Конец прекрасный и вполне достойный

Желаний жарких...

Умереть — заснуть...

Заснуть... быть может, видеть сны... какие?

Да, вот помеха... Разве можно знать,

Какие сны нам возмутят сон смертный...

Тут есть о чем подумать.

Эта мысль

И делает столь долгой жизнь несчастных.

(ГАМЛЕТ — 1861 перевод М.А. Загуляев)

Концовка отрывка словно ведро ледяной воды на мою голову:

В своей молитве чистой помяни

Мои грехи.

Уснуть... забыться... мечта.

Что ж, остается ждать и надеяться.

Из больницы меня забирал Нестеров. На удивление был молчалив и хмур.

Мы заехали ко мне домой, чтобы забрать вещи. Дарья и Лира съехали еще вчера, прислав письма благодарности, сейчас укатили в отпуск на месяц. Ибо половину отпуска прокутили в городе.

Эллис тоже успела отметиться, забрав вещи, в отличие, от остальных ее подружек оставив комнату в прежнем состоянии, только забрав вещи. Я замер на мгновение, представив ее спящей.

Комната все еще хранила запах ее духов.

Из прихожей вылетел говорун, сделав круг по комнате, и уселся на свой насест-стойку.

— Да дружище мне ее теперь тоже будет дико не хватать.

— Домовой, консервация помещения в текущем состоянии, ничего не менять. — Произнес я, выходя из комнаты, успокаивающе поглаживая его встопорщенный хохолок.

— Принято. Выполняю.

Нестеров сидел на кухне и неторопливо потягивал чай, пока я готовил квартиру к консервации.

— Садись, попей чаю. Привез из Новой — Зеландии из поселения натуралистов. Синтетическая дрянь не сможет заменить настоящего, выращенного чая. Тут даже гидропонные теплицы не помогут.

Я кивнул, садясь напротив, наливая из серебристого чайника в виде пузатого слоника. Чайник, чашки и сам чай Нестеров принес с собой.

Попробовал. На вкус, словно пакетик Пиквика годовалой сушки. Словно опилки. Такой позабытый за два года вкус.

— Иван Павлович, о чем вы хотели со мной поговорить?

— А о твоей дальнейшей жизни Андрей.

— А что с ней что-то не так?

— Ну, уход девушки еще не повод для паники, ты парень сильный, выдержишь. Дело в другом. Он достал из своего дипломата (и как туда все вмещается) стандартный информационный планшет без доступа в сеть

— Что-это?

— Программа защиты свидетелей, а в твоем случае трехлетняя переподготовка курсантского состава Академии Танакова.

— Проект "Персей" в пролете?

— Наоборот, Андрей!

— Нас после твоих выступлений подключили к проекту "Возрождение", и теперь нас переводят на военные полигоны. Ты можешь отказаться, но из всех вариантов на три года ты просто исчезаешь из наблюдения всех спецслужб, как наших, так и вероятного противника.