Стремительная, рассекающая пространство скорость, и ветер, и свобода. Эгленн знал, как это выглядит снизу, для тех, кто случайно увидит — два ярких сполоха в небе, от горизонта до горизонта.

Остановились (вернее, спустились на землю) они на окраине Шира, в небольшой рощице: густые кроны лип, кленов... День стоял солнечный, хотя и прохладный. В садах уже давно должны были вызреть яблоки, да и вообще здешний урожай в этом году должен выйти неплохим. Об этом Эгленн подумал мимолетом — и тут же более внимательно посмотрел на Мелькора.

— Знаешь что, — сказал он деловито, — все хорошо, но наша одежда здесь совсем не годится. Не принято тут в черном ходить. Да и облик тоже. Поэтому сделай-ка ты себе что-нибудь вроде...

Он на несколько секунд прикрыл глаза — и вызвал к жизни тот облик, в котором провожал хоббитов: обычный человек, черноволосый, похожий на гондорца, походная запыленная одежда — серо-зеленая, коричневые сапоги, куртка, кожаный рюкзак....

— Вот так, — сказал он, открывая глаза. — Иначе на нас поглядеть весь Шир сбежится. А то еще и испугаются: они ведь не слишком любят Громадин, а нам, как ни крути, мимо прочих домов идти... Кстати, вино у них здесь просто отменное, в других местах такое делать разучились.

Мелькор смотрел на него с каким-то почти мальчишеским интересом.

-Никогда такого не делал, — улыбнулся он. — Ну ладно, разве что чтобы не пугать...

Он не стал сильно менять внешность, — только сделал так, чтобы быть больше похожим на человека, и волосы стали чёрными, потому что уж слишком резко и жутковато смотрелись седые — с молодым лицом. Чёрная одежда стала какого-то незаметного коричневого цвета.

-Сойдёт?

Эгленн оглядел его — и кивнул.

— Ну что ж, пожалуй, сойдет... Ладно, идем. И не забывай побольше улыбаться — они это любят.

...Дорога вела меж зеленых холмов, петляла среди странных домов-землянок. Великолепные цветники — летние цветы сейчас уже отцвели, но красовались осенние, яркие, рыжие, красные, золотые — под синим небом. Разбитые в низинах огороды, палисадники... Мирная земля, никогда не знавшая ни войны, ни настоящих бедствий.

Хоббиты на них, конечно, смотрели. Глядели вслед. Никто, правда, не решился обратиться — но некоторые, встретив улыбку на лицах двух странных Громадин, тоже улыбались в ответ. И, похоже, все знали, куда эти странные чужаки идут — куда же еще, как не к норе сумасшедшего старого Торбинса, чей племянник Фродо, как известно, тоже свихнулся!..

— Один из них долго, очень долго носил Кольцо, — тихо проговорил Эгленн. — Он теперь в Имладрисе — это одна из старых крепостей последних нолдор, там долгое время жил Элронд... Элронд и Элрос, близнецы, ты их должен помнить. Спрячь, кстати, Кольцо от глаз. Лучше его никому не показывать. Кстати, гляди! Воооон она, впереди, на холме — Торба-на-Круче. Смешное название, правда?

-Смешное, — согласился Мелькор, коротко взглянул на Кольцо, и оно словно растворилось в воздухе.

Теперь, когда всё было позади, он на глазах оживал, — во взгляде появились прежние, давным-давно исчезнувшие искры, когда всё — внове, когда сама земля встречает тебя без страха, и твоя душа распахивается ей навстречу...

Сэм возился в саду и пришлых Громадин заметил первым. Секунду присматривался, — узнал.

-Господин Эгленн! — улыбнулся он. — Заходите, заходите. Сейчас я господину Фродо скажу, он рад будет. А вашего друга как звать прикажете?

"И как тебя прикажешь звать? — осведомился Эгленн мысленно. — Лучше придумай что-нибудь попроще."

"Элло, — отозвался Мелькор. — Проще вроде уже и некуда."

— Здравствуй, Сэм, — кивнул ему Эгленн. — Мы проходили рядом с Широм, решили заглянуть. А моего друга зовут Элло. Гляжу я, сад твой цветет все пышнее, — он улыбнулся, — мне бы такой! Как вы живете?

-Хорошо живём, спасибо, — тот вытер руки, выбрался на дорожку. — Вы проходите вооон туда, там посидеть можно. Гэндальф любил там сиживать, эх...

Он погрустнел и заторопился в дом.

— И то правда, — Эгленн огляделся. — Мель... то есть Элло, пойдем, в саду посидим. В их домах нам будет тесно — я уже проверял. То и дело головой о потолок стукаешься...

В саду он сел прямо на землю — и провел рукой по шелковистой траве.

— Как здесь хорошо, — проговорил он негромко.

Мелькор устроился рядом.

"То, на что они способны, пока ещё дремлет в них. Видеть другие миры, слышать музыку Арты, видеть на расстоянии, говорить мыслями, даже долгая жизнь без болезней, — словом, всё то, что мы пытались дать людям, у этих уже есть. Но надо было пробудить эти их способности... а на это у меня не хватило сил. Может, это и к лучшему, потому что иначе они сразу стали бы заметны, заметнее всех."

"Заметнее всех, и, боюсь, попади они в сплетение тогдашних катаклизмов — никакие способности не помогли бы им выжить. А тем более — сохранить свою сущность. Ты только взгляни на них: все эти тысячелетия они живут, не зная зла! Когда я попал сюда впервые, мне захотелось остаться тут навсегда... Наши люди — воины, они знают о существовании зла, боль вросла в их души. А эти... Впрочем, сам увидишь. Фродо тебе понравится. Он бывал в моей крепости и знает о том, кто я такой. И о тебе знает... вернее — читал в их преданиях. Ну, где же там он пропадает?" — и Эгленн нетерпеливо взглянул на круглые двери Торбы.

Фродо появился как будто вовсе не из дверей Торбы, — только что не было, и вот уже стоит рядом, чуть смущённо улыбаясь. Видно, воспользовался хоббичьим умением прятаться в тенях, уже некоторое время был тут, рассматривая гостей, и теперь решил "проявиться".

-Извините, — сказал без тени чувства вины. — Задержался. Как добрались, всё ли в порядке?

— Что с нами может случиться, — улыбнулся Эгленн. — Ну, здравствуй, Фродо. Не представляешь, как я рад тебя снова видеть! А это... Это мой друг. Старый-престарый друг. Его зовут... — на секунду Эгленн вздохнул, — Элло.

-Да я бы не сказал, что старый, — улыбнулся Фродо. — Я бы даже сказал, что очень даже молодой.

Он обернулся на Мелькора — и несколько долгих мгновений они смотрели друг на друга. Потом Фродо прерывисто вздохнул и отступил на шаг.

-Что ж, Эгленн, ты ему даже Кольцо отдал?

— Оно было ему нужнее, — серьезно сказал Эгленн. — К тому же, для нас нет никакой разницы — у него оно, или у меня.

-Ой, — вдруг смутился Фродо. — Сидим тут, а я даже и не предложил вам ничего, никакого угощения! Я сейчас. Мигом.

Он засуетился, позвал Сэма.

"Знаешь, — вдруг сказал Мелькор. — Вот он как раз на пороге того, чтобы способности его раскрылись. Так вот твоё Кольцо действует. Не представляю, как им это всё объяснить, а без их ведома и против воли я действовать не хочу. Тогда, давно, я бы не стал спрашивать, но теперь — не имею права. К тому же, я тогда ещё сделал так, чтобы среди этого народа, если пожелают, рождались те, кто погиб как эллери... Уже тогда этих душ было много, очень много. Надо поговорить с ними, убедить. Теперь уже можно..."

"Поговорим, — ответил Эгленн. — Убедим. А пока — забудь обо всем печальном и мрачном. Когда ты в последний раз просто радовался жизни, а? Припомни, пожалуйста. Давно, правда? Давай просто радоваться жизни, смеяться, петь песни и пить вино, — и через пару дней объяснений просто не понадобится. Посмотри, как солнце здесь светит — словно по-летнему, и, кто интересно, это подлинное солнце, Ариен здесь почти не видна. Гляди, Сэм уже принес вино!" — и Эгленн подхватил большой кувшин из рук Сэма, который на подносе тащил всяческие яства — но рук ему явно не хватало. Водрузил на деревянный столик, стоявший в траве: если хоббитам усесться на скамейки, то получалось — как раз вровень.

— Сэм, — позвал он. — Садись с нами. Соскучился я по вам, говоря честно.

Сэм склонил голову набок, подумал — и решил не заставлять себя упрашивать.

-Вы мне только вот что скажите, — попросил он. — Гэндальф-то где? До нас слухи доходили — от эльфов, что за Море уходили, — что сгинул он, и что больше его никто не увидит.

— Еще чего, — усмехнулся Эгленн. — Никуда он не сгинул — он майа, его и захочешь — не убьешь... Жив он. Просто вернулся в свой подлинный облик — такой, каким он был когда-то давно, многие тысячелетия назад, в Амане — той земле, что вы зовете Заокраинным Западом... Впрочем, если ты его встретишь — узнаешь, думаю, сразу. Хоть он теперь и выглядит совсем молодым, но взгляд у него прежний. Думаю, он к вам еще заглянет в скором времени.

Фродо налил вина, подал Мелькору.

-Ваше здоровье!

-Спасибо.

В предвечерней тишине казалось, все тревоги почти ощутимо отлетают прочь, им просто нет места в мире, в жизни... Постепенно Фродо перестал пытаться понять, откуда у Эгленна мог возникнуть настолько давний и старый друг, которому можно так легко доверить Кольцо Всевластья, и попросту подсел к Мелькору. Вино как-то незаметно исчезало, Сэм то и дело притаскивал ещё.

-...а ещё там было написано про человека, про Громадину...

-...ещё бы...

-...глаза как звёзды, и волосы седые... И ещё была сказка про бога, который умел летать...

-...никакая это не сказка, сейчас покажу...

— Эй! — Эгленн ухватил Мелькора за руку. — С ума сошел? Ты же весь Шир перепугаешь! Фродо, не обращай внимания, он просто пошутил...

-Да ладно, — Мелькор попытался высвободиться, но у него не получилось. — Пусть увидят, что это не сказки.

-Да, — встрял Фродо и налил себе ещё. — Вот ты видел, как он летает?

— Я-то видел, — ответил Эгленн, — и он тоже видел. А вот твои сородичи — не видели, и боюсь, это зрелище будет для них поудивительнее, чем фейерверки Олорина... Гэндальфа, то есть. И через день об этом будет говорить весь Шир. Тебе оно надо, Фродо?

-Ну пошли туда, где нет сородичей, — тут же предложил Сэм, который тоже уже успел набраться, и которому всё это явно было интереснее некуда. — Можно на задний двор выйти, например.

— Слушай, у него же такие крылья, что за милю видно будет... — попытался было воспротивиться Эгленн, но, видя, как у хоббитов загорелись глаза, махнул рукой. — А, ладно! Будь по-вашему. Только смотрите потом — я вас предупредил...

Он поднялся, не забыв подхватить кружку с вином — и первым пошел вслед за Сэмом.

Сэм, прихватив кувшин вина, потопал за Эгленном. Фродо чуть не подпрыгивал от нетерпения и не сводил глаз с Мелькора. Тому, похоже, на первый раз вина было более чем достаточно, он пребывал в состоянии абсолютного блаженства и не замечал, что его слегка заносит на поворотах.

На заднем дворе остановились. Мелькор озорно оглянулся — и вмиг сходство с человеком пропало, он только волосы оставил чёрными: не хотел показывать следы прошлого.

Крылатый Айну...

— Ну уж нет! Ты без меня здесь все разнесешь, — Эгленн, не сдержавшись, расхохотался, сменил облик и первым взмыл вверх, зависнув огромной крылатой тенью над вечерним садом. — Ну, давай!

Мелькор рванулся следом. Его даже в полёте немного пошатывало, и вместо прямой получались зигзаги. Хоббиты смотрели на обоих, разинув рты от восхищения.

Мелькор пронёсся у них над головами, — аж ветер засвистел, — и остановился, примостившись на кончике ветки. Казалось, позабыл обо всём, о том, что на него смотрят... Листья. Так близко, такие хрупкие, резные...

"Руку!" — мысленно позвал Эгленн, и, когда Мелькор дал ему руку — взмыл вверх, вверх, вверх, стремительно, туда, откуда был виден весь Шир разом, где стали видны горы вдали, и — с другой стороны — сияющее закатным солнцем Море, весь засыпающий мир, и звезды куполом наверху... Они с Мелькором застыли на границе теплого воздуха, на несколько мгновений вбирая в себя все окружающее — Эгленн ринулся вниз, так же быстро, стремительно, во всю силу своего тела, и вот они уже снова висят рядом с яблоней в саду Торбы-на-Круче, и рядом — яблоки, до которых Сэм, должно быть, не смог добраться: красные, наливные...

"Давай яблоки соберем, — позвал он. — А то им самим будет не достать."

Он сорвал несколько яблок — и мягко спустился на землю.

-Ой, — заворожённо сказал Сэм. — Какой вы, однако...

-...необыкновенный, — закончил за него Фродо. — Вот, друг мой Сэм, какие существа-то рядом с нами живут, а мы и не знаем ничего...

Мелькор тоже опустился на землю, споткнулся, заулыбался, глаза сияли. Фродо глянул на него — и застыл.

-Не может быть...

Мелькор обернулся.

-Чего не может быть?

-Я это в книжке читал, что глаза как звёзды. Никогда не мог себе представить, как это... Вот у тебя сейчас — как звёзды, правда...

-Это от счастья, — со знанием дела сказал Сэм и протянул ему корзинку. — Набери яблок, а? Себе заберёте, у нас-то и так полно. Что добру пропадать.

Мелькор засмеялся, глотнул вина прямо из кувшина, взял корзинку и снова помчался наверх.

Эгленн опустился на траву и поднял голову — выглядело странно: черный силуэт Мелькора на фоне темно-синего неба, едва шевелятся крылья, и, светлым пятном — корзина в руках. Полную не наберет, — подумалось, — не так уж много там оставалось яблок...

Он посмотрел на Фродо.

— Понял? — спросил негромко.

-Понял, — едва слышно отозвался тот. Вид у него был потрясённый — дальше некуда. Тоже приложился к кувшину, основательно, видно, хотел мысли в порядок привести, но получилось не очень.

-Послушай... он такой... такой красивый...

Какое-то особо шустрое яблоко сорвалось вниз, Мелькор метнулся за ним чёрной тенью, поймал, но чуть не въехал в толстенную ветку. Тихо рассмеялся, — так смеются в счастливых снах...

— Айну, — одним словом ответил Эгленн. — Почти как тогда, давно, на заре времен. Эту миссию Кольцо исполнило, к счастью. Вот тебе и Враг Мира... Впрочем, он почти человек... во многом. Мы с ним. Хотели понять, хотели стать... вот и стали. Остальные на людей совсем непохожи. Эй, Мелькор! — позвал он его уже открыто. — Спускайся давай.

Тот обернулся через плечо, — красивый разворот, и вот он уже медленно опускается на землю, чёрные крылья ещё несколько мгновений держатся, распахнутые, в воздухе — чтобы в следующий миг упасть плащом вниз, за спину.

-Эй, — шёпотом спросил Фродо у Эгленна. — А почему он тебя слушается?

— Почему — слушается? — удивился Эгленн. — Я просто позвал, только и всего... Если тебя Сэм позовет, или ты — Сэма, разве ты не откликнешься?

-У нас оно как-то... ну, строже, что ли, — несколько виновато сказал Фродо. — Сэм у меня в услужении, — ну, считается. Хотя какой он слуга...

-Вроде пока не жаловались, — отозвался Сэм. — А как иначе? Вот господин мой, Фродо, он хозяин Торбы-на-Круче, и не сам же он будет, допустим, себе обед готовить! Или там за садом следить.

Мелькор молча наблюдал за ними, — улыбка стала лукавой. Всё же тихо отошёл в сторону, сел на траву: понял, что устал, и что пока, с отвычки, сильно кружится голова, не поймёшь уже, от вина или от полётов...

— Я бы с удовольствием готовил обед или следил за садом, — вздохнул Эгленн. — Правда, боюсь, у меня получится плохо. Практики мало. Да и не положено мне. Это уж совсем смешно будет, понимаешь? Рассказать кому — не поверят. Властелин Мордора, Враг Свободных Народов Средиземья, и прочая, и прочая — кашу варит... или сорняки в саду пропалывает, — он не выдержал и рассмеялся, едва не опрокинув стоявший на земле кувшин.