-Мы видим сходство, очень большое сходство, Эгленн. Саурону служат орки — и Саруман стал прибирать их же. Саурону служать народы востока — и Саруман стал пытаться привлечь на свою сторону людей. Ещё немного, и Рохан будет в его лапах. Увы. Если всё это — не оттого, что с какого-то момента Саруман стал прислушиваться к советам из Мордора, то отчего же?

— Словом, ты не веришь мне, и рассчитывать на содействие Рохана не приходится. Верно?

-Конечно, не верю.

— Жаль. Тогда знай, Йовин, что скоро в Рохан придут другие вести. Ожидай гонцов из Имладриса. Они принесут вам дурные вести — о том, что Кольцо Всевластья вернулось к своему хозяину, и силы Света должны объединиться, чтобы дать Тьме отпор... и призовут Рохан в ряды этого союза.

Йовин стиснула руки.

-Что ж... Если будет так, если твои слова подтвердятся, — это очень, очень плохие вести.

— Подтвердятся. И могу заранее сказать — надежды этого союза тщетны. Владыка Мордора не позволит этому союзу одержать верх. Но мне жаль тех людей, что погибнут в этой безнадежной и бессмысленной войне.

-Что значит — не позволит? Были времена, когда Кольцо Всевластья было у него, и он был повержен.

— Сейчас времена иные. Я знаю, что говорю, Йовин.

Она кивнула.

-Что ж... Я выслушала тебя, как и обещала. И, как я и обещала, ты уйдёшь отсюда живым. Мне больше нечего тебе сказать.

Эгленн поднялся.

— К слову... Думаю, скоро Грима перестанет докучать тебе. Считай это нашим подарком.

Её глаза вспыхнули.

-Я не ваша союзница, Эгленн, и такие подарки мне делать незачем.

Он остановился на пороге.

— Считай, что мне просто жаль тебя — сильную, умную, красивую — которую вот-вот пожрет этот саруманов червь. Прощай, Йовин. Впрочем, кто знает — может, и свидимся...

И Эгленн вышел за дверь.

Над изувеченным Изенгардом стояла ночь. С высоты пары сотен метров зрелище было печальным донельзя — вся земля внутри стен крепости превратилась в сплошную череду глубоких шахт, зияющих огнями. Орки — как муравьи; смотреть на это мелкое копошение было невыносимо. Красно-черная язва на теле зеленой земли. А ведь какие деревья совсем недавно росли... Курумо. Искусник. Братец...

Впрочем, об _этом_ визите Курумо ничего не знал. И не подозревал, полагая себя в безопасности — после того, как позволил Девятке забрать Олорина. Теперь же Девятка окружила Изенгард — только не на земле, а в воздухе; все улаири были сейчас в бесплотном облике — самом безопасном, практически неуязвимом. Только Горт — в давнем своем, крылатом обличье.

Он спикировал на верхнюю площадку Изенгарда, ту самую, где недавно мудрый Курумо заточил Олорина. Потайной ход, выводящий прямо в тронную залу крепости, сам раскрылся перед ним, и Горт не спеша пошел вниз.

В тронном зале его ждали. Нет, облик старика Курумо использовал, — но только для них, для Светлого Совета. Сейчас — майа Манве. Величественный, прекрасный... и застывший.

А рядом с ним, по бокам, как недвижные статуи, застыли два вихря: ледяной и огненный.

-Здравствуй, братец, — эхо подхватило ласковый голос. — Я ждал, что ты придёшь.

— И подготовился. И что же в твоем арсенале на этот раз, Курумо?

-Узнаешь, — улыбнулся тот.

Где-то далеко — по стенам пробежала дрожь.

-Вот и всё. Твои улаири не придут к тебе на выручку. Не надейся.

— Смотри, чтобы выручка не потребовалась тебе самому, — процедил Горт. — Шутки кончились, братец. Один из нас не уйдет отсюда — и подозреваю, что им будешь именно ты.

Курумо тихо засмеялся и кивнул ледяному вихрю.

-Начинайте.

Только что он был один, — и вдруг, из всех щелей, — засвистели, завьюжили... Курумо поднял руку, прикрыл глаза — говорил с кем-то мысленно. И тут же — почти зримые лучи. Белый и синий. Как будто сила эльфийских Колец была передана ему... двух. Только двух. Огненного луча — не было.

Значит, они все же пошли на союз. И Элронд, и Артанис. После всего, что эта тварь совершила, после его уруг-ай, после того, как Курумо предал их самих — они все же идут на союз с ним!

..Горт вскинул руку, незримым барьером отгораживаясь от сплетения лучей Колец и вьюжного кружения хэлгэайни. Подчиненных, понял он тут же — не своей волей они участвуют в этом бою... Нет, Курумо. Не ради того я создавал Единое, чтобы, пользуясь его силой, отступать перед такими, как ты. Духам льда, воле Элронда и Артанис не обороть силу всей Арты. А сейчас мне и вовсе нужно не это. Другое, Курумо. Совсем другое. То, чего ты не ждешь. Да, вернуть Мелькора сейчас у меня недостанет сил — но чтобы приоткрыть Грань, сил хватит с лихвой.

— Другое, — громко повторил он вслух. С ненавистью. И снова вскинул вверх руку, на которой ослепительной молнией полыхнуло Кольцо.

Стены Изенгарда словно исчезли. Вокруг не стало ничего, кроме бесконечного простора спящей Арты — и купола звезд над нею. Луч света ударил вверх, разрезая черный небосвод надвое, и на мгновение показалось — все небо залил страшный белесый свет, тут же сменившийся мертвой тьмой. Не тьмой Эа. Тьмой небытия, отрицания всего и вся — тьмой Пустоты. Время замедлилось, растянулось, сотая доля секунды — как вечность, и стало ощутимым, как само пространство вокруг Курумо стремительно втягивается в Пустоту, так же, как воздух стремительно вырывается из лопнувшего воздушного шара. Безжалостная волна искаженного пространства подхватила Курумо, и швырнула его прочь — туда, в черноту, за грань бытия. И щель в плоти мироздания схлопнулась снова.

А Горт рухнул на пол. Сил больше не было. Совсем.

Дверь отворилась, — и в почти тёмный зал ворвался луч света, перечёркивая пол — дальше, дальше, до самой стены.

В зал вошли двое. Против света их фигуры стали совсем призрачными, — как будто они сами были не эльдар, а существами иного порядка.

Элронд подошёл к Горту, склонился над ним. Переглянулся с Артанис, та кивнула.

Майа лежал на спине, и был, похоже, совсем лишен сил — ставшие почему-то совершенно белыми глаза были открыты, но смотрели в никуда, кажется, даже не видя того, что происходило перед ним. Впрочем, нет... Пошевельнулся. Потемнели глаза. Попытался приподняться...

Элронд поднял руку — в одно мгновение завьюжили ледяные вихри, за какую-то долю секунды соединились в мерцающий ледяной клинок... который в следующее мгновение вонзился в грудь Горта.

Майа выгнулся, захрипел, снова попытался подняться, отгородиться от Силы... упал снова. И замер уже окончательно.

Все. Мертвое тело. Что-то стало происходить с телом, действительно — начали почему-то белеть волосы, словно выцветать. Одежда стала белесой, лицо — белым, как мел, даже у трупов не бывает такого цвета.

Элронд и Артанис переглянулись снова. Элронд коротко глянул на руку Горта с Кольцом, и ледяной клинок метнулся вниз — отсечь кисть. Артанис всё-таки не выдержала: закрыла глаза.

Клинок пересек кисть... и — странное: как будто ничего не произошло. Как если бы она была бесплотной. Или из какой-то другой материи. Что такое?.. Непонятно... Значит, он позаботился о том, чтобы Кольцо нельзя было снять!

Элронд пошатнулся, отступил на шаг.

"Артанис! И что теперь делать?"

Та уже пришла в себя — заставила себя открыть глаза и взглянуть прямо.

"Скорее всего, это тело не удастся и... разрубить, как мы собирались сделать. Предусмотрел... Но Кольца на него действуют, хотя бы пока он обессилен сам... Попытаться связать его силой наших Колец, другого выхода я не вижу."

"И — куда? Не спускать с него глаз всю оставшуюся Вечность? Нет уж, мне в Эндорэ такое не нужно. Он хотел, чтобы хранители эльфийских Колец отправились в Валинор? Отправимся. Вместе с ним. Так что — да, сейчас мы его свяжем, я поставлю на охрану всех духов льда, которые здесь есть, и в путь. К Кирдану."

"Пожалуй. Но мы рискуем не добраться до Кирдана. Он может вырваться. И тогда..."

"Да, ты права. Надо действовать. И вот что: сейчас мы свяжем его, выберемся отсюда, и надо следить за тем, чтобы его улаири не встали на наш след. А для этого надо... да. Мы отправимся кратчайшим путём, а ты — поговори с Олорином. Надеюсь, теперь-то он присоединится к нам, ведь теперь ему не придётся действовать в союзе с Курумо."

"Хочешь, чтобы он их задержал? Ну что ж, верно. Теперь давай с _этим_..."

Артанис снова перевела взгляд на майа, и лицо ее исказилось — пришло воспоминание о том, от чьих рук погиб ее брат.

Элронд поднял руку — темноту пронзил яркий синий луч, который вдруг, вопреки законам природы, стал живым, гибким, острым... и, как змея, обвился вокруг Горта, — связывая запястья, сдавливая горло.

Майа словно ожил. Рванулся, раз, другой, третий, так, что лучи, казалось, вот-вот порвутся, и Артанис в страхе отступила назад, но тут же очнулась, ударила своим лучом, помогая Элронду.

Нет. Не вырвался. Майа замер снова, только теперь вздрагивал всем телом, и Артанис внезапно остро, как будто свою, ощутила жгущую боль, от которой майа не мог избавиться. А снаружи, из-за стен замка, донесся отголосок жуткого крика-стона — Девятка ощущала все, что происходило в стенах Изенгарда.

-Назгулы, — проговорил Элронд, с тревогой взглянув в сторону. — Надо спешить.

Короткий жест — и в воздухе снова засветились белые мерцающие вихри, подняли Горта с пола. Элронд зашагал к выходу: вниз, вниз, вниз, в подземелья Изенгарда, чтобы оттуда через подземные ходы выбираться на дорогу к Морю.

-Артанис, поговори с Олорином. У меня сейчас все силы уходят на то, чтобы удерживать его связанным.

— Да, — выдохнула она.

"Олорин! Нам удалось удержать его, мы повезем его к Морю, к Кирдану — в Валинор. Помоги нам, удержи Девятерых, иначе нам будет не выстоять!"

"Попробую", — коротко донеслось издалека, и Олорин замолчал.

Девятеро, чуявшие Кольцо, рванулись над землей — туда, где ход из подземелья выводил на дорогу, ведущую к Морю, и Артанис ощутила это, и поняла, что если Олорин не задержит их, неизвестно, чем обернется затея. Девятеро — огромная сила. Особенно когда они в ярости, когда они бьются за своего хозяина... властелина... друга, быть может?.. Да, сама перед собою призналась Артанис — все-таки друга. У _этих_ тоже может быть дружба. И даже любовь... впрочем, от этого они не перестают быть врагами.

Гэндальф стоял на обрыве скалы — высоко, где над головой было только небо... ночное небо. Девять призраков, перечеркнувших черноту стремительным полётом, он видел, и чувствовал их всесокрушающий яростный порыв — на помощь.

Он знал, что времени у него немного, — считанные минуты. Дальше — улаири просто догонят Элронда и Артанис... и всё.

А этого можно избежать. Они ведь просто люди, пусть и наделённые несвойственной человеку мощью, но что они — против силы майа? Всего лишь — поднять руку с огненным кольцом, всего лишь — сбить в полёте. Так просто...

И пока ещё время не ушло...

"Олорин!!! — этот голос он узнал сразу — не так давно слышал его там, в Мордоре. Только сейчас это был крик, в голосе была боль, такая, что Олорин вздрогнул, было отчаяние — не разума, отчаяние обессиленного болью тела, путающихся мыслей — да, такое с майа было впервые... — Олорин, не задерживай их, не смей!.. Или ты не понимаешь, что ты сделаешь?! "

Олорин не ответил. Ждал. Ждал, когда наконец скрестятся пути — тех, в подземелье, и других, что летели сейчас по воздуху. Страшно и безвозвратно исчезали в бездне Времени секунды.

"Олорин, я не убью их! мы не убьем их, обещаю! — и почти на грани осознания, не словом, только чувством, против собственной воли, — ну помоги же!.."

Улаири были уже совсем рядом. Нет, их было не увидеть обычным зрением — эти летящие над землей стремительные сгустки силы. А в Незримом — словно черные линии рассекали пространство, и сходились в вершине конуса, а вершиной этой было Кольцо — и Артано, слившиеся воедино. Олорин внезапно ощутил — это было словно пульсирующее сердце, оплетенное режущими нитями, сдавленное, горящее болью — но боль давала отчаяние, отчаяние — силу. Один удар извне... и?

Олорин медленно поднял руку. Если бы кто-то видел — издалека, в кромешной тьме, рассекаемой только светом звёзд, как будто зажёгся ярчайший алый огонёк, которые было не задуть никакому ветру. Ветер же словно почуял свободу, трепал седые волосы, заворачивал широкие рукава...

И ночную тьму рассёк стремительный — быстрее полёта улаири — алый луч. Где-то там, вдали, он схлестнулся с белыми и синими путами, разрезая — не сразу, с трудом, но всё же. Последние петли — на горле... Олорин поморщился: знал, что невозможно не задеть, не ранить, но что поделаешь, — ради свободы...

Огненно-золотое пламя Кольца рванулось наружу, залило все пространство вокруг, сметая, как лава, синие с белым нити — а в реальном мире яркая вспышка озарила ночные холмы. Черно-золотая молния прочертила небосвод — сюда, к Олорину — и перед ним рухнул Горт. Все же удержался, опершись рукой о землю, не упал. Тяжело, пошатываясь, поднялся. Запястья были изрезаны в кровь, кровь на лице, кровь на горле, тяжелое хриплое дыхание... но уже — осмысленный взгляд. Уже — свободен. И тут же черными смерчами вокруг закружились улаири.

— Спасибо, — выдохнул Горт. — Спасибо, Олорин. Если будет нужна помощь... я у тебя в долгу. Помни.

-Не стоит, — Олорин шагнул к нему. — Дай-ка я тебе помогу, вряд ли ты в ближайшие дни будешь на что-то годен, кроме как лежать. Что же до долгов, то тут всё несколько иначе. Есть такая штука — долг храбрости... думаю, Владыка Ирмо сейчас мною доволен.

— Я справлюсь сам, ты... — майа помолчал, собираясь с силами. — Сейчас другое. Изенгард. Он полон уруг-ай... там, у Курумо, были люди... роханцы. Я чувствовал. Теперь уруг-ай без силы, что сдерживает злобу, они могут их убить. Позаботься. И если Артанис и Элронд решат, что ты предал их... они же поймут, кто ЭТО сделал! — я всегда помогу.

Олорин задумчиво посмотрел на Кольцо Огня.

-Выжечь бы этих орков, как сухую траву, — заметил он. — Но управлять балрогами сложнее, чем духами льда: они куда более разумны. К тому же, управлять так, как это делал Курумо, — подавляя волю, — мне не по душе. Просто скажи им, чтобы слушались меня. Думаю, этого хватит.

— Скажу. Скажу... Они не просто "куда более" разумны, они не глупее нас с тобой. Только вот, — Горт усмехнулся, и в трещинах губ выступила кровь, — пропустили они слишком многое, целых две эпохи... Они знают о Феантури. Они поймут.

Внимание этой девушки — племянницы короля Теодена — Арагорн заметил уже давно. Нет, это не было вниманием к нему как к мужчине; что-то она, похоже, хотела сказать ему, или, возможно, спросить — да только все никак случая не выдавалось. Потому он и не стал уходить никуда из опустевшей залы.

Йовин быстрым шагом пересекла зал, оглянулась.

-Наконец я могу поприветствовать тебя лично, наследник Исилдура, — негромко сказала она. — Я Йовин. И я рада видеть тебя и твоё войско здесь, на землях Рохана.

— Мне известно твое имя, — Арагорн встал, поклонился ей. — Я слыхал о тебе. Прости, что не было случая поговорить.