Остров

Единственная новость, которая меня реально заинтересовала, так это то, что два дня назад три группы единомышленников отправились исследовать остров. Две по берегу в разные стороны, а одна сквозь джунгли. В каждой из групп было по пять, семь человек. Все бывшие военные, полицейские и охотники. И не с пустыми руками!

После крушения было найдено несколько ружей, перевозимых в багажном отделении. Их-то они и взяли.

С ними также ушел летевший на самолёте воздушный маршал США, у которого была пара собственных пистолетов. Интересно, что они найдут?

— Так значит, ищешь хорошего доктора? — Переспросил дедуля, плетя корзинку. Этот умелец приспособил для этого кору местного дерева, имеющего красноватый оттенок.

— Да, — кивнул я, терпеливо дожидаясь ответа. Он был не первым к кому я обратился, собирая сведения.

— Тогда тебе к доктору Куин, женщине-врачу, — указал он на место под навесом из брезента, где суетилась та самая доктор.

— Спасибо, — поблагодарил я его и взял одну из готовых корзин в руки. — Обмен? — Передал я старому металлическую зажигалку Zippo. Он согласился, уходил я не с одной, а с тремя корзинами в руках. Дед посчитал это честным.

Доктор Куин с охоткой согласилась побыть нашим врачом и ушла в нужную сторону, пока я занимался коммерцией.

— Выбрал чего? — Подгонял меня юркий китаец, открыв свои закрома. Этот невысокий и дерганый человек по имени Фанг, был местным менялой. Он успел урвать из горящего самолёта больше всех, а теперь выменивал или продавал за еду ценные вещи, ходил я меж разложенного на земле хлама и приценивался.

— Выбрал, — указал я рукой на пару ножниц, нитки, отрез ткани, волейбольный мяч и небольшой топорик. — Хочу это.

— Губа не дура, — погладил тот усы, разглядывая меня. — Что есть предложить?

— Отдам за всё два блока сигарет. Без торга, — смотрел я прямо в его маленькие бегающие глазки.

— Мало, — начал тот торговаться. Тут я развернулся к нему спиной, став медленно уходить. Торговец засуетился и догнал меня. Сделка прошла успешно, блестели у него глаза. Поштучно будет папиросы продавать, к гадалке не ходи.

Вернувшись к своему чуму, я застал доктора Куин, что осматривала детей, заглядывая к ним в рот и прося сказать — ааааа. Ребята слушались её беспрекословно.

— С Грэйс всё в порядке. Беременность протекает хорошо, — подошла ко мне тётя Джоан, взяв под ручку. — Мы решили расплатиться с Микаэлой морепродуктами, — показала она пакет полный гребешков. — Ты не против?

— Нет, конечно! — Поднял я брови в недоумении. — Она заслужила.

Так, в хлопотах прошел ещё один день, передал я Джоан ткань, ножницы, мяч и нитки, оставив себе только топорик. Если на то пошло — вся следующая неделя прошла в хлопотах, хоть и приятных отчасти. Мы ходили за моллюсками, ловили рыбу, пытались найти жемчуг и заходили всё дальше в лес в поисках бананов.

Ещё натянули сетку из лиан, стали к нам приходить с другого конца лагеря люди, чтобы поиграть в волейбол.

Силки на зайцев я поставил только в воскресенье, сбегав в лес, ещё роса не сошла. Дни недели я узнавал по трофейным часам.

Тропы, похожие на заячьи я разведал заранее, установил я петли в намеченных местах. Помог прошлый опыт охотника, иначе не видать нам мяса, как своих ушей. Проверять пошел на следующий день:

— Да отстаньте вы твари! — Кидался я комьями земли в обезьян, преследующих меня по пятам. Те явно невзлюбили мой запах, уходил я после схватки с душком на всю округу. Снова какашками закидали, отряхивался я в сторонке. Показал смеющимся надо мной гориллам кулак, кинул камень напоследок и наконец ушёл через колючие кусты. Дальше гнать меня они не стали.

— Попробую я ещё ваших мозгов, — бурчал я, проверяя первую петлю. Пусто. Вторую — пусто. Третья и удача, трепыхался в ней, ммм... пусть будет заяц. Цвет шерстки золотой. Очень короткий хвост, осматривал я добычу со всех сторон. Много позже я узнал, что этот вид зовётся агути, свернул я ему шею, как сзади зашипело. Не успел я обернуться, как меня кинула на колени страшная боль в икре, отбросил я зверька в сторону, подтянув к себе ногу, завывая. Из глаз брызнули слёзы, такой силы была боль.

В ногу вцепился чёрно-белый шланг леопардовой расцветки. Змея, попытался я разжать челюсти твари. Она не поддавалась, и мне пришлось срезать её тело у самого основания головы, дёргалось оно после этого ещё несколько минут.

Стоило скотине лишиться туловища, как хватка на ноге ослабла, и я смог разжать челюсть гадине. С её клыков капала тягучая жёлтая жижа. Яд, понял я отчётливо. Голова закружилась, и я отключился, потеряв сознание.

Глава 5

— Эй! Что за... — Забарахтался я на земле, не понимая, кто по мне ползает. Приподнял голову, разлепив слипшиеся от гноя глаза и:

— Дурррак! Дурррак! — Прокричал мне это прямо в лицо зелёный попугай, топтавшийся на груди. Я чуть не помер от страха! Задёргался и перевернулся на бок, любуясь разрезанной на две части змеёй и золотым зайцем. Немного отдышался и стал проверять, что там у меня с ногой, отмахиваясь от летающего надо мной попугая. Подтянул её к себе и перещупал всю ляшку. Укуса нет! Как так?

— Но вот же она, змея! — Поднял я гадюку за хвост, потрясая ею. — Вот! — Сошёл я чуток с ума, разговаривая сам с собой.

— Дурак, — заявил попугай вновь, спланировав мне на плечо.

— А ты еще, что за фрукт? И откуда взялся? — Пытался я просверлить взглядом дырку в зелёном пернатом.

— Думный дьяк Баламут, — представился он нахохлившись.

— Алексей, — назвал я своё имя, чувствуя себя тем самым дураком. Встал, кряхтя как старый дед, подобрав змею и зайца, да пошел на выход из джунглей, перед этим вновь проверив все силки и установив их назад.

Проходил мимо ручья, так что умылся, смыв с себя слой гноя, накапавшего из глаз. Он как корка покрывал мне всё лицо, отфыркивался я, вглядываясь в своё отражение.

Догадок было море. Может яд вышел из тела через глаза? Или ещё вариант — он был не смертельным, а это побочные эффекты, но как же укус?! Не мог он зажить за несколько часов, что я был в отключке!

— Чёртов остров! — Встал я с колен и перепрыгнул ручей. До лагеря осталось прошагать километр, остановился я как вкопанный на середине пути. — Да что здесь происходит, чёрт возьми?! — Взвыл я дурным голосом, безумно пялясь на дорожку из конфет и попкорна уходящую в джунгли. Судя по следам и нескольким фантикам, кто-то не слишком тяжёлый и с маленьким размером обуви шел по этой пугающей тропе.

— Страшно, — посмотрел на меня одним глазом Баламут, мягко клюнул в щёку, и взлетел, приглашая меня следовать за ним. — Вперёд, — кричал он.

— Чёрте что творится! — Обречённо поплёлся я за ним, достав нож. Не знаю с чем это связано, но поджилки тряслись. Нутром чую, дело пахнет керосином, нервно оглядывался я по сторонам. — А почему бы и нет? — Начал я собирать конфеты, раскиданные тут и там, наполняя ими карманы. — У меня явно поехала крыша, — развернул я одну из них, понюхал, после чего попробовал на вкус. Барбарис.

Пройдя метров триста, я вышел на полянку, посреди которой стоял незнакомый мне чумазый мальчуган, а напротив него пугающий своей нереальностью клоун, подающий ему руку открытой ладошкой вверх, в которой лежала горсть леденцов. Мальчик потянулся взять их и тут ему на голову спикировал попугай.

— Дурак! — Отогнал он захныкавшего пацана от клоуна, больно клюя дурачка в голову. Он что, фильмов ужасов не смотрел?

— Ты кто? — Побелел я от страха, подойдя ближе и вглядываясь в это чучело. — Зачем костюм одел дурик? — Пытался я узнать, что здесь происходит.

Голова клоуна повернулась ко мне словно на шарнирах, а его улыбка стала ещё шире, показал он заострённые, крупноватые для человека зубы, желтоватого оттенка, не вымолвив, правда ни слова.

Время тянулось, словно резиновое, стояли мы друг напротив друга. Клоун не сводил своих злобных глазок с ножа, а я с зубов.

— Прорыв изначального! Убей! — Отстал от парня попугай, приземлившись мне на плечо. Этот его призыв не остался незамеченным, сорвался с места размалёванный чудак в парике, занеся над головой мясницкий тесак, которого мгновение назад у него не было.

Инстинкты сработали как надо, кинул я в него нож, попав точнёхонько в глаз. Только вот это его не убило, остановился он и стал вытягивать нож вместе с глазным яблоком, нанизанным на него.

— Ха, ха, ха, ха, — рассмеялся он мерзко, показав мне длинный лиловый язык.

В этот момент татуировка у меня на плече покраснела и я понял, что надо делать, выхватил я тесак у растерявшегося клоуна, замахнулся и ударил ему по шее, повалился он на землю, барахтаясь и пытаясь ухватить своими цепкими руками с длинными неопрятными ногтями меня за ногу, нанёс я второй, а потом и третий удар в то же место, наконец, отделив его голову от тела.

— Ну и дела, — упал я рядом с ним, наблюдая, как он исчезает словно мираж. То, что это не галлюцинации, доказывала пригоршня леденцов в моём кармане и тесак в руке, почувствовал я боль в ногах. — Всё-таки достал гад! — Проходили через многострадальную ногу несколько глубоких царапин.

Тут ко мне подошел плачущий мальчишка, что и заварил всю эту кашу.

— А...а...а... — Заикался он, всхлипывая. Успокоил паренька, подарив тех самых злополучных конфет, и стал расспрашивать. Оказывается, он уже несколько раз видел клоуна в джунглях, но стоило рассказать о нём отцу, показывая пальцем в нужную сторону, как тот исчезал. Сегодня же дурной паренёк, которому не верит даже отец — снова увидел клоуна и дорожку из конфет. И что вы думаете, он сделал? Пошел по ней!

Остальное я видел сам, дал я лёгкий подзатыльник похрумкивающему конфетами парню.

— Как звать то? — Закатил я глаза, взял его за руку и повёл нас в лагерь, подальше от этого места.

— Том, — потряс он головой, улыбаясь. Неужто и я был таким пустоголовым в десять лет?

— Томас, Том! — Бежал в нашу сторон отец ребёнка.

— Папка? — Отпустил я его руку, спросив.

— Да, — побежал он ему на встречу.

Разговор с его отцом у меня вышел тяжёлым. Как ему объяснить то, чего и сам не понимаю? Врать не стал, рассказав всё как было в подробностях. Мужик поверил. Может этому поспособствовали конфеты, тесак и воздушный шарик в руках сына, а может кровоточащие царапины на моих ногах. Не знаю...

— Я не забуду, — положил он руку мне на плечо.

— Любой бы так поступил, — заметил я просто. — Страшусь только, что эта непонятная тварь может вернуться. — Оглянулся на ставшие с сего дня более опасными джунгли. — Как предупредить людей? Ведь не поверят же! — Скривился я, осматривая лагерь за его спиной.

— Не поверят, — подтвердил он, посмотрев туда же, куда и я. — Но мы знаем, а это уже что-то, — обнадёжил он меня, передав сына подоспевшей жене и отобрав у того конфеты и шарик, кинув их в огонь костра. Я поступил также, избавляясь от всего, что осталось от клоуна. Тесак оставил. Жалко, распрощались мы, и я пошел сдаваться Джоан. Оказывается я чутка ошибся и меня не было не пару часов, а сутки, проспал я после укуса змеи всю ночь.

* * *

Следующие несколько дней я отсыпался и лечился, выхаживала меня доктор Куин, обрабатывая порезы. Как и предполагалось, тётя Джоан и дядя Питер были неслабо так напуганы моей пропажей. А уж как они удивились рассказу, поведанному им.

Пока дети играли с попугаем, уча его новым словам, дядя нашел Фрэнка, отца Тома и привёл к нам, желая знать больше. Тот рассказал, что знал. О сыне, несколько дней донимавшего его рассказами о клоуне и о его пропаже. Сгоревших в пламени конфетах и шарике.

Гадать, что происходит можно долго, пришли мы к единому мнению следить за детьми денно и нощно, не отпуская гулять без сопровождения. Фрэнк, с женой Сарой и сыном Томом перебрались к нам, благо жили они в палатке. Доктор Куин тоже, построили мы для неё чум и навес, где она принимает больных.

Несколько дней всё было тихо, а потом грянуло! Страшного клоуна заметили не только дети, но и взрослые, удалось вовремя предотвратить катастрофу.

Лагерь гудел как рассерженный улей. Никто не понимал что происходит, одни догадки. Неизвестность — пугала. Людьми вновь завладел страх, перестали общаться они между собой. Незнакомцев гнали палками. Все сбились в кучки. Страх расползался как чума.

Вот в такой обстановке мы жили. Мои порезы зажили, и я продолжил добывать для нас мясо и фрукты. Зайчатина оказалась очень вкусной, не часто, но стали попадаться в силки агути. Прошла ещё одна неделя.

Всё бы давно успокоилось, но клоун держал лагерь в тонусе, периодически показываясь и заманивая в джунгли недотёп, нашли мы следы борьбы и их кровавые ошмётки.

Как глоток свежего воздуха — возвратилась одна из групп поисковиков, что шла сквозь остров. И первое потрясение, которое они с собой принесли, это информация, что ружья не стреляют! Ни ружья, ни пистолеты, превратился порох в патронах в бесполезную бурду.

— Как же нам теперь убить клоуна? — Выкрикнули из толпы, образовавшейся вокруг прибывших. Им уже успели пересказать последние новости. — Мы все в опасности! — Продолжал нагонять панику горлопан.

— Заткнись! — Ударили его под дых рядом стоящие.

— С этим мы разберёмся, — пытался унять панику выступающий от группы поисковиков — бывший полицейский. — Сейчас главное, решить, как жить дальше. Будем честны сами с собой, нас не найдут. Мы вообще непонятно где! — Повышал он голос, пытаясь перекричать толпу.

— И что ты предлагаешь? — Вновь открыл рот, пришедший в себя крикун.

— Там, — указал вглубь острова блюститель порядка, — мы нашли покинутый город, построенный римлянами. Я предлагаю перебраться туда. За крепкие стены. В безопасность.

Народ зашумел, совещаясь. Периодически кто-кто вскрикивал, плакал или смеялся. Луженая глотка, про которого все забыли, кинул в полицейского кокосом. Промазал неудачник, скрутили его, связали и вставили в рот кляп.

— Почему вы думаете, что город римский? — Прозвучал вопрос от одного из людей.

— Клэр, — подозвал стоящую в сторонке девушку коп. Та кивнула и нерешительно выступила вперёд, начав рассказывать:

— Я была в составе группы, отправившейся исследовать остров, — активно жестикулировала она, пытаясь донести до нас мысль. — Когда мы нашли город, на его воротах, что выполнены из чёрного дерева были выточены письмена на древней латыни, изучаемой мной в колледже. Обращение к нам, — прокашлялась она и пересказала то, что поняла из письмён.