Остров

После долгих изысканий и экспериментов, наш штатный астролог определил, что это не наш мир. Небосвод другой. Звёзды другие. Наши боги больше нас не слышат!

Мы стали называть это место изнанкой изначального мира, подземным царством, что пыталось перемолоть нас год за годом, но мы держались. Мор, насекомые и твари из леса не сломили наш дух, пока, пока из тьмы не показались они — фурии! Уродливые создания со злобными лицами, одетые в чёрные одежды. Победить их не удавалось. Самые великие войны могли лишь ранить их, после че те таяли, исчезая, но обязательно возвращаясь.

Их было больше, много больше. Они были неуязвимы и мы ушли. Построили корабли и уплыли с этого проклятого острова, оставив на поживу тварям слабых и болящих.

Кто бы вы ни были, надеюсь, судьба будет к вам более благосклонна... 'Надежда' теперь ваша.

Желания переселиться туда, после сказанного не появилось, переглядывались мы с Питером, Джоан, Мией и доктором Куин. Вопросов же прибавилось.

Глава 6

— Первая партия переселенцев ушла, — доложился нам за завтраком Фрэнк, крутившийся всё утро по лагерю. — Слухи оказались верны. Не всё так просто с этим городом и его новыми хозяевами. — Схватил он жадно со стола кусок жареной рыбы и съел, не жуя, на что его жена неодобрительно посмотрела. Вторую такую попытку она пресекла, ударив ему по руке.

— Ай! — Вскрикнул он обидчиво, напоказ надувшись.

— Как мы и думали, — кивнул Питер. — Хорошо хоть они не врали и сразу сказали людям, что их ждёт.

— Рабство, — протянул я, почёсывая думного дьяка Баламута, как он велел себя величать под подбородком, от чего тот жмурился и растопыривал пёрышки.

Попугай хоть и был умным, но недостаточно, пытался я его разговорить все эти дни.

— Не рабство, а община, где все работают и не имеют ничего своего. — Поправила меня Джоан. — Все общее. Личные 'богатства' придётся сдать. Излишнюю одежду, ножи, — кивнула она на 'аллигатор' и продолжила перечислять, — лекарства и всё, всё, всё...

— Не только это, — прервала Сара Фрэнка, передав ему тарелку с рыбой и гребешками. Он с признательностью принял её и продолжил рассказывать что узнал, громко чавкая при этом. — Работа! Всё ещё только в зачаточном состоянии, на бумаге, но отлынивать никому не дадут. Предварительно две трети жителей будут заняты собиранием еды, будь то бананы, ягоды, кокосы или морепродукты. Это те, кто не имеют навыков, полезных общине. — Стучал он ложкой по пустой тарелке, прося у жены добавки. Смолотил за минуту. — Те же, кто умеет держаться за нож, бывшие вояки и полицейские — станут охраной, во главе всего. Не знаю, как они себя назовут... Быть может надсмотрщиками?

— Ты слишком сгущаешь краски, — вставила своё слово доктор Куин, что-то записывающая в блокноте.

— Может быть да, а может, и нет. — Мотнул он головой. — Не нравиться мне к чему всё идёт.

— Нас это не касается, — сказал я. — Мы же решили не присоединяться к ним? Так? — Помолчал я, не дождавшись внятного ни да, ни нет. — Как они собираются жить — их дело. У каждого своя голова на плечах. — Припечатал я.

Терять с трудом добытое я был не намерен. Нож, зажигалки, тесак, топор, часы. Хрен им!

— Всё-таки жаль, что всё так повернулось, — тяжко выдохнула Грэйс в паре с Мией. — Говорят, там есть терма! Римская баня, рассчитанная на всех жителей! — Сладко потянулась она всем телом.

— Баня это хорошо, — зажала нос Джоан, повернувшись к мужу. — Снова подмышки с утра поленился помыть? — Засмеялись все после её слов, весело переглядываясь.

— Шутки, шутками, но и, правда, жаль... — Не намерены мы были принимать их предложение. Они ведь сами решают, кто и где будет работать. А что если мне до конца жизни придётся собирать кокосы, а Джоан стирать бельё? Не надо нам таких командиров! Сами с усами.

— А что с клоуном, изнанкой, изначальным миром? Думаете это правда? Мы не на земле? — Волновалась Грэйс, держась за живот. — Толкается, — смущённо улыбнулась она, положив руку сидящей рядом Сары на животик, подле своей.

Этот вопрос волновал многих и все за столом задумались.

— Может и правы...

— Да какая разница? — Вставил я свои пять копеек. — Как по мне, нас куда больше должна волновать история с фуриями! Слишком уж это похоже на клоуна, что растворяется, если его смертельно ранить. Не находите?

— А ведь верно! — Экспрессивно хлопнул себя по коленям дядя Пит. — Похоже, да ещё как! — Воскликнул он.

— И что всё это значит? Догадки?

— Может это сны, воплотившиеся в реальности? — Нерешительно высказал я свою версию, что уже давно обдумывал. — Если принять за правду, что мы находимся на изнанке, то всё становится более, ммм... более короче, — улыбнулся я неуверенно.

— Пояснишь? — Отнеслись к моим словам вполне серьёзно.

— Все мы знаем, что на земле, назовём её изначальным миром — нет ведьм, магии и сверхъестественных существ. Только выдумки, — покивали все головами в унисон. — Здесь же, назовём это место — изнанкой, всё это есть. Так может то, что мы там, сверху, — указал я на небосвод, — напридумывали прорывается сюда? К римлянам пришли фурии, которых они боятся, а к нам клоуны. Чем не версия?

— Ты хочешь сказать, что это только начало? — Уставились они все на меня. — И скоро здесь объявится маньяк в лыжной маске или Фредди Крюгер? Страхи детей и взрослых оттуда прорываются сюда, воплощаясь? Ты это хочешь сказать?

— Это лишь версия, — пожал я плечами жалко. Напугал народ называется.

На этой несчастливой ноте болтовня закончилась и мы разошлись. Женщины оставались в лагере, занимаясь детьми, стиркой и готовкой, а мужики ушли на промысел.

Фрэнк с Питером отправились к морю, ловить моллюсков, я же в лес. Проверять силки и искать рощи с фруктами, шагал я, провожая глазами колонну переселенцев, тащивших на своём горбу скарб. Думаю, к концу недели здесь останутся только те, кто не желает жить в 'Надежде'.

— Вперёд, вперёд! Не тормозим! — Не хватало только кнутов, подгоняющим толпу 'охранникам', чтобы наши мрачные прогнозы оправдались.

Стоило углубиться в джунгли, как дышать стало тяжелей. Пряные ароматы, гниль и сырой, тяжёлый воздух.

— Карамба! — Прокричал Баламут, смотря в сторону. Проследив за его взглядом, я заметил змею в ветвях дерева, что свисала с ветки, пытаясь спуститься на землю.

— Молодец, — дунул я сидящему на моём плече пернатому в ухо и кинул в тварь нож, пришпилив к стволу. — Шшш... — Шипела она, извиваясь, пробуя своим раздвоенным языком воздух, подошёл я вплотную к гадине ползучей и отрезал тесаком голову, забрав с собой туловище товарки той твари, что меня укусила. Мясо змеи вполне пригодно в пищу, выжал я из неё лишнюю кровь с мрачным удовлетворением.

— Ммм... килограмма два есть, — взвесил я ехидну в руках и убрал в заплечный рюкзак, завернув перед этим в пакет.

Мои поиски того, что можно сожрать продолжились, обошел я свои силки на зайцев. День был неудачный, попался в ловушку лишь один ушастый, добавил я его к змее.

Приходилось забредать вся дальше в джунгли, при этом постоянно быть наготове. Если не клоун, то змея или иная опасность обязательно поджидает за ближайшим кустом, осторожно отодвинул я лиану со своего пути, отмахиваясь от москитов. Коль на берегу их почти нет — ветрено, то здесь это настоящая напасть. Мало того что они сосут кровь, так ещё и болезни переносят. Чёртов гнус, сплюнул я парочку залетевших в рот букашек. Ненавижу их.

— Опа! — Ступил я на полянку полную сиреневых цветов. Насекомые как по волшебству отстали. — Фумитокс? — Нарвал я цветочков, растёр в руках, пока не появилась жижа, и смазал открытые части тела, после чего вышел с полянки, проверяя, как себя поведут москиты. Те, как я и предполагал — не решились на меня нападать, летая в сторонке. — Это я удачно набрёл, — нарвал я целый пакет травы. Доктор Куин потом из неё мазь сделает, по-хомячьи забил я ещё один пакет, воровато осмотревшись. Не иначе привычка из прошлой жизни.

Больше этот день не принёс ничего интересного. Нашел несколько кокосовых пальм и чёрные ягоды, вернувшись после всего на пляж, в лагерь. Там меня уже ждала похлёбка и радующиеся каждому моему приходу дети. Ягоды им таскаю только я, вручил я малышне пакет.

— Спасибо дядя Алекс, — хором поблагодарили они меня, убежав делить добычу.

— Балуешь ты их, — неодобрительно покачала головой тётя Джо, подлив мне добавки.

— У них и так мало тут радостей, — зачерпнул я горячего супа, — пусть хоть ягод вдоволь поедят. Джоан лишь фыркнула на это.

Послеобеденное время я был занят тем, что ломал оставшиеся бесхозными строения ушедших искать лучшей доли людей. Их кривобокие вигвамы разбирались на составные части. Если палки, из которых они строились, были ровными, крепкими и длинными — то они складировались в одно место. Если кривыми и короткими, то рубились на дрова, удалось мне набрать уже несколько мотков верёвки, разбирая эти строения.

С рыбалки на моллюсков вернулись Фрэнк и Питер, став мне помогать. Дети постарше были с нами.

— Смотрите, что я нашёл! — Подбежали к нам подружившиеся Оливер и Том, показывая неплохой компас. Стекло сверху треснуло, но он был рабочим.

— Хорошая находка, — потрепал ребят по головам Фрэнк, забрав нужную вещь.

— Мы пойдём дальше искать, — потащила ребят прочь их подружка — Виктория, шепча на ухо что не надо было нам отдавать это сокровище. Как они теперь будут искать клад на острове, когда вырастут?

Неожиданно нам стали помогать и другие люди. Как оказалось — они решили остаться на берегу, наслушались они при этом много не лестных слов от тех, кто ушел. Одним из них был Фанг. Китайцу не улыбалось делиться своими богатствами. Дед же, что сплёл те корзинки, выменянные мною на зажигалку — просто не хотел никуда уходить. Воздух с океана благотворно влиял на его организм, перестали мучить старого ревматизм и головные боли.

Так потихоньку, к концу недели нам стало помогать всё больше и больше людей. Зачем они это делают, те и сами не могли понять. Просто помогали, на днях ушла последняя партия переселенцев, оставив на берегу сто двадцать три взрослых человека и двадцать восемь детей, пересчитали мы всех. Провели перепись населения так сказать. Имена, даты рождения, страны проживания. Люди хоть и не ушли вместе со всеми, но хотели порядка, решились мы объединиться, образовав своё поселение. Пока без названия.

Среди нас были Итальянцы, Румыны, Немцы, Англичане, французы и Украинцы, познакомился я с добротной, розовощёкой женщиной оттуда. Стоило ей узнать, что у нас есть семена, как она тут же стала требовать вскопать грядку, выполнили мы её требование, найдя подходящие место.

— Вот увидишь милок, через месяц два, у нас будет своя морковка, горошек, малосольные огурчики, репа и зелень. — Провела она рукой перепачканной землёй по лицу, став похожей на бабку — Ёжку.

— Буду ждать, — уходили мы с огорода уже затемно.

За костром и под бренчание игры на гитаре Фанни, которая и, правда побрилась за неё налысо — Марфа Агафьевна на подъёме запела русскую народную песню:

Ах вы, ветры, ветры буйные,

Вы, буйны ветры осенние,

Потяните вы с эту сторону,

С эту сторону, со восточную,

Отнесите вы к другу весточку,

Что нерадостную весть, печальную!

Как вечор-то мне, младшенькой,

Мне мало спалось, много виделось;

Не хорош-то мне сон привиделся:

Уж кабы у меня, у младшенькой,

Расплеталася моя руса коса,

Выплеталася лента алая,

Лента алая ярославская,

Подареньице друга милаго,

Свет-дороднаго добраго молодца.

Песня шла от души, поэтому понравилась всем, хоть и понимали, о чём в ней поётся только я, да она.

* * *

Этой ночью сны, что приходят ко мне каждый день неожиданно прервались чужими воспоминаниями. Смутными и обрывочными, не мог я проснуться, ворочаясь на подстилке из листьев и не видя, что татуировка на плече горит красным цветом.

Там меня называли думным дьяком Баламутом Захарьин — Кошкиным и был я ворчливым прихрамывающим стариком с дурным нравом, да поганым характером. Вокруг меня постоянно вился попугай, обзывающий всех дураками.

На этом сон прервался, проснулся я в холодном поту, глотая ртом воздух и держась за обжигающее болью плечо.

— Похоже, потерял ты хозяина пернатый, — протянул я руку вредному попугаю, ночующему в моём чуме.

Глава 7

— Молодой человек, взгляните, — сунул мне под нос какие-то бумаги горлопан, что остался с нами. Коп припомнил ему тот брошенный кокос и не взял с собой, что не мудрено, сфокусировал я взгляд на замызганных листах с рисунками.

— Что это? — Вертел я их так и сяк, пока плохо соображая с утра. Лезут тут всякие!

— План, — пожал тот плечами. — Я архитектор, а это план нашего будущего поселения, коль уж мы все решили объединиться. Это, — стал он водить пальцем по листу, — общая кухня, туалет, сарай и баня. Выстроившиеся же квадратом вокруг этих строений треугольники — чумы, в которых мы будем проживать.

— А пунктирная линия? — Заинтересовался я, вникая.

— Забор. В связи с последними событиями он просто необходим Алексей! — Удалось ему выговорить моё имя не исковеркав. — Необходим! — Добавил он ещё раз, повысив голос.

— Ммм... понятно, — протянул я задумчиво, потерев подбородок. — Всё это прекрасно конечно, — потряс я пачкой листов в руке, — но почему вы показываете это мне? Может, стоит показать их кому другому? Более авторитетному? — Не мог я понять его резонов.

— Кто спас мальчика от лап клоуна? — Стал загибать пальцы на руке архитектор, в свою очередь, задавая мне вопросы и не дожидаясь ответа. — Кто научил нас ставить силки на зайца? Кто показал нам пляж, где водятся моллюски? Мне продолжать? — Изогнул он бровь вопросительно, чуть слышно прошипев, что и моя голова нуждается в хорошем ударе кокоса об неё.

Думал, я не услышу, но я услышал и отошел на шаг в сторону, опасливо косясь на психа.

— Ясно, — кивнул я. — Если нужно моё мнение, то я одобряю, — попытался я отделаться от него этой фразой. — Хорошо?

— Отлично! — Потёр руки в предвкушении архитектор. — Когда начинаем?

— Эээээ... — Не знал я, что ответить. — Надо наверно обсудить план с другими? Созвать общее собрание и решить, как быть? — Осторожно проговорил я, боясь, как бы этот безумец на меня не набросился, отступил я ещё на один шаг.

— Я всё организую, — не дослушал он меня, убежав. Я лишь пожал плечами. Пусть у других голова болит, скрылся я с глаз долой. Пора и делом заняться.

Воды с утра натаскал, фруктов в избытке, проверил я наш пластиковый 'холодильник' закопанный в землю, замерев на секунду. Джунгли, рыбалка или исследовать остров, не мог я решиться?

Тут как на заказ люди заметили злополучного клоуна, что стоял на границе леса и в очередной раз помахивал связкой шариков, подзывая играющих в волейбол детей. Приближаться ближе он не решался, такая толпа народу его вмиг затопчет, но вот действовать на нервы гад любил, ломанулись в его сторону дежурные по лагерю с копьями наперевес.