Изгои. Книга 1: Добро

На этом в итоге и порешили, после чего уже поболтали не об серьёзных делах. Внутри крепости не работала сеть, блевальники не выходили в Цулинг — а у Шизуки там была вся музыка, поэтому её недовольные стоны пришлось выслушивать полчаса.

Ночью приснилось всё то же самое.

Фиокса, услышавшая за завтраком от Алисы об их согласии, прямо расцвела — и тут же посмурнела в ответ на просьбу показать Кинжал.

— Я понимаю, что вы без него мне не поверите, но... это фактически сердце крепости. Без него ничего не будет работать, и... я просто не могу.

Алиса не стала настаивать. А после обеда, когда к воющим мрокам пришли они все, возражений против помощи Фиоксе сразу стало меньше.

Так прошло ещё два дня, и за это время тема особо не поднималась. Разве что Алиса чуть позже спросила, что Фиокса собирается делать с мроками, и та сказала, что её есть кому заменить. Лекции стали ещё дольше, женщина словно спешила выдать как можно больше информации, тем более что использовала не только фиоксит, но и другие препараты, уже не её изготовления — однако всё равно считала нужным рассказать о них. Тема сложного пациента какое-то время тоже не поднималась, однако на третий день, когда оба уровня вновь были пройдены и уколы сделаны, Фиокса поманила Алису.

— Сюда. — она открыла дверь, за которой скрывалась автоматическая лестница, поехавшая сразу как только обе встали на неё. Фиокса поднялась на ступеньку выше, дабы не толкаться, и тихо сказала:

— Будь готова, хорошо? Скорее всего, он будет выглядеть спокойным, но в любую секунду может атаковать. Бояться нечего, есть чем удержать, но... будь готова.

— Хорошо. — сказала Алиса, холодея изнутри. К какому же чудовищу её везут? В голове мигом всплыли все подозрения насчёт Фиоксы, и девушка постаралась сконцентрироваться. Если придётся драться, то хоть с каким-то результатом.

Лестница двигалась примерно минуту, а затем остановилась перед ещё одной дверью, за которой обнаружился полный мрак. Пока Фиокса не зашла в него — и тогда мрак сменился мгновенно вспыхнувшим светом потолочных ламп, Алиса даже зажмурилась.

— В темноте ему удобнее. Сейчас, вот сюда. — Фиокса осторожно взяла её за руку. — Вот, смотри, только осторожно.

Алиса мигом открыла глаза, заморгала — а затем уставилась на очередное стекло.

Оно, казалось, было толще — а наверху торчал целый кряж устройств непонятного происхождения. У дальней металлической и слегка искрящейся стены сидела огромная фигура и не двигалась.

— Сейчас подойдёт. — добавила Фиокса, и действительно, фигура через пару минут зашевелилась, медленно встала, выпрямилась в двухметровый рост — и развернулась. Столь же медленно мрок подошёл к стеклу и уставился на Алису, а та на него.

Огромный мужчина. Сетка шрамов на груди. Уха нет. Во лбу — один-единственный глаз, залитый гноем.

— Совершенно слепой, но прекрасно ориентируется на запах и слух. — начала пояснять Фиокса. — Скорее всего, так и задумывалось. Есть теория, что... Алиса?

Девушка, взаимно не отрывая взгляда от мрока, начала медленно отступать. Добралась до двери, развернулась — и бросилась бежать.

Лестница покатила её вниз, но Алиса всё равно бежала, лишь чудом не свалившись. Она ворвалась обратно на уровни, пробежала мимо изумлённых Шизуки и Китаро и продолжила бежать, пока не добралась до своей комнаты. Там захлопнула дверь, прыгнула на кровать и сразу залезла под одеяло — но там было так темно, что девушка приподняла краешек, пуская лучики света, и заревела.

— Мама! — крикнула она, дрожа всем телом. — Мама!

Что здесь происходит? Что происходит? Неважно, бежать. Бежать куда угодно. Скорее. Алиса села на кровати, но тут дверь открылась и в проёме появилась Фиокса.

— Не подходите! — девушка вскинула руки, в которых тут же засияли кристаллы льда, и женщина застыла. — Что вам от меня нужно? Чего вы добиваетесь?

— Алиса, пожалуйста, успокойтесь. — чётко и медленно выговорила Фиокса. — Лучше объясните мне, что произошло.

— Вы сами знаете, что! — девушка и не думала успокаиваться, вновь заревев. — Это он... он маму... зачем, почему я... почему...

— Алиса, вы хотите сказать, что именно этот мрок убил вашу маму? — так же спокойно спросила Фиокса.

— Да!

— Вы уверены?

— Да!

— У него и в самом деле запоминающаяся внешность... — пробормотала Фиокса.

На несколько секунд повисла тишина, а затем женщина взглянула нервно дрожащей девушке прямо в глаза.

— Алиса, я знаю, что вы мне сейчас не верите. Я не думаю, что на вашем месте поверила бы. Но всё же, прошу вас — если вашу маму убил точно такой же мрок, то я теряюсь в догадках, потому что он не покидал пределы этой крепости. В его секции нет потайных ходов, камеры следят регулярно, Кинжал не отмечал вражеской магии.

— Тогда что происходит?!

— Я сама не знаю, и от этого мне страшнее, чем вам. Если этого мрока, других мроков кто-то регулярно крадёт и использует для нападений, то получается, что все мои труды последних лет уходят в никуда. А раз враг проделывает такое, то он невероятно силён. Поэтому, Алиса, пожалуйста — помогите мне с реликвиями. Я отдам вам Кинжал, сама возьму Посох, и тогда мы решим проблему мроков, раз и навсегда.

— Почему вы говорите, что мы пришли сюда сами?

— Простите?

— Мы не могли прийти сами. — Алиса показала пальцем, вокруг которого вращались небольшие льдинки, на спокойную Фиоксу. — На нас троих напали мроки. Все мы потеряли сознание. Мы не могли прийти сами. Говорите правду, если хотите, чтобы я вам помогла.

На этот раз молчание длилось дольше, а затем Фиокса во всё том же спокойном тоне произнесла:

— Да, я вам солгала. Потому что нашла вас троих лежащих без сознания у дверей крепости. Затащила внутрь на чистом желании помочь, и уже после сообразила, что вы можете быть врагами, посоветовалась с Кинжалом и посадила вас под гриб для надёжности. И солгала потому... что Кинжал посоветовал так сказать, мол, вы можете не помнить точно. И это было очень глупо и я сейчас невероятно извиняюсь. Простите. — Фиокса склонилась. — Честно говоря, от неожиданности я не сумела сообразить как следует и теперь расплачиваюсь за это вашим доверием.

Алиса продолжала указывать на неё, но вновь засомневалась. Фиокса говорила слишком неуверенно, но ей хотелось верить. Хотелось верить, что эта женщина действительно только и хочет, что излечить мроков. Но...

— Докажите, что вам можно доверять.

— Разумеется...

— Отведите меня к Кинжалу.

А вот теперь Фиокса явно смешалась, и даже чуть было не возразила, но Алиса повторила:

— Отведите меня к Кинжалу. Я хочу знать, что он существует, и что он именно такая реликвия. Хочу посмотреть на него, тем более что вы не против отдать мне его. Значит, покажите, что именно вы собираетесь отдать.

— Хорошо. — пауза была долгой. — Хорошо, я... покажу его вам. Следуйте за мной.

Алиса так и не убрала лёд со своих рук, даже когда те начали подмерзать — слишком боялась нападения. Однако Фиокса шла спокойно и неторопливо, без каких-либо резких движений. Вышедшие им навстречу Шизука и Китаро посмотрели со страхом, но почему-то не решились последовать за ними. До мроков они не дошли, отправились по совсем другой, теперь уже неподвижной каменной лестнице. И поднимались долго, Алиса даже подумала, что добрались до самого верха.

Видимо, так и было: лестница закончилась выходом в небольшой коридор с единственной металлической дверью из чёрного металла — точно не циркония. С её открытием Фиокса возилась долго: приложила ладонь к одной панели на стене рядом, кашлянула в другую, позволила небольшому сканеру провести зелёной линией по своему лицу, зажгла на руке огонь и поднесла его к двери, подержав секунд десять — и только после этого с недовольным скрипом проход отворился.

— Заходите. — сказала Фиокса, ещё приоткрывая дверь и направляясь внутрь. Алиса пошла следом, максимально готовая — если где и нападут, то здесь.

А затем застыла, уставившись на единственный в небольшой комнатке предмет, висящий прямо в воздухе.

Это действительно был кинжал — с серебряной рукоятью, на которой вычерчены крохотные бронзовые символы, и лезвием из белесого дыма. В клубах такого же дыма мама однажды выскочила из лаборатории, ругаясь, а потом просила Алису забыть эти слова и никогда не употреблять. Сейчас же он тихонько струился так, что нельзя было сказать, какой именно длины и формы клинок, колеблющийся от иглы до огромного клыка.

— Он прекрасен. — Фиокса смотрела не менее завороженно. — Только благодаря ему я смогу вылечить мроков. А сколько жизней Кинжал спас до этого — не пересчитать.

— Можно потрогать? — прошептала Алиса, сама не понимая, отчего это пришло ей на ум. Туманное лезвие притягивало взгляд, манило, просило подойти...

— Да. Конечно. — Фиокса тоже перешла на шёпот. — Он не бьёт в ответ и слушается только меня. Им вообще невозможно ранить.

Алиса тут же протянула руку к Кинжалу, и в воздухе словно зазвенели колокольчики. Она должна... должна была...

Кто-то невероятно знакомый... невероятно близкий...

Её рука легла на рукоять, накрыла крохотные символы — и всё стало белым дымом.

Перед Алисой сидела женщина в белом. Белые волосы — значительно более яркие, чем её серебристые. Белая кожа — ни у кого в Конгломерате и близко такой нет. Белоснежная улыбка — от блеска зубов даже было немного неудобно. И длинные, белоснежные одежды, ниспадающие до пола огромным куском ткани, по сравнению с которыми даже белоснежный же высокий стул казался грязным. Единственным не-белым были глаза — зелёные, улыбающиеся, спокойные.

— Привет, Алиса. — сказала женщина, не шевелясь.

— Здравствуйте. — ответила девушка, оглядываясь. Она сидела на таком же стуле, и вокруг них был лишь дым лезвия Кинжала.

— У тебя много вопросов, не так ли? — продолжила улыбающаяся женщина. — Не бойся, я отвечу на них. Но прежде позволь представиться — меня зовут Нийа.

— Здравствуйте, Нийа.

— Ещё раз привет. — улыбка так всё и оставалась на её лице, но выглядело это нереально естественным. — Я — хранитель реликвии, которую вы называете Кинжалом Добра. И сейчас мы, как уже наверняка догадалась, внутри него.

— Внутри Кинжала? — Алиса и впрямь не видела других вариантов.

— Да. Реликвия может забирать к себе особых людей, людей, которых считает достойными быть её владельцами. Как Фиокса... и как ты.

— Фиокса тоже была здесь?

— Да, и мы с ней неплохо поговорили. У неё благородная цель и требуется именно та помощь, что реликвия может предоставить.

— То есть она не врёт?

— Нет, Алиса. — улыбка вроде бы стала грустнее. — Фиокса та, кто есть. И ей действительно нужна твоя помощь.

— Если так... — Алиса даже не знала, что ещё спросить. Вопросы выплывали постепенно, рождались мучительно в полной тишине. — Кто контролирует тех мроков, что убили маму?

Улыбка женщины стала совсем грустной — и Алиса поняла ответ до его появления:

— Я не могу тебе сказать.

— Почему?

— Потому что ты должна узнать это сама.

— Если это люди у власти в Наймоне, то я готова узнать сейчас.

— Не в этом дело. Я... — Нийа посмотрела как-то жалобно. — Я просто не смогу тебе рассказать. И когда ты узнаешь сама, ты куда лучше поймёшь. Прости меня.

Алиса ничем не ответила, ей просто стало грустно. Самое важное опять скрывалось в куда более густом тумане, чем тот, что сейчас струился вокруг них.

— Что вообще происходит? — прошептала она.

— Война за существование жизни во всех мирах.

Алиса недоумённо посмотрела на Нийю, но та говорила уже совсем не улыбаясь. И была полностью серьёзна.

— Алиса, Кинжал затащил тебя сюда не для того, чтобы поболтать со мной. — продолжила Нийа. — Ты избрана. Избрана как герои в тех книгах, что читала.

— Я разные книги читала... — пробормотала Алиса.

— Да. Поэтому я надеюсь, что ты представляешь, на что пойдёшь. Когда выберешься наружу, то возьми Кинжал и скажи Фиоксе, что теперь ты его хозяйка. Не опасайся, она поймёт. После этого вы должны будете отправиться на Шеерпал, искать другие реликвии.

— Посох, кольцо и нечто.

— Да. Но не только их, Алиса. Фиокса после потери Кинжала не сможет воспользоваться другой реликвией, поэтому тебе необходимо найти троих людей, достойных использовать их. По одному человеку из мира.

— С Шеерпала, Эмилиона и Хайтера.

— Да. И Алиса... эти люди важнее, чем реликвии. Если ты нашла человека, но не можешь найти реликвию — двигайся дальше. Они сами так или иначе найдут её.

— И как я узнаю этих людей.

— Я расскажу тебе, когда мы окажемся в нужном мире. Я смогу почувствовать тех, кто будет достоин обладать реликвиями, и всегда тебе расскажу.

Нийа посмотрела на девушку, склонившую голову и каждую фразу произносящую со всё большим равнодушием, и протянула к ней руку.

— Алиса. — она осторожно коснулась плеча собеседницы. — Я понимаю, как тебе тяжело. Но пойми, пожалуйста, ты единственная на всём Наймоне, кто может помочь Фиоксе и кому Кинжал доверится. Больше некому. И без тебя стоящие за мроками пойдут на куда более ужасные вещи, которые в итоге разрушат не только Конгломерат, но и все миры. И...

— Я понимаю, уважаемая Нийа. — пробормотала Алиса и подняла голову, демонстрируя ручейки слёз на щеках. — Я понимаю. Мне целый год говорили про ответственность, и я понимаю, что должна это сделать. Но я... — она заревела. — почему я... и я так хочу к маме...

Нийа потянулась было к ней, но Алиса сама вскочила со стула и бросилась в её объятья, безостановочно рыдая о том, как хочет обратно к маме, как хочет, чтобы всё было как прежде, как ей страшно... Нийа гладила её по голове и шептала слова успокоения о том, что её мама сейчас в лучшем месте, что девушка справится, что она самая замечательная...

— Ты никогда не будешь одна, Алиса. — сказала она, когда всхлипывания почти замолкли. — С тобой буду я, Фиокса, и те трое, кого ты найдёшь. Как и многие другие. Мы все поможем тебе и поддержим. Да, это трудное бремя — но тебе никогда не придётся нести его в одиночку.

— Хорошо. — ещё раз всхлипнула Алиса. — Мне теперь... слушаться Фиоксу?

— Да. Передай ей мои слова, она поверит, особенно когда опишешь меня. И постарайтесь как следует. Вы можете победить, я знаю это.

— Я... наверное. — Алиса выпрямилась, её взгляд затуманился. — Как отсюда выйти?

— Сейчас. — Нийа провела рукой в воздухе, и девушка исчезла. Женщина какое-то время смотрела в опустевшее пространство, а затем спокойно произнесла:

— Можно было сказать ей. Она бы поняла.

— Сейчас нет. — голос доносился отовсюду, настолько бесцветный, что даже тон не удавалось различить. — Сейчас Алиса ничего не поймёт.

— Но если то, что вы говорите — правда...

— Это не твоя задача, Нийа. Твоя задача — помочь Алисе собрать всю четвёрку. Об остальном я позабочусь.

— Я и не сомневаюсь. Просто... даже вы играете с девочкой как с куклой.

— Именно поэтому ей нельзя сейчас ничего говорить. Алиса должна сама увидеть и сама понять. Если мы растолкуем всё и сразу, то сделаем только хуже. Алиса придёт на Шеерпал, уже зная, что должна сказать и как поступить — и это приведёт к катастрофе.