Как только зона взрыва стала безопасна для перехода, в самом её центре стало образовываться странное действо: реальный космос, что-то буквально раздвигало в стороны, при этом разлом светился ярким голубым светом, чем привлекал к себе внимание. Едва закончился его рост и стабилизация, как прямо из ниоткуда появилось около трех с половиной тысяч кораблей, в центре, которых находился сам флагман Третьего Ударного флота, внешняя обшивка, которого переливалась множеством цветов радуги.
Коллекционеры явно почувствовали опасность, ибо ничем другим нельзя было объяснить быстро формирующийся многочисленный флот перед базой, на пути предположительного следования подразделений ВКС РФ. Третий Ударный флот тем временем, тоже занимался выстраиванием боевых порядков. Вперед выдвинулись крейсера и дредноуты, прикрываемые фрегатами, нового поколения, проекта «Щит». Их главные калибры сразу после завершения построения в боевые порядки приступили к работе, прорубая в космическом мусоре прямую дорогу к базе.
Несущие же крейсера, пристроившись за основными силами, раскрыв ангары, выпустили в космос пять с половиной тысяч истребителей и перехватчиков, которые заняли свои места в боевых порядках. «Малороссия», окруженная почти сотней фрегатов медленно двигалась вслед за основными силами, команда заученными до автоматизма действиями восстанавливала работоспособность всех систем корабля, что занимало достаточно много времени, особенно в условиях предстоящего боя. «Нормандия», которой появление флота позволило избавиться от своих противников, тем временем выйдя из боя, заняла место во главе охранения флагмана.
Печной сидя в командирском кресле на мостике, мрачно смотрел по обзорным экранам на то, что творилось за бортом. Противник оказался подготовлен к их появлению, о чем говорил оперативно развернутый флот, нисколько в численности не уступавший им, а то и превосходивший их, и обладающий технологиями способными противостоять технологиям, созданным русскими учеными и инженерами.
— Товарищ вице-адмирал, флот противника пришел в движение, движутся к нам на перехват, — доложил оператор узла дальнего слежения.
— Всем кораблям перевести дополнительные мощности на щиты передней полусферы. Дредноутам и крейсерам сосредоточить огонь на крупных кораблях противника, как только они окажутся в радиусе действия огня главного калибра, — начал отдавать приказания Печной, пока было время до момента контакта с противником, а на тактической карте появляться голограммы построения флота защитников базы Коллекционеров. — Группам прикрытия приготовиться к противодействию истребителям противника.
— Все системы корабля восстановлены, — доложил ИИ «Малороссии», разворачивая прямо в центре мостика обширную голограмму отображавшую положение всех кораблей в реальном времени. — Главный калибр выведен на максимальную мощность.
Матвей Евгеньевич тут же стал распределять между своими силами главные цели для первого удара, отдавая на каждый крупный корабль минимум по пять крейсеров или два дредноута. Но даже в этом случае вице-адмирал был не уверен в успехе этих ударов, ибо противник оказался совершенно неизвестным, и хорошо подготовленным.
Крупных кораблей, вроде захваченного несколькими неделями ранее, но минимум в двое меньших по размеру, было много, почти полторы тысячи, и по их внешнему виду, можно было точно сказать, что это не транспортники, коим был захваченный корабль, а реальные боевые машины, сравнимые с крейсерами Третьего Ударного флота. Было шесть кораблей по размерам сравнимых с «Малороссией», но это были несущие крейсера, о чем говорило облако истребителей вокруг них.
Наличие у противника столь большого и сильного флота аналитики предполагали, но процент такой вероятности они выдавали очень маленький, менее десятой процента. И теперь, когда эта десятая процента стала реальностью, с уверенностью можно было сказать о наличии у Жнецов и их рабов серьезных военных ресурсов помимо самой армады Жнецов. И это давало серьезную пищу для размышлений в отношении предстоящей войны с ними.
Дальнобойные лазеры русского флота ударили по противнику первыми, несколько проредив его порядки, но тот особого на это внимания не обращал, продолжая переть в лобовую атаку, выбросив вперед больше шести тысяч кораблей, классифицированных русскими как истребители. Маленькие и юркие машины легко уходили от ударов прямолинейных лазеров, стараясь выйти на дистанцию клинча, но тут их уже встречали истребители и перехватчики Третьего Ударного флота, и помогавшие им фрегаты. Остальные корабли под прикрытием этой армады приблизились на дистанцию эффективного огня.
Сражение превратилось в противостояние щитов и главных калибров. Корабли гибли с обеих сторон, но флот Коллекционеров нес более серьезные потери из-за явно шаблонных и привычных действий, отсутствия у них какой-либо инициативы, что говорило об вероятно синтетическом происхождении команд управляющих ими. Многие же корабли флота РФ действовали самостоятельно, зачастую выходя за рамки отданного им приказа. Подбитые или лишившиеся главного орудия фрегаты и крейсера просто брали корабли противника на таран, при столкновении подрывая собственный корабль изнутри, чем иногда забирали с собой на тот свет несколько врагов одновременно.
Печной же делал всё чтобы нанести противнику максимальный урон и сохранить, как можно больше кораблей и жизней солдат, что удавалось сделать хотя и с большим трудом, ибо к противнику постоянно прибывали небольшие подкрепления, что позволяло тому сохранить численное превосходство, несмотря на всё старания русского флота.
— Всем кораблям немедленно выйти из боя! — отдал приказ Матвей Евгеньевич, видя, что положение приближается к критическому и нужны серьезные меры. — Приготовиться к удару «Серебряными Слезами»!
После этого началось организованное отступление, но при этом часть кораблей в основном фрегаты и истребители с перехватчиками, образовали заслон, как наиболее скоростные и способные уйти из-под самого удара, дабы дать выйти из боя более медленным и менее маневренным крейсерам и дредноутам, которые уже были втянуты в него. Едва последние способные покинуть зону удара корабли Третьего Ударного флота сделали это, как увязший в бою с заслоном, резко вышедшим из боя перед самым ударом, противник попал под волну антиматерии. За несколько минут она уничтожила его основные силы, при этом позволив перегруппировать флот Печному.
Удар «Серебряными Слезами» оказался для сил Коллекционеров фатальным, их флот практически полностью исчез в череде аннигиляционных взрывов, но при этом пришлось засветить данную технологию перед противником раньше времени и лишиться возможности повторно использовать её в ближайшие несколько часов. Но сохраненные корабли и жизни Печной посчитал стоящими того, ибо в секрете наличие такой технологии не удалось бы удержать больше, чем до первого сражения со Жнецами. Добить остатки флота оказалось просто и уже через час база Коллекционеров была взята в плотное окружение, и подвергнута бомбардировке по местам расположения орудий ПКО.
— Отчет о потерях, — отдал приказ ИИ вице-адмирал.
— Потерянно шестьдесят три крейсера, сто четыре нуждаются в капитальном ремонте и без возвращения в доки неспособны дальше вести бой, триста шестнадцать получили повреждения разной степени тяжести, команды уже заняты их устранением, — начал доклад ИИ «Малороссии», имея доступ к данным всех кораблей флота. — Потерянно двести восемьдесят три фрегата, четыреста нуждаются в капитальном ремонте в доках, тысяча один корабль получили повреждения разной степени тяжести, команды заняты их устранением. Потеряно тысяча сто одиннадцать истребителей и семьсот шестьдесят перехватчиков.
— Много, — тихо проговорил адмирал Свинцов, всматриваясь в список потерь подчиненного ему флота.
— Да, — согласился мрачный как грозовая туча Печной. — Надо было из Беляева и Второй Ударный флот выбивать на эту операцию.
— Не помогло бы, мы и сами-то тут еле развернулись, а ещё один флот, только увеличил бы потери из-за слишком большой плотности кораблей в одной точке, — покачал голов Антон Юрьевич.
— Тоже верно, — скривился Матвей Евгеньевич. — Антон, выставляй дозоры, полностью оцепляй их базу. Давай команду Романову к началу штурма.
Несколько часов потребовалось штурмовым отрядам, чтобы зачистить основные помещения и добраться до узлов управления базой. Кораблям, охранявшим базу за это время пришлось несколько раз столкнуться с разрозненными силами противника, пытавшегося прорвать оцепление базы.
«Нормандия». Шесть часов с момента захвата базы Коллекционеров.
Фрегат медленно двигался к точке прыжка в пространство Цитадели, ибо количество кораблей прибывших для изучения станции было огромным и двигаться приходилось за пределами проложенного Третьим Ударным флотом коридора, который пока должен был оставаться тут и ждать прихода одного из охранных флотов. Боевая тревога на корабле уже была отменена и свободный от нарядов и вахты экипаж, разбрелся по своим каютам в надежде отдохнуть после восьми часов постоянного напряжения, ибо «Нормандии» пришлось заниматься отражением мелких атак остатков сил флота Коллекционеров. А после устранять повреждения, от очень удачного попадания одного из крейсеров противника, уцелевшего во время удара «Серебряными Слезами», и спрятавшегося в мусоре, летавшем по округе.
Джон вместе с Вакарианом и еще несколькими офицерами корабля занимались просмотром записей боя, и обсуждением увиденного. Выводы были не из приятных, даже у рабов Жнецов оказалось оружие и силы, способные противостоять отдельным флотам, при этом, не проявляя никаких чудес военной стратегии и тактики, а просто заваливая их числом.
— Однако, это было неприятно, хотя и ожидаемо, — проговорил капитан-лейтенант, отвечавший за оружейные системы «Нормандии». — Такой противник как Жнецы, не мог не использовать дополнительные силы, иначе всё было бы слишком просто.
— Да, это так, но теперь наша задача серьезно усложняется, и велика вероятность, что придется столкнуться с дополнительными силами противника на планетах, которые будет значительно умнее хасков и коллекционеров, — заметил капитан Яркушин. — А значит, нашим инженерам и конструкторам придется придумывать новые машины для ведения боя против таких противников на этих самых планетах, одними «Кувалдами», явно не обойтись.
— Не думаю, что с этим возникнут проблемы. Толковых ребят по этой части у нас хватает, — заверил собравшихся Александр Александрович, главный инженер «Нормандии», капитан третьего ранга. — Главное, чтобы было кому этими машинами управлять.
— Тоже верно, железо без толкового пилота так и останется железом, — согласился с Сомовым Гаррус. — Теперь предстоит эту информацию довести до командования рас Пространства Цитадели, а это, думаю, будет самым сложным.
— Это не наша головная боль. Пусть этим вопросом политики занимаются, а наше дело маленькое, главное правильно приказы выполнять, — заметил Джон, понимая, что Печной и его люди смогут довести до всех кого надо, соответствующую информацию. — Меня больше волнует количество сил, имеющихся в распоряжении Жнецов. Хватит ли сил коалиции удержать хотя бы часть из них до того, как мы найдем способ остановить их?
— А вот на эту тему лучше вообще не сильно задумываться, а то так и до суицида не далеко, — горько усмехнулся СанСаныч. — Лучше скажи, куда мы дальше, командир?
— На «Скарабея», пробудем там с неделю, а потом домой. «Нормандию» на ремонт и модификацию, а нас кого куда: кого на курсы повышения квалификации, кого обучать молодежь, а кого просто в отпуск, — ответил СПЕКТР, вспомнив свой разговор с Беляевым, который хотел побеседовать с ним лично после прибытия на Новую Землю, где и должны будут расположиться члены экипажа и сам фрегат. — Гаррус, с нами поедешь, в качестве кого не знаю, Владимир Владимирович сказал, что тебе всё примарх объяснит на «Скарабее».
Дальше уже собравшиеся вели детальное обсуждение прошедшего боя, дабы извлечь для себя, как можно больше информации о будущем противнике, в новых столкновениях с которым никто не сомневался. Продлилось оно до самого появления в каюте Тали, после чего собравшиеся быстро попрощавшись, отправились каждый по своим делам, видя сосредоточенный и нахмуренный вид кварианки.
— Тали, что-то случилось? — поинтересовался у ходящей по комнате взад-вперед супруги Джон.
— Просто со мной связалась тетя Раан, она была против моего участия в предложенном Беляевым проекте. Говорила, что таким образом я предаю свой народ, и что будет больше пользы, если я свяжу свою жизнь с кем-то из кварианцев. И она совсем не слушала мои доводы и мнение, словно её оно не интересовало, — устало опустилась в кресло девушка. — И почему всё оборачивается так, что от меня отворачиваются все кого я знала с самого детства и считала самыми близкими? А те, кто вроде совсем чужие для меня, оказываются ближе и заботливее?
— Не знаю, Тали, может всему виной новые реалии для тебя и твоей расы? Ты была одной их тех, кто дал шанс своему народу на новую жизнь, сломала привычный и устаканившийся за триста лет скитаний порядок, и теперь тебя настигают последствия этого в лице отворачивающихся от тебя друзей детства и родственников. Но при этом ты находишь новых, тех, кто готов принять тебя и твои проблемы, несмотря на всё, что ты сделала, просто потому, что ты это ты, — держа за руку кварианку, проговорил Шепард.
— А что ты думаешь насчет моего участия в проекте, предложенном Беляевым? — поинтересовалась мнением мужа Тали.
— Ничего не думаю Тали, я ведь даже не знаю, в чем он заключается, — ободряюще улыбнулся жене Джон. — Да, и вообще это должен быть исключительно твой выбор не в угоду или назло кому-либо, а просто потому, что так пожелала ты сама.
— Ты как всегда умеешь подобрать нужные слова, — улыбнулась в ответ девушка, перебираясь под бок к мужу. — Думаю, из тебя вышел бы хороший полководец или политик, болтать языком и воодушевлять у тебя получается на отлично.
Мужчина больше ничего не ответил ей, решив отвлечь от разговоров, неприятных и тягостных дум более приятным и занимательным времяпрепровождением, тем более, что время и обстоятельства располагали к этому.
Шесть дней с момента захвата базы Коллекционеров. Новая Земля. Главный военный госпиталь. Подземные уровни.
Беляев, сидя во главе стола, за которым собрались лучшие ученые умы со всей России, внимательно читал доклад, составленный группой исследовавшей корабль и станцию Коллекционеров, и выводы, сделанные эти людьми, были очень неприятными для всех живущих ныне разумных рас. Ученые, собравшиеся в зале, занимались аналогичным делом, по лицам многих из них можно было с уверенностью сказать, что полученным выводам они очень не хотят верить, ибо это просто на корню ломало теорию эволюции, созданную ещё Дарвином.
