Зверь лютый. Книга 15. Стрелка

— Крепки смоленские, бьются знатно. А стрелки ихние — вельми искусны. Мы на них в конном строю кинулися, а они не бегут! На десяток шагов подскакали, а они, вишь ты, хитрецы какие, лёд речки этой Волнушки — вона она, за забором течёт, покололи. Передние-то под лёд и пошли. Я тогда чудом ушёл, конь добрый был, выпрыгнул.

Старшие — геройства свои здешние вспоминают. А Володше-то и вспомнить нечего. Как он с братом город свой проспал да в порубе сидел? И нурманам его — тоже. Вот один из них и понёс...

Хвастает про то, как они у себя там, в Норвегиях, по морскому льду бегают и вражьи войски наповал бьют.

* * *

Чего хвастает? Самый выдающийся поход сухопутной армии, с пушками, обозами и конницей, по морскому льду совершён в марте 1809 года корпусом Багратиона, сумевшего не только занять Аландские острова и разгромить защищавших их шведов, но и, успешно пережив всей армией ночёвку на льду Ботнического залива, выйти на берег в сотне вёрст от незащищённого Стокгольма.

После чего шведы сразу устроили себе государственный переворот и запросили мира.

* * *

Не всякое знание следует озвучивать. Стараюсь не отсвечивать, не раздражать власти:

— О! А! Ну! Как это героически! Вы такие храбрые! Морские львы! Ледяные тигры! Настоящие драконы!

Тут рассказчик замолчал, как-то скривился, соплеменники его чего-то на своём лопочут. С явной подколкой. Рассказчик озлился и на меня:

— Ты, ходелёс макрелл...

Понимаю: какое-то рыбное ругательство. Про макрель. Но с чего? Я ж ничего!

Объясняю, что дракон — это круто: летает, хватает, огнём сжигает... Как-то успокоились. Старший их, Сигурд, поплямкал, хмыкнул и объяснил:

— Ты нам такого слова не говори. Потому что у нас драконами, или дракошами называют... Драконы — это от слова "дрочить". То есть — молодь мелкая, которая другим, серьёзным мужчинам... дрочит. А мы — змеи. Великий Морской Змей — слышал?

Факеншит! На ровном месте, чисто за семантическую неоднозначность, возникшую в какой-то малой общности... Ведь в нормальном норвежском этого слова нет! Это кто-то из наших ихних приучил. Вот эту... битую компашку из партии Инге Горбатого. Мелочь какая-то, семантическая флуктуация... А ведь и зарубить могли!

* * *

Странно: морской змей — у скандинавов, летающий змей — Змей Горыныч — у славян. На концах стропил древних деревянных христианских церквей Норвегии — змеиные головы. На носах драккаров — деревянные головы Морского Змея, как на носах славянских лодей — головы коней. У делаваров: Чингачгук — Большой Змей. А драконы-то откуда?

Тут я представил себе престарелую Ле Гуин, которая рассуждает о власти над вещами при использовании их названия на "истинном языке".

Встаёт она, так это... в позу призыва. Где-нибудь... типа Дуврского утёса. Высокий обрыв, бушующее море, рваные тучи по небу...

И, воздев руки к небу, провозглашает:

— Дракон! Дракон! Заклинаю тебя! Приди по велению моему!

И поджидает с неба огнедышащую крылатую волшебную ящерицу.

Что-то близко к Пушкину:

"Вот идет она к синему морю,

Видит, на море черная буря:

Так и вздулись сердитые волны,

Так и ходят, так воем и воют.

Стала кликать она дракона.

Мнится ей: прилетит к ней дракон

Да и спросит:

'Чего тебе надобно, старче?'

Тут старуха-то нагло ответит:

'Подчинись мне, летающий ящер!'

Удивится дракон в раздраженьи:

Что мне делать с проклятою бабой?".

А тут раз... "дракоша"! И лезет уже своими ручками шаловливыми... Дабы исполнить пока невысказанные, но очевидно вытекающие из факта призыва, пожелания госпожи-филологини...

Лишь бы с утёса не упала. С Дуврского.

Понятие "многозначность" — незнакомо? А "двусмысленность" — понимаете? Аккуратнее надо с семантикой, а то покрошат "в капусту". Хотя, конечно, "в капусте" — младенцев находят, а не мужиков мелко-рубленных.

Неочевидный смысл слова, явно ассоциированного с нашим исконно-посконным глаголом, в ихние фьорды мог занести упырь.

Нет-нет, не кровосос, а Упырь. С большой буквы.

Был такой человек. Новгородский священник, обучался в Византии, делал намогильные камни в Скандинавии. Сувенирная копия одного из них несколько лет стояла у меня на письменном столе — бумаги прижимать.

Этот Упырь много с разными смыслами играл. На его камнях латиница сочетается с рунами, христианский крест с мировым змеем...

Но откуда этот смысл слова "дракон" прорезался уже в 21 веке в "зоне" под Днепропетровском? Какого-то скандинавского филолога туда посадили?

* * *

До наших за столом дошло, они ржать начали и на нурманов пальцами показывать. Те сперва над своим посмеивались, потом стали ножи хватать.

Сигурд на своих рявкнул, Володша — на остальных. Все злые сидят, поломал я князю веселье. Ох, отольётся мне эта... семантика — "драконьими слезами".

Ещё бы знать, чтобы это значило. Кармен у Мериме собиралась делать из них приворотное зелье. Но в свете вскрывшихся новых значений и ассоциаций...

Как бы чего лишнего не "привернуть"... Или правильнее — "приворотить"?

Кажется, у Булычёва парень подсовывает зазнобе приворотное зелье. А та, решив, что это спитый чай, выплёскивает снадобье на мусорку. Где его жадно поглощает случайно проходивший мимо козёл.

"Козёл" — в прямом, а не в переносном смысле. Который — с рогами.

Тьфу, блин! Не было у него козы! Я же сказал: в прямом, а не в переносном смысле!

Нализавшийся зелья козёл... Факеншит! Не надо здесь искать намёков!

Так вот, козёл влюбляется в парня и неотрывно ходит за ним следом, ест его восторженными глазами и томно блеет.

Да сколько ж можно! Это не про однополые браки!

"Любовь зла — полюбишь и козла!"...

Ох как достали! Это — не про зоофилию! Это — русская народная мудрость!

Видимо, есть масса примеров из народной жизни. Про козлов.

Наоборот...? Расхлёбывать козлиную любовь...?

Ну их нафиг! Этих драконов-козлов с их притворно-привёрнутыми слезами...

Нас отпустили с миром.

Я бы на хороводы поглядел: интересно девки пляшут. "Крутки" у них хорошо получаются. При широких подолах... Хотя, конечно, до фуэте... И чтоб ножкой так это... Ту-ту-ту-ти-и... Эх, давненько я не держал в руках женских ножек...

Помечтай, Ванюша, только помни: как бы на этих нурманских мордоворотов не нарваться. В лагерь! Спать! Не высовываться, не засвечиваться... А в лагере купцы гуляют, тоже поспать не дадут.

Лазаря трясло от пережитого, спать он не мог. Ещё бы — сам князь! Здоровьем матушки интересовался! Его, Лазаря, мнение спрашивал! Как у настоящего боярина!

Его грызло и жевало "остроумие на лестнице":

— А надо было сказать... А я не додумался... А вот если бы он спросил...

Тут мы с Суханом собрались на ночную пробежку, он и присоединился. Осторожненько прошли "полосу вонючих препятствий" вокруг лагеря, проскочили приречный лесок, поднялись в сосновый борок...

Бегать в темноте никто не собирался, да и всяких подтягиваний, после дня непрерывной гребли... спасибо — не надо. А вот растянуться, покрутить плечевым и тазобедренным...

Плечи, руки, спина постоянно нагружены. Но — однообразно. Вот бы к моему веслу ещё и лопату добавить... Похоронить, что ли, кого? Чисто для физкультуры.

Кричать в ночном лесу как-то... не хочется. Поэтому я просто показывал Лазарю элементы своего комплекса упражнений, а он повторял.

Сухан, стоявший чуть в стороне, вдруг начал крутить головой. Я такое уже видел в усадьбе у Рыксы. Чего-то мой пеленгатор самоходный засёк.

— Тама. Двое. Сношаются.

Ну и ладно, мне-то что? Дело обычное, повсеместное и повседневное. Всё человечество только с этого и выживает. Но у Лазаря сразу глаза загорелись. Нет, конечно, он, как всякий святорусский человек, выросший на природе среди людей, к этому привык. И вообще — "плавали-знаем". Но... интересно — а кто именно?

Совсем они меня с ритма сбили. Движения пропускает, запаздывает, весь аж в струнку тянется — так прислушивается.

Тьфу на вас. Ладно, пошли тихонько, позырим.

В сотне шагов, у корней могучей сосны, в полутьме и густых тенях ночного леса обнаружили... трудящихся.

"Трудовой подвиг" происходил в довольно непривычной для "Святой Руси" форме. Вместо нормального "зверя с двумя спинами" под сосной наблюдался дорожный знак "Пешеходная часть тротуара". Это когда на синем фоне в белом круге две фигурки рядом: большая и маленькая, большой — по пояс.

Это было странно, поскольку и в 21 веке в России я такого знака не встречал. А уж в "Святой Руси"...

Хотя стандарт был выдержан не вполне: белого круга — не было, фон был очень тёмно-синий — ночные тени в лесу, фигурки были не белые, а тёмные. Нет, на дорогу такую картинку не повесишь. А вот в укромном местечке...

Большая фигура стояла, упершись лбом в ствол сосны, и, держа меньшую двумя руками за голову, совершала характерные возвратно-поступательные движения тазобедренным. Полы длинного, почти по щиколотки, тёмного армяка, ритмично волновались и трепыхались вокруг голенищ сапог.

Хорошо трудится: чёткость выдерживания амплитуды и частоты колебаний вызывали у меня уважение. Чувствуется регулярная упорная тренировка.

Понятно: "русский поцелуй" в русском лесу. Я и сам когда-то Марьяшу... Как давно это было...

Оказывается, задуманная мной инновушка не является абсолютной новизной для аборигенов. Это хорошо: легче пойдёт внедрение. Редкость, конечно, но вот же — встречается. Остаётся только распространить передовой опыт.

Нам тут совершенно делать нечего, помощь не требуется — трудящиеся и сами справятся.

Я уже собрался тихо удалиться, не прощаясь и не привлекая к себе ненужного внимания, как Лазарь, внимательно присматривавшийся к происходящему процессу, непонятному для него, обошёл парочку справа и вдруг громко сообщил:

— Ах! Ё! Во бл...!

После чего схватился за горло сразу двумя руками и кинулся в сторону с глубоко задушевным криком:

— Бу-э-э...

Верхняя фигура, до того полностью занятая собственными движениями и ощущениями, от этого шума вернулась к восприятию окружающего мира. Увы — поздно.

Глава 314

Как известно, полностью безопасного секса не существует. Абсолютная безопасность достижима только в терминах: "вместо того как". Ни — "до того", ни — "после того", а уж — "во время того"...

Сухан, по моей команде, сдёрнул стоящего за шиворот в сторону, приложил мордой об землю, а я вывернул чудаку руки за спину и защёлкнул наручники.

Нижняя, коленопреклонённая фигура разрушенной нашим грубым вмешательством скульптурной композиции, ойкнула, от рывка своего партнёра свалилась на бок, попыталась вскочить, упала навзничь. Прямо к моим сапогом.

Мне осталось только развернуться на коленях от одного "трудящегося" к другой и приставить к её глазу на белеющем в темноте леса пятне лица — свой "огрызок".

— Лежать! Зарежу!

Сухан плотно держал первого, заламывая его вывернутые скованные руки всё выше к затылку, заставляя вставать "на рога", успешно вдавливая лицом в песчаную почву соснового бора, перемешанную с хвоей.

А я решил посмотреть поближе на партнёршу. Щелчок "зиппы", от которого все неподготовленные сразу зажмурились, явил юное личико, довольно миленькое, очень испуганное, с короткой мужской воинской причёской "под горшок", в мужской одежде — длинном кафтане. Хорошенькая.

В принципе — ничего нового. Истории о женщинах, переодевшихся юношами и последовавших за своими возлюбленными, часты в литературе. В епископском замке в Хапсалу в 13 веке стоял военный отряд. Один из воинов совратил селяночку, она переоделась оруженосцем и жила в казарме. Времена были буколистические — женщины в казармы не допускались. Один из монахов заподозрил, подсмотрел, как девица пошла купаться. Тут... то ли она не дала, то ли — вера христова взыграла, но монах девушку сдал. Епископ повелел заточить бедняжку в подземелье. Где она вскорости и померла. И стала призраком — "Призрачной Дамой". Столетиями она пугала прислугу епископа, потом занялась развлечением туристов. Я и сам её несколько раз видел. При определённом освещении — появляется в отсветах окна в башне.

Здесь — никакой призрачности, сплошь реал. Аккуратно завязанный воинский пояс с булатным ножом в ножнах и кошелём. Недешевая рубаха под горло, на ногах — сапожки, в стороне у сосны — приличная шапка с бобровой опушкой. Такие по будням небедные бояре носят.

От света зажигалки изучаемая персона резко закрыла лицо рукавом. Полы длинной верхней одежды разошлись, рубаха натянулась...

Ножки, вроде бы, ничего — стройные, довольно длинненькие... Я воткнул горящую "зиппу" покрепче в песок и, проверяя свои первые впечатления от её личика, провёл ладонью по внутренней стороне бедра раскинутых ножек от колена вверх.

Понятно, что кроме качества ткани штанов, таким способом можно определить только наличие запущенного целлюлита. Но при богатстве моего воображения...

Ожидаемый "ах!" и плотный зажим моей руки сдвигаемыми бёдрами, не произвели на меня впечатления. Поскольку на меня наступил когнитивный диссонанс.

Глазами я наблюдаю хорошенькую девушку. Она миленько лежит на спинке между корней старой сосны, душевно волнуется, ей идёт эта мужская одежда, пояс с большими ножнами, вздымающаяся на трепетной груди тонкая рубаха под боярским кафтаном...

А в ладони у меня... Да не бывает же так! Этого не может быть, потому что не может быть никогда! Ну не растут у девушек такие... излишества!

Нащупанные сквозь штаны персонажа первичные гендерные признаки вызвали у меня естественную реакцию:

— Охренеть!

Персонаж дёрнулся, попытался оттолкнуть мою нескромно удивляющуюся ощупью руку, но остриё "огрызка" прижалось плотнее ему под нижнюю челюсть. Второй персонаж попытался снова "встать на рога". С Суханом на спине это оказалось затруднительно.

Всунув руку под рубаху... исследуемого субъекта, я добрался до гашника этого... или — этой?

* * *

Понятие "загашник" — знакомо? Вот оно, самое сокровенное место хранения в здешней мужской одежде. Третий пояс.

Снаружи, поверх верхней одежды: кафтана, свитки, армяка... мужчина опоясывается кушаком или поясом — широкий и длинный кусок ткани или кожи. Часто — сложенный несколько раз по длине, обычно — завязываемый на боку красивым узлом.

Под кафтаном, поверх рубахи, идёт опояска — узкий, часто плетёный из полосок разных тканей или кожи, поясок. Более поздним его потомком является офицерский шарф 18 века. Введённый Петром Великим как черезплечный элемент одежды, он довольно быстро переместился на привычное для русских место — на талию и носился не поверх мундира, а под мундиром на камзоле.

А вот штаны держатся на гашнике — узком витом шнуре. Вяжется прямо поверх штанов.

Все три вещи являются важными элементами мужского костюма. Бывают даже шитые золотом. У других — из лыка или пеньки свитые.

Такая конструкция... при наступлении на человека остросрочной... или правильнее — остросрачной? нужды... Пока докопаешься... А потом — "закопаешься"...