| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Рисунок проясняется, давая картинку как со спутника. Гуру один. Стоит на ступеньке с бесстрастным лицом. Ждёт. Мессинг, дорисовав, протягивает руку, и... вытаскивает Гуру к нам в чум. Рабыни спешно падают ниц. Однако, места мало совсем...
Гуру, не обращая внимания ни на кого, скользнув, как змей, оказывается возле меня. Я не успела "здрасьте" сказать, как оказалась в его руках, прижатая к нему так, что едва дышала. Маул радостно скачет вокруг нас, напоминая великолепного Шу леди Аси.
Я пошевелилась недовольно, и меня тут же осторожно усадили на меха. Сам Гуру сел наискосок от меня, чтобы держать в поле зрения по-видимому. Но этого ему показалось недостаточно, таки он ещё и за руку меня взял. Мессингу это может не понравиться. Мне таки уже не нравится, потому что я не могу спокойно выпить чая.
— Кошка, ты невозможная! Пей свой чай, а я на тебя смотреть буду.
Пью свой чай, исподволь разглядывая Гуру. Он выглядит как после долгой болезни. И седая прядь в волосах. Она не портит его, даже придаёт шарма, но всё-таки... Мне становится стыдно. Стыдно за то, что я, попав в безопасное место, улеглась спать, предварительно оплакав свою нелёгкую судьбу. А Гуру всё это время думал, что мы погибли там. И горевал. По настоящему горевал.
— Кошка, ты всё сделала правильно. Ты должна, слышишь? должна в первую очередь заботиться о себе. Во вторую очередь — о детях. И только потом можно думать о ком-то другом.
— Вообще-то положено сначала думать о Господе, потом, — о муже, а потом о детях.
— Ерунда, сладкая. Мужа у тебя нет. И не будет. Дети... Маленькие дети без тебя не выживут, большие — сами о себе позаботятся. Лаки абсолютно прав. Твой долг в первую очередь сберечь себя. Для нас. Лаки, я позволю вам ОДНУ, — не сбейся со счёта — ночь, для воссоединения семьи. А пока пусть сладкая отдохнёт. А мы поговорим.
Гуру ошеломлённо смотрит на Мессинга.
— Ты это серьёзно? Ты уступишь мне ночь?
— Я сказал.
Я хотела возмутиться и выгнать обоих возлюбленных Повелителей, но кто будет обо мне заботиться? А потом Гуру легко провёл пальцами по моему лицу. Вот... змей! Темнота...
Проснулась в обьятиях Гуру. Таки ночь уже прошла? И я спала? И ничего не чувствовала? Глаза начинают наполняться слезами обиды.
— Кошка, наша ночь ещё впереди. Тебе надо больше спать. И мне надо было прийти в себя. Как ты вообще могла подумать, что я не разбужу тебя для любви?!
Старательно прячу эмоции. Потому что нетактично вспоминать одного мужчину, находясь в объятиях другого.
— Мара. Каждый раз, когда ты вот так опускаешь глаза и закусываешь губу, — ты думаешь о нём. Он...
Начинаю краснеть. Вот почему так? И вообще, мои игры с Мессингом Гуру не касаются! И наоборот! Мысленно вздыбила холку и прижала уши. Облик не меняю, но моя тигрица недовольна. Ей нравится, что у неё два сильных самца. Ну а кому не понравится? Муррр?
— Кошка, ты невозможная... — жаркий шёпот мне в шею, — не отказывай мне... Немыслимо оставить тебя...
А руками... И губами... Муррр... Интересно, сейчас уже ночь, или ещё утро? Пусть будет ночь... Аххх... Распадаюсь на части, сгораю и возрождаюсь... Снова и снова. И каждое прикосновение, каждое движение Гуру наполнено бесконечной нежностью... Мы растворяемся друг в друге, и это так чудесно, что я кричу от восторга. Выпадаю в астрал под урчание маула.
Очередное пробуждение. Теперь уже с Мессингом, и опять он меня не разбудил. Подарю ему резиновую куклу. Пусть играет. Если я ему неинтересна. Аййй, ну кусаться-то зачем?! Да ещё в такое место!
— Сладкая, если ты уже проснулась, удели мне внимание.
— Укусить?
— Как ты жестока ко мне!
— А кто первый начал?
Разговор закончился полётом. Вот почему я могу помнить и воспринимать близость с Гуру, а с Мессингом я просто улетаю и ничего не помню и не соображаю даже?!
Возвращаюсь на грешную земл... в Бездну то есть...
— Я прямо вся тебя внимательно слушаю, мин херц.
— Как интересно... Прямо вся?..
— Прекрати сейчас же! Я буду кусаться! Я щекооотки боюууусь!!!
Хихикаю под щекочущими и тормошащими меня руками Мессинга, пытаясь отбиваться. Ага, отобьёшься тут! У него руки длиннее! Мурзик, обрадованно урурукая, прыгает по нам, не заботясь, что под его лапами оказываются и наши головы. В общем, куча-мала! Мессинг внезапно посерьёзнел:
— Сладкая, мы переезжаем. Мы обсудили с Лаки ситуацию, и решили, что он будет играть безутешное горе, выманивая на себя заговорщиков, а мы с тобой пока поживём в родовом гнезде его клана. В нём никто не жил с момента катастрофы. Магией пользоваться там можно, а отследить её использование, — нельзя. Слишком сильны остаточные возмущения магических полей. Заклинание уничтожения рассеялось совсем недавно. Пары сотен лет не прошло...
Нндаа, действительно. А я только-только начала забывать о разнице в возрасте. И в жизненном опыте...
— Сладкая, не прикидывайся. Сколько тебе лет?
Злобно смотрю на возлюбленного Повелителя, попутно пытаясь сосчитать... Ибн Хоттабн! Сколько же лет прошло!
— Не подсчитывай, незачем. После твоего ухода в Бездну с Лаки, тем более.
— А это почему ещё?
— А это потому, сладкая, что Бездна приняла тебя как своё дитя. Тебя можно убить, так же как и любого из нас. Легче, чем любого из нас. Но стареть как человеки... как люди, ты не будешь. Впрочем, меняющие облик не стареют. Они делаются хитрее, и опаснее.
— Неласково, мин херц. Ты ко мне предвзято относишься!
— Как ты догадалась, что нельзя трогать рубашку и пользоваться магией?
Вопрос задан таким тоном, что я понимаю: шутки кончились.
— Лаки сказал, что маулы способны мгновенно поглотить любую магию, а твоя рубашка его напугала. А он храбрый котик. Он побаивается только вас с Лаки. А к твоей рубашке он даже приближаться не хотел... Ну ты сам видел. Я за свою жизнь усвоила непреложную истину: если что-то вызывает опасение, трогать это не нужно. А магией — тем более.
— Пусть так. Пойдём, сладкая.
Подхватывает меня под локоток стальными пальцами, и делает шаг в цветущий сад. Ох, не нравится мне это. Что-то произошло. Мессинг по-настоящему зол. А я не понимаю, что случилось.
— Не понимаешь, сладкая? Я попытаюсь объяснить. Когда-то Бездной управляли четыре клана. Один был практически уничтожен во время междоусобных войн. Время от времени в высоких семьях появляются потомки. Но это не важно. Это легко отследить. Кровь не спрячешь. Во всяком случае ненадолго. Второй клан — меняющие облик. Тебе не скучно, сладкая?
— Мне интересно.
— Продолжаю. Этот клан не стал ждать, пока его полностью уничтожат, а сохранил генофонд. Меняющие облик покинули Бездну около миллиона лет назад. Но до сих пор в каждом учебнике истории написано: "тот, кто ушёл, однажды вернётся". Меняющие облик были эмпатами, а правящая семья — ещё и природными некромантами. Тебе всё ещё интересно, сладкая?
— Всё более, и более. Продолжай, мин херц.
— Мы готовились к их возвращению. Все эти годы. Растили своих некромантов. Конечно, они не такие сильные, но мы платили за исследования; оптимизировали заклинания... Мы совершенствовали боевую магию... Мы готовились. И меняющие облик тоже готовились. Только они пошли своим путём. Ты улыбаешься, сладкая, тебе весело?
— Фраза "мы пойдём своим путём" часто повторяется в моей родной стране. Продолжай, мин херц, мне действительно интересно.
— Вне Бездны они ассимилировались с местным населением. Но, поскольку владели техниками программирования потомства, каждые несколько поколений рождались дети с заданными параметрами. Скрещивались по особой программе, чтобы достичь нужного облика. Мы ждали воинов, а они сделали ставку на женщину. Беспомощную, слабую, абсолютно несамостоятельную, ни в коем случае не красавицу, миловидную, не более. В общем, ничего настораживающего в ней нет. Как в котёнке с перебитыми лапами, которого берёшь потому, что без тебя он не выживет. И когда ты понимаешь, что опасаться всё-таки нужно, она уже прочно обосновалась в твоей душе. Лаки напугал меня. Он был готов к самоуничтожению. О, он отомстил бы за нашу гибель, точнее, за твою. А потом... Что, Лаки тебе уже не нужен, сладкая? Ты носишь его детей, можно пустить Повелителя в расход?
— Ты с ума сошёл! Вы нужны мне оба. Я не знаю ничего о том, что ты мне здесь только что наговорил. Я знаю только то, что никакого отношения к покушениям не имею. Доказывать свою лояльность я не собираюсь. Ты привёл меня сюда... для чего?
Мессинг, подхватил меня на руки, сделал очередной шаг, и оказался в доме. Небольшой дом. Не больше футбольного поля. Не такой, как резиденция Лаки, или дом в поместье, которое Мессинг создал для меня. Вход в зал, точнее в предзалье. Потом круглый холл, с распашной лестницей, ведущей на второй этаж, за которой собственно зал-гостиная с дверями по всей стене. Второй этаж, тоже полукруглый и двери... двери... двери... Высота потолков — метров пять, не меньше. В залах обоих этажей небольшие фонтаны и цветущие розовые кусты, отделяющие двух-с-половиной-метровым забором площадки, на которых уже привычные ложа и столы. На первом этаже — мраморные, на втором, — палисандровые. Я здесь с ума сойду.
Такого странного дома я не видела ни в одном из миров, в которых мне довелось побывать. Зачем здесь столько дверей? Это общежитие? Или где? Колючки на кустиках могут выпустить всю кровь, даже из дракона. Не удивлюсь, если они ещё и ядовитые. Ой, мама! Кусты зашевелились и пустили побеги в нашу сторону. Зажмурившись, прижимаюсь к Мессингу. Конечно, таких красивых роз я не видела нигде, и пахнут они так нежно... Но! Не надо ползти ко мне! Я щекотки боюсь! И шипов тоже!
Шипы загнутые как у ежевики, и огромные, как... не знаю что! Сантиметров десять длиной! А цветы — тоже огромные, льдисто белые. Как будто слегка подсинённые. Обычно белые розы чуть зеленоватые, если в бутоне, или желтоватые, редко когда — ярко белые. А эти напомнили мне детство, когда мы с бабулей белили потолки побелкой, добавляя в неё чуть-чуть синьки для достижения "белоснежности". И запах, — холодный. Розы и снег. Острый запах зимней свежести.
Вот интересно, на хрена в доме сажать розы? Да ещё на двух этажах сразу? Я могу ещё понять цветы на первом этаже. Но на втором?! И как они так быстро растут? Бутоны пьют мои слёзы, и гладят моё лицо, которое я старательно прячу на груди Мессинга. Безуспешно. Они умудряются подлезть с двух боков одновременно. Как собаки, мечтающие, чтобы их погладили. Эта странная мысль заставляет меня оторваться от Мессинга и посмотреть на кусты. Они тянут ветки ко мне, не обращая внимания на возлюбленного Повелителя. А от Мессинга идёт волна холодного, недоброго любопытства.
— Это была проверка, мин херц? На совместимость? Или где? И как результат?
— Ты сможешь жить здесь. Рабынь отберёшь сама. Их надо будет представить охране. Твоё неудовольствие рабыней убьёт её.
— Я не хочу жить здесь. Мне здесь некомфортно. Все эти двери... И где удобства? В саду? Типа "сортир"? А мыться в фонтане?! Зачем ты меня сюда притащил, мин херц?! Я ни за что не поверю, что это родовое гнездо клана Лаки.
— Главе клана Лаки не следовало переносить свою резиденцию в дом главы клана "меняющих облик". Но, да, — это родовое гнездо клана Лаки. То, во что оно превратилось после катастрофы. Я полагаю, именно так выглядел дом твоих предков, сладкая. Все эти двери ведут в разные миры.
— Дом на перекрёстке... Вот, значит, как он выглядит.
Глаза Мессинга опасно сузились. И розы зашевелились. Аромат поплыл в сторону Мессинга, минуя меня. Реагируют на угрозу? Цветы-эмпаты? Может ли такое быть? Тихо-тихо касаюсь... и заиграла листва тёмной зеленью, рванулись вверх колючие ветки, распускаются, буквально на глазах, душистые цветы... Волна силы хлынула ко мне, заполнив всю меня, вырвав отрывистый смех, заставивший возлюбленного Повелителя отшатнуться от меня, как от ядовитой змеи... Но с рук он меня, что характерно, не отпускает.
— Возлюбленный Повелитель.
Говорю не Мессингу, говорю цветам. Так, как собаке говорят "свой". Вспомнила маула, оставшегося в тундре... Ага, как же! Остался он! Чёрная мохнатая тушка с радостным мряяявом летит со второго этажа прямо в колючие кусты, которые умудрились повернуться так, чтобы не поранить шестилапого, и ехидно, — у меня нет другого слова, — спружинить у самого пола так, чтобы он шмякнулся на пол, обиженно мявкнув.
— В чём выразилась упомянутая тобой катастрофа с семьёй Лаки, мин херц?
— Ты ещё не поняла? Розы вернулись и выпили всех представителей клана. А меня не тронули. Я другой крови. Мне это ясно дали понять, прежде чем открылась дверь в резиденцию моего родного клана, которую теперь занимает Лаки.
— Дом выглядел иначе? Мин херц?
— Конечно он выглядел иначе! Жить в этом безумии могли только меняющие облик!
— Мне здесь некомфортно, мин херц.
— Привыкай, сладкая! Здесь тебя абсолютно точно никто не убьёт. Цветы не позволят. Разве что отравят, но с этим ты и сама справишься.
— Если цветы уничтожили весь клан Лаки, то он не сможет прийти ко мне?
— А ты хочешь, чтобы он пришёл? Тебе недостаточно того, что ты с ним уже сделала?
— Я уже сказала тебе всё об этом, мин херц. Лаки отец моих детей. А я не убиваю отцов своих детей. Они должны заботиться о моём потомстве. И на этом закрыли тему.
— Вот теперь я слышу тебя настоящую, сладкая. Истинная кровь меняющих. С нетерпением жду, когда к тебе вернётся и истинный облик меняющих. Интересно, как они выглядели.
— Я не меняю облик сейчас.
— Я знаю, сладкая. На тебе просто кокон иллюзий вплетённых в генетическую структуру. Я вижу этот кокон, Лаки тоже его видит, но что этот кокон скрывает, мы не видим. Даже Бездна не смогла его снять.
— А может и не надо? А то вдруг там крокодил какой-нибудь? — вспомнила "Белое солнце пустыни".
— Уже без разницы. Ты слышала мою речь? Или пропустила мимо ушей?
Опять кусает меня за ухо! Дёргаюсь, и вместе с Мессингом падаю на подставившееся ложе. Интересная меблировка у меняющих облик! Удобная даже... Аххх!
Вот не хочу подчиняться, после такой обиды, а снова улетаю, напитывая розы своими счастливыми криками. Ууу, гад!
На руках у возлюбленного Повелителя иду осматривать своё жилище. Настраиваюсь на дом и мысленно раскрываюсь перед ним. Двери... двери... Вот! Сюда. Дверь открывается. Мессинг начинает хохотать. Сел на пол, держа меня на коленях, и хохочет. Что смешного, спрашивается? Спальня, как спальня. Траходром, кхм, ложе не меньше, чем у Лаки, есть дверки, вероятно в удобства. Надеюсь на это. Потому что мне в эти два дня даже бесконтактной мойки не досталось.
— Сладкая, зачем тебе мыться? Ты мне такой нравишься ещё больше!
— Смейся, смейся. Но почему спальня?
Дом насмешливо фыркает. Вот блин! Ну удружил, возлюбленный Повелитель! Вывернулась из рук Мессинга, и пошла исследовать спальню. Дверки ведут куда надо. Удобства, умывальная комната, маленький бассейн, как в доме Гуру. Привела себя в порядок, вышла, обсушившаяся тёплым воздухом. Спихнула Мессинга с кровати. Что за манера заваливаться в койку в сапогах! Ещё бы шпоры нацепил! Гррр!
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
