— О, боже! Я совсем забыл! — Бенвор вскочил и зацепился ногой о рассохшуюся половицу, едва не растянувшись. Женщина прыснула. Олквин побагровел и задом попятился к двери.
— Извините. Сейчас!
Он выскочил за дверь и убежал, точно какой-нибудь шустрый деревенский паренек, а не чинный армейский капитан. Джелайна долго смотрела ему вслед, и на губах ее играла мечтательная улыбка.
— Так похожи, — тихо прошептала она, качая головой. — И все же совершенно разные.
Бенвор распахнул дверь пошире, пропуская вперед Малеану с подносом. Повариха прошла к низкому столу и суетливо заговорила:
— Совсем замучили бедную, а господин капитан сказал, что ты, оказывается, и не шпионка вовсе... Давай-ка, поешь.
Джелайна стояла у камина, вытянув руки к огню. Хрупкая, затянутая в мерцающую черную ткань, на фоне пламени она казалась еще тоньше, чуть ли не просвечивая насквозь. Похожая на мальчика-подростка, разве что была чуть пропорциональнее.
— Вы встали? — поразился Бенвор. — Уже?
— Не удивляйтесь, проекции поправляются очень быстро, — ответила она, поблагодарила повариху и взяла миску с кашей.
— Малеана, — спросил Бенвор, — нет ли у тебя подходящей одежды для леди?
— Юбка найдется, — кивнула повариха. — Только она в нее три раза завернется.
— Да не нужна мне ваша юбка, — дернула плечом Джелайна. — Что я, жить тут собралась?
— Что ж ты, прямо так и будешь ходить? — всплеснула руками Малеана. — Срамота...
Джелайна вздохнула и отвернулась, всем видом словно говоря, что ей-то как раз стыдиться нечего. Олквин выпроводил повариху, велев ей подобрать хоть что-то приличное.
— Вы отпустили охрану, — заметила гостья. — Уже не опасаетесь?
— Кого — вас?! — ухмыльнулся капитан. — Такую слабую после зелья? Да на что вы сейчас способны?
Джелайна перестала жевать, приблизилась к Бенвору и тихо произнесла:
— Ну, например, убить. Сперва вас, потом писаря... Зачем мне себя раскрывать?
И тут Олквин обнаружил, что ее руки совсем не дрожат, осанка стала уверенной, а взгляд — ясным и цепким. Первоначальное упоение приоткрывшимся ему фантастическим миром улеглось, и он осознал, что стоящая перед ним женщина, несмотря на обманчиво тщедушную внешность, может быть по-настоящему опасной.
— Я могу сделать это прямо сейчас, просто протянув руку, — еще тише добавила она, наклонив голову набок и быстрым взглядом окидывая капитана с головы до ног. — Вы даже не успеете позвать на помощь.
— Ну что ж, рискните, — предложил Бенвор, машинально кладя ладонь на рукоять меча.
— А зачем? — Джелайна отошла и снова невозмутимо принялась за еду. — Мне это не нужно. Вот приди я в этот мир по работе — другое дело. Вы ведь не ошиблись, капитан, я и есть шпионка, убийца и террористка. Просто не по вашу душу.
— Тогда я рад, что вы попали к нам случайно, — проговорил Олквин. — Надеюсь, наше королевство не интересует вашу... контору. Само собой, обвинение в шпионаже снимается.
Тут женщина перестала есть и опустила голову.
— Значит, это все-таки не розыгрыш, — печально произнесла она. — То, что рейдеры не появлялись у вас ни разу, мне и так понятно. А я еще надеялась, что Чарли забросил меня сюда случайно, и все вот-вот закончится.
— Это и вправду могло быть совпадением, — предположил Бенвор. — Или нет?
— Нет. Что-то одно — возможно, но не все сразу. Утопия, драйвер, двойник... Нет, это все-таки игра, просто правила в очередной раз усложнились.
— Довольно жестоко с его стороны играть с вами в такие игры, — заметил Олквин. — А если это действительно игра, но поломка этого вашего... — он указал на голову женщины, — и есть случайность?
Джелайна задумалась.
— Капитан, вы верите в Бога? — спросила она.
— Думаю, да, — после небольшой паузы ответил Бенвор. Неуверенность ответа удивила женщину.
— Что ж, если знаете молитвы, помолитесь, чтобы это не оказалось правдой. Если все из-за драйвера, то этому миру теперь долго не избавиться от незваной гостьи.
— А как же ваше тело там, в другом мире?
— Оно лежит в капсуле, и относительно этой проекции время для него стоит на месте. У меня есть шанс побить все рекорды и проверить на себе TS-теорию об экзистенциальной бесконечности. Доживу до своего времени, спирали наших миров синхронизируются в червоточине, и меня автоматически выбросит обратно. Это самый радужный прогноз.
— Ничего себе, радужный! И вы так спокойно говорите об этом?
— А я вообще на редкость спокойная. Это ваша отрава вывела меня из себя, — Джелайна села на кровать и принялась расшнуровывать ботинки. Сняв их, она вытянулась поверх одеял, положив обувь рядом.
— Будете спать с ними в обнимку? — ухмыльнулся Бенвор.
— Конечно. Вдруг меня выдернут, а они останутся.
— Так вы действительно собрались спать?
Она покосилась на него, прищурив один глаз.
— А что, есть другие предложения?
— Но... разве вам не интересно разузнать получше, куда вы попали?
— Нет. Все, чего я хочу — дождаться пула. Сейчас я в безопасности, крыша над головой есть, мне тепло, я сыта, кровать удобная. Чего еще можно пожелать? — Джелайна снова окинула юношу тягучим взглядом и вздохнула.
— А я хотел порасспрашивать вас, — Олквин сел рядом с ней. — Я понимаю, что вам здесь может казаться скучно, но вы-то для меня — настоящее чудо. Вдруг вы исчезнете ночью, а я так и не узнаю ничего больше.
— Капитан, вам мало уже услышанного? — устало спросила Джелайна.
— У меня все равно полно вопросов. Например, что такое пистолет?
Женщина снова вздохнула.
— Оружие.
— Это я понял, — кивнул Бенвор. — А подробнее?
— Огнестрельное оружие.
— Стреляет огнем? — удивленно переспросил капитан. Джелайна хихикнула. Олквин нахмурился и добавил: — Тогда зачем нужны пули?
— Пистолет стреляет пулями, а пули выталкиваются из ствола огнем, — прикрыв глаза, монотонно протянула женщина. Бенвор вдохновенно заерзал.
— А как сделать такой пистолет?
— Начинается... — проворчала Джелайна. — Пистолет ему подавай. Нет бы спросить у меня, например, про современные способы лечения... ой, нет, этого я не знаю. Или об искусстве... хотя что я понимаю в искусстве?
— Вот видите, леди, — развел руками Олквин. — Вы солдат, и я солдат. О чем еще нам говорить?
— Ну почему же? Я в прошлом — преподаватель колледжа. Учила ребят вашего возраста.
Бенвор просиял.
— Учитель? Какая удача! Вы, наверное, сведущи в самых разных науках?
Джелайна сердито подперла щеку кулаком.
— Знаете что, капитан, давайте лучше про пистолет.
Спустя полчаса Олквин вытер взмокший лоб и расстроено переспросил:
— А иначе никак?
— Конечно, нет! Даже для самой примитивной модели нужна хорошая сталь, множество инструментов для ее обработки, порох, наконец...
— А что такое порох?
Джелайна со стоном рухнула лицом в скомканное одеяло.
— Капитан, какой у вас сейчас идет год?
— Шестнадцатый.
— Точнее. Тысяча пятьсот шестнадцатый? Тысяча четыреста шестнадцатый? Тысяча триста? Или еще раньше, черт возьми?!
— Просто шестнадцатый, — озадаченно ответил Бенвор. — От разделения Великого Хорверолла.
— А в каком году произошло разделение? — продолжала допытываться Джелайна.
— Сразу после смерти короля Сейнона. Он правил двадцать три года. А до него...
— Стоп, — перебила она. — Принцип ясен. У вас есть общая система летосчисления?
— Общая?
— Ну, в моем мире, например, принят отсчет от Рождества Христова. Насколько я успела понять, о Христе вы знаете не понаслышке.
— О, это же было так давно, — скривился капитан.
— Вот и скажите мне, как давно это у вас было. По возможности, поточнее.
На Олквина было мучительно смотреть. Он морщил лоб, ерошил волосы и, наконец, признался:
— Я не знаю. Может, в монастыре хранятся летописи? Но мне их никогда не показывали.
— А вы что делали в монастыре?
— Я там воспитывался в детстве, учился грамоте, разным наукам. Но мне никогда не приходили в голову подобные вопросы. Леди, вообще-то, я считаюсь весьма образованным человеком, но вы заставляете меня чувствовать себя полным невеждой!
— Успокойтесь, это нормально, — мягко произнесла Джелайна. — Видите, капитан, любой мой вопрос неизбежно тянет за собой следующий. Чтобы разобраться во всем основательно, нужно начинать издалека. Так же и с моими знаниями. Чтобы дать вам хотя бы общее представление о предмете вашего интереса, сперва пришлось бы объяснять самые основы. Сколько лет вы проучились в монастыре?
— Пять. Ну, со мной не все время занимались науками. Большей частью обучали военному делу.
— А мое образование заняло семнадцать лет, — заметила Джелайна. — И все это время я занималась практически одной только учебой.
Бенвор оторопел.
— Ого! Да мне девятнадцать! Вы проучились целую жизнь! Когда же жить?
— Но меня же не запирали в монастыре, — усмехнулась она, но потом ее улыбка поблекла.
— Полагаю, вы самый образованный человек из всех, кого я знаю, — подумав, высказался Олквин.
— Нет, капитан, — хмуро возразила Джелайна. — Подозреваю, что в данный момент я самый образованный человек во всем вашем мире. Но я очень хочу вернуть эту статистику к прежнему виду.
В дверь осторожно постучали.
— Господин капитан! — раздался голос Виланда. — Вы не спите?
— Входи, — отозвался Олквин. — Что случилось?
Виланд со свечой в руке шагнул вперед и уставился на идиллическую картину: раскрасневшийся инспектор и оправданная шпионка при свете камина сидели на кровати друг напротив друга, скрестив ноги, оба без обуви, а капитан еще и без мундира, и, судя по всему, вели задушевную и довольно эмоциональную беседу.
— Жарко как у вас... — пробормотал дежурный. Бенвор босиком спрыгнул на пол и загасил камин.
— Зачем пришел?
— Я это... одеяло наше хотел забрать. Заполночь уже, милорд.
— Так вот почему у меня давно глаза слипаются, — понял Олквин.
— Это же ваша кровать, — вскочила Джелайна. — Я могу переночевать где угодно.
— Еще чего! — возмутился капитан. — Вы теперь моя гостья. Располагайтесь здесь, — он повернулся к Виланду: — К леди Анерстрим относиться с почтением. Передай это всем. И пусть мне приготовят ночлег в другом месте.
Дежурный оставил свечу и скрылся с одеялом под мышкой. Джелайна расправила второе и, покосившись на раскаленный камин, расстегнула и стащила форменную куртку, оставшись в белой майке без рукавов. Бенвор скользнул невольным взглядом по ее тонким рукам и острым плечам с выступающими косточками. Даже не верилось, что этими паучьими лапками можно отбиться от нескольких солдат. А она отбивалась — только впятером и скрутили.
— Вы так легко это сняли... — показал он на куртку.
— Ну да, — согласилась Джелайна. — Это молния, — она показала, как именно работает замок. — Очень удобно.
— Молния, — повторил Олквин, ухмыльнувшись.
— А что смешного?
— Нет, ничего, — пробормотал он. — Не волнуйтесь, леди, теперь вас никто не посмеет тронуть.
Джелайна настороженно посмотрела на него исподлобья.
— Выходит, я и впрямь осталась нетронутой толпой солдат только благодаря неизвестным здесь застежкам?
— Я прошу прощения за них, — извиняющимся тоном сказал Бенвор. — В форте Локо мало женщин, так что пойманные шпионки — законное развлечение для всех желающих.
— Хорошо, что я не притащилась сюда в коротенькой юбочке для бразильского карнавала, — хмыкнула Джелайна. — Хоть за это спасибо Уокеру.
— Вы еще и благодарить его готовы, — неодобрительно покачал головой Олквин.
— Капитан, вы, кажется, собирались идти спать? Не то чтобы я вас выставляла, но у меня после вашего допроса горло болит.
— О, я и забыл, что вам пришлось говорить несколько часов подряд, — спохватился Бенвор. — Простите.
Натянув сапоги и набросив на плечи мундир, он шагнул к двери и остановился.
— Вы действительно можете исчезнуть ночью?
— Не знаю, — ответила Джелайна. — Но очень надеюсь на это.
Олквин долго смотрел ей в глаза.
— Жаль, — проронил он. — Если бы вы не спешили, могли бы погостить у нас. Я так много всего хотел спросить...
— Проекции, в принципе, некуда спешить, но возврат от меня уже не зависит.
— А вы еще придете сюда? — спросил Бенвор. — Вам ведь это несложно.
— Я не уверена, смогу ли уйти, а вы уже предлагаете вернуться, — с упреком произнесла Джелайна.
— Вы правы. Доброй ночи, леди Анерстрим. Ну, и на всякий случай — прощайте.
— Прощайте, капитан Олквин.
Бенвору показалось, что ее глаза влажно блеснули. Уже выйдя, он снова вернулся.
— А вы оставите в памяти нашу встречу или сотрете?
— Я вас никогда не забуду, — с грустной улыбкой пообещала она.
Первое же, что сделал капитан, проснувшись утром — отправился проверить, на месте ли его удивительная гостья. Джелайна никуда не исчезла, и спокойно спала. Тревожная пустота в душе Бенвора, возникшая сразу после пробуждения, рассеялась без следа. Выходя, он подумал, что стоит начать записывать все, что ему хотелось спросить, чтобы потом ничего не упустить.
Позже Малеана позвала Джелайну завтракать. Гостья казалась невыспавшейся. На вежливый вопрос Олквина она объяснила:
— Долго не могла уснуть. Снова и снова теребила драйвер, и все думала — зачем я здесь?
— Что-нибудь надумали?
— А как же! Например, что Чарли решил вживую показать мне, как он выглядел в молодости. Но тогда почему именно в это время? Может, он не смог найти двойника-ребенка?
— А ему не проще было показать вам себя самого в детстве?
— Рейдеры не могут путешествовать по реальной спирали. Нет, это можно было устроить, но только обратившись за помощью к Патрулю Времени. А они, знаете ли, не катают туристов. К тому же, у Чарли довольно натянутые отношения с некоторыми патрульными. Да и встречаться с самим собой ему никак нельзя.
— Ваша жизнь — это что-то необыкновенное, — качая головой, восхищенно пробормотал Бенвор. — Вы рассуждаете о путешествиях во времени и иных мирах так же легко и буднично, как я — об объезде границ королевства.
Джелайна невесело улыбнулась.
— Каждому свое. А вот мне любопытно, почему двойник Чарли живет в средневековье? Может, наши эпохи все-таки одновременны? Хорошо бы так и оказалось. Тогда бы мне пришлось дожидаться синхронизации всего лет пятнадцать.
— Ничего себе — "всего"? — изумился Олквин. — А сколько же придется ждать, если эпохи не одновременны?
— Судя по первичным наблюдениям, в сравнении с реалом ваш мир сейчас находится примерно на уровне четырнадцатого-шестнадцатого веков, — ответила Джелайна. — Точнее сразу не скажу, потому что во всех утопиях существует так называемый люфт эволюции. Что-то развивается быстрее, что-то отстает, и везде по-разному. Отклонения в уровнях технологий порой имеют размах в целые столетия.
— А из какого века пришли вы? — заподозрив совсем уж неладное, спросил Бенвор.
— Из двадцать первого.
Олквин выронил вилку. Когда к нему вернулся дар речи, он выдавил:
