Торлор

— Ушла в нижний мир.

— Сама?

— Как уж сама, после тебя, ее провожать пришлось — пошутил лоль.

— Я не знаю, как это получилось.

— Хорошо рейтары не заявились. Проход в их мир нельзя оставлять открытым.

— Этих еще не хватало.

— Уже слышал о них?

— Лучше. Видел.

— И как впечатление? — в голосе лоля слышалось легкое удивление.

— Хорошее — не стал уточнять детали, почти пришедший в себя, Джек.

— Если живой остался, то должно быть хорошее. Сколько их было?

— Девять.

Воцарившееся молчание было красноречивее всяких слов.

— И как они ушли — все же спросил лоль, после затянувшейся паузы.

— Не знаю, "кровавая гора" их отправил обратно.

— Ты познакомился с "горой". Да, он такое может, однако, с безумцами надо быть осторожнее.

Теперь, пришло время взять паузу Джеку.

— Значит не только я, считаю его нездоровым?

— Ты и еще много народу. Лучше стало?

— Да, все в порядке. Можем двигаться дальше.

— Обдумай, что случилось, если в схватке снова повториться, я могу и не успеть.

Обдумай, как такое обдумаешь, Джек шел за лолем по узкому проходу, признавая, что еще до конца не восстановился.

Когда отдал резонирующую силу, на ее место затянуло душу лорта, сделал он вывод о произошедшем, решив больше так не экспериментировать. Сосредоточившись на своей темной искре, он резко остановился, чувствуя мощь своего тела. Пришло понимание, что изменение от слияния с лерком наконец завершилось.

— Что? — лоль тоже остановился.

— Вдруг понял, как сильно меня зацепила эта дохлая кошка.

— Да уж. Глаза у тебя приметные стали, я слышал о чем-то похожем, потом попробуем вернуть им нормальный вид.

— Попробуем — легко согласился Джек, радуясь, что снова встретил своего учителя.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Смрадный запах тоннеля становился все сильнее и сильнее. Пару раз лоль проваливался по пояс в неприметные углубления полные отбросов и нечистот, тихо ругаясь, он проклинал лортов породивших столько грязи и экскрементов.

— Ничего — развеселился Джек, успешно обходящий скрытые ямы — как только выберемся, все враги враз разбегутся, такого запаха им точно не вынести.

— Мог бы и предупредить что здесь такое.

— Не припоминаю, чтоб так тяжело тут было дышать, хотя мне тогда не до запахов было.

— Опять лорты — лоль остановился — это что настолько важный сток? Охраны столько, что можно подумать, что сам глава семьи в него гадит.

— Давай как в прошлый раз — предложил Джек — я им скажу, что по срочному делу. Должны поверить.

— Иди — пожал плечами лоль — только больше никаких душ.

— Само собой — успокоил его Чуу-ур — посмотришь меня в ближнем бою.

Ему хотелось опробовать свое тело, в противостоянии с силачами лортами. Перераспределение энергии по каналам, значительно утяжелило удары и укрепило его защиту.

— Не увлекайся, никакого шума нам не надо, просто отвлеки.

— Ладно — кивнул головой Джек.

Выйдя из-за очередного поворота, он спешно двинулся к казалось ждущим его лортам. Трое воинов, с булавами в руках, уже были настороже и готовы сражаться.

Что-то не так, сделал вывод Джек, подойдя почти вплотную к ним, и первым нарушившим молчание.

— К светлейшей Орл`чар, со срочным сообщением.

— Не пройдешь — последовал короткий ответ, тоном не вызывающим возражений.

— Она ждет.

— Ей сейчас не до сообщений — равнодушно ответил крайний воин в помятом доспехе, начиная движение. Тройка лортов слаженно двинулась вперед, окружая незваного гостя.

— Мы же союзники — слабо запротестовал Джек, делая шаг назад.

Кривые усмешки, прячущих взгляды лортов, были ему красноречивым ответом.

Булава пролетела совсем рядом, подумал он, вступая в схватку. Стараясь не встать на грань сна, Чуу-ур представил, что темная сфера в его груди исчезла. Осталось только тонкое чувство переливающейся энергии, давая возможность на нее влиять.

Тело реагировало молниеносно. Если одновременно концентрироваться на происходящем и чувствовать силу, то результат такого раздвоения внимания становиться просто поразительным — сделал открытие Чуу-ур, отступая от одновременно атакующих противников.

Сделав еще шаг назад, он поймал чужой ритм движений, и резко сократив дистанцию, сам атаковал.

Его техника ударов, разученная в школе мечей, подкрепленная перераспределением силы, достигла своего совершенства. Схватка закончилась.

— Эти три движения мне знакомы — подошедший лоль, не зная как выразить свои эмоции, просто развел руки в стороны — но как ..?

Замолчав, он уставился на три тела, лежащих в зловонной луже и бьющихся в предсмертной агонии. Из пробитых доспехов лортов тяжелой кляксой вытекала кровь. Отверстия в их стальной защите, как раз размером с кулак стоящего рядом, бывшего ученика, были ужасными. Один из проигравших повернувшись на бок и подтянув колени к груди, отправился в нижний мир, открыв для взора такое же круглое, кровоточащее отверстие в области спины.

— Насквозь — только и смог вымолвить лоль, делая шаг в сторону.

После паузы, вызванной смыванием нежданным победителем, крови с засученных по локоть рук, он подозрительно сузив глаза спросил:

— Кто ты?

— Вот не начинай — недовольно огрызнулся Чуу-ур — других вопросов больше не бывает кроме этого? Сам же отправил учиться. Это три любимых удара горящего Чао.

— Техника мне знакома. Но сила. Пробить доспех насквозь, вместе с телом, такого Чао никогда не мог.

— Я научился контролировать силу искры — с вызовом в голосе проговорил Чуу-ур — твой учитель так мог и теперь так могу и я.

— Пробивать тела насквозь, да еще с прочнейшим доспехом лортов, такого он никогда не мог.

— А я, значит, могу — отрезал Джек, завершая спор.

— Ладно — согласился лоль — это удивительно и я за тебя искренне рад.

— Действительно рад — протягивая руку, примирительно проговорил он — в этом ты превзошел и меня и старого Локатра.

— Во мне растет гордость, за такого смышленого ученика — видя отстраненность Джека, с серьезным видом заявил он, и пряча улыбку в уголках глаз.

— Гордость, это конечно хорошо — закончив смывать грязной жижей, кровь лортов, проговорил Чуу-ур — только тревожно мне за мою бывшую хозяйку.

— Почему?

— По их тону — кивок в сторону затихших тел — ей сейчас не до встреч.

— Я не о том. Тебе-то какое до нее дело?

Немного подумав, Чуу-ур ответил с едва заметной странной улыбкой:

— Соскучился.

— А.. — ухмыльнулся лоль — только когда встретишь, не забудь ей об этом сказать, перед тем как она постарается тебя в нижний мир отправить.

— Не забуду.

— — — — — — — — — — — — — — — — —

Наконец выбравшись из зловонного стока, они крадучись двинулись дальше.

— Сначала за лепестком — жестко глядя в глаза лолю, заявил Джек.

Митар промолчал, только приподняв брови в немом вопросе.

— Мой меч, конечно кулаки стали крепкие, но думаю, он нам еще пригодиться.

— Ладно. Далеко?

— Нет. Совсем рядом — обрадовался бывший ученик — это комната со всяким хламом, там и охраны то нет.

— Веди. Только тихо.

Действительно, на всем протяжении их короткого пути им не встретился ни один из лортов. Остановившись у запертой двери, Чуу-ур попросил Митара посторожить, а сам, превратив в пыль засов на двери, быстро зашел в кладовую. Среди множества вещей небрежно разложенных на широких полках, он сразу заметил лепесток. Камешек на его рукояти призывно горел, привлекая взор своего хозяина.

— Вот и я — Чуу-ур вытянул Раджхарад из под тяжелого тюка, набитого какими-то глиняными плошками. Повесив перевязь на плечо, он провел ладонью по рукояти с рисунком.

— Больше не теряйся — обратился он к клинку, словно к живому существу, чувствуя охватившую его радость, как от встречи со старым другом.

Найдя на этой же полке свой нож, он взял его в левую руку.

Острая боль, молнией, пробила предплечье. Сразу ощутив на своей руке тяжесть, нарисованной птицы, он резко выдохнул, борясь с внезапно возникшей слабостью.

Словно воск, под пламенем свечи, малый ключ предела стал таять в его руке. Черная, покалывающая масса, слилась с татуировкой, полностью впитавшись в рисунок птицы. Наконец с трудом вздохнув, Чуу-ур вытер со лба выступивший пот. Боль постепенно отступала, также постепенно уходила и тяжесть в поглотившей Жшант татуировке.

— Да что же со мной такое? — задал сам себе вопрос Чуу-ур, начав искать на полках, трактат метра.

Сдержанно выругавшись, он отбросил в сторону обложку книги. Все страницы в ней были вырваны, легкий запах и частички Шоро, не двусмысленно говорили, что листы нашли свое применение в самокрутках любителей опасного дурмана. Не тратя больше времени, он присоединился к лолю, застывшему у стены словно камень.

— Нашел?

— Вот — с гордостью показал свой клинок Чуу-ур — не смотри что ржавый, на самом деле он молочно-белый.

— Хорош — протянул лоль, разглядывая меч — редкая диковина, где достал?

— В яме, на территории школы, там еще чудище живет.

— И там побывал? — усмехнулся лоль — яма это серьезное наказание.

— Пришлось, зато теперь есть клинок.

— Повезло — коротко ответил Митар — теперь куда?

— На право — указал дорогу, острием лепестка, Чуу-ур — там длинный коридор, потом три комнаты и зал собраний.

Медленно ступая, по расписанному орнаментами коридору, Митар пригибался все больше и больше, стараясь понять причину возникшей тяжести.

— Темнота стала гуще.

— Чего? — не понял Чуу-ур.

— Темнота, она становиться темнее и тяжелее — тихо прошептал лоль, словно боясь, что его услышат.

— Не показалось? — на всякий случай задал вопрос Чуу-ур.

— Нет, такое не кажется. Ты не чувствуешь что воздух и темнота в отдалении густеет.

— Мне камешек светит.

— Какой камушек?

— Да вот на рукояти который, видишь, паучок лапками держит — Чуу-ур подошел ближе к остановившемуся лолю.

— Паучок? — голос Митара изменился — тени его не останавливают?

— Наверно нет, с ним вижу все как при свете горящего факела, только свет не такой яркий. Бледно беловатый, какой-то.

— Это хорошо, значит пойдем дальше, только ты его не прикрывай ничем, чтобы этот свет не исчез.

— Об этом не беспокойся, он просвечивает через все, чем бы его не накрыть. А что случилось?

— Чувствую прорыв, как когда Рейтары появляются, только в разы сильнее. Если тьма нас накроет, то не выберемся. А клинок твой видать может с этим бороться, раз он для тебя светит.

— Да он всегда светит. Я такие камешки уже встречал.

— Потом расскажешь — оборвал его лоль — идем дальше, а то что-то нехорошо мне. Место здесь плохое.

Пригнувшись еще сильнее, он осторожно двинулся дальше.

Чуу-ур попробовал понять, что беспокоит лоля. Положив правую руку на рукоять лепестка, он стал вглядываться и вслушиваться в окружающее.

Пришедшее ощущение удивило его.

— Я чувствую впереди страх — прошептал он лолю.

— Что?

— Страх, липкий и завораживающий — ответил Чуу-ур, одновременно пытаясь сбросить с себя нарывшее его наваждение.

— Больше ничего не чувствуешь?

— Нет — с сомнением ответил Чуу-ур — только страх, даже лучше назвать это плескающимся озером жуткого ужаса. По нему прокатываются то крупные волны, то мелкая рябь, замораживая мои внутренности.

— Озеро ужаса — тихо повторил Митар, задумавшись.

— Неужели они начали исход? — вдруг дернулся он — идем быстрее, надо проверить.

— Что за исход? — Чуу-ур прибавил шагу не поспевая за ускорившимся лолем.

— Конец нашего здесь пребывания — лоль почти бежал, позабыв про всякую осторожность.

— Стой, нарвемся на охрану.

— У исхода не может быть охраны, все должны быть там.

— А те, что нам встретились?

— Все правильно, их нарочно отправили на разные расстояния. Они должны возвращаться, в свое время.

Показавшаяся распахнутая дверь, остановила лоля.

— Там их зал собраний — шепотом пояснил Чуу-ур.

— Темнота сгущается — лоль опустился на одно колено.

— Вставай — Чуу-ур положил левую руку на плечо Митару.

— Не убирай — голос лоля приобрел свои обычные интонации — тяжесть с моих плеч исчезла. Только не убирай руку, мне такое трудно перенести.

— Да что случилось? — недоуменно спросил Чуу-ур.

— А ты не слышишь голоса?

— Нет.

— Вот и хорошо, я их теперь тоже почти не слышу. Идем, заглянем, что там за дверью.

Так вдвоем они достигли проема. Первым заглянул Митар, помедлив секунду, он шагнул вперед, чтобы Чуу-уру тоже было видно.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Зал собраний не был похож на то, что Чуу-ур видел раньше. Полностью очищенный от мебели и элементов убранства, он казался громадным. Сорванные гобелены со стен открыли затертые изображения жертвоприношений. Постоянно повторяющийся рисунок, исполненный в разных ракурсах, доминировал на стенах. Изображено там было двуногое существо с гримасничавшим, гипертрофированным, искореженным ртом и вырванными руками, истекающее фонтанирующей кровью. Рисунки были размером в четыре человеческих роста и сразу притягивали к себе внимание. Опустив взор вниз, Чуу-ур непроизвольно сделал шаг назад. Спираль, гигантская спираль из стоящих на коленях лортов. Руки у каждого связанны за спиной, лица перепачканы в собственной крови. Жуткие маски со срезанными губами и выбитыми глазами завораживали. И вот теперь на Чуу-ура накатил ужас, ужас что испытывали стоящие на коленях жертвы и захлебывающиеся в немом крике. Оголенные челюсти застывших коленопреклоненных изваяний, двигались в едином ритме, беззвучно повторяя одинаковую фразу. Физически ощутимое, непонятное слово, давило на Чуу-ура, пытаясь лишить его собственной воли. Пустые глазницы, как оказалось, не только лортов неотрывно смотрели в центр спирали. Черный квадрат кромешной темноты, освещался в восприятии Чуу-ура, начертанной на полу ассурой. Изломанные стебли бледно светящегося рисунка, веером расходились по залу, одновременно закручиваясь спиралью. На каждом утолщении стояла на коленях жертва, создавая второй слой замысловатого узора. И все это находилось в движении. Стоящие на коленях фигуры, непонятным образом, медленно смещались по спирали, двигаясь к черному центру. Мелкое дрожание окружающего маскировало это перемещение, создавая тошнотворную иллюзию одновременного покоя и нестабильности. Тем временем очередная жертва достигла центра спирали. Светящийся стебель распался на отдельные элементы и его части втянулись в углы черного квадрата. Всколыхнувшаяся поверхность, словно живая потянулась к жертве. Формируясь в четырехрукую фигуру, она подалась вперед, возвышаясь над склоненным лортом. Удлинившиеся конечности схватили жертву одновременно за плечи и за связанные за спиной кисти рук. Рывок, брызжущая кровь переливающимися каплями всасывается в становящийся еще темнее квадрат. Сверкающая сила наполнила его, когда завалившаяся на бок жертва, стала биться в судорогах, растворяясь в съедающей плоть черноте. Хлестким щелчком, страх и боль ушедшей жертвы достигли остальных, порождая еще больший кошмарный ужас. Происходящее завораживало.