В одной из комнат дворца сидел человек в мантии архимага. Он внимательно смотрел в хрустальный шар, время от времени двигая кустистыми бровями. Погасив изображение и деактивировав артефакт, маг громко позвал:
— Гийом! Собирай вещи! Нам нужно покинуть дворец как можно быстрее! Мы сегодня уезжаем!
— Но, ваша милость, — ответил веснушчатый парнишка, — ведь вы же станете придворным магом! Зачем же нам уезжать?
— Гийом, запомни на будущее, правитель никогда не сделает некроманта придворным магом. Даже если будет это клятвенно обещать.
— Но зачем же вы, ваша милость, помогали принцу?
— Я ошибался, Гийом, теперь за эту ошибку мне придется расплачиваться. Придется. Но вот заплатить за это я постараюсь как можно меньше. Понятно?
Парнишка кивнул и бросился паковать вещи, ведь если его учитель чего-то опасается, то это действительно опасно. И если его учителю устроят какие-нибудь неприятности, то и его ученику не поздоровится.
Перед дрэгисским замком проходил большой смотр войск. Выстроенные баронские дружины, гномий хирд, отряд змеелюдов и несколько отрядов наёмников, которые решили присоединиться к королеве Милисенте, собрали множество зрителей не только из окрестных селений, но и приезжих, а также проезжих купцов и путешественников. Змеелюдов Листик перебросила из Иланского леса к замку, от первоначального плана — совершить переход к столице в два приема, с заходом к змеелюдам, — отказались, так как на сборы остальных потребовалось не три, а четыре дня. Теперь, глядя на всю эту массу народа, Саманта даже немного засомневалась, хватит ли у Листика и Милисенты сил открыть портал? Портал-то нужно было открыть аж в столицу, но Листик уверенно заявила, что всё получится, ведь она перебрасывала змеелюдов из мира в мир. Саманта напомнила девочке, в каком состоянии та была после этого, а если еще и Милисента будет также плохо себя чувствовать? Ведь королева должна быть всё время на виду.
Объехав свои войска, Милисента в сопровождении Саманты приблизилась к импровизированной трибуне, около которой стоял большой красный барабан. Девочка в синем сарафане, сидевшая на нем, вскочила и исполнила какой-то замысловатый танец, на который барабан отозвался ритмичным рокотом.
— Листик... — укоризненно сказала Саманта. Но девочка исполнила еще пару коленцев своего барабанного танца и заявила:
— Я как верноподданная королевы должна ее приветствовать в меру своих сил и возможностей. А из возможностей у меня только барабан! А сил, барабанить по нему руками, ну просто никаких, вот я и барабаню, чем могу! А разве плохо получилось?
— Замечательно! — ответила Милисента и легко сняла девочку с барабана. Сидя на коне, она как раз была на уровне той. Потом королева легко перескочила с коня на большой фургон, служащий трибуной, при этом она не выпустила свою сестру из рук, вызвав удивленное перешёптывание среди дружинников баронов и других зрителей. Дрэгисские дружинники, гномы и змеелюды восприняли это как само собой разумеющееся — ну хочет королева поносить на руках свою сестру, это ее дело. А то, что королева при этом еще и прыгает на несколько метров в сторону и вверх, так на то она и королева! И вообще, такой королевой надо гордиться!
Поблагодарив всех, кто ее поддержал, Милисента отступила, предоставив слово Саманте. Та говорила дольше, она расписала очерёдность прохода войск через портал, когда она закончила, слово попросила Листик. Саманта удивилась, но разрешила девочке выступить. Листик, важно всех оглядев, громко произнесла:
— Ага! Милисента королева! Так и будет!
Когда долгие и продолжительные аплодисменты закончились, слово попросил магистр эл Минэтэйнион. Он, как и остальные участники академической экспедиции, стоял рядом с этой импровизированной трибуной. Немного покашляв, чтоб скрыть свое волнение, эльф очень торжественно произнес:
— Я, Фиоринэль эл Минэтэйнион, заявляю: пользуясь дарованным каждому эльфу Светлым Лесом правом, основываю новый клан — клан эльфов, живущих вне Светлого Леса! Клан Золотого Дракона! Тем самым я отказываюсь от родового имени эл Минэтэйнион!
Раздались удивленные возгласы. Это было неслыханно! Теоретически, создать свой клан мог каждый достигший определенного возраста эльф. Но создать именно вне Светлого Леса, потому что там уже было достаточно кланов, и они не позволили бы появиться еще одному. Эти кланы дружили, соперничали, даже, порой, воевали друг с другом, но никогда не выносили свои разногласия в большой мир. И в случае опасности всегда выступали единым фронтом. Клан, возникший вне этого сообщества, не мог пользоваться его поддержкой и был лишен возможности использовать магию, даруемую Светлым Лесом. Конечно, были эльфы, которые давно жили вне своего Леса, но формально они были членами того или иного клана и, теоретически, могли рассчитывать на его поддержку. Могли вернуться в Светлый Лес, а вот создавший свой клан эльф такой возможности лишался. Он становился изгоем, изгоями становились и все примкнувшие к его клану. Вот такая интересная традиция, вполне в духе эльфов, вроде и разрешающая, но обрекающая на гибель тех, кто ею воспользуется. Поэтому заявление эл Минэтэйниона и вызвало такую реакцию, еще большее удивление вызвали три следующих заявления.
— Я, Маритининиэль, прошу главу клана Золотого Дракона, Фиоринэля, принять меня в свой клан! — Эльфийка, которую раньше звали Мартой, да и внешность тогда она имела иную, встала рядом с эльфом.
— Я, Ирэн, прошу главу клана Золотого Дракона, Фиоринэля, принять меня в свой клан! — Примеру Марты последовала ее ученица и, как многие теперь знали, — ее дочь.
— Я, Миримиэль, прошу главу клана Золотого Дракона, Фиоринэля, принять меня в свой клан! — Третьей оказалась молодая эльфика, она высказала свою просьбу и добавила: — Я сирота, и я не хочу быть в том клане, что послал на гибель моих родителей!
Эльф произнес ритуальную фразу и все три эльфийки встали за его спиной.
— Но, эл Минэ... Извини, Фиоринэль, ведь эльфийский клан не может существовать без покровительства Светлого Леса! — удивленно воскликнул магистр Захарус.
— Без покровителя не может существовать ни один эльфийский клан, — улыбнулся эльф Фиоринэль. Он встал на одно колено и произнес: — Я прошу Золотого Дракона принять под свое покровительство эльфийский клан, названный в его честь.
Почему-то эльф обратился с этой просьбой к королеве Милисенте, та посмотрела на свою сестру.
— Ага! — сказала Листик и указала Милисенте и Саманте на группу странных людей — двух девушек, трёх юношей и двух мужчин. Видно было, что юноши и девушки, хоть и молоды, но уже опасные бойцы, а мужчины хотя и в возрасте, но просто излучают угрозу.
Милисента усмехнулась и произнесла:
— Золотой Дракон принимает под свое покровительство и берет под защиту эльфийский клан Золотого Дракона!
— Ага! — подтвердила Листик.
— Ага! — раздалось мощное и гулкое за спинами людей.
Обернувшиеся увидели на опушке леса стоящего на задних лапах дракона. Он был раза в три больше верхового дракончика Милисенты, его чешуя просто горела золотым светом. Дракон слегка наклонил голову и произнес тем же гулким голосом:
— Я принимаю под свое покровительство и защиту новый эльфийский клан Золотого Дракона! Посягнувшие на членов этого клана — посягнут на меня! Нанесшие обиду членам этого клана — обидят меня! И месть моя будет неотвратима! Я сказал!
После этих слов дракон выдохнул струю пламени. Пламя пронеслось над стоящими людьми, те почувствовали жар этого огня. Потом дракон расправил свои крылья и стремительно ушел в небо. Все люди, эльфы, гномы, орки, змеелюды и остальные присутствующие на этом поле глубоко вздохнули, они даже забыли, что надо дышать, пока находились под взглядом зеленых глаз этого дракона.
— Я, Синта, прошу главу клана Золотого Дракона, Фиоринэля, принять меня в свой клан! — громко произнесла одна из девушек той странной компании, на которую указала Листик Милисенте. А с шагнувшей вперед девушки слезла личина, и все увидели, что это темная эльфийка, ее примеру последовала вторая девушка и все три парня. Милисента улыбнулась и щелкнула пальцами, личина сползла и с оставшихся двух мужчин.
— Что ж, клан Мягко Ступающих настолько измельчал, что посылает разбираться с отступниками детей?
— Это их испытание! И они его не прошли! Теперь они тоже отступники, и теперь на них падёт... — зашипел один из старших дарков.
— Ага! Ничего никуда не падёт! Они теперь не отступники, а члены клана Золотого Дракона, и если вы на них что-нибудь уроните, — грозно сдвинув бровки, заявила Листик, — то это падёт прямо на вас!
— Да, они теперь под защитой Золотого Дракона, и под моей тоже, — поддержала сестру Милисента. Оба дарка, гневно сверкая глазами, быстро скрылись в лесу. Фиоринэль и Листик спрыгнули с трибуны и присоединились к остальным членам нового клана.
— А засаду не устроят? — озабоченно спросила Миримиэль, кивнув в том направлении, куда ушли темные эльфы.
— Это в моем-то лесу! — хмыкнула Листик. — Пусть только подумают об этом! Я на них сама засаду устрою!
— Ирэн, ты знала? — спросила Миримиэль свою подругу, кивнув на стоящих тесной кучкой молодых дарков.
— Да, Синта моя подруга. Мы вместе обучались, только она младше меня. Может потому ей и придумали такое испытание, как охота на меня, — Ирэн кивнула в сторону темных эльфов, — только у них не было никаких шансов. Просто мне не хотелось их убивать.
— Так ты знала, что магистр эл Минэтэ... ой, глава клана это задумал? — Округлила глаза светлая эльфийка.
— Да, Миримиэль, знала, только не думала, что ты тоже будешь с нами.
— Но у меня никого нет, и в академию я сама поступала, мои опекуны были даже рады избавиться от меня. Кому я нужна такая, без семьи, без приданого. А тут такая удача, они даже предлагали деньги, чтоб устроить меня на платное обучение. Потом бы заставили отрабатывать.
— А разве в академию можно поступить за деньги, я думала что... — начала Ирэн.
— Тссс, — заговорщицки подмигнул новый глава клана, — поступить нельзя, если нет способностей, то не возьмут ни за какие деньги. А вот за обучение платить приходится, особенно тем, у кого есть чем. Хозрасчёт называется.
— Дети, идите сюда, — позвала сжавшихся в стороне дарков Маритининиэль. — Можете звать меня Мартой, я уже привыкла к этому имени. Теперь мы один клан, одна семья...
— А как вы теперь будете называться? — спросила Листик.
— В честь дракона, символа и защитника нашего клана, эл Драконион, — поклонился девочке эльф Фиоринэль, — конечно, если леди Листик не возражает.
— Не возражаю, совсем не возражаю. — Важно кивнула Листик, и тут же потеряв всю свою важность, захлопала в ладоши. — Ой, вы теперь будете магистр эл Драконион, да? А Ирэн и Мира теперь будут сестрички, как мы с Мил, да?
— Если леди Листик это одобрит, — снова поклонился уже магистр эл Драконион.
— Одобряю, — царственно взмахнула рукой Листик, а Ирэн и Миримиэль захихикали. Эльф еще раз поклонился, а девочка посмотрела на Марту, обнявшую за плечи прижавшихся к ней темных эльфиек, и заявила:
— Ирэн, они тоже будут твоими сестричками! Теперь у тебя будет три сестрички и три братика! А ты будешь старшей! Будешь воспитывать их любя, но в строгости и послушании!
Старшие эльфы заулыбались, Ирэн и Миримиэль засмеялись, дарки тоже, хоть и не смело, начали улыбаться. К эльфам и Листику присоединились Саманта и Милисента, он уже проинструктировали подразделения своей армии о порядке перехода через портал в столицу. Переход назначили на час позже захода солнца.
— Листик, ты уже тут закончила улаживать семейно-клановые дела Марты и магистра эл... — начала Саманта, Листик поторопилась ей подсказать:
— Эл Дракониона, теперь они все эл Драконион!
— Хорошо, тогда пошли в замок, — кивнула Саманта.
— А мы пойдем к расположению академической экспедиции, — тоже кивнул эльф.
Пока девушки шли в замок, Саманта спросила у Милисенты:
— Как тебе удалось сделать такую иллюзию? Да еще и огнедышащую? Даже я, хотя и видела, что это не настоящий дракон, испугалась, когда он дохнул огнем.
— Это мы вместе с Листиком, совместно. А с огнем как раз было самое трудное. Надо было, чтоб он был настоящим, для полного правдоподобия, и шел не от нас, а к нам.
— Ага, — подтвердила Листик, — вместе сделали.
Саманта только покачала головой, девушки удивляли даже ее, хотя она-то знала больше всех о их возможностях.
В замке, в одной из гостиной, куда зашли девушки, сидел граф Клари. Его утром привела Милисента, граф до сих пор шалел от способностей сестёр и от открывшихся возможностей агентурной работы, которые эти новые способности позволяли осуществлять. Освобожденный из своего вынужденного затворничества в гвардейских казармах, граф все эти четыре дня носился по городу, восстанавливая свою агентуру и налаживая ее работу. Граф отвлекся от своей беседы с Гуго Нореком и обратился к вошедшим девушкам:
— Должен вам напомнить, ваше величество, ваше высочество...
— Ах, граф, оставьте эти церемонии, давайте по существу, — перебила графа Саманта.
— Если по существу, то сегодня в полдень, то есть через полчаса, состоится коронация принца Варранта, конечно это будет нелегитимным, но многие из пэров его поддержат, а многие колеблющиеся...
— Так и будут колебаться, — хихикнула Листик, Саманта и Милисента на нее строго посмотрели, Листик тут же обиженно надулась. Граф улыбнулся и благодарно склонил голову в сторону девочки:
— Именно, как остроумно заметила принцесса Листик, будут и дальше колебаться, а может, и поддержат узурпатора.
Листик не перестала дуться, но теперь дулась не обиженно, а гордо. Саманта и Милисента, глядя на девочку, не смогли сдержать улыбки, а граф продолжил:
— Этому надо помешать! Только вот я не представляю как. Весь дворец наводнен гвардейцами, поддержавшими бунт, да еще и людей герцогов Наразака и Вэркуэлла там полно. Я понимаю, что ваши способности, — граф кивнул Милисенте и Листику, — позволят вам там появиться. Но, скорее всего, там будут расставлены люди с арбалетами, так, чтоб простреливать все подозрительные места.
— Я там была утром, перед тем как зайти за вами, граф, — Милисента кивнула начальнику тайной стражи. — Я активировала куклу мэтра Фиранто и еще кое-что сделала, так что дядю ждёт очень неприятный сюрприз. И всем тем людям с арбалетами будет не до поисков возникших утопившихся привидений.
Граф Клари вопросительно поднял брови, и Милисента поведала ему о совещании в синей гостиной, но не всё, потому что девушка сама не дослушала, ей нужно было спешить за графом. Но и того, что она рассказала, было достаточно, чтоб вызвать улыбку графа. Перестав улыбаться, он сказал:
— Вы становитесь страшными противниками, ваше величество и ваше высочество, но вам надо быть осторожней! Ваше появление в зеркальном зале могло окончиться не столь благополучно!
