Хеммерт же был замкнут сам по себе, а после обретения славы стал для подчиненных чем-то вроде идола, из-за чего отдалился от других еще дальше, и тоже друзей не имел. Поэтому обретение друга в лице эльфа он ставил по важности в один ряд с успехами в проекте "философского камня". Они даже договорились, что после завершения разработки вакцины, и борьбы с последствиями болезни, Сердирос вернется в лабораторию и дальнейшую реализацию плана по созданию бессмертной расы, два ученых продолжат вместе.
Неизвестно как дела пойдут потом, но сейчас будущее представлялось Хеммерту весьма радужным.
* * *
С тех пор, как гонец от сумеречных принес дурные вести, Сердирос был сам не свой. Занятый тяжелыми переживаниями, он плохо воспринимал происходящее, из-за чего задел пробирку с заразой и та едва не разбилась среди эльфийского персонала лаборатории.
Хеммерт после этого настолько корректно, насколько мог отправил его "подальше от всех опасных веществ и реагентов". Спорить эльф не стал, и теперь лежал у себя в комнате, рассматривая пустой белый потолок. Отчасти это помогало.
Мрачные предсказания малефика сбылись в худшем из вариантов. В королевской семье кроме младшего принца все оказались лишены иммунитета и никакие из многочисленных мер предосторожности не помогли им избежать заражения.
В дверь настойчиво постучали.
— Сердирос, твоих родственников доставили, — приоткрыв дверь, сказал Хеммерт.
— Иди без меня, я догоню, — ответил эльф.
Дождавшись стука закрывшейся двери, Сердирос подошел к зеркалу. С отражения на него смотрел осунувшийся, полный печали юноша, в котором опознать особу королевских кровей было довольно сложно.
С силой потерев ладонями лицо, младший принц расправил плечи, и принял вид, выражающий уверенность и безмятежность, которых он отнюдь не испытывал. Он единственный из королевской семьи, кто остался дееспособным, а его учили, что ни один подданный не должен видеть своих лидеров с опущенными руками. Главное не забывать об этом ни при каких обстоятельствах... Только бы не забывать...
* * *
Момент прибытия королевской семьи Сердирос не застал. Когда он появился на площадке для телепортации, капсулы с погруженными в искусственный сон родителями и братьями уже находились тут, а персонал лаборатории уточнял у мага занимавшегося транспортировкой, какие на эти капсулы наложены заклинания.
Принц подошел к родственникам. По безмятежным лицам спящих невозможно было сказать, что эльфы больны смертельной болезнью. Только маленькие морщинки появившиеся вокруг глаз у родителей на это указывали. В другое время, такая мелочь могла появиться от переутомления, жаль что сейчас это было не так.
— Спасибо, что так быстро доставил их сюда, — поблагодарил Сердирос истощенного мага, который занимался телепортацией.
— Это мой долг, ваше высочество, — ответил тот поклонившись.
— И ты отлично с ним справился.
— Ваше высочество... — маг замялся, — в связи с последними событиями, возможно, вам следует отправиться в столицу и принять правление на себя?
Глаза Сердироса сузились, и эльф торопливо добавил.
— Разумеется, только пока не выздоровеют ваши родные.
Последняя фраза была вежливой ложью. Маг не верил в то, что они могут выздороветь. Никому пока что такое не удавалось.
Вместо того чтобы ответить, принц спросил.
— Дроу так и не перешли к вооруженному конфликту?
— Нет, они хранят молчание и все попытки связаться высокомерно игнорируют. По мнению королевских советников, темных вполне устраивают потери, которые мы несем от болезни. Им незачем терять своих воинов в схватках, когда численность сумеречных эльфов и так неуклонно сокращается.
Принц сжал скулы. Жестокость дроу не поддавалась разумному объяснению. Темные дома не только не стали объявлять войну, но даже мелких пограничных стычек не устраивали. Они не испытывали к сумеречной ветви ненависти. Просто запустили мимоходом заразу, способную уничтожить две трети его народа, из-за очередного по сути не нужного им беглеца, и живут себе дальше, будто ничего и не было.
— Если в Дливинделе нет военных действий, мое присутствие будет полезнее тут. Как отдохнешь, отправляйся назад и передай советникам, что пока королевская семья отсутствует, управление лесом ляжет на их плечи.
Маг согнулся в поклоне, скрыв таким образом свое несогласие с решением Сердироса, которое можно было прочитать по лицу. Тем не менее, голос его прозвучал ровно.
— Как прикажете, ваше высочество. Я немедленно отправлюсь обратно, — когда эльф поднял голову, на лице его уже была уже лишь готовность выполнять поставленную задачу.
— Это не так срочно, сначала наберись сил. Если заработаешь магическое истощение, легче от этого никому не станет.
Маг покачал головой.
— Перенести только себя значительно легче, чем капсулы с больными. На такое моих сил вполне хватит.
— Как знаешь, — сказал напоследок Сердирос и пока маг уходил через портал, вернулся к родственникам. Заразившихся эльфов предстояло разместить, и проследить, чтобы за ними назначили лучший уход, который только может обеспечить лаборатория. Его семья обязана дожить до того момента, пока появится лекарство.
* * *
Эльф бережно внес погребальную урну и поставил ее рядом с практически идентичной, которая уже была на столе. Убедившись, что плетение прочности наложено правильно, и содержимому сосуда ничего не грозит, он так и не произнеся ни слова удалился.
Сердирос сидел на скамейке напротив стола, и положив голову на сложенные в замок руки отсутствующим взглядом смотрел на стену за урнами с прахом.
Входная дверь тихо скрипнула и в комнату зашел Хеммерт. Изначально он собирался как-то подбодрить друга словами, но атмосфера была настолько гнетущая, что заготовленные фразы так и остались не сказанными. Вместо этого ученый молча уселся рядом с эльфом.
Первым тишину нарушил Сердирос.
— Однажды в детстве, мы всей семьей отправились купаться на озеро. День тогда был солнечным, а вода такой прозрачной, что рыбы, которые в ней плавали, казалось, парят в воздухе над дном. Это был один из немногих дней, когда они вели себя не как правители, а были просто мамой и папой. Один из тех редких счастливых детских дней, которые можно пересчитать по пальцам.
— Ты успел с ними поговорить?
Эльф отрицательно покачал головой.
— Я до последнего не выводил их из навеянного сна. Даже когда стало ясно, что лекарство мы доделать не успеем. Надеялся на чудо. А потом стало поздно.
— По крайней мере, они ушли без мучений.
— Болезнь обнаружили слишком поздно. Если бы их привезли на пару дней раньше...
— Сейчас уже нет смысла думать о том, что могло бы быть случись по-другому. Все произошло, как произошло и ничего уже не изменить.
Сердирос убито кивнул. После чего встал, и твердо произнес.
— Нужно вводить лекарство братьям.
— Оно еще не доработано. Смертность после применения сейчас составляет восемьдесят процентов, а побочные эффекты в случае удачи непредсказуемы!
— Я знаю это, Хеммерт. Но даже такое лекарство дает хоть какой-то шанс. Если же оставить все как есть, то смерть братьев только вопрос времени. Какая стадия болезни у них сейчас, из-за кучи замедляющих физиологические процессы плетений, выяснить невозможно. Даже если мы доведем лекарство до совершенства, у нас может просто не хватить времени, чтобы оно подействовало. Той версии, что есть сейчас, нужно около недели для борьбы с вирусом. У нас может не быть недели, когда смертность от лекарства станет ниже.
— Пусть будет по-твоему, — со вздохом согласился ученый.
Неделю спустя в живых остался только один из братьев Сердироса — будущий владыка леса, Альданиин.
* * *
Двери в зал совета прямо посреди совещания начали медленно раскрываться. Однако того, кто хотел войти видимо не устраивала скорость древнего артефакта отвечающего за их автоматического открытие. Украшенные резьбой створки, которые служили уже нескольким поколениям обитателей дворца, с грохотом распахнулись настежь от воздушного тарана. Петли чудом остались целыми, а вот массивные ручки не выдержали соприкосновения со стеной и отвалились, попутно повредив штукатурку.
Перед пораженными членами совета предстал младший принц в дорожной одежде. Горящий ненавистью взгляд эльфа игнорируя всех остальных присутствующих, тут же прилип к фигуре на троне.
— Пошли все вон, — прорычал Сердирос все еще не пришедшим в себя советникам.
— При всем уважении, у вас нет полномочий отдавать такие приказы, к тому же тон, которым... — начал возражать один из собравшихся, но добился только того, что ненавидящий взгляд на мгновение обратился к нему, и не став дожидаться окончания фразы младший принц отправил в говорившего заряд молнии.
Магическая защита, которая была рассчитана и на значительно более мощные чары, по какой-то причине не сработала, и советник содрогаясь от электрических разрядов упал со стула. Аккуратно уложенные волосы эльфа под действием тока стали торчком, превратив того в подобие одуванчика, с бегающими по пуху искрами.
— Я сказал — все вон! — еще раз рявкнул Сердирос.
— Ах ты... — начали окутываться магией руки другого советника, который был братом атакованного, однако начинающуюся потасовку прервал окрик князя.
— Тихо всем!
— Но он...
— Он будет за это строго наказан, — опять не дал договорить своему советнику Альданиин, — Что с Фридлином? — обратился он к эльфу склонившемуся над пострадавшим.
— Жив, — ответил тот.
— Доставьте его к врачу, — отдал следующее распоряжение князь, — и оставьте все же нас с братом одних. Совет в любом случае придется перенести до выздоровления Фридлина.
— Я считаю опасно оставлять вас с этим психом наедине, — непреклонно заявил брат атакованного, который так и не погасил светящиеся магией руки.
— Чтобы нанести вред князю в его собственном дворце, нужны совместные старания не менее пяти архимагов, которых тут нет. Так что не стоит переживать, ступайте.
Немного поколебавшись, советники подхватили бесчувственное тело коллеги и начали покидать зал, обходя по дуге застывшего напротив трона безумца. В их взглядах читались эмоции выражающие спектр чувств от недоумения до опаски и ненависти.
Сердироса эти взгляды не заботили. Его внимание по-прежнему было приковано к трону.
— Что за представление ты тут устроил? — недовольно спросил Альданиин, когда за последним из советников закрылась дверь.
— Зачем ты убил Хеммерта?
— Не понимаю о чем ты говоришь, — расслабленно откинулся на троне князь.
— Я был в лаборатории. Там все сравняли с землей. Ни одного выжившего. Даже поселение рядом стоит пустое!
Альданиин только пожал плечами.
— Наверное дроу не понравилось что Хеммерт сумел найти лекарство от насланной ими болезни. Мы обязательно во всем разберемся.
— Уже разобрались, — с презрением сказал Сердирос, и бросил под ноги брату какой-то предмет.
Князь наклонился, и поднял брошенное с пола. С легкой брезгливостью, он оглядел ухоженный палец, отрезанный у самого основания. Тонкая серебристая полоска кольца на нем, была хорошо знакома всем достаточно высокопоставленным чинам в Дливиндэлле и означала, что носящий его выполняет личный приказ правителя.
Стянув кольцо, Альданиин спрятал его в неприметный кармашек на груди, и не особенно церемонясь, отбросил палец в сторону.
— Сердирос, ты начинаешь слишком дорого мне обходиться.
Младший брат проигнорировал выпад, и постаравшись взять себя в руки спросил.
— Хеммерт смог изобрести лекарство, благодаря которому наш лес все еще существует. Он же помог сделать прототип этой болезни, рассчитанный на темных эльфов, благодаря которому у нас с ними теперь заключен действительно долгосрочный мир, и дроу должны выплатить нам огромную компенсацию. Так зачем ты это сделал?!
— Из-за сыворотки бессмертия. Ученый был близок к ее изобретению.
— И что дальше?
Князь прищурившись посмотрел на брата.
— Ты не выглядишь удивленным, — заключил он.
— Конечно нет! Я лично помогал изобретать эту долбанную сыворотку!
Альданиин устало прикрыл глаза рукой.
— Братец, ты идиот. Ты всегда больше внимания уделял своим увлечениям, чем заботе о будущем своего народа. Но это слишком даже для тебя.
— И по итогу получилось, что для нашего народа мои увлечения оказались ценнее, чем все познания в политике, этике и другим милым твоему сердцу вещам.
— В данный момент так и есть, — не стал спорить старший, — Вот только в своих изысканиях, ты додумался до помощи в изобретении средства увеличивающего жизнь короткоживущих рас как минимум на порядок. И кому ты в этом решил помочь? Людям!? Эти твари плодятся с невероятной скоростью. Даже при нынешнем сроке жизни за последние двести лет, они заселили практически все свободные территории и теперь воюют друг с другом за каждый клочок земли. А представь что будет, если они будут жить хотя бы втрое дольше!
— С каждым следующим поколением, их рождаемость будет падать по естественным причинам. Незачем быстро заводить потомство, если впереди практически вечность.
Альданиин криво усмехнулся.
— Если дать обезьяне лучших учителей, и обеспечить ее всеми условиями для развития — она не перестанет быть обезьяной. Даже если каким-то чудом она научиться паре трюков, и со стороны ее поведение будет выглядеть осмысленно, все равно за всеми ее действиями будут стоять базовые инстинкты — жрать и размножаться. Люди в этом плане ушли от обезьян недалеко. Получив неограниченную продолжительность жизни, они сначала уничтожат все остальные виды, а затем и сами себя, потому что так велит им инстинкт.
— В твоих словах есть доля правды, но это все мелочи которые следовало лучше проработать. Только и всего. И раз уж мы заговорили об инстинктах — у первых версий лекарства как оказалось, был побочный эффект в виде бесплодия.
Глядя на то, как переменилось лицо брата, Сердирос рассмеялся.
— Судя по твоему виду, эльфами руководят те же инстинкты. Хотя и на эльфов тебе плевать. Ты с детства грезил лишь величием рода. И эта тупая резня, которую ты устроил — не более, чем способ отомстить за то, в чем ученые по сути и не были виноваты. Решение дать недоделанную сыворотку принимал я, а не Хеммерт.
Со своими чувствами Альданиин справился довольно быстро.
— Это не важно. Наш род продолжишь ты.
— А если я не захочу этого делать? Что тогда? — изогнув бровь спросил младший.
— Твое желание уже не важно. После всего что ты натворил, оставлять тебя на свободе я все равно не собираюсь. Взять его! — крикнул Альданиин, и скрытые в потайных нишах воины рванулись к Сердиросу. Но при попытке его схватить, их руки прошли сквозь тело принца, не встретив никакого сопротивления, и эльфы застыли, не зная что делать дальше.
От действий гвардейцев увешанных амулетами сильнее чем покинувшие недавно зал советники, проекция Сердироса потеряла стабильность, и начала таять.
— Я понимаю твои мотивы, Альданиин. Но прощать смерть друга не стану. За то что ты сделал, ответишь не только ты, но все кто хоть как-то замешан в этой истории. Сейчас, под защитой магии дворца, тебя не достать. Но мы ведь с тобой не люди, у нас вся вечность впереди, — улыбнулась напоследок проекция, перед тем как полностью исчезнуть.
