Прошло несколько секунд, а лугас все так же держал руку на плече подопечного, бессмысленным взглядом уставившись перед собой. Иллитид брезгливо сбросил чужую конечность и немного отошел в сторону от застывшего наставника.
К Гертрану стал возвращаться контроль над телом.
— Что с ним? — проковыляв все еще непослушным телом до застывшего Дорка, Герт помахал у того перед глазами рукой. Реакции не последовало.
— Загляни к нему в сознание. Там стоит такая слабая защита, что ее даже убирать не пришлось. Сделал все прямо за ней.
Послушав совет, лугас осторожно обошел совершенно целые ментальные щиты своего сородича, и погрузился в его мысли.
Противник Хтмргуралана (что за дибильное имя?!) застыл на месте, и разглядывает летящий в него конструкт. Но тот почему-то застыл на месте. Жаль. Не часто приходиться наблюдать, как один лугас убивает другого по твоему приказу. Придется доделать работу самому.
Не замечал раньше за учеником подобного миролюбия. Ладно в живых оставил, но ведь даже не покалечил. С его-то любовью причинять боль. Нужно будет потом с ним поговорить.
А пока похвалю. Это все же победа. Только укажу при этом его настоящее место.
— Долго конечно, но сойдет, — сказал я снисходительно похлопав ученика по плечу.
...
Противник Хтмргуралана (что за дибильное имя?!) застыл на месте, и разглядывает летящий в него конструкт. Но тот почему-то застыл на месте. Жаль. Не часто приходиться наблюдать, как один лугас убивает другого по твоему приказу. Придется доделать работу самому...
Гертрана стала затягивать непрекращающаяся череда повторений одного и того же воспоминания и он покинул чужое сознание.
— Долго он будет находиться в таком состоянии?
— В теории — хоть всю вечность. Заклинание подпитывается напрямую от него, и после каждой прокрутки этот участок памяти стирается, оставляя ощущение новизны происходящего, — иллитид тоже подошел к застывшему, и несильно толкнул того. Лишенное управления тело безвольно упало на землю.
На лице Хтмргуралана от вида лежащего в пыли наставника проступило удовлетворение — первая яркая эмоция, за всю встречу.
— На практике после возвращение в домен, тот его скорее всего постепенно вылечит. Но это займет тысячи лет, и есть ненулевая вероятность что Дорк в процессе сойдет с ума. Ведь пока что он не понимает повторяемость происходящего. А когда структура внушения будет нарушена — поймет. Но сделать с его знаниями ничего не сможет, и будет долгие сотни лет просматривать этот кусок памяти без возможности что-то поменять.
Иллитид перевел взгляд на товарища.
— В любом случае к тому времени, он будет уже не опасен ни тебе, ни тем более мне.
— Сурово.
— Нет. Вполне достойная плата за то время когда мне приходилось выполнять его тупые приказы. Поверь, ограниченная посредственность с завышенным ЧСВ в наставниках, это не тот опыт, который хочется пережить.
Гертран вспомнил Ларма. Того тоже вряд ли можно было назвать образцом идеального наставника. Но даже теперь, после всего пережитого, и после полного игнорирования всех попыток связи во время нахождения на Рош'Таре, он не желал тому подобной участи.
— Вообще-то он не игнорирует. Связь между лугасами вокруг планеты перекрыта, а у тех кого тут убили сразу же возникает столько других, более срочных дел, что проблемы Рош'Тара отходят даже не на второй, а сразу на десятый план.
Гертран понял, что так и не восстановил защиту и тут же исправил это упущение. Иллитид одобрительно хмыкнул.
— Так что ты тут делаешь, и какая твоя роль во всем этом? — Герт обвел взглядом стоящих вокруг монстров.
Хтмргуралан тоже бросил взгляд на армию чужаков.
— Я автор идеи о разведении различных тварей из разных миров для атаки других. А так же ее частичный исполнитель и контролер. Ускорять течение времени на целой планете это пока не мой уровень, но вот агрегат перестраивающий мозги выбранных существ на нужный лад создавался под моим руководством.
Гертрана передернуло от того безразличия, с которым одногруппник рассказывал о своем вкладе в смерти миллионов разумных. Иллитид это заметил.
— Я еще во время обучения тебя предупреждал, что у нас несколько разные взгляды на мир.
— Я не предполагал что настолько, — подавленно сознался лугас.
— А стоило бы.
Что бы прервать неловкое молчание, которое было неловким только для Герта, а его товарища лишь забавляло, лугас решил временно сменить тему.
— Ты напал на своего наставника, и упоминал какой-то совет, который будет недоволен раскрытием вашего участия. Что будешь делать дальше?
— В короткой перспективе — временно затаюсь и постараюсь не отсвечивать. В длинной — буду идти своим путем. Боги ушли, а служить существам, которые на много порядков ниже их, я не вижу смысла.
— В смысле ушли? — потрясенно воскликнул Герт.
— В самом прямом, — довольно улыбнулся Хтмргуралан. По его мимике сложно было сказать, что это на самом деле не человек. Никакой фальши не ощущалось, будто он действительно всегда обладал человекоподобным лицом, — Свалили в извечный Хаос создавать новую вселенную с сильнейшими из своих прислужников. И пока самые сильные из оставшихся лугасов с другими существами, ставшими внезапно с ними на один уровень, решают как быть дальше, часть из них откололась от общего течения и сейчас занимается изоляцией небольшой области вселенной, чтобы стать там единоличными хозяевами.
По мере того, как от новостей у Герта вытягивалось лицо, иллитид, явно наслаждаясь крушением мировоззрения товарища, продолжал свой рассказ.
— А пока большие дяди пытаются оторвать себе кусок поувесистее, мелкие сошки вроде меня, и выведенного из игры Дорка, занимаются террором и созданием хаоса во всей остальной вселенной. Так что, если кто-то из лугасов и знает все о сложившейся ситуации, на то чтобы ее исправлять у них просто нет времени.
— Охренеть, — сказал Герт, пытаясь переварить свалившуюся на него информацию.
— А ты не боишься последствий нападения на своего наставника?
— Нет, — ответил иллитид, — хотя он и был туп как пробка, все же одну умную мысль перед тем как я его вырубил, он родить успел — нашим кураторам в ближайшее время будет не до того, чтобы тратить время на мелких нарушителей. Большой совет сильнейших существ во вселенной может окончиться в любой момент, и им нужно к этому времени успеть запечатать награбленное настолько качественно, чтобы до них никто не смог добраться. А после, до одного мелкого иллитида никому дела не будет.
— Понятно. И что делать мне? Атаки монстров теперь прекратятся?
— Нет. Без нашего с наставником контроля, перестанут появляться новые их виды. Но механизм запущен. И тех тварей, которые уже попали в миры-инкубаторы, по-прежнему будет выкидывать сюда, и в другие миры-цели. Ты же можешь пойти со мной, либо продолжить и дальше пытаться стать лугасом в общепринятом понимании этого термина.
Мысль принять предложение Хтмргуралана, и оставить все проблемы позади на несколько секунд захватила лугаса. Но затем он вспомнил сколько жизней тот уже забрал, несмотря на то, что явно в любой момент мог покинуть своего наставника. И неизвестно, сколько еще заберет для удовлетворения своих амбиций или даже сиюминутных желаний. Лугасы отнюдь не выглядели паиньками, но Герту с иллитидом было явно не по пути.
— Нет, я пожалуй останусь тут, — с сожалением ответил он.
— Я почему-то так и думал, — казалось, Хтмргуралан не только не расстроен таким ответом, но даже доволен им.
Тут лугаса внезапно осенило, и он спросил.
— Ты ведь имеешь доступ к артефакту управляющему нападениями тварей? Отключи его!
Иллитид в ответ на это рассмеялся. Ему было настолько весело, что сквозь обычный человеческий смех, прорывались булькающие звуки, которые Гертран обычно слышал при их мысленном общении, когда темному лугасу было смешно.
— Я не буду этого делать Герт. Эта твоя проблема, ты с ней и разбирайся.
Гертран хотел возразить, но Хтмргуралан не дал ему такой возможности.
— И довольно разговоров.
Тело сумеречного лугаса опять сковало, а ментальные щиты просто пропали, будто их и не было. Иллитид вырастил из земли кресло, и усадил непослушный сосуд товарища на него так, чтобы тому открывался вид на город.
— Тебе следовало бы проверить свое сознание на наличие закладок, после окончания учебы, — наставительно сказал Хтмргуралан. Легкость с которой пропала защита тут же стала понятна.
— Впрочем, это все равно не помогло бы, — продолжил иллитид, — нельзя снять внушение, находясь под внушением. Как тебе такая задачка, а?
Гертран пытался выбраться из власти чужого подчинения, но темный лугас был прав. Поиски чужих ментальных закладок ничего не давали.
Пока сознание сумеречного металось в поисках выхода, Хтмргуралан продолжал вести свой монолог.
— Скажи, ты не задумывался, зачем мне понадобился друг? Это был риторический вопрос, можешь не отвечать на него.
Твари вокруг зашевелились, и огромная масса разнообразных тел пришла в движение.
Коридор, который был образован монстрами сомкнулся, а в центре их строя возникло кольцо пустого пространства. В нем стояла одинокая фигура исполина, из тела которого в случайном порядке торчало множество голов, лиц, рук и глаз.
Все рты существа задвигались не издавая звуков, и над ним начала концентрироваться гигантская прорва энергии. Несколько ближайших к заклинателю рядов монстров попадали замертво, но ни его, ни иллитида, ни самих тварей, это нисколько не взволновало.
От переизбытка силы, воздух над монстром задрожал, как от высокой температуры. А затем ощущение чужой энергии пропало. Существо упало без признаков жизни, но это было уже не важно. Щиты над городом с оглушительным треском лопнули.
Гертран даже на мгновение отвлекся от попыток вернуть власть над телом. Хтмргуралан это заметил.
— Интересно? Это *фтрунок. Бич своего мира. Одна интересная аномалия в том мире приманивает к себе разных живых существ. Когда их собирается определенная критическая масса, их тела и сознания начинают сливаться, образуя фтруноков, которые затем ходят и доставляют всем различные проблемы магического характера.
Иллитид создал в воздухе небольшие фигурки с иллюстрацией того, как фтрунок бредет по пустынному городу. А в здания вокруг со всех его беспорядочно торчащих конечностей разлетаются разные заклятья, разрушая и так уже покореженные постройки.
— Жители того мира обходят проклятую область стороной, но нас эта аномалия настолько заинтересовала, что мы сами засунули их туда, чтобы посмотреть результат. Он вышел интересным, но сами твари размножаться не способны, так что для разведения в планетах-инкубаторах не подошли. Однако с тех пор несколько штук в запасе осталось. Как видишь, пригодились.
На лишенный защиты город двинулось живое море чужаков. А иллитид продолжал рассказ.
— Вообще, это не самые сильные твари. Даже не входят в десятку. Для каждого мира, из общего списка монстры выбираются так, чтобы мир как можно больше страдал, но при этом мог довольно долго продержаться. Тогда его жители все время вызывают лугасов, отвлекая их тем самым от более важных вещей. Ладно, вижу ты что-то хочешь спросить?
Герт почувствовал, как вернулась способность говорить.
— Зачем ты это делаешь?
Хтмргуралан присел напротив него так, чтобы их глаза были на одном уровне. Личина человека с него спала, и теперь на лугаса смотрели восемь пар глаз с утыканного щупальцами лица. Говорил он теперь не вслух, а как обычно телепатически.
— Гертран, помнишь я спросил тебя — зачем мне друг? Так вот, мне не нужны друзья. Мне нужны враги. А кто может стать лучшим врагом, чем бывший друг?
Способность говорить опять пропала, и иллитид отошел в сторону, открыв лугасу вид на пылающую крепость. Стена уже местами была разрушена, и часть монстров проникла внутрь.
— Лугасы живут долго. Значительно дольше, чем каждый из наших изначальных видов. И это создает определенные трудности. Неприспособленное для такой долгой жизни сознание, со временем начинает расслабляться и деградировать. Чтобы такого не было, нужны враги, которые будут постоянно держать в напряжении, не давая делать себе поблажек.
Перед Гертраном развернулись несколько голографических экранов, транслирующих происходящее за стенами.
На одном мутировавшие монстры темных эльфов с переменным успехом сражались со своими собратьями. На другом голову зеленокожего флеми снес внезапно удлинившимся лезвием на руке похожий на скелета монстр. Подруга флеми закричала от горя и гнева, и оплела скелет огненной плетью, от чего тот не выдержал и распался на составляющие. Но она ненадолго пережила своего товарища.
Гномов, только распечатавших одну из не эвакуированных пушек, и сделавших выстрел, окружила стая жужжащих насекомых размером с кулак. Находящийся рядом человеческий маг выпустил по ним рой черных искр, которые с успехом справились с комарами-переростками. Но коротышкам это уже не помогло.
Кадры сменяли друг-друга, и на каждом из них была только смерть.
— Без обид, Гертран, но сейчас ты не тянешь на серьезного врага. Тебе не хватает мотивации для развития, и мне приходится ее тебе дать. Конечно ты не будешь единственным. И даже на самого перспективного не тянешь, но я не люблю впустую переводить ресурсы, так что нужно тебе немного помочь. О, думаю, эти кадры тебе будут особенно интересны.
Экраны слились в один, и на нем появилось изображение сумеречных эльфов. На фоне сражающихся оружием сородичей ярким пятном выделялся не скупящийся на заклинания маг. Он успевал не только прикрывать товарищей от большей части дистанционных атак, но и периодически точными, мало затратными плетениями убивал отвлеченных другими воинами тварей.
— Сазеанель. Подающий надежды молодой маг, и что важнее твоя первая оболочка, — прокомментировал Иллитид, — Как только ты сюда попал, у вас были не самые лучшие отношения. Сейчас они немного сгладились, но друзьями вас все равно назвать сложно. К сожалению, никого более подходящего в этом мире найти нельзя, но и так сойдет. Зная тебя, ты не мог к нему не привязаться.
Сбоку от основного, возник еще один небольшой экран. На нем транслировалась тварь, которая меняла свои облики как перчатки.
Вот она в образе шестирукого гиганта закидывает окружающих ее монстров в самый центр сумевших организовать сопротивление групп обороняющихся. Потом превратившись в мелкую шуструю мартышку, пронеслась под ногами рерохов, попутно подрезая занятым сражением воинам сухожилия, своими превращенными в мелкие узкие ножи ладонями.
В следующий момент, тварь оказалась позади хорошо экипированного воина неизвестной расы, полностью закованного в доспех, который успешно отбивался сразу от пяти противников. Не меняя пропорций своего тела, мартышки отрастила огромную волчью голову на длинной шее, и когда та оказалась немного выше ничего не подозревающего воина, ее пасть раскрылась, и сомкнулась на шлеме воина так, чтобы зубы оказались на стыке доспехов.
