Ледяной Отшельник. 1

— Ну как? — спросил Райвен, кивая на свиток.

— И кто только это придумал? — покачал головой Эрдел, пытаясь совладать с дрожью, появившейся после визита жреца, из-за которой буквы выходили кривыми, а строчки — неровными. — Монах ваш говорил, что травники, но тут столько всего намешано — и травы, и заклинания...

— Я тебя удивлю, — ответил Райвен. — На самом деле эту штуку изобрели монахи из Черного Леса. Примерно год назад один из них появился в нашей обители, пришел к жрецам, поговорил с ними, а вскоре был обнародован рецепт, и мы начали варить зелье. Представляешь, что в этом лесу творится с людьми, если им в голову приходят такие идеи? Если просто почитать, — он снова кивнул на свиток, — можно решить, что автор умом тронулся. А попробуешь, что в результате выходит — в ножки ему поклонишься за такое чудо.

— Да, — пробормотал Эрдел. — Значит, Черный Лес... Слушай, а до тебя, значит, доходят вести с границы? Ты сказал, там сейчас странные дела творятся, а я ни сном, ни духом.

— На границе сейчас трудно, — кивнул Райвен. — В Акамаре то ли восстание, то ли разбойники, так что оттуда к нам беженцы идут — ну и мертвецы, как обычно. Границу сейчас не только монахи охраняют. Везенские гномы прислали свое регулярное войско, и с Харрасской гряды обещали несколько сотен выделить.

— Ясно, — сказал Эрдел. Он дописал последнее слово, сложил свой лист и сунул во внутренний карман куртки. Свиток Райвен положил на полку.

— Ну что ж, — сказал Эрдел и поднялся, не желая здесь больше задерживаться, — давай прощаться. Поеду я не сегодня, но у меня еще кое-какие дела имеются.

— Ты верхом или с обозом? — поинтересовался Райвен.

— Верхом. Кстати, не проводишь меня, а то боюсь — не найду конюшню.

Райвен кивнул, оделся, и они вышли во двор.

На улице шел снег. Через темное стекло кабинета лекаря этого было не видно, а теперь, когда Эрдел очутился под низким серым небом, на него налетели большие, бесформенные, липкие снежинки, какие бывают в между зимой и весной. Райвен отправился вперед, закрываясь капюшоном куртки, а Эрдел подставил ветру лицо и даже улыбнулся неожиданному, почти детскому удовольствию.

26.

Весь оставшийся день Эрдел рассказывал Менкалиану о своем визите в монастырь. Сам он длился всего полтора часа, но из-за дотошности и любопытства эльфа Эрдел был вынужден в деталях описать одеяние жреца, чтобы Менкалиан тщательно зарисовал его, рассказать историю Райвена и его лекарские подвиги на границе, а также обратиться к истории Акамара.

— Что за восстание? — спросил эльф, когда Эрдел упомянул о беженцах. — Кто там может восстать?

— Войско, — ответил Эрдел. — Рабы. Вольные поселенцы вдоль Щели.

— Рабы... — протянул Менкалиан. — А помнишь, ты мне рассказывал про эльфа? — вдруг оживился он. — Почему он оттуда сбежал? Разве эльфы там живут?

— Я не знаю, — пожал плечами Эрдел. — Может, где-нибудь и живут, Акамар большой. Но тот эльф был рабом. Его поймали у Харасской гряды и увезли на рынок.

— Ну и ну, — Менкалиан покачал головой. — Ходили у нас такие слухи, но то гномы сказывали, а им особо не верят. Значит, на юге у гор действительно бродят работорговцы. И куда только эти гномы смотрят? Там ведь их заставы должны быть!

Эрдел не знал, куда смотрят харасские гномы. Устав от разговоров, он поднялся из-за стола и сказал:

— Я сегодня ночь плохо спал, так что, пожалуй, лягу. Завтра придет посланник жреца, надо его встретить со свежей головой.

Но заснуть было непросто: жрец застал его врасплох, и в попытках разобраться, насколько можно доверять тому, кто завтра придет, Эрдел провел без сна еще пару часов. Ночью ему снился родной монастырь: он подвергся нашествию полупрозрачных собак, которые носились по всей территории и кусали монахов, а те пытались выгнать их палками, метлами и банными вениками.

На следующий день Эрдел остался в номере, а Менкалиан с утра пораньше отправился осматривать Везен, заранее наметив маршрут. Эрдел тем временем достал переписанный рецепт и стал его изучать. Большинство трав, необходимых для изготовления зелья, росло в лесу или продавалось в деревенских лавках, однако за некоторыми монахам пришлось бы ехать в Туэль. Минералы тоже можно было купить, а вот шаманы на рынках не продавались. В самом монастыре подобные ритуалы мог провести разве что старый настоятель, учитель Эрдела — сейчас его населяли простые люди без особых дарований. Шаман-священник, служивший церковные службы, мог бы, пожалуй, провести ритуалы жизни, но ритуалы некромантии — магии с противоположными принципами колдовства, — были ему неподвластны.

Погрузившись в невеселые думы, Эрдел едва обратил внимание на вернувшегося Менкалиана. Вновь переполненный впечатлениями, эльф занял своими бумагами весь стол, а Эрдел прилег на кровать, размышляя, почему даже те незначительные магические способности, которыми он обладал, почти исчезли, а на их место не пришло ничего.

Наступил вечер, но к ним заходил только посыльный с кухни. Они поужинали в нервном ожидании и позвали мальчишку, чтобы тот унес посуду. Тот вошел в комнату с хитрой ухмылкой и начал собирать кружки и горшки. Менкалиан подозрительно смотрел на него, а потом спросил:

— Чего это ты ухмыляешься? Не про нас ли?

Мальчишка не выдержал и расхохотался.

— Про вас, про вас, — ответил он. — Там к вам гости пожаловали. Точнее, гостья. Сказала, что подождет, пока вы поедите.

Эрдел с Менкалианом переглянулись. Мальчишка забрал поднос и с ухмылкой до ушей покинул комнату. Спустя несколько секунд дверь отворилась, и перед изумленными путешественниками появилась женщина, одетая так, что становилось сразу понятно, кто она такая. Она служила Зуне, богине жизни, и являлась ее жрицей. Ее богатая шуба была распахнута, в волосы вплетены ярко-желтые ленты, пальцы унизаны серебряными кольцами. Под шубой виднелось алое струящееся облачение. Женщина с улыбкой взглянула на Менкалиана, отчего эльф тут же покраснел, хотя понятия не имел, кто перед ним стоит. Эрдел начал подниматься, чтобы приветствовать гостью, но та махнула рукой, чтобы он сидел, и сказала:

— Без церемоний, друг мой. Надеюсь, вы оба сыты и полны сил?

— Сестра, — проговорил Эрдел, — ты уверена, что пришла туда, куда надо?

— Уверена, — снова улыбнулась женщина, сбросила шубу на кровать Менкалиана, а сама присела рядом с Эрделом. — Меня послал тот, кто так напугал тебя своим неожиданным появлением и кого ты не удосужился приветствовать. Но он не сердится, — добавила она, увидев, как Эрдел меняется в лице. — Я расскажу тебе о событиях последних недель, но прежде ты должен объяснить, как похитили твоего Проклятого. До нас дошли сведения, что ты умер.

— До вас? — настороженно спросил Эрдел. — До кого — до вас?

Женщина изящно закинула ногу на ногу, выставив острый носок черного сапога, поправила платье и ответила:

— До жрецов Гураба, конечно. Ведь посланник не вернулся.

— Хорт заезжал в наш монастырь на обратном пути, — заметил Эрдел.

— Заезжал, чтобы встретить похитителей наших Проклятых и заодно сообщить о твоей смерти, — ответила женщина. — После этого они ушли путями снов, и мы не знаем, куда.

Эрделу пришлось рассказать всю свою историю и даже те эпизоды, которые он рассказывать не хотел. Женщина сама задавала неудобные вопросы. Как получилось, что за ним приехали орки? Откуда они узнали, что он в беде? Почему шаманке явился именно Карро? Ах, значит он приходил и к Эрделу? Каким образом Эрдел так быстро оказался в монастыре? Почему орки интересуются Проклятым? Почему они не приехали в Везен, а остались в Туэли? Мало-помалу женщина вытянула из него все сведения, и под конец разговора Эрдел чувствовал себя совершенно опустошенным.

— Понятно, — сказала жрица и встала. Эрдел вскочил:

— Ты куда! Ты должна нам рассказать...

— Расскажу, не волнуйся, — засмеялась женщина и легко толкнула Эрдела в плечо. — Сядь. Я хочу побеседовать с твоим другом.

Менкалиан непроизвольно отодвинулся к окну. Жрица подсела к нему ближе и взяла его руку в свои.

— Красивый эльф, — сказала она, не сводя с него глаз. — Знаешь ли ты, как женщины служат богине жизни?

Менкалиан неловко попытался вытащить руку из ее ладоней и молчал, то и дело бросая отчаянные взгляды на Эрдела.

— К ним приходят мужчины, нуждающиеся в балансе энергий, — продолжала жрица. — Мужская и женская энергии должны находиться в равновесии, иначе люди становятся такими, как этот монах, — она кивком указала на Эрдела. — Его энергии разбалансированы. Ему бы не мешало провести пару месяцев в нашем храме. А вот ты сбалансирован неплохо. Но если бы ты к нам зашел, то узнал бы, что такое идеальное равновесие. Ты мог бы даже остаться, — женщина заговорила тише. — И служил бы Зуне. Некоторые мужчины остаются. К ним приходят женщины...

Менкалиан все же набрался храбрости и выдернул руку.

— Ты ведь никогда не был с женщиной, — утвердительно сказала гостья. — А это большое упущение.

— Я был бы тебе признателен, если б ты приступила к выполнению своей части уговора, — Эрдел, наконец, обрел дар речи.

— Ну разумеется ты был бы признателен! — проговорила жрица и гневно посмотрела на Эрдела. — Вы, некроманты, все такие — как только речь заходит о женщинах, сразу очи долу и уши затыкаете!

— Я не некромант, — возразил Эрдел. — Я шаман-слухач.

Жрица скептически покачала головой.

— Ну ладно, слухач, тогда слушай. Одиннадцать Проклятых, о которых ты уже знаешь, это одиннадцать частей души великого демона, когда-то разделенного сильнейшим ритуалом. Было это так давно, что суть происходящего дошла до нас только в легендах, и подлинной причины разделения мы не знаем. Знаем только, что есть ритуал, способный вновь соединить эти части воедино. Если такое произойдет, демон обретет сознание, и что тогда будет, известно одним лишь богам — а может, и им не ведомо. Мы знаем, что Проклятые похищены не только на землях Гураба. Четыре Проклятых в Акамаре также пропали. Бунты и погромы, которые идут сейчас по всей стране, либо спровоцированы похитителями, либо те очень умело ими воспользовались.

О Проклятых за Щелью нам неизвестно — жрецы не могут увидеть, что там происходит, и не могут ни до кого дозваться. В монастырь Черного Леса был послан отряд, но вестей оттуда не было, поэтому что с тамошним Проклятым, мы тоже не знаем. Судя по всему, какие-то могущественные силы хотят возродить демона. Вряд ли им известно больше нашего, хотя исключать такую возможность нельзя. Члены этой организации есть и в нашем монастыре. Однако если даже они в курсе твоего приезда, вряд ли в свете последних событий ты представляешь для них опасность. Но они не знают, что с тобой говорил Карро. Знает об этом лишь жрец, который к тебе приходил. Боги обеспокоены, и трудно сказать, что именно их тревожит. Мы должны исполнить волю богов; "мы" — это ты, я, верные жрецы Гураба и все, кто не желает возрождения демона, кто оберегал от него наш мир многие тысячи лет. Твоя задача состоит в том, чтобы отправиться в Черный Лес, узнать, что там происходит, и сообщить нам.

Жрица замолчала, глядя на Эрдела. Тот чувствовал себя прескверно. Наконец, он сказал:

— Вы послали в Черный Лес отряд, и он не вернулся. Почему вы думаете, что это смогу я?

— Тебе и не придется, — ответила жрица. Эрдел поднял брови, и женщина, осознав двусмысленность фразы, пояснила:

— Мы дадим тебе духа-паразита, которого ты вышлешь нам, когда доберешься до монастыря. Он будет твоим паразитом, так что сможет вернуться, если мы решим передать тебе новые сведения. В противном случае, если служба твоя на этом закончится, ты освободишься и сможешь вернуться в свой монастырь.

Эрдел с отвращением потряс головой:

— Дух-паразит! Добровольно повесить на себя астральную пиявку!

— Предложи что-нибудь другое, — резко ответила жрица. — Пути сна там не проходят — Черный Лес слишком восприимчив к магическому воздействию и болезненно реагирует на любое вмешательство, — так что добраться до монастыря можно только на своих двоих. Мы не можем тратить столько времени на передвижения — при самом лучшем раскладе идти туда не меньше трех недель. Плюс непредвиденные обстоятельства. Учитывай, что Проклятых за Щелью также могли похитить. Как только их соберут вместе, похитители начнут ритуал. Конечно, такие воззвания не делаются за день, но... — жрица вздохнула и смягчила свой взгляд, — мы ведь практически ничего не знаем. Это реальная угроза, которой на данный момент невозможно противостоять, потому что ни сам ритуал, ни природа демона нам не известна. Разумеется, ты пойдешь не один. В двух днях от Черного Леса есть большая деревня, там живет охотник Дарган, наш проводник. Он доведет тебя до монастыря. Отдашь ему письмо, — женщина вынула из внутреннего кармана шубы небольшой лист бумаги и вручила Эрделу. — Можешь прочитать, если хочешь. Там нет ничего интересного — лишь кто ты такой и кто тебя послал.

Эрдел положил листок на стол.

— Ясно, — сказал он. — Я понял.

— Вот и замечательно, — сказала жрица и встала. — Духа подселим на днях; тебе не нужно об этом думать, мы все сделаем сами. — Она набросила на плечи шубу и в последний раз взглянула на Менкалиана. — А ты, мальчик, с ним не ходи; возвращайся туда, откуда пришел, и забудь о том, что сейчас слышал. — Жрица распахнула дверь, на секунду задержалась на пороге, а потом вдруг обернулась и кивнула Эрделу. Тот непроизвольно кивнул в ответ. Жрица шагнула в коридор, тихо прикрыв за собой дверь. Эрдел и Менкалиан остались одни.

Больше всего Эрдел хотел сейчас побыть в одиночестве, но оставить Менкалиана после общения со жрицей Зуны он не мог. Эрдел знал, как эти женщины могут действовать на мужчин — некоторые после обычных на первых взгляд разговоров впадали в такое отчаяние, что пытались покончить с собой. Как знать, что сейчас испытывает Менкалиан?

Менкалиан казался задумчивым. Потом он неожиданно спросил:

— Когда ты собираешься отправиться?

Эрдел пожал плечами.

— Не знаю. Думаю, послезавтра. Завтра займусь продуктами, куплю карту.

— Ясно, — тихо сказал Менкалиан. — Ну тогда я, наверное, успею.

— Что успеешь? — насторожился Эрдел. — Что ты задумал?

— Надо выполнить наш уговор с орками, — объяснил эльф. — Мы же обещали, что расскажем им все, о чем узнаем.

— Правильно, — ответил Эрдел. — Поэтому завтра ты отчалишь в Туэль, а я останусь здесь и через день уеду на юг.

— Неправильно, — усмехнулся Менкалиан. — Я тоже останусь здесь и через день уеду на юг. И не надо на меня так смотреть. Неужели ты думаешь, что я упущу такую возможность? Когда это эльфам доводилось своими глазами видеть, как творится История? Я напишу оркам письмо и пошлю его со знакомым из эльфийского квартала.

— Но... — Эрдел в отчаянии развел руками. — Какое письмо! Такие вещи не пишут в письмах! Не передают с едва знакомыми посыльными!

— Не волнуйся, — ответил Менкалиан. — Это уже моя забота. Орки, конечно, разозлятся, но ситуация не позволяет задерживаться, и, я надеюсь, это они поймут.