Тени забытой империи

Сколько нас на Земле,

Мы, поверьте, не знаем и сами.

Неземных и земных

Поколений, эпох и миров.

Каждый сам по себе,

Но с рождения все мы — земляне.

А закон эволюции

К каждому строг и суров.

Проплывают века

Над руинами цивилизаций,

Тает слой ледников

И опять расцветает весна.

Возрождается жизнь,

И не может случиться иначе

На прекрасной Земле,

Что для всех нас навеки одна.

Апрель 678 года Новой эры.

Тюремная машина, освещая фарами ночную дорогу, на большой скорости удалялась от Москвы. Единственным её пассажиром был Берт — генетик бывшей корпорации "Эпоха". И заключённые, и тюремщики относились к нему с опаской — слишком много бед он натворил, как за время службы в предприятии-олигархе, так и после его развала. А возвращение к жизни древнего монстра, пролежавшего в земле не одну тысячу лет, добавило учёному ещё и мистический ореол, хотя и стало, похоже, последним делом в его практике.

Сам Берт равнодушно воспринимал это переселение. Ему было всё равно, где отбывать свой бесконечно долгий срок...

Вдруг в плавном ходе фургона почувствовался какой-то сбой. Потом мотор неожиданно заглох, и машина остановилась. Охранники вскочили со своих мест.

— Сиди и не рыпайся! — скомандовал один из них.

— Если это твои дружки, то они сейчас сильно пожалеют, что связались с нами! — процедил сквозь зубы второй.

Берт, как обычно, проигнорировал эти реплики, а его эскорт быстро покинул фургон, тут же заперев дверь снаружи. Учёный знал, что в кабине сидит ещё пара охранников. Все эти люди были вооружены до зубов и прекрасно натренированы. Такой конвой был готов к любому нападению. Но вряд ли это что-то серьёзное. "Дружки" Берта не стали бы так рисковать, к тому же его перевозка была строго засекречена, да и армии у "Новой Эпохи" не было. По крайней мере, год назад. Но, скорее всего, просто что-то случилось с двигателем. Странно, что его не проверили досконально. Берт подумал обо всём этом как-то равнодушно и отрешённо. Он ниоткуда не ждал помощи.

За толстой стенкой фургона послышались крики, несколько автоматных очередей и шум борьбы. Берт поднял голову и прислушался. Похоже, он ошибся — дело-таки нешуточное. Автоматы вдруг стихли. Раздались удивлённые возгласы, а потом металлический свист — словно кто-то выхватил меч из ножен. Удары металла о металл заставили вспомнить не современную схватку, а скорее средневековую битву на мечах. Последовавший же за этим низкий утробный рык мог принадлежать только животному. Снаружи что-то ударило по машине, и в душе у Берта зародилось нехорошее подозрение: кто они, эти налётчики, и какова их цель?

Он прислушался. Кажется, всё стихло. А потом вдруг бронированная задняя дверь с грохотом вылетела, словно от взрыва. Но вспышки не было, да и вылетела она не внутрь, а наружу. Свет в машине не горел, и в проёме учёный увидел только тёмный силуэт на фоне красного свечения задних фар. При виде его Берт шарахнулся назад, насколько позволяли оковы — он слишком хорошо помнил этот силуэт. Окажись в дверях угловатая громадина Кастакади, учёный не испугался бы, пожалуй, так сильно. Но вместо этого перед ним стояла высокая стройная фигура с длинными волосами, раскинувшимися по плечам.

— Разве так встречают своего освободителя? — звонкий молодой голос, говоривший на всеобщем языке с незнакомым акцентом, подтвердил худшие предположения Берта.

— Что ты хочешь?

— Не бойся, я пришла не за твоей душой.

Девушка шагнула внутрь, и Берт понял, что обознался. У неё было одно, но существенное отличие от Охотницы за душами. Чёрные, как смоль, волосы незнакомки были полной противоположностью ярко-золотистой причёске лесовички.

— Кто вы?

— Меня зовут Ланка,— представилась девушка и поманила рукой кого-то, находящегося снаружи.

Берт снова попятился, когда в машину вошло настоящее страшилище — здоровенный тип в устрашающего вида доспехах. В руке громила держал окровавленный меч необычного вида. Учёный почувствовал, как вокруг него снова оживает средневековье, древние жуткие легенды и старинные проклятия. Ланка кивнула своему спутнику, и тот, подскочив к Берту, взмахнул мечом. Заключённый только успел зажмуриться, когда выгнутое лезвие с крюком на конце ударило в пол перед ним. Осторожно открыв глаза, Берт увидел, что кандалы на его ногах перерублены, вместе с цепью, приковывающей их и наручники к полу.

— Что это значит?!

— Это значит, что ты свободен,— усмехнулась девушка.— А теперь пошли, пока тебя не ищут.

Не дожидаясь ответа, она схватила Берта за руку и вытащила из фургона. Рядом на дороге валялись мёртвые охранники. Над ними стояли ещё два таких же воина в доспехах. Увидев Ланку, они забросили трупы в фургон и направились вслед за ней к стоящему на противоположной стороне шоссе чёрному микроавтобусу. Трое громил залезли в пассажирскую дверь, а учёного Ланка жестом пригласила в кабину. Сама же она повернулась к тюремному фургону и резко, словно нанося удар, вытянула вперёд руку. И прогремел взрыв. Огонь полыхнул из всех дверей, в разные стороны полетели горящие обломки. Потом девушка, как ни в чём не бывало, села рядом с Бертом, и микроавтобус тронулся с места.

"Когда она успела заложить там бомбу?"

В глубине души Берт понимал, что бомба здесь ни при чём. Снова магическая пришелица бросала вызов его рациональному уму.

Когда учёный немного пришёл в себя (прийти в себя окончательно он уже не надеялся никогда), то заметил, что за рулём сидит Бретт — его старший брат и коллега. Бретт повернулся и скорчил неестественную гримасу, считавшуюся у него улыбкой:

— Привет, братишка, не ждал меня увидеть?

— Бретт? Здравствуй... Что всё это значит?

— И это благодарность за то, что мы тебя вытащили?

— Я никак не ожидал такого.

— Что поделаешь, обычные способы не сработали бы.

— А как вы меня нашли?

— Это всё Ланка,— Бретт кивнул на девушку, сидящую рядом, хитровато прищурясь.— Она тебя нашла, вычислила, сам не знаю, как. Да и вытащить тебя, если честно, предложила тоже она.

— Благодарю.

— О, не благодари меня! — Ланка нахально усмехнулась.— Я сделала это отнюдь не по доброте душевной. Мне может понадобиться ваша помощь.

— Моя?

— Не только. Всей вашей "Эпохи". Я помогу вам, а вы мне. Идёт?

— И что мы можем для вас сделать?

— Прежде всего, не называть меня на "вы". В Новой эре такое дурацкое обращение. А я представляю Дираон.

— Дайрон? С одной его представительницей я уже сталкивался...

— Нет, не Дайрон — Дираон. Это город, который уже две тысячи лет считают исчезнувшим. И действительно, людей в нём не осталось... Почти. Но я прибыла с важным делом.

Берт снова начал терять чувство реальности. Сейчас, когда его спутница сидела спокойно, появилась возможность её рассмотреть. В данный момент она была больше похожа на обычных людей, чем Охотница за душами, хотя минуту назад делала вещи ещё более невероятные, чем та. Теперь же она вела себя, как обычный деловой партнёр, и даже её акцент стал почти незаметным. Наряд Ланки был вполне современным: джинсовые шорты, кеды и тёмная рубашка со связанными спереди полами. Но с другой стороны, внешне эта дираонская посланница была как две капли воды похожа на свою соотечественницу, которая год назад упекла Берта в тюрьму. То же лицо, тот же рост, та же фигура, тот же голос, те же кошачьи гибкость и грация. И тот же решительный, чуть лукавый взгляд, который заставлял собеседника отвести глаза. Даже причёска со скромной ленточкой, отделяющей чёлку, была та же. Только сами волосы, как и глаза — чёрные. Если бы не это, девушек можно было бы принять за сестёр-близняшек.

— Так какое же у тебя дело? — спросил тем временем Бретт.

— Оно целиком и полностью совпадает с вашим. Потому-то я и решила, что нам неплохо бы сотрудничать. Бретт, как продвигается проект "Кастакади"?

— Проект "Кастакади"? Откуда ты знаешь про него?!

— Я много чего знаю,— усмехнулась Ланка.— Год назад Кастакади погиб, но у тебя осталась его рука. Надеюсь, ты смог её сохранить?

Теперь уже у Бретта отвисла челюсть:

— Ты что, шпионила за нами?!

— Я? Шпионила? Да я затеяла этот проект. Думаешь, карта Дираона попала к тебе случайно? И ещё, ты не задумывался, почему так легко нашёл захоронение? Да если бы не я, вурдалаки съели бы вас всех в ту же ночь.

— Значит, ты хотела, чтоб мы откопали Кастакади?

— Я хотела посмотреть, как вы справитесь с ним без меня.

— Мы бы справились, — взял слово Берт,— но тут вмешалась эта, Охотница. Она, кстати, не из ваших?

— Значит, с Охотницей вы справиться не смогли. А ведь у неё только и было, что коготь шахгура да Солнечный эликсир.

— И ещё крылатый пёс.

— Шантор? В Дираоне есть звери и пострашнее. Но вы и без неё допустили много ошибок.

— Согласен,— кивнул Берт.

— Но вообще-то вы действовали так, как я и предполагала. Думаю теперь, если с моей помощью вы вернёте Кастакади, то мы сможем использовать его наилучшим образом.

— Бретт,— обратился учёный к брату,— так ты сохранил его руку?

— Да. Любопытное существо этот Кастакади. У него колоссальная способность к регенерации. Думаю, в специальных условиях эта рука могла бы восстановить остальное тело. Но к этому я ещё не готов. Я не даю ей умереть, но и расти не позволяю. Впрочем, в одной этой руке столько невероятного, что вся наша лаборатория диву даётся. Например, электромагнитный излучатель. Он может дистанционно воздействовать практически на любой металл. Наша современная наука пока не смогла создать подобного устройства. Кровь Кастакади накапливает молекулы железа буквально отовсюду: из воды, из органических соединений. Не удивлюсь, если сам Кастакади мог и гвозди переваривать. Синтезируемый при помощи этих молекул металлохитин лёгкий, как пёрышко, но твёрже стали. Я сгораю от досады, что мы не можем позволить себе полноценное существо.

— Почему?

— Есть одна закавыка. Кастакади генетически запрограммирован истреблять людей. Если он оживёт, то примется за старое. Помнишь, что он в прошлом году натворил? Этого я изменить не могу. У нас нет таких генетиков, как ты, Берт.

— Для того я тебя и освободила,— продолжила девушка.— Ты возродишь Кастакади и усмиришь его. А вместе мы сможем дать ему новую силу. В дальнейшем я надеюсь создать целую армию таких воинов.

— Звучит неплохо. А что ты хочешь взамен?

— Я хочу в состав руководителей проекта.

— Нехилая замашка! — поправил очки Бретт.

— Но цель её оправдывает. Я ведь знаю, чего вы хотите. Чтобы "Эпоха" снова оправдала своё название, а не пряталась от закона в захолустном Белоцерковске. Со мной и моей армией Кастакади это будет возможно, без меня — вряд ли. Так что вы скажете?

— Это непростое решение,— задумался Бретт.— Его надо обсудить всем руководством.

— Разумеется,— кивнула Ланка.— Но не вздумайте меня обмануть. Иначе вместо сильного друга вы получите смертельного врага. Думаю, вы заметили, что я тоже кое-что умею. И не считайте меня дикаркой. Я родом из средних веков, но знаю о вашей науке достаточно. Например, что наша, дираонская наука, когда-то превосходила её.

— Если и ты обещаешь нас не обманывать,— сказал Берт,— то думаю, мы примем эти условия.

— Я другого и не ждала,— улыбнулась девушка.

Бретт нажал на газ, и машина помчалась по ночному шоссе на юг.

Наступила осень, когда Стив Райдер смог выбраться в отпуск. Для его проведения Стив из всех мест, подходящих для двадцатисемилетнего одинокого американского археолога с приличным достатком, выбрал, казалось, самое неподходящее. Он отправился в Ираптинск. Ираптинский край даже русские считали глухоманью, а гости из-за Великой реки и вовсе не жаловали эту область визитами. Тем не менее, после прошлогодних приключений Стив считал Дайрон едва ли не своей второй родиной.

Тогда, сразу по прибытии, он попал в переделку и чудом остался жив, но потом выяснилось, что он — избранный, человек, наделённый от природы особыми талантами. Дайронский лес, обычно враждебный к людям, считал его своим. Это было редким даром. Родись Стив где-нибудь поближе, наверняка стал бы лесовиком, как и Крафт. Но, увы — он вырос в Нью-Йорке, у него была своя жизнь и своя работа. Он был вынужден вернуться.

Тем не менее, за прошедший год Райдер сильно изменился. Его здоровье заметно окрепло, походка стала твёрже, взгляд — увереннее, даже знакомые удивлялись. Дайронский дух сделал своё дело. И вот у Стива появилась возможность вернуться в Ираптинск. Связаться с Крафтом ему не удалось, так как тот жил в лесу, поэтому американец созвонился с Бриком, их общим знакомым, и предупредил о своём приезде.

Спустившись по трапу, он сразу заметил среди встречающих коляску учёного.

— Здравствуйте, Брик!

— Здравствуй, Стив. Надолго к нам?

— Я думаю, примерно на месяц.

— Неплохо. Где собираешься остановиться?

— Может быть, в гостинице.

— Ой, не советую! Поехали лучше ко мне. И к лесу ближе, и деньги сэкономишь, и поживёшь, как человек,— Брик развернулся и поехал к выходу.

Суровая жизнь Ираптинского края казалась не лучшим вариантом для парализованного учёного, зато это было идеальное укрытие от бывших сослуживцев. Его прошлогодний вклад в победу над Кастакади делал Брика изменником и смертельным врагом "Эпохи". Однако Крафт, похоже, помог ему неплохо обжиться здесь.

— Я вижу, у вас новая коляска,— Стив догнал спутника, рассматривая его массивное, приземистое транспортное средство с широкими колёсами и мощным двигателем.

— Мне её помогли сделать Крафт и его друг, хозяин автосалона. Надо сказать, славно потрудились. Гоняет не хуже машины, но и в двери проходит. В этом захолустье, оказывается, радушные люди живут.

— Это правильно.

— Ты хотел сказать: "это верно"?

— Да. Как вам мой русский?

— Неплохо. Немного практики, и за местного сойдёшь.

Они направились к автобусной остановке.

— Я живу за городом,— сказал Брик.— Туда ходит автобус. Доедешь до конца и выйдешь. Там и встретимся.

— А как же вы?

— Я ж сказал,— он похлопал по подлокотнику с рычажками управления,— эта штука быстро бегает. А зная местные автобусы, может, я тебя ещё и обгоню.

— А я вам не помешаю?

— Нисколько. Я как сказал Крафту, что ты приедешь, так он попросил пристроить тебя со всеми удобствами. Не волнуйся, места хватит.

Брик оказался прав. Когда автобус, проехав Ираптинск из конца в конец, допыхтел до загородного посёлка, он уже был там. Они со Стивом проследовали мимо нескольких улиц и оказались у широкого неглубокого оврага, поросшего деревьями. Тут и там на его склонах виднелись редкие домики. К одному из таких они и приблизились. Дом был одноэтажный, но довольно большой и снабжённый несколькими пристройками. Забора, как такового, почти не было. Только реденький плетень с калиткой напротив фасада. С остальных сторон его заменяли деревья и густой кустарник, кое-где дополненные натянутой проволокой, так что границы сада были весьма расплывчатыми.