Лешак, а это был именно он, о дочери барона ничего не знал, а вот русалки, мавки и дриады (особенно дриады) рассказали много: о Лисанне, её сёстрах, бароне и о других обитателях замка.
Вышедшую из леса рыжую девочку заметили сразу, и к ней поскакали несколько всадников. Один из них, посадив рыжую девочку к себе, повёз в замок. Там её сразу же обследовал местный маг и удивлённо сказал:
— Аура немного отличается, а хвори нету! Что произошло?
К магу присоединился лекарь, как оказалось — тоже маг, хотя и слабый, и они долго осматривали рыжую девочку, удивлённо цокая языками. Когда лекарско-магический осмотр был закончен, девочку ухватила полная женщина, сразу запричитавшая:
— Лисанна, как же так? Ушла, никому не сказала, мы так переживали, так волновались! Вас два дня не было, что же вы, бедное дитя, кушали?
Слушая эту женщину, Лисанна (или лучше сказать — Листик) внимательно осматривалась, убеждаясь, что её отсутствие никого не волновало, уж слишком равнодушные взгляды были у окружающих. В этом Листик убедилась, когда причитания полной женщины прервала другая, худая и высокая, стоящая в дверях одного из входов в центральное строение замка. Эта дама (из-за её спины выглядывали две девушки, чем-то похожие на Лисанну, может, тем, что были такие же рыжие?), брезгливо поджав губы, сказала:
— Лисанна, ваше долгое отсутствие только усугубляет вашу вину! Наказание, что вам назначил господин барон должно быть немедленно выполнено! Седрик, прошу вас, распорядитесь! Бонна Таринна, отпустите Лисанну!
— Слушаюсь, бонна Зазюлла, — ответила полная женщина и нехотя отошла от Листика, пожалуй, только эта женщина сочувствовала рыжей девочке. Как оказалось — не только она, воин, что привёз Листика на своём коне, обращаясь к ней, тихонько сказал:
— Лисанна, я ничего поделать не могу — приказ барона. Ему бонна Зазюлла нажаловалась на вас, вот он и осерчал. Я приказал не бить вас сильно и по возможности сделать так, чтоб удары не приходились по телу.
Два воина подхватили Листика и почти понесли в какое-то помещение, бонна Таринна, вздыхая, пошла следом, пошла и бонна Зазюлла, всем своим видом демонстрируя чувство глубокого удовлетворения, за ней пошли две рыжие девушки, продолжавшие прятаться у неё за спиной. Как поняла Листик — это большое помещение с множеством лошадей в стойлах было конюшней, и не только ею, но и местом экзекуций — в углу стояло несколько широких лавок, которым не место на конюшне. Листика отвели в угол, там сняли с неё платье и штанишки, после чего положили на одну из лавок лицом вниз. Розги уже были приготовлены, проводили экзекуцию два воина, бить им пришлось как следует, поскольку бонна Зазюлла стояла рядом и контролировала процесс наказания. Листику было не столько больно, сколько обидно: вот так только пришла — и её сразу выпороли! До сих пор девочку ни разу не били розгами, били всем, чем угодно: от кинжалов, мечей, копий, топоров до боевых заклинаний, но никогда розгами! Хоть Листик и молчала, но слёзы обиды у неё выступили. Увидев эти слёзы, бонна Зазюлла поучительно сказала:
— Непослушание и леность всегда должны быть наказаны! Пусть это вам, Лисанна, послужит уроком, хорошим уроком на будущее! А поскольку господин барон поручил мне воспитать своих дочек как настоящих леди, я не пожалею сил и здоровья (естественно — не своего, захотелось добавить Листику), но сделаю это! Добавьте ей ещё десять розог! Это ей пойдёт только на пользу! Лучше усвоит — что нельзя делать, а что можно и как это делать наилучшим образом, чтоб радовать своего благородного родителя, а не позорить его!
— Она же слабенькая! Болезненная! А вы ей такое наказание! — причитала бонна Таринна, казалось, что она сама готова лечь на лавку под розги, только бы избавить от этой участи девочку. Когда порка была закончена, Листик некоторое время лежала неподвижно, приходя в себя, бонна Таринна поняла это по-своему, она, не переставая причитать, ухватила девочку и прижала к себе:
— Ну разве так можно?! После вашего "воспитания" ребёнок двинуться не может! А вы, бонна Зазюлла, — добавить ещё десять! Лисанна едва дышит после вашего "урока"! Маленькая моя... — последние слова доброй бонны были обращены к Листику, но договорить ей не дала бонна Зазюлла, увидев, что девочка поднялась, она сказала:
— Ничего с ней не случилось, Марвтус сказал, что она вполне здорова, да и Вариамус это подтвердил. А сейчас, Лисанна, оденьтесь, в таком виде порядочной девушке не пристало находиться перед глазами мужчин! Оденьтесь и идёмте в класс, занятия на сегодня никто не отменял!
— Лисанна, когда эта злюка перестанет вас мучить, приходите на кухню, я приготовлю что-нибудь вкусненькое, вы же, наверное, голодная, — тихо, так чтоб слышала только Листик, произнесла Таринна и уже громко, обращаясь к Зазюлле, добавила: — Ребёнок голодный! А вы его сразу пороть, а потом тащите на свои занятия! Имейте же хоть какую-то жалость!
— Ваша жалость и потакание её капризам портит будущую леди! — поучительно произнесла бонна Зазюлла, а потом, слушая только себя (видно, подобные нравоучительные речи были не редкостью и воспитательницу баронских дочек уже давно не слушали), продолжила: — Настоящая леди — это прежде всего достоинство, организованность и целомудрие! А вы, Лисанна, потрудитесь одеться, а не обнимайтесь с бонной Таринной! Настоящая леди должна быть...
— Подбери для меня штаны, рубашку и просторную курточку, а то в платье неудобно, — Листик шёпотом попросила Таринну, та удивилась, но таким же шепотом ответила, что всё сделает. Листик натянула свои штанишки, а потом, надевая платье, прихватила нож, с которым Лисанна была в лесу. Это заметил только Седрик, он хоть и удивился, но своего удивления никак не проявил. Бонна Зазюлла этого не заметила, презрительно фыркнув, она, не оглядываясь, направилась к входу в центральное строение замка, уверенная в том, что её ученицы последуют за ней.
Замок Тевилиан не был классическим замком, а был похож на небольшое селение, обнесённое крепкой стеной с башнями. Такими были почти все замки на западной границе Самры. Почему они были такими? Потому что, в первую очередь, они были предназначены для защиты их обитателей от тварей, иногда приходящих из глубины Волуносского леса, а уж потом от нападения врагов-людей. Но могучих тварей, для защиты от которых строились подобные селения-крепости, не видели несколько столетий, а вот бароны-соседи, пользуясь слабой королевской властью, устраивали разборки довольно часто, эти стычки, можно сказать, настоящие междоусобные войны между баронами западной Самры были не редкость. Тевилиан был довольно старым, а все новые замки строили по новым канонам, и они были настоящими замками.
Девушки, следовавшие за бонной Зазюллой, поднялись на третий этаж и вошли в комнату, которая, судя по расставленной там мебели и другим предметам, была тем самым классом, где учили манерам настоящих леди. Место учителя, как и положено, было на небольшом возвышении, столы учениц стояли перед ним в ряд. На каждом столе лежали пяльцы, на вышивке Лисанны было сделано всего несколько стежков. Бонна Зазюлла, указав на эти столы, скомандовала:
— Сюзанна, Марианна, Лисанна, занимайте свои места! Если у Сюзанны и Марианны задание уже почти готово, то вам, Лисанна, следует как следует поднапрячься, чтоб успеть к сроку. Не заставляйте меня снова докладывать вашему батюшке о вашем нежелании...
Что за нежелание, бонна Зазюлла сказать не успела, Листик, ухватив её за язык (как Листик оказалась около бонны, было совершенно непонятно, ведь между ними было два стола и полкомнаты расстояния!), потащила его на себя, а он у почтенной бонны оказался достаточно длинным. Листик откуда-то достала нож и, плашмя положив его на язык Зазюллы, ласково сказала:
— А ябедничать нехорошо, некрасиво. Но я могу очень легко избавить вас от этой пагубной привычки — отрежу язык! Могу ещё глазки выковырять, чтоб вы не смотрели куда не надо, надеюсь, все меня поняли?
Листик улыбнулась и, многозначительно глядя на рыжих девушек, немного поиграла ножом, который в её руках сверкал, словно серебристая рыбка, после чего вышла из комнаты, через окно вышла! Бонна Зазюлла так и осталась сидеть с вываленным языком и выпученными глазами, а опомнившиеся Сюзанна и Марианна, подбежав к окну, высунулись, но распростёртого тела своей сестры внизу не обнаружили. Сюзанна, ни к кому не обращаясь, растерянно спросила:
— Где она? Куда делась? Тут же третий этаж! А под окном каменная мостовая!
— Не знаю, куда делась и как это у неё получилось, — задумчиво произнесла Марианна. Глянув на растерянную сестру, на бонну Зазюллу, ощупывавшую свой язык, сделала вывод: — Раньше Лисанна такого не могла, а сейчас... её словно подменили! Не могу поверить, что это наша робкая сестра!
Сёстры одновременно посмотрели на свою строгую наставницу, та язык уже спрятала, но глаза у неё были по-прежнему выпучены, Марианна (она была старше и рассудительнее) продолжила размышлять:
— Наша младшая, всегда робкая, сестрёнка показала свой новый характер! Хотя почему — новый? Она всегда была болезненна, а последнее время — хворала постоянно, может, потому и казалась такой робкой, а на самом деле... Она же решилась пойти в лес к ведьме, сама пошла, никого об этом не поставив в известность, а для этого надо обладать смелостью, характером! Вот ты, Сюзи, пошла бы одна в лес? — Марианна вопросительно посмотрела на сестру, та отрицательно замотала головой. Старшая сестра, удовлетворённо кивнув, продолжила: — Мы с тобой дальше парка не ходим...
— Но мы же туда ходим ноч... — начала Сюзанна, Марианна, покосившись на продолжавшую сидеть с выпученными глазами бонну Зазюлу (та никак не могла отойти от пережитого страха), прижала палец к губам:
— Тсс, этого никто не должен знать! Понятно, если кто узнает, то... а с Лисанной... думаю не стоит никому рассказывать, что здесь произошло. Да, ещё вышивка остаётся, мы должны её к празднику сделать и отцу показать, Лисанна точно не сделает, поэтому — мы ей поможем. Бонна Зазюлла, вы не будете возражать, а то ведь наша недовольная сестрица может опять с ножом прийти!
Последние слова Марианна произнесла, злорадно прищурившись на вредную наставницу, которую сёстры боялись, но на которую наконец-то нашлась управа!
Листик, прежде чем выпрыгнуть, убедилась, что никто не увидит этот прыжок, а опустилась девочка на землю не под окном, а отлетев за угол здания. Где находится кухня, Листик не знала, но безошибочно нашла её по запаху. Там девочка сразу же попала в руки бонны Таринны, занявшейся усиленным её кормлением. Листика даже слегка напугало обилие выставленных жаркого, салатиков и разнообразной выпечки. Конечно, Листик могла много съесть, но не столько же! Выбрав то, что ей понравилось больше, девочка, не стесняясь, угостилась, чем вызвала умиление Таринны и удивление всех находящихся в помещении. Когда Листик закончила свой "лёгкий" перекус, длившийся почти полчаса, добрая бонна пригласила её в подсобное помещение, где переминался с ноги на ногу паренёк одного роста с рыжей девочкой и с такого же цвета шевелюрой.
— Вот, это мой племянник Мартириан, он приехал из дальней деревни и хочет поучаствовать в состязаниях будущих оруженосцев, — представила паренька бонна Таринна, попутно объясняя цель его визита в замок. Листик не поняла, что это за состязания, похоже, это было что-то традиционное, но девочка даже не представляла, что это может быть. А бонна Таринна продолжила: — Он, как и положено, взял несколько смен одежды, вот и он и отдаст вам, Лисанна, самую нарядную.
— Не надо нарядную, пусть это будет обычная... — начала Листик и неожиданно для бонны и её племянника сообщила: — Я хочу тоже поучаствовать в этих состязания, поэтому я не хочу выделяться. Я тоже буду вашим племянником, бонна Таринна, зовите меня Листиком, можно просто Ли. И не надо мне "выкать", согласитесь, что это будет выглядеть странно, когда ты, Таринна, и ты, Мартириан, будете обращаться к своему племяннику и двоюродному брату на "вы". Мартириан, а я к тебе буду обращаться просто Март, а то полное имя длинное, да и подозрительно будет, если родственники друг друга называют полными именами, мы ведь двоюродные братья. Идёт?
Парень сначала удивился, а потом согласно закивал. Но когда Листик переодевалась в предложенную ей одежду, спросил:
— Лисанна, вы ведь девочка, как же вы будете... ой! — ойкнул парень, увидев грозно сдвинутые брови девочки. Та, увидев смущение Мартириана, засмеялась, показав ему язык, ответила на невысказанный вопрос:
— Ага, ну и что? То, что я девочка, сразу не поймут, а потом поздно будет.
Из здания кухни, там же было большое помещение столовой (или как его здесь называли — трапезной), вышли двое пареньков, лет двенадцати-четырнадцати, чем-то похожих друг на друга: почти одного роста, худенькие и рыжие! Да и одеты были в одинаковую одежду, ну, почти одинаковую. Глядя на этих двух мальчишек, с уверенностью можно было сказать, что они родственники, если не близкие, то уж дальние — точно. Об этом их спросил Седрик, оказавшийся капитаном баронской дружины, он осматривал юношей, прибывших для участия в состязаниях будущих оруженосцев.
Вообще-то, это были испытания, целью которых был отбор будущих баронских дружинников. Прошедшие испытания получали статус оруженосца и проходили обучение, естественно, что воинами становились не все оруженосцы, некоторые оказывались непригодными для службы в дружине и возвращались обратно в свои деревни. Но в состязаниях будущих оруженосцев участвовали почти все юноши баронства, достигшие определённого возраста (или считающие, что достигли и готовы выдержать этот экзамен), вернувшиеся обратно в деревни так оставались селянами, зависимыми от барона, а вот воины — уже были свободными людьми! Состязания будущих оруженосцев позволяли повысить свой статус — стать свободным (ну, почти свободным, ведь воины тоже зависели от барона).
— Похоже, что это вы родственники бонны Таринны, но она просила только об одном. Да и молоды вы для участия в состязаниях, сколько вам лет? — с некоторым сомнением поинтересовался Седрик, грозно глядя (а как ещё должен смотреть капитан баронской дружины?) на двоих рыжих мальчишек, стоящих в самом конце строя.
— Ага! Родственники, если надо, то бонна Таринна и обо мне попросит, обязательно попросит, вы же не будете ей возражать? А лет мне и брату уже четырнадцать, и мы вполне можем принять участие в состязаниях! — нисколько не смутившись, заявил один из мальчиков, который был меньше ростом. При этом этот юнец широко улыбался, словно не сомневался, что капитаном будет принято самое положительное решение — вплоть до зачисления этого маленького наглеца в дружину без всяких испытаний! Именно так показалось Седрику, и это вызвало у него сильное раздражение. Капитана баронской дружины поразило сходство этого паренька с младшей дочерью барона, но нахальство этого сопляка было не похоже на поведение всегда вежливой Лисанны, да и голос мальчишки хоть и был похожим на голос младшей дочери барона, но немного отличался. Седрик, давя возрастающее раздражение, может, именно это не позволило ему внимательнее присмотреться к этому рыжему мальчишке, прищурившись, скомандовал:
