Я застыла, любуясь необычным явлением, и вскоре поняла, что впечатление не было обманчивым: на дальнем конце радужного моста появились три фигурки, неспешно шагающие в мою сторону. Я узнала фею солнечного света в худой веснушчатой девушке, одетой в коротенькое платье, из-под которого торчали тощенькие коленки. Её спутницы — высокая статная девушка в серо-голубом платье, облегающем фигуру и струящемся до самого моста и девочка-подросток, в своём семицветном наряде едва не сливающаяся с радугой, — спорили между собой, то и дело призывая Соль в свидетельницы своей правоты.
Внезапно фея солнечного света заметила меня и, дав погружённым в спор собеседницам себя обогнать, подбежала к окну и спрыгнула на подоконник.
— Ристиль?! — воскликнула она, с дружеским участием взяв меня под руку. Я вздрогнула: откуда фея может знать моё имя?! Соль угадала мои мысли и тихо рассмеялась:
— Феи света всегда знают правду, если речь идёт о человеке, но я ничего не могу сказать о демонах. — Её лицо омрачилось. — Почему ты в таком виде? Лдокл заставляет тебя так ходить? Он тебя обижает? Нет, послушай, Ристиль, если это он надел на тебя эти тряпки — только слово, и я уведу тебя отсюда! Нельзя позволить, чтобы демон...
Феи попытаются, вспомнилось мне. Но далеко увезти не успеют.
И после паузы, с угрозой: не рискуйте чужими жизнями, прошу вас...
— Ристиль! — воскликнула Соль, требовательно заглядывая мне в глаза. — Не молчи, не отводи взгляда, скажи мне правду! Лдокл обижает тебя? Ну же!
Я замотала головой.
— Нет, что ты! — принуждённо засмеялась я. — Я сама так оделась.
— Неправда! — пылко воскликнула фея.
— Соль! — закричали девушки с радуги, обнаружив её отсутствие. — Где ты пропадаешь? Иди к нам!
— Это мои подруги, феи дождя и радуги, — объяснила Соль. — Но ты не хочешь сказать мне правды?
— У меня всё в порядке, честное слово! — заверила я, сжимая маленькие ручки феи, как и её лицо, густо покрытые веснушками. Вокруг карих с золотистыми крапинками глаз Соль начинали собираться морщинки: она тревожилась и оттого стремительно старела.
— Может быть, тебе что-нибудь принести или передать весточку твоим родным? — не отставала фея. Я заколебалась: предложение было очень заманчивым, но... мне вдруг пришло в голову, как нелепо будет выглядеть такая записка: "папа и мама, не волнуйтесь, меня похитил демон тьмы и собирается до конца жизни держать в своём замке". Очень хорошее это будет успокоение! Как бы ещё не вечное. Кто знает, может, мне посчастливится выбраться отсюда, поэтому торопиться с письмом не стоит. Я покачала головой.
— Соль! — донеслось от окна.
— Мне надо идти, — с сожалением сказала фея, — но я обязательно сюда вернусь и помогу тебе, чем смогу.
Она быстро чмокнула меня в щёку, выпрыгнула из окна на радугу и побежала догонять подруг.
Я постояла, глядя им вслед, пока радуга не растаяла в воздухе. Солнце спустилось ещё ниже, скрывшись за горизонтом наполовину, дождь прекратился. За окном ощутимо потемнело, сгустились сумерки. В этой комнате мне было легче, чем в остальных, наполненных блеском и роскошью, поэтому я стояла, не двигаясь, и глядела на пылающий красный закат. Говорят, такой бывает к ветреной погоде. Тишина, красота природы навевали умиротворённость, где-то вдалеке журчал ручеёк, и взмахи птичьих крыл наилучшим образом дополняли спокойную картину. Взмахи, однако, становились всё громче, они приближались, послышались крики, с какими перекликаются летящие гуси. Не успела я подумать, что сейчас рано для перелётов, как увидела стремительно приближающийся по воздуху шарабан, запряжённый стаей серых гусей. Птицами правила дама в развевающихся серых одеяниях и выкрикивала явно нелицеприятные замечания в чей-то адрес, но их сносил ветер. У самого окна она осадила гусей и, как перед ней фея солнечного света, спрыгнула на подоконник.
— Где эта девчонка?! — закричала дама. — Немедленно веди меня к ней, ужо я её научу, как сажать на подол пятна! Пролить ночную темень, это же надо додуматься!
Я попятилась назад, догадываясь, кому обязана визитом. Фея вечерних сумерек собственной персоной явилась требовать отчёта о том, как я носила сшитое из её подарка платье. Ведь повязка из ночной темноты, развязавшись, впиталась в платье, сделав его темнее, а днём платье вернулось туда, откуда было взято. Судя по всему, изменение фея обнаружила и была от него далеко не в восторге.
— Что стоишь столбом?! — закричала фея, видя, что я не собираюсь выполнять её указаний. — Ну и прислугу себе Лдокл набрал, ходят целыми днями без дела, да цветочки нюхают! Беги, я кому сказала, тащи сюда эту девчонку за волосы, пока я тобой не занялась по-своему.
Я допятилась до двери, гадая, защитит ли меня демон или его замок, если разъярённая фея и впрямь примется воплощать свою угрозу в жизнь. Что-то мне подсказывало: вполне может и воплотить, если не убраться подальше.
— Ну же! — выкрикнула она.
— Мне очень жаль, но моя госпожа никого не принимает, — нашлась я с ответом и перенесла одну ногу за порог. Сейчас я выскочу за дверь, закрою её и брошусь бежать по коридорам.
— Не принимает она, — проворчала фея вечерних сумерек. — Тогда вот что, девчонка, иди сейчас к своему хозяину и тащи сюда его. Я это так просто не оставлю, пусть знает! Ну, что стоишь, живо к нему?
Я и впрямь побежала, не став только хлопать дверью. Проскочив несколько комнат, я запыхалась и, замедлив бег, задумалась. Чего я, в самом деле, испугалась? Феи могут менять настроение людей, заставлять их грустить, смеяться или, как теперь ясно, бояться по своему желанию, но это не повод забиваться в самый дальний уголок замка. Я служанка в замке тьмы, приставленная к его пленнице, меня послали к хозяину: вот к нему-то мне и стоит идти. Следующая дверь сама собой открылась, явив моему взгляду лестничную площадку.
Оказавшись на третьем этаже я задумалась о том, где искать Лдокла. Он ведь не предупреждал меня на случай, если кто-нибудь захочет его видеть. Смутившись, я уже было собралась спуститься на первый этаж и позвать Руанну, как мне, наверное, и следовало сделать с самого начала, но тут одна из дверей приглашающее распахнулась. Я зашла внутрь, и оказалась в кромешной темноте.
— Хозяин, — тихо позвала я, но мне никто не ответил. — Лдокл! — окликнула я чуть громче.
Ответа по-прежнему не было, но темнота вокруг меня как будто рассеялась и, хотя света нигде не было видно, я смогла оглядеться. Оказывается, перешагнув порог, я очутилась в спальне и, по-видимому, не так давно на огромной кровати посреди комнаты лежали: постель была смята так, как бывает, когда с неё только что поднялся владелец.
Вся комната, видно, строго отвечала вкусам владельца: пол и потолок были выкрашены в чёрный цвет, стены обтянуты чёрным атласом с тиснённым абстрактным рисунком, немногочисленная мебель (кровать, два кресла, тумбочка и шкаф) была из чёрного дерева и на кровати было постелено шёлковое постельное бельё, естественно, того же цвета. Как ни странно, комната не производила того мрачного впечатления, которое обычно производится таким обилием чёрной краски. Почему-то казалось, что всё в этой спальне разноцветное, но только цвета эти откроются лишь тому, кто видит в темноте. Лдоклу, к примеру.
В этот момент с тихим скрипом открылась незамеченная мной прежде дверь в углу спальни, и на пороге ванной комнаты появился сам хозяин замка — по-прежнему в домашнем халате и тапочках. Лдокл, по всей видимости, только что принимал душ, потому что голова у него была мокрой, и из двери вырвались клубы пара. Демон тьмы, полностью в разрез с тем образом, который связывается в сознании людей с этим названием, насвистывал себе что-то под нос и на ходу завязывал пояс халата. Я застыла на месте, понимая, насколько несуразным выглядит мой приход сюда. Хозяин замка почивал, потом встал освежиться, и тут к нему заявляется служанка, которым вообще появляться выше второго этажа не положено!
Лдокл первое время не замечал меня, возясь с поясом, но вот, наконец, узел был завязан, демон тьмы поднял взгляд — и сразу же увидел меня. Я густо покраснела и отступила к двери. Очень уж... пристальный был взгляд демона тьмы.
— Ристиль? — удивлённо воскликнул Лдокл примерно таким же тоном, как незадолго перед этим фея солнечного света. — Что ты тут делаешь?!
Он шагнул ко мне, я невольно отпрянула и упёрлась спиной в дверь. В отличие от предыдущих случаев, она не собиралась открываться, не открылась и когда я нащупала за спиной ручку и повернула. Между тем Лдокл приближался ко мне — медленно, улыбаясь и явно стараясь не делать резких движений, словно боялся напугать. Я вспомнила неудачную шутку на вчерашнем празднике, и похолодела.
— Хозяин, — пролепетала я слабым голосом. — Там...
— Что — там, Ристиль? — ласково спросил демон таким тоном, словно всякие "там" интересовали его в последнюю очередь. — Ты пришла мне что-то сказать?
— Да.
Демон остановился в полушаге от меня, и я опустила взгляд, не в силах смотреть в его требовательные глаза, которые, казалось, пытались добиться от меня... ответа? Решения? Он поднял руку, будто собираясь дотронуться до меня, но не сделал этого. Я покраснела ещё гуще, чем до того.
— Фея вечерних сумерек, хозяин, — выпалила я, совладав со своим языком. — Она недовольна вами и госпожой, хотела её видеть, но я сказала, госпожа никого не принимает, и тогда...
— Ш-ш, — остановил меня демон, — Ристиль, деточка, я всё понял. Не стоило тебе идти сюда самой, надо было позвать меня или Руанну.
Я потупилась. Мне стоило подумать об этом раньше.
— Я буду наказана? — спросила я, желая хоть сколько-нибудь соответствовать образу служанки.
— Ты?! — как будто даже оскорбился демон. — А, кхм, нет. Просто не говори Руанне, где ты меня нашла, если она спросит. И...
— Вас ждёт фея, хозяин, — сама не знаю почему напомнила я. Как-то очень неприятно потеплел голос демона, словно он собирался сказать что-то совсем уж личное, чего простой служанке выслушивать совершенно не полагается. Демон отступил на шаг и кашлянул.
— Да, фея, — пробормотал он, бросая косой взгляд в сторону кровати. Постель словно поняла приказ и принялась сама собой застеливаться. — Ты права, не стоит заставлять её ждать.
Он помолчал, словно ожидая моих... возражений? Замечаний? Предложений? Не знаю...
— Ладно, Ристиль, — вздохнул демон, так ничего и не дождавшись, — пойди к фее, и скажи, что я сейчас спущусь.
Я повернулась к двери, думая, что она сейчас откроется, но демон коротко хохотнул, и я провалилась сквозь пол. В буквальном смысле провалилась, и приземлилась перед самым носом феи вечерних сумерек, которая отшатнулась от меня с проклятием.
— Вот противный мальчишка, — проворчала она. — Что он тебе сказал?
— Сказал, что сейчас спустится, — ответила я и на всякий случай отошла в сторону.
Вовремя — потому что одетый в штаны и рубашку демон спрыгнул с потолка на то место, где я только что стояла. Что интересно, волосы у него были совершенно сухие.
— Звали меня? — спросил он, целуя даме руку. — Вот он я, перед вами. Йорунн, вы всё так же суровы и величавы.
— Негодный мальчишка! — отозвалась фея вечерних сумерек, отдёргивая руку. — Тебя не дозовёшься!
Демон рассмеялся.
— Твоё поведение, Лдокл, отвратительно! Просто отвратительно! — пригрозила фея пальцем.
— Мне говорили, вы хотели видеть мою гостью, — перебил фею демон, отвешивая лёгкий поклон.
— Гостью! — фыркнула она. — Скажи лучше — пленницу! Что ты сделал с несчастной девчонкой такого, что она не может встать с постели?
Я забилась в угол комнаты, стараясь сделать вид, будто меня тут вообще нет, путь к двери преграждал демон, к окну (если бы я и решилась прыгать) — фея, и никаких люков вниз замок для меня не открывал; разговор, между тем, показался мне крайне неприятным.
— Кто это вам сказал? — удивился демон, невольно оглядываясь в мою сторону. — Я просто держу девушку в комнате, пока не привыкнет ко мне, вот и всё.
— И всё! — хмыкнула фея. — Знаешь, Лдокл, это твоё дело, как ты развлекаешься со своей игрушкой, но послушай доброго совета, не пытайся...
— Добрых советов я уже наслушался от Соль! — резко перебил Лдокл. — Йорунн, послушайте, мне совершенно неинтересны ваши упрёки в моём собственном замке. Говорите, зачем пришли и...
— Можете проваливать? — язвительно закончила вместо него фея. — Ты, как никогда, обходителен, Лдокл.
— Именно, можете проваливать! — не стал спорить демон. — Что на этот раз у вас случилось?
— Не догадываешься? — фыркнула фея вечерних сумерек. — Твоя пленница пролила на платье ночную темень, а ты ведь брал ткань под честное слово!
— Ну, пролила, — мирно ответил Лдокл. — С кем не бывает? Ничего страшного.
— Как это "ничего страшного"? — обиделась фея. — Теперь ночная темнота будет сменять вечерние сумерки на два часа раньше, и всё из-за твоего недосмотра!
— Чего вы от меня хотите, Йорунн? — сухо спросил демон, явно не впечатлённый упрёком. — Если хотите отстирать ткань, обращайтесь к кому-нибудь другому, я могу только сделать её полностью чёрной. Хотите?
Фея отпрянула с таким видом, словно демон предлагал после дня сразу же начинать ночь, упразднив величественное зрелище захода солнца и постепенное сгущение сумерек.
— Ты всегда был дерзким, — пробормотала она.
— Всегда, — вежливо согласился Лдокл.
— Ты мог бы хотя бы повлиять на эту девчонку, — почти взмолилась фея вечерних сумерек. — Пусть отстирает ткань, ей это ничего не стоит, а я...
— На какую девчонку? — удивился Лдокл.
— На эту, — буркнула фея. — Которая за тобой хвостиком бегает. Соль. Вели ей отстирать мои сумерки, там достаточно всего одной капельки света, а уж я...
Демон вздохнул, как вздыхает человек, которого утомила бессмысленность навязанной беседы.
— Знаете что, Йорунн? Летите к Соль сами и просите о чём хотите, а меня оставьте в покое. И я попрошу больше в моём замке не появляться без приглашения, а то вы распугаете мне всех служанок.
— Обиделся, — неприятно рассмеялась фея. — А чего на правду обижаться? Бесстыдник! Такая девушка по тебе сохнет, а ты смертных по ночам воруешь!
— Что за вздор, — поморщился демон. — Ни по кому Соль не сохнет, и нечего в вашем возрасте разносить нелепые сплетни. Ступайте-ка отсюда подобру-поздорову, Йорунн, покуда я не рассердился, а то никаких сумерек в мире больше не будет вовсе.
— Ишь ты! — заворчала фея, отступая к окну. — Сначала девчонкам головы кружит, а потом для старухи пары минут уделить не может. Угрозами сыплет! Распустили мы молодёжь, я так и на Совете скажу: распустили!
— Именно так, — с невозмутимым видом согласился демон, когда фея ловко, как молоденькая, заскочила на подоконник. — Именно распустили. А теперь — скатертью дорога и приятного путешествия.
Фея вечерних сумерек прыгнула с подоконника в шарабан, хлестнула гусей и унеслась прочь.
— Жуткие сплетницы эти старые феи, — вздохнул Лдокл, глядя им вслед. — Хуже человеческих старух, честное слово! Упаси Тьма, при Соль что-то ляпнет, расстроит ведь до слёз.
